Текст книги "Белое бикини"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Картер Браун
Белое бикини

1

Блондинка за секретарским столом была женственной и элегантной.

Она подняла глаза и подарила мне ослепительную улыбку, которая, согласно секретарской шкале, означала следующее: я не знаю этого типа, но нужно соблюдать некоторую осторожность, чем черт не шутит, вдруг он окажется важной персоной.

– Я вас слушаю, – сказала она.

– Мое имя – Рик Холман, – представился я.

– Чем могу быть вам полезна, мистер Холман?

– У меня назначена встреча с мистером Монтегю – Акселем Монтегю.

Ее глаза расширились от мгновенного удивления, потом я почти услышал щелчок, когда она переключилась на другое отношение ко мне.

– Конечно, мистер Холман. Секунду, пожалуйста! Она наклонилась вперед, чтобы взять телефонную трубку, и ее полные груди ясно обозначились под тонкой шелковой блузкой.

– Мисс Пил? – спросила она в трубку. – Пришел мистер Холман.

Я пробыл в Голливуде достаточно долго и хорошо представлял себе мир кино, но впервые должен был встретиться с человеком, стоящим на такой недосягаемой высоте.

Откуда-то появилась девица и пригласила меня с собой. Поднявшись с ней на третий этаж, я поступил в распоряжение привлекательной блондинки, занимающей пост у лифта. Когда я вошел в кабину, она нажала кнопку и мягко улыбнулась мне на прощанье.

На пятом этаже приятная, но равнодушная девушка с прямыми каштановыми волосами провела меня через приемную, где работали полдюжины стенографисток, в кабинет личного секретаря мистера Монтегю.

– Мисс Пил!

Мисс Пил было около сорока пяти лет, и выглядела она хорошо одетым манекеном.

– Мистер Холман, – сказала она уверенным голосом, – мистер Монтегю ждет вас, но он хочет, чтобы прежде я выяснила пару деталей.

– Отлично, – кивнул я.

– Вопрос о вашем гонораре, – продолжала она. – Мистер Монтегю испытывает определенную неприязнь к обсуждению заключаемых контрактов, условий и тому подобных вещей.

– Я всегда говорил, что деньги весьма вульгарный предмет, – пробормотал я.

Она закурила сигарету.

– Мистер Монтегю, естественно, нанимает только первоклассных работников, – быстро сказала она. – Мы знаем вашу репутацию высокого специалиста, мистер Холман. Соглашение должно быть абсолютно конфиденциальным, и мистер Монтегю надеется, что вы используете все свое время и энергию, независимо от того, как долго это продлится.

– При такого рода требованиях мистер Холман рассчитывает, что мистер Монтегю уплатит за работу крупную сумму, – усмехнулся я.

– Двадцать пять тысяч долларов, – ответила она. – Это превосходит ваши ожидания?

– Очевидно, у мистера Монтегю – при его королевском положении – и проблема королевская?

– Вы иронизируете, не так ли, мистер Холман? – сухо заметила она. – Я вижу, что вы неглупы, к тому же вас, видимо, нелегко напугать. Полагаю, плата соответствует проблеме.

– А именно? – спросил я.

– Мистер Монтегю объяснит вашу задачу, – сказала она. – Дверь прямо перед вами. Входите, мистер Холман, и не нервничайте.

– Мисс Пил, – сказал я, вежливо улыбаясь, – последний раз я нервничал летом 1955 года.

Из кабинета мисс Пил двойная дверь вела в кабинет мистера Монтегю. Человек, который лично руководил судьбами крупнейшей киноимперии западного побережья, сидел за столом, стоящим в углублении у окна. Он, вероятно, занимался решением шахматной задачи за доской с костяными фигурами.

Аксель Монтегю был живой легендой своего времени. Даже враги признавали его гениальность. Он был высоким мужчиной и еще сохранял атлетическое сложение. Его волосы были густыми и вьющимися, металлического цвета, а глаза были чуть темнее. Аккуратные светлые усы повторяли изгиб полных губ. На нем был темный костюм.

– Садитесь, пожалуйста, мистер Холман, – спокойно сказал он.

На мгновение мне показалось, что Акселю Монтегю давно чужды какие-либо чувства и эмоции. Я сел в кожаное кресло и приготовился слушать.

– Мисс Пил позаботилась обо всех деталях, я полагаю? – спросил он.

– Кроме парочки мелких, – ответил я.

– Они так важны?

– О чем идет речь? И соглашусь ли я взяться за это дело? – Я пожал плечами. – Для меня эти вопросы важны, мистер Монтегю.

– Вы услышите, о чем идет речь. – Он говорил резко. – Но не вздумайте отказываться, Холман, если хотите работать в той же области. Я знаю, что вы специализировались на постановочном бизнесе.

– Насколько я понял из ваших слов, мистер Монтегю, смысл сказанного можно изложить проще: если я откажусь, вы вышвырнете меня из кинопромышленности, верно?

– Не думайте, что я не смогу этого сделать, – заявил он.

– Ни на секунду так не подумал, – согласился я. – За последние три года я добился прочного положения специального консультанта для мира искусства, и вряд ли похороню все свои достижения ради дешевого удовольствия сказать «нет» Акселю Монтегю.

– Естественно, – хмыкнул он. – Вы не глупец, Холман, и я удивляюсь тому, что вы начали с таких глупых вопросов.

Он встал, прошел к стене и нажал на кнопку. Внезапно яркий свет высветил рисунок на стене. Это был портрет молодой девушки с темными волосами и темными глазами. Нежные черты и красивый оттенок кожи придавала ее лицу кукольное выражение, нарушаемое только изгибом полных чувственных губ.

– Моя дочь Дженнифер, – тихо сказал Монтегю. – Ей было девятнадцать, когда писали этот портрет.

– Она очень красива, – откровенно сказал я.

– Это было три года назад.

Он осторожно опустился на стул. Раздался щелчок, и внезапно портрет снова потемнел. Монтегю несколько секунд изучал мое лицо, затем опустил голову, устремив невидящий взгляд на шахматы.

– Она всегда была трудным ребенком, – пробормотал он. – Совершенно самостоятельна, с сильным характером. С очень раннего возраста умела защищать себя. Через год после того, как был написан этот портрет, она убежала из дома и в Неваде тайно вышла замуж. Думаю, она рассчитывала вернуться домой с триумфом, ведя на поводу своего мужа. Вся затея была абсолютно абсурдна. Человек, за которого она вышла замуж, был охотником за приданым, и я говорил ей об этом еще за три недели до того, как понял, что у нее это серьезнее, чем я думал. Но это типично для Дженнифер – ставить людей перед свершившимся фактом, когда уже ничего нельзя сделать. Но на этот раз я кое-что предпринял.

Он достал сигарету из серебряного портсигара и закурил.

– Я уехал в туристическую поездку в Европу на три месяца за день до того, как новобрачная и ее муж прибыли домой. Мой дворецкий передал Дженнифер записку от меня, потом захлопнул дверь перед их носом. Записка была короткая. Я сообщал, что коли уж моим мнением пренебрегли, она для меня умерла. Выдача денег на ее содержание прекращается. С того момента, как я получил телеграмму о ее замужестве, ее личные вещи вышвырнуты из дома. Она больше не войдет в мой дом. – Указав на портрет, он добавил: – С тех пора я больше не освещал этот портрет ни разу – до сегодняшнего дня.

– Это было два года назад?

– Да, – он быстро кивнул.

– И теперь вы хотите, чтобы я нашел вашу дочь, мистер Монтегю?

– Нет, – сказал он. – Я сам нашел ее прошлой ночью, случайно, в статье на одной из последних страниц вечерней газеты. Она в морге, Холман. Ее нашли мертвой на берегу севернее Малибу, около восьми часов утра.

– Вы думаете, что причина смерти не обязательно несчастный случай, и хотите, чтобы я выяснил все обстоятельства?

– Не пытайтесь угадать мои мысли, Холман. Мне нет дела до того, как она умерла. Несчастный случай, самоубийство – какое это имеет значение? Единственная вещь, которую я хочу знать, как она провела последние два года после своего замужества. С того момента, как умерла ее мать, – Дженнифер было тогда только четыре года – и до самого ухода я знал каждый ее шаг. Но последние два года – чистая страница, которую вы должны заполнить для меня во всех подробностях, начиная с того дня, когда мой дворецкий отдал ей записку, и до вчерашнего утра, когда нашли ее тело, вынесенное на берег.

– Хорошо, – сказал я безразличным голосом. – Я свяжусь с полицией...

– Запрещаю вам делать это! – прорычал он. – Я не хочу, чтобы мое имя было связано с ней каким-либо образом. Она пользовалась девичьей фамилией моей жены – Холт. Ее опознали, согласно газетным сообщениям, как Дженни Холт, работавшую официанткой в каком-то сомнительном кафе! Только трое знают ее истинное лицо – я, мисс Пил и теперь вы. – Его глаза сверкнули. – Усвойте это, Холман. Если кто-нибудь узнает, что эта официантка – дочь Акселя Монтегю, вы пожалеете, что родились на свет!

– Я отлично понял вас, мистер Монтегю, – кивнул я. – Значит, раз я не могу работать с полицией, единственный путь – встретиться с человеком, который пару лет назад в качестве новобрачного стоял перед вашим домом.

– Джонни Федаро, – хмыкнул он. – Один из этих дешевых негодяев, которые околачиваются в Лас-Вегасе. Там она и повстречалась с ним. Выбросила за одну ночь три тысячи долларов на его проклятую игру. – Его рот скривился в жесткой усмешке. – Видимо, он считал, что обеспечил себе будущее, женившись на единственной дочери Акселя Монтегю. Я не пожалел бы отдать еще три тысячи долларов за то, чтобы увидеть его физиономию, когда мой дворецкий захлопнул дверь перед его носом.

– Значит, начну с него, – кивнул я. – Каким образом мне информировать вас? Еженедельные доклады вам или...

– Этого не нужно. Вы придете ко мне, когда полностью выполните задание, не раньше, – холодно сказал он. – У меня есть более важные дела.

– У меня один вопрос, – сказал я.

– Что еще?

– Хотите ли вы, чтобы я сперва позаботился о последнем долге? Я имею в виду ее похороны.

Его брови удивленно поднялись.

– Кто будет заниматься этими сантиментами из-за смерти какой-то официантки?

Я вышел из кабинета к мисс Пил.

– У меня есть чек для вас, мистер Холман, – сказала она.

– Расходы? – спросил я.

Она протянула мне чек. Я взглянул на него и был удивлен, что он был выписан на всю сумму – 25 тысяч долларов.

– Мистер Монтегю совершенно доверяет вам, мистер Холман, – сухо сказала мисс Пил.

– О, конечно. У меня, правда, не было выбора принимать или не принимать это предложение. Он обещал уничтожить меня, если я откажусь. – Я кивнул на дверь кабинета.

– Вы немного нервничаете, мистер Холман? – спросила она, и ее серые глаза сверкнули.

– Не нервничаю, но обеспокоен, – сказал я откровенно. – Никогда не встречал человека, который бы мог так сильно ненавидеть.

– Его личный мир развалился, когда погибла Мариен, – пояснила она.

– Мариен?

– Его жена, Мариен Холт. Ведь вы не настолько молоды, чтобы не помнить ее?

– Та Мариен Холт? Величайшая кинозвезда сороковых годов? Она была замужем за Монтегю? – Я уставился на нее. – Любой мужчина мечтал прийти домой, где его ждала бы на кушетке Мариен Холт. – Я тихо покачал головой. – Девушка, которая сняла свои брюки и отдала их французскому генералу, когда он сказал ей, что не уверен в американской решительности, – была женой Акселя Монтегю.

– Да, она была его женой, – тихо повторила мисс Пил, – и погибла в авиационной катастрофе в 1945 году, когда летела во Францию. Он не мог забыть этого.

– Я читал журналы, – тихо сказал я. – Помнится, ее имя связывалось с именем Лео Рэнда – героя ковбойских фильмов?

– Он был ее первым мужем, – коротко ответила она.

– Но я говорю о более позднем времени, перед ее гибелью, – сказал я. – Он не был в Европе в то время? По-моему, был какой-то скандал в Лондоне, связанный с ним?

– Не помню, – ответила она.

– Лео Рэнд, – проговорил я. – Я всегда старался подражать ему. Ходил, как он, с выдвинутым слегка вперед правым плечом, рука чуть выше пояса, где должно было быть оружие. Что, черт возьми, случилось с Лео Рэндом?

– Этого я не знаю, – сказала она, пожимая плечами.

– Я думаю, с ним произошел несчастный случай, – твердо сказал я. – Бедная маленькая Дженнифер. С таким отцом, как Аксель Монтегю, и матерью, как Мариен Холт, ей нелегко приходилось с самого начала, я полагаю.

– Но вам надо заниматься не началом, мистер Холман, а концом, – ее голос внезапно стал резким.

– Конечно.

На лице мисс Пил неожиданно появилось выражение крайней заинтересованности.

– Мистер Монтегю хочет, чтобы вы только выяснили детали последних двух лет ее жизни, мистер Холман?

– Верно.

– Дженни была великолепной пловчихой, – тихо сказала она. – Пьяная или трезвая – она не могла утонуть. Разве только кто-то долго держал ее под водой.

Я взглянул на нее. Приходило ли ей в голову, что даже хорошие пловцы могут совершить самоубийство? Она могла быть брошена в воду уже мертвой. И еще множество всяких вариантов.

Поскольку я промолчал, она заговорила снова:

– Прошу вас, выполните мою личную просьбу: найдите убийцу. – Она отвела взгляд в сторону. – Дженни была куколкой, мистер Холман, живой куколкой.

2

Очень просто было найти вчерашнюю газету и установить, что труп Дженни Холт находится в морге. Туда я и отправился.

Служитель морга посмотрел на меня из-за стола.

– Нет, сэр, – заявил он. – Эта женщина опознана как Дженни Холт, мистер Холман, следовательно, она не может быть вашей сестрой.

– Как я уже сказал вам, она могла изменить свое имя. Прошло два года, как она покинула дом, и...

– Описание, данное вами, по всему подходит к этой Холт, – признал он. – Но ведь бывают просто похожие люди, верно?

– Может быть, я могу взглянуть на нее, – с надеждой произнес я.

– Послушайте, приятель, – сказал он. – Я знаю, что у вас серьезная проблема, но эта Холт не ваша сестра. Впрочем, вы все равно опоздали, потому что ее больше нет у нас.

– Нет? – Я бросил на него недоуменный взгляд.

– Ее отец сегодня утром забрал труп. А отец не мог не признать свою дочь, верно?

– Полагаю, что нет, – согласился я. – Это не Франк Холт, случайно?

Он посмотрел в книгу регистрации.

– Нет. Вильям Холт из Сан-Диего.

– Я знал когда-то Билла Холта, – сказал я. – Крупный, с лысой головой?

– Не знаю, – ответил он. – Я заступил на работу с полудня, и ее увезли, когда я пришел.

– Ну, при всех условиях, спасибо. – Я сунул доллар ему в руку, и его глаза счастливо расширились.

– Это совсем не обязательно, приятель. – Он сунул доллар в карман.

– Да я рад, что это не моя сестра, – сказал я. – Ужасная штука – она была еще ребенком.

– Думаю, не больше двадцати одного. И настоящая красавица. Доктор Хемфис сказал, что на ней не было следов насилия. Он считает, что она просто не умела плавать.

– Может, она была пьяна?

– Нет! Доктор сказал, что не было и следов алкоголя или наркотиков.

– Ну, буду дальше искать сестру, – сказал я. – Пойду в больницу.

– Может, она просто вышла замуж, приятель. Вы хоть подумали об этом?

Он еще что-то говорил, когда я выходил из морга.

* * *

Была полночь пятницы, но казалось, что весь мир ожидал светопреставления в субботу утром, и всем оставалось не более тридцати часов, чтобы истратить деньги в Лас-Вегасе. Нужное мне заведение было так переполнено, что потребовалось пятнадцать минут, чтобы пройти от двери до парня, который стоял в центре небольшого свободного пространства рядом с кассой.

Это был парень солидного сложения, в вечернем костюме, с неослабным вниманием осматривающий помещение. Я подождал, пока он отоварил чей-то чек, потом подвинулся ближе.

– Привет, Джо, – сказал я.

Он взглянул в мою сторону.

– Давно не видел, вас, Рик.

– Мне нужно найти кое-кого в Вегасе. Я спросил себя: кто может мне сказать, где его выудить? И сам себе ответил – Джо Кирк.

– Добрый старина Джо Кирк, – мягко сказал он. – Всегда готов помочь. За деньги!

– За чем дело? – Я пожал плечами. – Десять долларов только за то, чтобы постоять здесь и немного поболтать.

– Рокфеллер счел бы это достаточно приличным, – сказал он. – Как имя парня, которого вы ищете?

– Джонни Федаро, – ответил я.

– Прощай, банкнота, – прошептал он. – До свидания, Рик Холман!

– Неприятностей не будет, – заверил я. – Просто хочу немного поговорить с ним.

– Вы вытянули из шляпы не то имя. Попытайтесь назвать другое.

– Меня устраивает то, которое я уже назвал, – настаивал я. – Сто долларов, Джо, но это предел.

– Не видел Федаро уже несколько месяцев, – ответил он. – С какого это времени Джонни Федаро стал стоить сто долларов?

– Могу порасспрашивать вокруг, – сказал я, – это потребует больше времени, но, возможно, сохранит деньги.

– Ладно. Можно попытаться. – Он ткнул пальцем в парня в вечернем костюме, стоящего неподалеку. – Подойди на несколько минут, Арни, – сказал Кирк. – Посмотри хорошенько на людей за рулеткой за пятым столом. – Он дал ему десять секунд, потом спросил: – Кого-нибудь из них узнал?

– Нет, – ответил Арни.

– Крупье там новый, – прошептал Джо. – Он выглядит мертвым. Может, это потому, что он новый?

– Да, – Арни кивнул, – я следил за ним.

– Мистер Джонатан Ботрайт из Далласа снова играет у нас, – сказал Джо. – Недавно он потерял двадцать тысяч. Он может проиграть еще пять, но это все. Мы хотим, чтобы он пришел к нам еще, Арни. Двадцать пять тысяч он может себе позволить.

– Я прослежу!

– Следуйте за мной, мистер Холман!

Кирк двинулся к двери позади кассы, достал два ключа и отпер ее. Когда мы прошли за дверь, он аккуратно снова замкнул ее и пошел по узкому коридору. На полпути он остановился и вежливо постучал в закрытую дверь.

– Кто это? – спросил голос из комнаты.

– Кирк!

– Так входите!

В комнате невысокий парень, стоя на коленях, склонился перед открытым сейфом, битком набитым банкнотами. Через полминуты он поднялся, закрыв дверцу сейфа, и, повернувшись, посмотрел на нас немигающим взглядом.

– Вы помните Рика Холмана, мистер Фаулер? – вежливо спросил Джо Кирк.

– Нет, – ответил невысокий парень.

– Около года назад, когда кинокомпания начала чинить нам неприятности, мистер Холман уладил дело очень мирно и без огласки.

– Я сказал ему «спасибо».

– У мистера Холмана возникла небольшая проблема, он считает, что мы сможем ему помочь. Он ищет парня, тот работал здесь, и уверяет, что не будет скандала, только небольшой разговор.

Фаулер уставился на меня.

– Кто вам нужен?

– Джонни Федаро, – подсказал Джо.

– Он работал здесь, верно, – сказал Фаулер, подумав пять секунд. – Мы уволили его.

– Когда это было? – спросил я.

– Не помню точно. – Он пожал плечами.

– Может, он работает где-нибудь поблизости? – предположил я.

Снова наступило тяжелое молчание.

– Послушайте, – сказал я. – Мне надо найти одного человечка, может, Федаро знает, где он. Это все! Как только что говорил Джо, я уладил тогда дело со студией, не повредив вам. Теперь я нуждаюсь в вашей помощи.

– Это было очень тонко сделано, – нейтрально сказал Джо. – Никакой огласки.

Фаулер достал из верхнего кармана сигару, откусил ее кончик, потом зажег спичку.

– Хорошо, мистер Холман. Может, я и задолжал вам услугу. Федаро появился в городе пару лет назад, крутился здесь восемнадцать месяцев, потом внезапно исчез. Он работал здесь – и хорошо, Джо был доволен им.

– Он был обаятельным маленьким негодяем, – сказал Джо. – К нему тянуло многих женщин, не без пользы для дела.

– Он хотел разбогатеть, – Фаулер смотрел на меня так, словно я лично был виновен в этом порока Федаро. – Все мы этого желаем, но ведь не в одну ночь?

– Он имел любовницу, – сказал Джо. – Маленькую светловолосую курочку с поддельным южным акцентом. У нее в сумочке была толстая пачка денег, достаточная, чтобы приобрести стадо коров! Она проиграла несколько тысяч долларов за столом Федаро, потом начала выигрывать. После первого круга она выиграла десять тысяч, потом еще двадцать, и сказала, что на сегодня достаточно. Я видел, что Федаро рад избавиться от нее. Но тут она снова стала играть. Она проиграла весь свой выигрыш и вела себя так, словно это было для нее мелочью. Дала Федаро тысячу, только за то, что при нем ей везло.

– Обеспеченная курочка? – спросил я.

– Еще чего? – хмыкнул Фаулер. – Она была красивой дамой, в коротком платье и с дорогим ожерельем. Когда уходила, Федаро сунул ей лишние деньги. Они были уверены, что мы проверим только его, а ее обыскивать не станем.

– Но вы обыскали? – спросил я.

– И обыскали бы сразу, – усмехнулся Джо, – но меня смутило ее ожерелье. Поэтому я вежливо проводил ее до дверей. Потом неожиданно притворился сексуальным маньяком, сунул руку за вырез платья и вытащил оттуда пачку денег.

– Значит, вы за это и выгнали Федаро?

Я смотрел на Фаулера.

– Конечно, – кивнул он. – Мы хотели возвратить свои деньги.

– Он еще в Вегасе?

Некоторое время Фаулер тяжелым взглядом смотрел на Кирка, потом пожал плечами.

– Вот что, Джо, придется тебе отвезти мистера Холмана к нему.

– Как скажете, мистер Фаулер.

– Спасибо, – поклонился я. – Я ценю это.

– Не стоит, – хмыкнул Фаулер. – Теперь я вам не должен, верно?

* * *

Мы уже полчаса тряслись за городом по плохой дороге, и Кирк внезапно бросил мощный «седан» с дороги в сторону. Мы проехали еще милю по бездорожью и остановились около маленькой непривлекательной хижины. Кирк выключил мотор, и наступила тишина.

– Он здесь, – кивнул Джо. – Может, мне зайти с вами, он меня знает.

– Хорошо, – согласился я. – Какого черта он здесь делает?

– Пора дать мне сто долларов, – напомнил Джо.

Я вытащил две пятидесятидолларовые банкноты и протянул ему.

– Вы не ответили на мой вопрос, Джо.

– О, это. – Он открыл дверцу и начал выбираться из машины. – Он приводит себя в порядок после несчастного случая.

Я вышел из машины и присоединился к нему.

– Несчастный случай?

– У него есть телефон, – сказал Джо. – Так что, когда закончите, можете вызвать такси. Или вы хотите, чтобы я подождал вас?

– Я вызову такси, – ответил я. – Что за несчастный случай?

Он молча постучал в дверь, и через несколько секунд женский голос спросил изнутри:

– Кто это?

– Кирк, – ответил Джо. – Откройте. Со мной один джентльмен, он хочет поговорить с Джонни.

Дверь открылась. Я услышал шуршание одежды, чья-то фигура быстро скрылась внутри помещения раньше, чем я рассмотрел ее.

– Ладно, парень, – сказал Джо. – А теперь я вас покину.

Прежде чем я успел возразить, он оказался в машине. «Седан» развернулся и направился к шоссе.

Дверь осталась открытой, и я вошел внутрь. В углу комнаты стояла девушка, следя за мной глазами, полными ужаса. На ней были габардиновая юбка и свитер, подчеркивающий ее фигуру. Светлые волосы были взлохмачены, но все же она выглядела привлекательной, если не считать шрама на правой щеке, портящего ее внешность.

– Разве Фаулеру еще недостаточно? – прошептала она. – Или он послал вас просто, чтобы попинать нас?

– Я Рик Холман, – представился я. – Хочу поговорить с Джонни Федаро, а Фаулер был моим должником, поэтому Кирк привез меня сюда.

– Вы работаете на Фаулера?

– Ну вот, – сказал я. – К чему этот допрос?

Она прикусила нижнюю губу.

– Джонни не в состоянии говорить с кем-либо сейчас. – Ее пальцы дотронулись до шрама на лице. – Думаю, Фаулер сказал вам об этом?

– О том, как вы вдвоем пытались надуть его на девяносто тысяч? – Я кивнул. – Он сказал мне, Джонни располагает кое-какой информацией, которая мне нужна. Я уплачу за нее.

– Деньги нам нужны позарез, – с горечью сказала она. – Сколько, мистер?

– Пятьсот долларов, – сказал я, подумав, что трачу пока еще деньги Акселя Монтегю.

– Подождите здесь, – сказала она. – Я пойду поговорю с ним.

Она исчезла в задней комнате, а я сел на запыленную кушетку, закурив сигарету, и попытался ни о чем не думать, потому что во мне поднималась волна ненависти к Фаулеру и Кирку, а это было глупо.

Девушка вернулась, и я встал с кушетки.

– У нас здесь все удобства, – в ее голосе по-прежнему звучала горечь. – Этот Фаулер, у него есть сердце. Знаете, он даже поручил доктору регулярно навещать нас и оплачивает лекарства.

– Доктор должен был доложить об этом в полицию, – я показал на шрам.

– Сожалею, – ответила она. – Но этот доктор имел лицензию до того, как стал алкоголиком.

– Мне не нравится Фаулер так же, как и вам, детка, – хмыкнул я. – Но Джонни не должен был брать эти деньги.

Ее губы искривились в усмешке.

– Он еще говорит мне!

– Что относительно Джонни? – спросил я. – Смогу я поговорить с ним?

– За пятьсот долларов вы можете получить все, что хотите, включая и меня! – Ее пальцы снова коснулись шрама. – О, я совсем забыла о нем. Теперь я не предмет для сделки, да?

– Может быть, пластическая операция сможет удалить шрам, – предположил я.

– Ну конечно, – сказала она. – Подумаешь, всего несколько тысяч долларов за новое лицо! Вы не знаете хирурга, который сделал бы это задаром? – Она пожала плечами. – Извиняюсь, мистер, это не ваша вина. Проходите, Джонни ждет вас.

Тот сидел на кровати, ожидая меня, его перевязанные руки лежали между коленями. Он действительно выглядел, как дешевый негодяй с густыми вьющимися черными волосами.

– Джонни, я – Рик Холман, – обратился я к нему.

– Что вы хотите услышать от меня за пятьсот долларов? – тихо спросил он. – Впрочем, неважно. Я чертовски нуждаюсь в любой сумме. Малышка, – он кивнул на девушку, – считает, что это найденные деньги. Но у меня другие планы. – Джонни злобно рассмеялся. – Куплю на них револьвер и вышибу мозги Фаулеру.

– Советую использовать их на другие нужды, Джонни, – сказал я. – Вы должны знать, что вас ждет при попытке прикончить парня, вроде Фаулера, с большими деньгами. У вас еще вся жизнь впереди, так что забудьте об этом.

– Вы сумасшедший! – возразил он. – Я конченый человек, Холман. Я был крупье, как вы помните. Это все, что я умел делать, я мог зарабатывать себе на жизнь.

– Думаю, Фаулер рассказал о вас, кому следует, и вы не сможете работать крупье, – сказал я. – Ну что ж, для парня есть миллион других способов заработать на жизнь своими руками.

– Да? – Его голос поднялся на целую октаву. – Вот этими руками?

Он внезапно поднял их передо мной и, несмотря на толстый слой повязок, я увидел, что по два первых пальца на каждой руке отсутствуют.