Текст книги "Франт. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Иван Солин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 38 страниц)

Франт 2

 Глава 1

С задумчивым видом пронаблюдав как Вжух, оставив за окном тьму ночи, влетел через едва ли не витражное окно моей комнаты в общежитии и с едва слышным гудением «приземлился» на зарядку, я в очередной раз пожалел что этот дрон всего лишь дешевка из спаскомплекта, не обладающая никакими маскировочными возможностями, а также в который раз дал себе зарок озаботиться хотя бы примитивным «камуфляжем» для него. Но сегодня я устал, да и информация, добытая для меня моим воистину бесценным разведчиком, требовала осмысления, и всё это не располагало к конструированию в ПО нейросети и производству силами универсального техинструмента каких‑либо ухищрений для маскировки столь важного для меня предмета. В общем, опять отложив на потом придание Вжуху очертаний какой‑нибудь большой летучей мыши для ночи и помещений, или например того же ворона для светлого времени суток, я предался воспоминаниям сегодняшнего дня. Первого дня в столичной академии Ардской империи.

После завершения церемонии испытания, когда на площади перед всеми будущими студентами и гостями академии был во всеуслышание объявлен уровень моих магических способностей и предрасположенность, я приковал к себе внимание многих дамочек и завистливые, а порою и ненавидящие взоры немногочисленных мужчин. Хотя скорее юношей, так как некоторых буквально привели за ручку мамы.

Вот серьезно, домашние мальчики, коим навряд ли приходилось в этой жизни самим что‑либо решать, просто‑таки резали глаз. Их знатные и властные мамашки, по‑видимому изрядно подавляли личности сыновей, а нормального мужского воспитания скорее всего они не получали. И я сейчас не о махании мечом или скакании верхом. Ну и жизнь их не пробовала так на зуб, как каких‑нибудь простолюдинов, а таковых я сегодня и не увидел среди поступающих. Может плохо смотрел, а может и впрямь их не было. Ведь более или менее приличным магическим даром, ну то есть от слабого рыцаря и выше, как я понял в этом мире обладают дети мужского пола лишь всяких там баронесс, графинь, княгинь. Ну и судя по нарядам, а также по наличию мечей на боку тех немногих, присутствующих на церемонии юнцов, простолюдинов среди них не имелось.

Хотя согласен, это не показатель, я ведь тоже был уже с Красавицей. Да еще и с этим идиотским бантиком из мешковины. Детский сад.

В общем, даже если простолюдины и были в числе тех немногих мальчишек, то они очень умело маскировались, так как тот образ помеси павлина с петухом, который они так старательно на себя примерили, даже когда послушно следовали за мамочкой, не позволяет мне считать что эти вот ребятки, еще вчера допустим не смевшие поднять глаз на какую‑нибудь всего‑то кавалершу, вот так резко адаптировались бы и включились в игру.

Я к чему это всё. Мой озвученный «сильный рыцарь», который хоть и всё еще Рыцарь в местной табели о рангах, но лишь чуток не дотягивает до Главного Рыцаря, что является небывалой редкостью у здешних магов‑мужчин и считается пределом их мечтаний, ведь в большинстве своем они лишь Сержанты и изредка Рыцари, так вот, мой объявленный уровень сразу поднимает меня на новую планку и делает жертвой множества будущих интриг, а то и козней. Мда.

Уже блин жалею, что поспешил с прокачкой Разума и тем самым увеличил свой магический резерв, когда однозначно стоило бы поднажать на это уже после официального испытания и фиксации в документах моего уровня. И желательно, чтобы тот был пониже. А вот потом уже, был бы сюрприз любому не ожидающему от слабосилка, уровня Командора, а то и Магистра, до которых я когда‑нибудь обязательно докачаюсь. Но в то же время, не спасти девочек я не мог.

Мда, одни проблемы от этих баб. Неблагодарных к тому же(вздохнул).

Хотя всё к лучшему. Теперь‑то я опять свободен… и беззащитен перед новыми охотницами, от которых меня прикрыли бы Зеленодальские. Гадство, мне так и так придется под кем‑то ходить, пока не стану пафосным нагибатором, не отращу себе челку на пол лица, и не обзаведусь каким‑нибудь одушевленным азиатским мечом(сплюнул), но теперь вот придется тратить силы и прибегать к лишним телодвижениям, от чего Зеленичи бы меня избавили. Ладно, возню этих скользких интриганок что, как выяснилось благодаря моему бесценному Вжуху, возникла вокруг меня вовсе не сегодня, я осмыслю позже и на свежую голову, а пока припомню чего там еще такого интересного было‑то сегодня.

Итак, занятий не было, предстояли лишь всяческие хозяйственные и организационные хлопоты. Ну и знакомство со… студентками, преимущественно. Но по порядку.

Академия шикарна. Вот серьезно, архитектура и масштаб всего и вся просто завораживает. Да взять хотя бы мою комнату в общаге, помпезное и роскошное трехэтажное строение которой, из какого‑то там желтоватого мрамороподобного камня с живописным золотистыми прожилками, когда я оказался внутри вызывало подсознательное желание не шуметь, не заходить за ограждение, ничего не трогать руками и постоянно искать глазами: где бы взять тапочки, а то как же в Эрмитаже и без тапочек. Так вот, когда я вошел в свою «комнату» квадратов так на сто пятьдесят, с гостиной, спальней и ванной, то неосознанно поспешил еще раз проверить: от этих ли хором у меня ключ, и не случайно ли дверь ему поддалась. Повторюсь, шикарно.

Однако вскоре я уже пообвыкся и когда гонял островки пены в своей огромной мраморной ванне, остро сожалел что совершенно некому подлить мне шампанского и сменить догорающие свечи. Безобразие.

Шучу, конечно. Вино было обычное красное, а магические светильники не требовали никакого дополнительного освещения, даже романтической направленности, но вот чтобы кто‑то потер спинку я б не отказался. Но увы, студиозусам не положены никакие сословные атрибуты. Ни прислуги, ни нарядов, ни даже собственных фамилий.

Да‑да, Розин, когда мы все собрались в небольшом садике у здания общежития первого курса для представления, поименовала себя как Дальская, а рыжая(очи к небу), лишь как Горская. И да, «мое рыжее недоразумение», как она подписалась в том своем едва ли не любовном послании, ближе к вечеру внезапно присоединилась к первокурсникам этого года, что как я увидел вызвало охреневание не только у явно опознавших эту очевидно что какую‑то принцессу, но и чуть ли не обморок у Рози.

Так вот, прежде чем прибыть в общагу, нам всем выдали форму и предписание, следуя которому я и заселился, а после наконец избавился от своего провокационного наряда, чтобы потом отправиться в обновке на знакомство с однокурсниками.

И да, я наконец выяснил еще одну причину столь явственной неприязни к моему вроде бы обычному и вполне удобному, по сравнению‑то с другими, одеянию. Оказывается не только мое поведение в сочетании с неподобающим облачением так нервировали окружающих, а еще и то, что моя одежда была по образцу и моде республики Кропс. Вот так, неожиданно. Короче, этих хватких дельцов очень не любят в империи Ард, да и похоже что в королевстве Дар, возможно из‑за малого числа магов там и активного развития техники, уж там у них прям стимпанк какой‑то, а может и из‑за контроля морских путей, кои частично перекрываются Пустошами и соответственно не позволяют летать там на летучих парусниках. Ну а я получается, стараниями гадского торгаша Робса, всё это время расхаживал в одежках по моде ненавистных тут Кропсов, вызывая у окружающих ассоциации с этими проклятыми выскочками.

В общем, сейчас у меня уже был вполне сносный мундирного типа костюм, того самого белогвардейского вида, только не как тот, изрядно попорченный и утраченный вследствие нападения, цвета морской волны, а тривиально серый.

Ага. Я как это надел перед огромным зеркалом в своей комнате, так остро захотелось чего‑нибудь такого на губной гармошке исполнить. Но прогнав неуместную веселость, рукава закатывать я не стал, да и фуражка у меня была без задранной тульи, а с уже привычным высоким околышем, поэтому решил не шокировать одногруппников, которые все равно бы ничего не поняли.

Но время уже подгоняло, поэтому насвистывая Wenn Die Soldaten, я поспешил на встречу и представление студентов, где собственно, без затей и предстал пред окружающими как просто Франт. Мне ж не нужно было всякие там Сине‑, Красно‑, Бело‑ и прочее отбрасывать от фамилии, а Кремовый Дом я еще не успел учредить, поэтому вышло все весьма скромно и на фоне разнообразных Горских, Рецких, Польских, Морских, Холмских и даже одной Трещинской я выглядел весьма непритязательно.

Однако кроме весьма сдержанного представления ничего более не предвиделось и наша сходка в вечерину так и не переросла, поэтому сухо распрощался с горделиво удаляющимися восвояси теми, кто по уставу на период обучения должны отбросить все сословные предрассудки и прочую мишуру, почесав затылок я пожал плечами и также отправился к себе, дабы в сумерках отправить Вжуха на разведку. Ну и допить в одно лицо початую бутылочку Жожобанского.

* * *

Комната студентки Дальской.

Рози уже прекратила реветь, истерить, бить посуду и прочие предметы интерьера, и сейчас безэмоционально сидела на кровати, безжизненным взглядом уставившись на свое отражение в треснувшем огромном зеркале.

Когда в дверь постучали, розоволосая девочка, зная что так могла поступить лишь ее подруга, ибо иные визитеры воспользовались бы магическим звонком, слабым голосом разрешила войти.

– Рози, мон дьё*, – узрев обстановку и состояние хозяйки не разбирая дороги поспешила к ней Виолетта. – Что тут? Это дикарь(икнув)? Я выпотрошу этого…

– Вио, я ду‑у‑у‑ура‑а… – с новыми силами заревела на плече у подруги розоволоска.

* напомню, в данном произведении все понятия, определения и меры приводятся в привычном и понятном нам виде.

– Э(икнув)… это всё он! Я(икнув)… его обязательно вызову и(икнув)… О чём я? А! Да! Вызовем его и(икнув)… Что ж мы с ним сделаем‑то? – как‑то потерянно задумалась фиолетоволосая, рассеянно поглаживая розовую головку на своем плече.

– Это ры‑ы‑ыжаяа‑а‑а… – всё никак не успокаивалась Рози, не обращая внимание на несобранность ночной гостьи.

– И рыжую вызовем! Всех вызовем и(икнув)… Зачем‑то вызовем… – несколько не скоординировано, едва не промахнувшись, оперлась на край кровати и тяжело вздохнула студентка Вежская.

– Она ведь обеща‑а‑ала‑а… Сама‑а‑а ко мне тогда пришла‑а… А теперь? Припёо‑о‑орлась… Га‑а‑адина‑а… – но по‑видимому новые эмоции пережали некие «каналы» и слезы моментально высохли, а девочка зло продолжила. – Делала вид что он ей не нужен и демонстративно воротила нос, а сама: сначала запудрила мне мозги своими глупыми проблемами, запугала последствиями для нашего Дома. И главное, всё так ловко и неочевидно! На первый взгляд и не заметишь. А потом(всхлипнув), всё у меня вызнала. Дрянь, дрянь, дрянь! А я дура. Всё ей тогда выложила, словно поперло из меня. Это ж она, Вио, подвела меня к мысли, что Франт странным образом везде и в нужный момент. Это ж она мне тогда истории об ушлых придворных, жиголо и манипулятарах пол ночи рассказывала. А когда я его защищала, кривилась и фыркала. Сказала, мол, все они одинаковые. А потом ещё этот отчет(всхлипнув), а я словно… словно помутнение какое‑то… А она… (всхлипнула) А она теперь в академии будет(всхлипнув), хотя у них домашнее обучение… А она приперлась(зло)! За ним(всхлипнув). А он(всхлипнув‑всхлипнув)… А он Бант Скорби повязал. Из‑за меняа‑а‑а… Как рыцарь, что не оправдал надежд сюзерена и в знак признания, скорби и покаяния теперь носит его‑о‑о… Но глаза, Вио, ты бы видела КАК он на меня посмотрел… Как на нашкодившего ребео‑о‑онка‑а… а пото‑ом… с жа‑а‑а‑алостьюу‑у‑у… – опять заливая слезами плечо, как‑то странно покачнувшейся фиолетовокудрой, принялась рыдать ее такая еще молодая подруга.

– Вызовем(икнув)… Всех их вызовем(икнув)… – лишь выдала неустойчивая старшекусница на экспрессивную тираду Рози.

– Ты что? – утирая слезы, подняла на Виолет лицо первокурсница. – Пьяная?

– Ну‑у… – смешно поплямкав губами, как‑то стеснительно отвела в сторону свои потяжелевшие веки заядлая дуэлянтка, но всё же собралась и ответила. – Всех вызовем!

– О, Вио, это всё из‑за меняа‑а‑а‑а… – очень конструктивно поддержала беседу, заливаясь горькими слезами студентка Дальская.

* * *

Утром я проснулся увы один, но зато будучи свеж и полон сил. Мда. Трудно находиться в таком цветнике. Успокаивает лишь наличие ядовитых шипов у всего этого коварного великолепия.

Проснулся я не самостоятельно, хотя предварительно настроил нейросеть на срабатывание будильника, правда на слегка попозже, но не беда. Судя по всему, побудка тут организованна централизованно и посредством специальных артефактов в каждой комнате.

Надо же? Так мило «динькает», но каким‑то неведомым мне чудом не усыпляет своими малиновыми перезвонами, а пробуждает. Поумилявшись, оглядывая эти вычурные напольные(!) часы с боем, я направился‑таки в ванную комнату.

Из здания я вышел спустя почти полчаса и следуя инструкции, что получил вчера вместе с формой, направился в трапезную.

– Доброе утро, Франт.

– Доброе… Милен, – припомнив, а точнее воспользовавшись подсказкой нейросети, практически без заминки поприветствовал я догнавшую меня очередную красотку(со вздохом).

Нужно узнать как тут насчет горничных или каких‑нибудь легкомысленных особ из обслуги. А то так и…

– Как вам первая ночь на перинах?

Сучка.

– Представляете, машер, всю ночь ворочался. Проклятая горошина, Пустошь ее подери, оказалась под моею…

– Ой, а я знаю эту сказку! – с другой стороны подбежала еще одна охотница за бесхозным почти главным рыцарем, удивив меня и зародив сомнения в источниках вдохновения, так сказать, одного датчанина.

Так, а эта голубоволосая малышка у нас в милую непосредственность умеет. Так что ли? Ну‑ну.

– Вы, Франт, я смотрю любите приврать, – решила продолжить строить из себя язвительную стерву, эта вчера невероятно собранная и сдержанная обладательница выразительных фиолетовых и самое главное очень умных глаз.

– Ну, Миле, ты как всегда в своем репертуаре, – не дала мне открыть рта, хотя я и не особо‑то и порывался, голубоволосая. По‑видимому сообщница «стервозной» красноволоски.

Пауза затягивалась, а я наконец выдал выжидательно уставившимся на меня красоткам.

– Есть хочу, – и зачем‑то свернул вовсе не к столовке.

Оригинал.

Не то чтобы с Выносливостью 5 я был так уж голоден, но последние напряженные дни, когда я едва три часа в сутки умудрялся поспать, а уж ел и не вспомню когда, всё же меня слегка вымотали. Сегодня, правда, я поспал аж часов пять.

А от этих лукавых девиц, я так позорно бежал лишь чтобы чуть позже демонстративно‑самостоятельно войти в зал, где уже были накрыты столы. Хотя нет, это они лишь сервированы, а вот за самой едой нужно во‑он в то окошко обратиться. Хм. Занятно. Ни тебе обслуги, ни изысканных яств. Демократичненько.

Зачем мне понадобилось подчеркивать свою независимость и самостоятелтность? Да вот не понравилось, как ловко меня взяли в клещи, пусть и столь округлыми и манящими выпуклостями, эти две интриганки, во взглядах коих совершенно не читались те эмоции и поведенческие шаблоны, что они так настойчиво мне демонстрировали. Может паранойя, а может просто взбрыкнул.

Взяв какой‑то совсем не фэнтезийный поднос и став в какую‑то совершенно не анимешную очередь к раздаче, я принялся хмуро разглядывать наряды окружающих меня всяких там «‑ских». Вчера‑то они все приперлись на представление первокурсников в выданной форме, а сегодня. А сегодня вырядились в пошитые из дорогущих тканей вычурные вариации той‑самой серенькой и единой, ага три раза, для всех формы.

Особенно интересна вон та, в катастрофически приталенном кителе и с огроменными такими… возвышенностями повыше той самой узенькой талии, что так гипнотически приковывают к себе взгляд своими серебристыми и атласными обводами. Ого, там и корма…

– Куда это вы смотрите, сударь? Мы с вами незнакомы, – надавив интонацией на последнем слове, пристыдила меня подкравшаяся, внезапно рыжая, – но раз уж вчера мы присутствовали на представлении и нам предстоит в дальнейшем вместе учиться, то так и быть. Можете обращаться ко мне Ивон.

Но когда эта, совсем не похожая на то самое «моё рыжее недоразумение» особа, по‑видимому узрела на моем лице готовность ответить куда ей идти, то поспешила подмигнуть мне, такому вот неотесанному и уже готовому поломать всю ранее условленную в письме игру, ну и добавила:

– Мы ведь подружимся? – а следом прильнула ко моей руке совсем не такими обводами, как мне бы хотелось, и я бы сказал, вовсе даже обводиками.

– Заметано, малая, – вздохнув, решил я проучить эту, похоже излишне властную мелкоту, в своем отношении к которой я ещё не опрелелился.

– О, я смотрю ты всё же пристроился под заботливое крылышко, врунишка Франт? – откуда‑то вынырнула красноволосая «стерва» с рассудительным взглядом фиолетовых глаз.

Нарывается. Но зачем? Неужели она с рыжей заодно? Или…

– Горская, я вас проучу, – выдала ей вставшая на мою защиту рыжая… Горская.

Мда. Тут такое дело. Они‑то может и разноцветные, но тут в академии они обе Горские. Фигня какая‑то, но что есть, то есть.

– Ах, вы посмотрите? «Сестрица», – выделив насмешливой интонацией, продолжила красноволосая, – ты не боишься заполучить трёпку, ведь…

– Красавица, мне вон того красненького, и мяса побольше. Ну и вон того зеленого давай, – неожиданно громко перебил я эту, если не постановочную, то уж точно нелепую свару двух альфасамок, обратившись к подавальщице. Но увидев не предвещающий ничего хорошего взгляд, видимо проштрафившейся студентки на раздаче, и когда только успела, я поспешил восторженно добавить. – Пустошь меня побери, какие глаза! Ага, мясца можно еще чуток. А уста‑то, уста… Ай.

Ну и послав воздушный поцелуй, как‑то удивительно быстро поплывшей от такого детсадовского приема милашке с поварешкой, я поспешил сбежать, так как гнев разъяренных львиц грозил мне не только тычками в бок, но и ядом в это вот… зелененькое.

Так, что‑то мне не по душе всё это фиглярство и постоянное бегство от доминирующих девок. Чего они сегодня все как с цепи сорвались? Вчера же тихие и чопорные были. В общем, надо поставить себя как следует. Кого бы прирезать? О!

Направился я с подносом в «курятник» здешних самцов, кои от природы безусловно таковы, но вот то, как их под ручку заводили девицы в столовую и барственно при этом похлопывали, а то и трепали за щечку, ну или снисходительно чмокали туда, перед тем как отпустить к толпе остальных «подругов», намекало на полное несоответствие этих особей данному определению. Но не с девками же мне тут устраивать зарубу, в конце концов?

– Сударь, вы заняли мое место, – выбрал я для наезда самого с виду грозного.

– Мирими?!! – как‑то жалостливо он воззвал к недавно оставившей его спутнице.

Да блин! Куда я попал?

– Что, мой бобрёночек? – прискакала на крыльях любви его заботливая пассия с развевающимися золотистыми локонами.

Ля какая.

– Сударь, вы жалок! – высказал я свое откровенное мнение об этом чмошнике и гордо развернувшись попытался удалиться, избегая конфликта.

Ну правда, не с красоткой же мне драться за поруганную честь ее… бобреночка. А вдруг за меня рыжая сейчас начнет вступаться? Это ж позор буде…

– Вы кто? – не дала мне ретироваться эта жаркая златокудрая особа.

– Я голодный студент, что готов оторвать ноги любому, кто встанет у меня на пути. Даже если они будут расти из такой вот… – задержав свой голодный взгляд на обтянутой дорогой тканью попке, сглотнул и продолжил. – Бесстрашной юной особы, коей не повезло со спутником. А теперь, лучше займитесь подтиранием слезок вашего недомужчины.

Ну да, согласен, психанул, но это всё меня уже порядком зае… раздражает.

Видимо, девчуля не привыкла к подобной дерзости от здешних бесхребетных и некоторое время замерев осмысливала: подкатываю это я к ней или задираю. Но мне этого времени хватило, чтобы беспрепятственно удалиться и наконец плюхнуться за свободный стол и с диким видом приняться истреблять содержимое подноса из… Хм, из красного дерева, что ли? В общем, пока я опять ни с кем не зацепился стоило подкрепиться.

А вкусненько. Уммм… И соус зачетный… Ммм… Мясо сочное… Ммм… Неплохо. Прям вообще ништяк.

Златокудрая меня более не трогала, а утешала своего, откровенно притворяющегося жалким, хитровывернутого урода с глазами убийцы, не обещающими мне ничего хорошего.

Эка они тут устроились в бабьем‑то царстве? Мда‑а‑а. Я ведь не просто так именно этого парнишку выбрал для конфронтации. Он определенно боец, но вишь как, предпочел кривляться. Скользкий гад и по‑видимому опасный.

Рыжая и красноволосая со своей голубоволосой подпевалой меня не донимали, а сидели за разными столами и вычурно вкушали свои птичьи порции каких‑то овощей или салатиков(очи к небу).

О, а это ФиолЭтта там? Ага, она. И Розин вон, рядышком. Мда.

Как мне вообще эти мутные тёлки могли нравиться? Одна вчера бухала перед зеркалом и убеждала свое отражение, что недостойный я, который так неблагодарно отнесся к столь щедрым Зеленичам, коим почти всем обязан, будет вызван ею на дуэль и безжалостно порублен, начиная от… ну не важно.

Женский алкоголизм – страшное дело.

Так вот, а вторая так вообще крушила свою комнату и что‑то невнятное рычала. Психованная. Надо держаться от них подальше.

Однако и то, что наоткровенничала перед своим зеркалом вчера Зеленовежс…, ах да, Вежская, и что я узнал благодаря моему незаменимому Вжуху – заставляет задуматься и быть впредь осмотрительным со всякими там разноцветноволосыми и неискренними особами.

Но вот, такой мой, мягко говоря, странный завтрак закончен, и я спешу на знакомство с наставником.