Текст книги "Три ночи в леопардовом царстве (СИ)"

Автор книги: Иван Ясински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Annotation

Мистическая проза. Современный мир в котором нет места справедливости. Главный герой знакомиться в командировке с сумасшедшим, который один встал на борьбу против произвола – строительства домов на территории старого кладбища.

ТРИ НОЧИ В ЛЕОПАРДОВОМ ЦАРСТВЕ

ГЛАВА I

Осень. Одно из самых бесперспективных слов среди существующих, ведь

дальше только зима. Таким же было и моё настроение, я сидел на работе и

рисовал на бумаге человечков, со стороны могло показаться, что у меня просто

нет работы, но это было не так, работа была, работать не хотелось, хотелось

чудес: любви, неожиданной и чудесной, с какой-нибудь мулаткой, обронившей

случайно папку с документами, а тут как тут я, готовый помочь, как в кино или

приключений, путешествий в неведомое, хоть инопланетяне похитили бы, что

ли, но нет, это была до рези под сердцем, до зевоты всем телом скучная работа, мулаток в этом офисе не было, а инопланетяне, будь они хоть немного

разумными существами, пожалуй, обошли бы наш офис стороной, видимо до

этого догадались и те самые мулатки, учитывая их отсутствие. Я работал

простым снабженцем, покупал материалы для нашей строительной фирмы, хотя

"нашей" в данном случае ни коим образом не оправданное слово, так как

конкретно моего здесь было – руки, ноги, голова и тот интеллектуальный труд, который я выполнял, сейчас вот это были как раз те самые рисованные, причем

на чужой бумаге, человечки, так что в какой то мере моего ничего не было, кроме того, что от рождения, нарисовал человечка на чужой бумаге, тоже отдай, получи процентик, а в данном случае просто получи, минус в виде лишения

премии, хотя кто нас с человечками поймает и уличит? В этот самый момент

меня вызвал главный босс нашей фирмы, что бывает крайне редко, не такая я уж

большая рыбка в нашем аквариуме чтобы на меня обращали внимание

руководители столь высокого ранга. Так может после осени и зимы все же

весна?

– Виктор, – сказал он, – надо срочно ехать в командировку, повис вопрос по

поставке из фирмы "Зиккурата" цемента и кирпичей, мы хотели у них

перехватить, слышал эту историю?

Я знал, что наша фирма не закупилась вовремя материалом, а в связи с большой

государственной стройкой были определенные проблемы в закупке всех

материалов, так как на объекты этой самой гигантской стройки уходили все

ресурсы.

– Да, слышал, они вроде в том году все свои склады затарили, причем по ценам

того года, а сейчас же цены… – начал нудеть я.

– В общем тема такая, – перебил босс, – ты у нас ведь давно работаешь?

– Да, – сказал я.

– Сирота, как я помню?

– А это как относится? – удивленно спросил я.

– Так! Я тебе вот что скажу, чтоб знал, да и так знаешь, – он мягко, но уверенно

улыбнулся, – кое-какие дела, вот с той же "Зиккуратой" мы решаем бабками и

если сам немного хочешь заработать, то это как бы шанс! А тебе ведь хата

нужна, семью создавать, сколько тебе сейчас?

– Двадцать девять, – сказал я.

– В общем, все просто, я тебе контакты дам по "Зиккурате", ты им там на месте

деньги и передашь и они отдадут материал, кое-чего тебе накинем!

– Да, хорошо, – я был не против, тем более прокатиться до города П, в котором

находилась та самая "Зиккурата" было интересно, как собственно и заработать

немного денег, плюс командировочные, заманчиво.

– Деньги будут немаленькие, это я тебе, чтобы ответственность понимал, -

добавил босс, – возьмешь там человека, фамилия Тиверов, с ним и за деньгами

съездишь, в банке в общем, и отдашь, – говорил он. Босс написал сумму на

маленьком листе бумаги. Таких денег я не держал в руках никогда, шесть нолей, а впереди пять. Всегда есть ощущение того, что завладей ты этими деньгами и

они решат все твои проблемы, да и это совершенно верное ощущение. Босс

пожелал мне удачи и я должен был ехать на вокзал, дела касаемые денег не

нуждаются в отлагательствах.

Все не заладилось с самого начала. Гребанный поезд состоял из пяти вагонов, так как подходила уже зима и в данном направлении поток пассажиров спал, город П находился в холодных краях и некому и незачем было ехать из холодов

в холода, люди не мигрировали, греясь у своих батарей, а вот вагоны нужно

было забивать, в результате все места в купейных вагонах были заняты, а в

плацкартных остались только верхние места и именно такое мне и досталось, хорошо ехать вечер, ночь, а утром на месте, но все же подарок в виде помятого

костюма и недосыпа я получил от железнодорожников, на том им и спасибо.

Себе же я сделал иной подарок, купив четыре бутылки пива на станции, две я

выпил тут же и с легким амбре прошел на посадку в вагон, позвякивая двумя

оставшимися бутылками, предательский звон, сродни колокольному,

голосящему о пожаре или иных бедствиях или радостях, выдавал во мне

потенциального дебошира и проблемного человека, видимо потому проводник, оглядев меня с ног до головы заявила:

– В вагоне не курят!

Откуда в этой женщине средних лет взялись способности Шерлока Холмса или

Мисс Марпл я не понял, может она обратила внимание на мои слегка

пожелтевшие пальцы, а может от меня разило табаком? Ну или потому что я

держал зажженную сигарету в руке?

Все же я благополучно сел в вагон, нашел свое место и обронил дежурное

«Здрасьте!» попутчикам. Есть у меня такая привычка – оглядывать пассажиров, всегда интересно с кем тебе придётся ненадолго стать соседями, делить четыре

квадрата пространства и дышать спёртым воздухом, вдыхая выдохнутый ими

углекислый газ, тем более среди попутчиков попадаются весьма любопытные

личности. Сегодня они были представлены классически, этим людям всегда есть

куда и к кому ехать: алкаш, вполне себе приличный, только красный нос, трясущиеся руки и заплывшие глаза выдавали в нем любителя спиртного, тем

более запах алкоголя я учуял, несмотря на то, что и от меня разило, соня,

человек неопределённого пола, который все время спит, действительно сложно

представить кто это, если тело на верхней полке все время повёрнуто к стене, оно ест, опорожняется? Третьим экземпляром была женщина за пятьдесят, встретившая меня недовольным взглядом, классически одетая в какой-то синий

халат с цветочками, взгляд настороженный и оценивающий, набор продуктов

кулинарии путешествий – варёные яйца, огурцы, курица, все в шуршащих

пакетиках, основательно, по-хозяйски. Она смотрела на меня даже как-то зло, возможно, я ей не понравился сразу, хотя бы тем фактом, что существовал, что

зашёл в вагон, непрошенный гость, ворвался и начал дышать их воздухом, стоять в очереди в туалет и занимать стол. Есть от чего быть недовольной, есть

за что ненавидеть, если ты внутри недоволен.

Я вообще всегда считал это защитной реакцией на окружающую среду и мне

воистину жалко этих прекрасных созданий, не получивших от жизни всего того, что им хотелось. Я даже представляю: вот она, красивая, молодая, с большой

грудью, готовая к приключениям и открытиям молодая девица, ее хотят, ее

любят, называют ласково малышом, а потом появляется он, принц на жёлтой

развалюхе, кольцами пускающий дым от забитых сигарет, и она уходит с ним за

руку. И он не даёт ей всего того, что она хотела, может потому, что она много

хотела или он действительно не мог дать, потом и не разберёшь. А после

свадьба и дети, с жирком на боках появляется та самая ненависть, злоба, ты

больше не малыш и счастье какое-то вялое, злое, потому что когда нет счастья

внутри его и не будет снаружи. И тут приходит понимание того, что вокруг кто-

то может быть счастлив, да нет же, как же так? Несправедливо. Только вот

жизнь сама и есть несправедливость, так как она никому ничего не должна. И

вот злоба поселяется в душе, с годами поедая её и всех вокруг, всем нужно

раздать по заслугам. Печально. Женщина должна взрослеть и стареть красиво, как заходящее солнце, уже не греющее, но светящее ярко. Поймав ее взгляд, я

предпочел подсесть ближе к алкашу, тут лучше не связываться, поберечь свое

достоинство. Алкаш мне понравился больше всех, свободный человек,

разбирающийся в экономике, политике, образовании, литературе, искусстве, гений коих забывает страна, прекрасный такой человек, человечище,

непоколебимый, колосс. А почему обязательно нужно болтать обо всех этих

политиках, цифрах, достоинствах и недостатках сильных мира сего в поезде?

Так сложилось, например, в аэропорту некогда болтать о политике и экономике, интересно посмотреть на самолётики, магазинчики, трапики, подумать над тем, не упадёт ли одна из этих белых машин вместе с тобой, доживёшь ли ты до

конца полёта? А тут же тук-тук-тук, равномерно, удобно в целом, тепло, чаек, да

и ехать, смотря друг другу в глаза, на задницу и иные части тела, долго, чего уж

не поговорить.

– Вот у нас в деревне, продолжил свою историю алкаш Юрий, так его звали, – ну

не разбирается никто в экономике, куда бежать никто не знает! Вот зачем сажать

кукурузу? Лучше бы деньги, на которые посадили, пошли бы и людям отдали!

А? Они бы лучше работали с деньгами, веселее! Вот, а людей загнали, а

кукуруза кому нужна? Ты ешь кукурузу?

– Нет, – я был обязан так ответить, это этикет.

– И воруют, воруют! – говорил он.

– Да, подтвердил я.

– Как не председатель так вор!

– А вы бы не воровали? – спросил я.

– Что? Я? – он покраснел, – Мне своего хватает!

– А программа ваша? – я не мог остановиться.

– Что?

– Какие бы первые шаги на посту председателя вы бы сделали? – не унимался я.

Черт побери, что за люди такие, каждый хочет быть начальником, как будто это

стать святым, но не каждый им может быть.

– Я бы разогнал всех этих бездельников! – про кого-то сказал он, я уже потерял

нить разговора, хотя её вроде и не было.

– И что дальше? – я улыбнулся.

– Нормальных мужиков бы набрал!

– Ну да, правильно, – не мог не согласиться я, мужиков надо нормальных брать.

Он ненадолго замолчал, нужно было полить водочки под столом, да и дух

перевести, ведь только что, получив одобрение собеседника, Юрий почти стал

председателем.

– Водки хочешь? – спросил он. Как я их все-таки люблю, какую бы ерунду они

не говорили, у них есть свой, особенный шарм, из-за которого после нескольких

часов общения хочется дать по морде, главное тут не перебарщивать. Мы пили

водку, вначале тихо, украдкой, а потом все веселее и веселее, Юрия подседал все

ближе и ближе ко мне, желая видимо создать со мной интимные отношения на

почве пьянки, в хорошем смысле этих слов между мужчинами, он хранил тайны, которые должен был знать только я, тот, кто доверился ему, стал другом, опорожнив третий совместный стакан. Мы смеялись, он рассказывал, что в его

деревне проводили эксперименты над людьми, создали сверхоружие, тут

смеялся только я, Юрий не обращал на это внимания, женщина за пятьдесят

начинала закипать, мы пили еще и еще, он говорил про китайцев и угрозы, исходящие от них, я кивал, он шептал мне практически на ухо о том, что

американцы хотят захватить вся и всех и что они тупые, я смеялся, пошел

четвертый и пятый стакан, женщина за пятьдесят была на пределе, проснулся

соня, проснулась, это была она, это все, что я смог понять, прежде чем она

отвернулась снова к стене и засопела, а Юрий все говорил и говорил, он ругал

всех и вся, кроме президента, да, тот был хорош, несмотря на то, что кругом

творился мрак, по словам самого же Юрия, я смеялся, но уже сквозь туман, женщина за пятьдесят взорвалась.

– Сколько можно то? Вы не одни едете! – в общем, она была права, я

послушался ее, тем более, что от Юрия я уже устал, нельзя перебарщивать, и

взобрался к себе на верхнюю полку.

– Ну давай спи, спи, – Юрий достал меня и здесь. Я уснул.

На утро я ловил на себе удивленные взгляды, алкаш Юра подмигнул.

– Живой? – спросил он.

– А что? – удивился я.

– Да ты с верхней полки упал вчера! – он улыбался, видимо моему

сверхдостижению. И действительно болела голова, и я обнаружил шишку. Поезд

же тем временем скоро прибывал на мою станцию, в город П, было немного

стыдно и немного плохо, всего в меру.

– Холодное пиво! – девочка из ресторана не подвела, и мы переглянулись с

Юрием.

– То, что нужно, – философски сказал он. Мы взяли по бутылочке и быстро

осушили их, поезд начал притормаживать, подъезжая к станции.

– Ну, приехал, – сказал я и хлопнул себя по коленям.

– Удачи! – сказал Юрий и пожал мне руку, я был его другом.

Я встал, взял сумку и тронул к выходу, маленькое путешествие подходило к

концу, чуть-чуть помедлив в проходе, я все же вернулся и поцеловал громко в

щеку женщину за пятьдесят, так и не узнав ее имени. Она начала хватать ртом

воздух, раскраснелась, возможно, хотела что-то сказать, но я уже выбежал на

перрон. Нравится мне ставить людей в тупик, да и эта история запомнится ей

надолго, людям нужно в жизни больше запоминающихся моментов.

На улице было тепло, несмотря на подступавшую зиму, светило солнце, а я

шёл и думал о том, что же со мной не так, вот ехал в поезде, люди как люди, классические такие, всё с умом: родился, женился, простился. И тут внутри

меня все переворачивалось, не хочу быть классическим, но если внимательно

посмотреть на людей, то в действительности происходит перерождение, особенно после тридцати и тут на них ярлыки можно смело вешать. Нет, не для

меня это. Меня одолевали тяжёлые мысли, что приходят как раз в тот момент, когда организм борется с последствиями приёма алкоголя, с перепоя, в общем. И

про работу в том числе, ехал вот я, радовался вроде, но вот выполнять все эти

задания с махинациями не очень то хотелось и грустно сразу становилось, когда

не лежит душа всегда грустно.

Черт с ней с грустью, грустные моменты все же оплачиваются деньгами.

Загрустил, на тебе денег, купи шоколадку, ну или бутылочку вина или кому чего.

– Алло! – я позвонил по номеру брони апартаментов, – я заказывал у вас

квартиру на три дня, – я назвал адрес.

– Да? – удивилась на том конце провода женщина, – не было никаких заказов.

– Как? – еще больше удивился я, – я же звонил вам вчера, мы договорились!

– А, ну может быть, но тех апартаментов уже нет.

Мы поговорили про другую квартиру, хотя расположение мне не понравилось, далеко до места работы, я все же согласился приехать и поселиться в

предложенной квартире, но, повесив трубку, начал искать другие варианты. По-

моему справедливо, пусть посуетится, и приедет на встречу, где её никто ждать

не будет, как и она не позаботилась подождать меня, в наказание. Бизнес в сфере

услуг должен работать для и на человека, иначе нужно сидеть дома и заниматься

вышивкой или ещё чем-то там ещё.

Я позвонил по первому попавшемуся объявлению в газете, которую взял

бесплатно на вокзале, адрес этой гостиницы меня вполне устраивал. Нет, номеров нет. Следующая. Номеров нет. Опять. Нет. Мне попалось на глаза

объявление:

ГОСТИНИЦА ФОРТУНА

Прекрасные, просторные номера

Услуги.

Ресторан.

Хороший район. Рядом лес, речка.

Телефон.

Расположение не особо удачное, но рядом лес, речка, хотя она в это время года и

не нужна. Я позвонил, номера были. В путь, мне предстоит узнать каким местом

ко мне повернется «Фортуна».

Около десяти остановок на общественном транспорте и я на месте. Да и здесь

не все так гладко, «Фортуна» находилась в подвале старого двухэтажного

здания, наверху располагался тот самый ресторан, только видимо в чьем-то

убогом представлении о ресторанах, обычное кафе. Притон, приют, вот такие

слова приходили на ум.

– Здравствуйте! – поздоровался я, спустившись в «Фортуну», с улыбающейся

женщиной возраста моей давешней попутчицы, но эта прямо светилась изнутри, счастливая, я не совсем понял отчего, явно не от рабочего места, которое

представляло маленькую каморку в гостинице с небольшой покосившейся, обклеенной в цвет дерева обоями, стойкой.

– О! Здрасьте! Вы тот самый, который снял номер на три дня? – прозвучало с

удивлением.

– Да, – сказал я.

– Пойдемте за мной, – она провела меня по узкому коридору в довольно

просторный номер, ну а чего жалеть места в подвале, – вот ваш номер, двойка.

Телевизор на стене, кожаный диван, белый, но сиденье застелено какой-то

леопардовой накидкой, кровать широкая, тоже застелена в цвета леопарда

покрывало, круглый стол, застеленный обычной белой скатертью, два стула, тумбочки, удобства в номере. В целом неплохо.

Я поежился, было холодно.

– Что-то холодно у вас? – спросил я.

– Это….это потому что вы с улицы зашли, – непонятно сказала женщина, да и я

не нашёл что ответить такой железной логике.

– А курить где?

– О, только на улице!

Проживу, подумал я, в своё время я часто ездил и в командировки и в

путешествия, видал места и похуже.

Нужно было съездить в «Зиккурату» познакомиться с Тиверовым, разведать

обстановку и доложить шефу, в командировке всегда так, важно, чтобы

начальство знало, что ты работаешь.

Трамвай быстро доставил меня к офису фирмы «Зиккурата», красивое здание в

виде усечённой пирамиды предстало передо мной, с многочисленными

ротондами, резными карнизами, поребриками, здесь знали толк в архитектуре, да и в деньгах видимо тоже, ведь отстроить необычное пятиэтажное здание

задача не из простых и обыденных, обычно для строительной фирмы хватает

чего-то прямоугольного, простого, что-то помпезное и в то же время зловещее

было в этом здании, да и в названии компании тоже, я слышал про зиккураты, такие храмы в Вавилоне и они были вроде как священными местами и даже

вроде знаменитая башня, низвергнутая богом была именно зиккуратом. Вход в

здание находился в небольшом углублении и как бы был спрятан, все по науке, у

входа в пирамиду-зиккурату стояли две статуи кого-то вроде сфинксов, лица

котрых были размалеваны разными красками, смотрелось вполне себе

масштабно и красиво. А вот внутри здание представляло из себя современный

офис с пропускной системой, видеонаблюдением, кофейными аппаратами и

всяческими новинками в сфере хай-тек. Мне очень нравилось, особенно когда я

вспоминал наш убогенький офис. Чтобы вызвать какого-либо сотрудника нужно

было позвонить ему по телефону, для чего собственно в фойе находился

телефон и телефонная книга.

– Алло! А мне бы Тиверова Арнольда Карловича!

– Это я! – раздалось в трубке.

– Это Виктор Лонгов!

– А! Вы! Я сейчас спущусь.

Ко мне спустился крепкий мужчина средних лет, он крепко пожал мне руку.

– Все договорённости будут соблюдены, – сказал он, – презент в банке?

– Да, – подтвердил я, – презент вместе съездим, заберём?

– Хорошо, там, на месте удобнее, – согласился он. Этот господин Тиверов был в

курсе всех дел, потому большого диалога у нас не получилось, только по делу, есть товар, есть деньги и наоборот.

Я вышел из офиса и отправился на остановку, на сегодня работа была закончена.

Я чувствовал себя паршиво, каким-то использованным, не нужным, ведь этот

Тиверов и мой босс обо всем договорились, а я был всего лишь прокладкой, через которую все пропускали, чтобы не светиться, я был никем, винтиком

большой коррупционной машины. Я был использован, как презерватив, как

туалетная бумага, нужно было вернуться в гостиницу и выпить.

На том же самом трамвае, что и привез меня, он видимо только возвращался с

конечной остановки, столь кратким было мое пребывание в «Зиккурате», я

поехал к гостинице. Я смотрел в окно и думал о несправедливостях и о

равенстве, которого не могло быть и не было, я думал о Тиверове, смотревшем

сквозь меня, так как он знал, что я никто, о своем боссе и ту в окне я увидел лес, которого по пути в фирму я не видел, смотрел в другую сторону, это видимо был

тот самый лес из рекламы «Фортуны» и мне очень уж захотелось тишины и

покоя этого леса, чтобы пройтись и подумать, помечтать. Я вышел из трамвая и, перейдя рельсы, вошёл в лес. Лес был довольно густой, берёзки вперемешку с

хвойными, изредка ухали какие-то птицы, начинало темнеть и становилось

слегка не по себе. Было что-то странное в этом лесу, бывает такое чувство, что

тебе неуютно в каком-то месте и не потому, что идёшь один по незнакомому

лесу, а просто что-то как будто внутри клокотать начинает и говорит

«осторожнее». Тут я понял почему. Внимательно приглядевшись к зарослям, я

увидел кресты, да, это было кладбище, старое, почти заброшенное со

сгнившими крестами и разбитыми могильными плитами. Теперь-то уж точно

неуютно, да и понятно почему. Я пошел быстрее, иной раз поглядывая на

могилы, с детства не любил кладбища, особенно смотреть на портреты на

надгробиях, всегда боялся, что эти люди могут мне приснится. Впереди я увидел

светящуюся вывеску «Фортуна» и сразу стало как-то спокойнее, но тут, заглядевшись на вывеску, на этот своеобразный маяк жизни среди царства

смерти и теней, я запнулся и упал, ударившись лицом в подмерзшую грязь.

Судьба сегодня часто била меня по голове, начиная с поезда. Немного

отряхнувшись, я двинулся дальше, на выходе встретил женщину, шедшую вдоль

трамвайных путей, она очень удивилась, даже испугалась, видимо от того в

каком виде я выходил из кладбища, в грязном костюме, злыми напуганными

видами вечернего кладбища глазами. Я пошел быстрее, дабы не напугать кого-

нибудь еще и через минуту был у входа в гостиницу «Фортуна», она встретила

меня веселой музыкой, которая играла очень громко, периодически

захлебываясь из-за дряхлых динамиков, доносилась она из того самого

ресторана наверху. В тот момент я понял, что голоден, неплохо было бы выпить

бутылочку другую пива, да к тому же деньги, полученные на командировочные

расходы, просились на волю, им было тесно, однажды напечатанные на фабрике

они, видимо, всегда искали встречи со своими братьями и сёстрами, они хотели

быть потраченными.

Рестораном данное заведение никак нельзя было называть: в продолговатом

помещении вдоль стены поместилось всего четыре столика, накрытые красной

скатертью и сверху стеклом, небольшой барчик, окошко для выдачи блюд за

ним, как в столовой, сколотая посуда и запах пролитого пива. Шикарное

заведение. Официант сидел на барном стуле и о чем-то разговаривал с

барменом, всего один столик был занят, две молодые девушки сидели за ним, увидев меня, они обернулись всем туловищем и смотрели на меня очень

внимательно, я улыбнулся таком странному приему.

– Привет! – тихо, в то же время как-то вульгарно, интимно прозвучало их

приветствие.

– Здравствуйте! – поздоровался я с незнакомками.

– У вас покушать можно? – спросил я у официанта.

– Да, присаживайтесь, – без интереса ответил он.

Я сел за столик через один от девушек и стал ожидать, когда подойдет

официант, но видимо разговор с барменом его интересовал больше, чем я. Мы

переглянулись с девушками, они засмеялись картинно засмущавшись, одна

опустила глаза, другая прикрыла рот рукой, типичные идиотки, но после

небольшого представления, уже ни капли не стесняясь, уставились на меня и не

отводили более глаз. Я глупо улыбался или улыбался на глупость глупой

улыбкой.

– Привет! – решились они.

– Привет, – сказал я.

– Садись к нам! – они махали руками. Я взвесил все за и против и пришел к

выводу, что ужин в одиночестве хуже совместного ужина с местными

девушками, конечно, если это не ужин вдохновения или созерцания, этот таким

не был. Я сел к ним за столик.

– Привет! – я еще раз поздоровался.

– Как зовут? – с ходу спросила одна из них.

– Виктор, – ответил я.

– Лена, – представилась одна из них, маленькая толстенькая блондинка, с

широкими скулами, пухлыми губами. Она выглядела вульгарно в крайне

короткой юбке, ярком макияже, губы обволакивала ярко-красная помада, брови

были подведены так сильно, что смотрелись двумя кляксами, чернилами, совершенно случайно капнувшими на лицо.

– Катя, – сказала вторая, длинная, именно длинная, так как она не была девушкой

модельного роста, а просто длинной и несуразно сложенной, всё, что бросалось

в глаза это огромные руки, большой нос и примерно такой же макияж, как у

первой.

– Кушать пришел? – спросила Лена.

– Выбрал уже? – спросила катя.

– Смотрю как раз, – я начал листать меню.

– Слушай, Вить, а не хочешь водочки? – поинтересовалась Катя.

– Да, можно, я сказал неуверенно, так как и правда не был уверен, стоит ли пить

с двумя незнакомыми девушками в незнакомом месте в незнакомом городе.

– Да ладно, чего ты! – громко сказала Лена и хлопнула меня по плечу.

– Все ж нормально! – сказала Катя, они обе засмеялись, – посидим, поболтаем, скучно же!

– А чего это вам скучно? – спросил я.

– Так чего-то, фиг поймёшь, с работой чего-то никак, давай выпьем? – говорила

блондинка и я, конечно, начал подозревать, что за у них профессия.

– Мы угощаем! – улыбнулась длинная Катя.

– Согласен, – я подыграл им и засмеялся, да и интересно было бы выпить с

девушками легкого поведения, узнать их мир немного ближе, чужой мир, который никак не соприкасается с твоим, ну, если только изредка. Мы заказали: на второе котлеты, ломтики картофеля; нарезку колбасы и овощей; бутылку

водки. Молча, соблюдая какой-то алкогольный этикет, например, не болтать

почем зря с человеком, который с тобой не пил, разлил водку по рюмкам, молча

чокнулись и выпили.

– Чего к нам приехал? – спросила Лена.

– В командировку, на предприятие одно местное.

– Какое? – спросила Лена, она была более активной что ли. Я рассказал им про

«Зиккурату».

– Странно, – сказала она, – далеко до завода от гостиницы. Ближе то не нашел? У

нас тут вообще командировочные редкость, рядом ничего такого нет.

– Да ладно, недалеко же! – сказал я.

– В центре все обычно живут, там хоть есть куда сходить! – сказала Катя.

– А чего ту не куда сходить? Вот сидим же в кафе! Тихо зато у вас, лесок!– я

засмеялся.

– Тихо то может быть, – Лена налила по второй рюмке, – а вот лесок то точно не

лесок, кладбище это, – она перешла на заговорщицкий тон, – жуткое место я вам

скажу.

– Я видел уже, что кладбище, – признался я, – старое какое-то?

Мы выпили ещё по рюмке.

– Да, там давно не хоронят, по-моему и не ходит туда никто, кроме строителей, -

рассказывала Лена.

– Строителей на кладбище? – удивился я.

– А чего ты удивляешься? – Лена налила ещё по рюмке, она видимо хотела

напиться, – строители строят на кладбище дома, ничего нового, на могилы то

никто не ходит, вот и считают его заброшенным, да и по документам чего-то, наверное, нахимичили.

– А люди жить как будут? – мы выпили по рюмке ещё и мне похорошело.

– Дешевле сделай и заедут, денег то у людей нет! – встряла Катя.

– Не согласен! Деньги не всё в этом мире! – я протестовал.

– Ой, – Катя засмеялась, – я вот думаю, что всё.

– Нет! – сопротивлялся я, – как же память? Нельзя вот так кладбища сносить!

Кто-то же там их хоронил, помнил.

– Можно! – сказала Катя.

– Почему?

– Да потому, потому что уже сносят, значит можно! Деньгам можно все!

Я задумался. Неужели мир настолько продан, подешевел или подорожал.

Мы сидели несколько минут молча, потом выпили еще, поболтали ни о чем, я

чувствовал в себе прилив сил от алкоголя, легкость, уверенность и мне стали

интересны девушки.

– А вы чем занимаетесь? – я задал вопрос ответ на который в общем-то знал, но

услышать хотел.

– А чего? – спросила Лена, – потребность есть?

– Что? – они гоготали обе.

– Ну ладно, чего ты, Вить, все ж понятно! Любовь дарим, – ответила Катя.

– И это вот про деньги, Витя, хочешь бабу и ты её получаешь! А хочешь землю и

мертвеца выкопают! – она улыбнулась, грустно.

– А если бы ты этим не занималась? Как бы тебя купили, а? – спросил я.

– Есть тысяча других способов сделать тебя шлюхой, Витя, тысяча способов

извращённого секса длинною в жизнь! – эта глубокая пьяная мысль проститутки

понравилась мне, – вот что ты здесь делаешь?

– Я? – я задумался, – делаю свою работу.

– Какую? – спросила уже Лена.

– Какую? – глупо повторил я, – никакую, – сказал я грустно, – и правда никакую!

Черт! Вот прям никакую! Помогаю заработать денег чужим дядькам и себе

краюху чёрного!

– Успокойся – это секс,– они засмеялись. Я был уже хорошо пьян.

– Я шлюха, – признался я. Мы налили ещё по рюмке. Я осмотрел ещё раз своих

новых подруг, они были в общем-то ничего, толстенькая мне показалась такой

задорной, тёплой, у неё была большая грудь и это несомненно достоинство, длинная же, да нет, вовсе не длинная, просто высокая, красивая довольно, как

модель, а глаза её два океана звёзд, не какая-то там дылда.

– Значит вы тут вот так вот и живёте, – после паузы заговорил я,– как так?

Смотрите как рушат кладбище и никто ничего не может, импотенцией этой

любуетесь!

– Почему никто? – заплетающимся языком спросила Лена, – Кать! Федор!

– Федор Иванович! – продолжила Катя.

– Кто такой Федор Иванович, – спросил я, они хихикали.

– А, Иваныч!? – сказала Лена, – это Иваныч! Он в соседнем доме живёт, там, -

она показала куда-то рукой.

– И что? – я заинтересовался.

– Он их выкапывает!

– Кого?

– Как кого? – удивилась Лена, – тех вот трупов, выкапывает, перекапывает.

– Зачем?

– Ну кого там, на стройке раскопали, он их заново хоронит и всякие пакости

строителям делает! Веселый дед! – Лена смеялась, – у него вроде как там дед

похоронен был, вот он и говорит, что дед покоя ему не даёт и просит его

закопать!

– А может правильно делает? – я едва говорил, но понимал о чем, Катя молчала и

налила ещё по рюмке, – у всех где-то дед похоронен.

– Он псих, – встряла в разговор Катя, – ты бы его видел! Борода эта в разные

стороны, шапка натянута, пальто какое-то, он не снимает его по-моему, маска

медицинская! Лопата вечно в руках! Грязный, ужас! Псих!

– Надо с ним познакомиться, хороший , наверное, человек, раз такое дело в

одиночку делает! – твердо решил я познакомиться с дедом, который бьёт своей

лопатой по наглой капиталистической роже.

– Знакомься! – засмеялась Лена, – он совсем одинокий, родни нет, друзей нет, рад

тебе будет!

– Ну и всё! Познакомлюсь! Куда идти? – я встал.

– Сиди, завтра! – засмеялась Лена и вскочила меня усаживать.

К нам подсел крепкий короткостриженный мужчина, бугай можно сказать, но с

лицом довольного младенца.

– Я Игорь, – сказал он с сияющей улыбкой.

– Я Виктор, – ответил я, догадавшись кто это.

– Это наш друг, – сказала Катя и засмеялась. Без комментариев. Я предложил

ему выпить.

– Не, спасибо, я за рулём, – вежливо и опять с улыбкой сказал он, тогда я

протянул ему тарелку с колбасой и он вежливо взял кусочек.

– Спасибо, – сказал Игорь.

– Пойдём покурим? – предложил я.

– Пойдём, – сказал он и мы вышли покурить на улицу.

– А мне нравится то с каким удовольствием ты делаешь свою работу, – зачем-то

сказал я, вспомнив про его улыбку.

– Нормальные, кстати, бабы, – сказал он не в тему, затянувшись.

Не спорю, – меня покачивало, Игорь посмотрел мне в глаза, это видимо было

предложение и я спросил: – сколько?

– Полторы за час, – сказал он, – какую?

Я задумался.

– Высокую, Катю!

– В какой номер?

– Второй.

– Ну ид, она сейчас придёт, – я достал две тысячи и отдал ему, – без сдачи!