Текст книги "Проклятие Гримм-хауса"
Автор книги: Карен Макквесчин
Жанр:
Детская фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
– Чудесно, Хэдли, чудесно! – приговаривала тётя Шарман.
– Браво, браво! – тётя Максин снисходила до воздушных поцелуев.
Их похвалы и аплодисменты не давали ей остановиться, даже когда сердце бешено стучало, а мышцы сводило болью. Она едва находила в себе силы подняться по лестнице на третий этаж, зато засыпала мгновенно.
Утром ей приходилось напоминать себе, где она и как здесь оказалась. Хэдли ужасно тосковала по родителям и прежней жизни. И каждый раз за завтраком первым делом спрашивала:
– Есть новости о корабле? Вы что-нибудь слышали о моих родителях?
Поначалу тётки старались быть снисходительными и даже делились с нею теми крохами информации, которую получали от спасателей.
– Этим занимается береговая охрана, – говорила тётя Максин. – Спасательные команды разосланы по всему району.
– Не тревожься, Хэдли, – однажды утешила её тётя Шарман. – В этом районе великое множество мелких островков. Твои родители вполне могли добраться до одного из них и теперь лишь ждут спасателей!
Хэдли попыталась представить, как её неунывающие папа с мамой стараются выжить на необитаемом острове. Усталые и грязные, но непобеждённые. Наверняка мама с присущей ей находчивостью изобретает способ вскрывать кокосовые орехи, а папа рыбачит.
Конечно, их очень скоро найдут. И как только это случится, они явятся в Гримм-хаус, чтобы забрать её домой. Это будет чудесно – снова оказаться дома! Как раньше, за завтраком родители сядут с нею за стол, и она сможет есть хлопья с молоком, не мучаясь с тяжеленной сковородой на газовой плите и недожаренными яйцами.
Однако очень скоро тёткам надоели её расспросы.
– Хватит уже, Хэдли! – рявкнула тётя Максин, злобно оскалившись. – Если будут новости, я сама тебе скажу.
– Вечно ты ноешь, – подхватила тётя Шарман. – Всё время пристаёшь с вопросами. Ты повторяешь их снова и снова каждый день.
– Родители, родители, родители, – передразнила тётя Максин. – От этих песен уже голова кругом!
– Простите, – Хэдли с трудом проглотила комок в горле. Однако взгляд у неё оставался испуганный, и тётя Шарман смягчилась:
– Не тревожься, малышка. Если кто-то и найдёт выход, так это твой папа. Он ещё в детстве поражал всех находчивостью.
Слова буквально повисли в воздухе, заставив Хэдли задуматься.
– Но… разве вы не тётки моей мамы? – стараясь не обращать внимания на злобную гримасу на физиономии тёти Шарман, Хэдли обернулась к тёте Максин и продолжила: – Разве вы не так мне сказали? Вы же говорили, что приходитесь мне роднёй со стороны мамы?
– Шарман, разберись с этим, – приказала тётя Максин, раздражённо закатив глаза. – Сама вляпалась. Сама и выпутывайся.
– Хэдли, какая же ты нахалка! – с горестным вздохом промолвила тётя Шарман. – Конечно, мы родня со стороны матери. Но это вовсе не значит, что мы не могли знать в детстве твоего отца. Я жила с ним по соседству. Тот ещё был пострел.
– Но мой папа вырос в другом штате, – возразила Хэдли. История о том, как родители познакомились в первый свой день в колледже, была её любимой. Папа увидел маму на распределении по кафедрам и тут же понял, что это она – та самая. – И я не понимаю, как вы могли знать его в детстве.
– Конечно, он приезжал сюда погостить, – заявила тётя Шарман. – На каникулы.
– Тогда как его зовут, если вы его знаете?
Тётя Шарман даже бровью не повела и отчеканила, не спуская с Хэдли взгляда:
– Это к делу не относится, а вот тебе следует помнить о приличиях, девочка!
– А я думаю, что вы говорите неправду. По-моему, вы совсем его не знали, – Хэдли не сдавалась, она постаралась не расплакаться и заявила: – Я хочу домой. Вы должны меня отпустить.
– Никуда ты не пойдёшь, девчонка! – Тётя Шарман нацелила на Хэдли костлявый палец. Но девочка твёрдо стояла на своём:
– Вы должны позвонить кому-нибудь из моих настоящих родственников. Позвоните им! Я хочу домой.
– Хватит! – рявкнула тётя Максин. – Ты что, не видишь, как расстраиваешь Шарман? – И тут же Шарман состроила плаксивую гримасу, её рот горестно скривился. – Пошла вон, девчонка, оставь нас в покое!
Хэдли встала из-за стола, собираясь выполнить приказ, но тётя Максин поймала её за подол:
– Куда это ты собралась? Я ещё тебя не отпустила. Уйдёшь, когда наведёшь порядок. Тарелки кто за тебя мыть будет?
– И подмести не забудь, – встряла тётя Шарман. – Терпеть не могу, когда на полу крошки.
– А потом можешь протереть пол в подвале! – сказала тётя Максин.
– И пока будешь там внизу, успеешь обмести паутину! – добавила тётя Шарман и повернулась к сестре: – Пусть в другой раз подумает, прежде чем перечить старшим!
Тётки промаршировали из кухни, оставив Хэдли разбираться с грязными тарелками. Дома была посудомоечная машина, но здесь всё делалось вручную. Она уже поняла, что мыть сковороду нужно в последнюю очередь, чтобы жир с неё не попадал на тарелки. И теперь она не спешила, старательно прополаскивая и вытирая каждый прибор. За стеной шептались тётки. Хэдли прислушалась.
– Какая наглость! – шипела тётя Шарман. – Мы ей дали крышу над головой. Мы её кормим и заботимся о ней, а она посмела меня расспрашивать? Давно нам не попадалась такая нахалка!
– Она с самого начала была занозой в заднице, – отвечала тётя Максин громким шёпотом. – Раньше у меня таких проблем не было. А эта в открытую сказала, что не верит мне, будто корабль затонул. Явилась сюда – и ещё не верит! Ты представляешь?
– Ну, в это и правда трудно поверить.
– Да неужели? – фыркнула тётя Максин. – Я-то думала, что это лучшая из моих историй.
Возникла пауза, а потом голоса стали совсем тихими. Хэдли напрягла слух, но уловила лишь отдельные слова. Неблагодарность. Танцы. Подвески. Ничего не понятно! А потом тётя Шарман громко сказала:
– По крайней мере, это ненадолго. Она так выкладывается в танцах, что протянет от силы неделю-другую, не больше.
– И то вряд ли! – хмыкнула тётя Максин. – Впервые вижу ребёнка с таким пылом. Жду не дождусь, когда она станет нашей.
Глава 3
Хэдли вымыла тарелки и подмела пол, старательно собирая крошки. Когда ни одной крошки не осталось, она не смогла найти помойное ведро и высыпала их просто в угол. Потом спросит, где ведро. А из дальней комнаты вдруг раздался пронзительный хохот тёток.
– Ещё немного, – звонко пропела тётя Шарман, – и этот пыл будет наш!
– Ещё немного, и этот пыл будет наш! – они в унисон повторяли это раз за разом, пока их голоса не превратились в музыку, которая и музыкой-то не была. Звуки накатывали волнами, отчего у Хэдли по спине побежали мурашки. Это был воинственный напев племени, отправляющегося на войну. Гудение шмеля, пикирующего на смертельного врага. Ураган, сметающий всё на своём пути. В голосах двух тёток звучало всё это и многое другое.
– Ещё немного, и этот пыл будет наш! – не унимались тётки, перемежая свои вопли визгливыми взрывами хохота.
Хэдли на цыпочках выскользнула из кухни и спустилась в подвал, вооружившись метлой и совком. Необходимо было спрятаться от них куда-то, чтобы подумать. Что они имели в виду, когда повторяли, что её пыл станет их? Не слишком ли они старые для танцев? И почему тётя Максин назвала лучшей свою историю про затонувший корабль с её родителями на борту? Если это неправда, то в чём дело? В чём-то намного худшем, случившемся с родителями, – настолько плохом, что она даже рассказать об этом не посмела?
И вот ещё одно: почему они отвели Хэдли неделю или две в своём доме? Тут её обрадовала весьма логичная догадка. А вдруг она им надоела и они собираются сплавить её домой к каким-то другим родственникам? Ведь должны же у неё быть ещё родные! Хэдли была в этом практически уверена, вот только не могла никого припомнить.
Кажется, когда-то у неё были и бабушка с дедушкой, и тётя с дядей. Может, даже какие-то двоюродные братья или сёстры? И если у неё есть другая родня, не будет ли правильнее пожить у них, чем у каких-то сомнительных маминых тёток, с которыми она вообще не знакома? С каждым днём она всё больше сомневалась, что хорошо помнит подробности своей прежней жизни, до того, как попала в Гримм-хаус. Память стала выкидывать странные фокусы, и это не могло не тревожить. Она хотела бы записать всё, что помнит, в надежде таким образом упорядочить мысли, но тётя Шарман сказала, что у них дома нет ни письменных принадлежностей, ни бумаги. Очень жаль.
Спустившись в подвал, девочка включила свет и принялась лавировать между нитями паутины, испуганно морщась каждый раз, когда они касались лица. Даже при включённом свете тут мало что было видно. На миг она застыла, всё ещё сжимая в руках метлу и совок. Кажется, одна из тёток упоминала, что в подвале полно жуков? Она тоже не в восторге от этих тварей.
Девочка старательно прислушалась. Вот, кажется, опять: словно чей-то вздох. Или тихий шёпот?
– Кто здесь? – окликнула она дрогнувшим голосом.
И снова невнятный шелест где-то впереди.
– Послушайте, мне не до шуток! Покажитесь! – к ней вернулось эхо собственного голоса, и она застыла, напрягая слух. Конечно, здесь никого нет. За всё время, проведённое в доме у тёток, она больше никого не видела. И в подвале никого нет. Просто не может быть. Это шутки разыгравшегося воображения.
Наверху тёткины голоса затихли, и она услышала шаги над головой. Когда с уборкой в подвале будет закончено, надо напомнить им, что ей было велено выйти вон из дома. Может, на этот раз она найдёт способ перелезть через забор. Хэдли не имела представления о том, есть ли здесь соседи, но наверняка она наткнётся на кого-то, если уйдёт достаточно далеко. И помощь извне станет её билетом до дома. Там, во внешнем мире, у людей есть телефоны. Телефон – всё, что ей нужно, чтобы связаться с родителями или хотя бы с полицией.
Ну вот, теперь, когда у Хэдли сложилось какое-то подобие плана, она немного приободрилась. Больше не будет бесполезных расспросов о родителях. Само присутствие тёток приводило её в смятение и расстройство. Никто здесь ей помогать не собирается. Надо брать дело в свои руки, чтобы убраться от них подальше.
Но сперва – уборка подвала. Хэдли прошлась из конца в конец, сметая с потолка паутину. В основном это были растрёпанные, посеревшие от пыли клубки, давно покинутые своими создателями. Однако в углу она нашла особенно большую сеть, в центре которой восседал здоровенный золотисто-чёрный хозяин. И хотя Хэдли пауки не нравились, она не видела причины разрушать его сеть. Она даже показалась ей по-своему красивой.
– Пока я тебя не трону, – сказала девочка. – Потом скажешь мне спасибо.
Покончив с паутиной, она принялась за пол, стараясь не пропустить ни одного пыльного угла. В этой работе не было ничего сложного: скорее она оказалась нудной, и Хэдли потихоньку стала включать в свои движения танцевальные па, используя метлу в качестве партнёра. Она и сама не заметила, как принялась напевать что-то себе под нос, и с радостью обнаружила, что вспомнила песенку из недавнего прошлого. Теперь Хэдли нарочно чередовала танец с уборкой, с улыбкой кружась вокруг рукоятки метлы.
На их занятиях мисс Лавиния особенно настаивала на важности улыбки во время танца.
– Пусть зрители видят, как ты довольна собой, – повторяла она, а перед конкурсами предупреждала особо: – Часто судьи снижают баллы тем, кто забывает улыбаться, так что прочь эту мрачную мину!
Для Хэдли улыбка во время танца не составляла никакой трудности. Папа говорил, что у неё такой вид, будто она самая счастливая девочка в мире. Видел бы он её сейчас! В сыром подвале, мрачная и покрытая пылью, с метлой наперевес. Дома она бежала мыть руки, стоило заметить хоть пятнышко грязи, а тут ходила измазанная с головы до ног. Папа просто её бы не узнал. Хэдли-Золушка. Вот в кого она превратилась.
Она остановилась и задумалась, опираясь на метлу, когда снова услышала этот звук. Едва различимый. Вздох или всё-таки шёпот?
– Кто здесь? – снова окликнула она, хотя понимала, что это бесполезно. Девочка только что прошлась по всему подвалу с метлой в руках. Она была здесь одна.
У Хэдли захватило дух. Вот опять! Тяжёлый грустный вздох. Ориентируясь на звук, девочка прошла в дальний конец подвала и подняла крышку с ведра для пыли. Там было темно как в аду, однако словно бы присутствовало что-то ещё, а потом она ощутила, как из ведра повеяло печалью и словно горький ветер ударил её прямо в лицо. А затем раздался вполне различимый вздох. От испуга Хэдли выпустила крышку, та с грохотом упала на место, и звук исчез. Девочка прижала руку к губам. Ведро было до краёв полно грязи и пыли и стояло вплотную к бетонной стене. Неужели в нём кто-то прячется? Как такое возможно? Там же нечем дышать! Она отложила совок и снова подняла крышку. И снова услышала вздох и ощутила боль от горечи потери.
– Кто там? – спросила Хэдли.
Но ответа не было.
Она стояла так целую вечность, пока не стала думать, что нафантазировала невесть чего. Как-никак, этот подвал – тёмное и жуткое место, а вздохи могли быть и не вздохами вовсе.
– Это совсем глупо. Кажется, я свихнулась, – пробормотала она, скорее про себя, и опустила крышку.
Но тут с пола раздался голос – на сей раз совершенно чёткий и громкий:
– А чего ты хотела? Ты же задаёшь вопросы помойному ведру. Конечно, это глупо.
– Кто это сказал?! – закричала Хэдли.
Она увидела, как вокруг её ног пол пришёл в движение, но тут же стало ясно, что это не пол, а мириады жуков, как один сверкавших ярко-зелёными глазками. Стоит ей сделать шаг – и она наступит на них. Девочка не смела шевельнуться: бежать или не двигаться с места? Впрочем, сейчас она всё равно остолбенела от неожиданности.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
