Текст книги "Объект их низменных желаний"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 6

Адрес, переданный мне Дрери через его секретаршу, оказался квартирой на втором этаже в здании, которое хотя и сильно уступало тому, где Элинор Брукс имела свое «рабочее место», все же стояло много выше на общественной шкале ценностей, нежели крысиная нора на Четвертой улице. Я постучал в дверь по привычке и так и не понял, кто же больше удивился – я или парень, который отворил ее буквально через пять секунд. Он был в очках, с шапкой рыжих волос, его карие глаза, посаженные слишком близко друг к другу, недоуменно уставились на меня. Время приближалось к трем часам дня, но он до сих пор не снял помятую пижаму: похоже, он только что вскочил с постели.

– Мистер Мейсон? – спросил я.

– Его нет, – ответил он скрипучим голосом. – Он в отпуске. Я присматриваю за его квартирой.

– Джонни Ферано? – сообразил я.

Его глаза слегка расширились.

– Черт побери, кто вы такой? – Вид моего значка явно не поднял ему настроения. – Выходит, вы коп.

Меня разыскивают?

– Всего лишь та сильно выцветшая блондинка, которая живет через холл от вас на Четвертой улице, как я понимаю.

Он брезгливо передернул плечами:

– Эта ненормальная сплетница! Дошло до того, что я стал запираться по вечерам на замок. Господи! Как я счастлив, что хоть немного отдохну от нее!

Он закатил глаза, белки у него были такие же красные, как и его волосы.

– Вам нужен Мейсон? Как я уже говорил, он в отпуске.

– Вы не возражаете, если я взгляну?

– Да Бога ради… – Он раздраженно пожал узкими плечами. – Только не разводите грязь в квартире.

Я прошел мимо него в комнаты и осмотрел их. Постель не была убрана, похоже, что Ферано только что выбрался из нее. Когда я снова вернулся в гостиную, он уже приготавливал себе выпивку. Меня он не угостил, но я не огорчился, учитывая, что встал из-за стола всего полчаса назад.

– Куда он девался? – спросил я.

– Отдыхает. Мне он не говорил, куда едет. Позвонил и сказал, что я могу на месяц перебраться сюда и смотреть за квартирой, пока его не будет. Я обрадовался и не стал спрашивать, куда и с кем он уезжает. А сам он мне этого не сказал.

– Могу сообщить, где он находился вчера приблизительно до шести вечера, – холодно произнес я. – В твоей берлоге на Четвертой улице.

– Правда?

Стакан в его руке нервно задрожал, ему пришлось отпить немного, чтобы жидкость не пролилась.

Я присел на ближайший подлокотник дивана, не спеша закурил сигарету и выдал ему настоящий «взгляд полицейского», тот самый, что я целый год вырабатывал у себя в академии каждый день по часу. Взгляд подействовал – стакан снова задрожал в его руке.

– Окажи сам себе услугу, Джонни, – наконец произнес я, – не заставляй меня специально заниматься твоей особой!

– А? – Он на мгновение выпучил глаза. – Не понимаю вас, лейтенант.

– Уверен, на тебя имеется досье, – устало проворчал я. – Как бы ты ни зарабатывал на жизнь, ты нарушаешь закон. В данный момент я расследую убийство и хочу разыскать Мейсона. Если мне придется тратить время на выяснение твоей личности, ты сам понимаешь, как мне это понравится. А в состоянии раздражения я готов на все. Так что не доводи меня, Джонни.

– Послушайте, лейтенант! – Ноющие нотки в его голосе достигли высшего предела. – Честное слово, я ничего не знаю. Просто Джил попросил меня…

– Эта увядшая блондинка через холл была вне себя – она считает, что ты надул ее. Могу поспорить, она сможет сообщить мне несколько интересных фактов о Джонни Ферано, верно?

– Ладно, ладно!

На этот раз он таки выплеснул вино из стакана.

– Так вот, позвонил Джил и сказал, что у него неприятности и ему нужно на пару недель исчезнуть. Все, что от меня требуется, – пожить здесь, а если кто явится, объяснить, что он уехал на месяц неизвестно куда.

– Что за «неприятности»?

– Этого он не сказал, но если б я знал, что он замешан в убийстве, меня бы здесь не было, лейтенант!

– Он твой старый приятель?

– Работали вместе несколько лет назад.

– Он, должно быть, сутенер что надо, – хмыкнул я. – А у тебя что, таланта не хватило?

Он прикончил выпивку, и на его физиономии появилось угрюмое выражение.

– Вы же знаете этих пустоголовых девок? Они не могут заниматься этим только ради денег. Им обязательно нужно думать, что они делают это ради парня, который их пасет. Джил – высокий, красивый малый, он умеет умаслить любую девку. А я? Дамочка надевает туфли на высоком каблуке и смотрит на меня сверху вниз!

– Да, тяжелое положение, – согласился я. – А сколько таких девиц пасет Джил?

– Откуда мне знать? Последние три-четыре года мы не были особенно близки. Виделись с ним, лишь когда ему что-то требовалось от меня, какая-нибудь незначительная услуга. Он за нее платил, но не слишком щедро.

– Какого рода услуги?

Он недоверчиво прищурил глаза.

– Вы, часом, не из тех сообразительных копов, которые все мотают себе на ус, а потом являются нежданно-негаданно и… Вы не приметесь за меня, когда сцапаете Джила?

– Нет, если ты не будешь морочить мне голову, Джонни, – честно ответил я, – можешь не сомневаться, все равно я это выясню.

– Ладно…

Он несколько раз кивнул.

– Он никогда не просил меня сделать что-нибудь незаконное, понимаете? Просто мне было известно, чем он занимается, и все такое… Один раз он попросил заложить его бриллиантовую булавку для галстука и… – Он заметил мой нетерпеливый взгляд и заторопился. – Пару раз поручал мне последить кое за кем.

– Давай-ка выкладывай поподробней.

– Он хотел, чтобы я засек одного парня, когда тот выходил из многоквартирного дома, и выяснил, куда этот парень отправится.

– Ты сообразил почему?

– Тут большого ума не требуется, лейтенант, – усмехнулся он. – Совершенно ясно, что в этом здании работала одна из его девок, ну а тот парень, что его заинтересовал, был клиентом. Скорее всего Джил прирабатывал шантажом.

Многоквартирный дом был тот, где проживала Элинор Брукс, что совершенно не явилось для меня сюрпризом. А описание внешности двух мужчин, за которыми следил Джонни, соответствовало Дрери и донжуану из магазина дамского белья, Фрэнку Вагнеру. Маленький толстячок не был проблемой: Ферано проследил за ним до самого дома – тот жил за городом и доложил Мейсону. Но Дрери живенько обнаружил слежку и сумел без особого труда оторваться от преследователя. Мейсон не пришел от этого в восторг, поэтому Ферано предложил повторить попытку, уже бесплатно, коли подвернется такая возможность, но Мейсон велел ему забыть обо всем.

Я задал еще несколько вопросов, но мелкий жулик поклялся, что он выполнял только эти два задания, больше ему нечего сообщить про Джила Мейсона.

Я остановился, уже достигнув входной двери, и задал ему последний вопрос:

– В котором часу вчера ты сказал Большому Майку, где найти Мейсона?

Его глазки снова забегали.

– В жизни своей ни разу не видел этого верзилу! – прошептал он. – Я отворил дверь около трех часов дня, он схватил меня за перед рубашки одной ручищей и приподнял на пару футов над полом. Даже если б Джил был моим братом, я бы все равно сказал обезьяне, где его найти. – Он вздрогнул, вспомнив пережитое. – Знаете, даже после того как я уже рассказал ему все, был момент, когда я подумал, что он разорвет меня на части, просто так, ради собственного удовольствия!

– Да… – протянул я, – с такими друзьями, как ты, Мейсону враги не нужны.

Далее я отправился в роскошный многоквартирный дом, где занималась своим ремеслом Элинор Брукс. Признаюсь, я таки нервничал, думая о встрече с исполнительницей экзотических танцев, которая считала, что по сравнению со мной помойка благоухает розами. В моем распоряжении было несколько секунд после звонка, чтобы подумать, какова будет реакция Лейверса, если я сообщу ему, что в целях самозащиты мне пришлось застрелить свидетеля. Но тут дверь распахнулась. Она стояла в проеме, облаченная в тоненький свитер, подчеркивающий ее роскошный бюст, и юбчонку, не доходившую на пять дюймов до колен.

Выражение ее лица подтвердило правильность моей теории о помойке и лейтенанте Уилере.

– Приторный запах измены проникает в мои ноздри, – заговорила она замогильным голосом, – зловоние отказа повисло в воздухе. Я вижу улыбку Иуды на его лице и чувствую жестокое злорадство садиста в его мозгу.

– Это официальное дело, – сухо сообщил я. – Вы хотите, чтобы убийца вашей ближайшей подруги был схвачен и наказан, я тоже. В этом мы едины, верно?

– Можете войти. – Она отступила от двери. – Но не затягивайте визит, я не уверена, сколько времени мой дезодорант способен выдержать ваше присутствие!

Я прошел следом за ней в гостиную. Она упала на кушетку и скрестила ноги, ее мини-юбка задралась так, что опустить ее было бы невозможно никакими силами.

Усилием воли я заставил себя сосредоточить внимание на ее лице. Оно было хмурым, озабоченным и говорило о ее намерении всеми доступными ей средствами выражать презрение к моей недостойной особе.

– Одно из имен в дневнике Элинор было «Мейсон», – сказал я.. – Вы никогда не слышали, чтобы она его упоминала?

– Нет, я уже говорила вам об этом.

– Я все еще не могу найти его, – продолжал я, – но мне стало известно очень многое о нем. Он был сутенером, сутенером Элинор.

– Это смешно! – Ее рука рассеянно поглаживала внешнюю сторону левого бедра. – Элинор не была такой грязной и низкой.

– Очень многие утверждают обратное. Говорят, пару недель назад кто-то сменил Мейсона. Если это правда, у него был весьма серьезный мотив, чтобы убить ее.

– Если это правда, значит, именно об этом Элинор не хотела мне ничего рассказывать, – пренебрежительно фыркнула она. – Но я не верю этому, не хочу верить.

– Ладно. – Я не стал спорить. – Есть еще кое-что.

Ваш бывший приятель Найджел Слейтер.

– Пусть он сдохнет! И чем скорее, тем лучше! – взорвалась она.

– Он работает в фирме, которая зовется «Уильям Уоллер и К°».

– Я потрясена! – иронически воскликнула она.

– Руководит ею человек по имени Дрери, он имеет долю в клубе «Джаззи-шасси», владельцем которого является Лабелл, припоминаете?

Она выпрямилась, глаза у нее немного расширились.

– Дрери и Лабелл фигурировали в записях Элинор!

– Правильно…

– Ну и как это касается Найджела?

– Пока еще не знаю. Мне бы хотелось иметь с ним дружескую продолжительную беседу, но не в его офисе.

Где он живет?

– Как раз через улицу, но он непременно заходит вечером в бар, чтобы выпить пару стаканчиков, прежде чем вернуться домой. – Она на минуту задумалась. – Который час?

Я взглянул на часы:

– Десять минут пятого.

– Если хотите, я могу позвонить ему в офис и сказать, что хочу срочно его видеть. Он прибежит. – В ее голосе не было хвастливых ноток, она всего лишь констатировала факт, не более.

– Когда он явится сюда, можете иметь с ним свою дружескую продолжительную беседу. Я незаметно исчезну, разумеется.

Я попытался придумать что-нибудь получше, но не смог.

– Замечательно, – сказал я, – премного благодарен.

Она раздраженно пожала плечами, поднялась с кушетки и подошла к телефону. Я закурил сигарету и прослушал ее разговор, который был удивительно кратким, чтобы не сказать лаконичным.

– Я должна тебя видеть, – сказала она ровным голосом. – Сейчас! – После этого положила на место трубку и вернулась к кушетке.

Я опустился в кресло, повернулся к ней лицом, и ее невоспитанная мини-юбка снова начала меня терзать.

– Что собой представляет Вагнер? – неожиданно спросила она.

– Он такой, каким вы могли его себе представить по описанию Элинор Брукс, – пожал я плечами. – Маленький толстячок, которого смерть Элинор встревожила гораздо меньше, чем то, что теперь все может стать известно его супруге.

– Мужчины! – Она сложила руки под грудью и крепко обхватила ими себя. – До чего же я их ненавижу, все это вонючее стадо!

Ее темные глаза на какое-то время возложили на меня одного ответственность за всю сильную половину человечества, затем она отвернулась.

– Ну а Дрери?

– Само очарование. Вообразите седовласую пантеру, облаченную в дорогой импортный костюм от Савилл Роу, и вот вам Дрери. У него также имеется приятель, известный под кличкой Большой Майк. Представьте гориллу-переростка с вечно больной головой, это и есть Большой Майк.

Она снова фыркнула:

– На каких очаровательных людей работает Найджел!

Но вообще-то, если хорошенько подумать, он хорошо вписывается в эту компанию.

Я совсем было собрался предложить ей улучшить настроение одним-двумя бокалами спиртного, пока мы ожидаем появления провинившегося Найджела, но мое «Как насчет…» было прервано ледяным взглядом, сказавшим мне, что она прочла мои мысли и не намерена тратить виски на данного представителя «вонючего стада».

И мы продолжали сидеть как два каменных изваяния, пока наконец – этак лет через пять – не раздался звонок в дверь.

Анджела поднялась с кушетки и прошла в переднюю.

Остановившись перед дверью, она взбила себе волосы и тыльной стороной ладони размазала губную помаду. Пока я раскрыв рот наблюдал за всеми этими приготовлениями, она немного задрала свой свитер, так что под грудью образовались складки и обнажилась полоска голого тела.

После этого она открыла дверь. Слейтер сделал всего один шаг и замер на пороге, уставившись на нее.

– Привет, Найджел. – Она принялась нарочито медленно одергивать свитер. – Не думала, что ты так быстро придешь, – В обществе Эла ни одна девушка не замечает, как летит время! – Она тихонечко фыркнула, не выказав никакого смущения, скорее наоборот. – Ты помнишь Эла? Я хочу сказать – лейтенанта Уилера?

Слейтер с видимым усилием закрыл рот… и взглянул на меня так, как будто я был чем-то оставшимся после дренажа болота.

– Разумеется, – выдавил он, – я помню лейтенанта.

Вы сейчас в отпуске или же округ оплачивает вам это время?

– Ну, – Анджела наконец все же одернула свой свитер, – полагаю, если вы хотите поговорить по-мужски, мне разумнее вас оставить.

Покачивая бедрами, она медленно подошла к двери в спальню и остановилась, чтобы отворить ее. Потом приподняла еще выше подол мини-юбки и потерла без особой спешки розовато-кремовую кожу. Ее темные глаза с упреком взглянули на меня.

– Я думаю, у меня теперь будет синяк! – сказала она и исчезла в спальне.

– Черт побери, что здесь творится? – рявкнул Слейтер.

– Не то, что вы предполагаете, – усмехнулся я. – Это какая-то игра: Анджела забавляется в одиночку.

– Ха! – Он сделал еще пару шагов мне навстречу, усики у него свирепо подергивались и, казалось, были готовы сорваться с места.

– Очень убедительно!

– Хватит! Заткнитесь и сядьте! – рявкнул я. – У вас куда больше причин для беспокойства, чем вам кажется.

Огонь медленно исчез из его глаз, он неохотно опустился на кушетку.

– Это вы придумали заставить ее позвонить мне в офис?

– Нет, идея ее собственная; я просто хотел потолковать с вами, но не в офисе, – пояснил я. – Скажите, вы прирожденный лгун?

– Что? – Глаза у него округлились. – Послушайте, Уилер, коп вы или не коп, но я не…

– Квартира Мейсона на Четвертой улице, – напомнил я. – Большой орангутан, который открыл вам дверь и одним ударом вывел вас из строя, припоминаете?

– Припоминаю ли я? – Он раздраженно потер подбородок. – Еще бы! Болит до сих пор.

– И вы его прежде никогда не видели?

– Я уже говорил вам.

– Его фамилия Крамер, – сказал я. – Он также известен как Большой Майк. Работает на человека по имени Дрери, владельца фирмы, именуемой «Уильям Уоллер и К°». Вы тоже там работаете. Так как же прикажете вас понимать? Каждый день, когда вы приходите на работу, платиновая блондинка в приемной завязывает вам глаза?

Он задумался над моими словами, лицо у него сразу осунулось.

– Ладно, лейтенант, – наконец пробормотал он. – Я солгал, что не знаю Большого Майка. Но, черт возьми, как еще я могу поступить? Я подумал, что он оказался там, потому что его послал Дрери, а Дрери – мой хозяин. Если бы я рассказал вам про Большого Майка, через десять секунд Дрери, скорее всего, выгнал бы меня с работы. Вот я и решил, что лучше притвориться, будто я его совершенно не знаю.

– Ну а что в отношении остальной истории: как он вас стукнул и вы потеряли сознание?

– Все это чистая правда, каждое слово!

– Где вы находились той ночью, когда убили Элинор Брукс? От часа до двух?

– Дома, в постели. Спал, наверное.

– Один?

– Конечно. – Он часто-часто заморгал. – Это же резонно, в такое-то время!

– Возможно. – Я пожал плечами. – Но это не алиби. Вы хорошо знали Элинор?

– Почти не знал. Встречал ее здесь пару раз. Она была ближайшей подругой Анджелы – это все, что мне про нее известно.

– Вы когда-нибудь ездили в пляжный домик?

– Конечно, несколько раз. На уик-энд с Анджелой.

– Тело лежало на кровати. Нагое, – мягко сказал я. – Вся одежда была разбросана на полу. Но куда-то исчезли ее туфли. Вам это не кажется странным, Слейтер?

На лбу у него проступила капелька пота; отвечая мне, он старательно смотрел в сторону:

– Странным, лейтенант?

– Не вошла же она в пляжный домик босиком. Значит, убийца, уходя, забрал ее туфли с собой. На кой черт они ему понадобились?

– Ну а мне-то откуда знать? – Он хотел произнести это возмущенно, но у него получился какой-то нервный хрип.

– Мне просто подумалось, нет ли у вас на этот счет какой-нибудь теории, – пояснил я. – А вам известно, что ваш босс был одним из ее постоянных клиентов?

– Дрери? – Глаза у него снова полезли на лоб.

– Дрери, – повторил я, – а Большой Майк – продолжение его собственной руки. Тот самый Майк, который оглушил вас, когда вы вчера вечером приехали на квартиру Мейсона. Это одна из причин, почему я не захотел разговаривать с вами в вашем офисе. Мне кажется, что Дрери мог бы слишком заинтересоваться тем, что происходит.

– Я понял! – Он с умным видом закивал головой. – Для меня это все самый настоящий удар, лейтенант.

Сегодня в офисе я не видел Большого Майка, но он, должно быть, рассказал Дрери про случившееся вчера вечером. – Он нервно пожал плечами. – Только Дрери не обмолвился ни единым словом по этому поводу.

– Вы занимаетесь недвижимым имуществом, сказал он мне. Ну, а чем еще занимается фирма?

– Инвестиции разного рода, лейтенант. Дрери лично руководит многими отраслями городского бизнеса: клубы, рестораны, магазины и тому подобное. – Он беспокойно провел пальцем по своим усикам. – Полагаю, вам не нужно объяснять, как неудобна для меня подобная ситуация? Это хорошая работа, мне не хочется ее терять, но, с другой стороны, меня волнует, в какую историю я угодил.

– Возможно, Дрери просто хочет выйти сухим из воды, – беспечно произнес я. – Я бы не стал терять из-за этого сон, Слейтер. Но если он сам или Большой Майк что-нибудь скажут по этому поводу, я бы хотел, чтобы вы дали мне знать.

– Конечно! – Он энергично закивал. – Непременно это сделаю. Есть еще какие-нибудь вопросы, лейтенант?

– Пока никаких, можете идти.

Он медленно поднялся, посмотрел на дверь спальни, затем снова на меня. Наконец, убедившись, что я не собираюсь делать ничего, кроме как сидеть на месте, медленно двинулся к выходу. Я подождал пару секунд после того, как захлопнулась входная дверь, и сказал нормальным голосом:

– Теперь можете выходить.

Неплотно запертая дверь спальни распахнулась, и Анджела вернулась в гостиную. Она причесалась, подкрасила губы, свитер утратил свой мятый вид. Когда она села на кушетку, мини-юбка вновь задралась, но она тут же придала ей более или менее нормальный вид, чтобы она не привлекала моего внимания.

– Вы знали, что я слушаю?

– Прижавшись ухом к щели двери. Интересно, о чем вы думали?

– В каком смысле?

– Может, вы решили, что, как только откроете Слейтеру дверь, я усажу вас к себе на колени? – сурово спросил я. – Перестаньте проделывать со мной такие штучки, иначе я тоже начну шутить.

– Возможно, вчера вечером мне бы это понравилось, – на ее лице вновь появилось угрюмое выражение, – но попробуйте что-нибудь подобное сейчас, Уилер, и я выцарапаю вам глаза.

– Ясно. Ну, так каково ваше мнение?

– Мне показалось, он смертельно испугался, когда вы упомянули про туфли Элинор. Надо сказать, что мне тоже стало не по себе, я ведь не знала, что они исчезли. – Она положила руки между коленями и крепко их зажала. – Не знаю, что вы делаете с людьми, но я тоже начинаю бояться.

– Иногда я сам себя пугаю, – подмигнул я ей. – Главным образом когда бреюсь. Так что я делаю с людьми?

– Найджел… – Она внезапно задрожала, при этом тесный свитер подчеркивал каждое ее движение. – Я не уверена, что все это только потому, что он испугался или старался умничать. Не только из-за этого он так глупо себя вел, я хочу сказать.

– Не понимаю, – честно признался я.

– Он же весьма сообразительный, весьма! Это меня и привлекло в нем. – Ее нижняя губа на мгновение изогнулась. – Но то, как он разговаривал с вами… Можно было подумать, что это какой-то дурачок, который смертельно боится своих хозяев, их подручных и вообще всех, в том числе и вас. Это не укладывается у меня в голове.

– Зачем бы ему вести такую игру?

– Не знаю. – Она медленно покачала головой. – Возможно, я утратила способность рассуждать здраво с того часа, как вошла в этот пляжный домик и обнаружила там тело Элинор. Меня не покидает мысль, что все его слова – о том, что он беспокоится за меня, – всего лишь игра.

Не верю, что Мейсон звонил ему и сказал, будто я скрываю важную информацию, а потому нахожусь в смертельной опасности. Одно время я действительно заволновалась: а что, если я на самом деле знаю нечто важное, только не догадываюсь, что именно? А потом у меня появилась безумная мысль – Найджел просто запугивает меня. – Она вопросительно посмотрела на меня своими черными глазами. – Но это же чистейшее безумие, не так ли?

– Не знаю, – небрежно бросил я. – Но если бы он меня боялся, то не примчался бы сюда в такой спешке, в особенности после того шоу, которое вы устроили ему у двери.

– Пожалуй, вы правы.

Взгляд у нее стал каким-то отрешенным, как будто она утратила интерес к разговору.

– Никак не могу выбросить из головы это отвратительное замечание Лабелла – что мне следует создать новый танец и назвать его «Плачем по блуднице». Весь день думаю об этом. – Она замолчала на мгновение, затем проговорила медленно и четко:

– Она была женщиной, прекрасной женщиной, объектом их низменных желаний. Затем один, тот, кто не мог мириться долее с красой, оборвал ее недолгую жизнь и бросил на попрание пред жадными глазами толпы. Те, кто знал и использовал ее, наплевали на ее образ и скрылись под личиной порядочных людей, надеясь, что никто и никогда не узнает про их преступную похоть. Мужчина – предатель!

Мужчина – убийца! Мужчина…

– Звучит потрясающе, – сказал я, быстро поднимаясь с места. – Уверен, что когда-нибудь мне захочется это дослушать, Анджела, но в данный момент я слышу, как меня зовет окружной шериф.

Я достиг двери четырьмя большими шагами и даже не попрощался. Эти стихи определенно были белыми, но цена за их прослушивание, на мой взгляд, была непомерно высока.