Текст книги "Измена. Жизнь после развода (СИ)"
Автор книги: Катерина Тумас
Соавторы: Саша Волк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Глава 10. Это всё твоя вина
«Я хотел бы видеть твоё личико».
Неужели этим словам именно сейчас нужно было заклеймить её мысли? Обжечь память и воспоминания?
И голос, эхом окутавший слух и разум, сыграл аккорд на напряжённых нервах, когда Иданна беспорядочно пыталась собрать себя по кускам и сосредоточиться на отчёте. Но сколько бы она ни старалась, кривые грани противились её усилиям и никак не хотели соединяться воедино. Уж слишком большой ущерб был нанесён. Непоправимый и перевернувший восприятие реальности.
У неё всё-таки были предпочтения. Они, притаившись и замаскировавшись за безразличием, сидели внутри и ждали своего часа. Или своего искусителя, который ловко пробудил их и подчинил себе.
Чёртов дьявол. Чёртов заклинатель.
В этом точно была замешана магия. Ведьма склонялась к тому, что находилась под чарами или вдохнула пары какого-то эликсира или зелья. Она помнила, как жадно втягивала воздух и позволяла тому задерживаться в лёгких, когда Гюнтер входил в неё до упора, до ранее не существующего предела. И его аромат – в него, без сомнений, было что-то добавлено, иначе как смириться с мыслью, что отныне Иданна Трюггвир выискивала его повсюду и чуяла едва уловимые нотки там, где их и быть не могло?
Блуждая взглядом по тексту и стараясь ухватиться за ускользающий от неё смысл, ведьма странствовала в лабиринте воспоминаний, отчаянно пытаясь убедить себя, что хочет его разрушить. Возможно, заклинание стирание памяти могло бы ей помочь?
Например, убрать липкий налёт, который покрывал её сны? Ведь, засыпая, Иданна Трюггвир прогоняла в голове те ощущения, сковавшие тело, и звуки, срывавшиеся с губ Гюнтера Калле. Он глотал стоны, изредка позволяя тем вырваться наружу. Маг крепко стискивал плоть влажными пальцами. И делал то, что бесцеремонно превращало в руины убеждения Иданны Трюггвир.
Они расстались молча и быстро.
Ведьма прихватила лоскуты чулок и столкнулась с недовольным взглядом Гюнтера. Поправив платье, выбралась из кабинки, дёрнула ручку двери в уборную и ужаснулась – та была запечатана заклинанием, которое тут же спало, стоило мужчине за её спиной взмахнуть рукой. Иданна не обернулась, затаила дыхание, услышав тихий щелчок в мёртвой тишине вокруг, и вырвалась на свободу из плотного кольца опоясывающих её похоти и голода.
Кислород казался таким сладким, таким желанным и будто бы даже съедобным – настолько она нуждалась в нём, покинув ночной клуб и стремительно убежав.
О Боги, ей срочно нужно было оказаться дома и запрыгнуть в душ, смыть с себя отпечатки ладоней и губ Гюнтера, убрать всю влагу, которую Иданна ощущала между своих ног. А ещё избавиться от бешеной пульсации, никак не желающей прекращаться.
Никто и никогда не касался её так. А самое главное никогда не видел её такой. Никогда не делал это с ней.
Сгибы на запястьях болели – Иданна и не осознавала, насколько твёрдо упиралась ладонями в стену. Ягодицы ныли от спазмов в тех местах, куда впивались пальцы Гюнтера Калле. А каждая клеточка, облизанная пламенем, отчаянно хотела восстать из пепла.
Рабочий день сводился лишь к попыткам прекратить думать о том, что произошло в день влюбленных. И к тому, что Иданна Трюггвир раз за разом возвращалась к мысли, что хочет повторить. Каким-то образом это прочно поселилось в голове ведьмы, как навязчивая идея – не исполнить и не искоренить. Видимо, единственный вариант – свыкнуться и перетерпеть.
Потому что стирать воспоминание о днем влюбленных Иданна искренне не хотела.
***
– Это всё твоя вина, – строго заявила Иданна Трюггвир, пытаясь разглядеть хотя бы каплю сожаления или вины в глазах Ханы. Но столкнулась только с насмешкой и лукавым взглядом, который так и твердил: «Я знала, что так будет».
Хана Эртон посмела лишь ухмыльнуться. И следом приподнять бровь, облизать верхнюю губу кончиком языка и будто просмаковать вопрос, который даже осмелилась задать:
– Так ты развеешь миф? – игриво цокнула она. – Или подтвердишь его? Я бы и сама уже не прочь убедиться в правдивости…
– Я не собираюсь обсуждать это с тобой!
– Именно поэтому ты пригласила меня к себе в субботу, хотя клялась, что будешь работать на выходных? И с порога заявила о… как ты там выразилась? – наигранно прижав палец к подбородку, задумалась Хана. – О спонтанном хаосе, который устроил Гюнтер Калле? Никто в целом мире не придумал бы определения хуже тебя, Иданна Трюггвир.
Ведьма шумно втянула воздух и на миг замерла, нахмурившись. Из уст Ханы это прозвучало куда хуже, чем ей казалось в голове.
– Это ты меня толкнула в логово дракона.
– Очень литературно, Трюггвир.
– Ты не смела так со мной поступать. – Иданна сложила руки на груди, рассчитывая, что будет выглядеть более угрожающе, но Хана только покачала головой.
– Как поступать? Это я сняла твои трусы и… как это было? У раковины или вообще на полу? Или у стены? Или же… ах, у стены. – Её глаза заговорщически блеснули, и Иданна даже не сообразила, что скомкала домашние брюки, стоило Ханне вновь растормошить воспоминания. – Спиной к стене или к нему? – Эртон прощупывала почву, как настоящий детектив, и тут же останавливалась, когда хваталась за улику. – Правильно, иначе его лицо бы преследовало тебя постоянно. Только секс или же… Чёрт, а ты не так проста!
– Остановись!
– Гюнтер таки полон инициативы. – Хана закинула ноги на диван и внимательно уставилась на Иданну. Что ж, этот разговор предвещал быть долгим. И слишком откровенным, но жажда обсудить это с кем-то сжигала голосовые связки. – Я не фанатка подобных ласк, но если тебе такое по душе…
– Я… Да, наверно, мне это по душе. – Не было смысла юлить и уклоняться от последствий своего выбора. Иданне Трюггвир должно же было стать легче? Груз подобного решения было необходимо скинуть. Но настолько ли сильно он давил на неё, насколько ей хотелось думать? – Ульфи пытался пару раз, но я мало что чувствовала. Мне казалось, что это просто не моё.
– По моему мнению, – тон Ханы звучал так важно и самовлюблённо, что у Иданны желание закатить глаза стало нестерпимым, – ваши отношения с твоим бывшим были слишком ограничены в своей свободе из-за того, что вы взрослели вместе. Если даже кому-то из вас что-то не нравилось, вы боялись сказать об этом друг другу, потому что боялись разрушить ту эмоциональную и духовную связь, что между вами была из-за такой, казалось бы, мелочи.
Как бы ни было противно признавать, но в словах Ханы было зерно правды. Хотелось не замечать этого, опровергнуть всё и поклясться, что в этом плане всё было стабильно хорошо, но когда «хорошо» считалось лучше «великолепно»?
Ладонь Эртон опустилась на колени Иданны.
– Ты имеешь право быть свободной. Ты имеешь право делать то, что вздумается. Ты имеешь чёртово право спать с Гюнтером Калле и чувствовать новую гамму эмоций. В этом и есть смысл свободы, за которую ты вела такую долгую борьбу. – Иданна опустила глаза, рассмотрела узор на клетчатых брюках и подняла взгляд на Хану. И не столкнулась ни с осуждением, ни с порицанием, ни с обидной насмешкой. Только лишь с поддержкой и некой хитростью, которая и потянула уголки губ ведьмы вверх. – Как и я вправе знать, какого чёрта ты посмела не показать мне то, что лежит в этой чёрной коробочке, с чёрной атласной лентой и крошечной запиской, где моё соколиное зрение уже разглядело инициалы Г. К.?
«Если у тебя есть секреты, стоит их прятать получше, – так подумала про себя Иданна Трюггвир, закатив глаза и призвав магией коробку. – А если эти секреты касаются Г. К., то и подавно лучше унести их с собой в могилу», – закончила она, когда, подняв крышку, обнаружила три пары кружевных чулок.
«Я обещал.
Д.К»
Глава 11. Приятно, что ты держишь своё слово.
«Спасибо, Гюнтер Калле, что обрушил на мою голову миллион вопросов от Ханы. И спасибо за ту улыбку, которая не сходила с её лица весь вечер. Ах, и ещё за то, что мне не удалось избежать мыслей перед сном о твоих руках и языке у меня между ног».
Такой была первая версия ответного письма Иданны Трюггвир, которую она все же сократила до простого игнорирования.
И ведь правда, Гюнтер Калле же обещал и просто сдержал своё слово. В письме не было и намёка на повторение, тем более Иданна чётко обозначила ему свою позицию. А если ведьма клялась самой себе в чём-то, то старалась всегда соблюдать предписанные ею же самой правила. Конечно, Иданна всё же допускала некие попытки обойти их или найти лазейку, но лишь для того, чтобы прощупать брешь и залатать её.
«Это всего на один раз».
И нет, Иданна Трюггвир не направила все свои силы на то, чтобы найти хоть какой-то вариант протиснуться в крошечную трещину в этом правиле и повторить подобное безумство вновь.
Однако она ведь повела себя некрасиво? Не поблагодарила Гюнтера за подарок или, точнее, за возмещение ущерба в трёхкратном размере. Что самое занимательное – кружево на чулках отличалось по ширине. На первой паре оно было максимум три сантиметра, на второй – пять, на третьей – целых девять. Видимо, Гюнтер Калле просто не запомнил, какие чулки были на Иданне в тот вечер и, скорее всего, боялся прогадать и купить не те.
Минуло уже почти пять дней с субботы, когда коробочка оказалась в руках ведьмы, а её гордость и смущение были распяты Ханой без зазрения совести.
Вероятно, глупо было писать ответ на его записку сейчас. Ведь Гюнтер Калле и Иданна Трюггвир вообще не пересекались ни в одной из плоскостей этой жизни, кроме парочки ежегодных мероприятий, что организовывало Министерство магии. Он всегда являлся туда в сопровождении матери, жертвующей деньги на различные цели, или же с уже бывшей женой, как утверждали СМИ.
И Иданна неожиданно словила себя на том, что не могла выкинуть из головы одну-единственную фразу Ханы Эртон: «Ты имеешь чёртово право спать с Гюнтером Калле и чувствовать новую гамму эмоций».
А ведь правда – она имела право. Кто посмел бы осудить её?
Они оба были свободны, оба могли делать то, что им хотелось.
Гюнтер Калле привык брать от жизни всё, что именно хочется, а не то, что просто необходимо. Что плохого было в этой жизненной позиции? Ведь ничего!
Поэтому, собравшись с силами после работы, использовав новый и уже ставший любимым парфюм, Иданна Трюггвир взглянула на себя в небольшое зеркало у двери в кабинет и отправилась к Гюнтеру Калле, чувствуя, как бёдра обтягивают пять сантиметров кружева.
***
Гюнтер Калле содержал небольшой, но довольно успешный магазин с редкими ингредиентами для зелий. Судя по ценникам, либо они состояли из золота или алмазов, либо же их добывали незаконным путём, хотя постоянные инспекции не выявили ни единого нарушения законодательства.
Иданна Трюггвир сложила руки на груди и слегка наклонилась корпусом вперёд, изучая полку с ингредиентами из Японии. Рыбья чешуя каппы стоила целых шестьдесят тысяч фунтов за несчастных десять граммов. Теперь стало очевидно, почему Гюнтер Калле был богат – спекуляция чистой воды.
Всё ещё держа руки сложенными, Иданна почувствовала, как некомфортно ей находиться внутри обители этого человека. Ткань форменного пиджака натянулась в районе лопаток, сковала плечи и локти. Воротник рубашки натирал шею. Юбка будто превратилась в стальной цилиндр, заключивший ноги в плен. А чулки ощущались так, словно по коже водили наждачной бумагой.
В магазине, помимо ведьмы, блуждал всего один человек, и тот вышел, не оставив здесь ни одного и фунта. А вот белобрысой макушки хозяина не было видно и подавно. Возможно, он и вовсе не посещал магазин каждый день. Тем более на улице уже сгущались сумерки, и магазин, очевидно, готовился к закрытию.
Что вообще за глупость – припереться сюда и выискивать Гюнтера Калле, чтобы…
– Зашла поздороваться, Трюггвир?
Затылок, спину, заднюю поверхность икр обдало жаром. Иданна так и осталась стоять с прикованным к баночкам с загадочным порошком взглядом. Ресницы словно приросли к векам – она просто не могла заставить себя моргнуть. В отражении мутного стекла она видела силуэт позади себя. Видела длинные светлые волосы, в которые зарывалась пальцами. Видела очертания челюсти, которые он размыкал, чтобы прильнуть губами к её телу. Видела то, что, как ведьма врала себе, хотела бы забыть.
Медленно выпрямив спину и обернувшись, Иданна ощутила, будто на неё сначала с огромной скоростью нёсся автомобиль, который потом резко затормозил, позволив чувству облегчения обнять её за плечи. Она думала, что не сможет выстоять и испугается. Или же даст волне стыда затопить её. Но она ошиблась и была так рада, когда, столкнувшись с взглядом Гюнтера, определённо не наткнулась даже на намёк издёвки.
– Зашла сказать, что получила… твою посылку. Приятно, что ты держишь своё слово.
Он ухмыльнулся и изящно поправил свои волосы. Окинув взглядом магазин, Гюнтер Калле вытянул свою шею, чтобы рассмотреть его получше. Прищурился, поджал губы и вернул внимание к Иданне.
– А ты держишь своё Трюггвир?
Взыгравшая в ведьме в его присутствии уверенность странно нагревала кровь и вынуждала ту быстрее нестись по венам. Иданна ощущала, как тесно становится в одежде, как румянец крадётся по коже и овладевает новыми и новыми участками, окрашивая ту в розовый, а после и в алый цвет.
– Стараюсь, – тихо ответила она. Внезапно её голос превратился в шёпот, а взгляд напротив стал опаснее. В нём сверкнула хищность, переполошившая чувства внутри.
– Очень жаль, – повторил он с той же интонацией, что и в первый раз.
Гюнтер Калле тоже чёртов игрок, и теперь за ним был ход и ставка.
Проклятая скромность призывала к благоразумию, треклятый разум молил о рациональности, а тело воспевало оды тянущему чувству, от которого у Иданны не было укрытия.
– Но, пересмотрев жизненные ориентиры, – скромно начала Иданна, закусив губу, и, пройдя мимо длинной полки с ингредиентами, двинулась в сторону выхода, – я поняла, что следует получать что-то конкретное и не смотреть в сторону посредственности. – Закончив, ведьма немного замедлила шаг и прислушалась: Гюнтер Калле следовал за ней, но резко замер.
– Не удивлён, что тебя считают такой умной. Ты быстро учишься, ведьма – прогремел его голос за спиной.
Внутри магазина не было ни единой живой души, кроме тех двух, что кружились вихрем, не касаясь друг друга, но точно увлекая и прося о контакте.
– Сегодня здесь так пусто, хотя, учитывая, какие цены ты установил… – оглядываясь по сторонам, пробормотала Иданна и бросила взгляд через плечо. – Где все твои сотрудники?
– Наверно, дома с семьями. Рабочий день подошёл к концу десять минут назад, – пояснил Гюнтер.
– А ты почему ещё здесь?
– Занимался бумагами, – обойдя прилавок, сказал он, и Иданна всё же развернулась и направилась к нему, забыв про своё ранее намерение уйти, – и, к своему несчастью, забыл запереть входную дверь.
– Тебя могли ограбить, – выпалила она, внимательно разглядывая Гюнтера Калле.
– Если ты здесь за этим, то, предупреждаю, я дам отпор, – хмыкнул он и потянулся к ручке двери, которая находилась за кассой. – А если ты здесь по другой причине, – Гюнтер оглядел ведьму, остановив глаза на её министерском значке, – можем обсудить это у меня в кабинете.
Иданна знала, к чему всё шло. Знала и всё равно сделала шаг навстречу – и даже дальше. Ведьма снова переступила через границу, которую сама же и прочертила тусклыми чернилами, прекрасно понимая, что захочет их смыть.
В кабинете Гюнтера оказалось довольно тесно. Повсюду аккуратно лежали папки, на столе стояли дорогие на вид часы, а стоило прикрыть дверь, как Иданна увидела зеркало во весь рост, заключённое в резную рамку.
О Боги, её щёки вот-вот норовили стать пунцовыми.
Гюнтер Калле прошёл глубже и, обогнув массивный стол, сел и сложил руки на деревянной поверхности. Он был полон надменности, уверенности и гордости. И взгляд его не предрекал ничего хорошего для ведьмы.
– И по какому же вопросу вы пришли, мисс Трюггвир? Разве вы забыли, как пользоваться совиной почтой, если хотели поблагодарить за мой подарок?
Иданна неподвижно стояла у стены. Её сердце зашлось бешеным ритмом, ладони стали влажными, а в горле сильно пересохло. Казалось, заговори она – и кашель одолеет её, но молчать было нельзя.
– Три пары слишком много, – осмелела ведьма и сделала шаг вперёд. – Ты порвал всего одну.
Гюнтер Калле не шевельнулся и не моргнул ни разу с момента, как Иданна приблизилась к нему. Он лишь наблюдал за ней, как хищник за добычей, которой так и хотелось быть пойманной.
– Я просто не был уверен, какие ты предпочитаешь, – сухо сказал мужчина, держа руки вместе на столе.
– А ты? – Иданна точно не знала, что двигало ей: азарт или жажда не уступать в этом быстром перекидывании фразами.
– Которые я сложил вторыми, с пятью сантиметрами.
– Ох, – сорвалось с губ ведьмы . – Какая удача.
Иданна оказалась всего в одном шаге от его стола и, быстро преодолев расстояние, опустилась бедром на угол. Ведьма не знала наверняка, видно ли кружево, но, перехватив жадный взгляд Гюнтера, развеяла в себе сомнения – её цель была достигнута.
Мужчина-маг сглотнул, и так шумно, что сам удивился и рассеянно моргнул. Он прокашлялся в кулак и чуть опустил подбородок, смотря на Иданну исподлобья.
– Прекрасный выбор.
– Наверно, – равнодушно протянула ведьма и села чуть удобнее. Юбка задралась немного выше.
Гюнтер Калле следил за её мимолётными движениями и коротко втягивал сквозь узкие ноздри сгущающийся воздух. Он расцепил руки и поднял голову. Шумно выдохнул, и в молчании повис тихий скрежет его зубов.
– Как ты смеешь, – угрожающе прорычал мужчина, встав из-за стола, – приходить сюда, – по слогам, растягивая гласные и глотая звуки, – в таком виде, – нутро Иданны скрутилось и напряглось, когда Гюнтер оказался около неё и, прислонившись бедром в краю стола, поднял руку и коснулся её подбородка, – и делать это со мной?
Невинность была благодетелем, и эта мысль укоренилась в Иданне, стоило низкому голосу коснуться перепонок и смешаться с атомами.
– Делать… что? – наивно спросила она, блуждая глазами по его лицу. Ей хотелось нервно рассмеяться, но цепкие пальцы стиснули подбородок, а взгляд приковал её к столу – не сбежать, не двинуться.
– Ты прекрасно понимаешь, о чём я Трюггвир. Не притворяйся дурочкой, тебе это не к лицу, – пробормотал Гюнтер почти ей в губы, зависнув в нескольких сантиметрах от них. – И, кстати, о лице… Я ведь увижу его сегодня?
Глава 12. Всё было подвластно ему.
– Как ты смеешь, – угрожающе прорычал мужчина, встав из-за стола, – приходить сюда, – по слогам, растягивая гласные и глотая звуки, – в таком виде, – нутро Иданны скрутилось и напряглось, когда Гюнтер оказался около неё и, прислонившись бедром в краю стола, поднял руку и коснулся её подбородка, – и делать это со мной?
Невинность была благодетелем, и эта мысль укоренилась в Иданне, стоило низкому голосу коснуться перепонок и смешаться с атомами.
– Делать… что? – наивно спросила она, блуждая глазами по его лицу. Ей хотелось нервно рассмеяться, но цепкие пальцы стиснули подбородок, а взгляд приковал её к столу – не сбежать, не двинуться.
– Ты прекрасно понимаешь, о чём я Трюггвир. Не притворяйся дурочкой, тебе это не к лицу, – пробормотал Гюнтер почти ей в губы, зависнув в нескольких сантиметрах от них. – И, кстати, о лице… Я ведь увижу его сегодня?
Иданна почувствовала лёгкое головокружение, когда свободная рука Гюнтера Калле опустилась ей на колено. Терпеливо выжидая ответ, мужчина очертил линию на коже. Трепет, зарождавшийся внутри ведьмы , сменился неутолимой потребностью, ударяющей по грудной клетке и пробивающей её насквозь.
И слишком долго времени у неё ушло на размышления.
Иданна не успела сделать вдох, как Тюгер, опустив руку ей на затылок, притянул её для поцелуя, который стал чем-то новым, ныне неизведанным. Его рот был тёплым, язык – горячим, а само соприкосновение было наполнено вкусом лимонного щербета.
Пальцы карабкались вверх по бедру ведьмы и достигли границы форменной юбки, когда поцелуй стал глубже, откровеннее, интимнее. Иногда простые движения языком сменялись щипками губами, а иногда и лёгкими укусами зубов. Уследить за всем было невозможно, Гюнтер Калле овладел Иданно целиком: вниманием, телом, ощущениями.
Всё было подвластно ему.
Дрожащими руками Иданна потянулась к пуговицам на своём пиджаке и со второй попытки просунула одну из них в петельку. Следом добралась и до остальных. Продолжая упиваться сладостно-болезненными ощущениями, пока Гюнтер не останавливался и третировал её губы, ведьма не сразу осознала, как его ладонь коснулась кожи под юбкой. Большим пальцем он поглаживал кружево её чулок, то и дело проскальзывая под ткань. Раздвинув ноги, Иданна дала ему чуть больше пространства для манёвра. Опять же, ей нравилось. Нравился звук натягивающегося кружева, а после – едва ощутимый, но всё же приятный шлепок ажурной ткани по бедру.
Почти скинув с плеч пиджак, Иданна замерла, когда Гюнтер резко остановился и оторвался от её губ. Мужчина отстранился и уставился на неё. Его рука, которая потревожила и без того спутанные волосы ведьмы, оказалась у неё на груди.
– Позволь.
– Ч… что? – опешила она и нахмурила свои брови.
Пальцы Гюнтера принялись перебирать пуговицы на её рубашке и медленно расстегивать их. Чертовски медленно, будто он обладал невероятным запасом терпения, который Иданна совсем истощила. Обнажив её ключицы, мужчина тут же прошёлся губами по горлу и спустился к выпирающим косточкам, оставив на коже след зубов.
И визгнуть ведьме не хотелось, и сопротивляться тоже. Только умолять о большем, просить продолжить.
Воздух коснулся заключённой в бюстгальтер груди и спустя один грубый рывок, который сорвал часть лифа и обнажил чуть больше, прошёлся прохладой по напряжённому соску.
– Оставайся в своей форме, Трюггвир , – прошептал Гюнтер куда-то ей в кожу. То ли в изгиб шеи, то ли близ ямки на линии горла. Неважно. Его дыхание касалось её тела, пробуждало что-то запретное и приближало к получению желаемого.
Ему нравилась её форма. А ей нравились его прикосновения и хаотичные, рваные поцелуи.
Тандем, построенный на лёгком помешательстве.
– Тебе нравится моя форма?
– Мне нравишься вся ты, – выдохнул Гюнтер Калле, целуя пульсирующую точку на шее, пока его пальцы выводили руны у неё под строгой юбкой. Решение прийти сюда сразу после работы нельзя было назвать опрометчивым или неверным. Это уж точно.
Если бы Иданну Трюггвир кто-то посмел спросить, как ей видится похоть, она бы без промедления нашла ответ: вот так. Гюнтер Калле, блуждающий горячими губами по её коже в поисках чего угодно, что могло бы вырвать стон из горла. Гюнтер Калле, пальцами отодвинувший в сторону тонкое кружево её трусиков и проникший внутрь, чтобы установить свои правила. Гюнтер Калле, чей голос вибрировал под кожей, кипятил кровь и превращал Иданну в проклятую лужу.
Похоть – это его сущность, которой Иданна Трюггвир готова была поклоняться.
– Это всего на один раз, – произнёс Гюнтер те же слова, что и она тогда. И ухмыльнулся. Он взял и бессовестно ухмыльнулся ей в шею, за что получил легко по спине и застыл на короткое мгновение. – Твоя фраза. Не моя.
– И ты поверил? – ведьма двинула бёдрами вперёд, вынуждая мужчину коснуться её сильнее и мучительнее. Его фаланги вошли внутрь. Хотелось сдаться. Хотелось простонать его имя по буквам. Хотелось содрать с него этот чёртов джемпер и скользнуть ногтями по груди.
– Ты… – прервал он свой поток мыслей, обхватив Иданну свободной рукой за талию, а другой продолжая быть внутри неё. Она не совсем поняла вопрос или мольбу, пока Гюнтер не дёрнул её тело на себя и не заставил спрыгнуть со стола, оставив пальцы в ней. – Точно? Я не остановлюсь.
– Не задавай глупых вопросов, – скользнула она шёпотом по его губам и прильнула к ним, не дав продолжить говорить.
Отстранившись, Гюнтер изучающе взглянул на Иданну.
– Ты пробовала использовать верёвки?
«Нет, – порывалась ответить она. – Но хочу, – хотела дополнить ведьма. – С тобой я всё хочу».
Будто прочитав её мысли и взвесив последовавшее молчание, Гюнтер Калле украсил лицо улыбкой и сделал шаг назад. Боялся ли он переступить черту, которой давно не существовало? Не хотел быть тем, кто сделает это с ней впервые?
– Я люблю секс, Грейнджер, – признался мужчина. – Я люблю разнообразный и хороший секс.
Его пальцы вышли из неё; рука, поглаживающая грудь и чувствительный сосок, опустилась вдоль тела; запал потух, будто Гюнтер разглядел в Иданне страх или неуверенность.
Но чёрта с два.
Не ему было решать. Он совершил ход, установил планку и сделал ставку.
Теперь выбор стоял за Иданной Трюггвир: принять или спасовать? А может, и вовсе удвоить?
Её руки, пару минут назад дрожавшие и неуклюжие, вцепились в его ремень. И взгляд, пока она судорожно дышала и пыталась совладать с собой, тоже впился в него намертво. Неуверенно стоя на ногах, Иданна тормошила кожаный ремень и старалась совладать с железной пряжкой. Гюнтер попытался помочь ей, но, столкнувшись с предупреждающим взглядом, поднял руки в защитном жесте и улыбнулся уголками тонких губ.
Ладонь по-прежнему обжигал холод металла. В молчании повис громкий лязг, когда ведьма с усердием потянула ремень на себя и вытащила его из брюк. Словно забрав путь к отступлению.
Глупо.
Она быстро расправилась с ширинкой и распахнула ткань брюк в разные стороны, чтобы спустя секунду дёрнуть вниз, едва умудрившись не подцепить его нижнее бельё и не сорвать одновременно. И только сейчас, стоя на коленях и находясь в непосредственной близости к его эрегированному члену, Иданна сообразила, что не видела его тогда. Только чувствовала внутри.
Гюнтер всё же самостоятельно стянул джемпер через голову, и ведьма, бросив взгляд наверх, столкнулась с острым от возбуждения взглядом, от которого по ладоням, плечам, спине прошёлся ровный строй мурашек. К его паху спускалась тонкая полоска из редких волосков, и мужчина опустил ладонь на щёку Иданны, когда она подалась вперёд, к его прикосновению.
– Ты тоже любишь секс, Иданна Трюггвир? – спросил он мягко, нараспев.
Ведьма отважилась кивнуть и против воли сглотнула, не сводя глаз с его лица. И опустила свой взор, вернувшись к тому, что было важно именно сейчас.
Проведя губами по коже под впадинкой пупка, Иданна уловила тихое шипение и ощутила, как легонько дёрнулось тело напротив. Ведьма подцепила резинку его нижнего белья и плавно потянула вниз, рисуя языком узоры. Гюнтер пробормотал что-то несвязное, откинув голову назад, когда женская рука легла ему на член и скользнула вверх и медленно вниз. Мучительно медленно, отчего его голос сломался и превратился в шёпот, вылившийся в первый на сегодня сдавленный стон.
Хриплое рычание исчезло во времени, растворилось в Иданне, когда она облизала головку и втянула в рот пульсирующую горячую плоть. Ногтями оставляя красные следы на его коже живота, ведьма не смогла сдержать себя и громко выдохнула. Затем ещё раз. И каждый раз, когда могла вобрать член до упора в горле.
Хотелось вскинуть голову и рассмотреть его лицо внимательнее, но мужчина по-прежнему стоял с запрокинутой назад головой, а его рука, лежавшая на щеке Иданны, переместилась ей на затылок. Она пыталась взять член глубже. Настолько, насколько никогда не пробовала ранее. И скользнув по чувствительному месту под покрасневшей головкой, ощутила вибрацию в теле, к которому прижималась. До слуха доползли хриплые вздохи, и вся робость, которая когда-то была в ведьме, улетучилась.
– Так… – надавил ей на макушку Гюнтер, и в голосе проскользнула мольба. – Не останавливайся. – Звуки отчаяния в этом тоне вытянули из Иданны все сомнения. Она задвигала головой быстрее, языком продолжая тревожить то самое местечко, которое заставляло мужчину едва ли не мурлыкать. Казалось, что ещё пара движений, ещё несколько секунд, и в горло хлынет результат её стараний.
Иданна Трюггвир не останавливалась, крепко сжимая ягодицы Гюнтера и блуждая правой рукой вверх, до поясницы, а второй скользя по всей длине его члена.
– Чёрт, – прошипел он, словно сдаваясь. – Ты такая умница. – И вновь это слово, и вновь то одурманивающее чувство, растекающееся по венам. Иданна на мгновение замерла, сама не осознавая, что посмела сделать. И спустя миг она всё же вскинула голову и установила зрительный контакт, прильнув губами к члену и ощущая, как слюна, вперемешку с его смазкой, стекала по подбородку, шее и груди.
Его пальцы ощутимо натянули её волосы, а в горле зародился рокот от тех звуков, что он держал в себе. И, смотря ему глаза в глаза, не испытывая ни капли неловкости, Иданна позволила причмокивающим звукам наполнить небольшой кабинет. Она раньше так стыдилась подобного, старалась побыстрее всё закончить и перейти в горизонтальную, обычную плоскость занятия сексом, что и не осознавала, насколько большая власть могла быть в её руках.
А его «умница» стреляло в упор.
Гюнтер двинул бёдрами вперёд, глубже проникая в её рот. Он сделал так ещё пару раз, пока не захрипел от удовольствия и не отпрянул от ничего не понимающей Иданны.
– На стол, – отдал свой приказ, погладив её по щеке. Ведьма так и осталась стоять перед ним на коленях, пока он не протянул ей свою руку и, как джентльмен, не помог ей встать. – На стол, – повторил он уже грубее и твёрже.
Очутившись на столе, сидя на краю с раздвинутыми ногами, Иданна успела увидеть себя в зеркале с размазанной по подбородку и шее вязкой смесью. И грудь, с затвердевшими бордовыми сосками и не полностью освобождённая от лифчика, блестела от влаги.
Иданна Трюггвир сейчас выглядела развратно и желанно.
