Текст книги "Сто одно"

Автор книги: Иван Наумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Шесть Шесть
(Иван Наумов)
Сто одно

Я хотел бы взойти на сто первый этаж,

Чтоб сказать, что там был… Сказать, что там был…

Кто знает автора, подскажите!

Магнитное домино с собой протащил Жих. Взяли стенку от сгоревшего компа, закрепили как столик, чтобы все могли разместиться.

– На что будем играть? – поинтересовался Бекхан.

– Можно взять зубочистки, – неуверенно сказал Козодоев, так и не отмывшийся от копоти. На лбу черная полоса, из опаленных бровей торчат смешные подгоревшие волоски-пружинки. – Поделим их поровну, будут как деньги.

– Давайте пока так разомнемся, – предложил Жих, зависая над игровым полем вниз головой. Огненная шевелюра – как солнечная корона, дыбом во все стороны. Понятно, что ни майором, ни Жихаревым, ни Сашкой его никто не звал – Жих, он и есть Жих. Самый молодой, легкий, стремительный. Культмассовый сектор.

– Или запасные микросхемы из комплекта вездехода, – сказал Козодоев. – Мы их поделим поровну, будут как деньги.

– Правила все помнят? – Жих начал уверенно доставать из коробочки по одной кости и класть на стол. Доминошки прилипали со звонким клацем. – Игра идет до ста одного. Кто набрал, тот проиграл.

Бекхан пытался пристегнуться карабином к скобе на обшивке, но забинтованные пальцы слушались плохо.

– Давай лучше, чтоб кто-то выигрывал, – сказал он, – а то проигравших здесь и так хватает.

Жих обвел взглядом закопченые стены модуля в разводах от пожарной пены, безжизненные экраны, обугленную мишуру сгоревшей проводки, и предложил:

– Тогда наоборот, играем, пока у троих не наберется сто одно. У кого меньше – тот выиграл…

– Маленькие зеленые будут по рублю, – сказал Козодоев, – а длинные красные – по пятерке.

– Стрелок, плыви сюда! – Жих уже размешивал фишки на базаре.

Райнис обычно с удовольствием отзывался на «Стрелка» – у него кто-то из пра-пра действительно был в охране Ленина. Но сейчас латыш продолжал сидеть, сгорбившись, в углу за клавиатурой уцелевшего монитора.

– Стрелок, тебя ждем! – Бекхан, наконец пристегнувшись, начал отбирать кости.

– Жих, сядь, а то подсматривать будешь, – сказал Козодоев.

Райнис вылез из кресла, и в несколько касаний перелетел к ним.

– Управление антенной восстановить не получится, – сообщил он. – Физически все цело, но нет резервных копий программ – они лежали на сервере.

Все помолчали. О том, что связи с Землей больше не будет, они уже и так догадывались, а теперь единственный в экипаже представитель Евросоюза, он же бортмеханик по совместительству, подтвердил это «официально».

– А дисков совсем не осталось? – переспросил Козодоев, хотя своими глазами видел, как стопа лазерных дисков оплывала стеклянным блином.

– У кого «один-один»? – спросил Жих.

Дима Грановский опаздывал на факультет. Торопливо застегивая рубашку, он смерчем пронесся по кухне. Щелкнул чайником, перебросил на стол из холодильника два батона колбасы, паштет, тарелку с нарезанным сыром, шоколадную пасту и йогурт. Пометался в поисках пульта от телевизора. Выключил свет в ванной, вернулся на кухню, из пустой хлебницы достал черствую горбушку, чертыхнулся, поставил на стол чашку, вернулся к мойке за ложкой. На секунду застыл в задумчивости и обнаружил пульт на холодильнике.

Наливая чай, он перебирал каналы, пока не нашел «Новости».

«…по-прежнему нет. Расшифровка последнего принятого пакета позволяет утверждать, что пожар был локализован в головном отсеке корабля. Остается только надеяться, что не пострадали основные элементы управления кораблем и бортовой компьютер. Напомню, что через восемь месяцев по расписанию должны включиться маршевые двигатели для вывода „Ивана Ефремова“ на эллиптическую орбиту вокруг Марса. Видимо, до этого времени…»

В коридоре зазвонил телефон.

– Слушай, отстань уже со своими деньгами! – повысил голос Бекхан.

– Ну играть-то нужно на что-то, – упрямствовал Козодоев. – Не на щелбаны же!

Он только что победил в первой партии, и явно ждал приза.

Жих отплыл к иллюминатору. Райнис скрестил руки на груди.

– Мне кажется, что вероятность того, что мы долетим туда, куда собирались, достаточно мала…

– Вся система управления кораблем, кроме блока обработки сигналов, не пострадала, – жестко возразил Бекхан. Как командир экипажа, он не мог допустить подобных разговоров.

– … Это станет ясно еще очень нескоро. А пока нам нужно какое-то занятие. У нас даже книг нет.

Латыш был прав. Собрания сочинений, энциклопедии, справочники, фильмы, фотографии – все это перестало существовать, спеклось в перегретых корпусах нескольких пострадавших машин.

– А давайте сами напишем книгу, – предложил Жих, не отрываясь от иллюминатора. – Автобиографию, или что-нибудь такое. Или послание потомкам. Или…

– Мы не писатели, – сказал Козодоев.

– Прекрати мне это, – предупредил Жиха Бекхан. – Потомки, послание! Через двести сорок пять суток мы поворачиваем к Марсу. Еще через сто двадцать вы двое спускаетесь вниз и работаете по программе. Потом возвращаетесь. Мы улетаем назад. Всё.

– Я хорошо знаю Древнюю Грецию, – сказал Жих. – Можно попробовать восстановить историю мира, например. Представляете, как потом будет прикольно почитать! Когда вернемся.

– Я много читал по истории Ближнего Востока и Малой Азии, – неожиданно поддержал его Бекхан. – Про всяких сельджуков, османов, о походах крестоносцев – всего понемножку. Можем проверить наши школьные знания.

Козодоев задумчиво хмыкнул.

С одной стороны, в результате пожара они практически лишились работы. Все запланированные исследования, измерения, расчеты планировалось проводить именно на сгоревших машинах. Но дел все равно было полно – от тестов и профилактики систем жизнеобеспечения до спортивных тренировок для поддержания тонуса мышц.

В итоге, договорились, что играть будут два раза в сутки. Победитель получает призовой час у компьютера.

Маленький и кряжистый Козодоев первым примостился за клавиатуру. За свой час он разметил эпохи и внес несколько коротких записей. Всё начиналось с записи «Глава 1. Появление человека», а в последней стояло: «2018. Первая экспедиция на Марс».

Жих не находил себе места. Висел в стороне с листочком, вспоминал даты, имена, города, битвы…

Но вторая победа досталась Стрелку. Он пробежался по позднеримской эпохе и раннему средневековью, его комментарии были четкими и легко читаемыми. Третью партию выиграл он же.

– Стрелок, а ты что тут написал?! – Козодоев изумленно оторвался от экрана.

– Что там? – Бекхан, прицепившись к условному потолку двумя леерами, осторожно раздирал сплавленные провода.

– Читаю, – угрожающе предупредил Козодоев. – В одна тысяча двести сорок втором году у берегов Чудского озера произошло сражение между новгородской дружиной князя Александра Невского и рыцарями Ливонского ордена. В попытке заманить неприятеля, Александр разорвал строй своего войска, отводя легкую пехоту на заснеженное озеро. Тевтонский военачальник Гуго фон Ротенфельд не поддался на эту уловку и продолжил атаку основными силами вдоль берега, повернув на лед лишь легкий конный отряд барона фон Пассау, который и завершил с успехом уничтожение и распыление легкой пехоты Александра, после чего вышел на его тылы с фланга. В попытке остановить фланговую атаку барона, князь вывел на лед тяжелую пехоту. Тонкий лед у края озера не выдержал, и десятки воинов оказались в воде, что внесло полный хаос в действия новгородской дружины. Александр был пленен, Псков и Новгород присоединены к владениям ордена…

Пока Козодоев читал, все понемногу прекратили работу и собрались около компьютера. Райнис, похоже, был готов защищаться, и прервал чтение первым:

– А какая вам разница? Что, сейчас можно что-то изменить? Да, я хотел бы, чтобы Европа заканчивалась в Уральских горах, как на уроках географии учат, а не в Бресте и Чопе! Хотел бы, чтобы восемьсот лет назад цивилизованная сила объединила ваши дикие племена в гордое и могучее государство. Чтобы из-за татарского ига не произошло обазиачивания Руси! Мы все равно все сдохнем, так пусть хотя бы здесь будет кусочек той истории, в какой было бы лучше жить!

– Стрелок, – сказал Жих, – а в рыло хочешь?

Райнис гордо поднял подбородок, глаза как льдинки:

– Ну зачем же в рыло! Не нравится – так исправь. Выиграй – и исправь!

– Алло, херр Грановски?

Вот шайзе! Это же руководитель проекта!

– Да, херр Данлоф, доброе утро!

– Мне казалось, что у нас была назначена встреча в одиннадцать-ноль-пять. Ваша последняя неудовлетворительная оценка по ботанике…

Дмитрий не запомнил, что соврал в ответ. Уже через минуту он скатился по лестнице, и с портфелем под мышкой вылетел на плац. Налево, к шнельбану, или прямо к шоссе, на стоянку такси?

Стоянка оказалась пуста. Дмитрий нервно топтался на месте. И как он мог забыть, что Данлоф вечером уезжает во Фридрихсбург-на-Неве? Плакала курсовая… Наконец, из-за поворота начал нарастать звук – кто-то ехал.

«А деньги-то я не забыл?», подумал Дмитрий, засовывая руку глубоко в карман. Только несколько монеток и сложенный лист бумаги, явно не купюра. «Да что ж так не везет?»

Битва за Чудское озеро продолжалась которые сутки. Райнису везло как никогда, иногда он выигрывал дважды подряд, и в какой-то момент Великое княжество Литовское осадило Казань, а пруссы начали войну с турками за Дарданеллы. То, наоборот, дружины поморов выходили к норвежским фьордам. Точку во всем этом поставил Бекхан.

К тому времени уже и Жих и Козодоев смотрели на командира с опасением – вдруг тот захочет рассказать альтернативную историю Кавказа. Но, выиграв в тот момент, когда наступило шаткое равновесие между объективной истиной и желаниями игроков, Бекхан посвятил свой час истории Месопотамии, вспоминая Навуходоносоров и прочую архаику.

Спокойствие восстановилось – ровно до следующей партии. В кои-то веки победил Жих, и с заговорщицким видом нырнул за клавиатуру.

– Только без глупостей, ладно? – попросил Бекхан. Жих неопределенно кивнул.

Когда он закончил, все были заняты демонтажом одной из переборок. Жих присоединился к остальным.

Поэтому вопль раздался только утром:

– Жих, ты охренел?

И куда только делся акцент! Красный от возмущения, Стрелок тыкал пальцем в экран, судя по всему, не находя подходящих слов для того, что увидел.

Теперь первая глава называлась «Происхождение разумных существ». В ней говорилось, что человечество, как раса наиболее молодая, не владеет точной информацией о времени появления на Земле гномов, эльфов, баньши и прочих древних. Приводились сравнительные данные разных исследователей, в основном, эльфийского происхождения, а на карте мира, нарисованной, конечно, очень приблизительно, указывались основные зоны поселения древних. Во всех временах появились ссылки на межрасовые войны и союзы.

Козодоев весело рассмеялся:

– Да ладно, все равно мы толком ничего не вспомним! А так хоть интрига появляется.

– Мы же отрезанный ломоть, капитан, – включился Жих. – Когда и если мы вернемся, неизвестно, что за это время произойдет дома. Вон, за полвахты до пожара сводку новостей получили – и что там? Северная Корея предупреждает Штаты, что на каждый чих будет ядерный контрчих. Может, на Земле уже и нет никого?

Бекхан понял, что процесс выходит из-под контроля. Остановка игры грозит депрессиями и сварой.

– Объявляю официально, – сказал он, – что с сегодняшнего дня исправления могут вносить только сами авторы статей. Чужое ни стирать, ни менять нельзя. Иначе начнутся дрязги, как с Чудским озером. Все, что вы пишете – на вашей совести. И доставайте домино, в конце концов.

Мелкой медной монеты хватило, чтоб оплатить дорогу до города. Мятая бумажка в кармане оказалась рецептом снадобья от стыдных болезней, кто-то из приятелей подсунул.

– Юнец ты ученый, я вижу! – кривобокий возница-гном не отличался учтивостью. – Ишь, молодежь какая прыткая пошла! Оно легче, ерундой-то всякой заниматься, это не в шахтах киркой махать!

Дим молчал, откинувшись на подушки. Возница сменил тему.

– Что в городе про Пропавший Корабль говорят? Али таят что? Где он, «Ян Эфемер»?

Не дождавшись, ответа, гном продолжал бубнить себе под нос:

– Виданое ли дело, в одну лодку эльфа с гномом сажать! Сразу ясно было, что проку не будет! Да и люди – тоже не братья. Один степняк, другой горец…

Дим же думал о профессоре Данлиусе. Как убедить старика подписать долгожданную аттестацию? Да, не даются Диму пестики-тычинки, нет желания считать лепестки и рисовать листочки. Когда другие ученики уже заняты механизмусами и практической алхимией, ему все приходится зубрить камомиллы да лютики…

– А я с детства сказки любил, – Козодоев с усилием вытягивал из-под палубы силовой кабель. – Волшебные. С картинками. И в космонавты пошел – хотел инопланетян первым встретить. Как на Марсе воду нашли, уже других мыслей и не было.

– Я тоже, – усмехнулся Жих, внимательно осматривая оплетку. – И сейчас хочу. Только в чем фокус, знаешь? Земляне теперь для нас – такая же инопланетная абстракция. Без связи мы вообще ничего не узнаем наверняка. Есть они, нет их… Как там и что… Марс на сегодняшний день и ближе и актуальней.

Тем вечером в бортовой истории мира появилась глава номер ноль. Козодоев оставил ее без названия.

На въезде в город, прямо перед крепостной стеной, шли приготовления к казни. Дюжие хлопцы сколачивали из неструганых досок эшафот вокруг полуобгоревшего столба, девки подтаскивали вязанки хвороста. Всем руководил пузатый капрал в тусклой кирасе и скособоченном шлеме. В стороне скучали два сонных стражника. По грязи, квохча, носились куры.

Диим, не прощаясь, соскочил с повозки.

– Кого жечь будут? – спросил он, подойдя к капралу.

– А твое какое дело, малец? – подозрительно оглядев юношу, ответил тот. – Ты не из ученых, часом, будешь?

Диим вытянул перед собой руку и слегка разжал кулак. Призрачное красно-зеленое пламя на миг расцвело бутоном над его пальцами.

– Диим Эль Гран, слуга Ордена, – негромко так сказал, с чувством. – Так кого жечь будут?

– Еретика, ваша светлость, – сразу присмирел капрал. – Сумасшедший ученый Данль, упорствовал при допросах, магической сути мироздания не признавал. Едва не сбежал на север, уже на приграничном тракте взяли.

– Ваша светлость! – подбежал один из солдат, пропитая рожа, – этот Данль знаете, что говорил? Что все живое, хоть травы, хоть звери, состоят из целлюль каких-то – из маленьких ячеек, что моя кольчуга. Во дурь-то несусветная!

Диим сложил руки лодочкой:

– О, Казад, Бек, Джих и Райнис, четыре бога в единой милости, защитите от смущения умы наши жалкие! Не дайте нам оступиться на сто одной ступени к благословенным землям Эфемеры!

Стражники почтительно склонились. Диим круто повернулся, и широким шагом зашагал к воротам.

Светило прохладное осеннее солнце, камень башен поблескивал влагой после ночного дождя. Диим чувствовал себя превосходно. Ему лишь недавно исполнилось девятнадцать, но он уже младший брат Ордена, прошел три магических посвящения, удостоился тайного знака милости Мага Всевидящего. И столько всего впереди…

В будущее Диим смотрел со спокойствием и уверенностью.

В этой партии то ли не везло никому, то ли везло всем, но к последней раздаче у каждого оказалось ровно по сто очков. Перемешав, в полной тишине разобрали кости. Тому, кто сейчас выиграет, предстояло писать новую главу Истории.

Клац. Клац. Доминошки выстраиваются в змейку. За иллюминаторами молчит бесконечная пустота.

– Мне нечем ходить, – по-балтийски тянет Стрелок.

– Мимо, – констатирует Козодоев, нервно теребя щеку.

– Пропускаю, – присоединяется Бекхан.

Жих еще раз смотрит в свои фишки, потом на поле.

– Единички есть у кого? – спрашивает на всякий случай, уже зная ответ. – Тогда «рыба».

Шесть Шесть © 2005