Текст книги "Леди чародейка (СИ)"

Автор книги: Кармаль Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

«Нет, только не сейчас. Пожалуйста, только не…»

Душа рвалась на лоскуты. Джиневра и хотела бы что-то сделать, но просто не могла. Тело не слушалось своей хозяйки, действуя так, как ему вздумается. Впору и впрямь поверить в существование демонов, по щелчку пальцев вселяющихся в сознание других людей.

«Мольберт... Здесь же нет моего мольберта...»

В душе вспыхнула надежда, что в этот раз все обойдется, беда пройдет стороной. Но она погасла в тот самый миг, когда взгляд Джиневры упал на рисующих рассвет за Гранью художников. Озарило пониманием: следуя неслышимому приказу, она сейчас направляется именно туда.

Наверное, Джиневра просто смирилась. Девочка, запертая внутри ставшего чужим тела, вела невидимую борьбу – билась о стены клетки, кричала, умоляла остановиться. А потом, растеряв все силы разом, поняв всю бесполезность неистового сопротивления, просто... затихла. Свернулась клубочком, позволяя страшному произойти.

Подойдя к ближайшему художнику, который рисовал пустырь, расположенный рядом с Гранью, но по ту сторону от нее, она грубо выхватила из его рук кисть. Где-то в глубине груди, неслышимый ни для кого другого, раздался всхлип. А Джиневра, внешне покорная и сосредоточенная, увлеченно рисовала, не обращая внимания на изумленные взгляды.

Слишком поздно пришло понимание, что она использовала почти одну и ту же краску, лишь изредка разбавляя ее другими.

Цвет заката по ту сторону Грани, цвет спелых ягод на изумрудных кустах… яркий, кроваво-красный.

Родной город, ее чистый и светлый Агераль. Улицы, окропленные кровью. Ужасные твари – демоны? – на части разрывающие знакомых Джиневре людей, пронзающие их тела своими жуткими рогами.

Хаос… и целый океан крови.

Джиневра слышала испуганные, шокированные вскрики за своей спиной и беззвучно плакала, понимая, что все взгляды – знакомых, друзей, простых обывателей и жриц Фираэль – обращены сейчас на нее. Но это осознание не могло помочь ей остановиться. Сила, что вела ее сейчас, была куда могущественнее, чем ее собственный страх.

– Схватить ее, – раздался за ее спиной холодный голос. – Джиневра Браон, ты обвиняешься в преступлении против Фираэль – за то, что осквернила ее память в великий для Хрустальных Земель день, за то, что проявила агрессию, нарисовав богопротивную картину.

Действие неведомого проклятия – или неведомых чар – прошло. Джиневра обернулась, чтобы взглянуть на говорящую. Лицо той было спокойным, голос ровным, но в глазах полыхал гнев.

Талании Браон – старшей жрице Фираэль – просто ничего не оставалось делать, как отправить на суд жриц собственную дочь.

Глава тринадцатая. Путь света

– Ты знаешь того, кто поможет нам развеять чары Леди Ночь? – тихо спросила я. В горле пересохло от волнения.

– Это может сделать лишь та, кто по силам ей не уступает, – отозвалась Оракул. – Звезды подсказали мне решение. Дама Пик поможет вам.

Я изумленно вытаращила глаза, однако мои спутники отреагировали куда спокойнее. Только лишь озадачились явно незнакомым для них именем.

– И кто она такая? – нахмурившись, спросила я.

– Дама Пик не прочь сыграть с вами в игру – боюсь, отныне это единственное доступное ей развлечение. Но и награда не мала – исполнение любого вашего желания.

Конто воспрянул духом, но с лица Алистера не сходило скептическое выражение. Очевидно он, как и я, не спешил доверять жизнь своей дочери незнакомке с весьма неоднозначным именем. Однако снежный барс поспешил ухватиться за протянутую ему соломинку надежды:

– Значит, она сможет помочь и мне тоже?

– Даме Пик можно загадать только одно желание, говорящий... метаморф.

Конто приуныл, но Оракул тут же поспешила его утешить:

– Но звезды сказали мне, где искать того, кто наслал на тебя проклятье. Человек в темных одеждах, колдун, он искал источник энергии, источник сил, которыми можно напиться... И нашел тебя. Ты был не первой его жертвой, и последней не станешь. Он напитался магической силой таких как ты, метаморфов, не для того, чтобы стать сильнее – этого ему не требовалось. Но для того, чтобы подчинить себе звериную сущность, звериную магию. И сейчас он направляется в Хрустальные Земли, чтобы показать, на что он способен. Чтобы забрать скрижаль Фираэль – неприкосновенную реликвию Хрустальных Земель.

– Кто он такой? – охрипшим голосом спросил Конто.

– Имя ему Герговаль. У него один глаз, а второй заменяет глаз слепому коршуну, его верному фамильяру. С его помощью он наблюдает за миром, оставаясь никем не замеченным.

– Значит, нам нужно направляться туда, – отрывисто произнес Конто. Посмотрел на нас бирюзовыми глазами. – Разумеется, после того, как мы разыщем Даму Пик.

Оракул рассмеялась звонким смехом, так не вязавшимся с ее, даже в какой-то мере пугающим, обликом.

– Никому и никогда не найти Даму Пик – она неуловима как ветер. Она не меньше Леди Ночь знает толк в создании новых пластов реальности. Она обитает в месте, называемом Запредельем. Туда не добраться ни на корабле, ни на хогге, ни на странных стальных птицах из другого мира, о которых говорили мне звезды.

– Самолетах, – машинально поправила я. Хмуро произнесла, начиная раздражаться: – Тогда зачем вы рассказали нам о ней?

Оракул вонзила в меня острый взгляд темных глаз.

– Дама Пик сама вас найдет. Когда захочет. Но побороться за право потребовать у нее исполнение желания сможет только один из вас.

– Дайте догадаюсь, – протянула Ари. – И кто это будет, решать тоже самой Даме Пик?

Оракул снова рассмеялась.

– Разумеется.

– Должен быть другой способ! – раздувая тонкие ноздри, воскликнула Ари.

Сейчас я целиком и полностью разделяла ее чувства. Мы не знаем, кто такая эта Дама Пик и достаточно ли у нее сил, чтобы противостоять Леди Ночь. Да и то, что нам оставалось, казалось кощунственным, слишком жестоким по отношению к Дайане, а ведь она и без того многое натерпелась за свою недолгую еще жизнь. Просто сидеть и ждать, когда Леди Ночь до нас снизойдет?

– Другого способа нет, белокурая, – холодно сказала Оракул. – Иначе звезды поведали бы мне об этом. Светлые чары любого чародея гораздо слабее темных чар Леди Ночь. Только Дама Пик, подчинившая себе и белую, и черную магию, сможет вам помочь. Больше помощи ждать неоткуда.

Я беспомощно посмотрела на Алистера. Он выглядел огорченным, но не сломленным.

– Дайана – сильная девочка, – тихо сказал он, не глядя на нас. – И нельзя забывать: она – пусть и не раскрывшийся до конца, но Истинный Дар. В какой из реальностей ни держала бы ее сейчас Леди Ночь… уверен, Дайана справиться с этим. И если нет другого пути…

Мы понуро молчали.

– Мы не будем стоять на месте, – решительно сказал Алистер. – Пока мы все вместе… нужно помочь Конто. Нужно найти того, кто его проклял.

Сидящий на задних лапах снежный барс потоптался передними, как делал всякий раз, когда был смущен. Ари неопределенно пожала плечами. Она не могла отказать Алистеру в помощи Конто, ведь его дочь была ее подопечной, но и особого энтузиазма в ней не ощущалось. Я же с готовностью кивнула, хотя мало представляла, чем смогу помочь. От тьмы я отказалась, а свет не спешил во мне проявляться. Лепестки моего дара все еще оставались крепко сомкнутыми, и рядом не было никого, кто бы смог наставить меня на путь света…

Так я думала ровно до того момента, как, покинув башню Оракула – удивительно, но она и впрямь не стребовала ничего за оказанную нам помощь – мы не остановились, чтобы отдохнуть перед дальней дорогой до Хрустальных Земель.

Ари заняла свой наблюдательный пост на ветке дерева с роскошной кроной прямо под цвет ее глаз, а я уютно пристроила голову на пушистый живот Конто. Не прошло и нескольких секунд, как я услышала его сонное сопение. Усмехнулась – он просто непробиваем! Мы направляемся в неведомые Хрустальные земли к колдуну, отдавшему свой глаз коршуну для наблюдения за миром, способному похищать магию метаморфов и подчинять себе звериную сущность… Возможно, эта встреча станет для Конто, который уже несколько месяцев вынужден постоянно пребывать в шкуре зверя, поворотной… а ему хоть бы хны! Ни волнений, ни тревог…

Признаться, я ему завидовала. Сама я никак не могла избавиться от мыслей о Дайане. От мысли, что мы – не в обиду Конто – бездействуем, пока она страдает. Представить страшно, что творилось сейчас в голове Ари, ее Хранительницы, и Алистера, ее отца.

Я осторожно повернула голову, чтобы не потревожить спящего Конто, и удивленно заморгала, встретив взгляд Алистера, который лежал от меня на расстоянии вытянутой руки.

– Не спится? – произнес он одними губами.

– Нет, – невесело улыбнулась я.

Алистер кивнул, поднялся на локте и скользнул по мне задумчивым взглядом.

– Я тут подумал… Я, хоть и бывший, но все-таки чародей, и если ты хочешь, я бы мог попробовать научить тебя управлять своей силой. Для сложного плетения чар нужно очень много времени и сил, да и учитель из меня неважный. Но пару легких чар, предназначенных для новоявленных чародеев, я могу тебе показать.

Я мгновенно вскочила на ноги, разом позабыв обо всем. Выпалила:

– Конечно!

Посмеиваясь, Алистер поднялся.

– Давай отойдем.

Он привел меня на самую границу между Оазисом и Пустошью. Сел на колени, жестом пригласив последовать его примеру. Я опустилась на землю без лишних слов, гадая, чему может научить меня навсегда лишенный магии чародей.

– Путь света – это путь единения со стихией, – тихо сказал Алистер. – Точнее, с каждой из четырех стихий.

Я кивнула, вспоминая чары Ари, которая выбрала своим фаворитом воздушную стихию.

– Чтобы научиться владеть стихийной магией, начала нужно призвать любую из нужных тебе стихий. И когда она откликнется, попытаться подчинить ее своей воле.

– Звучит просто, – с нервным смешком отозвалась я. – А на деле…

– Магия непредсказуема, – кивнул Алистер. Улыбнулся уголками губ. – И, как любая женщина, чуточку капризна.

Я невольно рассмеялась.

– Хорошо, и как же уговорить ее мне помочь? Там, в особняке, все произошло само собой. Я понятия не имею, как и когда я умудрилась призвать Темных Отражений.

– Подчас чары – это сила воли, порожденный твоим сознанием ментальный импульс, усиленный живущей в тебе магической энергией. Сильные чародеи, каким когда-то был я, ткут чары из пока невидимых для тебя нитей магии, которые, на самом деле, пронизывают все окружающее пространство. Со временем ты увидишь и это. Со временем ты научишься различать их цвета – в зависимости от стихии, к которой они принадлежат. Нити воздушной стихии имеют серебристый оттенок, земной – золотистый, водный – нежно-бирюзовый, а огненный – коралловый.

Я завороженно смотрела на него. Представляла, каким видится привычный мне мир людям, истинно владеющим магической силой. Еще более ярким и красочным, великолепным в своем многообразии цветов и оттенков…

– Поэтому мне так тоскливо было в твоем мире, когда я только пришел туда. Все казалось таким обыденным и простым…

– А сейчас ты видишь эти нити? – медленно спросила я.

Алистер покачал головой.

– Я потерял эту привилегию с потерей магических сил. Та битва с Ламьель… многое изменила. С тех пор я совершенно обычный человек, неотличимый от любого твоего знакомого.

– Не говори так. – Поддавшись импульсу, я положила руку на его ладонь. – Для меня ты всегда был особенным.

Он вздрогнул и поднял взгляд.

– Как и ты для меня.

Поднявшийся вдруг ветер, всколыхнувший траву у моих ног, подхватил его тихие слова и унес в вышину. Затерявшись среди мерцающих звезд, они продолжали звучать в моей голове. И я знала, что не раз еще мысленно их повторю. Чтобы вновь возродить в своей душе это сладостное ощущение, что они вызывали.

Алистер наклонился ко мне и… поцеловал.

Казалось, что земля поменялась местами с небом. Позабыв обо всем, я растворилась в ощущениях, которые дарил мне поцелуй самого дорогого на свете человека. Я чувствовала обжигающее пламя губ на своих губах, пила его поцелуй как самое вкусное вино на свете, тонула в его объятьях, но захлебнуться не боялась…

Как же долго я этого ждала…

Глава четырнадцатая. Дама Пик

Как истинная женщина, Дама Пик не удержалась от соблазна заставить нас ее ждать. Хрустальные Земли приближались, а от нее до сих пор не было вестей. Алистер и Ари мрачнели на глазах, и даже природный оптимизм неунывающего Конто не помогал развеять нашу тревогу. Ведь в моем мире Дайана все еще была мертва – в отличие от стервы Ламьель.

Во время наших недолгих остановок Алистер пытался помочь мне пробудить мой дар. Со стороны это, наверное, выглядело несколько странно – мы просто сидели на земле, на коленях (чтобы, как он говорил, впитывать силу от земли), Алистер держал меня за руку (просто для придания мне уверенности – или же это был только стимул, чтобы лишний раз ко мне прикоснуться), а я просто смотрела вперед. Пыталась различить нити стихийной энергии – эфемерный материал для плетения белых чар. Иногда мне казалось, что я и впрямь вижу слабое свечение в прозрачном прежде воздухе, иногда думалось, что это – лишь плод моего воображения.

– Когда увидишь нити, хватай их, заставь прильнуть к твоим ладоням, – говорил мне Алистер.

Я пыталась следовать его советам, но выходило плохо: то ли нити-стихиали ускользали от меня, не желая признавать во мне чародейку, то ли они и впрямь только лишь мне казались.

С практикой пришлось подождать, а потому мы сосредоточились на теории: Алистер показывал мне известные ему плетения, для которых использовались различные нити-стихиали, рассказывал, каков будет эффект, если я выполню плетение идеально точно. Я изо всех сил старалась быть прилежной ученицей, но узоры чар оказались для меня, начинающей чародейки, слишком сложными – хотя сам Алистер называл их простейшими.

Чуть позже к нам присоединилась и Ари. От ее внимательного взгляда не ускользнули наши переплетенные руки. Хмурое удивление мелькнуло на лице и исчезло, оставив после себя только сведенные к переносице брови. Я мысленно усмехнулась, отчего-то чувствуя торжество и удовлетворение. И да, мне было приятно оттого, что Ари видела нас, нежно держащихся за руки. Я будто бы заявляла всему миру в открытую, что Алистер Морэ теперь мой.

Вот только… так ли было на самом деле? Или… Был ли за нашими спинами кто-то неуловимый, было ли это пресловутым «танго втроем»?

Ари рассказала мне о чарах, которые позволили ей прорубить брешь в завесе реальности и отправить меня на Изнанку леса, и о чарах, которые когда-то произвели на меня сильное впечатление – тех самых, что превратили окружающее пространство (и драккадо в частности) в разбитое стекло. Правда, она, конечно же, не удержалась от замечания, что «для такой высокой ступени магии я еще не доросла». С трудом я оставила невысказанным вопрос: зачем тогда она мне эти чары показала? Типично для Ари: спустя минуту она снизошла до меня, простой смертной, и объяснила мне куда более легкое плетение чар – преимущественно воздушных, действие которых было простым, но эффективным: оно отбрасывало противника назад мощной воздушной волной.

Чувствуя себя ученицей-переростком, я послушно выводила палочкой на сырой после дождя земле узоры плетения. А потом до рези в глазах вглядывалась в пространство перед собой, пытаясь разглядеть пресловутые нити-стихиали. И хотя никакого прогресса в постижении таинственной науки под названием магия не наблюдалось, сдаваться я была не намерена.

Когда мы находились уже у самой границы c Хрустальными Землями, окружающая реальность вдруг неуловимо переменилась. Сначала краски мира поблекли, посерели – будто бы весь Ордалон, расцвеченный безымянным Творцом, окатило гигантским ливнем. Я нахмурилась, но промолчала – кто знает, вдруг в этих краях подобное явление было привычным? От этого мира можно было ждать чего угодно.

Но когда невесть откуда взявшийся туман осторожно коснулся щупальцами, а затем и вовсе поглотил часть Оазиса, я уже насторожилась. Туман – плотный, серый, подбирался все ближе, подобно хищному зверю на пружинистых лапах. Когда он полностью укутал собой дерево в нескольких шагах от меня, я всерьез обеспокоилась.

И так некстати всплывшее в голове воспоминание, как ожившие щупальца Туманных Земель хватают Алистера за ногу и пытаются затянуть в свое холодное и смертоносное нутро, только усилило мою тревогу.

Я потянулась вперед, чтобы взять Алистера за руку, но схватила лишь воздух.

– Алистер!

Он не остановился. Просто продолжал идти, глядя прямо перед собой – и, казалось, ничего не слыша и не видя. Моя паника нарастала: тревога плескалась где-то в горле, в ушах появился странный шум. На мгновение почудилось, что я сплю и все происходящее мне просто снится. То чувство, когда знаешь, что тебя настигает опасность, но не можешь от нее убежать, потому что бежишь на одном месте. Не можешь ни закричать, ни отвернуться…

Я боялась не самого тумана – после всего пережитого в Ордалоне живой и охочий до наживы туман казался наименьшим из бед. Но я видела, как он поглощает Конто, сначала сделав серебристые пятна на его теле скудно-серыми, а затем и вовсе будто бы укрыв барса плащом– невидимкой. Исчезла Ари, оставив на память только звук своих шагов. Но только когда в серой пелене растворился Алистер, паника захлестнула меня с головой.

Страх, что туман нас разлучит, должно быть, и стал катализатором для силы, которая дремала во мне. И в этой серой дымке, что меня окружала, я вдруг отчетливо разглядела несколько витающих в воздухе бирюзовых, особенно ярких на фоне серости, нитей – как тончайшие ленты из полупрозрачного шелка.

Ухватить их не удалось – в следующее мгновение туман полностью стер Оазис с лица земли. Я оказалась в странном месте, где не было ничего, кроме этой безликой пустоты, словно бы заброшенная в недра дождевой тучи. А затем в нескольких шагах от меня из ниоткуда появилась женщина – высокая, статная, черноволосая и черноглазая, облаченная в невероятно странное бумажное платье с высоким воротником. Когда она подошла ближе, я смогла разглядеть, что оно соткано из плотно подогнанных друг к другу карт, повернутых ко мне рубашкой, где черные линии сплетались с золотыми в причудливый узор.

– Дама Пик… – Я не спрашивала – утверждала.

Женщина с золотой помадой на губах рассмеялась.

– А ты ждала кого-то другого?

Вспышкой озарило понимание. Я нахмурилась.

– Это значит, что ты выбрала меня? Но… почему я?

Я была уверена, что Дама Пик даст мне уклончивый ответ или вовсе промолчит, но она меня удивила.

– Твой кареглазый спутник слишком скучен для меня, да и магии в нем ни капли. Слишком легкая для меня победа. Метаморфы… – она скривилась, – не люблю двуличность. А вот ты… ты для меня – темная лошадка. Девушка из другого мира, девушка, в которой есть и тьма, и свет. Твоя сила не бесцветна, она меняет свою окраску – когда ты злишься, становится темной, когда радуешься и ощущаешь себя счастливой, белеет. Ты стоишь на пороге, дитя, и только тебе решать, какой избрать путь.

– Я уже все решила, – твердо ответила я.

– Слова бессмысленны, значение имеют только поступки.

Я раздраженно пожала плечами. Словно бы уловив мое настроение, Дама Пик усмехнулась. Разрушая затянувшееся молчание, она сказала:

– Полагаю, ты здесь для того, чтобы вытянуть карту?

Я рассмеялась, поразившись нелепости фразы. Смех затих, как только я встретилась взглядом с черноокой.

– Подожди, ты что, серьезно? – изумилась я.

– Если вытянешь Золотую карту, я исполню любое желание, даже то, что кажется совершенно невозможным… и не попрошу ничего взамен. Золотая карта – единственный во всем Ордалоне способ прибегнуть к помощи мощнейшей магии, ничем при этом не жертвуя.

– И в чем подвох? – насторожилась я.

Дама Пик хрипло рассмеялась.

– А ты не слишком доверяешь людям, верно?

– У меня есть для этого все основания, – пробормотала я.

Она понаблюдала за мной несколько мгновений, прежде чем сказать:

– Подвох в том, что не все карты достаточно безобидны. Проще говоря – чем раньше ты вытянешь Золотую карту, тем лучше для тебя.

Я вздохнула. Так и думала. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– И откуда…

Дама Пик прервала меня, жестом указав на свое причудливое платье. Что ж, по всему выходило, что вытягивать карту мне придется прямо из ее наряда.

– Хорошо, но откуда мне знать, что золотая карта действительно находится среди них?

– А моего слова тебе недостаточно? – невинно поинтересовалась Дама Пик.

В ответ я лишь красноречиво подняла бровь. Хозяйка Запределья звонко рассмеялась.

– Ладно-ладно, ты имеешь право убедиться. Смотри.

Небрежный жест бледной руки, и ее платье разлетелось на части, которые теперь кружились в воздухи, будто растревоженные ветром листья. Я поспешно отвела взгляд от нагого тела, чтобы в следующее же мгновение среди вихря из бумажных осколков увидеть карту с кокетливой золотой рамкой по краю. С пресловутой Золотой карты на меня смотрела… Дама Пик. Самомнение и самолюбование в одном флаконе.

Ее живой прототип картинно хлопнул в ладоши, и карты, перемешиваясь и кружась, вновь соединились в цельный наряд.

Я не отрываясь смотрела на платье Дамы Пик. Одна из этих карт была ключом к победе над Леди Ночь. Ключом к освобождению Дайаны. Протянула руку и решительно сдернула карту, одновременно ее переворачивая.

Определенно, не Золотая. На карте был запечатлен незнакомец в темном костюме и перчатках, с повязкой, полностью закрывающей лицо. В руке его был зажат нож со странным лезвием – изогнутым и серебристым.

– Сумрачный убийца, мне жаль, – безо всякого сожаления промолвила хозяйка Запределья.

В то же мгновение она исчезла.

Краем глаза заметив какое-то движение, я резко развернулась. Передо мной стоял оживший Сумрачный убийца.

Неизвестно, как он мог видеть окружающий мир, если все его тело – с ног до головы – было закутано в черную ткань. Он приближался ко мне – опасный голодный хищник, чьи шаги были тихи как ночь, а облаченная в черное худая фигура внушала безотчетный ужас.

А я… мне было некуда бежать.

Я уклонялась, я дралась как кошка, я бесновалась, только бы не попасться в его тиски. С ледяным отчаянием я пыталась содрать с его лица непроницаемую маску, чтобы добраться до глаз и выцарапать их ногтями.

Я до последнего надеялась, что сумею избежать такой глупой смерти – от рук существа, который наверняка существовал лишь в Запределье, в реальности Дамы Пик. В последней отчаянной попытке я попыталась притянуть к себе воздушные нити, чтобы сплести из них жгут и выбить им нож из рук Сумрачного убийцы. Я верила в то, что у меня получится – что неистовое желание помочь Дайане мне самой поможет, как верила и в то, что с первого раза вытяну золотую карту. Но я в очередной раз ошиблась – непослушные нити просто выскользнули из моих рук.

И в следующее же мгновение нож Сумрачного убийцы вошел в мою грудь. Я вскрикнула от боли, чувствуя выступившие на глазах обжигающие слезы.

– Слишком предсказуемо, – со скукой в голосе проговорила невесть откуда взявшаяся Дама Пик. Сумрачный убийца – ожившее черное безмолвие – застыл за ее спиной. – Пожалуй, я дам тебе еще один шанс. Но ты должна понимать – в моей жизни в Запределье не так много развлечений. Если ты согласишься стать одним из них и понести за мое вмешательство заслуженное наказание… Я сделаю так, что Сумрачный убийца тебя не убивал вовсе.

Я хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. На губах пузырилась кровь – я чувствовала ее вкус, который ни с чем другим нельзя было спутать. Господи, я действительно умирала.

А Дама Пик, склонившаяся надо мной, была абсолютно хладнокровна.

– Так что? Ты согласна на наказание?

– Да. – Я могла бы спросить, в чем оно заключалось, но был ли в этом хоть какой-то смысл? Только тогда, когда жизнь утекает подобно песку сквозь пальцы, понимаешь, как сильно ею дорожишь.

Дама Пик задумчиво постучала пальцем по кончику носа.

– Что же мне придумать? – Кажется, властительницу Запределья совершенно не волновало то, что я умирала в ее ногах. – О, а что если мне превратить тебя в зверушку? Я люблю зверей, но увы, в Запределье их не существует. Им здесь просто нечего есть.

При других обстоятельствах возмущению моего не было бы предела. Возможно, я бы даже обрушила на Даму Пик гневную тираду, что я – человек, и превращать меня в какую-то там зверушку… бесчеловечно. Но все, что я могла сейчас – изумленно вытаращить глаза, не переставая мечтать о том моменте, когда жгучая боль в груди, выворачивающая наизнанку все тело, наконец прекратится.

– Точно. – Дама Пик хлопнула в ладоши. Я вздрогнула от резкого звука и тут же поморщилась. – Так я и сделаю.

С ее рук сорвалась ярчайшая молния. Раздался характерный треск, тело Сумрачного убийцы вспыхнуло как бумага… и исчезло, оставив после себя только медленно оседающий на землю пепел.

– Выбирай карту. Если тебе повезет, ты превратишься в милую кошечку или горделивого льва.

– По-моему, мы уже выяснили, что с Госпожой Удачей у меня весьма натянутые отношения, – пробормотала я, поднимаясь и потирая грудь. От нанесенной Сумрачным убийцей раны не осталось и следа, а вот фантомная боль все еще терзала тело. – А что будет, когда я превращусь? Сколько будет длиться это превращение?

– Ты вернешься к своим друзьям. Разумеется, все в том же обличье, – с ленцой ответила Дама Пик. – Это и будет твоим наказанием. И продлится оно ровно до того момента, пока я не разрешу тебе вновь попытаться вытянуть Золотую карту. А пока понаблюдаю за тобой.

– То есть просто вдоволь надо мной напотешаешься, – буркнула я.

Дама Пик лучезарно улыбнулась.

– Как я и говорила, в Запределье развлечений мало. И мои гости – одни из них.

– А я… сохраню возможность говорить? – насторожилась я.

– Конечно же нет! Это не по правилам.

Я хотела бы напомнить Даме Пик, что установленные ею же самой правила мне даже нельзя оспорить, но после недолгих раздумий решила оставить эти мысли при себе. В конце концов, я знала, на что шла.

Я потянулась рукой вперед, вздохнула – что и говорить, я не отказалась бы от участи немного побыть кошкой. Такой как Ари – пушистой красавицей, грациозной и горделивой.

Судьба распорядилась иначе. На карте, которую я вытянула из диковинного наряда Дамы Пик, был изображен похожий на мышь грызун-малютка с охристо-песчаной шерсткой, огромными ушами и длинным хвостом. В то же мгновение я почувствовала, как мои кости трещат, ломаются и сращиваются вновь. Как ни странно, боли не было, был лишь сильный зуд, от которого хотелось разодрать кожу.

Обреченно вздохнув, я покорилась судьбе.

Я превращалась в тушканчика.

Глава пятнадцатая. По ту сторону Грани

Лица жриц были напряженными и бледными – ни кровинки. Впервые за долгие года, а может, и за все время существования Агераля, они судили одиннадцатилетнее дитя. Наверное, думали сейчас – где и когда они могли ошибиться, ведь каждый ребенок в Хрустальных Землях воспитывался в нерушимой вере в Фираэль, был приучен следовать ее заповедям, действовать во благо остальных. Наверное, они мысленно порицали Таланию – ведь вину за случившееся мать и дочь делили поровну. Наверное, думали про себя «теперь ясно, в кого пошла Джиневра». Ведь отец ее годом раньше был изгнан за Грань – за оскорбления и недопустимое поведение, за агрессию, которую проявлял к своей жене, старшей жрице Фираэль. Агрессию, которой в Хрустальных Землях было не место. По решению суда жриц, Эд Браон вынужден был покинуть Агераль – как и все изгнанники, без права вернуться.

Джиневра до последнего надеялась, что все обойдется. Ведь она еще ребенок... ребенок, который никогда и никому не желал зла.

– Жрица Гесхата не обнаружила внешнего воздействия, – проговорила Келена – жрица с очень строгим голосом и добрым круглым лицом. – Ты не проклята, Джиневра Браон. А значит, все, что ты делала, было совершено по твоей собственной воле.

– Но я же говорила вам, я собой не управляла! – запротестовала Джиневра.

– Мы уже выслушали тебя, – отрезала Келена. – Настала наша очередь говорить. Ты совершила чудовищный проступок, изобразив жителей священного Агераля растерзанными неведомыми монстрами. Мы не знаем, что ты хотела этим сказать, но подобное поведение недопустимо для последовательницы Фираэль. Твой поступок говорит о том, что вера в Фираэль в тебе мертва. А подобным людям – не следующим пути света, не следующим верованиям Фираэль, в Хрустальных Землях нет места.

Джиневру пробрало обжигающим холодом – будто ее душу вынули из тела, заменив огромным куском льда. Она не верила в то, что сказала Келена. Такого просто не могло быть. Они не могут выгнать ее за Грань. Она этого не заслужила.

Но слова Гесхаты разбили ее надежды как тонкий хрусталь.

– Джиневра Браон, решением суда жриц Фираэль ты будешь изгнана за Грань. Отказавшись следовать пути света, ты найдешь свой собственный путь – вдали от Фираэль и тех, кто предан своей вере.

Джиневра бросила на мать умоляющий взгляд, но Талания Браон осталась хладнокровна. Жрицы ушли, позволив матери попрощаться с дочерью, которая несколькими минутами спустя станет изгнанницей и навсегда покинет Агераль.

– Мама, пожалуйста, не поступай так со мной! – Джиневра уговаривала себя не плакать, но голос ее дрожал. – Я ни в чем не виновата...

– Я всегда чувствовала, что с тобой что-то не так, – покачав головой, обронила Талания. Она избегала смотреть дочери в глаза. – В тебе всегда было слишком мало света.

Слова резали острым лезвием по сердцу, слезы обжигали глаза. Воздуха не хватало, словно бы у Джиневры его отобрали. Словно даже его она была недостойна.

Ей не дали проститься с сестрой, не дали обмолвиться с ней даже словом. Взяв ее под руку, жрецы Фираэль провели ее к Грани. Когда Талания чарами, которыми были обучены лишь жрицы Фираэль, очерчивала в барьере круг, рука ее, пусть единожды, но все же дрогнула. Но когда Джиневра подняла глаза на мать, в лице той не было ни сочувствия, ни сожаления. И, конечно же, ни искры теплоты. Джиневре оставалось лишь надеяться, что истинные чувства она прятала глубоко внутри.

Талания создала брешь в Грани, заставив хрусталь рассыпаться прозрачными осколками на землю. Жрецы Фираэль, крепко державшие Джиневру, подтолкнули ее вперед. Сделав шаг, она очутилась по ту сторону Грани, за пределами Хрустальных Земель и родного Агераля. Ей бросили под ноги набитую провизией сумку, и брешь, повинуясь чарам жриц, тут же затянулась. Хрустальный барьер вновь стал цельным.

Нервы не выдержали. Бросившись к Грани, Джиневра замолотила по ней кулаками. Да так сильно, что разбила костяшки в кровь. Жрица Келена брезгливо поморщилась, Талания отвернулась и направилась обратно к храму Фираэль.

Джиневра взглядом провожала мать, чувствуя, как рушится на части ее мир. А чужой и незнакомый настороженно за ней наблюдал.