Текст книги "Лунная школа"

Автор книги: Катерина Полянская (Фиалкина)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 4

На рассвете они все исчезли. Кроме Норстона и Хельмы. И если с последней было все понятно, то осязаемая и ни капли не прозрачная оболочка отца вызывала вопросы.

– Ты тоже не чистокровный метаморф? – а что мне было еще думать?

– Элли успела меня проявить, – вот только в его словах не было ни капли радости.

И понятнее ничего не стало.

– Раз и навсегда?

– Подобное возможно, если проявитель готов отдать почти весь свой дар. Останется самый минимум.

В груди все сжалось от сострадания к маме, и к паре, счастье которой бессовестно разрушили, но одновременно с тем мне стало легче. Насчет дара мама не соврала, и бабушка Клер тут ни при чем. Правда, надо мной все еще висела ложь об отце, но… здесь их можно было понять. У нас с этим строго. Стажерку-проявительницу, спутавшуюся с метаморфом, наверняка бы просто убили. Так что Клер защищала дочь. И меня потом… Вот только кто ее вообще просил во все это лезть?

Стоит подумать, что могла бы родиться здесь, в этом доме, и мама была бы все эти годы счастлива, – просто с ума схожу!

И самое обидное, что все это было действительно возможно. Норстон подтвердил. Поскольку дара в маме осталось всего ничего, и ни один маг его бы не засек, они бы выдали ее за обычную человеческую женщину. Такое не приветствуется, но для некоторых делают исключение. И для него бы сделали, потому что проявленный метаморф – большая редкость, и пользы городу принесет немало. Вот им и разрешают почти все.

Но смысл переживать из-за того, чего уже никогда не случится? Сейчас важнее – найти связь с другой половиной города.

Мы поболтали еще немного о разном, потом разошлись по комнатам и завалились спать.

Будильник в мо-буке я завела на шесть. Вечера. До сих пор было немного непривычно, но пробуждение уже обходилось без головной боли и прочих проявлений дурного самочувствия. Привыкание налицо.

Темнеть начнет часа через два-три, в Лунной школе меня ждут к девяти, так что есть время привести себя в порядок и спокойно собраться.

Душ, пробежка на кухню за кофе… Пила его я, запихивая вещи в новый синий чемодан. Бабушка позаботилась обо всем, купила в том числе и ручки с тетрадями. Клер никогда моей жизнью особо не интересовалась, она появлялась редко и была всегда холодна, часто ссорилась с мамой, так что забота Адарины получала закономерный отклик. Я уже почти не злилась, даже на Крейстона почти не злилась. Ведь если бы не он, я бы никогда не узнала эту часть своей семьи.

Расставаться с новыми родными не хотелось никогда и ни за что.

Но я не могу оставить маму в лапах этого интригана! И вообще… я не хочу так! Не хочу выбирать между близкими людьми. Между одной жизнью и другой.

Много вещей решила не брать. Арабель, старшая из двоюродных сестер, тоже поступила в этом году в Лунную школу. Она примерно знала, что нас ждет, и просветила меня. Во время вводного семестра практикумов почти нет, а после него не будет зачетов и экзаменов. Только тесты на наличие способностей к лунной магии, потому что, если их нет, учиться дальше не имеет смысла.

Комнаты в школе ни к чему не обязывают, днем можно уходить домой. Выходные принято проводить со своей семьей. Следовательно, я всегда смогу наведаться сюда, если что-то понадобится.

Правила в ночной части Блэкдорна казались более свободными, чем там, где я выросла, да и Лунная школа обещала меньше ограничений, чем ждало бы меня в том же «Скарабее». Разве это могло не нравиться?

Еще бы лазейку в стене найти…

Собралась быстро. Дом вместе со всем городом еще не ожил, Норстон меня не трогал, так что образовавшийся час свободного времени решила провести с пользой – включила компьютер и полезла инспектировать местную сеть.

– Девочки, поторопитесь, мы опаздываем! – Норстон уже ждал нас в машине, чемоданы были в багажнике, Хельма заняла место рядом с водителем, а мы с Арабель никак не могли со всеми распрощаться.

Арабель, Ильда и Герфина напоминали тройняшек и воспринимали себя примерно так же, расставались впервые в жизни и все никак не могли перестать обниматься. Меня тискала бабушка. Тетка давала наставления: побольше думать об учебе, поменьше о всяких глупостях, леди Сораль не злить и вообще ей не прекословить, потому что в гневе она страшна.

Пришлось Норстону вылезать из машины и собственноручно выдирать нас из объятий семьи. Иначе бы мы никогда не уехали.

– Из-за вас мы опоздали, – стенала Хельма.

Насколько я успела заметить, она всегда была чем-нибудь недовольна.

– Ничего, вернуться к мытью полов ты успеешь, – не сдержалась Арабель. – Нас же с тобой не будет!

– Девочки! – прикрикнул Норстон. – Еще раз такое услышу, убираться будете втроем.

Нормально, да? Я-то тут при чем? Минусы в том, чтобы быть частью большой семьи, тоже быстро нашлись.

Серьезно нас никто не наказал, напротив, Норстон пообещал сделать так, чтобы нас поселили в одной комнате. Все равно в школе девочки живут по двое.

Я же всю дорогу прокручивала в голове то, что нарыла в сети. Там было не так чтобы много: местные новости, афиша, электронная карта города, которую я после недолгих мучений смогла перенести в свой мо-бук. Пригодится. И ни одной попытки перебраться через стену. С нашей стороны, кстати, их тоже не было. Будто магия какая-то удерживала. Болтать болтали, но к решительным действиям так никто ни разу и не перешел.

Госпожа ректор встречала студентов во дворе, царственно кивала, некоторым даже улыбалась. Новички тут же препоручались старшекурсникам, которые должны были разместить их и показать, где что находится.

– Семья Вайрис в этом году подарила мне сразу двух талантливых учениц, – прокаркала она, стоило нам появиться.

– Помягче с ними, – попросил Норстон. – Особенно с Шалиссой, для нее здесь все ново и многое непривычно.

– Жизнь у людей намного проще, – согласилась с ним госпожа Сораль. – Но я не понимаю, как можно жить без магии?

Черные как ночь глаза уставились на меня в ожидании ответа. Но я запомнила, что ее лучше не раздражать, поэтому только слегка улыбнулась и пожала плечами. Сама же в тот момент думала, что впервые вижу блондинку с черными глазами. Ну, в смысле, во второй раз, мы же с ней во время импровизированного экзамена встречались. Пугающий контраст.

Через минуту Хельма повела нас в выделенную нам комнату. Норстон тоже пошел, помог дотащить вещи и сразу удалился. Его сегодня еще у Орлгордов ждали, а то вернулся в город несколько дней назад, а на глаза начальству так и не показался. Прощание вышло смазанным. Он хотел меня обнять, в глубине души я тоже этого хотела, но ничего не случилось. Мы обменялись долгими взглядами, смущенными улыбками и пожеланиями удачи, после чего я закрыла за ним дверь.

– Дядя Норт замечательный, – как бы между прочим заметила Арабель, оказавшаяся свидетельницей нашего общения.

– Знаю. – С этим было трудно спорить. – Просто мне пока сложно воспринимать его как отца. Особенно говорить об этом вслух.

Комната оказалась не слишком большая, но уютная. Немного старомодная, как поведала мне сестра, но я в местной моде не разбиралась, так что особо и не заморачивалась. Но кровати с летящими пологами привели меня в восторг. Еще был ковер цвета грозового неба, где причудливо мешались синий, сизый и фиолетовый, письменные столы с множеством полочек, кресла такие мягкие, что просто утопаешь, один на двоих шкаф и потрясающий вид на сад.

Не «Скарабей», и об этой школе я не мечтала, до недавнего времени вообще не подозревая о ней, но сейчас была почти счастлива.

Занятий сегодня не было. Мы обживались, распаковывали вещи, бродили по замку с его запутанными коридорами, темными нишами и «живыми» картинами. Я понемногу привыкала к местной атмосфере, с каждым часом магия раздражала все меньше.

Хельма нам на глаза не попадалась. Как объяснила Арабель, полукровки здесь общаются в основном друг с другом. Другие метаморфы к нам пока не лезли, все же замкнутость – их природная черта. С первых минут в Лунной школе я почувствовала себя свободно и комфортно.

Впрочем, за ужином все же произошло кое-что…

Студентов здесь было не слишком много. Как выяснилось, даже среди метаморфов талантливые лунные маги встречаются редко. Зато места хватало, и за каждой комнатой был закреплен свой маленький столик. Удобно.

Я как раз победила кашу и тосковала над чашкой цветочного чая. Взгляд неторопливо скользил по столовой. Просторное помещение с большущими окнами, светлые прохладные тона, много свежесрезанных цветов. Среди привычных уже белокурых юношей и девушек изредка мелькали черноволосые, даже несколько рыжих затесалось.

Правила здесь демократичнее, чем в «Скарабее». Крейстон полукровок бы точно не потерпел.

Как раз думала об этом и представляла, как недовольно кривится лицо отчима, когда Арабель тронула меня за локоть, привлекая внимание.

– Кажется, нами интересуются…

Глянув в направлении, куда смотрела сестра, я буквально столкнулась с взглядом ярко-синих, необычных для метаморфа глаз. Но кем-то другим он быть точно не мог! Слишком уверенный и независимый, а лицо такое надменное, что хочется показать язык. При этом тонкие аристократичные черты сочетались с жесткими линиями подбородка и губ, волосы имели пепельно-серый оттенок, а одет парень был в серую майку и темные штаны. В общем, он выделялся всем, чем только можно, и откровенно наслаждался этим.

А еще зачем-то на нас пялился.

– Отвернись! – зашипела на меня Арабель и под столом ущипнула за бок. – Не смей смотреть!

Если бы это было так легко!

Между нашими взглядами словно незримая нить натянулась. Даже просто моргнуть казалось сейчас преступлением.

– Почему?

– Это же Орлгорд! – Объяснение было произнесено с таким благоговением, почти ужасом, что мне стало смешно.

Подумаешь, принц! Уже и посмотреть нельзя! Норстон с этими Орлгордами работает, и ничего. А тут… Внутри нарастающее раздражение смешалось с незнакомой дрожью.

Он первый моргнул. Внезапно возникшая связь растаяла.

И дрожь ушла, осталась только легкая досада. Я состроила ему рожицу, отвернулась и опять переключилась на чай.

– Шалисса! – Арабель, кажется, готова была свалиться в обморок.

– Извини.

Полностью отрешиться не получилось, краем глаза я все равно продолжала следить за столиком, за которым устроились трое парней. Сестра еще раньше объяснила, что мальчики живут по трое, так что вопросов на этот счет не возникло.

Орлгорд сказал что-то друзьям, самоуверенно улыбнулся и встал.

– О, Луна! – всхлипнула художница. – Он идет к нам!

И он действительно шел.

А я вдруг поняла, что не хочу этой встречи. Вот вообще! Одно дело кривляться и переглядываться, а совсем другое…

– Может, сбежим? – уточнила я нервно.

– Не получится, – тоскливо протянула сестра.

Парни не сводили глаз с нашего стола. Другие присутствующие тоже заинтересовались.

Молодец, Шалисса! Дня не успела проучиться, а уже привлекла всеобщее внимание. А так хотелось быть тихой мышкой…

Идея удрать казалась все более привлекательной, но я даже попробовать не успела.

Орлгорд остановился рядом со мной, пронзил взглядом.

По плечам побежали мурашки.

– Смелая, да? – насмешливо хмыкнул он.

А потом наклонился и поцеловал.

Настойчивые, горячие губы поглотили возмущенный возглас. Его ладонь легла мне на затылок, лишая возможности отвернуться. Поцелуй был умелый, неторопливый, почти ласковый. Он скользил губами по моим, иногда чуть прихватывал, прикусывал, раз даже лизнул. Я не отвечала… Просто растерялась. Сидела в полном оцепенении и смотрела на него широко распахнутыми глазами.

Где-то рядом одобрительно загомонили голоса.

На смену первому шоку тут же пришла обида. Мой первый поцелуй… и вот так?! Не по-настоящему, на глазах у нескольких десятков довольных зрителей. Просто злая шутка, ничего личного. Кто-то за мой счет решил продемонстрировать, какой он крутой. Взгляд застлала белая пелена злости.

Плохо понимая, что вообще творю, я зарылась пальцами в пепельно-серые пряди, притягивая этого Орлгорда еще ближе, и чуть приоткрыла губы… Обидчик купился, довольно вздохнул и принялся целовать с утроенным рвением. А я выбрала момент и от всей своей обиженной души укусила его за губу.

Вой стоял на всю столовую!

Любитель поразвлечься за чужой счет тут же отпрянул, отскочил, пальцы, которые он поднес к губам, окрасились в красный. Нехило я его.

– Совсем чокнутая?! – зло сверкнули нереальные синие глаза.

Пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы сохранить невозмутимое выражение на лице. Отчаянно хотелось хихикать, но я сдержалась. Вместо этого взяла салфетку, промокнула с губ его кровь и лениво поинтересовалась:

– Разве тебе не говорили, что целовать незнакомых девушек как минимум негигиенично? – и сделала большие испуганные глаза. – Вдруг я бешеная? Или заразная? Или у меня магия какая-то неправильная? И теперь ты покроешься гнойными волдырями и три дня не сможешь пользоваться магией!

Я несла откровенную чушь, но для первого раза в такой ситуации держалась, в общем-то, неплохо. Это еще если учесть, что опыт общения с противоположным полом практически отсутствовал.

Раздался взрыв смеха. Следом второй.

Синие глаза метали молнии, и, если бы те были настоящими, я бы секунду назад упала замертво.

Кулон на моей груди ярко сверкнул.

– Ой… – тихо пискнула Арабель и схватила меня за руку. – Пошли отсюда. Быстро!

Накрыло меня уже в комнате. Как только Арабель заперла за нами дверь, слезы полились градом, нахлынула дрожь, я сползла на пол и принялась судорожно всхлипывать.

Учеба в новой школе определенно задалась!

– Он такой… – очередной всхлип помешал договорить.

– Красивый? – подсказала двоюродная сестра.

– Гад! – новый всхлип. – Но и красивый тоже.

Арабель уселась на пол рядом со мной и обняла за плечи.

– Орлгорды все такие, – проговорила она, крепко прижимая меня к себе. – Кэйлик еще самый нормальный из них.

– Тогда с остальными я пересекаться не хочу. – Путем проб и ошибок я, наконец, пришла к правильному выводу.

На губах до сих пор горел этот злосчастный поцелуй. И казалось, что его запах – жимолость и миндаль – просто прилип ко мне. Будто воздух во всей школе теперь пах именно так.

– Целуется он хотя бы хорошо? – шепотом спросила Арабель.

Не покраснела – истинные метаморфы всегда остаются бледны. Но прикусила губу и быстро отвела взгляд, чем выдала свое смущение.

– Сравнивать не с чем, – тоскливо сообщила я.

– Мне тоже, – призналась сестренка. – В смысле, меня еще никто не целовал, так что я тебе немного завидую.

– Было бы чему!

Долго раскисать она мне не дала, глянула на часы и тут же принялась тормошить:

– Шалисса, прекращай реветь, у тебя и так уже щеки порозовели и припухли. Давай успокаивайся! Через полчаса организационное собрание, явка обязательна. Ты же не хочешь, чтобы вся школа узнала, какое ты нежное и ранимое создание?

Само собой, я не хотела. Достаточно с меня всеобщего внимания. И этому Орлгорду я такого удовольствия не доставлю! Так что сделала несколько глубоких вдохов и взяла себя в руки. Если потребность останется, днем выплачусь. Думала еще переодеться во что-нибудь красивое, но решила и этого не делать. Даже таким образом не стоит демонстрировать, что случай в столовой как-то повлиял на мое настроение.

Мы уже выходили, когда Арабель придумала новый вопрос:

– Кстати, а что ты с ним сделала? – Серебристые глаза горели живым интересом.

– Не совсем тебя понимаю…

– Брось, вся столовая видела, как засветился твой кулон! – ни на секунду не поверила в мое неведение сестра. – Ты использовала магию. И теперь наверняка все гадают вместе со мной, каковы же будут последствия… У него правда выскочит какая-то гадость на лице? Или это будет нечто более серьезное? Шалисса, колись, мне же интересно!

Попала!

Впервые в жизни мне захотелось оказаться бездарной. Хоть бы магия не сработала!

– Бель, я не делала ничего такого! – пролепетала, чувствуя, как душа холодной змейкой ускользает в пятки.

– Еще как делала, – не согласилась сестра, хотя в ее глазах мелькнуло подозрение. – Хочешь сказать, что сама не заметила, как использовала магию?

– Угу. – Что-то мне стало совсем нехорошо. – Может, лучше не ходить на это собрание?

Пойти пришлось. Мероприятие было обязательным, а Мариам в гневе страшна. Здесь не слишком много жестких правил, поэтому те, которые все-таки есть, приходится исполнять железно.

Пока петляли по залитым лунным светом коридорам, я постоянно ловила на себе чей-нибудь изучающий взгляд. Это настораживало, заставляло нервничать и дергаться. Ладно еще, если дело в том инциденте в столовой! Но если не в нем…

– Кэйлика до сих пор нет, – прошептала Арабель.

Собрание проходило в одном из малых залов. Это было просторное помещение с несколькими десятками рядов удобных стульев, помостом, кафедрой на нем и огромными окнами, чтобы метаморфы могли получить столь необходимый для них лунный свет. Мариам, которая как раз беседовала возле кафедры с двумя другими преподавателями, приподняла левую руку и слегка перебрала пальцами.

Стекло в окнах исчезло. Кто-то из первокурсников восхищенно вздохнул.

Мы прошли к свободным местам в середине четвертого ряда, уселись. Но стоило мне немного успокоиться и убедить себя, что ничего ужасного не произошло, как появился он.

Кэйлик Орлгорд.

И это появление ознаменовал с десяток приглушенных смешков.

Поплохело мне еще до того, как я обернулась.

– О нет… – вырвался полный муки стон.

– Наверное, целуется он ужасно, раз ты его так… – хихикнула Арабель.

Обещанные нарывы высыпали вокруг рта парня, и на них уже образовалась желто-зеленая корка из гноя. Мужественности и притягательности поубавилось, Кэйлик выглядел больным и очень злым. Ах да… его лунный камень совсем не светился, будто из него разом пропала вся магия.

– Да нет, ничего так, – пискнула я и съехала как можно ниже, чтобы он меня не заметил.

Это же надо было такого наворотить!

Поздно.

Я хоть и не смотрела в его сторону, поглощенная тем, чтобы получше спрятаться, но нацеленный на меня взгляд сразу заметила. Почувствовала. Словно острым ножом, он резанул по плечу.

– Прибью, – рыкнул Кэйлик.

И я поверила. За такое точно прибьет.

– Орлгорд, оставьте в покое первокурсниц, – прокатилось по залу хриплое карканье госпожи Сораль. – Наконец нашлась хоть одна, которая смогла дать вам достойный отпор. Учите азы магии, чтобы больше не попадать в подобные ситуации, герой-соблазнитель!

Выдав гневную отповедь, госпожа ректор вернулась к своим делам. А я вдруг очень четко поняла, что хоть сейчас и пронесло, проблем с этим представителем влиятельного семейства будет много.

Дальше последовала торжественная речь, в которой Мариам красочно расписала, как же нам сказочно повезло учиться в ее школе, свод местных правил и много всякой болтовни. Нам с Арабель посчастливилось вдвойне, потому что бабушка Адарина тоже здесь училась и дома все-все нам растолковала. Остальные, впрочем, тоже особо не слушали, просто старались не шуметь, чтоб не влетело.

– Кажется, Кэю сбили корону. – Слух поймал злорадный шепоток.

– Ничего, он ее быстро поправит, ты же его знаешь.

– Ненавижу выскочек! – А вот это уже обо мне.

Предсказуемо, Орлгорда любили не все. С таким-то характером… Да еще с таким самомнением! Но и у меня завелись первые недоброжелатели. Несколько старшекурсниц смотрели так, будто сейчас проклянут. И это по-настоящему пугало, всяко у них с магией получше, чем у меня.

Арабель сосредоточенно рисовала в блокноте цветы и рядом с каждым тут же выводила перечеркнутую луну – в ее случае это был специальный знак, чтобы рисунки не наполнялись магией.

– Я не могу не рисовать, – чуть слышным шепотом пояснила она. – Руки сами тянутся.

Понять я вряд ли могла, но в мысли тут же закралась одна бредовая идея…

– Бель? А ты что угодно изобразить можешь?

– Наверное. – Моя новая сестренка была скромной и замкнутой, как большинство метаморфов. – Я еще только учусь, но…

– Бабушка говорила, что у тебя прекрасно получается, – очень кстати мне вспомнилась первая встреча с Адариной. – Сможешь кое-что нарисовать и для меня?

Вот мы и подошли к главному.

– Попробую. Только… ты ведь знаешь, что лунная магия способна дать самый неожиданный побочный эффект?

– Слышала где-то, – беззаботно отмахнулась от предупреждения. – Но я готова рискнуть.

Глава 5

Ближе к утру мы сидели в нашей комнате и продумывали будущий рисунок. Оставалось не больше двух часов до того, как метаморфы исчезнут до следующего восхода луны, надо было спешить, но Арабель считала свой дар опасным и требовала подробных объяснений, что именно я хочу сделать и зачем. Объяснений мне было не жалко, и бабушка вряд ли собиралась скрывать мое происхождение от семьи, но так уж вышло, что тетя и сестры не в курсе романа моего отца с проявительницей… и никто их не просветил. Вряд ли специально, просто так вышло. К тому же тайна, о которой знают хотя бы двое, – это уже не тайна. А нас как минимум трое – я, бабушка и отец. В общем, я так и не решилась рассказать всю правду.

Пришлось придумывать отговорку.

– Понимаешь… Тут у вас город предельно закрытый, еще эта стена…

– И что? – Арабель, кажется, не видела проблемы.

Я сама до недавнего времени ее не видела. Подумаешь, нельзя поехать путешествовать или что-то вроде того! Не особенно и хотелось, между прочим.

– Там, где я выросла, был парень. – Сначала я хотела попросить нарисовать какой-нибудь проход в стене, но это было слишком, Арабель бы на такое ни за что не согласилась. – Мы всего несколько дней назад познакомились, только начало что-то завязываться, а мне пришлось перебраться сюда. Ты бы не могла нарисовать мне его? Я опишу!

В светлых глазах художницы плескались сомнения.

– Шалисса, это очень опасно!

Знаю. Но разве у меня есть выбор?

– Не появится же он прямо посреди площади или перед домом бабушки Адарины? – Я внимательно посмотрела на сестру.

– Нет, это так не работает, – отвечала она уверенно.

Уже хорошо.

– Получается, ты просто даешь нам шанс?

– Призрачный шанс с непредсказуемыми последствиями. – Слова сопровождались предостерегающим взглядом.

– Согласна!

И я даже не удивилась, когда Арабель посмотрела на меня как на сумасшедшую.

– Что ж, ладно, сама напросилась. Только бабушке и маме не говори!

– Клянусь! – Я прижала руки к груди и проникновенно посмотрела на нее.

Мольберт и прочие принадлежности для рисования Норстон обещал завезти на выходных, пока же в распоряжении Арабель был большой альбом и карандаш. Она подробно расспросила меня про Джарса и склонилась над листом, сосредоточенно закусив губу.

Сердце колотилось как сумасшедшее. Но Джарс – это действительно шанс. В крайнем случае он хотя бы узнает, что со мной случилось, и убедится в своей вменяемости. Тоже результат.

Пока Арабель рисовала, я занималась самоуговорами, это даже работало. Заодно в очередной раз осознала, как здорово – иметь сестер. При условии, что вы ладите, конечно. Но без Арабель в новой школе в совершенно чужом городе с незнакомыми порядками мне было бы намного сложнее. И без бабушки Адарины. Про отца вообще молчу.

Семейство Вайрис как-то незаметно стало мне родным и дорогим, покинуть его безболезненно уже не получится.

Я как раз думала об этом, когда Бель выпрямилась, смяла лист и швырнула его в урну.

Это царапнуло, но она ничего не сказала, и я тоже решила пока молчать.

Но через несколько минут ситуация повторилась.

– Бель? – Явных причин не было, но мне стало слегка не по себе.

– Ерунда какая-то получается, – пробормотала девушка.

Минуту так и просидели, подозрительно разглядывая друг друга. В ее способностях я не сомневалась, потому что уже видела свой портрет в комнате бабушки Адарины. Сходство невероятное, будто во время его создания я сидела перед художницей. Но сейчас что-то пошло не так, а что именно – она не пожелала объяснить.

– Наверное, я просто устала, – нашла причину неудачи сестра. – Завтра попробуем, хорошо? Все равно уже времени не осталось, я через пару минут растаю.

– Каково это? – Я не смогла скрыть сочувствия.

– Каждое утро для нас словно маленькая смерть, – прошептала метаморфа и остекленевшими от набежавших слез глазами уставилась в окно. – Тебя словно нет, и одновременно ты повсюду. Видишь и слышишь, только ничего не чувствуешь. Обычно мы днем стараемся отключить разум и немного отдохнуть, но это не тянет даже на жалкое подобие сна. А вечером мы словно рождаемся заново. Непередаваемое ощущение…

Мороз продрал по коже. Ужас… И все это им приходится переживать из-за событий давно минувших лет? Из-за чужой любви и чужой вражды? Все это так несправедливо! А я проявитель. Я могла бы помочь, хоть кому-нибудь. Только не знаю как…

– Что собираешься делать, когда все исчезнут? – В голосе двоюродной сестры мелькнули нотки зависти, но это было совсем не то черное чувство, что рассорило нас с Бэт. Скорее сожаление о чем-то, что ей недоступно.

– Спать, – и в подтверждение зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Потом, если останется время, пойду гулять по городу. Я же еще не видела ничего…

– Электронную карту возьми, иначе точно заблудишься. – Во всем, что касалось бытовых вопросов, Бель чувствовала себя ответственной за меня и опекала.

– Хорошо.

– И не приближайся к старому серому дому с башенками, вокруг которого растут синие розы, – продолжала давать наставления сестра.

– Почему? – Не то чтобы я собиралась, просто стало любопытно.

– Там живут Орлгорды.

Пустой город был хорош по-своему. Вокруг стояла тишина, даже птицы почти не чирикали, только слышалось, как легкий ветерок шелестит в кронах деревьев или гоняет по асфальту опавшие листья. Кругом не было ни души. Не спешили по своим делам прохожие, не носились по проезжей части машины, не хлопали двери кофеен и магазинчиков. Город словно застыл. Даже белесые облака плыли над ним так медленно, что казалось, будто небо замерло вместе с Блэкдорном. И жизнь во всем мире остановилась.

Я шагала по безлюдным улицам, время от времени сверяясь с электронной картой в своем мо-буке, разглядывала дома и витрины и гадала, сколько нас таких, не зависящих от луны. Я, отец, а еще есть?

За все время прогулки на глаза не попалось ни одного.

Путь мой лежал к стене, поделившей Блэкдорн на две половины.

Неважно, что с рисунком ничего не вышло. Кто ее разберет, эту лунную магию? Вон даже метаморфы не пытаются. Может, Джарс не нарисовался, а побочный эффект уже проявился? Нет, я, конечно, не ждала, что там окажется волшебная дверь, но… хотелось бы, если честно.

Должен же быть какой-то ход! Например, тот, через который меня переправили в дом Адарины.

Это внушило оптимизм, и я прибавила шаг.

Мимо дома, от которого Арабель советовала держаться подальше, я все же прошла. Просто не сориентировалась сразу по карте, да и роз видно не было. Особого магического сорта, они распускались только под луной, сейчас же поникли, слились с невысокой травой, при всем желании не различишь. В общем, я поняла, куда попала, но было уже поздно. Тогда же вспомнила сноски с карты, прочитанные перед выходом.

По старому кварталу почти пробежала, но мера показалась напрасной. Поблизости не было ни души. Разве что бесплотные тени, но Арабель же сказала, что они пытаются в это время отдыхать…

Скоро дома вокруг вновь стали современными, а еще через три квартала я вышла к стене. Черной каменной змеей она пересекла город. От нее веяло холодом и сыростью. И чем ближе я подходила, тем сильнее начинало пощипывать кожу. Магия!

До такого уровня мне еще учиться и учиться!

Запрокинув голову, я попробовала прикинуть возможность перелезть, но схлопотала лишь приступ дурноты. Стена уходила вверх и терялась в облаке серебристого тумана. Наверняка там есть какая-то защита от таких умников, как я. Действенная защита, учитывая, что за столько лет не было ничего известно о попытках «пересечения границы».

Я шагнула ближе. Чтобы сделать еще шаг, пришлось бороться с собой. Словно какой-то невидимый барьер не пускал.

Что-то внутри отчаянно противилось. На лбу проступило несколько мелких капелек. И кулон мерцал и вибрировал.

Сдаться помешали лишь воспоминания о маме и Джарсе. К последнему ничего личного, просто не хочется, чтобы кому-то было плохо из-за меня.

В итоге до цели все же дошла, смогла коснуться прохладных камней. Не знаю, чего именно я ждала, но…

Тут меня поймали с поличным.

– Какая неожиданность! – В приятном певучем голосе дребезжал металл. – Маленькая беззащитная проявительница. Здесь, в лунной части Блэкдорна… Мне сегодня везет.

А вот мне – не очень.

Спине стало еще холоднее, чем рукам, которые все еще касались стены. Страх… И его взгляд. Словно куском льда по коже.

Оборачивалась словно в замедленной съемке.

– Вы ошиблись. – Никакие усилия не заставили голос звучать спокойно, как ни старалась, он все равно дрогнул. – Я вовсе не…

Стоящий рядом метаморф был мне совершенно не знаком. Такого я бы точно запомнила! Некогда красивое лицо изрезали шрамы, застаревшие, белесые, кривые, сросшиеся кое-как. Такие же виднелись на руках и выглядывали из ворота рубашки. Некогда белоснежные волосы утратили свой блеск и безжизненной паклей свисали до самых лопаток.

Редкий красавец!

Маленькие глазки злобно впивались в меня.

– Поверь, в таких, как ты, я никогда не ошибаюсь, – прошипел он, молниеносно преодолел разделяющее нас расстояние и схватил меня за руку.

Страх оказался сильнее глупых запретов, и я вжалась спиной в стену. Не помогло. Незнакомец легко оторвал меня от нее и, игнорируя сопротивление, поволок вверх по улице.

Через минуту я уже точно знала, что вырваться не получится, поэтому решила спасаться словами:

– Здесь какая-то ошибка! Я – метаморф! И внучка Адарины Вайрис. Пусти! Она этого так не оставит!

Не ожидала, но слова подействовали. Он остановился. Затем резко крутнул меня, с силой выворачивая руку, и заглянул в наполнившиеся слезами глаза.

– Девочка, называй вещи своими именами, – зло прошипел молодой мужчина. – Ты и метаморф тоже. Но это не отменяет того, что ты мерзкий проявитель. Идем!

И он возобновил движение.

Сопротивлением мне удалось существенно замедлить его, но толку… До наступления вечера и возвращения метаморфам физических оболочек оставалось больше часа. Столько я не продержусь. К тому же этот чокнутый разозлился, что привело к появлению синяка у меня на щеке и ссадины на коленке.

– Пусти! Куда ты меня ведешь? Зачем? Что я тебе сделала?! – Я задыхалась от рыданий.

– Посмотри на меня – и сразу поймешь, – отпустить добычу он даже не подумал.

Вот это влипла! Зачем только потащилась одна гулять? Свободы захотелось? Ну так вот она, свобода, в худшем своем проявлении…

Почему-то даже не удивилась, когда поняла, что ведут меня в дом Орлгордов.

Мучитель с силой толкнул калитку, протащил меня через двор в направлении дома… и тут произошла очередная неожиданность. На крыльцо вышел другой Орлгорд, которого я знала.