Текст книги "Под одним небом (СИ)"

Автор книги: Катерина Лецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

========== Пролог. Загадай желание ==========

Он сидел на скале, оперевшись локтем на колено и водя кончиками пальцев по губам. Взгляд блуждал с места на место, пока не уткнулся в безмятежную поверхность ночного неба. Оно успокаивало.

Мужчина откинулся на руки и запрокинул голову, рассматривая мерцающие звёзды. Одна звезда медленно заскользила вдоль ночной глади, пока совсем не скрылась за горизонтом. Сарада говорила, что на падающую звезду нужно загадывать желание. Звезда уже улетела. Даже если он загадает, а сбудется ли? Простые слова на ветер. А, вот, ребёнок в это верит, может, тоже попробовать? Может, действительно сбудется.

Губы непроизвольно растянулись в слабой улыбке. Он, взрослый мужчина, загадывает желание на падающую звезду. Сказать кому – не поверят. Но ребёнок же в это верит. Почему бы и ему не поверить, хотя бы ненадолго?

Только вот, что загадать..?

У него есть замечательная семья, любящая и ждущая дома: жена, которая души не чает в нём, и дочь, любимая им всем сердцем. Там его дом, спокойный и уютный, и родная деревня. Он придёт, и его примут с распростёртыми объятиями. Там живёт его лучший друг, выбивший себе должность Хокаге и теперь корпящий за бумажками в резиденции. Наруто присматривает за деревней, своими друзьями и всеми жителями деревни, по возможности. Он тоже ждёт его возвращения домой. Может быть, даже сейчас о нём вспоминает добрым словом. Есть друзья из Академии, которые могут помочь в случае чего и тоже будут рады его видеть. Он самый сильный шиноби наравне с Узумаки, признанный всеми. Что же ему ещё надо? Что же продолжает грызть его изнутри?

Не знает. Точнее, не хочет об этом задумываться. Не то настроение, не та обстановка, вокруг люди, мешающие думать, сейчас просто лень – не важно, это всё равно простые отговорки. Он понимает, что просто не хочет думать о том, чего бы хотел на самом деле. Ведь дело в том, что все желания и сожаления сводятся к прошлому. А с прошлым он намертво себе запретил связываться. Сразу находит старая меланхолия, мешающая жить.

«Нии-сан, ты обещал со мной потренироваться! – мальчик семи лет подскочил к своему старшему брату, надевающему боевую экипировку. Он подозвал мальчика к себе рукой.

– Извини, Саске, в другой раз, – и последовал привычный щелчок двумя пальцами по лбу.»

Саске непроизвольно потёр то место, куда всё время тыкал Итачи, когда говорил эту чёртову фразу. Сразу за этим всплыло следующее воспоминание:

«Всё вокруг разнесено вдребезги. Огромные плиты от старого и уже бывшего убежища клана Учиха раздроблены и раскинуты в стороны, создавая впечатление, что кто-то заложил в доме взрывную печать.

Они стояли друг напротив друга и сверлили друг друга сосредоточенными взглядами. Двое молодых людей держались фактически только на своей силе воли и нежелании сдаваться. Огромная статуя Сусанно, служащая щитом для Итачи, за секунду исчезла, когда брюнет зашёлся хриплым кашлем, сплёвывая сгустки ярко-алой крови. Саске дёрнулся в сторону, но так и не смог оторвать глаз от своего брата.

С каждым неспешным шагом Итачи Саске отодвигался назад, пока не упёрся спиной в холодную стену с эмблемой клана Учиха. Нечеловеческих усилий Итачи стоило поднять руку и поднести к лицу Саске. Тот до конца был уверен, что брат собирается забрать его глаза.

– Извини, Саске, – Итачи ткнул двумя пальцами в лоб младшего брата и улыбнулся, улыбнулся так светло, как бывало только в далеком детстве, – Следующего раза не будет»

Саске потребовалось несколько секунд, чтобы справиться с эмоциями и он глубоко вздохнул.

Нии-сан… Итачи… так много смысла в этом слове. В голове не укладывается, что всё так случилось. Итачи пожертвовал собой ради блага Конохи и жизни брата. Но Саске этого не смог понять, и сейчас, сидя на голове статуи Мадары Учиха в Долине Завершения, снова лихорадочно соображал, как его брат смог принять на себя такую ношу. Итачи! Мерзавец! Увидеть бы тебя ещё раз и набить тебе лицо за такую подлость, за все страдания, что пришлось пережить. Пережить им обоим. Но он всё-таки сдержал своё обещание.

В голове промелькнула безумная мысль. Глупая, фантастичная… Саске быстро мотнул головой, отгоняя её от себя. Впрочем, воображение было уже не остановить.

Если бы пришлось с ним увидеться ещё раз, Саске не нашёл бы слов, чтобы описать свои чувства. Итачи, он уверен, бы тоже стоял, уткнувшись взглядом в никуда и молчал. Ситуация была бы абсурдной, да и к тому же нет возможности вернуть Итачи к жизни. Эдо Тенсей – совсем не то. Видеть человека живым мертвецом причиняет одну только боль.

Но что, если…

Нет, это просто глупое воображение. Прошлое уже не изменить, это всем известно. Но шиноби имеют привычку ломать системы, да?

«Итачи… хотел бы я, чтобы Сарада с тобой познакомилась, чтобы Сакура узнала тебя с другой стороны, и я…, а что я? Я просто был бы спокоен и душой и телом, ведь у тебя недавно залеченные моей женой несколько переломов и множество синяков и ссадин, которые именно Я тебе поставил, как доказательство моей безграничной к тебе любви. И… ты бы просто был бы рядом, как раньше… Чёрт, о чём я только думаю… Развёл сырость»

Сбоку что-то зашевелилось. Скосив взгляд, Саске поднялся на ноги, напрягся и стал всматриваться в шуршащую крону деревьев на другой стороне реки. Через пару секунд оттуда выпрыгнул человек и приземлился на голову Хаширамы Сенджу. Саске, узнав его, фыркнул и убрал руку с рукояти клинка.

– Не хочешь присоединиться к нам?

– Нет, – увидев, как поник его собеседник, он поправился: – Пока нет, ещё погуляю.

– Твоё «погуляю» может вылиться в несколько лет, – фыркнул блондин, скрестив руки на груди. Он перепрыгнул к Саске и стал рядом, – Хотел бы я знать, чем постоянно забита твоя голова.

– Не думаю, что это хорошая идея, – ответил Саске и пошёл назад.

– Но ты же вернулся сюда, ты рядом с Конохой. Отчего же не зайти поздороваться с семьёй?

Саске приостановился.

– Знаешь, Наруто, порой ты суёшь свой длинный нос не в своё дело.

Наруто не стал его останавливать, только загадочно улыбнулся и поравнялся с другом. Деревня встретила их как всегда приветливо. Саске не показывал своего облегчения при встрече с семьёй, продолжая держать маску холодного типа, пока не получил подзатыльник от друга. Стрельнув убийственным взглядом, он прошёл на кухню.

Уже из окна спальни Саске заметил звездопад. Он хмыкнул. Столько желаний можно загадать. С чего бы начать?..

========== Странник. Арка первая: два пути. ==========

Саске всегда думал, что судьба людей уже предрешена с рождения, и поставленные цели не могут рухнуть на полпути к их достижению. Как оказалось, могут. Он до последнего придерживался своих принципов и внутренних устоев, пока они в какой-то момент не раскололись в пух и прах – для большего эффекта это облачко тут же растворилось в воздухе, не давая даже мгновения для обдумывания произошедшего. И эта уверенность распространялась ещё на то, что эти принципы никак не могут поменяться.

Путь Учихи – путь мщения – уже прошлая страница его жизни, уже давно прочитанная и с отвращением засунутая в дальний ящик памяти. Сейчас же, путь искупления грехов и по совместительству путешествия по миру. В родной дом он старался возвращаться в случае вынужденной необходимости, так было, когда Сакура родила ребёнка, или миру снова грозила опасность.

В последнее время с Саске начало твориться нечто странное. Отношение к окружающим стало не таким уж и прохладным, а вполне себе сносным. Особенно это видно его друзьям с академии и жене. Как ни неприятно это было признавать, но маска бесчувственного чурбана дала трещину. Сопоставив факты, он понял, что во всём гипотетически виноват тот чёртов звездопад.

– Саске, идём кушать? – послышался голос жены из кухни.

Мужчина ещё немного почитал книгу, уже не улавливая сути, потом отложил её в сторону и неспешно прошёл на голос жены. Там Сакура вовсю хлопотала над плитой, напевая что-то весёленькое. Саске против воли усмехнулся, разглядывая белый фартук и чепчик с кошачьими ушками на голове жены, но быстро подавил улыбку – ещё не хватало, чтобы кто-то в очередной раз указывал ему на его перемены. Но выглядела она достаточно мило в своём костюмчике, точнее, милее чем обычно.

– Я буду утку, – бросил, не оборачиваясь, и прошествовал в душ. Краем уха он уловил глубокий вздох.

После его очередного возвращения в Коноху жизнь постепенно возвращалась в свою колею. На него уже перестали так таращиться, когда он проходил мимо, и разговоры уже не столь заметно стихали, как это было в первые дни. Но Саске был бы не Саске, если бы обратил на это хотя бы толику внимания. Его куда больше занимала возможность пообщаться с повзрослевшей дочерью и её матерью, которая была на седьмом небе от счастья.

Сарада оказалась крепким орешком, и ей приходилось уделять больше времени, чем он рассчитывал, но было грех жаловаться. Дочь совсем не желала мириться с тем, чтобы её отец ходил чёрным мрачным пятном. Казалось бы, всё шло достаточно спокойно, если бы не одно но… это «но» мешало по ночам спать и занимало все мысли. Но Саске до последнего упрямился, не принимая тот факт, что это «но» ему жизненно необходимо. Из-за этого он стал более раздражительным, холодным к окружающим и вообще сам себе на уме, и даже Сарада лишь рассеяно разводила руками на внезапные перемены в настроении отца.

Теоретически известно, что можно вернуться в прошлое и там что-то подкорректировать: кое-где изменить разговоры, вставить пендалей, кое-кого остановить с резнёй клана, ну или в крайнем случае спасти от смерти от своей же руки. Звучит всё, конечно, заманчиво. Саске даже проникся этой идеей и начал искать сведения о подобных инцидентах, когда люди попадали в прошлое, и возможных техниках, что они использовали или использовали на них. В обычных архивах Конохи и библиотеках он не нашёл того, что искал: были лишь сведения о пространственно-временных техниках, теоретически способных перенести тело в другое место, но это другое. В запретный архив его, естественно, не пустили. Но появился спортивный интерес: вдруг в другом месте он всё-таки сможет отыскать нужное? Пока что он даже сам не представлял, что действительно ему надо, но в голове уже начал прорисовываться приблизительный план. Он вскочил, как ужаленный и, боясь передумать, побежал в спальню, где, теоретически, должна находиться его жена – так и оказалось.

– Сакура, я вскоре у… х, – мужчина застыл на пороге. Сакура стояла спиной ко двери и снимала с себя одежду. Кажется, слов Саске она не слышала, ну или сделала вид, что не слышала. Взгляд скользнул по голой спине к бёдрам, с которых она нарочито медленно снимала последнюю частичку гардероба. Учиха сглотнул, не в силах отвести взгляд и упорно прогоняя ворвавшиеся в его голову слишком буйные мысли, – Я скоро… это… ухожу…

– Саске? – Удивлённо спросила девушка, краснея и быстро собирая свои вещи с дивана. Она поспешно завернулась в полотенце и быстро скользнула в душ. Протиснувшись мимо мужа, она умчалась за поворот. А он лишь проводил её удивлённым и чересчур заинтересованным взглядом.

***

– Я не могу понять, почему надо уйти и бросить семью, если можно остаться и не бросать семью?

Саске уже битые десять минут старался объяснить Наруто о своём принятом решении вновь покинуть деревню, но не рассказывая личных мотивов и деталей. Вот, просто надо и всё. Но Узумаки, как обычно, нужно было всё разжевать и преподнести на блюдечке, чего Саске не собирался делать. И потому сдерживался из последних сил, глубоко вздохнув.

– Не вижу смысла в пустом времяпрепровождении.

– То есть для тебя семья ничего не значит? – Наруто до хруста сжал карандаш в руке, и он раскололся на несколько частей, которые тот час же упали на исписанный лист бумаги, – Вот, как ты заговорил? Тогда зачем надо было вообще семью создавать, раз для тебя это пустой звук? Не можешь просто так с ними побыть? Уйти ему надо, видите ли.

– Ты ошибаешься, – Учиха стиснул зубы и направил взгляд в пол, потом в Наруто, глядя на него с плохо скрываемой яростью, – Для меня семья значит больше, чем для кого-либо. Я готов жизнь отдать, чтобы сохранить её, если потребуется, – немного смягчив тон голоса, продолжил: – Однако, если я буду рядом, они постоянно будут в опасности. Поэтому я не собираюсь брать их с собой, Наруто, и оставаться мне здесь равносильно внезапному нападению со стороны врага. Я ценю свою семью. И больше всего хочу, чтобы ты за ними приглядел. Здесь, в Конохе. Сейчас у меня есть одно дело. Буду откровенен – тебя это не касается.

– И поэтому ты решил бросить их опять на неизвестно сколько времени, – буркнул блондин.

– Я не сказал, что бросаю, – Саске снова начала одолевать злость, вполне себе натуральная, – Здесь, как уже было сказано, они будут под твоей защитой. Я тебе доверяю, Наруто.

«У меня уже был опыт потери близких, – пронеслось в голове, – Не хочу испытать это снова.»

– Куда ты пойдёшь? – спросил Наруто, устало потирая веки. Видимо, всё-таки смирился.

– Сначала в страну Снега, – задумчиво отозвался мужчина, смотря в окно, – Там, кажется, есть то, что я ищу, – он развернулся и уже было собрался выходить из кабинета, – Скажи Сакуре… что мне жаль.

– Далековато ты намылился, – протянул друг, глядя в спину, – Ты сейчас пойдёшь? – удивлённо спросил он, поднимаясь из-за стола.

– Да, есть дела, не требующие отлагательств.

– Расскажешь?

– Нет.

– Теме, – Наруто насупился, – Когда ты перестанешь быть таким заносчивым?

– Никогда, – Саске усмехнулся.

***

Дул пронизывающий холодный ветер, трепля волосы и одежду, снежинки то и дело залетали за шиворот, вызывая толпу мурашек. По мере приближения к границе между Скрытым Облаком и Снегом становилось всё холоднее. Климат тут менялся радикально: с одной стороны тепло, а с другой лютый мороз. До костей прямо пробирает. На границе Саске попытались допросить, но, как известной личности, объясняться ему долго не пришлось. Так же дали пропуск, который по истечению «срока годности» нужно сдать обратно. А жить здесь можно не больше месяца. Ему больше и не потребуется.

Настороженные и любопытные взгляды на себе он предпочитал игнорировать. Поначалу это вполне удавалось, пока он не дошёл до небольшой таверны, и, по совместительству, гостиницы, где назревал какой-то местный конфликт. Стало интересно, Саске вошёл под крышу здания, не привлекая внимания, повесил плащ на вешалку и уселся за самый крайний столик зала. Вокруг сновали люди в каких-то специфических зимних одеяниях: у кого шуба зелёная, у кого валенки фиолетовые. Под задумчивое фырканье Учихи прибежала молодая официантка. На вид ей было не больше, чем ему, когда тот стал типа «героем войны».

– Повтори, что ты сказал, ублюдок! – пробасил мужчина в шубе неведомого зверя и какой-то странной красной повязкой на лбу. Он схватил вырывающегося собеседника за грудки и как следует встряхнул, потом уже, когда тот замер, продолжил говорить: – Ты ничего не понимаешь. Думаешь, Югигу-сама оставили на должности? Да хрена с два! После всего им навороченного в верхах пошли смуты, а такое не прощается.

Второй мужчина стряхнул руки с себя.

– Вот как раз когда появился шанс выставить верха в низшем свете, так они сразу поджали хвосты и напали на зачинщика. И ты мне говоришь, что так ему и надо? Ты видел, к чему привела нашу страну внезапная нищета? – шипел он, но разумно отодвигался подальше, – И это я ничего в этом не понимаю? Это ты лучше на себя посмотри, тоже мне, образец невинности. Если сам думаешь, как они, то и катись к ним. Тебе здесь не рады!

– О чём речь? – спокойно спросил Саске у девушки. Та немного замялась под цепким взглядом ониксовых глаз и покраснела, на что Саске слегка сморщился.

– В нашей трапезной много путников останавливается, – ответила девушка, – Эти мужчины местные, и они не постеснялись устроить шоу, так сказать, для путников, – Она вздохнула, и улыбнулась сияя своими большими зелёными глазами, – Не хотите ли шоколадный тарт? Сегодня праздник, конфеты местного приготовления.

От всей этой атмосферы невольно скривишься. Способ выяснения отношений здесь, понятное дело – самое то для зевак, собирающих информацию. Конечно, он привык уже видеть, да и убивать людей, но если смотреть, то хотя бы на достойных соперников. Эти два балабола ничего друг другу сделать не в силах, а уже бросаются такими громкими речами. Наблюдая за девушкой, которая принесла заказанный стакан воды, Саске призадумался, подозревая что-то неладное, и тактично отодвинул от себя подальше. Девушка вздохнула. Женщины…

Ну, ладно, хватит.

– Далеко ты собрался? – мужчину грубо схватили за руку, когда он уже подходил к выходу, – Послушал всё и решил свалить?

– Не ваше дело, – холодно бросил Саске, сбрасывая руки того мужика с красной банданой на лбу. Но тот вцепился снова мёртвой хваткой. Это не то, чтобы злило, скорее слегка раздражало, хотелось побыстрее отсюда уйти, никого не покалечив. Видимо, мужик был другого мнения. Что ж…

– Ты кто вообще такой? – спросил он уже более спокойным тоном, когда Учиха повернулся к нему в профиль, – Где я тебя раньше видел?

– Нигде. Уйди с дороги, – кажется, его тон напугал незнакомца. Это и к лучшему. Саске повернулся к нему лицом, выпустив немного Ки и холодно глядя на этого субъекта. Кажется, шаринган в не скрытом под чёлкой глазу возымел эффект: его нос картофелиной нервно дёрнулся, а сам мужик отступил на шаг. Дошло-таки.

Быстрым размашистым шагом Саске покинул помещение. Не хватало ещё лишнего внимания.

Останавливаться в гостинице не хотелось абсолютно, принимая тот факт, что она в соседнем доме. Но его отяжелевшая от сырости одежда «говорила» ему обратное. Вздохнув, он снова зашёл под навес соседнего дома и поднялся на второй этаж. Женщина средних лет, сидящая за столом напротив входа, одарила его подозрительным взглядом и отложила в сторону спицы с нитками. Совершенно непримечательная деревенская особа. Оно и к лучшему. Не станет задавать лишних вопросов или навязываться. Быстро кинув на стол пару монет, Учиха взял с полки ключ от номера и, буквально перебегая через три ступеньки, оказался на четвёртом этаже за три секунды. Номер тоже был обычным: кровать, тумба, небольшой комод и столик, скорее обеденный. «Главное одежду просушить и подкрепиться своими запасами… спускаться в трапезную не собираюсь уж точно.» Уже кончив поедать вяленое мясо, путник принялся перечитывать свиток из Конохи.

Но не успел он и прочитать первую строчку, как в дверь кто-то застучал с невероятной силой. В следующую секунду – уже будто бы собираясь выбить дверь. Саске глубоко вздохнул и изобразил на лице спокойствие. Раздражает. Кого там ещё чёрт принёс?

Какого же было его удивление, когда в комнату ворвался тот мужик с большим носом, рухнул на колени в низком поклоне и начал что-то неразборчиво бормотать, периодически подвывая. Из всего Саске разобрал только: «Очень прошу… научите… защитите… я покажу Окаху…»

Окаху… Информации о нем ничтожно мало, но кое-что удалось вычитать: мистическое место, ограниченное с трёх сторон высокими скалами, стеной деревни Снега и большущими сугробами с припрятанными внутри жуткими тварями и ловушками. Оно-то и привлекло Саске сюда. Местный народ туда не суётся, видимо, вполне представляет опасность. А Коноховский путник должен туда попасть. Там творится много всего необъяснимого. Вдруг, именно это поможет ему осуществить цель?..

И раз уж этот мужик сам снова показался на глаза, пожалуй, нужно выведать у него про это место. Он местный, поэтому это облегчит работу.

На мгновение в его глазах мелькнул страх. Потом его сменила апатия и членораздельное бормотание. Что ж, пора наведаться в гости к заброшенному храму.

========== К чему ведёт любопытство ==========

Комментарий к К чему ведёт любопытство

Минуточку внимания!

Уважаемые дамы и господа,

Перед вами представлена сие работа автора Меня(!). И очень хочу прямо жирным шрифтом выделить жанр ООС, чтобы его видно было издалека. Сейчас объясню, почему.

На свете есть такие люди, которые относятся к тем, кто особый приверженец канона или хотя бы за соблюдение канонного характера. Так вот, говорю прямо и откровенно сразу, чтобы потом не выслушивать упрёки – мой Саске (да и остальные персонажи) подстроен под МОЙ характер, имеет привычки и мысли, приписанные МНОЙ. Работа просто пышет неканонным Саске. Да взять хотя бы наглядный пример: истинный Саске не пошевелил и пальцем, чтобы хоть как-то, но изменить судьбу своего брата. У меня он получился более сговорчивым и не скупым на малую сентиментальность.

Надеюсь, предупреждение я донесла доходчиво, мы друг друга поняли, и вы взяли на заметку.

Мур :3

Страна Снега оказалась довольно бедной по сравнению с другими. Здесь не виднелись за километр высокие многоэтажки, не пестрели своим количеством лавочки и магазины, кафе. Прогресс словно бы обошёл стороной эту страну.

В стране Снега частые бураны, метели и иногда ураганы были обычным делом. Местные жители уже даже перестали переживать и пугаться этих неприятных зимних явлений. Всё потому, что глава деревни умело “кормил” жителей обещаниями, что деревня в безопасности и создавал один раз на одну непогоду огромный защитный купол, чтобы ураган или ещё какое сильнейшее явление не навредило и так на глазах увядающей деревне. Беда в том, что на один такой купол уходила почти вся чакра этого “Каге”, а другие люди этой техникой овладеть не могли. Самое отвратительное в этой ситуации – незнание расписаний последующих буранов. Сейчас страна Снега находится в шатком положении после отхода от очередного вчерашнего урагана.

Саске ровно шагал по припорошенной снегом дорожке, тупо глядя перед собой.

Мой спутник, ввалившись в квартиру, увязался следом за мной. И то только лишь потому, что очень быстро очухался от небольшого гендзюцу. Мы шли по просёлочной дороге, припорошенной снежком: кое-где виднелись мужчины, держащие большие лопаты и разгребающие снег с дороги, чтобы можно было пройти, откуда-то доносился приглушённый лай собак. Было настолько холодно, что тёплый плащ не спасал. Я пустил чакру по каналам, чтобы согреться. Мой новый знакомый не затыкался ни на минуту, и я уже несколько раз пожалел, что не отправил его в иллюзию прямо там, у моих ног. Использовать на нём гендзюцу более высокого уровня мне не позволила совесть. Он рассказывал о истории страны и почему здесь такой хмурый климат.

– Ну, и почему же? – раздражённо бросил я, ускоряя шаг, чтобы оторваться от надоедливого человека.

– Потому что здесь рядом граница деревни Облака, а из-за повышенной влажности все осадки, выпадающие там, потом переносятся сюда в куда больше раз сильнее, – с видом знатока ответил мужчина, – В деревне невозможно выращивать культуры или заниматься животноводством, приходится осваивать ремесло и бороться за каждый кусок хлеба. Дайме платит шиноби за миссии, но заданий мало, а пособие маленькое. Скоро придёт голод, и тогда дела станут совсем плохи. Глава деревни ещё пытается как-то шевелиться, но его советники настроены сохранить своё положение и не выделять лишних денег…

– Расскажи об Окаху, – приказал я, не желая слушать его нудный рассказ о нищей деревне. Вот, честно, я могу слушать только про то, что мне надо, от остального только уши вянут.

– Ладно, – словно не замечая моё тихое клокотание отголосков ярости, он задумался, – Я знаю, что храм находится на северо-западе и прикован цепями к стене. Он большой, высотой, ну, метров двести. Есть легенда, что цепи созданы великим магом, чтобы сдерживать ужасное чудище, запечатанное на многие века внутри этого храма. Кстати, а зачем вам туда?

Я непроизвольно остановился.

– Какая тебе разница? – шаринган засветился ярче в свете фонарей, – Замолчи и отправляйся обратно в свой дом.

Я отвернулся в пол-оборота и стал наблюдать за плавно отходящим силуэтом. Каково же было моё удивление, когда он слегка задрожал телом, зажмурился, а потом снова подбежал ко мне с безумно радостным выражением. Я непроизвольно дёрнулся и положил руку на рукоять клинка. Неспроста это. Снова взглянув ему в глаза, я проник в его подсознание, надеясь выявить причину его странного поведения.

Под ногами была вода и повсюду чёрные стены с зелёным отсветом. Напоминает место, где запечатан Курама в Наруто, только здесь холоднее и напротив стоит огромный метров в двадцать ментальный блок. Я оглядел его снизу вверх. Витиеватые иероглифы вились по краям блока, образуя спираль и скручиваясь к центру. Я огляделся. Хм, ну, тогда это всё объясняет. Кто-то защитил его разум от воздействия гендзюцу, по-своему запрограммировав, и, возможно, подослал мне в сопровождение… Отлично, что сказать? Или, может быть, от этого он просил меня его защитить?

Мощная волна вырвала меня из подсознания и заставила в срочном порядке ретироваться с места. На том месте, где я раньше стоял, появилась жёлтая кислота, разъедающая снег, а потом и землю. Присев на корточки на крыше, я осмотрел местность на наличие противников и даже своего сопровождающего не нашёл. Словно сквозь землю провалился. Или реально провалился? Точным ударом Райкири я рассёк земляной настил, показавшийся из-под снега. Но внутри никого не было. Видимо, успел дать дёру. Ну и ладно, всё равно устал от его болтовни. Ещё раз осмотрев местность, я выключил шаринган и пошагал прочь. Теперь я стойко чувствовал наблюдение за собой. Есть, конечно, и другие варианты, почему этот мужик исчез, однако всю дорогу думать о кислоте, в которую мог бы превратиться спутник, которая следит за тобой как-то не хочется. А, может, просто он самоуничтожился, когда я проник в его подсознание, кто знает? Теперь уже он не расскажет ничего. Ну, оно и к лучшему.

Разогнавшись, я запрыгнул на крышу двухэтажного дома, потом на соседний, и так стал добираться до главной стены, отделяющую страну Снега от обычных, нейтральных земель.

***

Храм больше походил на снежное сооружение в странном религиозном формате с несколькими золотистыми куполами. Ограждением служили высокие белоснежные пики, выстроенные и переплетённые прутьями в забор. Я осторожно ступил на территорию и внезапно понял отчётливо, что прошёл через тончайший барьер, который даже сенсоры разглядеть не в силах. Появилось довольно странное ощущение, когда тебя окатывает ушат с холодной водой, заставив по спине пробежаться табуну мурашек. Я мотнул головой, отгоняя лишние мысли, и двинулся к арке – там был вход, тёмный из-за отсутствия освещения и из-за того таинственный. Чувство слежки прекратилось.

“Слишком тихо”, – подумал я, пройдя около десятка метров в кромешной темноте. Факелов и деревяшек, к сожалению, при осмотре входа я не нашёл, потому пришлось действовать самому. Шаринган позволял различать образы предметов, что облегчало задачу, и я уверенно двигался вперёд.

Под ногами что-то хлюпало, иногда хрустело, но по большей части пол был сухой и по звучанию напоминал мрамор. В какой-то момент моя нога поехала в сторону – было что-то и склизкое и напоминающее чьё-то сухожилие. Даже не хочется знать, что находится под ногами. Оставшийся путь-лабиринт я старался гнать поганой метлой непрошеные мысли.

“– Дорогой, я положила тебе бенто, – Сакура возникла перед глазами, такая же реальная, как я, только от неё исходил светлый и тёплый свет. Она протянула мне руку, – Пойдём, я провожу тебя.”

Пользуясь моментом, я осмотрелся: помещение узкое, по бокам бетонные лавочки, на которых уже порядком съёжившиеся скелеты доживали свой век, под ногами кости и хребты каких-то грызунов и кровь, только почему-то без запаха. Или здесь какое-то заклинание наложено, чтоб не чувствовались запахи?

Призрак всё так же держала руку и приветливо улыбалась, а у меня появлялось всё стойкое ощущение, что, проведи я ещё здесь минуту, и здесь кто-то, да разнесёт всё – либо я, либо кто-то ещё. Такого маразма я не потерплю. Я мужественно обошёл призрака стороной и пошёл дальше.

– Ну тебя, Саске, целую вечность идёшь, – послышался за спиной приглушённый и на удивление печальный голос и, что не маловажно, безумно знакомый. Я мгновенно развернулся, надеясь увидеть владельца голоса, но меня лишь обдало порывом холодного ветра. Я поджал губы.

Разумное и следящее за настоящими событиями привидение? Смешно. Но в мире шиноби и похлеще бывает, так что ничего удивительного. А призрак ли вообще? Есть дух, фантом, призрак, какой-нибудь мега крутой зомби-дух, блин, в конце-концов. Но услышать такой реальный голос уже умершего человека… небольшой ступор для моей психики. И Сакура ещё. Но она живая же! Кхм, ладно, продолжаем путь.

Витиеватые коридоры длились ещё пару десятков метров, пока дорога не стала спускаться вниз. Начали загораться факелы на стенах, освещая путь. С каждым шагом нарастало ноющее чувство напряжения. Но под конец спуска я заметил огромный зал. На полу был действительно мрамор, на котором находились витиеватые рисунки, напоминающие иероглифы, закрученные в большую спираль от центра зала, где стоял небольшой алтарь, до краёв. Я, настороженно оглядевшись, шагнул на эти узоры. Как мне показалось, пол под ногами дрогнул. Я медленно начал приближаться к алтарю. Сам по себе он выглядел, как большая, но не глубокая кроватка для ребёнка, обрамлённая по краям снова этими надписями. А внутри алтаря, на дне, тёмном и полупрозрачном, лежал конверт.

Я быстро одёрнул руку. По сему выходило, что это место для кого-то приберегло послание, заключённое в этом конверте, иначе как описать такие “условия хранения” письма и само его наличие? Я не знаю, что произойдёт, когда я дотронусь до него. Может произойти что угодно; пусть я и сильнейший шиноби, однако не хочется быть раздавленным в блин от нежданного обвала, ведь тут глубоко, и выбраться быстро почти нереально. Ещё эти подземные лабиринты. Пока любознательность отвлекала сознание размышлениями, оно тихонько направляло руку в сторону конверта. И когда он уже был распечатан, я пришёл в себя. Оглядевшись, я с тревогой и облегчением подумал, что всё хорошо, ничто не собирается обваливаться и никакие монстры не пытаются меня сожрать. Пока что.

Это оказался небольшой пергамент из толстой жёлтой бумаги с непонятными закорючками и в центре кругом с запятыми по краям.

– Ну что за китайская грамота, – буркнул я себе под нос, морщась, – Обязательно надо было всё зашифровать и положить в каком-то доисторическом храме и в самой ж…

В темноте что-то подозрительно тихо, но ощутимо зашелестело, напоминает пока ещё тихонькое рычание, например, льва. Я мгновенно обернулся. Либо противник невидим, либо он ещё не показался – не знаю пока, что из этого хуже. Я положил руку на рукоять клинка. Меня обдуло потоком ветра, сухого и пыльного, заставляя прищуриться и сделать несколько шагов назад. Если так продолжится, то дышать скоро станет решительно невозможно. Ещё через пару секунд молчания я сдержанно удивлённо следил за огромными кровавыми глазами, расположившимися напротив и злобно буравящими меня взглядом. Тела существа видно не было. Я активировал шаринган, но тут же понял, что дзюцу не видит оставшееся тело, что очень печально. Увернуться от атаки я не успел. И последнее, что я запомнил, это полностью окровавленный пергамент и кровавые глаза, пристально наблюдающие за мной. А я лежал на мраморе с глубокой и длинной раной на груди и истекал кровью. Что ж… А потом перед глазами всё закружилось, завертелось, и я провалился в темноту.