Текст книги "Замок в Испании"
Автор книги: Каролина Фарр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Каролина Фарр
Замок в Испании
Глава 1
Ну, вот и все, – сказала Анджела, когда мы неуверенно спускались по сходням. – Мне уже начинало казаться, что этот безумный переход никогда не закончится.
– И не только тебе, – согласилась я. – Путеводители утверждают, будто бури в Коста-Брава бывают всего полтора дня в году. Подумать только, что мы попали именно в эти полтора дня. После морского путешествия из Пальма-де-Мальорки в Барселону в такую погоду было приятно снова почувствовать твердый тротуар под ногами. К счастью, к тому времени, когда мы вошли в гавань, шторм кончился. Но еще не скоро мы с Анджелой забыли выпавшее на пашу долю испытание.
Я с интересом осмотрелась. Уже не в первый раз приезжала я в Барселону, но этот город не переставал зачаровывать меня. Впереди над набережной возвышалась на пьедестале статуя Колумба. Как только мы покинули порт, нас тотчас окружила толпа уличных торговцев, предлагавших все, начиная от сладостей и сувениров и кончая номерами в гостиницах.
– Я уже не думала, что доживу до того, что придется сражаться с этими наглецами. – Анджела вздохнула, проталкиваясь через толпу. – Мне казалось, что паром может в любую минуту утонуть, по правде говоря, иногда даже хотелось, чтобы он затонул.
Я посмотрела на Анджелу и улыбнулась. Это была яркая блондинка с большими выразительными голубыми глазами, которые совсем не выглядели такими наивными или невинными, как она пыталась представить.
Мы познакомились в Италии пару месяцев назад и сочли, что будет лучше путешествовать вместе: можно проще решать языковые проблемы и делить расходы. Я довольно бегло говорила по-французски и по-итальянски, но Анджела говорила только по-английски.
В Испанию мы приехали морем из Италии с группой английских и американских студентов, и только один из них – Артур Росон – знал испанский. Мы сделали Барселону своей базой и купили подержанные машины, чтобы путешествовать по дорогам Испании. Мы с Анджелой приобрели старый «ситроен» и оставили его в отеле, отправившись с остальными на Балеарские острова. Но Анджела никак не могла расстаться с молодым французом, с которым познакомилась на Мальорке, и мы отстали от группы. Я не знала, где они: на островах или уже в Мадриде, но надеялась снова увидеть Артура.
Эти студенты составляли хорошую компанию, и я жалела, что рассталась с ними. К тому же путешествие по Испании вдвоем с Анджелой стало казаться мне сомнительным предприятием, тем более что я не знала испанского языка.
– Давай выбираться отсюда, – сказала я, устав от упрямой настойчивости уличных торговцев, не дававших нам покоя, хоть ни одна из нас не купила ни единой вещи.
Я увидела приближающееся такси и отчаянно замахала водителю. В Испании такси небольшие и их совсем мало, но это оказалось свободным. Шофер, увидев нас, остановился в нескольких ярдах, мы бросились к машине и закинули свой багаж, прежде чем он успел передумать. Я порылась в сумочке и показала шоферу название отеля, которое старательно занесла в записную книжку.
– А, – произнес он. – Американки?
Я кивнула, он усмехнулся и поехал. Может, он и увеличил путешествие на несколько кварталов, но тем не менее привез нас к отелю и взял только несколько песет сверх стоимости, что при таких обстоятельствах и при нашей национальности было вполне обоснованно.
Отель оказался ничуть не лучше, чем остался в воспоминаниях. Нам сохранили ту же комнату, выходившую в маленький дворик за отелем.
Я открыла дверь, и мы вошли в свою комнату. Ее затемняли жалюзи, и стояла духота. Анджела подняла жалюзи, распахнула окно и, сбросив туфли, повалилась на кровать.
– Блаженство, – удовлетворенно выдохнула она. – Наконец-то надо мной потолок, который не качается!
– Не устраивайся, – предостерегающе заметила я. – Времени у нас хватит только на то, чтобы переодеться к обеду.
Она с возмущением посмотрела на меня:
– Лиза, неужели тебе необходимо всегда придерживаться расписания?
– Когда я так голодна, как сейчас, боюсь, что да, – ответила я. – Вспомни, что нам говорил Артур Росон: в испанских отелях еда или очень хорошая, или чрезвычайно плохая. Сейчас, пока не кончились лучшие блюда, у нас, по крайней мере, будет выбор.
Анджела застонала и спустила ноги с кровати.
– Хорошо, но я гораздо скорее оделась бы под музыку. Лиза, может, ты проверишь, все ли в порядке с машиной, пока я принимаю душ? Заодно можешь прихватить приемник, и у нас будет музыка.
– А почему бы это не сделать тебе, пока я принимаю душ? – решительно заявила я, хотя невольно смеялась в душе. – Кстати, я могу одеваться и без музыки. Спасибо. Во всяком случае, твои ноги моложе, чем мои.
– На два года?
– Тебе следует с большим уважением относиться к возрасту, – заявила я и, выскользнув из платья, надела халат, взяла полотенце и мыло.
– Я даже не помню, куда дела ключи от машины, – запротестовала она.
– У тебя их нет, – сказала я, доставая ключи из сумочки и протягивая ей. – Закрой багажник как следует, Анджела. Мы же не хотим, чтобы нашу одежду украли.
– Мне казалось, что испанцы честные люди.
– Может быть. Но давай не будем никого искушать.
– Лиза, дорогая, только один разок не могла бы ты…
Но я закрыла дверь и не стала слушать уговоров Анджелы – она отлично умела добиваться своего.
Душ на корабле не доставил нам удовольствия – вода была настолько соленой, что не мылилась, в отеле она оказалась мягче. Я расчесывала волосы, когда вернулась Анджела.
– Ты уже приняла душ? Черт возьми! Мне тоже ужасно хочется после той соленой воды на корабле. У меня кожа словно наждачная бумага.
– У тебя не очень много времени, – заметила я, причесываясь. – Почему ты так задержалась?
– Ничего, я наверстаю потерянное время, – жизнерадостно бросила она, выскальзывая из платья. – Можешь не ждать меня. Когда будешь готова, спускайся и закажи еду для нас обеих.
– Я так и собиралась сделать, – сказала я. – Что тебя так задержало?
– Я познакомилась с мужчиной. Высокий, темноволосый, красивый. Ты знаешь, что у нас спустила шина?
– Нет.
– Так вот, она спустила. Помнишь ту потрепанную шину, по поводу которой ты спорила с торговцем?
– Она спустила? – переспросила я. – О, черт!
Анджела надела купальную шапочку.
– Именно это я и сказала, когда увидела ее.
– Что ты сказала? – переспросила я, в то время как Анджела нырнула в кабинку и наугад повернула один из кранов. Ее прерывистый возглас сообщил о том, что вода была холодной, ужасно холодной.
– Я сказала «черт!», – ответила она и снова взвизгнула, на этот раз сквозь облако пара. – Ты когда-нибудь видела подобные краны? Они либо обливают тебя ледяной водой, либо могут сварить заживо.
– А что ты начала говорить о мужчине? – настойчиво допытывалась я.
– Я посмотрела на спущенную шину и сказала «черт». В следующее мгновение он был рядом.
– Симпатичный?
– Божественный.
– А как насчет проблем с языком?
– Это самое забавное – вскоре я обнаружила, что он говорит на настоящем американском.
Он сказал, что услышал, как я выругалась, а затем обнаружил спущенную шину и заметил, что спущенные шины всегда вызывают у него такую же реакцию. Сказал, что готов держать пари: мой муж скажет то же самое, когда ему придется менять колесо.
– Какой такой муж?
– Точно такой же вопрос я и задала ему. И мне пришлось объяснить, что такового не имеется… пока. Он поинтересовался, откуда я. Он был очень мил. И мне пришлось рассказать ему о нас, о машине и о том, что мы не очень хорошо разбираемся в машинах. Он подробно расспросил о нашем маршруте и был потрясен, когда узнал, что мы знаем всего лишь несколько слов по-испански. «Невинные создания за границей» – так он нас назвал. – Она хихикнула. – А еще сказал, что какой-нибудь любвеобильный дон может похитить нас. Он говорил какие-то дикие вещи.
Смеясь в душе, я покачала головой и оставила Анджелу приводить себя в порядок, а сама вернулась в комнату – закончить свои сборы.
Я уже выходила из спальни, когда Анджела закончила принимать душ.
– Его зовут Десмонд! – крикнула она мне вслед. – У него серые глаза, огромные, как у девушки, и загибающиеся ресницы, хотя в нем нет ничего женственного. Кажется, он упомянул, что изучал инженерное дело. Он интересуется археологией и утверждает, что нам непременно следует осмотреть руины на севере по дороге к Франции.
Когда Анджела впадала в подобное настроение, она каждый раз меня изумляла. Я сбежала вниз по ступеням к дверям столовой, вошла и огляделась. По пути к одному из пустых столиков официант остановил меня потоком испанских слов.
– No comprender [1]1
Не понимать (исп.).
[Закрыть], – пожала я плечами.
Он следовал за мной, не переставая что-то говорить, и показывал на другой столик у окна, где в одиночестве сидел какой-то молодой человек и смотрел на нас. Я покачала головой и выдвинула стул, но официант продолжал протестовать.
– Reservacion? [2]2
Зарезервировано? (искаж. исп.)
[Закрыть]– спросила я, показывая на столик.
Официант покачал головой и разразился стремительной речью, слишком быстрой, чтобы я могла разобрать хоть слово.
– Tabla por dos [3]3
Стол на двоих (искаж. исп.).
[Закрыть], – медленно и старательно произнесла я, затем повторила это же по-французски и по-итальянски.
– Por tres! [4]4
На троих! (исп.)
[Закрыть]– с возмущением возразил официант.
– Он пытается объяснить, что для вас уже заказан столик на троих, – произнес спокойный голос. – Вы Лиза Уолтон, не так ли?
– Да, но…
Я поспешно обернулась. Молодой человек улыбался мне. Он вложил в руку официанта несколько песет и что-то сказал извиняющимся топом. Раздражение официанта постепенно стихло, и он ушел.
– Официант говорил вам, что ваш друг заказал столик, – объяснил молодой человек. – Он говорил достаточно вежливо для барселонского официанта и сказал, что вы можете сесть здесь, если настаиваете, но ваш друг заказал столик на троих, не на двоих. А это, безусловно, стол на двоих и занимает не лучшее место, так как обращен к пустой стене. Мой – намного лучше.
Его брови были очень темными, глаза – серыми.
– Вы мистер Десмонд? – спросила я.
– Десмонд О'Нил, мисс Уолтон. Разве ваша подруга Анджела не сказала вам, что я пригласил вас обеих пообедать со мной? И что она приняла мое приглашение?
– Нет. – Я поймала себя на том, что ищу оправдание Анджеле под испытующим взглядом этих необычайно серых глаз. Они притягивали с почти гипнотической силой, и мне было трудно отвести взгляд. – Анджела опаздывала, и я поспешила вниз, чтобы заказать нам обед.
– Мы познакомились в гараже. Я проходил мимо и обнаружил, что у ее машины спустила шина. – Он улыбнулся. – Мы разговорились, и она сообщила мне, что вы не слишком хорошо говорите по-испански.
– Говорим? Слишком сильно сказано, – усмехнувшись, заметила я. – Боюсь, что мой испанский просто ужасен, как вы только что имели возможность убедиться.
Он покачал головой:
– От девушки требуется большое мужество, чтобы путешествовать за границей, так плохо зная язык и так настороженно относясь к людям.
– В действительности я неплохо отношусь к людям, – возразила я. – Мне очень понравились люди в Пальме.
– Но Барселона не Пальма. Пальма – туристический курорт на острове, жизнь которого в значительной мере зависит от туризма. Следовательно, Пальма не подлинная Испания.
Я улыбнулась:
– Поверю вам на слово. У меня пока не было времени составить собственное мнение.
Пока мы говорили, он вел меня к столику.
Когда он выдвинул для меня стул, я увидела Анджелу. Спускаясь по лестнице, она искала взглядом меня. Заметив нас, она, сияя улыбкой, подошла.
– А, вот вы где, – весело сказала она. – Извините, я опоздала. Значит, вы познакомились и обошлись без моего представления?
Десмонд, улыбаясь, встал.
– Я сказал мисс Уолтон, что вы приняли мое приглашение. Вы забыли предупредить ее?
Он подошел и выдвинул стул для Анджелы.
– О боже, – пробормотала она. – Забыла. Но я рассказала Лизе о нашем знакомстве. Я очень торопилась, чтобы успеть к обеду. Мы обе умираем от голода.
Я поспешно произнесла:
– Будет лучше, если каждый заплатит за себя. В конце концов, все мы испытываем одни и те же проблемы с валютой. Сумма, которую дозволяют ввозить в Испанию, довольно ограниченна.
Десмонд О'Нил снова расположился на своем стуле.
– Это касается туристов. Но я-то не турист. Я обосновался в этой области и работаю над правительственным проектом. Я инженер, завтра должен уехать в Валенсию. Проект связан с обороной, так что я не могу подробно о нем распространяться, но испанская валюта наименьшая из моих проблем. Я очень расстроюсь, если вы не позволите мне оплатить обед. Пожалуйста!
– Ну, если вы действительно этого хотите, – любезно согласилась Анджела.
– Хорошо, – с довольным видом произнес он. – Договорились. – И подозвал официанта. – Позвольте мне заказать для вас, конечно, с вашего одобрения. Не хотите ли вина, пока мы выбираем?
Я сказала, что неоднократно слышала похвалы в адрес испанских розовых вин.
– На мой вкус, испанские вина ничего особенного собой не представляют, – заявил он. – Я предпочитаю всем прочим искристые красные каталонские вина Барселоны, но непременно попробуйте розовое. Одно из лучших розовых – «Хамилла».
В его голосе было что-то успокаивающее. Я почувствовала, что мое инстинктивное негодование против его вторжения в нашу жизнь исчезало по мере того, как меню отеля, казалось, обретало неожиданное очарование с его комментариями. По правде говоря, я впервые после приезда в Испанию испытала наслаждение от обеда.
Когда пришло время кофе и ликеров, он предложил посетить кафе на тихой улочке, где играл цыганский квартет, и отвел нас туда. Десмонд потанцевал с каждой из нас по очереди. Должна признаться, что он оказался очень хорошим танцором. Что же касается Анджелы, она была чрезвычайно счастлива в его обществе.
Они представляли собой поразительную пару. Она была права, утверждая, что он красив. У него было серьезное, внимательное выражение лица, а темные брови над серыми глазами постоянно сведены, но я решила, что это выражение происходило скорее от задумчивости, чем от раздражительности, как я предполагала сначала.
Я поняла, что он по-настоящему знает испанский. Официанты воспринимали его с легкостью. Такого не было, когда с ними говорил Артур Росон, хотя Артур хороший лингвист. Как только начинал говорить Артур, сразу же, казалось, возникала мощная стена замкнутости. Артуру отвечали вежливо, но редко непринужденно. Десмонд, по-видимому, провел в Испании много времени. В его речи даже чувствовался легкий акцент, когда он говорил по-английски.
Мы вернулись в отель, смеясь, словно старые друзья. Анджела рассказала ему о нескольких днях, проведенных в Пальма-де-Мальорке, и упомянула других студентов.
– Ваши друзья не будут о вас беспокоиться? – спросил он.
Но Анджела развеяла его тревогу.
– Нет. Что им беспокоиться? В Европе на каникулах студенты едут туда, куда пожелают. Они поехали на другие острова, а мы – нет, вот и все. Возможно, мы встретимся где-нибудь по дороге во Францию, так как все мы следуем в одном направлении – сначала в Мадрид, затем – на север. – Она бросила на него лукавый взгляд. – А вас беспокоит, что мы одни?
– Да, – признался он, – беспокоит. Известно ли вам, что в Северной Испании очень мало приличных дорог? Они в основном не заасфальтированы, и подъемы ужасные. Очень повезет, если вы сможете добраться до Мадрида в этой старой машине, но вам никогда не перебраться на ней через Пиренеи. Вам следовало бы путешествовать в сопровождении друзей или нанять опытного водителя.
Анджела похлопала его по руке:
– Мы не можем позволить себе машину получше. Если бы мы купили более дорогую, нам не хватило бы песет, чтобы добраться до Франции. И мы не знаем, где наши друзья. Но мы справимся.
Я видела, что она польщена. Десмонд казался таким искренним.
– Может, ваши друзья в Мадриде? – спросил он, обращаясь ко мне.
– Сомневаюсь. Мы потеряли их на Балеарах, и у нас не было никаких определенных совместных планов.
– Значит, вы можете не встретиться с ними в Испании? – спросил он. – Это плохо.
– В Италии мы всегда находили кого-нибудь, кто нам помогал, – заметила Анджела. – А если нет, Лиза справлялась сама.
Мы поблагодарили Десмонда, и он стал прощаться. В выразительных голубых глазах Анджелы отчетливо читалась обращенная ко мне просьба уйти, так что я поднялась в номер, оставив их наедине. Единственное, чего мне хотелось, – это как следует выспаться.
Во время путешествий я люблю выезжать рано, по на следующее утро, к тому времени, когда я разбудила Анджелу и отправила ее в душ, было уже десять часов. Пока Анджела одевалась, я решила спуститься в гараж посмотреть машину и с изумлением увидела там человека, менявшего шину. На переднем сиденье лежала записка, адресованная мне.
«Лиза, предполагаю, что именно вы спуститесь раньше Анджелы что-то предпринять с шиной. Чтобы избавить вас от языковых проблем, я сам нанял механика. Он поменяет колесо и починит трубу. Я также поручил ему наладить мотор и проверить тормоза. Это, по крайней мере, сделает ваше путешествие в Мадрид немного более надежным. Я получил большое удовольствие от общения с вами вчера вечером. Благодарю вас.
Десмонд».
Я поблагодарила разглядывавшего меня с любопытством механика и взяла записку, чтобы показать Анджеле. Мы сочли, что это благородный поступок, к тому же очень своевременный, так как нам приходилось учитывать каждую песету. Но этим щедрость Десмонда не ограничилась – полчаса спустя мы обнаружили оставленную для нас у конторки портье плетеную корзину для пикников. Ее содержимое составляли бутылка розового вина, холодный испанский омлет и кусок колбасы с крапинками жира.
«Ко времени ленча вы проголодаетесь», – гласила находившаяся в корзине записка.
– У-у, – проворковала Анджела, заглядывая в корзину. – Какой милый!
Я смеялась, оплачивая счет.
– Должно быть, вчера вечером ты произвела большое впечатление. Машина, а теперь все это, – заметила я с некоторой долей зависти.
Заводя машину, я с облегчением услышала, насколько лучше звучит старый мотор даже на мой непрофессиональный слух. Я медленно вела машину по Барселоне, избегая самых загруженных улиц, но все-таки потребовался почти час, чтобы проехать предместья и выбраться за город. Перед нами открылись земли Каталонии. «Ситроен» горячо принялся за работу, и вскоре мы с удовольствием ехали по тряской дороге мимо живописных виноградников, пастбищ и ферм.
Нас окружала зеленая и плодородная местность. Сквозь холмы и деревья мелькнула синяя полоска моря. Меня удивило, насколько сытыми и процветающими выглядели жители маленьких рыбацких деревушек.
Дорога вилась между холмов, бежала мимо людей, работавших в лесах.
– Что это они делают? – с изумлением спросила Анджела.
– Сдирают пробку, – объяснила я. – Каталонская пробка самого высокого качества.
Анджела утратила интерес и потянулась на заднее сиденье за своим дорогим портативным радиоприемником, который купила в Милане. Зазвучала популярная испанская музыка, и Анджела выключила приемник.
– Неужели они никогда не поют здесь по-английски? – с раздражением бросила она. – Мне хотелось бы услышать приятный мужской голос, поющий по-английски. Голос, как у Десмонда. Правда, у него красивый голос, Лиза?
Я кивнула.
– Смогу я поймать английскую станцию? – спросила она, крутя ручку. – Может, на коротких волнах?
– Когда вокруг эти горы? Сомневаюсь, – сказала я, ощущая в душе то же самое: мне тоже хотелось услышать мужской голос, говорящий на английском языке. – Постой-ка. «Гибралтар» – британская станция. Ты можешь поймать «Гибралтар».
– О?! – воскликнула Анджела.
– Просто крути, пока не услышишь английскую речь, – предложила я.
– Может, они передают и музыку? Знаешь, как на Би-би-си…
– Поворачивай до тех пор, пока не заговорят! – сказала я.
Анджела настраивала приемник, наполняя салон внезапными взрывами музыки, перемежавшимися писком, помехами, отдельными фрагментами испанской речи и песен.
Впереди показались белые стены города, и из дорожного указателя я узнала, что это Ситхес. Он походил на туристский город с протянувшимися кругом пляжами. Средиземное море в это утро было спокойным и поразительно кобальтово-синим.
Скорость транспорта уменьшилась, и «Скорбящей Долорес», как Анджела прозвала «ситроен», стало легче не отставать от других машин. Вдоль дороги выстроились магазины. Я остановилась у перекрестка и вздрогнула, когда характерный английский голос прокричал мне в ухо: «Сегодня утром премьер-министр Вильсон объявил, что…»
– Поймала! – взвизгнула Анджела. – Дорогая, не правда ли его голос потрясающе звучит? Совсем как у Десмонда.
– Убавь звук! – воскликнула я, совершенно оглушенная. – Не весь город Ситхес желает слушать английские новости.
Анджела уменьшала звук до тех пор, пока он не превратился в слабое потрескивание.
– Видишь, что ты наделала! – с трагическим видом воскликнула она.
– Ты найдешь ее снова, – улыбнулась я. И она действительно нашла. «…Гибралтарская полиция, по сообщению из Барселоны, наблюдает за границей в поисках человека, разыскиваемого для допроса по поводу убийства испанки в Барселоне. Известная танцовщица Изабелла Дамас была найдена заколотой в фешенебельной квартире в Барселоне во вторник утром».
Анджела содрогнулась:
– Убийца на свободе в Барселоне. Как я рада, что в понедельник ночью была в Пальме.
– Нужно быть ужасно невезучей, чтобы тебя выбрали среди миллиона людей, – заметила я. – И даже если бы он нашел наш номер в отеле, у тебя все еще оставалось пятьдесят на пятьдесят шансов. Я же была с тобой. Помнишь?
– Ш-ш-ш!
«…Человек, которого хочет допросить полиция, – муж покойной. Она недавно покинула его и переехала на квартиру, где была убита…»
Анджела была взволнована.
– Она ему изменяла, – со знанием дела сказала она. – Готова держать пари.
«Полиция разыскивает этого человека, полагая, что он может помочь следствию. Полиция также разыскивает другого человека, владельца апартаментов, где была убита женщина. Его не видели с тех пор, как во вторник утром было найдено тело».
– Кто кому изменял? – с невинным видом спросила я Анджелу.
– Тише, – прошипела она. «…Родственники выражают беспокойство за жизнь этого человека. После убийства развернулась самая большая за последние годы в Испании охота на человека. Полиция и гражданская гвардия по всей стране подняты по тревоге, проводится наблюдение за всеми гаванями, аэропортами и пропускными пунктами на границе. Сегодня утром в Париже французский президент генерал де Голль заявил, что Франция намерена провести ядерные испытания в мае следующего года, в…»
Раздался щелчок – Анджела выключила приемник.
– Все очевидно, не правда ли? – сказала она. – Это то, что французы называют преступлением из ревности.
– Новая бомба де Голля?
– Право, Лиза! Убийства.
– Ты хочешь сказать – убийство?
– Нет, именно во множественном числе. Он пришел в квартиру и застал их вместе. Сначала убил мужчину, потом – женщину.
– А что он сделал с телом мужчины? Расчленил его?
Теории Анджелы всегда меня восхищали.
– Наверное, его ждала машина, и он положил туда тело мужчины, а затем кто-то спугнул его, и ему пришлось уехать.
– Так что теперь он оказался привязанным к нему и едет по Барселоне с телом в багажнике?
– Или, может быть… – с готовностью подхватила Анджела, но ее голубые глаза расширились от ужаса.
– Ух! – перебила я. – Забудь об этом. А то меня будут преследовать кошмары.
Солнце пригревало. Сельская местность стала более открытой, фермерские дома встречались реже. Однажды мимо нас проехал поезд, и Анджела весело помахала рукой. Вскоре мы проголодались, и аппетит еще больше разыгрался при мысли о неожиданном подарке Десмонда к ленчу. Я направила «Долорес» с дороги в рощу, где рядом с тихой железнодорожной станцией росли потрепанные ветром деревья. Последние несколько километров пути она издавала протестующие булькающие звуки, а из-под капота стал струиться пар.
Я обнаружила поблизости небольшой ручей, так что могла добыть воду для радиатора.
– Я организую ленч, пока ты сходишь за водой для «Долорес», – заявила Анджела со своей обычной жизнерадостной наглостью. – Ты, наверное, устала.
Под деревьями было приятно, и ручей казался прохладным и живописным. Я открыла багажник, нашла запасной двухгаллоновый бидон и воронку и перелила содержимое в бензобак. У ручья я наполнила бидон водой и, пошатываясь, направилась обратно к машине. Бидон я то несла, то волокла по земле.
Анджела открывала вино, когда я, запыхавшись, вернулась с водой. «Долорес» все еще шипела и булькала. Я подняла капот и склонилась, чтобы отвинтить крышку радиатора, по невольно вскрикнула.
– Анджела, нет ли у тебя чего-нибудь, чем открутить крышку? – спросила я. – Она такая горячая!
– Там на переднем сиденье шарф.
Я нашла шелковый шарф с пестрым узором, купленный Анджелой в Италии, свернула его в несколько раз и склонилась над радиатором.
– Не прикасайтесь! – прогремел голос у меня за спиной.
Ошеломленная, я резко развернулась. Какой-то мужчина шел сквозь деревья ко мне. Я с изумлением вгляделась в него и, наконец, воскликнула: «Десмонд!» Это действительно был он, но как отличался этот Десмонд от того хорошо одетого молодого человека, который пригласил нас вчера вечером на обед. На нем были выцветшие синие джинсы, клетчатая рубашка и потертая кожаная куртка. Щегольски сдвинутый набекрень берет прикрывал его черные волосы.
– Десмонд! – радостно воскликнула Анджела. – Надо же, именно вы. Это ваша рабочая униформа? Вы как раз вовремя, чтобы открыть эту пробку. Я никак не могу ее вытащить.
Десмонд взглянул на нее:
– Хочу сначала принять меры, чтобы Лиза не изуродовала себя. – Он снял шарф с крышки радиатора и протянул его мне. Его серые глаза смотрели рассерженно. – Я думал, что вы сообразительнее.
Я отвернулась, ощущая, как мои щеки залила теплая волна, и сказала, защищаясь:
– Что вы здесь делаете? Я думала, вы уже в Валенсии.
– Я намеревался там быть, но вчера вечером узнал, что тот человек, которого я хочу видеть, уехал в Мадрид. – Он посмотрел на меня: – Встаньте дальше. Дальше! Так-то лучше.
Он накрыл крышку свернутым полотенцем, которое достал из рюкзака, быстро повернул и отскочил. «Долорес» сердито зашипела, и гейзер ржавой воды и пара подбросил полотенце и крышку радиатора высоко в воздух.
Невольно отпрянув, я с ужасом смотрела на все это.
– Я могла бы обвариться, – растерянно пробормотала я.
– Черт! – воскликнула испуганная Анджела. – Что случилось? Она взорвалась?
– Люди таким вот образом оказывались покалеченными, – сердито сказал Десмонд. – Я знаю человека, который на шоссе отскочил под машину, чтобы не обжечься. В следующий раз дождитесь, пока радиатор остынет, прежде чем снимать с него крышку. Или отскакивайте, как сделал я. – Он помолчал и продолжил уже мягче: – Ваше лицо слишком красиво, чтобы его уродовать. Так же как и лицо Анджелы, – поспешно добавил он.
Я почувствовала, как вспыхнула, и в смущении отвернулась.
– Рад, что увидел вас из окна поезда, – добавил он.
– Так вот почему вы появились вовремя, чтобы спасти меня от ожогов?
Анджела подошла к нам и стояла, переводя взгляд с Десмонда на «Долорес».
– Да, все билеты на утренний самолет в Мадрид были заказаны, и я решил поехать поездом. Я смотрел в окно и увидел вас, когда поезд проехал мимо машины.
– Вы видели, как я помахала рукой? – спросила Анджела.
Он кивнул:
– Я понял, что вы скоро остановитесь. Из машины капала вода и шел пар. Я решил, что из радиатора вытечет вода, двигатель перегреется и заклинит. Поезд остановился неподалеку отсюда, я сошел и отправился по шоссе, пока не встретил вас.
– Этот человек просто ангел, – прокомментировала Анджела.
– Вы очень добры, – сказала я. – Мы и так у вас в долгу за то, что вы сделали для нас в Барселоне. А теперь это.
– Вы должны разделить с нами ленч, – восторженно предложила Анджела. – В конце концов, именно вы снабдили нас едой. А теперь вы откроете вино?
Десмонд засмеялся, мы расположились вокруг корзины, и он вытащил пробку из бутылки.
– Я более эгоистичный, чем вы думаете, – сказал он. – У меня была еще одна причина сойти с поезда, о которой я еще не упомянул. Мне хотелось бы поехать с вами на машине.
Я улыбнулась:
– Мы конечно же не оставим вас здесь ждать следующего поезда и не предложим ехать автостопом… – Я внезапно прервалась. – Вы, кажется, сказали, что теперь собираетесь в Мадрид?
Он кивнул:
– А после того, как встречусь с тем человеком в Мадриде, направлюсь на северо-восток, к Франции.
– Но мы же именно туда и едем! – воскликнула Анджела.
– Эта мысль пришла и мне в голову, – сухо сказал он. Его серые глаза пристально смотрели на меня, словно он считал, что нужно убедить именно меня, а не Анджелу. – Эта поездка очень важна для меня, а для других еще важнее… просто жизненно необходима. Если мы поедем вместе, я стану вашим переводчиком и вы увидите ту Испанию, которую не многим туристам доводилось видеть. Испанию, почти не изменившуюся со времен мавров. Вы увидите самые красивые пейзажи в горах Универсалес. Вы сможете остановиться как гости в замке, который не перестраивался в течение столетий и который никогда прежде не посещали туристы. Я привезу вас в Махинас, старинную горную деревушку, и оттуда перед вами откроется одна из лучших дорог, ведущих через Пиренеи во Францию.
– Вы хотите сказать, что намерены проделать с нами весь этот путь? – спросила я. Нельзя полагать, будто я была совершенно недовольна перспективой.
– Это будет к нашей взаимной выгоде, – поспешно заверил он. – Мне нужен транспорт – у вас есть машина. Я знаю дороги и смогу поддерживать вашу машину на ходу.
Он больше ничего не сказал и с надеждой ждал моего ответа. Я вопросительно посмотрела на Анджелу, думая о предстоящих долгих милях и о том, что мы, в сущности, почти ничего не знаем о нем. Но она неправильно меня поняла.
– Мы будем делить расходы? – поспешно спросила она.
– Только в том случае, если вы настаиваете на том, чтобы сохранить независимость. Я предпочел бы, чтобы вы стали моими гостями. Машина ваша, и ее покупка может считаться вашей долей…
– Нет, – отказалась я.
Десмонд улыбнулся:
– Я собирался сказать – если только это не смутит вас. Давайте сохранять благоразумие. У меня достаточно испанской валюты и расходы на путешествие здесь небольшие. Мне нужна машина, а у вас она есть. Так что позвольте мне, по крайней мере, оплачивать путевые расходы. Или заплатить третью часть стоимости машины. Тогда мне не будет казаться, что я злоупотребляю вашей щедростью, а у вас сохранится больше песет, чтобы потратить их в Мадриде.
Это было соблазнительное предложение, и Анджела видела его привлекательные стороны так же хорошо, как и я.
– Лиза, слышишь? Если даже Десмонд будет платить только за бензин и ремонт, это даст нам дополнительные деньги, чтобы потратить в Испании. Я согласна!
