Текст книги "Незабываемая ночь (СИ)"

Автор книги: Касандра О'меил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Макс

Кто бы знал, чем закончится моя идея собраться в клубе. Мне хотелось провести время с друзьями, уделить внимание своей девушки, но при этом не пропустить выступление группы. Эти эксклюзивные кадры будут весьма ценны. Я знаю, что буквально на днях ребята анонсируют новый альбом, и мои снимки будут набирать просмотры. А возможно, некоторый материал выкупят журналы.

Когда Леша говорит, что нужно срочно ехать на мост, мне кажется, что друг прикалывается. Что нашему общему знакомому делать ночью в этом безлюдном месте? Пока я пытаюсь понять, что вообще надо другу, Катюша выхватывает у меня из рук ключи и быстро уходит. Леха подскакивает следом за ней, и нам не остается ничего иного, как пойти вместе с ними. Марина и Женя тоже не понимаю, что происходит.

– Какого черта, чувак? – догоняю Леху с вопросом.

– Федя хочет убить себя, сказал, что спрыгнет с моста сейчас, – отрешенным голосом говорит друг.

Сказать, что я в шоке? У меня нет слов. Нужно сразу говорить такие вещи, а не размусоливать, туда надо, сюда… Слышу испуганный ох Мари, но не обращаю внимания, девушки вообще впечатлительные. Интересно, как до Катюши дошло так быстро.

Успеваю остановить девушку и отобрать у нее ключи. Я единственный даже глотка алкоголя не сделал, поэтому никто кроме меня за руль и не сядет. Как только все оказываются в машине, давлю на газ и срываюсь с места, стараясь максимально сократить путь и пролетая уже на красный свет. Благо, что уже поздно, и в эту сторону едет мало машин.

Первой из авто выскакивает Катя. Она быстро оглядывает мост, а потом кидает бежать, что никто из нас не успевает ее остановить. Что же она творит?! А если сейчас спугнет парня, и он все же прыгнет? Что тогда делать? Но действия моей девушки просто выбивают воздух из легких практически у всех. Она оборачивается у перил, метрах в десяти от Феди, и если приглядеться, то можно прочесть по губам: «Все будет хорошо».

– Неееет, – стонет Марина, вынуждая нас обернуться. А дальше мы просто не успеваем ничего сделать, застывая в ужасе, когда Катя перебирается на ту сторону, рискуя сорваться вниз.

– Идиотка, что она творит? – рычит Леша, а Женя лишь молча обнимает за плечи Мари. А я? Я просто думаю, что делать. Кидаться к ребятам сейчас нет смысла, потому что любой наш резкий шаг может обернуться чьей-то смертью. Преграждаю Лехе путь, когда тот уже собирается идти к этим сумасшедшим.

– Ты спугнешь Федю или отвлечешь Катю. В любом случае, это слишком опасно. Доверься ей, – говорю другу. Почему я так уверен в девушке? Она не похожа на импульсивную, эмоциональную и безрассудную. Из нас всех только у нее может получиться помочь парню. А еще… Я видел следы у нее на руках. Я не идиот и не слепой, чтобы не понять, от куда они могли взяться. Кто может отговорить парня от глупости, если не эта жизнерадостная девчонка, которая по-видимому пережила что-то ужасное.

Мы с замиранием сердца следим за каждым шагом Феди и Кати, которые находятся буквально над пропастью. Я думаю о том, что возможно, следовало бы вызвать специалистов, но что они смогут? Они даже приехать не успеют… И я верю своей Катюше.

Когда через какое-то время мы замечаем, что Федор перебирается обратно, то кидаемся к нему, сразу уводя от опасного места. Вот только за всей этой нервозностью, мы упускаем момент, что Катя не перебралась обратно. Мне становится страшно. Почему она не возвращается? Я уже хочу сделать шаг к ней, когда слышу визг резины. Рядом с моей машиной тормозит еще одна, из нее выскакивает мужчина и кидается к нам с криком: «Какого черта?! Катя?!». Все оборачиваются на него, а потом переводят взгляд на девушку, которая совершенно не замечает происходящее. Что с ней такое?

– Рома, заткнись, она человеку жизнь спасла! – резко останавливает мужчину Марина.

– Спасла? – щурит он глаза. – А ее кто спасать будет?! Мало нам было четырех раз, давайте пятый устроим?! Вы дибилы или как? Кто вообще позволил ей забраться на этот гребанный мост?!

Он орет на нас, а я слышу только «мало было четырех раз». Четырех? Моя Катюша хотела… я даже подумать об этом боюсь. Что с ней произошло? Как она…? Боже… Она же не хочет? Я оборачиваю на девушку, мы все замираем, пытаясь решить, что делать. Но буквально в эту же секунду Катя разворачивается, хмурится и уже собирается перелазить. Хочу шагнуть ей на помощь, но мой друг кидается чуть ли не бегом вперед меня. Интересно… Леша легко подхватывает девушку, возвращает на безопасную сторону и прижимает к себе. И как это понимать? Я могу списать все на нервы и странную ситуацию, но это совсем не похоже на моего друга. Но размышлять об этом совсем не время. Я уверен, что он меня не предаст, как и Катя, так что переживать нет особого повода.

Теперь мы все кидаемся к девушке, обнимая ее. Все в безопасности. Мы не можем сейчас оставить Федю одного, поэтому решаем завалиться домой к Лехе, а Катюша остается с братом и Мариной, и, судя по ее лицу, она уже сообразила, что брат выдал нам то, что ей совсем не хотелось рассказывать. И я ее понимаю. Если бы ей хотелось поговорить об этом, то она бы поделилась со мной… рассказала… но она молчала. И это ее право.

Глава 11

Леша

Вчерашняя ночь теперь будет мелькать у меня в кошмарах. Федя – мой друг детства, мы учились в одной школе, и продолжили общаться после окончания. У него не совсем благополучная семья, еще в шестом классе погиб его отец, мать обвинила во всех грехах сына, которого тот должен был забрать от бабушки… а потом она вышла замуж еще раз за козла, который мог спокойно поднять руку на нее и ребенка. Друг часто оставался у кого-то из родственников и друзей, избегая общения с семьей. Потом переехал в общагу… Мы с ним давно не общались, но при последней встрече он снимал квартиру и работал, редко навещая мать. Видимо, что-то пошло не так, раз он вернулся в тот дом. Я корю себя, что за последний год мы максимум несколько раз списывались в ВКонтакте и все. Может быть он бы не хотел умереть, если бы чувствовал хоть какую-то поддержку.

– Федь, ты дурак, – устало повторяю другу. – Ты же всегда можешь позвонить мне и попросить о помощи.

– Я слабак, Лех, и твои слова только подтверждают это. Вот даже спрыгнуть не смог…

Я рычу, желая хорошенько врезать парню, но понимаю, что это – не выход. Удивительно, что Катенку вообще удалось уговорить его не прыгать. Она просто невероятная девушка. Хоть и напугала меня до жути. Я был готов силой вытаскивать их обоих оттуда, но Макс не позволил вмешиваться. А уж когда приехал брат Кати, то мои нервы буквально сдали. Не знаю, что подумали друзья, когда я кинулся к девушке… Мне было тяжело даже просто выпустить ее из объятий. Хотелось сжимать и никогда никуда не отпускать.

Я видел, Катена расстроилась и разозлилась, когда ее брат сказал нам о том, что она тоже ошибалась. И мне безумно хочется поговорить с ней, сказать: ничего не изменилось. Она так и осталась для меня самой лучшей и прекрасной девочкой. Я люблю ее. Это стало очевидным все тогда же, на мосту, когда мой маленький котенок стояла над пропастью и могла пропасть навсегда. У меня в голове промелькнули все варианты, что делать, если она сорвется вниз, как спасать…

Теперь же я думаю о том, что не могу вот так просто отказаться от своих чувств, но и права влезать в ее отношения с Максом не имею. Просто сумасшествие. С одной стороны – друг, с другой – любимая. А еще у меня в квартире теперь живет Федя, которому тоже нужно как-то помочь…

– Привет, дружище, – звонит мне Максим. Говорить с другом сложно, потому что так и хочется сказать, чтобы оставил Катенка, не мешал… но это просто бред какой-то.

– Привет.

– Сейчас ездил к Катюше, – продолжает парень. – Марина сказала, что она в больнице. – Сердце делает кульбит, падая куда-то вниз. – Ночью скорая забрала, сказала, она в инфекционном отделение лежит, к ней не пускают… Воспаление легких. У тебя нет знакомых, через которых можно было бы договориться, проведать ее?

Сейчас сам перебираю в голове, кто бы мог помочь с этим или хотя бы подсказать.

– А где она лежит? – уточняю у друга, совершенно забыв о ревности и всех прочих чувствах.

– В частной, на Пушкинской.

Попасть в больницу нам так и не удастся. Доктор строго запрещает посещения, да и Катенка в основном спит под капельницами. Ее прогулки босиком по холодному бетону, а потом еще и без верхней одежды… Все так переживали о том, что она может упасть и сорваться, что даже не обратили внимание на такие мелочи.

Повидать Катену удается только через неделю, когда ее отпускают долечиваться дома. Мы не сговариваясь заваливаемся к ней всей толпой. Как ни странно, но я приезжаю вторым… И у нее даже не Макс, а Женя. Это все проделки Марины, которая попросила своего друга помочь довезти нашу Катю. А та тоже хороша, ни мне, ни Максу не сказала, что выписывается. Уже из дома написала, что можно ее проведать. Парень приедет через час, он где-то далеко за городом, а я сразу сорвался из клуба, бросив все дела.

Кстати, Федя теперь работает у меня, учится у Димы, будет вторым барменом. Плюс в том, что сам Димка психолог, то есть друга я отдал в надежные руки. Он уже даже выглядит повеселее, а прошло-то всего ничего времени. Надеюсь, что дальше пойдет лучше.

– Катенок, привет, – обнимаю я девушку, несмотря на все протесты. – Как ты себя чувствуешь? Ты мой герой, девочка… – последнее шепотом, чтобы друзья не слышали.

– Привет, Леля, – улыбается Катя. – Уже в разы лучше. Врач обещал, что через неделю смогу вернуться к учебе.

– Ты все об учебе! – смеюсь я.

– Как там Федя? – спрашивает девушка, уже серьезнее. – Вы за ним присматриваете?

– Да, все хорошо. Он у меня живет, работает в клубе, им Димка занимается.

– Димка? – поднимает брови Катя.

– Бармен, – киваю я, потом понимаю, как это звучит со стороны и уточняю. – Он хороший психолог, у меня работает только потому что ему нравится это. Долгая история в общем. Я думал ты в курсе, твоя Ксюша же с ним постоянно тусит.

– Не знала, – пожимает плечами девушка.

Через пять минут в квартиру врывается этот рыжий вихрь, который сетует, что ей сразу не позвонили. Ксюша привезла апельсины, бананы, лимоны и еще кучу фруктов и ягод, от чего у меня просыпается совесть. Я так бежал сюда, что даже не подумал о том, чтобы остановиться у магазина. Нужно исправляться. Завтра обязательно привезу девушке вкусных и полезных лакомств и витаминчиков.

Максим приезжает даже позже, чем обещал. Вид у него замученный и усталый, но он улыбается. В руках у него букет цветов. Даже этому хватило ума купить хотя бы цветы. Совсем расстраиваюсь, что такой идиот, любимой девочке не сообразил ничего привезти…

Выгоняет нас их квартиры Мари уже около полуночи. Мы все время болтали и развлекали Катю, периодически доливая горячего чаю и уплетая принесенные гостинцы. Потом же девушка стала зевать слишком сонно, что Марина не выдержала и буквально выпинала нас, отправив по домам.

Катя

В больнице скучно и плохо. Ненавижу уколы, а здесь их делают по несколько раз в день. А еще капельницы и таблетки… Ооо… Как же я мечтаю от сюда выписаться! Если первые дни находиться в чистой и аккуратной палате еще терпимо, потому что я в основном сплю и ничего не соображаю от высокой температуры, то после становится ужасно! Я мечтаю о доме, друзьях и общении. Уговорив доктора выписать меня как можно раньше, прошу Маринку сразу же меня забрать.

После выписки наш дом превращается в нечто невообразимое. Наверное, у нас в гостях еще никогда не было столько людей. Женьку подруга использовала как водителя, когда забирала меня с клиники. Потом приехал Леша, Ксюша и Максим.

На следующий день ко мне пришел Федя, предварительно позвонив. Мари дома не было, поэтому я пыталась сама поухаживать за гостем и организовать чай, но в итоге парень затолкал меня в кровать, а потом и чаю сделал.

– Прости, Кать, – сказал он после нескольких минут в тишине, когда мы уже устроились в комнате.

– Ты не виноват, Федь, – сказала я то, что и думала. – Обстоятельства так сложились. Ну простыла, с кем не бывает. Не в первый, и, боюсь, не в последний раз болею.

– Ты из-за меня стояла на этом гребанном мосту, рискуя убиться, еще и заболев, – опускает парень голову. Я чувствую, что он винит себя, что ему плохо и обидно, и мне совершенно это не нравится. Достою из-под головы подушку и, пользуясь тем, что Федя отвлечен, со всех сил запускаю в него. Парня разворачивает на компьютерном стуле, а я невинно продолжаю пить чай.

– Ах ты ж! – подскакивает он.

– А нефиг тут уныние и депрессняк разводить, – показываю язык. – Федь, все будет хорошо, поверь уж мне.

– Расскажешь?

– Да что тут рассказывать… Глупость и ошибки. Мне было пятнадцать… – И я рассказываю парню, как прошла моя юность, обо всех мыслях и трех неудачных попытках.

– Твой брат сказал четыре раза, – уточняет Федя.

– Вот же… Мой брат совершенно не может держать язык за зубами, – злюсь на родственничка. – Четвертая… Это был просто импульсивный и тупой поступок. Меня спровоцировали, и не сдержалась, просто психанула. С тех пор меня стали сильнее контролировать во всем, а потом учеба, учеба, учеба… Вот только сейчас потихоньку возвращаюсь к жизни.

– Ты везучая, – выдает парень. – Ведь со мной это считай пятый раз, когда удача на твоей стороне.

– Надо бы прекращать, рано или поздно мне может не повезти.

– И то верно, – соглашается Федя. – Кстати, а что твой брат делал ночью на том мосту?

– Он часто мотается по командировкам, вот и в этот раз поздно возвращался, хотел побыть в тишине и наедине с собой, а тут мы на мосту. Ну а дальше вы познакомились с его нервным и вспыльчивым характером.

– Бывает, но он хотя бы заботится о тебе и любит, – немного грустно улыбается парень, а после небольшой паузы неуверенно добавляет. – Кать, я хотел у тебя спросить. Ты же девушка Макса?

– Эм, да, – теряюсь я. – А что?

– Там, на мосту… Леша так кинулся к тебе, и ты так обнимала его…

– Федь, это слишком сложно. Лелик мой друг, – смотрю в глаза парню и понимаю, что лгу себе. Друг, друг, друг… Друг от которого по коже бегут мурашки, в животе порхают бабочки, а сердце выпрыгивает из груди.

– Леша мой друг, да и Максим не чужой. И я не слепой, – не совсем понимаю, что имеет в виду Федор, и продолжаю молчать. – Это не мое дело, но все же… Мне кажется, ты с парнями немного перепутала.

– Федь, это правда сложно. И страшно, – признаюсь парню. Почему мне хочется ему довериться, я не знаю, но и причин не делать это не вижу. Может быть работает тот факт, что мы практически не знакомы. Доверять проходящим людям проще. Ну и схожие проблемы у нас с ним. – Знаешь, прошлые мои чувства привели ко всему, о чем мы сейчас говорили с тобой. Я боюсь, что снова будет больно и плохо. А если я вновь… мне только удалось убедить психолога, что все хорошо. Сама до конца не уверена в этом, но надо жить. Я боюсь чувствовать, боюсь отвлекаться на что-то. Мне кажется, что с Максимом мне будет легче и проще. Он хороший парень, хоть и ветреный. А Леля… это же Леля.

Мы еще долго говорим обо мне и моих проблемах. Федя тоже делится переживаниями и печалями. Вот так за два вечера знакомства парень становится одним из немногих, кто знает обо мне практически больше всех. И почему беда так сближает меня с людьми? Ведь именно проблемы сделали нас с Мари и Оливкой лучшими подругами. За последнее время в моей жизни появилось очень много людей, которые стали мне не чужими, а даже больше – очень родными, но не каждому из них я готова рассказать свою тайну. Даже брат не знает всех деталей моих ошибок юности, как, впрочем, и мама. Лишь девочки, психолог и теперь Федя. И я знаю еще одного человека, которому могла бы доверить эту историю, но не уверена, нужно ли это ему…

Макс

Уже завтра я уезжаю в Париж на конкурс. Катя только вернулась к учебе, и мы опять стали мало видеться. У нее ужасные долги по учебе, и она вновь много времени сидит дома, никуда особо не выходя. Хотя, о чем я говорю? У меня самого диплом на носу. Благо, тему удалось завязать на фотосъемке и обработке. Руководитель подкинул готовый проект, мне остается только защитить его. Прочту уже перед защитой. Лишь бы закончить, а там можно вернуться к своей работе. Отец уже слова сказать не посмеет, он привык держать обещания, вот и я свое сдержу и отправлюсь в свободное плаванье. После конкурса в Париже обо мне узнает еще больше народу, и сто пудов появятся заказы на крупные проекты. Выиграть я там вряд ли смогу, но даже этот этап многое значит.

Попрощавшись с Катюшей, сажусь в самолет и отправляюсь в самое важное в моей жизни путешествие. Девушка обещает беречь себя и писать сообщения в ВК, так как со связью у меня там будут проблемы.

И вот я стою на пороге у своей мечты, сжимаю в руках фотоаппарат и слушаю, о чем говорят организаторы. Сегодня с нами будут работать пять моделей на пятьдесят фотографов, каждому дается по полчаса на подготовку, непосредственно съемку и предоставление пяти наиболее удавшихся снимков. Это очень сжаты сроки, но задача конкурса найти таких людей, которые смогут работать в тяжелых условиях и отдаваться по максимуму.

Я попадаю в команду к Сабрине – высокой сероволосой девушке с пронзительным взглядом темно-серых глаз. Она быстро переодевается и легко позирует перед камерой, но как только объектив опускается, девушка становится строгой, серьезной и организованной. Такое чувство, что она не готова тратить даже секунду своего времени впустую. Я засматриваюсь на то, как Сабрина четко и быстро меняет образы, как просто держится перед фотографами, как естественно выглядят все ее эмоции, при том, что она играет на камеру. В ней умирает настоящая актриса.

Я иду восьмым, надеясь, что кадры получатся интересными. Из десяти человек в нашей команде в финал пройдет всего один. И я буду бороться за это место, пусть шанс и очень мад.

– Сабрина, пойдем к рамке с лампами, – говорю модели, как только начинается отсчет мои тридцати минут. Она кивает и следует за мной, но по пути мы останавливаемся еще в нескольких местах студии.

Сначала я пробую сделать просто несколько фотографий на полу и даже кресле, они неплохие, но все не то. Они не зацепят, не привлекут внимания. Нужно что-то другое. Не теряю время, даже при переходах делаю снимки, и когда девушка поправляет волосы, понимаю, что нужно. Подхожу к ней, и, опустив фотоаппарат, начинаю поправлять ей прическу. Хотя даже не так. Я делаю ей прическу под удивленным взглядом организатора и стилистов. Сама девушка лишь поднимает брови, улыбается и рассматривает меня все время, пока я вожусь с ее невероятно мягкими и шелковыми волосами. Через пять минут, которые я бы мог потратить на создание снимков, передо мной милая девочка с двумя небрежными «дульками» на голове и несколькими свободными прядями у лица. Этот образ ей невероятно идет, превращая леди в совершенно другую девочку, которая не может оставить равнодушным.

Одета она в закрытое серое белье с небольшим кружевом, которое подчёркивает глаза и волосы, создавая гармоничную картинку. В светящейся рамке мы делаем снимки и лежа, и сидя, вблизи и вдали. Девушка то смотрит в объектив, и я стараюсь акцентировать внимание на взгляде, то нежно прикрывает глаза, заставляя меня любоваться собой, слегка отвлекаясь, но при этом продолжая нажимать кнопку фотоаппарата. Если честно, настолько прекрасная модель передо мной впервые. Она настоящий профессионал, умеющий преподносить свою внешность в наилучшем свете. Еще ни на одну из своих моделей я не смотрел с таким обожанием, наверное. Даже Катя вызывает во мне нежность, но не такое дикое влечение и восхищение. Не уверен, восхищаюсь ли я Сабриной, как моделью, или же как женщиной.

Заканчиваю снимать буквально за три минуты до конца времени, быстро выбираю пять фотографий, на которые падает взгляд. Особо не задумываюсь, продолжая ловить глазами Сабрину, и каково мое удивление, когда девушка переодеваясь тоже смотрит на меня. В голове сразу все взрывается, между нами будто искры пролетают, но мы продолжаем заниматься каждый своими делами.

После съемок всей компанией отправляемся в отель, но до номера дойти я не успеваю, сталкиваясь в лифте с Сабриной. Когда пытаюсь нажать кнопку со своим этажом, девушка тянется вперед и нажимает другую, останавливается передо мной и поворачиваясь лицом, закрывает собой цифры с этажами. Мы просто стоим друг напротив друга и смотрим прямо в глаза. Я чувствую, как в груди нарастает непонятное напряжение, заставляющее дышать через раз. Раз, два, три, четыре… этажи сменяются быстро, неся нас на самый последний, где расположены номера-люкс. Когда двери лифта разъезжаются в стороны, девушка протягивает мне руку, и я будто под гипнозом берусь за нее, иду следом и вхожу в номер.

Мы одни в темном коридоре и на дверях щелкает замок, отделяя нас от внешнего мира. Сабрина неловко закусывает губу, вглядываясь в мое лицо. Она не делает первого шага, лишь смотрит, продолжая сжимать мою ладонь. И я сдаюсь, подаюсь вперед, прижимаю девушку к стене и целую ее губы. Это самый сладкий поцелуй в моей жизни. Он кружит голову похлеще самого крепкого алкоголя. Мои руки скользят по тонкой ткани ее платья, поднимая его выше и выше, а девушка позволяет мне все это безумство, поднимая руки вверх. И вот она передо мной все в том же сером белье, но теперь в ее глазах плещется страсть и возбуждение, они буквально светятся в слабом освещение.

Мы сходим с ума, прикасаясь к друг другу, целуясь и наслаждаясь каждой клеточкой тела. Это просто безумство, дарящее незабываемое удовольствие. Сабрина сладко стонет, а я впитываю в себя каждую ее эмоцию, боясь пропустить даже еле слышный вздох. Мои губы блуждают по ней, ловят поцелуи и заставляют выгибаться и шепотом просить о большем. Мы сливаемся во что-то единое и неделимое, будто два потерянных в мире кусочка одного сердца.

И лишь утром, проснувшись в холодной постели один, я понимаю, что натворил… Добивает меня записка на прикроватной тумбочке: «Было здорово. Удачи». А еще через пару часов я узнаю, что прошел в финал конкурса, став одним из пяти победителей.