Текст книги "Последний танец оставь для меня (ЛП)"
Автор книги: Изабель Акунья
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Данная книга
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!
Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
«Последний танец оставь для меня»
Оригинальное название: Lascia l'ultimo ballo per me
Автор: Изабель Акунья/Isabel Acuña
Жанр: СЛР, 18+
Переводчик: Надежда Смирнова
Редактор: Екатерина К
Вычитка: Наталья Ильянова
Обложка: Надежда Смирнова
Оформление: Надежда Смирнова
Екатерина К
Перевод группы: https://vk.com/book_fever
Аннотация
Ян Джонс, студент последнего курса финансового факультета, и Меган Картер, весёлая и болтливая студентка писательского факультета, встречаются в университетском кампусе. У них мало общего, но после короткого разговора между ними зарождается история любви, затерянная в бесконечности. Это короткое произведение – волнующий и захватывающий рассказ о великой страсти, переплетённой с магическими нитями любви.
От автора серии «Любовь навсегда».
ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!
Специально для группы: BOOK FEVER | ПЕРЕВОДЫ | КНИГИ
Меган:
Угадай, кто умрёт вместо тебя.
Ян:
Понятия не имею.
Меган:
Конечно, ты знаешь. Тебе нравится заставлять меня работать, правда?
Ян:
Да, особенно в постели, когда этот восхитительный рот знает, что делать.
Меган:
Ты сегодня очень благопристойный.
Ян:
Если хочешь непристойностей, ты получишь их, когда мы встретимся лицом к лицу.
Меган:
С нетерпением жду встречи с тобой.
Ян:
Я тоже, любовь моя.
Меган:
Если бы мне не очень нравилось то, чем занимаюсь, я бы весь день провела привяза нной к твоим ногам.
Ян:
К какой из двух?
Меган:
Тебе не нужно спрашивать. Ты скучал по мне?
Ян:
Настолько, что хотел поставить под сомнение наш разговор о родственных душах.
Меган:
Я это знала.
Ян:
Ужин аем в нашем обычном месте?
Меган:
Хорошо. Есть что праздновать. Просматриваю наш разговор и понимаю, что со временем мы становимся вс ё более и более сентиментальными.
Ян:
В этом виноваты стихи, песни, твои романтические книги. И ты.
Меган:
Дорог ой , я сейчас занят а , скоро увидимся, люблю тебя.
Я могу многое сказать о своей жене Меган. Похвалить её ум, нежность, красоту, дух солидарности. Её любовь ко мне. Но прежде всего я должен признать, что тем человеком, которым являюсь сегодня, я во многом обязан ей и её взгляду на жизнь.
Я несколько раз перечитал её последние сообщения и приготовился к встрече. Вдалеке увидел, как в мою сторону приближается коллега по работе Стив Паркер. Это происходит в каждом грёбаном офисе с прозрачными перегородками – все видят, чем ты занимаешься. Я поспешно схватил ключи от машины, и как только он подошёл к моему кабинету, вышел ему навстречу.
– Можешь взглянуть на контракт?
– Извини, Стив, у меня встреча, и я уже опаздываю. Ничего, если мы посмотрим его завтра?
– Нет проблем, – ответил парень. Он положил папку на мой стол и быстро попрощался.
Я поспешил прочь. Уехав именно сейчас, я мог избежать пробок в час пик на 101. Но сначала мне нужно было забрать любимые цветы Меган – «ароматные и красочные овощи», как она их называла. Я нашёл их только в одном месте. Иногда я шутил с ней и спрашивал, будет ли у неё такой же энтузиазм по отношению к пучку салата; в конце концов, это близко к овощам и облегчило бы мне жизнь. Обычно она отвечала, что салат не пахнет ничем, и вместо поцелуя я зарабатывал удар локтем.
Я завёл машину и включил стереосистему. Из динамиков прозвучало Agitated в исполнении Muse. Услышав это, я нахмурился – это была её музыка. Мне нравилось дразнить Меган, говоря, что это идеальный текст, чтобы порезать вены. Не придавая особого значения, я вклинился в транспортный поток.
*
В тот вечер, когда Меган Картер появилась в моей жизни, я был в ярости. Мне предстояло пойти на летние курсы из-за несданного экзамена. Я учился на последнем курсе финансового факультета в Беркли. Да, я Made in Frisco. (город Фриско штат Техас). Помню, это было в начале лета. Период, когда ещё не наступило самое жаркое время года, но весна уже как бы затянулась. К микроклимату приходилось привыкать: идёшь себе спокойно по пустынной солнечной жизни, а через пару кварталов тебя врасплох застаёт дождь.
Неделю назад я начал заходить в кафе напротив одной из университетских библиотек (люблю кофе с пончиками), и там я увидел её.
Она стояла передо мной в очереди, чтобы сделать заказ. Поначалу девушка не произвела на меня особого впечатления: четырёхглазая, темноволосая мышка. Её одежда в стиле бохо не заслуживала медали, но брюки плотно облегали круглую вздёрнутую попку. Мне пришлось перестать пялиться на неё в тот момент, когда девушка повернулась, косо на меня посмотрела и направилась к своему столику. Что-то в её жестах пробудило моё любопытство, но я сел за несколько столиков от неё и начал изучать тему экзамена, который не сдал.
Через три дня я увидел её снова в библиотеке, а потом мы встретились на небольшой площади. Она махнула рукой, приветствуя меня, но в этот момент завибрировал мой мобильный телефон, и я отвлёкся на разговор с сестрой. Несколько месяцев спустя она рассказала мне, что в тот день я показался ей раздражительным типом.
Через неделю мы встретились в кафе.
– Привет, – поздоровался я с ней.
Она удивлённо посмотрела на меня.
– Значит, это правда, – осторожно ответила она, снимая очки.
– Прошу прощения? – я был удивлён игривым блеском её карих глаз и ответом на приветствие.
– Наступит конец света.
На несколько секунд я серьёзно задумался. Потом улыбнулся прищурившись.
– На этот счёт у меня имеется абсолютная уверенность. Только понятия не имею, случится ли это сегодня или завтра, на следующей неделе или через сто лет.
– Ты решил заговорить со мной, и это указывает на то, что сегодня утром ты получил то же письмо, что и я. – Она внимательно наблюдала за мной. Её большие глаза окружали длинные густые ресницы.
Вы когда-нибудь испытывали чувство полной изоляции, словно находитесь в пузыре, и вам больше ничего не нужно? Я испытал это в тот момент. Я остановил взгляд на государственном служащем (тот сидел и нетерпеливо ожидал свой заказ), на молодом человеке, помешивающим чай, на паре студентов, которые обсуждали политическую ситуацию в стране и на остальных людях, копошащихся внутри кафе.
– Не понимаю, о чём ты говоришь, – смущённо ответил я.
– Ну, знаешь, одно из тех ужасных писем, которые обычно сразу отправляются в папку со спамом, но иногда попадают во входящие. Название было интересным: «Конец света, ты знаешь, что делать с этим?» – Она понизила голос и наклонилась ближе ко мне. – Одно из тех писем, где тебя пытаются сделать членом какого-то культа, предлагают изменить свою жизнь, оставить все свои земные связи. Ты должен отдать им все свои сбережения, потому что в итоге они тебе больше не понадобятся, и секта позаботится о том, чтобы потратить их на твоё же благо. Возможно, тебе придётся отправиться на другой конец света, побрить голову, пожертвовать своим первым ребёнком или поговорить с девушкой, с которой пересекался несколько дней. – Её губы задрожали, словно она пыталась не рассмеяться. Потом она протянула мне руку.
– Извини, меня зовут Меган Картер.
Я покачал головой и расхохотался.
– Ян Джонс. – Я взял её руку, нежную, изящную руку с короткими ухоженными ногтями. – Ты раскусила меня. Итак, учитывая неизбежный конец света и прежде чем я побрею голову, почему бы тебе не позволить мне угостить тебя кофе?
– Моя мама предупреждает не разговаривать с незнакомцами, но не из-за них. Она говорит это из-за меня. Я всё время болтаю без умолку, наверное, ты это понял, – она пожала плечами, не переставая улыбаться, – и в любом случае мы не чужие, мы пользуемся одними и теми же помещениями уже несколько недель.
– Так что мы как соседи.
– Ну, здравствуй, сосед, – поприветствовала она весёлым голосом, и что-то в её лице мне показалось сексуальным.
– Привет.
Мне понравился её взгляд – прямой и улыбающийся. Первое впечатление схожести с мышкой исчезло, когда я по-настоящему посмотрел на неё. «Она красива, очень красива», – подумал я, расплачиваясь за кофе и заказывая пару булочек с корицей. Официант сказал мне, что принесёт их к нашему столу.
– А теперь давай, расскажи мне, чем ты занимаешься? – спросил я, расположившись напротив.
– Я изучаю писательское мастерство.
– Понятно. У тебя довольно богатое воображение… – я запнулся на несколько секунд, подыскивая подходящее слово, – развитое, буйное. Извини за отсутствие прилагательных, я не так хорош в определениях, как ты.
– Не волнуйся, избыток прилагательных тоже не всегда уместен. Нужно просто найти подходящий вариант. Ты живёшь здесь, в кампусе?
– Да, в общежитии в восточном крыле. А что в этих краях делаешь ты?
Она посмотрела на меня.
– Я прохожу летние курсы, чтобы поднять средний балл. Какая у тебя специализация? – спросила она в свою очередь.
– Изучаю финансовое администрирование. Последний год.
– Ах, – прокомментировала Меган и замолчала, словно название моего факультета разрушило какие-то чары.
Она улыбнулась мне.
– Знаю, это не самая весёлая профессия в мире… – сказал я ей.
«Но, чёрт возьми, за что я извиняюсь?» – с раздражением подумал я и не закончил фразу.
– Ты прав.
– Что ж, раз конец света близок, я должен бросить университет и немедленно отправиться покорять Гималаи. Это одно из моих заветных желаний, – признался я.
Нас прервал официант, принеся заказ.
– Ты должен это сделать, но сначала получи диплом. Я думаю, наша планета никуда не денется ещё несколько лет, – возразила она, подслащивая напиток.
– Ты кого-то ждёшь?
Она удивлённо посмотрела на меня. Какие у неё красивые глаза!
– Кого ты имеешь в виду?
– Я не знаю… друг, парень?
Она промолчала и сделала большой глоток кофе.
– Нет, я ни с кем не встречаюсь.
– Весьма печально для других мужчин на планете, – сказал я, довольный своим ответом. – Теперь ты только со мной.
Позже Меган призналась мне, что после этого разговора была в смятении, потому как поняла, что произнесла безумную речь. Но когда я сказал ей, что именно поэтому попросил встретиться снова, Меган улыбнулась мне, и я почувствовал внутри что-то странное.
Так прошли первые недели дружбы. Мы встречались в библиотеке или обедали в одном из кафетериев её факультета.
Приближалось лето, и в субботу утром я пригласил Меган прогуляться по Ла Мисион – одному из самых живописных районов в городе. Мы пошли по 18-й авеню на восток. Нам было хорошо вместе. На Меган было простое жёлтое летнее платье до колен с цветочным рисунком, золотого цвета сандалии и лёгкий свитер, висевший на сумочке. Время от времени я бросал взгляд на её стройные ноги. Она оставила волосы распущенными и нанесла немного макияжа. Некоторые мужчины поворачивались, чтобы взглянуть на неё, когда мы проходили мимо.
Из-за географического положения района здесь было даже теплее и солнечнее, чем в остальной части города. Однако, когда мы дошли до улицы Валенсия, начался небольшой моросящий дождь. Меган взяла мою руку, и мы переплели наши пальцы. Я понимал – ей хорошо, – видел на её лице довольную улыбку, когда она тащила меня в книжный магазин, чтобы укрыть нас от дождя.
Посетителей внутри было немного, и сам магазин был не очень большим. Мы пошли по разным коридорам. Меган взяла книгу рассказов, а я нашёл томик стихов, который давно искал; момент был подходящим, чтобы приобрести его. Я заметил удивлённый взгляд Меган.
– Что такое? Читают не только писатели и литераторы. Уверяю тебя, какой-нибудь финансовый магнат наверняка читал больше, чем «Экономист» или «Уолл-стрит джорнэл».
– Не пойми меня неправильно, я знаю, что чтение – одна из твоих страстей, и это немного склонило чашу весов в твою пользу. Но я представляла тебя читателем криминальных романов, детективных историй. Но поэзия… Мммм.
– Мммм… что?
– Друг мой, это Китс, один из поэтов-романтиков, – вздохнула она, очарованная. – Ты всё сильнее склоняешь чашу весов. Мне не так часто везёт. Обычно я встречаю парней, которые красивы, но не любят поэзию и не читают книг.
Я хотел поцеловать её в тот же миг. Стратегия сработала. Не поймите меня неправильно, мне нравятся стихи, и мне нравится Китс, очень жаль, что бедняга умер совсем молодым, лишив мир своего таланта. Вход в книжный магазин оказался судьбоносным. Не знаю почему, но, когда дело касалось Меган Картер, я необычайно долго не решался сблизиться физически. Я не идиот. За эти две недели я прикасался к ней и очень много: к её лицу, рукам, шее. Однако дальше я пойти не смог, и это удивляло. Я, Ян Джонс, обычно импульсивный и быстрый в действиях, почувствовал в ней что-то, что сдерживало меня. Словно я ощущал, что после этого шага моя жизнь уже никогда не будет прежней, и что-то внутри меня восстало против этого. Не подумайте, что я был неуверен в своих способностях, у меня отличные оценки в этой области. Меня сбивали с толку мои собственные чувства. Я умирал от желания поцеловать её, прикоснуться к ней со всех сторон.
– Ты никогда не встречалась с правильным парнем, – ответил я, не переставая смотреть на её губы. Я отложил книгу и приблизился к ней. – Помимо того, что я красив и очень хорошо умею целоваться, это делает меня сексуальным.
– Не преувеличивай, Ян Джонс. – Покраснев, она прошла вперёд на несколько шагов.
Я снова взял книгу в руки.
– Неа… Ты признала, что я сексуален и косвенно красив, тут ничего не поделаешь.
– Если ты думаешь, что твои голубые и глубокие как море глаза, вьющиеся волосы, похожие на золотые реки, и сочные, сексуальные как грех губы, не говоря уже о твоей прекрасной высокой, стройной фигуре, произвели на меня впечатление… ты ошибаешься, Ян Джонс.
– Ну, если это твои прилагательные и сравнения, то я не желаю тебе больших успехов в писательстве.
– Эй! – она пихнула меня локтем по рёбрам. – Я была очень щедра к тебе.
Я улыбнулся.
– Мне нравится описание губ и красивой фигуры. Остальное, без обид, я считаю тривиальным и, вероятно, было написано на тысячах страниц.
– На миллионах страниц. Что ты знаешь о банальном? – спросила она, пробегая взглядом по названиям книг.
– Знаешь, я хороший читатель, и это позволяет мне отвечать тебе и следовать твоей рифме. Вот почему мы здесь вместе, и я собираюсь поцеловать болтливую девушку с самой красивой улыбкой, которую я когда-либо видел.
Отложив книгу, я остановился перед ней и взял за руки, наклонившись, чтобы быть на уровне её роста. Меган была маленькой и доходила мне до плеч. Мне не терпелось поцеловать её, но если бы я ждал, пока она проявит инициативу, наступил бы конец света, а мы так и не сделали бы ни единого шага. Несмотря на болтливость и раскованность, Меган начала стесняться моего контакта.
Я стоял, серьёзно глядя на неё, и продолжил.
– У тебя много разных улыбок, но для меня есть только одна.
– Ян...
Каждый раз, когда она произносила моё имя, я чувствовал покалывание кожи. Меган мне очень нравилась, она была непредсказуемой, забавной, умной и наивной.
Меган широко раскрыла глаза от удивления и затихла. Я придвинулся ближе и провёл носом по её шее, пока не достиг подбородка. Тёплое дыхание девушки ласкало мою щёку. Я обхватил ладонями её затылок, постепенно пробуя на вкус её губы, как хотел сделать с самой первой нашей встречи. Я потерял себя в её нежности и сладости, пока поцелуй не изменился – она открыла для меня губы. Жадно и страстно я завладел её ртом. Мне было так хорошо, словно после холодной и утомительной прогулки я погрузился в тёплую атмосферу со сладким ароматом. Я бы целовал Меган часами, но мы были не в самом подходящем месте, и я завершил поцелуй нежной лаской. Я с тревогой ждал, когда она откроет глаза и скажет что-нибудь ироничное и смешное. Я был готов. Но вместо этого Меган снова одарила меня своей особенной улыбкой, повернулась и направилась к кассе.
– Эй! – я потянулся к ней, осторожно взял за руку, пытаясь нормализовать сердцебиение. Меган повернулась, и я погладил большим пальцем её верхнюю губу.
– Теперь я знаю, что нужно делать, чтобы заставить замолчать твой восхитительный ротик.
– Ты наглец. Кто разрешил тебе целовать меня? – спросила она с игривым блеском в глазах.
– Мне жаль, – ответил я тоном, говорящим, что мне совсем не жаль.
Меган, впечатлённая не меньше, а возможно, и больше меня, отстранилась. Она захотела подарить мне книгу стихов, и я, потрясённый поцелуем, позволил ей.
Мы вышли и пообедали в ближайшей закусочной.
– Ты можешь выглядеть оскорблённой, но я знаю, что тебе понравилось. Прими это, ты идеально мне подходишь, – поддразнил я.
Меган разразилась смехом.
– Будь я такой идеальной, как ты утверждаешь, я бы с тобой не встречалась.
Как всегда, последнее слово осталось за ней.
*
С тех пор мы стали неразлучны. Мы встречались после лекций и вместе занимались. Мне следовало навестить своих родителей (они уехали из города и жили в Санта-Елене), но я всегда откладывал визит, чтобы не отрываться от неё. Мы бродили по городу вдоль и поперёк, наблюдали за игрой морских львов на 39-м пирсе, поедая восхитительный рыбный суп, потом гуляли по центру города. Валялись на лужайках в парках или скверах, ходили в кино, но в основном разговаривали о божественном и человеческом. Мы наводили мосты близости, в то время как желание перейти на другой уровень в наших отношениях омрачало нас. Я жаждал познать её как женщину, сделать своей и был уверен, что она сгорит в адском пламени неудовлетворённой любви. Я уже говорил на витиеватом языке моей возлюбленной. Спустя некоторое время Меган призналась мне о своих впечатлениях от того времени, проведённого вместе перед лицом близости, и я понял – тревога была одинаковой для нас обоих.
Из наших бесконечных разговоров я узнал, что она единственный ребёнок в семье, родители живут в Кармеле и владеют антикварным магазином. Что она неизлечимая оптимистка и хочет опубликовать роман, над которым работает более двух лет. Ещё она была волонтёром организации по борьбе с неграмотностью среди женщин в неблагополучных районах, таких как Тендерлойн. Когда Меган говорила со мной об этом, я не мог не восхищаться тем, что она делала. Однако место, где она помогала, вызывало у меня тоску, так как считалось одним из самых опасных районов города. И когда я сказал о своих опасениях, Меган улыбнулась и поцеловала меня, сказав не думать об этом.
Её поцелуи каждый раз имели разный вкус, поэтому я любил часто целоваться. Я помню все её поцелуи. Однажды вечером мы прогуливались по парку «Золотые Ворота» и остановились, чтобы посмотреть на тот самый момент, когда опустится туман, чтобы скрыть мост.
– Какой идеальный момент единения, – заметила она. – Словно живёшь в романе, где волшебство и реальность встречаются вместе, а небо занимается любовью с землёй.
Я никогда не смотрел на это под таким углом. Моя девушка была способна придать другой аспект событиям, который до этого момента ускользал от меня.
– Если небо занимается любовью с землёй, значит, мы принимаем участие во вселенском сексе, – рискнул произнести я.
Меган разразилась откровенным и неповторимым смехом. Я увидел её красивой, со взъерошенными ветром волосами, раскрасневшейся кожей и яркими глазами. Именно в этот момент я потерял из-за неё рассудок. В бесконечном поцелуе, пока вокруг нас играли небо и земля, я знал, что унесу этот момент с собой навсегда.
– Ты в состоянии уничтожить любой литературный абзац, который я пытаюсь создать, – возразила она.
– Но где ещё в мире прямо сейчас происходит то же самое?
– Если говоришь о встрече между небом и землёй, я не знаю. А если в общем, я верю, что в каждый момент в мире есть пары, занимающиеся любовью.
Я пытался думать о менее эротичных вещах, но с каждой встречей это становилось всё труднее.
– Почему все наши разговоры постоянно заканчиваются размышлениями о грёбаном мире? – решил спросить её.
– Наверное, это потому, что мы чтим наш первый чат, то письмо, которое ты отказался получить.
– Ты спятила.
– Возможно.
Я обнял её за плечи и проводил до машины.
– Умираю с голоду, – сказала Меган.
Долгие секунды я смотрел на её рот.
– Я тоже.
Мы ехали в машине в тишине, просто слушая песню. Не помню названия, знаю только, что это были Coldplay, ещё одна из её любимых групп. Я как хороший парень хотел угодить ей в таких вещах. Да, знаю, вы можете думать всё, что захотите, но именно такими мы бываем, когда влюблены.
– Что с тобой? – спросила она.
– Со мной ничего.
Я не мог не улыбнуться. В последнее время я был возбуждён, как подросток.
Её взгляд выглядел скептическим.
– Я тебе не верю. Я знаю, что с тобой.
– Нет. Думаю, не знаешь.
– Давай, скажи.
– Ты зануда, – засмеялся я.
Она играючи поджала губы и улыбнулась. Погладила меня по бедру. Это было мучительно, я был уверен, Меган точно знала, что со мной происходит.
– Если бы с тобой что-то случилось, ты бы мне сказала?
Я снова рассмеялся.
– Зависит от того, находится ли решение в твоих руках. Тогда да. Я бы сделала это.
Внезапно Меган стала серьёзной и замолчала. Мы приехали на университетскую стоянку. Я открыл для неё дверцу машины – жест, которому я научился у отца. Тот всегда так поступал с моей матерью. Меган вышла, не глядя на меня.
– Я знаю одно место… – начал я, надеясь снова побыть вместе и выкинуть из её головы все тревоги.
Меган встала передо мной, схватилась за полы моей куртки, приподнялась на цыпочки и поцеловала меня. Не говоря ни слова, взяла меня за руку и повела в свою комнату. Я знал, в тот момент она ни с кем её не делила. Я желал Меган, только бог знает, как сильно я её хотел. В мыслях я целовал её, раздевал и представлял своей. Прежде чем открыть дверь, Меган снова схватила меня и сказала:
– Я решу эту проблему, – она прильнула к моему телу. – Только я.
Это был первый раз, когда я вошёл к ней в комнату. Я не обратил внимания на обстановку маленькой гостиной, видел только три закрытые двери. Молча последовал за ней в маленькую комнату, где, стоя у кровати, мы обнялись и начали целоваться с возбуждением и потребностью, которые меня не удивили. Я долго целовал её, сильно дрожа и не говоря ни слова, пока Меган не сняла свой джемпер, потом стала расстёгивать мою куртку и отстранилась от меня, чтобы дать возможность снять её.
Мы не потрудились раздеться полностью, нас охватило внезапное удивительное желание.
Мы рухнули на кровать. Она снимала джинсы, оставаясь в маечке, пока я сражался с брюками и ботинками. Презерватив я раскатал с невиданной доселе скоростью. И проник в неё молча, без игр, не затягивая. Меган приняла меня, содрогаясь с силой, равной моему желанию. В пылу эротического дурмана я сказал ей, как сильно возбуждён, влюблён.
Эта встреча стала не только физическим освобождением. Прежде чем мы слились полностью, между стонами я признался Меган, что не могу без неё жить, она вошла в моё сердце, под кожу. Я никогда не чувствовал ни к кому другому всего того, что испытывал к ней в тот момент. Хотелось дышать ею до конца своих дней.
Мы наслаждались друг другом, и когда одновременно испытали невероятный оргазм, то от удивления рассмеялись. Конечно, не так я себе всё представлял. Затем я раздел её догола. Вопреки тому, что вы можете подумать, Меган молчала. Во время, до и после секса все разговоры вёл я. Я не мог перестать восхищаться её телом и говорить ей об этом нежными и вульгарными словами. Она обняла меня и закрыла глаза, не произнеся ни слова.
– Любовь моя, проснись, ты, наверное, проголодалась.
Меган открыла глаза, моргнула, смутившись, и поняла, что находится в постели со мной. Мне очень хотелось сделать это снова по-другому, но, по правде говоря, я не жаловался на нашу первую встречу (хотя, возможно, Меган могла бы, женщины более чувствительны). Я же обладал деликатностью слона в посудной лавке. Обязан был сделать это снова, или, по крайней мере, я так думал, пока Меган не потянулась и не улыбнулась мне. Я нежно прикусил её губы.
– Как тебе пришла в голову идея пригласить меня поесть? Когда это было более срочным... – она зевнула и застонала от удовольствия от моих ласк.
– Я не мог сказать тебе – «я хочу тебя трахнуть», или «пойдём трахнемся», или «я хочу тебя на ужин», согласна?
– Почему нет? Ты можешь это сделать. Я же, напротив, не могу.
– Но ты это сказала.
– Нет, не говорила. Я осторожнее подбирала слова.
– Это то же самое.
Она улыбнулась.
– Возможно, косвенно. Если бы я ждала, пока ты сделаешь предложение...
Я засмеялся и притянул её к себе.
– Это было лучшее предложение, которое я когда-либо получал. Ты можешь придумать другое?
Меган толкнула меня в плечо, легла на меня и произнесла:
– Трахни меня ещё раз.
Я отрицательно мотнул головой.
– Я снова займусь с тобой любовью, – ответил ей и нежно поцеловал.
*
В середине августа наш маленький волшебный пузырь разбился. Иногда мы ссорились, я не отрицаю – у нас обоих были сильные темпераменты – особенно когда Меган приходилось ехать в то ужасное и опасное место. Но весомый аргумент появился однажды вечером, когда я с удивлением понял, что мисс Меган Картер хранит секреты. Не «секреты», нет... «Секрет», если быть точнее. Я проводил её в прачечную и воспользовался случаем, чтобы самому принести несколько вещей для стирки. В тот уик-энд мы собирались поехать в Напу вместе с другой парой. Я забронировал номер в отеле, который обошёлся мне в кругленькую сумму, но мне было всё равно: для моей девушки – только лучшее. Кроме того, она сказала, что поможет мне с расходами.
Меган встретила рыжеволосая девушка.
– Привет.
– Привет.
Я заметил, как Меган напряглась, словно не хотела, чтобы я тоже поздоровался, но я не стал обращать внимание и представился. Тогда я узнал, что это была однокурсница Меган, Аманда Фаррелл, и что в следующем семестре они обе участвуют в программе обмена с Колумбийским университетом в Нью-Йорке, что означало – моя девушка через несколько недель уедет в другой город. Меня охватил гнев, потому как она мне ничего не сказала. Из разговора или, скорее, из монолога девушки, поскольку Меган хранила странное молчание, я узнал: в классе у профессора имелось всего несколько мест, очень желанных молодыми людьми страны, и они, Меган и Аманда, оказались в рядах счастливчиков. Наконец, Аманда попрощалась и ушла, не заметив молчания Меган и моего потрясения.
– Когда ты собиралась рассказать мне?
Она продолжала молчать. Стирально-сушильная машина завершила свой цикл, я взял холщовый мешок и наугад побросал в него вещи. Я почувствовал её приближение.
– Я боялась.
Я с яростью бросил мешок на пол.
– Чего? Это твоя грёбаная жизнь, не так ли? Отправляйся в Нью-Йорк! Отлично! – обиженно бросил ей. – Я бы не стал просить тебя остаться.
«Не уходи, твою мать. Я люблю тебя», – подумал я. И разозлился ещё больше. Ни за что не хотел доставить ей такого удовольствия.
– Я не хотела, чтобы это заканчивалось, – прошептала Меган.
Посмотрев на Меган, я увидел на её лице разочарование, ей тоже было жаль, но это не умерило мой гнев. У меня болело в груди, будто кто-то сжал моё сердце.
– Ты скрывала это от меня! Ты день за днём видела, как я влюбляюсь в тебя, как дурак. А чего ты ожидала? До каких пор ты собиралась скрывать это от меня?
На её глаза навернулись слёзы.
– Мне жаль.
Я схватил её за плечи. Возможно, я был резок, не знаю.
– Когда ты узнала о поездке? – впервые с тех пор, как мы были вместе, она отвернулась. – Бля, Меган!
Затем она посмотрела мне в глаза. Её лицо было грустным.
– Не будь дураком, мы даже не помолвлены. Ты скоро закончишь учёбу, мне остался год. Это неизбежно.
– Ты скрыла это от меня! Не знаю, что меня бесит больше.
Я продолжал держать Меган за плечи. Затем отпустил и повернулся, закинув обе руки за голову.
– Ты продолжишь свой путь, а я пойду своим, – услышал я её голос.
Я резко обернулся.
– Такой была твоя идея с самого начала! Подцепить дежурного идиота и убежать прочь.
– Не обижай меня! Ты глупый. Я сказала тебе, мне очень жаль, Ян.
Я отрицательно замотал головой. Схватил сумку и, прежде чем уйти, сказал:
– Нет, Меган, это я прошу прощения… Ты иди своей дорогой, а я пойду своей.
Ускоряя шаг, я вылетел из прачечной. Не отрицаю, я чувствовал себя дерьмово. Будто крутился на огромной скорости на колесе обозрения, и кто-то толкал мою задницу вниз. Что, чёрт возьми, случилось? Мы любили друг друга, по крайней мере, я так думал. В подавленном состоянии я не знал, что делать и тут понял, – я был эгоистом, потому что хотел, чтобы Меган осталась. И, возможно, если смогу её убедить… если она любит меня, она так и поступит. Но я не буду чувствовать себя мужчиной, который ей нужен, если сделаю такое. Меня воспитали не быть эгоистом и не навязывать свои желания людям. Это стало бы лучшим доказательством того, что в любви можно превратиться в идиота, потому как рано или поздно приходит расплата.
Добравшись до своей комнаты, я успокоился. Я любил Меган и не собирался отказываться от неё только из-за простой детали – более четырёх тысяч километров, которые нас разделят… Я должен был сказать ей, и мне всё равно, если она не захочет выслушать меня. Когда я открыл дверь, чтобы отправиться на её поиски, то увидел Меган с красными от слёз глазами.
– Я не хочу с тобой расставаться, – сказала она, обнимая меня за шею.
Я глубоко вздохнул. Я не осознавал, что задерживал дыхание, пока не почувствовал её аромат.
– Я люблю тебя так сильно, ты даже понятия не имеешь, Меган Картер, но не отказывайся от своей мечты ради меня. Мы оба должны делать то, что должны. – Я обхватил её лицо ладонями, и слёзы намочили мои пальцы.
– Я тоже тебя люблю.
– Мы справимся, мы сможем это сделать.
Меган утвердительно кивнула, перестала плакать и одарила меня своей загадочной трепетной улыбкой.
За день до поездки я пригласил её на танцы в место, где атмосфера и музыка, казалось, возвращали в начало шестидесятых. Там мы услышали то, что стало нашей песней. Элегантно одетые мы танцевали под Майкла Бубле, который пел «Оставь последний танец для меня»:
Ты можешь танцевать любой танец с парнем,
Который приглянулся тебе, можешь
Позволить крепко прижимать тебя,
Ты можешь улыбаться как угодно
Мужчине, который бережно держит тебя
За руку в бледном свете луны,
Но не забывай, с кем ты пойдешь домой
И в чьих объятиях ты будешь,
Поэтому, дорогая, оставь последний танец для меня.
Я хотел попросить Меган выйти за меня замуж. Да, можно было подумать, что это поспешно или от страха потерять её, ведь в путешествии она могла встретить другого и влюбиться в него. И в этом была доля правды, моя уверенность переживала не лучшие времена. Наши с ней родители воззвали бы к небесам, но в тот момент мне это казалось правильным.
