Текст книги "Разрушительная страсть (СИ)"
Автор книги: Karla Vitelle
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 7
Мирослава.
Забежала домой, родители еще не приехали, прекрасно. Кровь кипела от адреналина. На автомате, закрытую пижаму – скрыть все следы, испачканные вещи в стирку, смыла остатки косметики и затащила себя под горячий душ, чтобы постараться смыть следы мужчины и свои следы. Внутри все саднило, Амиран был слишком груб и большеват для меня, у которой секса не было целую вечность. Меня тошнило от моей реакции на него, я кончила, несмотря на отсутствие ласк. Первый раз кончила с мужчиной, который был очень груб. Несколько раз ударила по плитке и расплакалась осев на дно ванны.
Слезы рекой, руки трясутся, мужчина мне нравился, его жесткость не отталкивала меня. Конечно рассказ Олега вконец отрезвил меня. Я попыталась собраться, терла свое тело розовой губкой до красноты, затем остановилась у зеркала, чтобы рассмотреть следы. Губки киски красные и припухшие, на попе следы его рук, красные засосы на затылке, которые завтра станут черными.
Провела рукой по промежности, – блядь, он кончил в меня, черт, черт, черт!
Теперь остается только надеяться, что календарь моего цикла прав и сейчас не благоприятные дни для зачатия. Помазала покраснения увлажняющим кремом, зашипел от того что маленькие трещинки щипали.
Через десять минут лежала в кровати, не переставая крутить в голове слова Олега и действия Амира, меня как куклу кинули ему на забаву, он дрожал от нетерпения, трахнул меня как последнюю блядь. Самое страшное, что я ловила удовольствие от этого. Мне хотелось большего, хотелось, чтобы он подчинил меня себе, фу, сама себе противна. Но с другой стороны может теперь все это прекратиться, попробовал и отстанет, но хочу ли я этого? Постаралась уснуть до прихода родителей, укутавшись в одеяло, чтобы если папа решит меня проверить он не увидел следов преступления.
Амиран.
До утра сидел на ковре в гостинной с журналом в руке, смотрел на город и не понимал, что творю, зачем, сейчас все кажется неправильным. После быстрого секса я хотел ее еще больше, хотел в руки всю, без остатка, мне было мало. Я болел, хочу ее больше чем раз. Но будь я проклят не с дочерью мента, это убьет все, что строил все эти годы. В голове закрадывался лишь адин вопрос “а может?”. Не может, мне нужно другое, в очередной раз взглянул на обложку, где мы с Лией, “самая ожидаемая свадьба следующего года”. Всё интервью давала она, я только соглашался, смотря на нее, на то как это доставляет ей удовольствие, то как она говорила о нашем знакомстве. Но больше всего в тот вечер меня поразила ее реакция на наш поцелуй с Мирославой.
…
– Вытри красную помаду с губ, – Лия подала мне влажную салфетку из своей маленькой сумочки.
– Лия, я не, – я не знал как объяснить ей происходящее, наше появление с Вольной, ее жест с пиджаком, вид у девочки был горячий после поцелуя, да и да.
Чертов дурак, не мог сдержаться, знал же, что она здесь.
– Амир, – она сложила руки на груди и оперлась о деревянный стол стоящий в кабинете, – послушай.
– Я все понимаю, но этого не должно быть, не так открыто, – она обвила руками помещение.
– Этого больше не будет, обещаю, – я смотрел на себя в небольшое зеркало на стене и правда на мне весомые следы помады, на щеке, рубашке.
– Я же сказала, что все понимаю, для меня важна только репутация. Ты мужчина и это естественно, – она несла какую-то чушь, которая злила меня.
– То есть ты согласна если у меня будет женщина на стороне? – я повернулся к ней смотря прямо в глаза.
– Так это неизбежно, – она истерично засмеялась.
– Ха, вот как. Тебе вовсе не нужна нормальная семья, да?
– Амир, скажи мне, ты правда думал, что я не понимаю, что нормально – это не про тебя? – она отвела взгляд, – я видела как ты смотрел на ту девчонку, как весь вечер наблюдал за ней. Думаешь я не понимаю, что наша история не про любовь? – холодно, расчетливо с презрением.
А мне нечего на это сказать, потому что она полностью права, хотел обнять ее, но в дверь постучали.
– Войдите, – сказала Лия.
– Добрый вечер, готовы? – в комнату вошла молодая девушка в круглых очках, репортер, с диктофоном и блокнотом в руках.
– Да, присаживайтесь, – Лия указала ей на один диван, а мы присели напротив.
…
Все это сейчас сбивало меня с толку, потому что я не хотел этого от женщины. Я хочу любви, поклонения, подчинения. Ха, усмехнулся сам себе, ну и откуда во мне это? Почему мне так важно, чтобы внутри все горело, как с Вольной, что наркотики и победы после 35 уже не вставляют? Отпил виски из бокала, отшвыривая журнал.
Твою мать, в голове только моя маленькая куколка, с дрожащими губами, хочу ее, с ума схожу.
– Блядь, блядь, блядь! – бил ладонью о мраморный пол.
– Амир, ты что не ложился спать? – Ди подобрала журнал и положила его на стол, – у тебя что-то случилось?
– Все нормально, едь, ты к подружке своей? – наполнил бокал.
– Нет, Мирка не отвечает на звонки, я боюсь за нее, но Руслан сказал, что во всем разберется, – потрепала меня за волосы, – пахнешь ужасно.
– Она плакала? – смотрел на сестру и ожидая отрицательно ответа, мне хотелось услышать все, что угодно только не о ее боли.
– Да, она выбежала из туалета в порваных колготках и со смазанным макияжем. Олег увез ее, – в ее глазах тревога, – Амир я не понимаю. это же твой клуб, поэтому этого урода еще не нашли?
Потому что этот урод я.
– Иди Ди, найдем, – выпил из бутылки, забыв о бокале.
– Если захочешь поговорить, звони, – развернулась и вышла, а я все сидел и не понимал, отчего мне так паршиво. Какого хера я делаю то, что не хочу? И почему я не хочу то, что делать нужно, то что было бы выгоднее? Поеду к ней.
Телефон завибрировал, поднял свой, там не было ничего кроме писем с отчетами, потом вновь послышался звук о входящем сообщении. Обшарил пол и под диваном нашел телефон Ди, сообщение от Мирославы.
Рус:”Обязательно расскажу тебе, когда найдем его. Не переживай маленькая Ди”.
– Ахахахах, – рассмеялся сам себе, он называет мою сестру “маленька Ди” и ему удается так тщательно скрывать чувства к ней, он не переступает, но почему блядь во мне нет ни грамма терпения? Ответ прост, я не привык ждать и не буду, никогда не буду.
– Я забыла телефон, – в комнату вернула Ди.
– На, маленькая Ди, – отдал ей телефон не поворачиваешь, за что она треснула по руке и вышла, цокая каблуками по плитке.
Пытался забыться в полудреме, но в голове крутится много мыслей и все они связаны только с ней. Меня мало волнует как на расторжение помолвки отреагирую Гвасилия, если я не остыну после праздника, что-то внутри меня все еще надеется, что это наваждение. Но ответ я уже знал, не пройдет, в голове уже выстраивал все ходы. Мои размышления прервал звонок:
– Леся? Привет, – удивился, что она звонит так поздно.
– Привет Амир, – голос дрожит.
– Ты опять влипла в какую-то хуйню? – встал и прошелся до кухни.
– Амир, мне страшно. Он со всех сторон меня окружил.
– Кто? Олесь, ты одна?
– Да, я одна. Он хочет чтобы я достала ему какую-то информацию о тебе, о твоей связи с каким-то Виктором.
– Кто? – жестко..
– Дато, – всхлипнула.
Блядь, этот ублюдок видимо не успокоится, сжал стакан с водой в руке и он треснул, черт, как она заебала меня из-за своей ненасытности, вечно трахается с любым богатым дерьмом.
– Олесь, послушай меня внимательно, – прекрасно понимал, что он ее прослушивает, – где ты сейчас?
– Я в машине под своими окнами.
– Давай ты покатаешься с охраной какое-то время?
– Амир, может я просто разволновалась? – резко перевела тему, – он заваливает меня цветами как маньяк и просит встречи.
– Давай, завтра Рус пришлет пару парней, пусть с тобой месяцок побудут, пока все это не закончится.
– Хорошо, спасибо тебе большое, – облегченно выдохнула.
– Не благодари, квиты, – сбросил звонок, чтобы тут же набрать другу, распорядиться на счет охраны для нее, чтобы прям сегодня к ней парней отправил и контакты их скинул.
…
– Круто играет этот парень, – Рус сидел напротив меня наматывая спагетти на вилку, как всегда с иронией, все ему весело и просто.
– Да, не ожидал, – признался, отпивая крепкий кофе, – спасибо за ужин.
– Ди благодари, она сказала, что ты здесь занимаешься самобичеванием, – почесал затылок, боится, что-то сказать, – ты прости, но конечно ты херню сотворил. Я все жду, когда мент завалится в клуб и начнет камеры требовать.
– Рус, скажи только честно, – смотрел в глаза друга, я первый раз в жизни нуждался в нем, как в близком, а не как в человеке, который прикрывает мои тылы или охране. друге, которого у меня никогда не было.
– Да? – потер карие глаза и тяжело вздохнул прежде чем посмотреть на меня с жалостью.
– Я сильно? Ну, – в груди все сжалось, что не давало сказать мне ни слова.
– Сильно брат, – он сцепил зубы, он так всегда делает, когда не хочет говорить.
– Блядь, – оставил грязную тарелку, – что теперь делать?
– Оставь ее, это лучшее что ты можешь сделать.
– А если не могу?
– Ну так представь, если Дато преследует Лесю, он видел, как Мирка выбегала из твоего кабинета, что ему в голову придет. Оставь Амир, она не простит тебя – это прекрасная нота для расставания, – развел руками.
– Рус, ты же видел ее
– Да, блядь видел, как она как ошпаренная бежала с порванными колготками, синей шеей, опухшими губами в крови! – сорвался на крик, – видел, как ей страшно, вся в слезах. Такое ощущение, что ты ее бил, а не трахал.
– Я не бил ее, – процедил сквозь зубы, дышать тяжело.
– Не важно, оставь ее, для ее же блага. Понимаю, что тебя об этом просить, как лбом о стену биться, – вскочил с места, сжимая спинку стула руками, уставился прямо на меня.
– Как ты сдерживаешься, не понимаю, – откинулся на спинку.
– Уважаю её, понимаешь, – начал он, понимая о ком я говорю, его лицо смягчилось, появилась застенчивая улыбка, – у меня нет к ней бешеного желания засунуть, потрахать, у меня есть желание защитить, быть рядом. Я тебе поэтому и говорю отстань ты от Вольной брат, это страсть и ни к чему хорошему она не приведет.
Я рассмеялся, закидывая голову, – блядь.
– Ты уже решил все, какого хера спрашиваешь меня? Просишь тебя отговорить, чтобы это тебя больше подстегнуло? Тебя сейчас проще пристрелить, – взял зеленое яблоко из корзины и нож.
– Решил. Но мне иногда самому страшно от своих решений, – рассмеялся.
– Обдумай все, Амиран, сейчас на кону слишком много, – захрустел долькой яблока, – не деньги, брат, на кону жизни.
– Я не полезу к Вольной. Пока что, но у меня просьба, – посмотрел на Руса, который в своей манере, задумчиво выставил нижнюю челюсть вперед.
– И?
– Мониторь ее покупки, можешь? Ее обращения в больницы, любые
– На предмет беременности? – не дал мне договорить, – хорошо, сделаю. Ладно, поехал я.
– Где ты будешь в праздники?
– В Милане или Риме, хочу найти себе квартирку, перед твоим переездом, если конечно тебя не закроют, – кинул остатки яблока в корзину.
– Рус, спасибо, брат, – приобнял его провожая до двери.
– Не натвори хуйни, пока меня не будет. К Вольной вообще не суйся, обещай? – он указал на меня пальцем.
– Обещаю, блядь! Что ты меня как паренька отсчитываешь, – провел рукой по волосам, заправляя за уши, пора бы подстричься.
– Потому что у тебя на ее счет юношеский спермотоксикоз. На созвоне.
Вот так просто он уважал, а у меня страсть.
Глава 8
Мирослава.
Все дни до праздника проходили в обычном режиме: тренировки в зале с папой, Олегом и Петровым, я выкладывалась по полной, уходила в зал кроссфита и вымоталась так, чтобы в голове совсем не было мыслей, только усталость.
Олег все больше времени начал проводить в нашем кругу. Как оказалось у него тоже есть своя история за плечами и четырехлетний сын Матвей, который растет с нянями, о том, что произошло с его матерью Олег не рассказывает, всегда уходит от ответа.
Дома в предпраздничные дни пахнет мамиными булочками с корицей, конечно она заметила, что что-то произошло, но решила не лезть. Синяки потихоньку сходили, как и страх снова оказаться в его руках. Единственное, что еще цепляло и возвращало к той истории – это ожидание цикла.
Праздник прошел в узком семейном кругу к которому примкнули Олег с Матвеем и Петров, который все пытался добиться от меня правды на счет моих отношений с Тваури.
Мы запускали салюты прямо из двора, соседи не спорили если генерал-майор сказал можно, значит можно, мама просто им приветливо улыбалась и угощала имбирными пряниками, как самая примерная из домохозяек.
Это был самый чудесный новый год в моей жизни. В этот новый год папа еще раз позвал маму замуж, только предложил ей венчаться весной – это растрогало всех, но не Ярика, который все знал и выжидающе снимал на камеру этот трогательный момент. Как папа в свитере с оленями встает на одно колено, перед мамой, что в своем голубом платье похожа на настоящую снегурочку. Как мы все льем слезы от счастья.
За это время я больше всего прикипела к Матвею, маленькому зеленоглазому мальчику, с причудливыми светлыми кудряшками. Его няня уехала до конца января, поэтому мама любезно согласилась сидеть с ним, пока мужчины работают. Только вот Валентина Борисовна сейчас летает в облаках по салонам красоты и подругам, а Мирослава Витальевна познает основы общения с мужчинами с самых малых лет.
– Мира, я хочу киндер, – маленький ловелас строил мне глазки, стоя рядом, пока я ела свою кашу на завтрак.
– Матвей не выйдет, твой отец меня убьет, для начала нужно поесть, – усадила его на колени и поставила перед нами тарелку геркулесом и ягодами.
Он взял ложку и начал кормить меня, – давай Мирослава, за маму, за папу, – четко выговаривал букву “р”, что делала его очень забавным и рычащим.
– Нет, тигр, себе в рот, или начну кормить тебя я, ты же мужчина м? – пыталась им манипулировать, как самый настоящий родитель.
– Мир, ну мы ему не скажем, – подмигнул мне.
– У меня есть идея, – поломала маленькую молочную шоколадку и высыпала кусочки в кашу, – так должно быть вкусно.
Через десять минут тарелка была пуста, а ребенок накормлен. Я – гений.
– Мир, хочу молока, – иногда за его простое Мир, я готова была продать душу.
– За ним нужно идти, малыш, – посмотрела в холодильник и правда там пусто.
– Пойдем на улицу? – сразу вскочил со стула и побежал в холл, доставая свои серый ботиночки с полки.
Через пять минут мы полностью одетые спускались в лифте, я в черном длинном пуховике с капюшоном и в уггах, Матвей в синей шапке-ушанке, любимом шарфе со снежинками и серой куртке по колено в тон к ботинкам.
Мы так редко прогуливались последнее время, предпочитая этому посиделки с мороженым у телевизора.
– Мирослава, когда это вы успели детьми обзавестись? – шуточки за 200 от Ивана.
– Вань, ну так следить нужно, видишь как женщин из под носа уводят, – указала на маленького парня, который тянул меня за руку в выходу.
– Ох, да куда ж мне против молодых, – цокнул Ванька, понимая, что в очередной раз отшит. Когда ему уже надоест?
Мы вышли за калитку, заметила серую тонированную Audi a7 без номеров, последние две недели она часто стоит именно на этом месте, напротив ворот, но никогда не заезжает во двор. Это уже паранойя со слежкой после рассказа Олега мне все еще было не посебе, в конце концов если бы что-то было папа бы проверил.
– Моть, варежки не надели, – присела, чтобы помочь малышу.
Прыгая и смеясь за руки мы дошли до магазина, где сорванец уболтал меня не только на молоко, но еще и на шоколадное мороженое. “Свадьбы не будет” – меня привлек заголовок журнала на котором была Лия, затем второй журнал “свадьбы не будет, нечестная игра бизнесмена в любовь”. Ого, все журналы сегодняшней датой, 20 января. Мне вдруг стало холодно, трудно дышать. Черт, с этими праздниками не заметила неделю задержки. Нужен тест, срочно.
По пути домой мы зашли в аптеку, себе взяла тест, а своему спутнику гемоглобин со сгущенным молоком, который он съел не дождавшись прихода домой.
Оставив Матвея смотреть мультики, скрылась в ванной, трясущимися руками разорвала упаковку и пописала на тест. Телефон завибрировал, испугалась и спрятала тест на дно своего ящика с прокладками, черт это паранойя нельзя так.
– Валентина, – позвал тигр, хлопая в ладоши, послышался топот его маленьких ножек. Значит мама пришла.
– А я всю кашу сегодня съел, – маленький хвастун.
– Мелкий, – завязал Петров.
Да к нам целая делегация пожаловала. Вдох-выдох, надо дышать, я не могла забеременеть, не могла, это сто процентов.
Посмотрела в телефон, где было сообщение от Ди. Последнее время мы только переписывались, я была не готова встретиться с ней, говорить о ее брате или предстоящей свадьбы, которой похоже не будет. Знала, что Рус укатил в Европу на все праздники и перестал отвечать на ее сообщения, она была раздавлена, но не падал духом, собиралась играть по крупному, когда он приедет.
Ди:”Привет, я соскучилась Мир”.
Я:”Я тоже, Ди)*”
Ди:”Нам нужно встретиться и поболтать, я так больше не могу. Мне кажется, что тебе нужна помощь”.
Я:”Все хорошо, давай встретимся”.
Ди:”Ты только обещаешь, а я в тебе нуждаюсь”.
Этим вечером мы сидели за круглым столом, Ярик сказал, что выставку перенесли на 30 и я обязана на ней присутствовать, другого он мне не простит. Папа был не против, да и не стал даже Олега просить присмотреть за мной, у них и так дел много. Я решила позвать Ди с собой и разрешила Петрову помочь мне с выбором наряда, чтобы я вписывалась в его инсталляцию как и остальные девушки.
Амиран.
Все мои дни проходили с полным контролем всего, что происходит вокруг. Я стал параноиком, который спит по паре часов в сутки и продумывает абсолютно все шаги по отступлению уже после грандиозного пира моей матери. Я наблюдал на то как этой женщине, которая никогда не приписывала себя к числу жен миллиардеров, нравилось руководить процессом создания пира на несколько десятков гостей.
– Я никогда не замечал в ней этого, – признался отцу, сидя в кабинете администратора ресторана.
– Чего? – он отпил из своего бокала, поправляя серый галстук.
– Жажду к этим показным пирам, мне казалось…
– Тебе казалось, что твоя мать святая и не любит власть и деньги? – высказался отец выдыхая.
– Да, мне казалось. – усмехнулся. Спустя столько лет осознать, что я не знаю свою семью, абсолютно чужой для них.
– Да сын, все женщины любят в мужчинах власть, дерзость, возможности, а это все дают лишь большие деньги, тебе ли не знать? – закашлял.
– Да, – мне не хотелось чтобы так было.
– Я знаю, что ты затеял сын. Знаю про дочь Вольного, – выставил ладонь перед собой, в знак того чтобы я молчал, – знаю, что ты роешь сейчас под Гвасилия чтобы взять их за яйца и не собираешься жениться на Лие.
– Даже не буду спрашивать откуда, – сел в кресло напротив него.
– Я только надеюсь, что ты прекрасно всё понимаешь. Этих русских и заграничных девок у тебя может быть миллионы, ты сливаешь на них не мало денег, таская по островам. Но сейчас дело касается полностью твоего благополучия и влияния, а глаза на власть у тебя горят не меньши моих, – последние слова отец выплюнул с презрением, кидая на стол какие-то фотографии.
– Что это? – на снимках Леся, вся в крови, избитая. Мои руки затряслись, какого черта, с ней же охрана, достал телефон, чтобы набрать ребят.
– Остановись, – отец указал на телефон в моих руках, – ты сейчас ничего не изменишь, ее охрана ликвидировано, тело в морге.
– Какого хрена я не узнал об этом сразу? – процедил. Он знал и не сказал, могу ли я доверять?
– Ответь мне на один вопрос, – собрал снимки и убрал их обратно в конверт, – Помнишь ли ты сын, что стало с непобедимым героем того самого эпоса? Орлы клюют его печень, а из-за чего это случилось, только оставь эти присказки про любовь к людям? – отец ждал пока я отвечу.
– Отец, я помню рассказы дедушки Тимура, из-за своей ненасытности? – его присказки всегда меня раздражали, элементы тупого воспитания.
– Давай еще, потому что Амирани был настолько силен, что земля с трудом носила его, – отец жестикулировал руками, встав со стула.
– Да, – какие к черту легенды, я готов сейчас же удавить этих уродов, – а еще он убивал чудовищ, сражался с отцами и похищал девушек.
– Мораль сей басни такова, дорогой сын, что Амирани думал, что он совершенно бессмертен, но
– Но его усмирили, – отпил из своего бокала, вспоминая как дедушка рассказывал мне эту легенду, когда мы гуляли по горам. Тогда я кричал, что меня не смогли бы победить, но Тимур Казбекович уверял, что со временем, оглядываясь назад и понимая, что сотворили, мы сами жертвуем собой и всем, что имели, ради будущего тех, кого любим.
– И ты думаешь, что бессмертен? А сколько на тебе ран? – отец сверкнул на меня своими черными глазами, как делал всегда, когда мы будучи детьми переходили грань дозволенного, вернее переходил ее только я, – ты думал что твои решения остануться без внимания? Или это будет приятно для брата или отца, а может и самой Лии?
– Ты учишь меня как сосунка, но это мои раны, за которые ты должен мне сказать спасибо! Не эти ли раны привели тебя к тому, что ты сейчас имеешь?! – сорвался на грубость, вскакивая с места, – что? Пристрелил бы, да не можешь? Я в отличии от тебя не собираюсь плясать под их дудку!
– Амиран! – отец схватился за сердце и сел обратно в кресло, глотая какие-то таблетки, – выйди к черту отсюда! Выйди!
Вышел и сказал матери, чтобы она присмотрела за ним, в ответ поймал ее вечно виноватое лицо, лицо женщины которая не может разорваться между отцом и сыном, которые нуждаются в ее любви.
Увидел как Нике воркует с Нелли, которая поглаживает свой огромный живот, как Дато что-то рассказывает Лие и она смеется. Мне всегда становится тошно от этих семейных посиделок, потому что я здесь лишний. Любовь отца к Торнике всегда была очевидной, у них было много совместных воспоминаний, которые они часто рассказывали всем. Мама в пример ставила его отцовство, а со мной они всегда говорили, что не ждали такого подарка, только мама говорила с любовью и долей сожаления, а отец с ревностью и большой частью вины.
Сел в машину, для того чтобы покурить, вспоминая как однажды, когда мне было десять, он бил меня за ложь. Нике взял пистолет в его столе и мы пошли к озеру во дворе, чтобы пострелять по банкам, но брат тогда убил кота. Отец конечно же обо всем узнал, Нике не смог взять вину на себя, он трясся как девчонка и говорил "о отец убьет меня, отец убьет меня, он накажет меня" и все в этом духе, брат никогда не отличался стойкостью духа. Я взял вину на себя и тогда, отец сказал, что если я не могу защищаться руками, то я не достоин оружия. Это и был наш первый спарринг, синяки от которого сходили около месяца.
За праздничным ужином в честь рождества мне пришло сообщение с фото Леси и подписью “с праздником дорогой друг!” напротив сидел улыбающийся Дато, ублюдок.
– Нике, скажи мне что ты хоть что-то нарыл в его счетах? Он проводит миллионы долларов, не может это быть не засвечено, – мы решили выкурить в кабинете сигару.
– Амир, ты зря роешь, там правда все чисто, все крутится в фондах и вкладывается в инвестиции, он получает дивиденды. не придраться, – брат развел руками.
– Такого не может быть, я видел, что он банкрот.
– Амир, в европе он передал права на имущество фирме Тугушева, а тот взамен продал им знатную часть акций своей компании, ты не туда роешь. Заключай сделку с Гвасилия, они дают нам выход на Тугушева, мы инвестируем в него и получим одно из мест на рынке, но скорее в его нелегальной лиге, с клубами, – закончил он как раз на том моменте, когда в кабинет вошли остальные мужчины.
– Амир, ты все узнал о нашем финансовом положении? – спокойно спросил Зураб.
– Да и мне не понадобилось втягивать женщин в это, да Дато? – я смотрел на этого ублюдка, мне хотелось его удавить.
Этот курчавый малец с кривым носом заметно заскрипел зубами.
– В хороших шлюхах я понимаю толк. Она бы отлично пополнила коллекцию моих куколок и приносила бы неплохие деньги, – он сидел развалившись на кресле, как последний гандон.
– Я думаю вы уже все догадались, что брака не будет, как и инвестиций в твой живой бизнес, – выплюнул я, наливая себе виски и выпивая залпом.
– Бессарион, вы с сыновьями договорились за нашей спиной и ничего не сказали о своем решении. Ты пренебрег моей дочерью и моим уважением? – Зураб в ярости смотрел на отца.
– Никто не знал о моем решение. Я сам сообщу Лие у меня для нее есть хороший подарок, – спокойно сказал я, смотря на отца, на его лице как и всегда не было никаких эмоций.
– Это неуважение к моей семье и моей дочери, – начал Зураб.
– Зураб, послушай, это уважение, Лия прекрасная девушка, она достойна лучшего, а не бизнес сделки, – заготовленная речь по плану.
– Такое не прощают Амир, – продолжал он.
– Зураб, сделки через брак не будет, это мое последнее слово. Я отправил твоей дочери хороший подарок, думаю она не будет расстроена. Брак ради сделки – последнее, что нужно женщине, – начал здорово заводиться.
– Это не тебе решать, что лучше для нее, – вмешался Дато.
– А ты будешь это решать? Потому что для тебя привычно, да? Быть сутенером? – оскалился я.
Дато оказался около меня, но этому ублюдку не хватает сантиметров в росте, чтобы смотреть на равных глаза в глаза. Он смотрел на меня снизу, сцепив свои кривые зубы, выдвинув нижнюю челюсть вперед. Я махнул головой в знак призыва, улыбаясь.
– Сын, сядь, Амир прав, ни к чему брак, обсудим другие условия сделки, – сказал Зураб, рассматривая предложение, которое подготовил для них Нике.
– Мы предлагаем вам долю в игорных заведениях, – спокойно сказал брат.
– И что ты хочешь взамен? Ну уж нет, я буду вашим посредником и хочу свой процент от поставок, – сказал Гвасилия старший.
– Нет…, – начал я.
Отец выставил ладонь в знак, что мне нужно замолчать, он встал с кресла, – хорошо, мы согласны, детали обсудим в феврале.
– Тото же. Я рад, что с моей сестрой не будет тот кто открыто трахает шлюх, – выплюнул Дато.
И это было последней каплей, я схватил его за лацки пиджака и произнес лицом к лицу, так, чтобы слышал только он, – Держи свой язык и член при себе, я не побрезгую.
Я резко отпустил его и этот ублюдок засмеялся.
– Лия, я хочу чтобы мы вышли, – подцепил ее за локоть и повел за собой.
– Куда мы идем? – она поправила свое длинное лиловое платье.
– Давай прокатимся по городу? – я подал ей шубу и усадил в авто.
– Амир? – она смотрела на меня, пока я вел машину.
– Я перечислил на счет твоих фондов крупную сумму и еще вот, – я достал бриллиантовое колье в синей коробке и отдал его ей.
– Ого, да ты меня балуешь подарками, но я же не дура, говори в чем дело, – она даже не заглянула в коробку.
– Свадьбы не будет. В прессе все будет так, как пожелаешь ты. Согласен на любые условия и прости меня, – остановился на красный свет и посмотрел на нее.
– Вау, – она сжала больше губы с персиковой помадой в тонкую линию, – ожидаемо, это из-за той девчонки?
– Нет, это потому что я этого не хочу, – я вновь надавил на газ и стал следить за дорогой.
– Да не ври ты, Амир, я же не слепая, – продолжала она, распуская свою прическу, – черт, это мог быть образцовый брак, мы бы оба купались в выгоде, но ты, тебя же никто не просил о верности.
– Я так не могу Лия, извини, видимо семья это не для меня, – заехал обратно на парковку.
– Знаешь Амир, я даже не знаю, что меня больше обижает перспектива брака с тобой или ее отсутствие, – вышла из авто и направилась в ресторан, а я поехал домой, где и провел неделю до приезда Руслана, разбираясь в делах и смерти Олеси.
