Текст книги "Язычник"

Автор книги: Иван Вавилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Зачем? – Алексей немного опешил от такого поворота событий.

– Как зачем? Чтоб ты успокоился. Хватит уже. – Полковник с шумом выдохнул дым и затушил окурок. – Ладно, шучу я.

– Клим и Зубр тоже со мной во всех операциях участвовали. Но им только медали дали. Хотя нам троим все это по барабану. Я без них ни куда.

– Участвовали то они участвовали, – согласился Головатенко, – но под чьим чутким руководством? А? Кто освободил троих американских заложников, репортеров, блин этих. При чем чуть своих друзей не положил. Да еще умудрился этих папарацци притащить сюда. На кой хрен, одному богу и тебе известно. Ходили тут, три дня вынюхивали. А Клим и Зубр в госпитале две недели отвалялись с ранениями. А этому хоть бы царапина. Так ведь он сидит тут и возмущается.

Алексей вспомнил эту операцию и улыбнулся про себя. Это была даже не операция. Парни американцам потом просто басни рассказывали мол, что это специальная, тщательно спланированная акция по их освобождению.

Как то втроем Алексей, Клим и Зубр однажды решили немного прогуляться. Надо было съездить на склад за обмундированием, да провизией. Вот они и вызвались. Надоело в части сидеть. А ехать надо было на УРАЛе. Алексей с парнями все получил, расписался в накладных и поехал обратно.

Вдруг в одном из полуразрушенных домов, в окне, Алексей заметил хорошую видеокамеру. «Откуда она там?» Сказал парням. Остановились. Решили сходить посмотреть. Мало ли? Может уже ничья. Вот повезло бы. Подошли, никого нет. Пошли уже обратно с камерой, как услышали запах готовящейся пищи. Хоть парни и не голодали шибко, но тут аж слюнки потекли. Пошли на запах и наткнулись на боевика, тот стоял на стреме, мочился на стену. Парни его тихонько сняли и двинулись уже по осторожнее дальше. Запах доносился снизу из подвала. Заглянув в комнату, ребята увидели пятерых боевиков и троих пленных, сидящих у стены. Один из пленных увидел их и округлил глаза. Алексей прижал палец к губам, мол не шуми. Единственное в чем они допустили ошибку, так это то, что убили всех боевиков. А надо было хоть у одного спросить, есть ли в здании еще кто-то. Просто добили последнего в упор, чтоб не мучился и все. Запах пищи перебил запах пороха. Есть уже не хотелось.

Идя к машине и волоча за собой пленников, как оказалось американцев, парни пропустили мимо глаз движение слева от машины. Раздалась очередь. Клим упал вместе с одним из заложников. Накрыл собой. Остальные пригнулись и перебежками стреляя наугад в сторону откуда вели по ним огонь, рванули к машине. Пули щелкали совсем рядом. Двоих спрятали за машиной и кинулись к Климу. Тот отстреливался, переползая с места на место. Прикрывая американца. Похоже, что Клим был ранен в плечо, но не сильно, а так вскользь. Ткань на плече окрасилась бурым пятном, которое все расползалось. Алексей жахнул из подствольника. Раздался взрыв и выстрелы прекратились. Тогда он подхватил Клима, а Зубр американца, тот тоже был ранен в плечо. До машины оставалось метра три, как вдруг вновь раздалась очередь. Одна из пуль угодила в автомат Зубра. Парня отбросило назад и он сильно ударился головой, потеряв сознание. Алексей перематерился и рванул к Зубру. Автомат можно было выбросить, но он спас жизнь пацану. Снова выстрелил из подствольника. Теперь уже выстрелы стихли точно. Алексей подобрал Зубра и парни забравшись в кузов УРАЛа, рванули с места. Американцев надо было доставить в комендатуру, но Алексей переживал за парней. Оба сидели с бледными лицами. Да и американец тоже был плох. Приехали в часть сразу к госпиталю. В общем Алексей отделался испугом как и два американца, а вот Зубру пришлось голову лечить, Климу с америкосом плечо.

Потом парни узнали, что американцев похитили три дня назад, а на камере, что они увидели, снимали их в качестве заложников, чтобы отправить пленку в посольство. Короче, прогулялся Алексей с парнями не хило. Головатенко потом сказал, чтобы его больше в город не отпускали.

– Чего ухмыляешься, легко отделался. Ладно хоть на ковер к начальству не попал, за самодеятельность. Ты должен был доложить мне, а не проявлять инициативу. Мать тебя ети. Сколько раз говорено было. – Полкан вздохнул, – Клима и Зубра я тоже включил в списки. Остальных будешь набирать сам. – Полковник откинул дело на стол.

– Сам? – Алексей удивленно посмотрел на Головатенко.

– А чего ты удивляешься. Тебе лучше знать, кто для этого подходит. Разрешаю брать из других взводов. Начальство в курсе.

– Хорошо. А как с оплатой?

– Не понял? – Головатенко посмотрел на Алексея из-под своих густых бровей.

– Во-первых, возрастут нагрузки, больше ответственности. Во-вторых, команда внештатная, то есть ни каких списков, никакой бухгалтерии. Ведь все будет происходить не гласно. Я правильно понял?

– Правильно, сначала посмотрим, как сработаете.

– Разрешите выполнять? – Алексей поднялся, одевая берет.

– Давай. Только Алексей ни кому, ни слова, договорились? Вам самим потом легче будет.

– Еще вопрос, сколько времени вы даете на то, чтобы я собрал группу?

– Две недели Алексей. И постарайся не лопухнуться.

– Постараюсь, – улыбнулся парень и вышел на улицу.

Две недели с Климом и Зубром Алексей подбирали кандидатуры. Спорили, ругались, иногда чуть не доходило до драки. Но все таки они набрали двадцать человек, и, поймав начальника штаба возле его палатки, передали список. Тот кивнул и спрятал листок бумаги с именами в карман.

– Сегодня, в пять вечера, собрание у меня в штабе, чтобы были все. – Полковник развернулся и ушел в штаб.

– Фу, вроде бы пока все, – выдохнул Клим.

– Будем надеяться, – кивнул Зубр.

– Не расслабляйтесь. Надо еще оповестить всех. Осталось четыре часа. – Алексей развернулся и пошел от штаба прочь. Парни направились следом.

За два часа они оповестили почти всех, осталась пара парней, которые находились в наряде. Алексей сидел в палатке со своим списком и пропесочивал у себя в голове каждую кандидатуру. Кого-то он знал сам, кого-то парни. В основном это были кандидаты в мастера спорта по стрельбе, единоборствам, биатлону, плаванию. Вообщем парни, которым не привыкать к долгим физическим нагрузкам. С хорошей психикой и волевыми качествами. Алексей не сомневался в них. Что скажет полковник, вот что его смущало. Вдруг кого-нибудь забракует и что, снова искать. Ну уж нет, хватит. Будем биться за каждого.

– Леха, ты че такой загруженный сидишь? – Клим как всегда был в самом хорошем расположении духа.

– Слушай Клим, тебя может, что-нибудь вывести вот из такого душевного равновесия, а?

– Ну, я не знаю, а что? – Насторожился Клим, и улыбка немного угасла.

– Да нет. Я просто спросил. Сколько я тебя помню, ты все время улыбаешься. Когда хорошо, улыбается, когда плохо, тоже улыбается, только улыбка злая, больше на ухмылку похожа.

– Ну и что? – Клим настороженно ждал вывода.

– Да ну тебя, – Алексей махнул рукой. Никакого вывода у него не было и в помине.

– Леха ты чего на самом деле не свой какой-то сидишь? – не отставал Клим.

– Вечером видно будет, – ответил он, и, закурив, вышел на улицу, спрятав список в карман.

Клим вышел следом. Алексей посмотрел на голубое небо. Было начало октября. Погода стояла теплая. Зеленая листва сменилась осенним золотом. Он любил это время года. Ни холодно и не жарко. Солнце слепило прямо в глаза. Не вдалеке раскинулся Грозный. Молодой город, но уже столько повидавший на своем веку. Кругом виднелись черные от копоти стены, словно сломанные клыки возносились к голубому небу руины разрушенных домов. Над головой проносились вертушки, периодически выпуская одну две ракеты. Где-то вдалеке плотно работала артиллерия. Видимо загнали боевиков в горы и теперь дожимали. Интересно чем дома Никита со Светкой занимаются. Что-то писем давно не было. Надо будет чиркнуть пару строк. Алексей взглянул на Клима. Тот тоже видимо думал о чем-то своем. Два месяца назад ему от девчонки пришло письмо. В нем она сообщила, что не будет ждать еще три года и выходит замуж, хотя все еще его любит. Клим написал, что она правильно сделала. Чтобы простила, за два года ожидания. Но то, что пацан мучается, было видно не вооруженным глазом и опять на его губах эта бестолковая улыбка.

– О чем думаешь? – спросил Алексей, подсев рядом.

– О матери с отцом, о сестре. Она уже на третьем курсе в медакадемии.

– Ты хоть написал им?

– Нет, они даже не знают что я в Чечне. У матери сразу инфаркт будет.

– Я своим тоже не писал уже давно. Надо будет чиркнуть пару строк.

Парни разговорились о доме и не заметили, как прошло время. К нам подошел Зубр и недовольно пробурчал, что мол все уже собрались, а они вдвоем где-то шарахаются.

Зайдя в палатку к Головатенко, Алексей увидел всех ребят. Те смотрели в его сторону.

– Разрешите присутствовать, товарищ гвардии полковник? – спросил Алексей.

– Махнев, ну ты охренел совсем. Если полковники тебя ждать будут, то дальше то, что?

– Виноват, товарищ полковник, – Алексей потупился и прошел к своему месту.

– Ладно ребятки, собрал я вас по всем вам известному поводу. Товарищ гвардии старшина Махнев вас уже наверно посвятил вкратце о сути нашего мероприятия. – Головатенко сделал акцент на звании и фамилии.

Все дружно закивали и с улыбкой посмотрели на Алексея.

– Значит мне уже не надо распинаться перед вами и я сразу перейду к главному. – Головатенко привстал с угла стола, на котором сидел и прошел за свое место.

Сбор назначили на завтра в пять утра, возле штаба при полной амуниции. Никому ничего не объяснять. Руководство бригады в курсе.

Отряд разошелся по палаткам собирать вещи. Как сказал полковник, они отправлялись в командировку сроком на три месяца, то есть до нового года.

В пять утра все стояли на вытяжку возле палатки Головатенко. Алексей зашел и доложил о том, что команда в полном составе построена. Головатенко вышел и осмотрел каждого. В расположении части еще царил ночной сумрак, хотя заря уже слегка занималась. Горели дежурные фонари. Утренний морозец слегка пробирал сквозь бушлаты. Ребята стояли и мелко подрагивали от прохладного утреннего ветра.

Полковник остался доволен внешним видом парней и велел выходить за край части. Там стоял УРАЛ который должен был отвезти их к месту посадки. Через час езды, машина остановилась возле опушки небольшого леса. Здесь располагался аэродром. Парни погрузились в две вертушки и продолжили путь. За иллюминатором вертолета уже начинало светать. Машины быстро набрали высоту и взяли курс на горы. Сверху открывались красивые места, живописнейшие уголки природы. Склоны заснеженных гор с величественными лесами у их подножия. Трудно было поверить, что эта красота обманчива. Сколько раз наши вертолеты сбивали, прикрываясь под зеленью деревьев чехи. В этот раз как-то пронесло и отряд благополучно добрался до конечного пункта назначения. Выгрузив парней, не касаясь земли, вертушки взмыли вверх и легли на обратный курс.

После посадки отряд еще примерно километров пять, шел лесом. Становилось уже совсем светло. Часы показывали восемь утра, когда парни вышли к какому-то заброшенному лагерю. Кругом поднималась высокая сухая трава. Наспех сколоченные постройки служили видимо временным пристанищем для какого-то отряда. Головатенко пояснил, что это один из лагерей боевиков, банду которых уничтожили еще весной. В лагере сохранились тренировочные сооружения. Нашлась даже чуть ли не полоса препятствий. Было видно, что боевиков готовили не хуже армейцев. Правда на головы парней достались отъявленные специалисты, которые принялись со всей серьезностью делать из них профессионалов. Не смотря на трудности, ребятам нравилось учиться. Они быстро перенимали опыт ведения боя в лесной местности под защитой импровизированной зеленки. Им ее заменяла золотая листва, частично опавшая у шуршащая под ногами или при передвижении ползком. Даже то, что Алексей изучал несколько лет в школе восточных единоборств, ему не помогло. Любой из специалистов тренировавших отряд, бросал его на землю буквально в считанные секунды, хотя признаться, равных Алексею в рукопашке среди пацанов не было.

Взрывчатые вещества, отравляющие вещества, все это разъяснялось и доводилось до ума каждого. Если кто-то что-то не понимал, то допонимал уже в упоре лежа. Вместе с остальными. И что радовало, ни один не возмутился. Все знали, что так надо.

При ведении спецопераций допускались жертвы среди мирного населения, независимо от возраста, пола и национальности. На карту ставилось очень многое: «Пожалеете сейчас одного, потом погибнет десять» – Говорили им.

Три месяца пролетели для отряда незаметно. Парней перекинули в другую часть, дислоцированную под Гудермесом. Отряд расформировали по разным взводам, однако в случае поступления приказа о выходе группы на задание, члены бригады собирались мгновенно. Выступали обычно, либо рано утром, либо поздно вечером. Раз в две недели спецотряд совершал диверсии, ребята притирались друг к другу, оттачивали свое мастерство.

Интересно было то, что даже свои ничего не знали о спецотряде. Бывало парни уходили из части на три-четыре дня. Иногда гримировались под чехов для проведения успешной операции.

Незаметно для всех пролетели еще полгода. Июнь выдался дождливым и прохладным. За полгода отряд уничтожили несколько лидеров бандформирований. Исколесил половину Чечни. Боевики были злы на отряд. Они обещали хорошие деньги за информацию об отряде и головы ребят в частности.

Спецотряд появлялся всегда неожиданно и заставал бандитов врасплох. Алексей и его отряд проводил часы в засадах, и за несколько секунд ликвидировал банды количеством в тридцать, сорок человек. Отряд ничто не могло остановить. Да и сами боевики были отчасти в этом виноваты. Они сделали парням такую рекламу, что даже свои начинали интересоваться.

Работали скрытно без голоса, одними знаками с бесшумными ижевскими стволами. Располагались вдоль троп на деревьях или под прикрытием земли. Вычисляли место расположения лагерей и накрывали их. Иногда помогали местные жители. Они давали сведения разведке.

Вскоре отряд начали окружать какие-то нелепые мифы и слухи. Доходило до абсурда, мол это души воинов приходят, чтобы мстить. Мы смеялись про себя. Местное население относилось ко всем этим россказням более серьезно. Дескать, действуют бесшумно. Никто ничего никогда не видел. Словно призраки какие-то. Освобожденные заложники тоже подливали масла в огонь. Представьте себе, что вдруг, в лагере половина боевиков падает на землю с огнестрельными ранами, и никто при этом ничего не слышал. Другая половина начинает палить во все стороны, оря и на русском и на чеченском: «Призраки! Призраки!» и тут же падают на землю скошенные точечным огнем. Заложники, как правило тоже со страху начинают орать, но потом успокаиваются, понимая что их убирать никто не будет. Когда все стихает, перед взором пораженных людей предстает такая картина. Из-за кустов буквально ниоткуда возникает два десятка человек, в масках. Молча проходят мимо них, распарывая ножами, стягивающие руки и ноги веревки обследует место боя и также тихо исчезает в неизвестном направлении. Хотя на самом деле мы никуда не уходили, а просто рассредоточивались по лесу, следя за тем, как уходят освобожденные люди.

Отряд ведь и в правду не существовал. Официально. Погибни хоть один из ребят, он будет считаться без вести пропавшим в части. Единственным стимулом для парней были неплохие суммы, которые переводились за спецоперации на их счета.

Вскоре отряд с легкой руки боевиков окрестили Призраками. В сводках же шла информация о том, что в ходе спецоперации на Северном Кавказе федеральными войсками было ликвидировано очередное бандформирование. Чиновники получали свои звездочки, а отряд возвращался в расположение части.

Правда, не всегда все было гладко. Случались и накладки. Однажды Алексей со своими взводами попал в засаду. Из трех взводов, один был уничтожен. Патроны на исходе и вдруг радиосигнал: «группу сохранить любой ценой, вертушки уже в пути. Приказ: идти на прорыв.»

Алексей не мог забыть, как бригада собралась вокруг него, а молодые пацаненки пошли в атаку, чтобы дать им дорогу. Матерые волки, прикрывались спинами молодых. Но это был приказ, а приказы не обсуждаются. Вертушки не смогли к ним подойти. Взводы загнали в чащу. Из шестидесяти человек – девятнадцать парней из отряда. Но разве шестьдесят это девятнадцать?

– Молодых в центр, вариант «омега» – скомандовал Алексей. Никто, кроме девятнадцати человек ничего не понял.

Парни рассредоточились вокруг молодых и стали прорываться к опушке. Вертушки открыли мощный огонь по боевикам. Вскоре отряды вышли из леса. Вертолеты садились один за другим. Плохим фактором было то, что парни находились на открытом пространстве, а чехи в лесу.

Последними грузились в вертолет Призраки. Двоих Алексей не досчитался. Но война есть война и плакаться можно будет потом, а сейчас нужно было уносить ноги. Война приносит не только радость побед, но и горечь поражения. Никто из пацанов, позже, не упрекнул Алексея в смерти парней. Главное не ожесточиться и не стать безумным. Бывало, что свои расстреливают мирно спящих ребят в палатках. Дико и жестоко. Алексей сделал правильный выбор и не жалел ни о чем. Кто мог знать, сколько бы еще молодых отправлено было по домам грузом двести.

Одного из своих ребят Алексей повез сам. Это было очень тяжело. С ним были как обычно Клим и Зубр. Один парень был из Пскова, второй, Серега Минин, которого Алексей вез, из Кирова. Родные встретили ребят не очень дружелюбно. Вернее мать. Она то бросалась на них вся зареванная, с сорвавшимся голосом, упрекая их в том, что они живые, а ее Сережка нет, то ложилась на гроб с сыном, обитый красной тканью. Алексей с парнями понуро стоял, сказать было нечего, кроме того, как, что ее сын геройски погиб при исполнении воинского долга. Пахло гвоздиками и восковыми свечами. Ко всему примешивался острый запах валерьянки.

Мужики понимающе смотрели на ребят, интересовались как там в Чечне. Те отвечали, мол, воюют, стреляют. Похоронив Сергея, парни тихо ушли, не оставшись даже на вечер, сославшись на рейс, вылетающий из Кирова. Хотя самолет во Владикавказ был только в два часа дня на следующий день.

Алексей с ребятами сняли номер в гостинице и устроили поминальный вечер. Сидели, пили водку и вспоминали погибших пацанов.

Ближе к ночи, на следующий день парни уже были в расположении части. Через два дня, по данным разведки в горах должен был пройти караван с оружием. Сопровождали его шестьдесят боевиков. Отряду ставилась задача убрать руководителя и проводника. Остальное должны доделать федералы.

Операция прошла как нельзя лучше. Отряд устроил засаду на горной тропе. Поджидали около двух часов. Вскоре показался караван. В голове шел проводник, затем руководитель бандформирования, следом по одному цепочкой шли около пятидесяти боевиков, груженые «железом», как мы называли про себя оружие. Зеленая листва играла не только на руку чехам но и парням. Отряд разместился в верхушках деревьев на протяжении тридцати-сорока метров по обе стороны тропы. Зеленые маскхалаты и раскраска лица под зеленку, делали бойцов невидимыми. Четырнадцать человек методично расстреливали караван мстя за своих друзей. Еще четверо следили за тем, чтобы никто не ушел в суматохе. Боевики что-то орали на арабском и чеченском языках. Трое из боевиков упали на колени и воздели руки к небу в молитве. Их не тронули, остальные легли в первую минуту. На Алексее сошлись вопросительные взгляды. Решение было за ним. Алексей думал секунд пять, вспоминая зареванную мать Сереги Минина. Сжал кулак и оттопырив большой палец, опустил вниз. Жест передали остальным по цепи. Из груди и спины боевиков брызнули капли крови, от пуль разрываемых человеческую плоть. Через секунду все было кончено. Отряд просидел еще час. Ничего не изменилось и команда тихо вернулась в место дислокации части, а Алексей доложил и показал на карте место боя командованию. Головатенко как обычно устроил разбор полетов, но когда офицеры ушли и Алексей остался с ним один на один, тот подмигнул и, хлопнув по плечу, вышел из штаба. Алексей вздохнул и отправился к себе.

Глава 3: НИКИТА

Через неделю в часть прибыло пополнение. Молодые пацаненки стояли толпой возле палатки. Алексей сидел на броне бэхи и загорал по пояс раздетый. Его забавляли эти молодые слоны. Еще не видевшие ни смерти, ни вдохнувшие запаха пороха, но уже строившие из себя героев. Ему хотелось иногда, лишь для острастки шмальнуть из калаша поверх их голов, да поржать над этим стадом.

Вдруг в одном из них ему показались знакомые черты. Как будто, что-то из далекого, но до боли близкого сердцу, ворвалось в душу. Алексей свистнул. Большая часть из этих салаг обернулась. Но тот, кто его интересовал, даже ухом не повел и продолжал чистить оружие.

Алексей спрыгнул с брони, и под взглядами любопытных глаз направился к толпе молодых. Подойдя к парню в плотную, но так, чтобы тот его не видел, зычным голосом рявкнул: «Фамилия рядовой?»

Пацан вздрогнул, и, поднимаясь выронил автомат, так что то повис в руках на ремне. Повернувшись к Алексею лицом, парень отрапортовал: «Рядовой Махнев, товарищ гвардии старш…», голос пропал в горле. Алексей стоял и оторопело смотрел на пацана, а тот на него. Это был Никита. Лысый и худой как черт.

Минуту они смотрели друг на друга отказываясь верить в происходящее. Алексей не выдержал первым. Обняв брата, потрепал по лысой голове. Защипало глаза. Никита тоже крепко обнял его.

– Ты как тут очутился? – отстранившись от брата, спросил Алексей, шмыгая носом и вытирая слезы.

– У нас в части добровольцев набирали. Я знал, что ты здесь, под Гудермесом, вот и решил сюда рвануть. К тебе, – Никита тоже шмыгал носом.

– Давно служишь?

– Полгода. А у тебя как дела? Воюешь?

– Ну не без этого. Пойдем в сторонку, поговорим. – Алексей обнял брата за плечо и повел в сторону курилки. Там сидели Клим и еще один пацан с отряда. Рядом пристроились человек семь молодых, о чем-то оживленно беседуя. Алексей кивнул парням в сторону молодых и показал на пальцах «два». Вариант «Бета». Клим с парнем кивнули и поднялись со скамейки, повернувшись в сторону молодых: «Так слушаем все сюда, бросаете свои бычки и быстренько отправились, на спорт городок».

– А чего это вдруг? – Переспросил один из них. Парни повернулись в сторону Клима, а в это время второй парень сделал подсечку одному, ударил сзади в спину другому и повалил на землю третьего. Парни разом обернулись и в это время уже Клим, положил троих на землю. Вариант «Бета» предусматривал поочередный отвлекающий маневр с двух сторон. Пока внимание приковано к одному, другой ликвидирует как можно большее количество противника. Естественно, что все переключаются на последнего, а первый в это время ликвидирует остальных. Правда, в случае с парнями эффекта неожиданности не было. Все происходило у них на глазах. Хотя этого было достаточно.

– Повторять не надо? – Переспросил Клим. Сашка Наумов, второй парень, стоял рядом и искренне, снисходительно улыбался, скрестив руки на груди.

– Нет, – ответил один из валявшихся молодых.

Никита стоял и смотрел на все происходящее широко раскрытыми глазами. Он с уважением косился на парней. Те подошли к Алексею и с интересом разглядывали Никиту.

– Леха, ты чего, слона себе выбрал? – съехидничал Клим.

– Этот слон, мой родной брат, – Алексей с удовольствием смотрел, как вытягиваются лица у пацанов.

– Вопросов больше нет, разрешите представиться – Клим, – парень протянул брату руку. Тот ее с удовольствием пожал.

– А я Саня, Шерхан, для друзей. – Сашка Наумов тоже протянул руку.

– Почему «Шерхан»? – удивился Никита.

– Не знаю. – Сашка пожал плечами, – сначала звали Саней, потом Шурой, а потом Шурханом. А дальше переделали на Шерхан. Тебя то же скоро на Никиту переименуют, вот увидишь, – Сашка сделал ударение на последнем слоге имени Никита.

– Почему? – наивно спросил брат.

– Увидишь, – упрямо ответил Сашка.

– Ладно, мы пойдем, а вы тут мальчики не скучайте, – Клим помахал братьям пальчиками.

– Пошел ты, пидор блин, – выматерился Алексей смеясь.

– Фу противный, – бросил, поморщившись Клим и развернувшись направился вслед за Шерханом.

– Прикольные пацаны. Они в твоем взводе? – Никита все еще находился под впечатлением.

– Да.

– А нас тут так же драться научат?

– Зачем? – присев на скамейку и закурив, поинтересовался Алексей.

– Ну как, круто ведь, они вон шестерых за три секунды положили. – Никита присел рядом и достал пачку примы.

– Дай сюда, – Алексей забрал пачку и смяв выкинул в урну. – Через десять километров, на первом же марш-броске сдохнешь. Кури мои, – он протянул пачку легких LM.

– Ты что у меня же расстреляют тут же всю пачку.

– А ты не давай. Пусть свои курят и вообще ко мне тебе надо перебираться. Я с Головатенко перетолкую на эту тему. Ты где сейчас?

– Взвод разведки. Вон в той палатке, – Никита кивнул в сторону палатки, где Алексей его встретил.

– Ладно, все понятно. Как хоть Светка там?

– Нормально. Нашла себе мужика. Живут у нас.

– Кабы этот мужик нас без хаты не оставил, – буркнул Алексей.

– Кстати, дело по тебе закрыли. Слай оказался на редкость гадким типом. Промышлял наркотой и проституцией. Числился в федеральном розыске. Вообщем ты ментам жизнь облегчил.

– Ну, хоть одна хорошая новость, – Алексей с шумом выдохнул дым из легких и швырнул окурок в урну. Пот тек градом. Июньская жара изматывала до нельзя. Парни периодически обливались водой, но это спасало не надолго.

– Дуй к себе, я тебя найду. – Алексей поднялся и направился одеваться. Идти не по форме к Головатенко было нельзя.

Зайдя в палатку, Алексей отдал честь и сел на предложенный полковником стул.

– Хочешь о чем-то поговорить? – С усмешкой посмотрел на него Головатенко и Алексей понял, что тот уже в курсе.

– Вы уже знаете? – поинтересовался он.

– Догадывался, пока ты не пришел. Призывались одним военкоматом, одинаковые фамилии, отчества. Я специально посмотрел оба дела, когда увидел в списках прибывших его фамилию.

– Я хочу взять его к себе.

– Ну ты выдал, – усмехнулся полковник, – мало ли что хочешь. Это командование решать будет.

– А вы?

– Ну, и я, в том числе. У меня Алексей две кандидатуры есть в твой отряд.

Отличные ребята. Хорошо зарекомендовали себя в бою. А ты мне хочешь юнца навесить. Мы вас три месяца натаскивали. А он что из себя представляет?

– Я займусь им.

– Когда? У тебя две операции в этом месяце. Тебе своих бойцов готовить надо.

Взвод у тебя на хорошем счету, командование довольно. Молодец и там и тут успеваешь. Короче Алексей, в свой взвод можешь взять, в спецотряд пока рано. Понял?

– Да. Разрешите идти? – Вздохнув, поинтересовался Алексей.

– Свободен. – Кивнул Головатенко и уткнулся в бумаги, разложенные у него на столе.

Алексей вышел из штаба и скинул китель. Забрал Никиту и отвел в свою палатку. Там Алексея поджидали Зубр и Клим.

– Он в отряде? – поинтересовался Клим.

– Нет, – Алексей покачал головой. – Во взводе, но не в отряде. Займешься им Клим. Ладно?

– Базара нет, я из него такого профи сделаю, полкан охренеет.

– Контроль оставляю за собой, – выдохнул Алексей и ткнул в плечо Климу.

– Ау! – Выдохнул парень схватившись за ушибленную руку.

– Вот тебе и «ау», про отряд ни слова при нем и других предупреди. Я сам с ним перетолкую.

В этот момент зашел Никита со своими вещами и друзья замолчали. Алексей кивнул Климу в сторону брата. Парень почесал затылок и направился в его сторону.

– Так молодой человек. Давайте-ка мы с вами определимся с местом вашей дислокации. – Клим поманил к себе брата и тот потащился через всю палатку к парню. Алексей тоже подошел.

– Будешь слушаться Клима во всем. Понял. Его приказы не обсуждать. С чем-то будешь не согласен, при всех не выступать. Соблюдать субординацию. Потом, один на один, можешь хоть в морду дать, я разрешаю, если силенок хватит. Ясно?

– Так точно товарищ гвардии старшина, – Никита вытянулся демонстративно по струнке и Алексей слегка ткнул ему рукой в живот. Брат ойкнул и слегка согнулся.

– Так то вот, не паясничай. – Алексей развернулся и направился к выходу, оставляя обоих в палатке.

Следующие три месяца Клим возился с Никитой как мать наседка. В сентябре одного из парней со спецотряда уволили в связи с окончанием действия контракта, продлевать он его не захотел. Освободилось вакантное место, и Алексей поднял снова вопрос о назначении Никиты в спецотряд.

На этот раз начальство дало добро. Никита был зачислен в Призраки. Брат был рад. Его распирало от гордости. Он сильно отличался от своего призыва. Изменился стиль поведения, взгляд, речь, плечи раздались в ширь.

Через три недели после зачисления Никиты, состоялось его первое боевое крещение в роли члена группы. Клим подстраховывал. Никита должен был снять часовых на северной стороне лагеря. Разведка передала данные о том, что в лагере находится один из полевых командиров. Приказ – ликвидировать любой ценой. Разумеется без шума.

Никита все сделал точно и четко. Через две минуты боя, лагерь был пуст. Алексей обошел все вокруг, насчитав около сорока боевиков. Потом все так же тихо ретировались, оставив все как есть, только сняли закипевший котел над костром.

Однажды при одной из операций в горах, отряд наткнулся на тринадцатилетнего паренька. Тот увидел и что-то закричал, ткнув в бойцов пальцем. На крик прибежали два чеченца.

– О Аллах, Призраки. – Простонал один из них и упал навзничь. Второй тут же последовал примеру первого, повалив парня на землю.

– Не убивайте нас, мы пастухи, овцу потеряли. У нас оружия даже нет, – запричитал второй. Ребята вопросительно посмотрели на Алексея. Отряд уже опаздывали к месту ликвидации банды. План срывался. Оставить их в живых значит поставить под угрозу задание. Встреча произошла в нескольких минутах от установленного места ликвидации. Уходили драгоценные секунды. Алексей отдал приказ связать их и завязать глаза. Предупредив, что если хоть один пошевелиться, сразу будет убит. Оставив одного из бойцов с ними, он увел отряд дальше. Пришлось передвинуть место ликвидации чуть ближе.

В банде оказались четыре женщины смертницы. Их тоже убрали. Хотя женщин еще не разу не убивали. Вернувшись обратно, Алексей забрал бойца, велев лежать чеченцам лицом вниз и не смотреть по сторонам как минимум минут пятнадцать, после чего отряд скрылся в полной тишине.

На кануне нового года всем дали отпуск по десять суток. Никто никуда не ездил, все остались в части, лишь одели гражданское и сходили пару-тройку раз в город.

Алексей смотря на все горести войны и разрушенный город, понял что смертельно устал за эти два года, что провел здесь. Нужно было отдохнуть. И не десять дней, а как минимум месяц. Скоро уже нервы сдавать начнут.