Текст книги "Хозяйка Леса (СИ)"

Автор книги: Карина Чепурная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Глава первая. Новоселье ==========

– Тебе там понравится, вот увидишь.

Мама повторяла это, наверное, уже в десятый раз. И каждый раз я делал умное выражение лица и согласно кивал. А сам думал «Понравится, как же!» Моё мрачное настроение легко объяснялось. Из большого и современного города мы переезжали в затхлый посёлочек городского типа, где жизнь не то, что ключом не била, она там едва шевелилась.

Вечно полусонная деревенька с двумя-тремя десятками домов – вот каким я помнил этот посёлок. Сейчас, конечно, там могли понастроить новомодных коттеджей и прочее, но лучше-то он от этого не станет! Тем более, что нам предстояло жить не в новеньком коттедже, а в полуразвалившемся домике, унаследованном от деда и дотянувшим до настоящего времени лишь благодаря стараниям соседей.

Они здесь что надо, кстати говоря. В меру приветливые и доброжелательные. Только вот говорливые страшно! Как начнут рассказывать сплетни, так всё, пиши пропало. До вечера будут перемывать косточки всем своим знакомым.

Ладно-ладно, я знаю, что у каждого свои недостатки. У моей мамы вот главный недостаток – излишняя доверчивость. Прощала отцу все прегрешения, все пьянки и поздние возвращения домой. А неделю назад он взял и поставил её перед фактом – у меня давно другая семья на стороне и сын с Кирилла возрастом.

Кирилл – это я, если что. Но вернёмся к повествованию. Что он там дальше сказал? Сейчас моя зазноба снова забеременела и я принял окончательное решение. Вы мне не нужны. Даю вам два дня на сборы. Уматывайте куда хотите, квартира моя и прав вы на неё никаких не имеете. Вот так, на шестнадцатом году жизни, привычный для меня мир разлетелся вдребезги.

Мама тогда проплакала целый вечер… Я бы и рад был ей чем-нибудь помочь, но заставить отца прийти и извиниться за сказанное было невозможно. Если что тут и поможет, так только замена мозгов, которые у него, по ходу, съехали набекрень. Ладно, что тут теперь говорить! Что было, то было. Надо просто перетерпеть и найти в себе силы двигаться дальше. Может… может отец ещё одумается и вернётся к нам. Шансы невелики, ну, а вдруг?

– Приехали, котёнок. Вылезай.

Я не смог подавить улыбку. Мама такая смешная. Нашла котёнка! Я уже на две головы выше неё, а она всё котёнком меня называет. Динозавр там или годзилла было бы куда ближе к истине. Вытащив из багажника два чемодана, я потащился к дому.

Надо бы постараться разгрузить такси до того, как она расплатится с водителем. Не хочу, чтобы она таскала все эти тяжести. Поэтому я, фигурально выражаясь, взял ноги в руки и быстро зашагал к дому. И только потом до меня дошло – ключа-то у меня нет! Как же я внутрь попаду?

Выругавшись сквозь зубы, я повернулся к машине… которой уже и след простыл. На её месте стояла мама, крепко сжимавшая в руках ещё два чемодана. Дамскую сумочку она, за неимением третьей руки, повесила себе на шею. Про то, что дверь открывается ключом, она, похоже, тоже забыла.

– Дай помогу, – проворчал я, и, поставив чемоданы на порог и, подойдя к маме, забрал у неё сумки. – Ну-с, открывай.

– Жаль, у нас нет кошки, – вздохнула мама, поворачивая ключ в замке. – Её в таких случаях положено запускать первой.

– Зато у тебя есть я, – решил блеснуть остроумием я. – Как думаешь, я сойду за большого и недовольного кота?

– Проходи уж, кот, – мама несильно пихнула меня в бок. – Нам ещё дом в порядок приводить, помни.

– Даже если и захочу, то не забуду, – пробормотал я, окидывая взглядом обшарпанные стены дома.

Занеся чемоданы в дом, я отправился осматривать дом. С маминого благословения, разумеется. Она сказала, что при распаковке вещей от меня больше вреда, чем пользы. Поэтому-то я с лёгким сердцем пошёл бродить по комнатам, оценивая масштабы предстоящей работы. А её предстояло немало.

Обои давно отклеились и теперь лохмотьями свисали со стен. Кое-где зияли самые натуральные дыры. В стенах, естественно, а не в обоях. По углам висела паутина. Грязь и пыль правили здесь бал. Я даже боялся представить, что творится на втором этаже, где размещались спальные комнаты. Наверняка тамошние матрасы полны вшей, блох и прочей малоприятной живности. Бе-е, надо бы сказать об этом маме. Лучше уж поспать сегодня на чемоданах, а поутру продезинфицировать всё бельё, чем стать носителем паразитов. Так-с, а это у нас что?

Я остановился перед портретом пожилого человека с длинной бородой и умными глазами. Хм. Это, часом, не дед? Деда я помнил смутно. Мама почему-то не любила пускать меня к нему. Хотя он, вроде, был нормальным. Не пил там, не курил и не ширялся. Конфетами меня всегда угощал. В лес водил по грибы и по ягоды. Хороший человек был, короче.

Умер всего два года назад, причём совершенно внезапно. Кажется, сгорел от лихорадки. Или что-то в этом духе. Мать тогда даже на похороны не приехала… А он, между тем, на неё дом отписал. Ну, не мне её осуждать. Мало ли какие у неё с дедом отношения были.

– Куда это ты смотришь? – мама встала рядом со мной. – Это твой дед, Кирюш.

– В курсе, – отозвался я. – Слушай, мам, а отчего он умер-то?

– Да никто толком не знает, – дёрнула плечом она. – Болячка какая-то проявилась. Он же в возрасте был. Если хочешь, то можем завтра на кладбище сходить. Цветов принесём, могилку приберём.

– Хочу, – неожиданно для себя ответил я. – Я ведь почти не помню его.

– Было бы что помнить, – фыркнула мама. – Ну, так? Где сегодня спать будем? Внизу или рискнём наверх пойти?

– Не-ет уж, – рассмеялся я. – Экстрим – это не для меня.

– Решено, – она улыбнулась. – Я постелю нам внизу. За простыни можешь не переживать, я их из дома прихватила. Жаль только, что погладить их негде. Ладно, на первых порах сойдёт и так. Позже электричество подключим, выдраим тут всё до блеска… Ох, и заживём же мы!

Мать умолкла. В её глазах стояли слёзы. Видать, мысли опять на отца переключились. Я неловко приобнял маму и успокаивающе погладил по голове:

– Всё будет хорошо, мама. Не переживай. Мне здесь нравится. Честное слово! Ну, а то, что электричества пока нет – это не беда. Раньше же люди как-то без него обходились? Обходились. Вот и мы обойдёмся. Спички и свечки у нас есть, а остальное приложится.

– Приложится, – эхом отозвалась мать и отстранилась. – Ой, дай-то Бог, чтоб приложилось, Кирюшенька! Ох, совсем забыла! Я же к тёте Вере обещала по приезду сходить. Можешь пойти со мной, если хочешь.

– Нет, – я даже вздрогнул от такого предложения. – Она же меня вусмерть заболтает.

– Есть такое, – хохотнула мама. – Ну, тогда сиди здесь и никуда не уходи. Я быстро. Договорились?

– Знаю я ваше женское «быстро», – пробормотал себе под нос я, и уже чуть громче добавил. – Договорились. Только долго не задерживайся. По телику грозу обещали.

– Какой ты у меня заботливый, – умилилась мама. – В таком случае, я возьму зонт. Ну, я пошла, Кирюш.

– Угу…

Как только мама вышла за дверь, я тяжело бухнулся на старый диван. Мебель обиженно скрипнула. Вверх взметнулось облачко пыли. Я же уставился в потолок и философски изрёк:

– Ну, здравствуй, новая жизнь.

***

Мама задерживалась. Это было понятно и естественно, ведь тётка Вера была из тех людей, которые так просто своих жертв не отпускают. Наверняка мама сейчас сидит вместе с ней на кухне с чашечкой чая в руке и выслушивает бесконечные истории из жизни сыновей и внуков. Или альбом с оными листает. Или рецепты кулинарные записывает. Или… Короче, вы поняли.

Между тем, погода начала стремительно ухудшаться. Синоптики в кои-то веки оказались правы. Надвигалась нешуточная гроза и мне оставалось лишь порадоваться тому, что я вовремя напомнил маме про погоду. Иначе, чего доброго, она бы и ночевать у тёти Веры осталась.

Блин, надо было всё-таки пойти с ней. Не так уж и страшна тётка с этими своими россказнями. Зато у неё было электричество и компьютер. Вполне возможно, что она бы даже дала мне за ним посидеть. Эх, мечты, мечты.

Я водрузил на стол тарелку со свечкой и щёлкнул зажигалкой. Свеча послушно зажглась и принялась отбрасывать на стену загадочные тени. За окном громыхнуло и я тут же поспешил закрыть окно. А после забрался с ногами на диван и принялся вслушиваться в шум дождя за окном.

Вслушивался я, впрочем, недолго. Ровно до первой капли, упавшей мне на нос. Открыв глаза, я увидел как по потолку расползается чудовищно большое пятно. С потолка сорвалась ещё одна капля. На сей раз она упала мне на лоб.

– Проклятье! – выругался я и бросился передвигать диван. – Мало того, что здесь пыльно и грязно, так ещё и крыша протека… Стоп.

Я взбежал наверх и застал следующую картину: в потолке зияла средних размеров дыра, из которой струилась вода. Вода стекала на пол, он же потолок первого этажа. Я застонал от досады. Выходит, нам не только крышу надо будет менять, но и пол.

Вот так наследство нам досталось! С другой стороны, не будь этого наследства, нам с матерью было бы некуда возвращаться. Сидели бы сейчас на чемоданах где-нибудь на вокзале…

– Всё, что происходит – к лучшему, – напомнил себе я и, вернувшись на первый этаж, подставил под стекающую с потолка воду ведро. – Как рассветёт – займусь починкой. Муж тётки Верки же был плотником, да? Значит, можно будет одолжить у неё инструменты.

И тут в дверь постучали. Обрадовавшись, я кинулся к двери, крича на ходу:

– Подожди, мам, сейчас я открою!

Но на пороге стояла не мама, а какая-то незнакомая девица с посохом в руке. Она слегка улыбнулась и произнесла:

– Ну, здравствуй, михайлов внук.

Больше она сказать ничего не успела, потому что я моментально захлопнул дверь. Потому что странные девушки, которые стучатся в дом на ночь глядя – это очень и очень подозрительно.

Комментарий к Глава первая. Новоселье

Иллюстрация к первой главе за авторством Алисы Фель (https://vk.com/public51931975): https://pp.vk.me/c638827/v638827148/15d55/OOnS15PfbUc.jpg

========== Глава вторая. Сильвана ==========

Девица оказалась настойчивой. Нет, она не барабанила в дверь и не порывалась пролезть в наполовину разбитое окно. Она просто продолжила стоять на крыльце, в надежде, что её впустят. И это было хуже всего. Потому что если бы она вела себя бескультурно и требовала, чтобы я впустил её в дом, у меня было бы полное право выгнать её вон.

С другой стороны, она назвала меня михайловым внуком. Значит, была знакома с моим дедом и могла мне о нём рассказать. Быть может, он даже поручил ей что-то передать мне. А может и нет.

Я осторожно выглянул в окно. Стоит, блин! Мокнет, мёрзнет, но стоит. И у меня, что называется, дрогнуло сердце. Ну, не могу я оставить девочку под дождём! Ещё простудится, чего доброго. Приоткрыв дверь, я произнёс:

– Ну, заходи, что ли. Раз уж пришла.

Она вскинула на меня огромные глазищи, зелёные словно молодая листва, и проговорила:

– Спасибо, михайлов внук. Но я не одна.

– Так вас тут целая шайка? – я недобро прищурился и заглянул ей за спину. – Где твои приятели? В засаде прячутся?

Однако девушка словно и не слышала меня. Взяв в правую руку посох, который до этого был прислонён к стене, она указала им на белоснежного пса, лежащего у её ног:

– Без Берёзки не войду.

– Псину можешь с собой брать, – великодушно разрешил я. – Только следи за тем, чтобы она ничего не подрала и не погрызла. Ай, ладно. Пускай грызёт. У нас тут всё равно разруха царит. Одним повреждением больше, другим меньше, какая разница!

– Берёзка – хорошая, – вступилась за собаку девушка.

– Охотно верю, – хмыкнул я и посторонился, давая им пройти. – Но ты присматривай за ней. Так, на всякий случай.

Девушка прошла в комнату и сразу села на диван. Это не было чем-то удивительным, потому что диван являлся единственной более-менее чистой мебелью. Меня возмутило совсем другое. А именно: то, что она сделала это без приглашения! Чай не у себя дома, чтоб так вольно себя чувствовать. Но прежде чем я успел высказать наглой девице всё, что я думаю, она произнесла:

– Я – Сильвана.

Мой гнев мигом испарился. Глупо начинать скандал сразу же, как тебе представились. Лучше подожду, пока она опять сделает что-то возмутительное. К тому же… Я покосился на белую псину, с интересом обнюхивающую мои штаны. Да, со скандалом лучше обождать. По крайней мере, до тех пор, пока это создание не уберётся в другой конец комнаты. А ещё лучше – за дверь. Всё же животным не место в доме.

– Что молчишь, михайлов внук? Али у тебя имени нет?

– Есть, – я нахмурился и, оттолкнув от себя Берёзку, сел рядом с новой знакомой. – Кирилл я. Кирилл Староверов.

– Хорошее имя, – одобрила девушка. – Михаил выбирал?

– Да, мать говорила, что дед настоял на этом имени…– я осёкся и повернулся к ней. – Стоп. А тебе это откуда известно?

– Михаил рассказывал, – похоже, у неё была какая-то мания отвечать одним-двумя словами.

– А что ещё он тебе рассказывал? – полюбопытствовал я.

– Много чего, – Сильвана задумчиво почесала Берёзку за ухом. – На жизнь сетовал. Часто о тебе говаривал. Просил приглядеть. Шибко непутёвый он у меня. Шебутной. Как бы чего не приключилось с ним. Так и говаривал. Да.

– Шебутной, – мои губы дрогнули в улыбке. – Да, в детстве я был той ещё занозой. А отчего он умер, не знаешь?

– Старый был, – Сильвана вздохнула и прибавила: – Старый и больной. Перед самой кончиной сказывал, что дочь свою видеть желает. Я бы и рада была его желание выполнить, но как? Лес свой оставить надолго не могу да и присмотреть за ним некому. Вот и помер Михаил, не дождавшись дочери.

– Мать с ним в ссоре была, – пробормотал я. – Вряд ли она бы приехала к нему. На похоронах тоже не была, это я точно знаю. Слушай, может, ты в курсе, что у них за тёрки с матерью были?

Но, прежде чем Сильвана смогла произнести хоть одно слово, дверь распахнулась и в дом вошла мама. На ней был старый и потрёпанный дождевик, с которого ручьями стекала вода.

– Фу-ух, ну и погодка! – выдала она, вешая дождевик на крючок. – Ты почему дверь не запер, Кирюша? Что, если в моё отсутствие сюда вор бы пробрался?

– У нас нечего красть, – меня рассмешило мамино предположение. – Единственная приличная вещь на первом этаже – диван. Но его незаметно не вынесешь. Кстати, мам, знакомься, это – Сильвана. Она знала нашего дедушку.

– Приятно познакомиться, Аня, – мама приветливо кивнула девушке. – Я – Людмила Михайловна. Ты сюда недавно переехала, наверное? Раньше я тебя здесь не видела. А я ведь здесь родилась и выросла, оттого всех и знаю.

Мама выглянула в окно и покачала головой:

– Как зарядило-то! Аня, ты далеко живёшь?

– В лесу, – ответила Сильвана, пристально глядя на маму. – Почему ты лжёшь? Мы встречались раньше.

– Этого не может быть потому что просто не может быть, – рассмеялась мама и погрозила ей пальцем. – Я бы тебя запомнила. И, кстати, к взрослым нужно обращаться на «вы». Что за молодёжь пошла! Элементарной вежливости не знает!

– Волки, – девушка никак не отреагировала на сказанное. – На тебя напали три волка. Мы с Берёзкой их прогнали. Вспомни, Людочка.

Мама слегка побледнела и еле слышно пробормотала:

– Да, было дело. Но тебя я не помню. Всё как в тумане.

– Взрослые, – Сильвана выглядела раздосадованной. – Вечно всё забываете. Нельзя так.

– Это было давно, – попыталась оправдаться мама. – Мне было то ли пять, то ли шесть лет. Имей совесть!

– Жаль, – девушка встала, опираясь на посох. – Тогда мы пойдём. До встречи.

– Погоди, погоди! – заторопилась мама. – Дождевичок хоть накинь. Потом вернёшь.

– Незачем, – ответила девушка и, вместе с собакой, скрылась за дверью.

– Одно слово – молодёжь! – всплеснула руками мама. – Никого не слушают!

***

На следующий день мы, как и планировали, отправились на кладбище. Мама несла две гвоздики, любимые цветы дедушки, а я – минеральную воду и две шоколадки. Нужная могила, что было странно, нашлась сразу же. Она была чистая, ухоженная и окружена живой изгородью. А ещё около неё кто-то возился.

– Привет, Сильвана! – я помахал девушке бутылкой воды. – Всё это – твоих рук дело?

– Михаил был хорошим человеком, – неопределённо произнесла девушка и выпрямилась. – Зачем пожаловали?

– Как зачем? – возмутилась мама. – Это мой отец! Я просто хочу исполнить свой дочерний до…

– Поздно исполнять, – отрубила Сильвана и, взяв маленькие грабли, принялась ровнять землю.

Мама покраснела и не нашлась, что ответить. По-своему Сильвана была права. Мама могла бы и раньше приехать. Оградку установить, скамейку поставить. Но она этого не сделала. Сильвана же всё это время ухаживала за могилой. Вон, даже цветы сажает. А ведь она деду никто.

– Давай, помогу? – предложил я, чувствуя себя виноватым.

– Незачем, – она покачала головой и, увидев гвоздики, заметила: – Мёртвое мёртвым не нужно. Лучше выбросить.

– Да как ты! – вспыхнула мама. – Кто тебя вообще воспитывал?!

– Лес, – Сильвана провела пальцами над землёй и оттуда показались зелёные ростки. – Мои цветы всяко лучше.

Меньше чем через минуту вся могилка оказалась усыпана лесными цветами. Среди них были колокольчики, ромашки, ландыши… и ещё множество других цветов, названия которых я не знал. Или знал, но забыл.

– Волшебство! – изумился я.

– Оптическая иллюзия, – не согласилась со мой мама. – Пошли-ка отсюда, Кирилл, не то она и нам голову задурит. К дедушке мы как-нибудь в другой раз сходим, когда её рядом не будет.

– Все так говорят, – пробормотала Сильвана. – Говорят и не приходят. А они всё ждут и ждут. Да только не дожидаются.

– Какие-то претензии?! – резко спросила мама и угрожающе двинулась к девушке. – Он мне всю жизнь испортил! Вечно был помешан на своей природе, в лесу пропадал целыми днями! Ритуалы какие-то проводил, о духах лесных без умолку болтал. Думаешь, мне легко было? Надо мной все смеялись и пальцем показывали. Мол, посмотрите, это та, у которой отец не в своём уме. Я уехала сразу же, как только появилась возможность. И ни капли не жалею об этом!

– Что ж, дело твоё, – девушка перевела взгляд на меня. – А ты что думаешь, Кирилл?

– Думаю, что вы обе неправы, – ответил я. – Сбавь обороты, мам, она ведь правду говорит. Мы и впрямь не навещали деда. Ни до его кончины, ни после. Ну, а тебе, Сильвана, следует перестать морализаторствовать. Мы уже осознали свою вину и постараемся всё исправить. Насколько это возможно.

– Хорошо, – Сильвана кивнула и ткнула в меня пальцем. – Тогда станешь в учениках ходить. Такова была последняя воля Михаила.

– Невозможно, – возразила уже было успокоившаяся мама. – В завещании ничего подобного не было!

– Михаил писал его при мне, – спокойно возразила девушка. – Плохо смотрели. Вспоминай, Люда.

Люда, то есть, моя мама, наморщила лоб и нехотя признала:

– Возможно что-то такое и было в отцовских бумагах. Надо будет их перебрать.

– То-то же, – Сильвана выглядела удовлетворённой. – Я попозже приду.

– Хорошо, – мама деланно улыбнулась и, схватив меня за руку, поспешила прочь с кладбища. – Не смей впускать её в дом, слышишь? Она, похоже, такая же чокнутая, как и твой дед. Гипнотизёрша, опять же. Внушит нам, что она невидимка, а сама последние деньги украдёт.

– Но дедушка ей доверял! – возразил я.

– Твой дедушка для меня не авторитет, – поджала губы мама. – К тому же, мы ничего не знаем наверняка. Вдруг она всё выдумывает?

– Мне так не кажется…

– Зато кажется мне, – жёстко произнесла мама. – И это куда важнее. Ты её в дом не впустишь, понял?

Я вздохнул и понимая, что дальнейшие пререкания бессмысленны, кротко ответил:

– Понял.

========== Глава третья. Вячеслав ==========

Жизнь потихоньку налаживалась. Мама устроилась продавцом в продуктовый. Дядя Ваня кое-как починил крышу. Точнее, прибил туда пару досок и ещё парочку положил на втором этаже, чтобы мы ненароком не ухнули в яму.

Ну, а я стал помогать по мелочи местным. Дрова там помогал нарубить, воду из колодца наносить, грядки прополоть… Они же в ответ помогали нам с мамой продуктами, вещами и деньгами. Так что скоро у нас появились вполне приличные раскладушки, кресла, торшер и старомодный телефон.

С электричеством разобрались, опять же. Так что свечки раз и навсегда канули в… нет, не в прошлое, а всего-навсего в подсобку. Перебои и внезапные отключения ещё никто не отменял, верно?

Сильвана была верна своему слову и приходила к нам каждый вечер. Причём она каждый раз умудрялась проскользнуть незамеченной мимо мамы, которая первые несколько дней дежурила у порога со сковородкой наготове. На мой вопрос девушка лишь дёрнула плечом и обронила «Глаза отвожу». Любой другой бы высмеял её за эту фразу, но только не я. Потому как я знал, что она не лжёт.

Цветы, стоявшие на подоконнике, оживали при её появлении и росли как на дрожжах. Воздух наполнялся лесной свежестью и цветочным ароматом. Сильвана была лесным духом. Однозначно. Поэтому мне казалось странным, что её заинтересовал кто-то, вроде меня. Но сама Сильвана так не считала и каждый вечер терпеливо растолковывала мне очередную лесную премудрость.

Лес нужно уважать. Лес нужно любить. С лесом нужно считаться. Лес – твой друг и союзник. И так далее, и в таком же духе. Если честно, то я не понимал, зачем она мне всё это говорит. В «Гринпис» я записываться не собирался. Становиться лесным отшельником – тоже. Однако Сильвана продолжала раз за разом повторять мне эти священные истины и правила поведения в лесу и вскоре я знал их назубок.

Гораздо больше её рассказов о лесе мне нравились истории, связанные с дедом. А их Сильвана знала немало. Собственно, ради них я и терпел все эти лесные мытарства. Каждый раз, заканчивая свою лесную оду, Сильвана рассказывала мне пару историй о нём.

Благодаря ей я узнал, что мой дед вовсе не был сумасшедшим и неоязычником. Он просто любил лес и всё, что с ним связано. Он уважал лесные законы и никогда не скупился на угощения для лешего. Освобождал зверушек, нечаянно угодивших в охотничий капкан. Он был хорошим человеком. Именно поэтому Сильвана позволила ему себя увидеть.

– А что насчёт мамы? – как-то спросил я. – Ты говорила, что встречала её прежде. Даже от волков спасла.

– Было дело, – неохотно произнесла Сильвана. – Но она не помнит. Забыла всё. Пока не вспомнит – ничего не скажу.

На том разговор и окончился. Я уже давно усвоил, что когда Сильвана говорит «Нет» это означает именно нет. Вместо этого я стал ждать, когда же мама всё-таки вспомнит Сильвану. Самое интересное, что долго ждать не пришлось.

***

Это случилось в полдень. Мама шла на обед, бережно прижимая к груди пакет с продуктами. Я, в свою очередь, сбежал по ступенькам вниз, чтобы помочь с покупками. Но не успел я и пары метров пройти, как к маме метнулось нечто большое и чёрное.

– Стой, Рекс! Фу!

Но Рекс, огромная немецкая овчарка, даже не думала слушаться своего хозяина. Она оскалила зубы и зарычала на маму. Та побледнела и судорожно вцепилась в пакет. Я тоже застыл как вкопанный, не зная, что делать.

Загородить маму? Овчарка вцепится ей в горло прежде, чем я успею дойти до неё. Окликнуть псину? Вряд ли это поможет. Вон, она даже своего хозяина не слушается. Что же делать?

В то время как я просчитывал всевозможные варианты, собака пошла на мать. Та принялась отступать, по-прежнему прижимая к себе продукты. Где-то слева невидимый для меня хозяин надрывал голос, в тщетных попытках отвлечь своего пса от матери.

Затем мимо меня проскочило что-то белое. Это была Берёзка, собака Сильваны. Она повалила овчарку наземь. Завязалась нешуточная драка. Мама воспользовалась моментом и, обогнув сцепившихся псов, подбежала ко мне:

– Ну, что же ты стоишь, Кирюша! Скорее, в дом!

Однако в дом бежать не потребовалось. Потому что мы услышали властный голос Сильваны:

– Прекратить. Немедля.

Берёзка и овчарка и впрямь прекратили потасовку и вытянулись «по струночке». Грязные, помятые и раненные псы устремили взгляды на Сильвану, неспешно идущую по направлению к ним. Она шла, небрежно постукивая посохом по дороге.

Тук-тук, тук-тук. Мама неожиданно сильно вцепилась рукой в моё плечо и быстро зашептала:

– Знаешь, Кирюш, а я кажется, и впрямь вспомнила. В тот день, когда я заблудилась в лесу и на меня напали волки, меня выручила девушка в белых одеждах, сжимающая в руке дорожный посох. Она сказала то же, что и Аня. Прекратить. Немедля. Неужели это она и есть?.. Она ни капли не изменилась с того момента!

Тем временем, Сильвана опустилась на корточки перед провинившимися собаками и, щёлкнув обоих по носу, изрекла:

– Оба хороши. Женщину испугали. Меж собой раздоры учинили. Стыдитесь!

Псы и постыдились. Наклонив морды вниз, они принялись разглядывать собственные лапы. Сильвана удовлетворённо кивнула и, ухватив овчарку за ошейник, поднялась на ноги:

– Хозяин где?

– Здесь.

К ней подошёл аккуратненький и чистенький парень, примерно моего возраста. Вся его одежда буквально вопила о своей дороговизне, новизне и крутости. На левой руке у него были навороченные часы, а правая сжимала Яблокофон 28. Богатенький Буратино, одним словом.

Внешность у него тоже не подкачала. Высокий, светловолосый и голубоглазый. При виде таких парней девушки обычно томно вздыхают и стараются оголить плечи и выставить напоказ вторичные половые признаки. Потому что красивые и богатые парни – довольно редкое сочетание.

– Вы уж меня извините, – его виноватая улыбка сделала бы честь любой рекламе зубной пасты. – Не уследил я за Рексом. Слава Богу, всё обошлось.

– Бог? – Сильвана удивлённо вздёрнула бровь. – Он здесь ни при чём. Извинись перед Людочкой. Сейчас же.

– Да-да, – рассеянно произнёс парень и направился к моей матери.

– Стой, – окликнула его Сильвана.

– Что-то ещё?

– Шавку свою забери, – девушка отшвырнула от себя скулящую овчарку. – Впредь следи за ней хорошенько. Не уследишь – пеняй на себя.

– Какая злая девушка, – покачал головой юноша и, пристегнув поводок к ошейнику дрожащего Рекса, направился к нам.

Мама рефлекторно шарахнулась в сторону. Я – тоже. Поводок – это хорошо, вот только от укусов он нас всё равно не убережёт. Это изрядно развеселило парня, чью спину продолжала буравить взглядом Сильвана.

– Примите мои самые искренние извинения, – юноша слегка поклонился и, вынув из кармана бумажник, отсчитал пару красненьких купюр. – А также вот это. В качестве компенсации за моральный вред.

Мы с мамой недоуменно переглянулись. Выходит, он хочет откупиться? Конечно, деньги лишними не бывают, но принимать их от такого как он… Немного поколебавшись, мама всё же взяла деньги. Сильвана укоризненно покачала головой. Я же лишь развёл руками, показывая, что ничего не в силах с этим поделать.

– Полагаю, мои извинения приняты? – хозяин овчарки опять улыбнулся.

– Да. Благодарю вас… – мама запнулась, не зная как обратиться к парню.

– Вячеслав Соловьёв, – пришёл ей на помощь парень. – Ну, а вы?..

– Людмила Староверова. А это мой сын – Кирилл, – мама крепко стиснула мою руку и вымученно улыбнулась. – Раз инцидент исчерпан, мы пойдём, пожалуй. Аня, ты с нами?

Сильвана вздрогнула, когда к ней обратились. В зелёных глазах отразилось сперва недоверие, а затем – искренняя радость. Её узнали. О ней вспомнили. Что может быть лучше?

– Да, – тихо произнесла она, не в силах поверить своему счастью.

– Какой породы эта собака? – поинтересовался Вячеслав, когда она проходила мимо него.

– Лесной волк, – не оборачиваясь произнесла девушка. – Обыкновенный лесной волк.

И, оставив его стоять с открытым ртом, поспешила к нам.

***

Мы сидели на веранде и пили сладкий чай с бубликами. Пили по старинке, из блюдец. Получалось, честно говоря, не очень. У нас, по крайней мере. Сильвана же справлялась с поставленной задачей на пятёрку, да ещё с плюсом. Её «обыкновенный лесной волк» лежал на крыльце и, по всей видимости, дремал. Ну, а мы с мамой не сводили с Сильваны любопытных глаз, не решаясь начать беседу. Поняв это, девушка поставила блюдце на стол и произнесла:

– Спрашивайте.

Вопросы посыпались как из рога изобилия. В основном, со стороны мамы. Я-то уже свыкся с мыслью о том, что Сильвана – лесной дух, умеющий повелевать животными и растениями. А вот мама никак не могла сложить два и два и получить четыре. Она почему-то вбила себе в голову, что Сильвана – дочь её лесной спасительницы. Мысль о том, что Сильване, по меньшей мере, столько же лет, сколько и ей, казалась матери кощунственной. Сильвана ведь моя ровесница. Так ведь?..

– Не так, – качала головой Сильвана. – Я – душа леса. Хозяйка лесная. Родилась вместе с лесом и умру вместе с ним. Сколько лет самому старому дереву, столько лет и мне.

– Иными словами, тебе около тысячи лет, – медленно проговорила мама.

– Меньше, – похоже, мамино предположение изрядно развеселило Сильвану. – Восемьсот девяносто два. Вот.

– Старушка, – фыркнул я.

– Ещё какая, – подтвердила Сильвана и захрустела бубликом.

– Хм. Сильвана, скажи-ка мне ещё одну вещь… – осторожно начала мама.

Но девушка уже знала о чём её хотят спросить и произнесла:

– Нет. Михаил не был сумасшедшим. И неоязычником – тоже. Люди злы. Их языки – тоже.

– Выходит, я его избегала… – опять начала мама подрагивающим голосом.

– Зря, – безжалостно произнесла Сильвана. – Совершенно зря.

Мама уронила голову на стол и горько заплакала. Сильвана же только пожала плечами и взяла c тарелки ещё один бублик.

========== Глава четвёртая. Дар ==========

Где-то через неделю после досадного происшествия с немецкой овчаркой, я отправился в школу. Следовало подать документы на зачисление. Характеристику, табель с оценками, почётные грамоты… Короче, всё то, что могло бы заинтересовать директора и убедить его в том, что я – достойное приобретение, которое принесёт школе честь и славу.

Однако этого не потребовалось. Меня приняли с распростёртыми объятиями.

Во-первых, потому что в десятом классе был громадный недобор, а во-вторых, потому что директор знал мою маму. Она ведь когда-то училась здесь, как-никак. Причём была медалисткой, а её фотография до сих пор висела на доске почёта. Разумеется, директор не смог отказать мне. Держу пари, он втайне надеялся на то, что я тоже окажусь отличником.

Мне было даже как-то неловко его разочаровывать, так как я перебивался с тройки на четвёрку, а дни, когда мне всё же удавалось заполучить пятёрку, можно было пересчитать по пальцам. И то я списывал это на случайность.

Порешав все свои учебные дела, я вышел на улицу, где меня уже поджидала Сильвана. Девушка сидела на ступеньках и, судя по всему, дремала. Мне не хотелось будить её, поэтому я просто сел рядом.

Так бы мы, наверное и сидели, если бы не Берёзка. Завидев меня, волчица приветственно замахала хвостом и коротко гавкнула. Веки Сильваны затрепетали. Девушка потянулась всем телом и, широко зевнув, сонно посмотрела на меня:

– Приняли?

– А то, – я подмигнул ей. – Они просто не смогли отказать мне. Чем займёмся теперь?