Текст книги " Бремя Власти"

Автор книги: Иван Кузмичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5

Середина июня 1715 года от Р.Х.

Стамбул.

Князь Никита Николевич Трубецкой давно не пребывал в таком чудном расположении духа. Даже полуденная жара, когда тень не спасает от зноя и та не повлияла на русского посла. Его дом, так же являющийся посольским представительством хоть и находился на самом отшибе Царьграда, но запущенным не был. Да чего говорить, многие центральные здания уступали русскому представительству не только внутренним убранством, но и внешне. И это неспроста.

Умный дипломат в первую очередь изучает страну в которую следует и только потом начинает работать. Князь Трубецкой эту нехитрую, но архиважную истину понял сразу, когда только собирался отправиться в Османскую Порту – удивительную страну, увядающую, похожую на старого льва у которого начали выпадать зубы, уходить силы, но все еще способного противостоять любому врагу.

Князь хорошо изучил обычаи противника, неплохо понял культуру, благо что немало общался в казанскими татарами и сделал правильные выводы о народе, любящем внешнюю красоту много сильнее чем внутреннюю, а золото так сильно, что ради достатка визири спокойно проигрывали не только битвы, но и войны.

Именно поэтому дом посла кичился своей роскошью и достатком. Османы понимали не только силу, но и приятный мелодичный звук сыплющихся монет. Благодаря этим вещам двери в самых разных местах для князя всегда были открыты.

Стоит ли говорить о том, что когда в конце апреля посол получил письмо от государя с указанием столкнуть лбами Порту и Священную Римскую Империю, князь Трубецкой не столько думал как осуществить подобное, сколько о том хватит ли на это денег. Ведь рухлядь, постоянно приходящая ему с купцами идет на прикормку множества шпиков и Дивана, сейчас же придется изыскать средства куда большие чем было у него в наличии.

После долгих раздумий, решение было найдено. Правда не совсем то на которое надеялся князь. В этот раз ему пришлось использовать много грязи и скелетов в шкафах власть имущих. Чего-чего, а этого в схронах дипломата было превеликое множество, все-таки шпики приносили порой бесценные сведения о своих хозяевах, порой даже не понимая их ценности. Князь же платил за любую информацию, часто совершенно не нужную.

И вот настало время для всего найденного за годы работы в Османской империи. За свою жизнь дипломат не беспокоился – смирился, что может быть убит в любое время, потому как 'Восток – дело тонкое'. Эту фразу Никита Николаевич услышал из уст царя Алексея и оценил по достоинству в первый же месяц пребывания в Порте. В последствии он не раз вспоминал ее… и применял на практике.

Князь взял за правило разговаривать с самыми разными людьми лично, естественно первое время без переводчика не обходился, но по мере общения, изучение языка сильно продвинулось и уже через полгода дипломат начал свободно общаться по-турецки.

В эту пору Османская империя, вопреки альфа-истории, не вела войну с Венецией. Повода для этого не было и сей повод султан усиленно искал. Потому как стране срочно требовалась победоносная и желательно скоротечная война, дабы отвлечь народ от очередных введенных налогов. И плевать на то, что военная машина османов уже задряхлела и пришла в упадок, но она пока еще находилась в том состоянии когда количество окупало качество.

Было ли для князя трудно натравить Порту на Священную Римскую империю? Несомненно. Каждый уважающий себя монарх, не важно султан, царь, король или император не захочет вести войну против страны от которой в последние два конфликта умывался кровавыми слезами, особенно когда есть возможность найти противника заметно слабее. К примеру ту же самую Венецию.

Поэтому эту проблему князь Трубецкой и решал последние два месяца, настраивая османов на нужный лад. В ход шло все: шантаж, подкуп и даже убийства одиозных военачальников, но главный козырь дипломат берег до последнего момента. И этот момент настал вчера…

Ни для кого не секрет, что Османская империя по своей сути управляется султаном, но вот опирается тот исключительно на дюжину визирей, во главе с Великим визирем и компания сия зовется Диваном. Ну а те в свою очередь опираются на бейлербеев – военачальников губернии, отвечающих за закрепленные за ними области. И так вплоть до отдельных мелких феодалов – сипахов, составляющих основную силу осман.

Эта система управления не изменялась на протяжении трех веков и закостенела, обросла 'мхом и паутиной', сделав из среднего звена не просто исполнителей, а мелких царьков, для которых даже писались свои своды законов. Эта ситуация не могла не сказаться на стране в целом, делая из некогда великих покорителей Европы и Азии сибаритов и лентяев.

Вот именно на этом и решил сыграть князь Трубецкой. Доведя до Дивана простую истину, что захват новых территорий в европейской части, куда более богатых и цветущих чем пустоши Азии и Африки вместе взятые, не только возможен, но и в свете последних событий выгоден Османской империи. И условие помощи России османов всего одно – соблюдение для православных народов тех же законов, что и для самих османов, на их исконных территориях. Как это было сделано на греческих землях после последней войны Порты с Россией. Мало кто догадывался о том, что католики относились к православным много хуже чем мусульмане, хотя последние и сдирали с них по семь шкур!

В чем же заключалась помощь, предложенная Россией? Не много не мало, а в полноценной партизанской войне против католиков! Потому как морейские греки и венгры натерпелись от них столько, что двух десятков лет хватило с лихвой, чтоб почувствовать вкус иной жизни. Тем более что на этот раз им предложили вернуться не в лоно Османской империи как таковой, а по сути стать ее сателитами, с куда большими правами и возможностями. Для этих земель подобное – царский подарок.

Уж об этом князь знал лучше кого бы то ни было, приходилось послу общаться и с лидерами обиженных народов. Без сомнения – османы причинили много зла, но даже они для России куда предпочтительней чем те же австрийцы или какие то иные чумазые европейцы. Ход императора Алексея Никита Николаевич оценил по достоинству и мысленно поаплодировал ему, потому как воспользоваться сложившейся ситуацией в свою пользу, когда впору думать о возможных репарациях – дано не каждому.

Вот возьмем к примеру недавно захваченные земли Османской империи: княжества Валашское и Молдавское, с землями Буджакской орды. Она ведь в сложившихся обстоятельствах при желании может их вернуть, хоть и умоется кровью. И разговоры о джихаде на те земли велись, да так что за клинки хватались даже не военные! Князю пришлось приструнить особо буйных, естественно через посредников, большая часть которых даже не догадывалась о том, что работает на русских. Но заглушить жажду крови у былых завоевателей крайне сложно. Так что в случае когда невозможно остановить, нужно возглавить, что князь Трубецкой и сделал, попутно перенаправив взоры Порты с северо-запада на запад, тем более что в пользу этого был один момент – за три года русские сумели, пусть и не до конца, но все же создать крепкую оборонительную линию из множества малая крепость и фортов. А армия, охраняющая покой границы, насчитывает свыше шестидесяти тысяч штыков.

Думаете мало? Спешу вас разочаровать и уберечь от поспешных выводов, ведь чтобы взять хотя бы одну крепость из семи возведенных, османов по подсчетам русского Генштаба необходимо иметь превосходство в живой силе и артиллерии минимум в десять раз. И если с людьми у османов проблем нет, то вот с осадными орудиями они есть, да еще какие. Ведь в последней войне русские полки взяли немало трофеев, в том числе и свыше трехсот восемнадцати и двадцати четырех фунтовых и чуть больше двухсот двенадцати фунтовых пушек. А с тем парком, что спешно создавался на протяжении последних лет, османы могут застрять под стенами Становой линии, как назвали цепь крепостей с вынесенными фортами раскиданными по Дунаю, вплоть до окончания толком не начавшейся войны.

Возможно этот факт, а может и здравомыслие некоторых визирей все же сыграло свою роль и вот вчера Диван, наконец, вынес свое решение, доложив султану Ахмеду о том, что Османская империя должна начать войну за возвращение исконных земель, отнятых Священной Римской империей. Да и в сущности своей план вторжения у Великого визиря Дамата Силахдара Али-паши уже разработан. С небольшим участием русского посла, вовремя получившего от своего императора важные сведения для этой войны. Ну а как добиться того, чтобы их реализовали – дело настоящего искусника своего дела, коим без сомнения Никита Николаевич и является.

По условиям Карловицкого мира к Священной Римской империи от османов отошла вся Венгрия и Трансильвания, а Темешвар с Боснией попали в руки Габсбургов несколько лет назад вовсе благодаря России. И по заверениям дружественных молодой Российской империи южных славян дела у имперцев складываются хреноватенько. Сказывается отгремевшая недавно затяжная война за Испанское наследство, да и земли нужно не только получить, но и ассимилировать, а этого добиться в такие короткие сроки можно исключительно мягкой политикой, но никак не католическим кнутом, который привыкли использовать Габсбурги.

И теперь у османов есть шанс вернуть себе потерянное, за исключением территорий, отошедших к России. Хотя исключать возможные попытки проверить на прочность границу Валашской губернии не стоит, все-таки подданные султана народ горячий, за ними нужен глаз да глаз. Хотя усиленные гарнизоны, и Южная, сорокатысячная армия, прибывшая в новые земли на постой в начале января, заставят задуматься любого, да и местные полки после войны не распустили, как бывает обычно, а усиленно муштруют. Недаром ведь о безопасности земли больше всего радеют именно живущие на ней, а не пришлые.

Что ж, князь Трубецкой по праву наслаждался прекрасно выполненной работой, издалека наблюдая за раскрутившимся маховиком предстоящей военной кампании осман…

Глава 6

Конец июня 1715 года от Р.Х.

Хатычка. Смоленская губерния.

Удивительное дело, но наша армия успела перехватить врага, прежде чем он дошел до Дорогобуша, хотя идти к нему от Смоленска много меньше чем от той же Вязьмы, да еще стоит учесть, что мы выступили позже на неделю. Может все дело в том, что принц Савойский потратил драгоценную неделю форы на переправу и поиск провизии на левобережье Днепра?

Такое возможно. Все же с кормежкой у неприятеля худо. Врагу не помогают ни фуражиры, ни наемники, действующие хуже татар. А что они хотели, мол придут и получат все на блюдечке? Хренушки! Просчитался Август, когда заверял их в обратном. Да и казачки с драгунами из корпуса Меншикова не зря хлеб едят, да звонкую монету получают – щиплют толстого армейского змея со всех сторон, и наперед деревеньки успевают предупредить.

Да-да, планы, которых мы думали будут придерживаться союзники оказались фикцией. Я как узнал, даже улыбнулся. Причина проста – когда главком войска не доверяет своим генералам (план наступления передал один из них, за хор-рошенькую сумму), то и надеться на них может только в пределах исполнения одной-двух команд. Тем самым приравнивая опытных полководцев к простым унтерам!

Правда это не отменяет того, что мое войско значительно уступает числом врагу, а ждать пока подойдет десяти тысячная армия генерала Третьяка, собранная буквально 'с миру по нитке…' я не могу. И плевать, на то, что она следует за нами по уже имеющейся инфраструктуре: мосты возведены, кухни и бивачные места разбиты, тягловая скотина ждет пересмену. Им даже по самым оптимистичным прогнозам топать не меньше двух недель. Для нас, занявших выгодное место на пути врага, отступать неприемлемо. Если противник пройдет дальше не получив сражения – то это приведет к потери авторитета России, заработанного потом и кровью в прошедшей войне со шведами. А восстановить его будет ой как непросто. Впрочем, мы предоставим врагу действовать первому, благо, что миновать наши позиции союзники не смогут. Да и о Меншикове с его сорвиголовами забывать врагу не следует – научил Алексашка их тому, чтоб тесным строем двигались да не растягивались. Немало кровушки вражеской уже попортил! Хотя там и казачки Скоропадского с калмыками Аюки-хана отметились, используя степную тактику: 'бей и беги', кружа рядом с противником ровно столько, сколько требуется и не минутой дольше. Много чего сделали иррегуляры с летучими отрядами, обо всем и не скажешь, но все-таки победить врага одними наскоками нельзя.

И вот, наконец, момент истины близок. До того как первые солнечные лучи дадут жизнь новому дню еще часа два, может чуть меньше. А русские войска уже на ногах, бодрые, свежие, отдохнувшие, чуток заспанные и сытые мясным бульоном – самое то перед битвой – в случае ранения меньше проблем, да и тяжести организм не испытывает.

По сообщениям многочисленных разъездов противник вышел тремя колоннами после полуночи и вот-вот должен 'незаметно' выйти к нам на левый фланг, частично взяв его в клещи. По крайней мере так посчитал наш штаб получив первые выкладки по маршруту врага. Не скажу, что план плохой, вовсе нет, по-своему он отличный, особенно если учесть семь неплохо укрепленных люнетов, каждый из которых рассчитан на полноценный батальон с дюжиной орудий от шести до двенадцати фунтов каждое. Слабое место в этом построении в том, что шесть из них прикрывают центр и правое крыло – прикрытое мелким овражком да жиденькой рощицей. А вот на левом крыле (фланге) мест для нормальной атаки куда меньше – тут стоит многовековой лес, пробраться по буреломам, больше чем одному взводу, без предварительных работ невозможно. А их противник не проводил – даром что в лесу в семи верстах везде посты натыканы, уж ребятки шум лесоповала услышали бы.

Единственное на что в этом случае могли надеяться враги так это на темноту, да и то с оглядкой. Ну не идиот же принц Савойский, чтоб на авось полагаться, он европеец-прагматик, значит есть у него в рукаве пара тузов, о которым наш штаб не додумался, хотя может я себя накручиваю…

– Твое высочество, полки готовы, драгуны выведены за чащу, казачки с калмыками на левом крыле, в паре верст за балкой скрыты.

Я вместе с большей частью штабных офицеров: от капитана до полковника. Все генералы сразу после совещания убыли к своим корпусам, созданным в составе армии еще в начале похода. С одной стороны кажется – раздувание высшего командного звена, но это не так, ведь вопреки практике европейцев, привыкший объединять под рукой командующего максимальное число солдат, мы пошли по пути унификации не только вооружения, но и взаимодействия.

Какой смысл нагружать человека лишней работой и заботами, для которых можно найти иных исполнителей? Вот именно для этого армии делятся на корпуса, а те в свою очередь объединяют в себе от трех до семи полков, в зависимости от ситуации и навыков генерала. Система европейцев в общих чертах схожа с той, что используется в русской армии, но именно что похожа…

Правое крыло с двумя люнетами, занимающее всю низину от склона холма, на котором стоят артиллерийские батареи и штаб, вплоть до рощи, принял генерал-фельдмаршал Шереметев. Борис Петрович, человек опытный и волевой, на него полагался Петр Великий, так же на него полагаюсь и я, знаю – не подведет, выстоит даже в самый трудный момент.

Центр возглавил я, благо, что четыре люнета, прикрывающих сектор градусов на сто двадцать, позволяют думать о том, что в этом месте оборона надежна. Тем более, что три батареи по пятнадцать тяжелых восемнадцати фунтовых 'колпаков' с готовыми к бою 'кубышками' позволяют смотреть в будущее с оптимизмом.

А вот левому крылу похвастаться кроме одного усиленного люнета, вмещающего полтора батальона было в общем-то и нечем. Но в силу рельефа местности его по задумке штаба для обороны должно хватить, ну а коли нет, то есть еще и резервные полки, да казачки с калмыками. Сдюжат в случае чего. Тем более во главе крыла стоит Родион Христианович Боур, личность неординарная во всех смыслах.

Достаточно отметить тот факт, что когда началось сражение за Нарву, окончившееся катастрофой для русского воинства, молодой Боур совершил поступок, который трудно оценить с точки зрения европейского практицизма. В то время наемники-иностранцы, служившие в русской армии без зазрения совести и без малейшего колебания переходили линию фронта и органично присоединяли свои армейские подразделения к побеждающему шведскому войску, как тот же Евгений де Круа, Боур поступил наоборот и перешел на сторону проигрывавших баталию русских. Царь Петр принял его с распростертыми объятиями и сразу дал в распоряжение несколько драгунских полков.

За многие годы службы Родион Христианович участвовал в сотнях битв и сражений, отличаясь только в лучшую сторону. Его драгунский корпус совершил немало подвигов, о которых еще долго будут вспоминать за солдатским костром.

И хоть я понимаю, что амплуа генерала Боура вовсе не оборона, он куда охотнее как и князь Меньшиков занимается 'летучими' действиями, частенько возглавляя драгун в атаках на неприятеля. Однако и оборону сей генерал держит отлично. Проверено не раз.

Да и поставить больше некого – Ренне с Аллартом в центре держат оборону – по паре люнетов у каждого, а я можно сказать только указываю общее направление. Остальные же генералы, которых к слову сказать осталось куда меньше чем при моем батюшке – аттестация прошлась по ним неумолимым серпом, срезая бездельников, тунеядцев и прочих профнепригодных. Ну а те кто прошел отсев убыли к своим корпусам и армиям. Вакантных мест то осталось ой как много!

Прогнозы разведчиков не сбылись – противник хоть и достиг намеченных позиций к четырем часам утра, но атаковать сразу же не стал. Видимо командиры решили дать людям отдохнуть. Но тогда спрашивается для чего вообще гнать солдат в такое время? Да и кони ночью слепы, того и гляди ноги переломают.

Наш штаб такой поворот событий озадачил, но отходить от первоначального плана не стал. В случае нужды есть резервы, кинуть полки можно в любой момент. Вон уже и солнце готовится показаться из-за горизонта. Свежо. Приятно. День обещает быть жарким…

Наше войско, в зеленой форме, необычного для этого времени покроя, замерло вокруг холма. Видны полевые кухни, коптящие небо, санитарные палатки и телеги обоза с припасами и прочим скарбом, в том числе все что связано с оружием, кроме артиллерийских приспособ. Ими расчеты занимаются сами, как впрочем и запасами боеприпаса.

Справа от холма, в нескольких верстах от холма, в небольшом перелеске, разместились два полка драгун и две тысячи калмык. Еще три тысячи степняков, возглавляемые Ору-ханом, расположились на другой стороне рощи, для предотвращения обходного маневра противника. Отряд же казаков во главе с гетманом Скоропадским занял нишу слева, за спинами трех полков, защищающих это направление.

– Государь, враг выступил, – Шереметьев неслышно подошел сзади. Видимо вместо себя оставил зама.

– Началось, фельдмаршал? – поднимаю на него красные от постоянного недосыпания глаза. Блеклые мушки мелькают перед глазами.

Предрассветный час самый неоднозначный. Особенно когда приходится ждать первого хода противника. Но вот вроде армия неприятеля сдвинулась с места, шестеренки военной машины со скрипом провернулись и люди в разноцветных мундирах печатая шаг вышли навстречу своей смерти. Те кто бьется в первых рядах редко живут долго и они об этом знают, как знают о том, что возможно последние минуты жизни – это все что у них осталось. И продать их захотят подороже. Если сумеют, ведь и с другой стороны баррикад – люди страшно жаждут жить!

– Из-за проклятого тумана, не видно не зги. Придется ждать пока рассеется, иначе прицельной пальбы не получится, – заметил фельдмаршал, глядя вперед. Туда где сейчас стелется серо-молочное покрывало тумана, а под ним по заверениям разведчиков идут вражеские полки.

– Судя по полученным сведениям врагам нужно минут десять, чтоб войти в зону поражения наших орудий.

– Так точно, государь.

– Ну тогда, нужно немного растормошить неприятеля. Как ты считаешь, фельдмаршал?

– Кубышками? – тут же уловил идею Шереметьев.

– Думаю первая пара залпов может быть и ядрами, а там уже, когда видимость улучшится, или враг себя выдаст, можно и 'кубышки использовать'.

– Будет сделано.

Несколько секунд спустя к батареям унесся вестовой с приказом. Сорок пять орудий поставили так, чтобы они могли простреливать все сектора, но главное то, что их в первую очередь выставили таким образом, чтоб первые залпы были на грани эффективной стрельбы. Уж в этом артрасчеты за последние дни натренировались изрядно.

Прошло минут пять. Послышался протяжный гудок командира первой батареи, ему вторили остальные два. И несколькими секундами позднее холм сотрясла орудийная канонада.

Та-дах! Та-дах!

Яркие вспышки. Белесые облачка, вылетающие из дул и далекий удар чего-то тяжелого о землю вдалеке. Саженей в семьсот – предел на который способны только 'колпаки', европейские пушки, максимум доставали на пятьсот пятьдесят, но в основном редко и до пятисот добивали…

Прислушался. Тишина.

'Неужели никого не задели… разведчики оплошали и враг в другом месте?' – подумал я.

Но тут внезапно услышал частый бой барабанов. Вдалеке, аккурат там, где упали чугунные сферы.

Получилось! Неприятель решил скорее преодолеть зону артобстрела и увеличил скорость колонн.

Следующий залп батареи дали уже 'кубышками' и как дали! Даже нам, порядком оглохшим от близкой орудийной пальбы, было слышно как кричат вражеские солдаты, попавшие под обстрел. Честно скажу – этот адский ор ласкал мои уших! И на лице появилась довольная улыбка. Какие-либо сомнения на счет битвы улетучились, и теперь осталось показать зарвавшимся ублюдкам их место!

Солнце постепенно поднимается все выше и выше, ослепляя своими лучами нас и неприятеля. Земля, словно чувствуя будущее сражение, не желает просыпаться, трава после ночной росы осталась лежать, не решаясь подняться…

Вот только туман рассеивается слишком медленно, да и видно, что не успеет светило окончательно обнажить вражеские ряды перед артиллерийскими наводчиками. Что ж, придется действовать своими силами, которых надеюсь хватит, иначе русскому воинству придется худо…

Следом за люнетами выстроились четыре пехотные линии друг за другом на расстоянии сотни саженей. Аккурат таким образом, чтоб не мешать друг другу. Да и первые две линии в основном состояли из батальонов тех полков, которые держали оборону на люнетах. А что, вполне разумный подход, особенно когда в одном полку служат земляки, волей-неволей будешь расторопнее себя вести, а то ведь в следующий раз с тебя самого спросят!

Русские зеленые мундиры на протяжении линии фронта пестрят серыми бликами стальных кирас и шлемов витязей. Стрелковые команды распределили неравномерно. Ближе к центру кучность не в пример ниже чем на краях. Приказ у всех стрелков-витязей один – убивать офицеров вражеской армии при любой возможности. Именно поэтому витязи занимают позиции возле проемов в строю, там, где стоят шестифунтовые полковые пушки старого образца, заряженные бомбами или ядрами. Время картузов с картечью пока не пришло.

Тактика стрелков, успешно применяемая против турецких отрядов, нуждалась в развитии. Первые "сырые" наставления давно напечатаны как дополнение к Уставу. Теперь по прошествии нескольких лет учтены ошибки и недочеты, отшлифованы действия в разных ситуациях. Что такое стрелковые команды в боевой обстановке Европа не знает, да и вряд ли узнает. Витязи, сами того не зная, стали родоначальниками нового вида войск – егерей. Первыми и единственными, надеюсь, они будут оставаться ими как можно дольше.

Но пока еще доморощенным снайперам, вооруженным лучшими фузеями современности рано идти в атаку. Артиллерия еще не 'договорила'.

Трижды громыхали батареи, посылая в сторону врага 'кубышки'. Много крови попортили, еще больше готовы были попортить, но увы, первые вражеские шеренги преодолели сектор обстрела и менять позицию пристрелянных орудий никто не собирался. Слишком муторно, да и времени нет. Недаром ведь принц Евгений так скрупулезно вел все свои битвы до сего времени, вряд ли он даст русскому воинству время для того, что придти в себя, оосбенно, когда у него численное преимущество. Так что стоит ждать следующей волны, поэтому артиллерия тут же переключилась на стрельбу по площадям, по тем зонам, где первая волна не шла. Конечно, была вероятность того, что все это подстава, и вражеский главком обманул нас, но мне казалось, что не настолько уж знаменитый полководец, с которым пришлось даже сойтись на ниве торговой баталии, наивен, поэтому принятое решение не изменил.

И правильно сделал!

Пока русские полки занимали позиции на флангах и между люнетами, готовились к жаркому бою, вражеские войска под скорый бой барабанщиков преодолели больше половины пути. Их полковые знамена уже просматривались сквозь тающий, под лучами раннего солнца, туман. А за ними, в полутысяче шагов, двигались колонны второй атакующей волны: без боя барабанов, крика сержантов и какого-либо шума. Русские войска еще не знали о том, что первыми на них пустили польский корпус вместе с отрядами наемников, а вот основной прорывающей силой вражеского строя принц Савойский сделал проверенные австрийские полки, атакующие русские ряды на левом крыле, с его единственным люнетом.

Огонь батарей уже после седьмого залпа пришлось перенести на проснувшиеся орудия противника, выставившего их для контрбатарейной стрельбы. И надо заметить наводчики у противника не зря получали жалование – третий залп задел крайнюю правую батарею, выбив два орудия и трех бойцов из артрасчета.

Правда стоит отметить, что одна батарея все так же продолжала вести огонь по наступающему противнику, не взирая ни на какие препоны. Да и класс русских расчетов оказался куда выше чем у европейцев: точность, скорострельность и даже банальная казалось бы дисциплина – по всем параметрам русичи впереди.

И хотя артиллерия – бог войны, сражение одними пушками не выиграть, что противник нам и демонстрирует, выводя на люнеты потрепанные полки, которые не вступив в бой с русской пехотой уже потеряли четверть солдат. И большая часть из них ранена.

В низине звуки доносятся далеко, тем более что невысокий холм выступает частичным отражателем. Противник испытывает на себе одно из самых гибельных для армии действий – психическую атаку. Да и как противостоять мольбам о помощи и плачу тех, кто с тобой вчера ел из одного котла, шутил, веселился, вспоминал прожитые годы и загадывал наперед, что съест на ужин и как проведет время свободное от дежурств. Способ конечно был, но он настолько изуверский, что воплотить его в жизнь могут разве что азиаты или прочие тираны, считающие жизни людей всего лишь пылью под своими стопами.

Сотня саженей…

Вражеские шеренги постепенно выравниваются, уплотняются и готовятся к атаке. Мне в подзорную трубу видно как солдаты подтягивают воинскую сбрую и внимательно смотрят вперед, выглядывают кочки и ямы. Вот-вот барабанщикам дадут команду: 'Бой!' и шеренги ускорятся, возможно даже побегут на врага, надеясь скорее сойтись в рукопашную. В которой они заведомо слабее русских богатырей, но выбора у врага нет, потому как вступать в фузейную дуэль для них вовсе смерти подобно: русское оружие заведомо многократно лучше. Тем более, что этот противник знаком с ним еще со времен войны со Швецией.

Но это же поляки… Гонористые и безрассудные пшеки, могущие драть горло, хлестать вино и задирать подолы разбитным девахам. На большее польский корпус ни под русской рукой, ни тем более под австрийской не способен. Уж кому как не мне об этом знать. Хотя недооценивать врага тоже не следует. Одиночное воинское мастерство шляхты известно по всей Европе и признано одним из лучших, другой вопрос – успеют ли паны его проявить…

Я, молча наблюдаю за происходящим. Все роли расписаны, действия и контрмеры приняты, на случай непредвиденных решений врага имеется резерв на каждом направлении. Казалось бы все рассчитано, ан нет, гложет меня червячок, тот самый что порой интуицией зовется. Муторно на душе, хотя казалось бы радоваться следует, вон как лихо начали, уже и канонады противника не слыхать, а польские полки вот-вот обратятся в бегство по всему фронту.

Им даже до люнетов не дали дойти, выбили еще треть залповой стрельбой, вот паны и опешили. А затем по шеренгам прозвучала многоголосая мелодия десятков полковых горнов: где-то быстрее, где-то медленней, но через минуту к нему подключились все горнисты.

Перед моими глазами открылась чудная картина – сквозь шеренги воинов в темно-зеленых мундирах просачиваются ручейки в серо-зеленой форме. У тех и других однотонные зеленые кепки, лишь у некоторых синие и уж совсем изредка виднеются темно-синие, черных – генеральских вовсе не видно. Не по чину им полки в начале боя вести.

Между тем 'ручейки' довольно быстро иссякли и легкой трусцой, как на утренней пробежке побежали навстречу врагу. Не знаю, что подумали солдаты противника, но если бы я не знал, что это отдельные отряды стрелков, созданных по образу и подобию с застрельщиков-витязей, то непременно бы опешил.

Впрочем, отряды стрелков, небольшие, не больше полусотни в каждом, разбежались вдоль поля, перекрывая большую часть своими редкими телами и по команде офицеров замерли, скинули фузеи с плеч и опустились на колено. Теперь каждый стрелок – сам себе командир. Ровно до того момента пока не сделает три выстрела: с предельной для своей винтовой игольчатой фузеи дистанции в полторы сотни саженей, со средней в сто двадцать саженей и с малой – в сотню саженей. На каждый выстрел с прицеливанием и перезарядкой тратится двадцать секунд, исключая первый, когда патрон уже снаряжен.

Конечно мушкеты противника могут прицельно вести стрельбу не более шестидесяти саженей, не считая егерей с их винтовочным оружием, но вот залпом европейцы ведут огонь начиная с сотни саженей. Пусть эффективность от подобного огня невелика, но все же шальная пуля может достать зазевавшегося бойца, чего по Уставу следует избегать всеми силами. Именно поэтому стрелкам не разрешается задерживаться для четвертого выстрела. Да и задача у них не в том, чтоб убит ькак можно больше солдат противника, а в том, чтобы выбить как можно больше командиров, знаменосцев и барабанщиков. Всех тех кто может вести за собой, командовать или организовать.

Эту тактику отлично отработали гвардейцы еще в прошлую кампанию против осман. Тогда стрелки собрали богатый урожай, внеся сумятицу, а порой и панику, на каждом участке, где появлялись. Жаль только тогда их было до обидного мало, теперь же в каждом батальоне имеется своя полурота подготовленных воинов, обученных к быстрой, точной и главное 'умной' стрельбе. Но это в идеале. Да, пусть они показывали отличные результаты на учениях, но реальный бой это совершенно иное.