Текст книги "Елизавета в Мире Теней(СИ)"

Автор книги: Карамазова София

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Герольд развернул свиток и оглядел зал, убеждаясь, что все готовы ему внимать. Ничто не предвещало, все замерли и устремили заинтригованные взгляды на тронное возвышение, с которого приятным баритоном полился древний церемониальный текст, слышанный всеми присутствующими уже неоднократно, но переписывать который никому не приходило в голову.

"Сегодня мы собрались в этой тронной зале, чтобы приветствовать юную девушку, избранную в суженые нашего правителя, Короля Илорена. Она уже прошла через многие испытания, чтобы стать одной из нас и влиться в счастливое сообщество, лишённое всех тех ужасов, о которых хранят предания мудрые веды. Все мы знаем, что наш идеальный мир лишён таких, до сих пор ещё не изведанных нами, несчастий, как голод, когда нет пищи; болезней, когда что-то в теле постоянно напоминает о себе неприятными ощущениями; войн, когда многие дерутся против многих ради выгоды малых числом; катаклизмов, когда природа восстаёт против людей; даже старости – неизбежного недуга, который касается абсолютно всех и убивает каждого. " По залам пролетел лёгкий сквознячок недоумения, Лиза взглянул на Терхенетар, та улыбалась. Герольд запнулся, но лишь на секунду и продолжил: " Мы, племя бессмертных, великий и неуязвимый народ Мира Теней, не можем отдать право владеть нами простой незнакомке. Елизавета, смертная дочь мира людей, мира скорби и юдоли обречённых, сегодня просит у нас права на трон. Согласны ли вы, благородные жители королевства, допустить эту девушку до испытаний, позволить ей подтвердить это право?" Все устремили оценивающий взгляд на Елизавету. Сказать, что она была возмущена, это покривить против истины, Лиза пылала от гнева. Подобной высокопарной ереси вытерпеть было трудно, но ещё труднее было поверить в то, что эти неупокоившиеся выставляли её попрошайкой у своих ворот, а не спасительницей рассыпающейся сказки, которую так восхваляли. Она понимала, что это просто глупый и устаревший церемониал, лишённый логики и снова обернулась, чтоб взглянуть на ведьму, та уже откровенно посмеивалась, глядя прямо на Лизу. Тем временем, из толпы раздался голос молодой женщины, крикнувшей что-то одобрительное, и весь зал подхватил её порыв, в свою очередь, выражая такую же позицию. Когда гул голосов стих, Герольд обратился к Елизавете:

– Елизавета, дочь смертного мира, готова ли ты выслушать, что ждёт тебя в испытаниях, которые опреде...

– Нет! – она даже не сказала, а как-то неистово рявкнула это слово. В тот же миг массивная люстра, висевшая в центре зала, сорвалась и, пролетев со свистом вниз, рассыпалась пылью прямо над головами испуганных аристократов. Лиза стремительно вышла в ту дверь, из которой на цере-монию пришла Терхенетар. Последняя, продолжая посмеиваться, отправилась за ней следом под руку с хмурым Илореном.

Елизавета побежала по коридорам дворца в поисках лестницы, ведущей на выход. Она в сердцах решила во что бы то ни стало добраться до башни ведьмы и сбежать отсюда. Но очень скоро путь ей преградили двое слуг и вежливо попросили отправиться с ними. Девушка послушно пошла следом, понимая, что отсюда так просто незаметно не выбраться, тем более днём, да ещё наделав такую шумиху. К тому же искать эту башню в Долине Туманов, даже не предполагая, где она, попросту утопично.

В зал, где собрались министры, пропустившие представление, Илорен, Терхенетар и ещё несколько влиятельных особ, Елизавета вошла со словами:

– Я не буду больше ни слушать этого самодовольного бреда, ни участвовать в испытаниях. Я отказываюсь от великой чести стать одной из вас и даже вашей королевой. – Ей хотелось добавить" может быть вернусь, когда умру", но она вовремя остановила этот неблагородный порыв.

Возмущению аристократов не было предела, они говорили о невероятности подобного поведения. Даже Жозефина исполнила свои обязанности, а она была герцогиней. А здесь подобное неуваже-ние. Посыпались предложения послать за новой претенденткой, но этот поток прервала Терхене-тар, заявив о том, что менять что-либо слишком опасно, так как народ и без того устраивает нападения посреди города, а если устроить ещё одно межсезонье, то что станет с Миром?

– Но что с ним станет из-за неё? В этот раз рассыпалась люстра во дворце. Раньше это было невозможно, может, нас подводят веды или магия? – этот прямой выпад заставил всех на минуту замолчать.

– Я понимаю, – медленно проговорила Терхенетар – ваше недовольство и опасения, но позвольте Совету решать подобные вопросы или может у вас есть разумное решение?

– Да, новая Госпожа Ведьма, нынешняя единственная не смогла восстановиться с межсезонья, может это в тебе, Терхенетар, больше нет магии, и ты стала для всех нас обузой? О чём ты говорила с девчонкой? Может, ты умираешь, и решила нас всех с собой прихватить? – говоря это, вельможа приблизился и навис над ведьмой.

– Довольно! – крикнул Илорен и подошёл к ним. – Как вы смеете разговаривать в подобном тоне с той, которая создавала этот мир на моих глазах? – ярость, овладевшая им, заметно охладила пыл большинства аристократов, но всё же они остались при своём мнении и ушли из зала советов, затаив серьёзную обиду.

Министры, не участвовавшие в споре, но внимательно его наблюдавшие, предложили всем занять места. Премьер начал заседание совета следующими словами:

– Они не будут сидеть, сложа руки, и станут распускать слухи, а это ещё больше встревожит народ. Вообще барон весьма активен, может быть нападение на будущую королеву это его рук дело? Но об этом мы поговорим несколько позже, а теперь о вас, Ваше строптивое Высочество, к чему такие эскапады, что возмутило вашу душу?

Сложно представить себе более безразличное лицо, чем лик премьер министра Вёльфа. Маленькие, глубоко посаженные глаза, серыми льдинками пронзающие объект его внимания, тонкие ноздри и ниточки губ, высокомерно сложившиеся раз и навсегда в сухую усмешку. Сейчас он буравил Лизу насмешливым взглядом и ждал глупого ответа капризной девчонки. Да и сама она чувствовала себя такой в окружении этих важных и мудрых людей, но при воспоминании о том, как её вырвали из собственного дома без согласия и принуждали исполнять какие-то средневековые ритуалы, да ещё снисходительно посмеивались, прежний гнев моментально вонзился ей в разум:

– Эскапады!? Вы вырываете людей из привычного мира, лишаете их свободы, родных, дома ради сомнительной радости жить среди вас, да при том с таким видом, будто это вы мне делаете одолжение этим, хотя без меня весь ваш идеальный мир превратится в труху, бессмертные. – Она вложила в последнее слово всё презрение, на которое была способна.

– Хм... Ждал чего-нибудь более вдохновенного, хотя бы несчастной любви, оставшейся на далёкой родине. Веды уже давно не хватают первых попавшихся девушек, Елизавета. Они берут только действительно никому не нужных и глубоко несчастных и умеют их различать, мне очень жаль. – Мышцы лица Вёльфа дернулись в немощной попытке сложиться в гримасу сочувствия, но не справились и приняли снова свой отчуждённо-презрительный вид.

На некоторое время воцарилась тягостная атмосфера и вся эта тяжесть обрушилась на Лизу, словно морской вал, пригвоздив к месту взглядами присутствующих. "Одиночество это же хорошо, я люблю его, я не несчастна, это просто ложь. Теперь у меня совсем не осталось союзников и даже Илорен, наверное, возненавидит меня..." Голос Терхенетар тёплый и спокойный зазвучал для Елизаветы музыкой:

– Не стоит корить девушку, а уж тем более обижать. Она права, с тех пор как мы нуждаемся в королевах, а не они в нас, мы могли бы и забыть об этих дурацких испытаниях. И переписали бы речь. – Последнюю фразу она проговорила уже ворчливо.

– Но как объяснить всё народу? Гостей с трудом удаётся сдерживать в душных залах, развлекая и успокаивая, иначе они бы уже давно разбежались, сея сплетни по всему Миру.

– Сказать, что претендентка просто смутилась окружающего величия, но теперь она готова к выполнению всех необходимых церемоний. – Предложил министр культуры.

– Да, только Елизавете лучше не идти туда больше, пусть герольд прочтёт задания, я подтвержу верность его слов, а потом введу её в курс дела. – Предложил Илорен.

– Не вызовет ли это недовольство? – спросил министр внутренних дел.

– Не думаю, Терхенетар права – некоторые традиции пора менять.

– Но то ли сейчас время, чтобы экспериментировать, Ваше Величество?

– Сейчас самое время этим заняться, Вёльф. Люди хотят перемен, наш Мир пришёл в движение, так почему бы и нам не влиться в этот поток?

– Потому, что он мутный, Ваше Величество, при всём уважении.

– Мы всё равно в него попадём, так или иначе.

– Мы уже в нём. – Подытожила Терхенетар. – Мы хоть и не толпа, но всё, что составляет её жизнь составляет и нашу намного больше, чем жизнь аристократов, разбросанных по закоулкам королев-ства. Книга уже запечатлела страницу нынешнего дня и переменить что-либо невозможно, ступай Илорен и исполняй, что должно, мы будем ждать у тебя. Совет окончен. Подай мне руку, дитя, пойдём.

Опираясь на Лизу, Терхенетар пошла в апартаменты короля, за ними пошёл и Вёльф.

– Терхенетар, мне нужно поговорить с тобой, наедине – сказал премьер-министр.

– Хорошо, Генрих, мы обязательно поговорим, только давай сделаем это в замке. Приходи завтра утром, мне бы тоже хотелось с тобой посоветоваться. – Ведьма улыбнулась и, положив руку ему на предплечье, сжала его в доверительном жесте. Вёльф накрыл её руку своей, а затем склонился и поднёс к губам для поцелуя. Не говоря ни слова больше, он удалился в один из коридоров дворца.

– Не дрожи так сильно, Елизавета, ты поступила смело, хоть и опрометчиво.

– Неужели до меня никто не поступал так? Не пытались сбежать, отказаться?

– Нет, с тобой всё наперекосяк, я же тебе говорила это, да и Урсула, думаю, тоже. Не притворяйся большей дурочкой, чем есть и не надо снова напрягаться и злиться, ты не сможешь сбежать без посторонней помощи, а никто здесь не хочет, чтобы всё рухнуло в одночасье. Да и зря ты так драматизируешь, ты очень скоро сможешь привыкнуть к своей роли, как и Илорен.

В кабинете в этот раз никого не было. Терхенетар села к столу и указала Лизе место напротив.

– Как уже упоминалось, ты не была подготовлена к церемониалу и, проснувшись, сразу отправилась к нам, да и встреча оказалась не столь радужной, как у предыдущих королев. Церемонию я торопила, желая вернуть себе молодость, пока меня видели лишь приближенные. Книга почти не давала ответов до вчерашнего нападения.

– Ты сказала, что этот день записан в Книге о нашёптывании. Что будет, ты можешь открыть?

– Нет, там написано как мы сегодня поступим, но не сказано что из этого выйдет.

– Ты знала, что я откажусь.

– Нет... Точнее не была уверена, в книге было сказано, что ты сделаешь выбор, от которого зависят последующие действия всех остальных. Ты его сделала, теперь я знаю, как поступит Илорен, но вот дальше всё сложнее.

– Сложнее в чём?

– В действующих лицах. Книга пишет про поступки, но не называет имён тех, кто их совершает. Но довольно об этом.

В коридоре послышался шум, состоящий из жаркого многоголосого обсуждения и топота ног. Илорен ворвался в комнату и захлопнул дверь перед носом сопровождавших его аристократов, пытавшихся перекричать друг друга, что-то доказывая. Шум моментально прекратился, но лишь на мгновение, затем звенящий голос произнёс из-за дверей:

– Ваше Величество, не стоит делать опрометчивых поступков, мы – ваши верные слуги и просто хотим предостеречь вас.

Илорен стоял, прислонившись к дверям с выражением мрачной сосредоточенности на лице. Услышав обращение, он глубоко вздохнул и немного расслабил мышцы лица, чтобы выглядеть спокойным. Затем повернулся, открыл двери и мягким голосом сказал:

– Поверьте, я бесконечно ценю вашу заботу о благе нашего Мира и преданность лично мне. Сегодня, после обеда, я проведу собрание, на котором будут присутствовать все самые значимые люди королевства и там Совет ответит на все ваши вопросы. Точное время слуги передадут вам позже.

– Служим Вашему Величеству, – с поклоном ответили аристократы и разошлись.

– И эти не довольны, всё равно не довольны – сказал Илорен, когда шум за дверями окончательно стих.

– Они не будут довольны, мы им надоели. – Ответила Терхенетар.

За окном мелькнула молния, и вместе с громом пришёл ливень, застлавший окно и скрывший ещё недавно такое светлое небо за чёрной тучей, в комнате стало сумрачно.

– Так может просто отказаться от своих ролей и стать простыми придворными, ведь тщеславие не туманит твой ум? – сказал со смехом Илорен.

– Нет, не тщеславие, но Башня и моя лаборатория. Я никому не могу их отдать, но и запретить новой Госпоже Ведьме выгнать меня оттуда, тоже не смогу. А твоя королевская ноша боится громко дышать, сидя в кресле у тебя за спиной, – рассмеялась в свою очередь ведьма. – Новый король также должен будет брать в жёны смертную королеву, а у нас она пока одна. И зря ты так боишься, от меня ей не будет вреда, я слишком стара, чтоб ревновать. К тому же она потомок твоей Софии, последний. Так для вас сошлись звёзды.

Илорен повернулся к Елизавете, а Терхенетар удалилась со словами:

– Не буду вам мешать.

– Наверное, ты ненавидишь меня за то, что у тебя отняли право на нормальную жизнь в своём мире?

– Наш мир – юдоль обречённых – попыталась отшутиться Лиза, про себя размышляя о том, какая из её пра-пра-прабабушек оказалась на мысе самоубийц в далёком прошлом. – К тому же меня выбрала Урсула.

Он даже не улыбнулся, только закусил губу и, поморщившись, тихо произнёс:

– Елизавета, я могу помочь тебе сбежать. Для меня невыносимо держать тебя здесь против воли, хотя выносить вечность без твоего лица...

– Не нужно, Вёльф прав – меня ничто не ждёт в том мире, здесь у меня появился шанс стать нужной.

– Необходимой.

" А может это просто уловка, чтобы я не металась больше и не создавала им проблем?" Но одного только взгляда на Илорена было достаточно, чтобы увериться в серьёзности его слов. Он любил её образ, перешедший по наследству сквозь века, в этот раз никакая сила не могла отнять его, ничто не омрачало счастья, вновь приобретённого после множества столетий. Ничто, кроме законов этого Мира, по-прежнему беспощадных к смертным.

– Елизавета, я совсем позабыл сказать об испытаниях. Их не будет.

– Почему? Из-за этого всполошились придворные? Я могу их пройти, если нужно, – выпалив это, Лиза смутилась и подумала, что упустила момент, когда стала готова на всё, ради спокойствия Короля. "Благодарность"– соврала себе девушка, "страх перед придворными и Советом"– убедитель-но добавила она, "всё равно мне некуда деваться". И конечно во всех трёх был смысл, но всё же истинная причина была глубже и намного приятнее, но про неё Елизавета решила подумать, когда останется одна.

– Нет, не стоит тревожиться на этот счет. Всё уже решено.

В дверь постучали, Илорен не сразу крикнул:

– Войдите!

Вошёл слуга и доложил, что обед подан в малой столовой, как приказали Его Величество.

–Хорошо, благодарю. Пойдём, Елизавета – он подал ей руку и повёл по коридору, рассказывая об обитателях дворца. В основном это были совершенно обычные люди, без роду и племени, которые бродили по всему королевству и гостили там, где их пригреют, но не долго. Пожив в очередном замке, дворце или усадьбе, они снова отправлялись странствовать, собирая новости, песни и предания. Илорен знал каждого и восхищался ими, их свободой и образом жизни.

За обедом собралась та самая активная группа аристократов, с которой Лиза уже встречалась в зале Совета. После церемониальных раскланиваний и обоюдных излияний в искреннейшем уважении и симпатии, исходивших от Терхенетар, Илорена и Елизаветы с одной стороны и барона с его товарищами с другой, все приняли вид друзей, забывших глупую и мелочную ссору. Извинения даже не требовались между такими простодушными, но лишь несколько вспыльчивыми людьми. Обед прошёл при общем оживлении и шутках, время пролетело незаметно и вельможи, поблагода-рив короля, отправились в тронный зал, где было обещано собрание.

Пришла Урсула и сказала, что Морт уже подал экипаж и можно отправляться.

– Куда? Испытаний не будет, вам сказали? – удивился Илорен.

– Да, Ваше Величество, но нас ждут портнихи. – Ответила веда.

– А к ним обязательно ехать, почему они не могут всё сделать здесь, во дворце или в замке?

– Обычно это делают ещё в старом дворце, но в этот раз мы не успели.

– Я еду с вами.

– Но собрание, мой дорогой. – Обратилась к нему Терхенетар. – Не тревожься, с ней отправятся гвардейцы и Кармила. Я вызвала её пораньше, специально для этого.

– Спасибо.

Он поцеловал ведьму в щёку, взяв её за плечи. Со стороны казалось, что это мать и сын, настолько прочной выглядела их связь, и такое тепло было во взглядах, обращённых друг к другу. Затем Илорен так же поцеловал и Лизу, но ещё некоторое время держал руки на её плечах, вглядываясь в черты девушки, так что Урсула пару раз кашлянула и, не вытерпев, произнесла:

– Ваше Величество.

– Да-да, пора. Берегите себя.

Когда они ушли, а Илорен всё также смотрел им вслед, Терхенетар мягко дотронулась до его руки и, посмеиваясь, сказала:

– Они скоро вернутся, а нам предстоит долгий и трудный разговор со своими подданными. Не стоит затягивать с этим сомнительным удовольствием.

– Я потерял веру в то, что смогу найти похожую на неё и вот она передо мной. Но это не София.

– Ну, это естественно, она совсем другая, как и время которое её породило и место, где она росла.

– Я знаю, это всё так. И душой она так же прекрасна, но...

– Софию ты спас, а эту погубил. Это тревожит тебя? Самая смелая мечта принесла не разоча-рование, но чувство вины и раскаяния. Ты предлагал ей бежать?

– Да, она отказалась.

– Вёльф прав...

– Ах, он всегда прав, из-за этого он всех и раздражает, кроме тебя, ведь ты тоже всегда права, Госпожа Ведьма.

– Ну, далеко не всегда, мой милый. Но даже это не спасает меня от нелюбви твоих подданных.

– Ты стала говорить как добрая старушка, Терхенетар.

– Я стала старушкой, Илорен, и, кажется, подобрела. Елизавету ничто не держало, она отправилась совершенно налегке и здесь эта девушка не случайно, здесь ничто не бывает случайным. Лучше расскажи мне, что ты натворил, когда отправился в тронный зал во второй раз? Как произошла размолвка?

Они шли по одной из галерей дворца, где редко бывали люди. За окнами по-прежнему лил дождь. Илорен остановился и присел на диванчик, жестом предложив Терхенетар сесть рядом.

– Когда мы вошли, все были возбуждены до крайности. Герольд никак не мог добиться тишины и со всех сторон на меня сыпались вопросы, жалобы и что-то напоминающее угрозы, но ещё не оформившиеся даже в головах произносивших их. Стихийность и масштаб недовольства опьяняли собравшихся. Каждый говорил о своём, но чувствовал себя в общем ключе, передо мной была толпа. Я не предпринимал ничего, просто смотрел на то, как они, распаляясь, растравливают друг друга, к тому же моё безразличие явно вызывало в них ощущение моего бессилия, а не спокойствия. В конце концов, толпа расступилась, и вышел барон Рондорф, который стал говорить о том, что потери этого межсезонья не восполнились, люди приходили к нему за хлебом со всех окрестностей, его слова потонули в гуле одобрения. Затем он стал продолжать рассказ о злоключениях, которые всё больше напоминали о мире людей. Наш Мир стал обычным, больше мы не защищены ничем. Давным-давно ты говорила мне о пророчестве, которое обещало нам конец серебряного века, оно сбылось?

– Сбывается, должно случиться что-то по-настоящему жуткое, но Книга не говорит конкретно. Самое страшное то, что новой книги нигде нет, а старая подошла к концу. Вчера, когда я открыла её, последние страницы оказались пропитаны чем-то красным, я так и не смогла разобрать, что там написано.

– Что может быть ужаснее участи Анны и Магнуса?

– Это был в некотором роде их выбор...

– Он был сделан из страха, разве можно считать это свободным выбором?

– Нет, но здесь совсем другой случай. Скоро будет ужасная буча, а в самом центре может оказаться и девочка.

– Отчего ты вдруг стала так добра к ней?

– Есть одна часть пророчества, не влияющая на общее течение событий. Это счастливое пророчество и связано оно напрямую с её появлением. Что было, после того как поток жалоб иссяк?

– Начался поток брани и, в свою очередь, досталось и Елизавете за её "тщеславие" и тебе за то, что слишком много рассказала ей и теперь смертная считает себя нашей спасительницей, а не наоборот, как принято. Тогда я и сказал, что больше не будет никаких испытаний и оценивания, что Елизавета будет моей женой, а те, кому это не по душе могут жить своим домом и навсегда забыть дорогу во дворец. После этой вспышки присутствующие слегка остыли, а я вышел. Чуть позже меня догнали герцог Гурбе, князь Литковский и ещё кто-то и начали убеждать в том, что ... – король замолчал.

– Илорен?

– Они предлагали тот же вариант, что и барон: новую Госпожу Ведьму и отправить веду за новой королевой. Думаю, этот план нам будут предлагать и сейчас.

В коридор вошли министры и все отправились в тронный зал. По пути Илорен повторил свой рассказ. Больше никто не проронил ни слова. Вскоре они вступили в тронный зал и все склонились при виде правителей.

На возвышении, рядом с троном Илорена и креслом Терхенетар выстроился ряд кресел для членов совета. Когда все заняли свои места, и наступила тишина, король поднялся и обратился к присутст-вующим со следующими словами:

– Впервые в нашей истории проводится подобное собрание. К этому нас подтолкнули беспрецедентные события, которые начались не вчера или сегодня и не с Елизаветы. Много лет назад пропала королева, а Привратник был найден растерзанным. В Мире уже умирал один из нас. И вы все знаете об этом. Тогда и было положено начало переменам. После межсезонья, вызванного исчезновением Анны, Терхенетар не вернула свой прежний облик, а опьяневшая толпа набросилась на новую королеву и чуть не растерзала её. И вы все знаете об этом. Мир изменился, теперь мы уязвимы, это было предсказано ведами. И об этом тоже вы все знаете. Так ответьте мне на вопрос: как можно изменить миропорядок, меняя местами простых смертных?

Минуты хватило бывшим бессмертным на осознание того, что они услышали. Так должно быть отреагировали бы люди, которым сказали о близкой кончине от смертельной болезни, люди разных нравов, возрастов, ума, выдержки и достоинств, если бы кому-нибудь взбрело в голову собрать такое количество смертельно больных в одном зале, чтобы сообщить им диагноз. С обеих сторон от Илорена кто-то жалобно всхлипнул, кто-то упал в бесчувствии, король повернулся и увидел, как Ульрих приводит в чувство герольда. А затем паника, крики, слёзы, мольбы неизвестно кому и на пике всего этого гвалта, мощный бас барона всё-таки смог возвыситься над всеобщей какофонией, чтоб в исступлении прокричать:

– Я же говорил – эта ведьма хочет нас всех прихватить с собой в могилу! Это дело рук Терхенетар!

Этот крик направил мысль толпы в другое русло. Они перестали спрашивать "за что" и стали интересоваться "с кого спросить за происходящее". Все потихоньку замолкали и снова оборачива-лись к тронному возвышению, на котором восседал совет. Илорен сел и предоставил слово Вёльфу. Премьер-министр поднялся со своего кресла и произнёс:

– Сложно выступать после такого блестящего оратора, как наш король, умеющего найти верные слова, чтобы тронуть каждое сердце. – После этого вступления, он церемонно поклонился Илорену, который бросил на него неприязненный взгляд. – Я прошу вас всех не предаваться отчаянию и не хоронить себя заживо. Никто не знает, сколько нам уготовано и действительно ли изменения необратимы. На данный момент ясно только то, что всякое зло, принесённое или содеянное, будет разрушать наш Мир, а вместе с ним и наше бессмертие. Поэтому, барон, не стоит призывать проклятья на наши головы, так как оно неизбежно ляжет и на вашу. Все жалобы и новости из регионов Совет выслушает и обсудит. Никакое дело не останется без рассмотрения, приём начнётся с завтрашнего дня в городской ратуше, куда вы все сможете обратиться. Для нас важно абсолютно всё, что происходит в это переломное время в государстве, ведь только обладая этими знаниями и, осмысляя их, мы сможем научиться жить по-новому. Вам будут разосланы приглашения на повторное собрание, которое состоится перед отъездом короля и королевы в путешествие по Миру Теней, на нём вам уже будет представлен отчёт обо всем, что мы смогли узнать, а также план выхода из кризиса. А пока не стоит нагнетать атмосферу. В конце концов, нас всех ждут любимые празднества, ради которых многие проделали огромный путь до столицы.

– А что насчет испытаний, они состоятся? – спросил граф Морель.

– Нет, распоряжения уже сделаны, и все локации переоборудованы в аттракционы. Напомню, что эта традиция носит исключительно светский характер и не продиктована необходимостью.

– Однако когда претендентка дала отказ, на нас рухнула люстра – сказали сразу несколько голосов.

– Она отказывалась от правления, а не только от испытаний. Никогда ещё обстоятельства вокруг претендентки не складывались столь неудачно. И мы все должны помнить о том, что действительно остро нуждаемся в ней. Но, учитывая сомнения ряда придворных, веда Марго была сегодня отправлена в мир людей, чтобы привести сюда другую претендентку.

Мнения разделились, кто-то считал эту меру излишней и видел в Елизавете сильную, смелую и перспективную правительницу, кто-то мнил её могущественной ведьмой, которая всё исправит, когда вступит на престол, а кто-то был уверен в том, что все беды в той или иной степени происходят из-за Лизы. Количество гипотез было огромным и пестрело разнообразием, как товар на праздничной ярмарке. Сочиняли самозабвенно, врали убеждённо, в общем, интеллектуальная жизнь кипела как никогда в этом сонном царстве. Глядя на очередное оживление обычно такой респекта-бельной и чинной знати, Илорен с мрачной решимостью начал подниматься, но Терхенетар удержала его и прошептала: "рано, потом всё само сойдётся". Он неохотно подчинился и перехва-тил насмешливый взгляд Вёльфа, заметившего эту сцену. Премьер-министр поднял руки, призывая всех к тишине и, дождавшись, когда все смолкнут, произнёс:

– Надеюсь, Совет ответил на все ваши вопросы?

– Что будет с нападавшими, их казнят?

– Нет, мы не собираемся прибегать к крайним мерам, однако наказание будет весьма строгим.

– Пусть Госпожа Ведьма скажет своё слово. – Сказала молодая графиня Алсуфьева.

Вёльф обернулся к Терхенетар, которая, одобрительно кивнув, выпрямилась во весь свой не-высокий рост и сказала:

– Единственное, что я могу добавить к речам предыдущих ораторов, это просьбу, которую они косвенно уже озвучивали, но, боюсь, не акцентировали на ней достаточно вашего драгоценного внимания. Итак, просьба эта – не допускать зла, только так мы сможем остаться неуязвимыми и даже возможно вернуть наш золотой век. Есть пророчество, которое обещает нам превращение в мир такой же жестокий и столь же горестный и несправедливый, как мир смертных. Оно сбудется тогда, когда в нашем королевстве произойдут чудовищные события, прольющие кровь на площадях, именно насилие и агрессия делают нас смертными, а не моя магия или её недостаточность. Когда-то я видела рождение этого мира, который стал нашим общим счастливым домом, сегодня я смотрю на то, как он умирает для меня. Скоро я уйду со своего поста, свою преемницу я назову после того, как из путешествия вернутся король и королева.

Терхенетар села в полной тишине. Даже те, кто раньше хотел её отставки, сейчас испытывали страх при мысли, что создатель их покинет. Только сейчас посмотрели на неё не просто как на одного из правителей. В легенду никто не верил, все думали, что это просто пафосная сказка для возвеличивания неизменных Короля и Госпожи Ведьмы. Однако сомнения всё же закрадывались в умы людей, и тогда благоговейный трепет перед Илореном и Терхенетар пробегал по их телам. Но чем старше становился Мир Теней, тем меньше люди задумывались об этом. Старость, обрушившая престиж ведьмы, приводилась теперь как доказательство слабости Терхенетар и опровержения её даже малейшего участия в создании всего, что окружает их.

В противоположном от правителей конце зала поднялись удивлённые возгласы, и волнующаяся толпа стала расступаться перед человеком, плетущимся к тронному возвышению. Поначалу было невозможно разобрать кто это, так как лицо было всё в крови и изуродовано побоями. Одежда, испачканная и порванная во многих местах, не давала возможности определить даже то, к какому сословию принадлежит несчастный, одна рука которого безвольно висела вдоль туловища, придерживаемая второй, с виду здоровой. Он шёл, еле переставляя ноги, и кто-то, пристально вглядевшись, крикнул: " Это Морт, это же Морт, королевский пёс!". Пришелец обернулся на голос, но ничего не ответил и продолжил путь. Все были настолько ошеломлены его видом, что не сразу догадались помочь и поддержать, но зарождавшуюся суету прекратил властный окрик короля, приказавшего гвардейцам помочь Привратнику. Когда его буквально донесли на плечах к возвышению, Илорен безжизненным голосом спросил:

– Что случилось, ты можешь говорить?

– Да, – слабо отозвался Морт – на нас снова напали, но эти были в масках и приготовлены.

– Где Елизавета?

– Забрали и Урсулу. Кармилла и гвардейцы мертвы. С ними был воин.

Его силы иссякли, и Морт потерял сознание. Казалось, по бледности, что Илорен близок к тому же. Он вышел из зала вместе с гвардейцами, понёсшими Морта в замок Терхенетар. Из передних рядов, слышавших всё, всколыхнулась волна новостей, потерявшая правдоподобность уже на втором гребне, разбившись о рифы придворной фантазии.

Вёльф своим всегда спокойным и безразличным голосом сказал:

– В связи со сложившимися обстоятельствами, празднества отменяются. Мы настоятельно просим всех вас оставаться в столице или её окрестностях и, как уже сообщалось ранее, посетить ратушу для личной беседы с Советом или его представителями. Приглашения, с назначенным для каждого из вас временем приёма, будут доставлены уже сегодня. Всех, кто узнает что-либо о похищении, просим обращаться в канцелярию Совета незамедлительно. Каждого, кто попытается скрыть информацию об этом, ждёт суровое наказание. Собрание окончено. Благодарим вас всех за участие.

Все, кто был на трибуне, вышли через ту же дверь, в которую вошли. Не говоря друг другу не слова, они прошли в приёмную Илорена. Король стоял над столом с выложенной мозаикой картой Мира, в ветвях деревьев, высившихся по углам, горели свечи, освещавшие всё до мельчайших деталей. С ним рядом расположились высшие гвардейские чины и обсуждали план поисков Елизаветы и Урсулы, а также возможных свидетелей нападения. Обсуждения уже подходили к концу и, получив задания, военные расходились, когда министры и Терхенетар вошли к правителю. Илорен вопросительно посмотрел на них, но ничего не сказал, а пошёл в свои покои, где пробыл всего пару минут, спустя которые он вышел в охотничьем костюме.