Текст книги "Конченая"

Автор книги: Катерина Викторова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

***

Что бы Мия не думала, врач действительно оказался добрым и обаятельным мужчиной. Он слушал нас. Не пытался записывать все на бумагу в то время, как мы говорили. Есть такие врачи, которые, уткнувшись в свои записи, постоянно пытаются переспросить то, что сказал им ранее. Это нередко раздражает. Такие люди неимоверно напрягают, все желание поделиться сокровенным уходит на второй план. Мы это хорошо знаем, так как повидали многих психиатров, которые ведут себя одинаково, порой, можно предугадать их действия или вопросы в следующий момент.

Но сейчас не об этом. На данный момент Мию волнует тот факт, простят ли ее на работе за выходку в последний день. Или придется переезжать в новый город, начинать жизнь с чистого листа. Нас до сих пор страшит неизвестность. Как же мы хотим, чтобы с самого начала все было понятно. Существовал некий сценарий, которому необходимо следовать. Снова и снова не наступать на одни и те же грабли. Но почему-то жизнь ничему нас не учит. Каждый раз мы повторяем сценарий прошлого. Потом не можем убежать от тех же самых проблем. Словно, это наша кара повторять одни и те же ошибки, а затем страдать из-за них.

***

В полдень следующего дня я сидела в кабинете психиатра. Здесь было спокойно, словно я была в этом месте не в первый раз.

Врач хотел поговорить с каждой из моих личностей. Но некоторых лучше не знать. Они напустят скуку смертную. Вряд ли у вас появится желание читать об их и******** переживаниях. Если честно, то мне самой хочется блевать от того, что я написала в дневнике. Бедная одинокая девочка, которая жаждет внимания, выливает душевные переживания на листы бумаги. Беее. Подождите. Еще раз. Беее. Не права ли я. Полное г****.

– Здравствуй, Мия. Смотрю, ты сегодня в хорошем расположении духа.

– Ага, почти блюю от собственных переживаний. Не хотите желудок опорожнить. Так помогает, – улыбнулась я.

– Прости, с собой ведра нет, а так охотно, – на лице врача появилась еле заметная улыбка. – Немного посмеялись, но лучше перейти к делу. Я хотел бы познакомиться с каждой из твоих личностей.

– Только не со всеми сразу. Боюсь, не выдержу этого эмоционального перенапряжения.

– Не беспокойся, мы немного поиграем.

– Я вам не ребенок, – обиженно произнесла я.

– Тогда это будут взрослые игры.

– 18+?

– Нет, Мия. Это совсем другое. Для начала займи диван, так как на полу ты всегда можешь посидеть. Ты должна более ответственно относиться к нашим сеансам. Для тебя они – единственный шанс снова стать полноценной личностью. Сейчас ты ей не являешься. В тебе говорит маленький и плаксивый ребенок.

– Хорошо, прошу прощения, – ядовито бросила я, после чего заняла место на диване.

Затем внимательно посмотрела на врача. Пыталась показать ему, что мне крайне интересно то, что он сейчас скажет.

– Мия, были ли в твоей жизни моменты, которые ты не помнила, не считая алкогольного опьянения.

– Сейчас вы меня обидели. До такой степени я не напиваюсь.

– Мия, я не утверждал этот факт. Вовсе не считаю тебя алкоголичкой. Вопрос сейчас не об этом.

– Иногда, когда я иду в наушниках и слушаю музыку, то погружаюсь в себя, а потом не могу вспомнить, как дошла до назначенного места. А то, что вы подразумеваете, не было такого. Наверное. Я помню, что делала каждая из моих личностей. По крайней мере, в последние месяцы. Но сейчас я ни в чем не уверена. Прошлое слишком размыто.

– Хорошо. Когда ты в последний раз чувствовала себя полноценным человеком, точно знала, что кроме личности Мии никого другого нет.

– Я не могу ответить вам на этот вопрос.

Врач лишь вздохнул.

– Личность Мии, кто она?

– Сосуд, который всех связывает.

– Хорошо. Далее я хочу попросить каждую личность представиться и рассказать о том, кем она является в данной цепочке.

– Не все будут говорить, – произнесла я.

Костин только кивнул.

– Дестини. Меня можно назвать взрослым. В основном я принимаю все важные решения. Работаю, сдерживаю другие личности от поступков, которые могут нанести нам вред.

– Юлия – бунтарка. Я за любой кипишь. Мне всегда всего мало. Плохо. Нужно сделать еще хуже. Нарушать правила – без проблем. Но меня часто подавляют. Так как некоторые считают, что на первом месте должен быть разум, а не эмоции.

– София – с***** Только благодаря мне красивые мальчики обращают на нас внимание. Но серые наши девы, кроме Юли, делают так, чтобы Мия оставалась скромной и тихой мышкой. Девушке 28 лет, а у нее никогда не было нормального парня, адекватного и стоящего. Кстати, вы ничего.

– Спасибо, София, довольно познавательно, – Вадим Алексеевич немного покраснел.

– Кристина – ребенок. Я хочу, чтобы меня любили, обнимали и говорили, что я самая лучшая, маленькое чудо.

– Стейси – эмоция, отвечающая за боль. Я уверена в том, что у нас ничего не получится. Обязательно постигнет неудача, уволят с работы, не будет денег и умрем мы где-нибудь под мостом.

– Роксана – оптимист. Переформулирую лишь слова Стейси. Вечно она так обо всем беспокоится.

– Хорошо. Мы с вами познакомились. Думаю, вы сами понимаете тот факт, что эта раздробленность уничтожает основную личность, если не предпринять определенных действий, то со временем Мия исчезнет навсегда. Никто из вас от этого не выиграет. Если вы готовы работать, то я смогу помочь Мие. Никого заставлять не буду, вы должны сами к этому прийти, если действительно заботитесь о ней, то поймете насколько это важно.

«Элен, Элен, вернись ко мне».

Я снова услышала голос. Он был далеким и очень тихим, но до боли родным и знакомым. На секунду меня выщелкнуло из этого мира. Я увидела лицо парня, узнала его. Он мне улыбался, но потом все померкло. Я снова сидела напротив доктора Костина.

Я резко встала и начала оглядываться по сторонам. Часть меня хотела вернуться назад. Что-то тянуло туда. Но я не могла понять, что это было.

«Я здесь», – тихо прошептала.

После этого села обратно на диван. Не знаю, зачем сказала последние слова. Все это время доктор Костин пристально наблюдал за мной. Но с места не сдвинулся, казалось, он даже не заметил этих нескольких минут.

– Они согласны, – неуверенно произнесла я.

– Думаю, у нас все получится, – радостно произнес психиатр. – Каждую личность мы будем соединять по отдельности. Других прошу не встревать в разговор. Видите себя тихо, у каждого будет возможность высказаться на страницах дневника, либо, когда придет ваша очередь. Если появится сильное желание поговорить, то можете после сеансов сказать об этом. Я найду время, чтобы с вами пообщаться. Несколько дней вы проведете наедине сами с собой. Я хочу, чтобы каждая из вас подумала о том, как она появилась, с чего все началось. Если будут какие-то мысли, то сможете их озвучить вслух. В конце недели я вас навещу, вы скажете, готовы или нет начать работать. Если ответ будет положительный, то мы отправим тебя Мия в другое отделение, познакомишься с пациентками. Надеюсь, что за четыре дня желание соединиться у вас не пропадет. Проведите их с умом. Мия, я уверен, ты сможешь вернуться к нормальной жизни. Как это плохо не звучало бы, но эта клиника – твой последний шанс на выздоровление.

– Можно вопрос?

– Да.

– Кто та девочка под конвоем?

– Дочь создателя этой клиники. Благодаря ей она существует. У Ангелины шизофрения. Еще вопросы?

В этот момент я закрыла лицо руками и еще сильнее прижалось спиной к спинке дивана. На этот раз Вадим Алексеевич среагировал. Он тут же встал со стула и подошел ко мне. После чего сел рядом.

– Что случилось, Мия?

– Есть еще одна личность. Валерия является агрессором. Сама она не включается. Ее нужно заставить выйти из тени. Это практически нереально. Я не хочу, чтобы она оставалась внутри меня. У меня нет желания становиться злым и безжалостным человеком. Каждая из личностей ее боится, поэтому все механизмы мозга направлены на то, чтобы ее сдержать. В последний раз, когда нас довели, она включилась. В итоге человек с черепно-мозговой травмой попал в больницу. Но порой она меняется. Ведет себя внутри спокойно. Я не знаю, почему так происходит.

– Не беспокойся, Валерию мы тоже найдем. Пока я не буду уверен, что все хорошо, лечение не закончится.

– Спасибо, – я на секунду улыбнулась врачу и заплакала.

Это были первый настоящие эмоции за долгое время. Я была рада тому, что они все-таки остались. Мне казалось, что я их выключила навсегда.

4

Первое время я наслаждалась уединением. Читала книги. Постоянно поглядывала на пустой блокнот, который лежал на столе. Мне было страшно сесть за него и начать изливать то, что копилось внутри за долгие годы. Сейчас казалось, я не смогу справиться со всем, что происходило внутри.

Вадим Алексеевич дал нам выбор и позволил самим решить, кто будет первым. Многие думали, что это должна быть Юля или София. Но, несмотря на это, у каждой личности были свои проблемы, которые требовали немедленного решения.

Я понимала, чем больше информации получит врач, тем продуктивнее будет строиться наша работа. Поэтому совместными усилиями с остальными личностями мы выделили моменты, которые сильнее всего повлияли на мою жизнь, уничтожили меня как отдельную личность. Именно поэтому я старалась принимать самое активное участие. Теперь все находилось в моих руках. Я должна снова стать целой и сильной, чтобы жить дальше.

***

Можем ли мы в своих снах увидеть прошлое, настоящее или будущее? Может быть, это не только картинки, которые создает наше подсознание, наверняка, это что-то большее? То, что невозможно объяснить.

Мои сны были яркими, красочными и странными. Почему странными? Не знаю. В них я постоянно видела одного и того же парня. Мы были с ним счастливы. Особенно мне запомнился тот момент, когда качались на качелях. Тогда мне казалось, что время остановилось, и я обрела свободу. Это невозможно было передать словами. Я находилась в раю. Никогда не испытывала такого спокойствия и умиротворения, как в этих снах.

Каждую ночь я стремилась попасть в мир грез. Только там я чувствовала себя живой. Но когда просыпалась, то понимала – до сих пор в аду. Кто-то поднимал занавес и кричал: «Камера, мотор, поехали». Я играла свою роль, ни на шаг, не отходя от сценария. Под конец дня кто-то снова говорил: «Снято». Занавес опускался, а я погружалась в мир снов, где меня ждал один и тот же парень. Он всегда улыбался и боялся, что я не приду. Только его лица я не могла запомнить.

Почему же сны намного реальнее, чем тот мир, в котором я живу? Нет, я в нем не живу, а лишь веду свое жалкое существование, пока другие проживают каждый день, как будто он последний.

***

В воскресенье ко мне пришел Вадим Алексеевич. Он улыбнулся, когда увидел проделанную работу. Психиатр был рад, что не прогадал с пациенткой. Он велел собрать вещи, а также разрешил взять часть книг, которые мне приглянулись. Там, куда меня отправят, не будет никакого доступа к современным гаджетам. Поэтому книги – мое единственное спасение.

Мы поднялись с Вадимом Алексеевичем на лифте наверх. Прошли два крыла, после этого спустились вниз. Вышли на улицу. Я снова почувствовала запах свободы. Он был прекрасен. В такие секунды ощущала себя живой.

Прошли по небольшой тропинке, которую с двух сторон ограждал высокий забор. Я видела, как люди играют в футбол, баскетбол. Кто-то просто сидел на лавочках. Но я ни как не могла выкинуть из головы взгляды многих из этих людей. Совершенно пустые. Казалось, они смотрят на тебя, но на самом деле взгляд проходил насквозь. В такие минуты чувствуешь себя голой.

С Вадимом Алексеевичем мы зашли в довольно просторный дворик. Я увидела трех девушек, которые сидели на лужайке. Сразу отнеслась к ним настороженно, так как, припоминая прошлый опыт, лучше всего перестраховаться. Хоть они не проявляли агрессии, я ни одной из пациенток не доверяла. Каждая из них жила в своем мире с личными демонами.

Мне выделили небольшую палату с довольно удобной кроватью, маленьким столиком у окна, отдельным душем и туалетом. Не думала, что тут будет все так цивильно. Я побывала во многих больницах, где на этаж с пятьюдесятью пациентами был один туалет с шестью кабинками, в которых даже дверей не было. Сейчас я находилась в санатории, а не в психиатрической клинике.

Далее доктор Костин сообщил, что будет приходить два раза в неделю и не может сказать, сколько займет лечение. Все происходит индивидуально. Кому-то необходим год, у кого-то на восстановление уходит десять лет.

Когда врач ушел, я принялась раскладывать вещи. Неожиданно в дверь постучали, после этого я увидела белокурую девушку. Она была чуть старше меня. Сияла ярче лампочки, не самый хороший пример, но что вы хотели получить от человека, который лежит в психиатрической больнице. По виду девушки нельзя было сказать, что она больна.

Как оказалось, ее звали Дианой. В клинике она провела чуть больше года. Здесь знала каждую девочку, а новеньких пациенток всегда приветствовала. Старалась со всеми поддерживать контакт.

Судьба этой девушки была не простой. Личная трагедия привела ее в это место. Она забеременела от своего парня, который работал военным журналистом. Его убили во время одной из перестрелок. Ребенок – единственное, что осталось у этой девушки. Но, когда она была на восьмом месяце беременности, трое хулиганов избили ее. 29 – летняя будущая мать потеряла свое дитя. В тот день ее личность раскололась надвое. Вторая часть забрала на себя всю боль и закрыла навсегда от Дианы эту ношу.

Доктор Костин старался восстановить личность Дианы. Снежана лишь небольшими горстями возвращала девушке воспоминания, иначе Диана свихнулась бы от всего, что на нее в одночасье могло обрушиться. Диана вроде осознавала, что без принятия прошлого, не сможет идти дальше. Но она боялась неизвестности и стояла на перепутье. Это было видно невооруженным взглядом.

– Давно ты здесь?

– Год и два месяца. Знаешь, я завидую здоровым людям. У них столько времени, чтобы жить и радоваться каждому дню. А мы тут сидим в клетке и пытаемся справиться со своими недугами.

Диана была права, но подобными разговорами она вводила меня в тоску. Я не хотела думать об этом. Кто тут хочет знать правду о том, что мы здесь гнием, пытаясь вернуться к нормальной жизни. Уж лучше бы она замолчала.

Диана рассказала, что другие девушки провели здесь тоже достаточно долгое время.

Вероника пребывала в клинике на протяжении трех лет. Второй личностью у нее был маленький ребенок. Базовая личность едва подавала признаки жизни.

Александра – третья девушка. Ее никто не любил. Некоторые считали пациентку настоящей с******. Когда злилась, то включался Валера – вторая личность. Это был хамовитый парень с района, который всех раздражал и постоянно дрался.

Александра единственная, кто меня не принял. Она надменно смотрела в мою сторону, говорила о том, что я придумала всех своих личностей. Оказывается, мне не хватает внимания.

Несколько раз появлялось дикое желание разукрасить этой с***** ее красивое личико, чтобы она наконец-то закрыла свой поганый рот и поняла, что она – не принцесса с района.

5

Первые дни в клинике проходили достаточно продуктивно. Я много читала. Пыталась понять, были ли еще моменты в моей жизни, которые могли способствовать расколу личности. Но так как прошлое было расплывчатым, а некоторые моменты вовсе стерлись, я не была уверена в своих записях. Иногда мне казалось, они больше напоминали подделку.

Я понимала, без моей помощи остальные личности не справятся, поэтому постепенно начала рушить стену, которую сама и возвела. Когда-то я думала, лучше всего будет отгородиться от остального мира. Но не могла представить, насколько дальше будет тяжело разрушить то, что строилось долгие годы.

Насмешки Александры в мой адрес мне не мешали. Я пыталась ее не замечать, но все это происходило до определенного времени.

Был обед. Мы сидели в столовой и пытались обратно не выблевать ту еду, которую нам давали. Клиника была хорошая, а кормили, как в обычной больнице. Ничего не оставалось, как всухомятку жевать хлеб.

– Эй, анорексичка, ты выше этого? Видимо, тебя там богатенькие дядечки подкармливают.

Я ощущала, как внутри нарастала злость. Видела, как мой кулак ударяется об лицо этой с***.

– Вку-у-у-у-у-сно, – продолжала Александра.

После последней фразы я не сдержалась. Схватила тарелку и пустила ее прямо в новенький макияж Александры. После этого размазала кашу по голове. Схватила девушку за волосы и поволокла к противоположной стене.

– Прости, забыла тебя спросить. Ты по этой части – специалист.

После этого меня повязали санитары. Затем медсестра вколола укол. Через пару секунд я отключилась. Очнулась уже в кабинете Вадима Алексеевича.

Врач был достаточно серьезным и немного сердитым. Знаю, поступила неправильно, но я нисколько не раскаивалась в своем поступке. Александра заслужила такое отношение к себе.

– Как себя чувствуешь, Мия? – спросил Вадим Алексеевич и присел рядом.

Тут я осознала, придется врать и выкручиваться, чтобы меня не заперли в карцере.

– Мне стыдно за то, что я сделала с Александрой. С ней все в порядке?

Я старалась выглядеть достаточно убедительной. Попыталась пустить слезу. Но психиатры сразу все видели, их тяжело было обмануть.

– Да, она в порядке. Расскажешь, что произошло?

– Александра начала меня задевать. Я не выдержала, а дальше вы и сами знаете, что произошло. Я немного искупала Александру в еде.

– Искупала. Сильно сказано. У нее остался синяк под левой бровью. Ты понимаешь, что это могло закончиться более серьезной травмой.

– Да, – кивнула я. – Это все Валерия.

– Мия, ты сейчас проходишь лечение. Не имеешь право при каждом удобном случае ссылаться на другие личности. Ты должна руководить, но ни как не наоборот. Я понимаю, объединение еще не произошло, но попытайся быть выше всего этого. Взвешивай свои поступки, осознай ответственность за них. Я вижу, ты начала рушить стену вокруг себя. Но твоя беспечность может навредить всем успехам, которые были сделаны ранее. Я не хочу усомниться в своем выборе. Но такими действиями ты заставляешь меня задуматься о том, правильно ли я поступил.

– Простите, мне стыдно. Этого больше не повториться. Я буду работать над собой, чтобы возвратить себя настоящую. Эмоционально я на данный момент еще не стабильна. Но буду стараться.

– Хорошо, – врач немного смягчился. – Завтра мы начнем наши занятия. Подготовься к этому. Предстоит долгая работа.

6

В кабинет психиатра меня привели около десяти утра. Вадим Алексеевич сидел за своим столом. Было заметно, он подготовился к моему приходу. Все мелкие и тяжелые предметы были убраны на высокие полки. Видимо, случай с Александрой заставил его пересмотреть методы лечения.

Когда санитары отпустили меня, я села на диван и с неуважением посмотрела на медперсонал. Хотела, чтобы они быстрее покинули кабинет. Их присутствие нервировало меня.

Вадим Алексеевич предложил мне чашку чая, но я отказалась.

– Ты слишком напряжена, Мия. Постарайся расслабиться. Я могу включить музыку для релаксации.

– Я не люблю такую музыку. Лучше включите рок.

– Боюсь, он тебя только разозлит.

– Тогда посидим в тишине.

– Начнем. Закрой глаза и представь место, где чувствуешь спокойствие и умиротворение. Где не существует проблем, а только внутренняя гармония. Когда будешь готова, расскажи, что видишь.

– Я сижу на песчаном пляже. Слышу тихий шум моря. Вдалеке виднеется голубое небо.

– Ты ощущаешь спокойствие?

– Да. Здесь меня ничего не тревожит.

– Кого бы ты хотела там увидеть?

– Никого. Мне хорошо одной.

– Тогда насладись этим спокойствием, а затем возвращайся.

На минуту я забыла о том, где сейчас нахожусь. Клиники больше не существовало. Я была далеко от реальной жизни. От ее суетности. Я не хотела возвращаться к людям. Не желала, чтобы кто-то врывался в мой мир. Но приходилось смириться с тем фактом, что где-то далеко сидит лечащий врач и ждет, когда я снова с ним заговорю. Я была обязана вернуться назад. Поэтому пришлось открыть глаза.

– Мия, в том месте, которое ты мне описала, находится сейчас твоя базовая личность. Ты никого к себе не подпускаешь, так как боишься, что причинят боль. Но сейчас ты покинула берег моря, чтобы поговорить со мной. Я рад этому. Скажи, что ты чувствуешь в данный момент?

– Одиночество и пустоту.

– Мы попытаемся это изменить. На пляж никто не зайдет без твоего ведома. Ты вместе со мной будешь работать над каждой личностью в том месте, которое выберешь. Но не спеши.

– Опушка леса. Вокруг густые деревья. Ярко светит солнце, а неподалеку журчит ручей.

– Представь все это, а после впусти туда Кристину. Это первая личность, с которой мы будем работать.

Я сидела на опушке леса, а напротив меня расположилась маленькая девочка лет пяти. Ее золотистые волосы были убраны в конский хвост. Только одна прядь выбилась. Я осторожно убрала ее за ухо.

Как ни странно узнала себя в этой девочке. Грустный и озлобленный ребенок на весь этот ч***** мир. Было видно – ее никто не любит. Все бросили эту девочку.

Она резко взглянула на меня, а я заплакала. Не понимаю, почему я так разрыдалась на глазах у малышки.

Через некоторое время рядом с нами появился врач. Я понимала, что это лишь часть воображения. Все происходит только в моей голове. Эти образы создала сама. Но я хотела верить в то, что в жизни появится человек, который меня спасет.

– Сегодня Мия ты впервые встретилась с Кристиной. Ожидала, что она именно так будет выглядеть?

– Да, это маленькая я. Точная копия.

– Что ты хотела бы изменить?

– У нее должны быть нормальные игрушки, а не то что осталось после братьев. Одежда для девочки, а не мальчишечьи костюмы.

– Сделай это.

Я закрыла глаза. Представила Кристину совершенно в другом образе, после чего еще раз на нее посмотрела. Теперь девочка начала походить на обычного ребенка. Она улыбалась. Не боялась столкнуться с реальностью и со всего размаха разбиться об асфальт, стремясь исполнить свою мечту. Эта девочка еще не раз будет плакать, спотыкаться, ненавидеть мир, но сейчас она счастлива. Мне этого достаточно.

Я ожидала, что на такой позитивной ноте сеанс психотерапии закончится, но не все так просто. Меня ждало продолжение.

– Кристина, ты написала три события. Сейчас мы вернемся в одно из них. Вам придется еще раз все пережить. А далее мы это обсудим. Я рад, что ты начала немного возвращать Мие тяжелые воспоминания.

***

– Мия, ты где? – рявкнул отец.

Маленькая пятилетняя девочка сидела в углу под столом, закрыв рот руками. Она понимала, если сейчас отец найдет ее, то ей сильно влетит. Девочке повезет, если останется лишь пара синяков, а не серьезные травмы, как например, сотрясение мозга или сломанная ключица.

Мия всегда огребала за своих братьев. За то, что отец мог что-нибудь в пьяном бреду разбить, а после во всем обвинить маленького ребенка, так как ничего не помнил после недельных запоев. Поэтому Мия старалась как можно реже попадаться на глаза отцу. От него можно было ожидать очередного подзатыльника. Отцовской любви она не знала.

Этот мужчина никогда не обнимал девочку. Не говорил, как любит ее, всегда будет защищать. Мия носила одежду, которая оставалась от старших братьев. Органы опеки забрали младшую сестру дочь. Девочка мечтала, чтобы и ее изъяли из этой неблагополучной семьи, но в жизни не все получается так, как запланировано.

Мие приходилось выполнять всю грязную работу по дому. А если она не успевала сделать уборку до прихода отца, то не раз получала тяжелой табуреткой по спине. Малышка постоянно ходила в синяках, но даже в детском саду до нее никому не было дела. Её и там обижали. Мия росла волком среди людей, похожих на озлобленных животных.

***

– Кристина, постарайся вспомнить конкретную историю, которая причиняет тебе боль, – услышала я голос Вадима Алексеевича.

***

В детском саду делали подарки на родительский день. Мия решила подарить отцу открытку. Думала, ему будет приятно. Он впервые в жизни похвалит ее.

Девочка нарисовала красивого мужчину в костюме. Конечно, человек получился неидеальным, согласно стандартам золотого сечения. У него была слишком большая голова и маленькие руки. Но ребенок с таким трепетом и любовью создавал этот подарок, что все воспитатели в саду похвалили Мию.

Мужчина получился не алкоголиком. У него не было бутылки, которую маленькая девочка постоянно видела в руках у отца. На другой стороне открытки Мия написала: «Любимому папочке». Затем нарисовала большое сердце. Оно тоже получилось неровным, но ребенку это простительно.

Мия бежала с подарком домой и видела, как отец радуется открытке.

Когда девочка пришла, то братья уже сидели на диване. Они лишь посмеялись над открыткой сестры, но похвалили ее за усердие. Братья понимали, отец не оценит такой поступок.

Максим подготовил отцу пепельницу, точнее украл ее у соседей.

В последующем Максим сидел несколько раз в тюрьме за распространение наркотиков. А через несколько дней, как Мие исполнилось пятнадцать, его зарезали на зоне люди наркодилера.

Эдуард все-таки предупредил, что подарок не подходит отцу. Такое нужно дарить матери.

Только Эдуард всегда старался поддерживать Мию и защитить ее от отца, когда мог. Без него она пропала бы.

Эдуард разбился на машине, когда девочке было десять лет. Именно тогда Мию забрали из семьи и передали приемным родителям.

В тот момент, когда дочь подошла к отцу, он уже пил пивои смотрел футбол.

– Папа, – тихонько позвала Мия.

– Что тебе, мелкая? – отец даже не взглянул на дочь.

– Сегодня родительский день. Я тебе приготовила подарок.

Через пару секунд отец все-таки взглянул на дочь. У него были покрасневшие глаза. Видно, он пьет уже довольно долго.

– Что притащила?

Девочка протянула открытку отцу. Он привстал, посмотрел и рассмеялся.

– Это что такое?

– Открытка, а это ты, – улыбнулась дочь.

– Это не я, – еще громче рассмеялся мужчина и сел обратно в кресло. – Ты лучше бы ящик пива принесла. Макс подарил пепельницу, а Эдуард – сигареты. Ты мне даешь какую-то бумажку. Уйди с глаз моих, не мешай смотреть футбол. На интересном моменте прервала, д**** такая. Из-за тебя я пропустил гол.

– Папа, я старалась, – заплакала Мия.

В этот момент отец спрыгнул с кресла и вырвал открытку из рук Мии.

– Что ты хочешь? Этой бумажкой только задницу в туалете подтирать можно. Ты, маленькая д****, только мне мешаешь. Если бы не закон, то утопил бы я тебя как котенка. Уйди с глаз моих.

После этого мужчина разорвал открытку на несколько маленьких частей, бросил их на пол, а в Мию полетела еще не допитая бутылка с пивом. Бутылка разбилась и поранила руку девочке. В тот момент Мия возненавидела отца всем сердцем.

***

Несколько минут все молчали. Я так и осталась сидеть в позе лотоса, а Кристина играла со своей новой куклой.

– Кристина, скажи, что ты ощущала в этот момент, – обратился к девочке врач.

– Мне было обидно, что папа разорвал мою открытку. Я старалась ее сделать красивой, а он все уничтожил. Он поступил, как конченный у*******. Ненавижу его.

– Кристина, ты милая и хорошая девочка. Можешь идти, мне необходимо поговорить с Мией.

В этот момент я вернулась в кабинет врача. Тяжело было вспоминать этот момент. Но это было необходимо для моего выздоровления.

– Мия, что ты сейчас чувствуешь?

– Злость и ненависть к отцу. Он был для меня страшным дядькой, который постоянно напивался до потери сознания, бил. Этот человек никогда не был отцом. Он являлся деспотом. Я была рада, когда меня забрали из того г********. Его нет. Земля больше не носит этого в******. Надеюсь, он горит в аду.

– Ты настолько его ненавидишь?

– Я его призираю. Даже сменила фамилию. Не хотела, чтобы меня что-то с ним связывало.

– Тебе необходимо разобраться со всеми внутренними демонами. Сейчас закрой глаза и вернись в тот день. Только на этот раз представь, что рядом с тобой стоит кто-то сильный, кто может тебя защитить. После этого переиграй ситуацию. Только в этот раз исход должен быть другим.

Никого кроме себя я не могла представить. С трудом у меня получилось изменить картинку. На секунду стало казаться, что я больше не заложница своего кошмара.

***

Мы вышли из кабинета и отправились в сторону лифта. После спустились на самый нижний этаж. Там я увидела мешки и боксерские груши.

– Здесь ты можешь выплеснуть всю злость. Кричи, бей. Только не покалечь себя.

Врач отошел в сторону, а я принялась бить все, что попадалось мне под руку. Я вспомнила все нецензурные выражения и принялась поливать ими отца. Я действительно была похожа на сумасшедшую. Когда у меня совсем не осталось сил, упала на пол и зарыдала. Хоть я еще не была едина с остальными личностями, ощущала боль каждой из них.

Минут двадцать рыдала на полу. Врач помог мне подняться. Сказал, что дальше будет тяжелее, но я молодец. Хорошо держусь. Впервые почувствовала поддержку. Я была не одна.

7

Я сидела на скамейке и смотрела на то, как двое парней за забором играли в настольный теннис. Сложилось такое ощущение, словно я наблюдаю за профессионалами. Они ловко и умело орудовали ракетками и мячом. В такие минуты я тоже хотела научиться этому мастерству. Все для того, чтобы обставить загорелого парня, который мне сразу же понравился. У него были светлые волосы, крепкое телосложение, красивые черты лица и очаровательная улыбка.

– Красивые парни, да?

От неожиданности я подпрыгнула. Александра настолько тихо подкралась, что я даже не услышала ее шагов. Я сразу же насторожилась и сгруппировалась на случай, если она снова нападет или начнет издеваться.

Но мои опасения не оправдались. Александра села на скамейку рядом со мной и предложила сигарету. От нее я не отказалась. Так как из-за того, что врач начал ворошить прошлое, моё эмоциональное состояние постоянно менялось. Небольшая доза никотина была кстати.

Было видно, сейчас передо мной сидела базовая личность Александры, а не Валера с района.

– Не присматривайся к ним, – Александра сделала глубокую затяжку, после чего выпустила изо рта дым. – Эти парни геи. Об этом я узнала еще месяц назад, когда они мило целовались вон в том углу.

– Я думала, здесь ничего интересного не происходит.

– Бывают серые и скучные дни, когда никто не безумствует. Как мы с тобой. Кстати, хотела извиниться за случай в столовой. Сначала приняла тебя за бесхребетное существо. Оказалось, в тебе есть стержень.

– Наверное, я тоже должна извиниться, не нужно было размазывать эту о******** кашу тебе по лицу.

– Хорошо, если бы это оказался торт. Каша была отвратительная. Весь день хотелось блевать.

– Часто у тебя Валера включается?

Я решила перевести разговор в другое русло. Не горела желанием слушать рассказ о том, как Александра целый день выблевывала остатки еды.