Текст книги "Кель и Джил. Тайны древних"

Автор книги: Иван Кириллов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Когда девушка закончила осматривать лекаря, выражение её лица сменилось на нейтральное, юноша посчитал это хорошим знаком. Выдержав небольшую паузу, она, наконец, заговорила, на этот раз намного дружелюбнее:

– Почему бы и нет? Присаживайся.

Она перестала чистить ногти, положила локти на стол и уставилась на Келя единственным здоровым глазом, поигрывая ножиком – прокручивала его промеж пальцев.

Кель отодвинул стул и уселся напротив. Внешность девушки его ни капли не смутила. В своей врачебной практике он встречал случаи и похуже, а здесь он не увидел ничего такого, чего не получилось бы исправить магией. Хотя, конечно, для это понадобилась бы круглая сумма, если бы она обратилась к кому-то помимо Дон’Аллана. Зато её звонкий, мелодичный, приятный до головокружения голос его прямо-таки очаровал. Ему захотелось как можно скорее начать разговор, неважно, на какую тему, лишь бы его собеседница поскорее снова начала отвечать. А ещё он решил, что возможно, раз Сол назвал её бродячей артисткой, то зарабатывала она не только метанием ножей, но ещё и пением. Келю немедленно захотелось попросить девушку что-нибудь ему спеть, но от этих мыслей он рассердился на самого себя: «Если я сейчас выкину что-то подобное, она решит, что я сумасшедший. Это крайне неуместно». Переборов свой странный порыв, юноша представился:

– Меня зовут Кель, а ты, я так понимаю, Джил, верно?

Он протянул девушке руку, но вместо того, чтобы пожать её, она оперлась на спинку стула, скрестив руки на груди, зажав то, что служило ножику рукояткой, между средним и указательным пальцами:

– Кель, да? Какое-то простачковое имя. – Надменно произнесла Джил, ехидно ухмыльнувшись.

Кель медленно отвёл руку в сторону. Его брови приподнялись, в удивлении, а потом почти сразу же нахмурились. Во-первых, он не ожидал столь откровенного хамства, вместо приветствия. Во-вторых, несмотря на то, что он родился в семье простых людей – рыбака и швеи, ему нравилось подаренное родителями имя, и казалось достаточно оригинальным. Полное имя юноши перевоыдилась с одного из древне-человеческих диалектов как «Носитель Знания», и молодой лекарь считал, что полностью его оправдывал. От досады Кель надул губы, наморщил нос, и даже, рефлекторно, легонько стукнул донышком кружки по столу. Потом скрестил руки на груди, как Джил, обиженно выпятил подбородок, и ответил:

– Да? Зато у тебя имя как у принцессы, но что-то я не вижу вокруг королевской прислуги. Сама-то ты сидишь не во дворце, а в обычном трактире, вместе с «простачками». – Сделал он особый акцент на последнем слове, передразнивающе понизив голос и скривив губы.

Задумавшись над своим ответом, Кель понял, что, похоже, сам себя укусил за задницу подобным высказыванием, согласившись с тем, что он являлся простачком, но отступать было уж поздно – ему следовало подумать над тем, как выкрутиться из ситуации за счёт следующей колкости.

Джил же наоборот, оценив самокритичную остроту по достоинству, ухмыльнулась и, усмехнувшись, ответила уже гораздо добрее:

– Эй-эй, я не собиралась тебя обижать. Ты слишком остро воспринял мои слова. Я просто не выношу преждевременного фамильярного отношения, и всего лишь хотела, чтобы ты представился полностью, как полагается по этикету.

Кель бросил на Джил удивлённый взгляд. Она продолжала миловидно улыбаться, и, казалось, без какого-либо подвоха. Теперь, растерявшись от такого резкого поворота событий, он занервничал, и вскочил, чуть не опрокинув стул:

– Ох, да, прости, об этом я как-то совсем не подумал. – Кель замялся, вспоминая, как правильно представляться по этикету. Дон’Аллан настаивал, чтобы его ученик занимался изучением и этой науки, но живя среди простых людей, юноша пользовался ею крайне редко, отчего практически забыл, как это делается, потому как подобные церемонии знакомства было принято проводить среди людей самых высших сословий, чтобы понять, кто же сейчас перед тобой стоит, и насколько почтенно стоит к нему относится. Наконец, паззл в его голове сложился, и он затараторил. – Меня зовут Кель’Доран, я являюсь сыном рыбака Унок’Дона и швеи Дорра’Моны, большую часть жизни занимался изучением знахарского искусства, и, говоря без ложной скромности, достиг на этом поприще немалых успехов, ученик небезызвестного мага-целителя Дон’Аллана. Прошу, для краткости зови меня Келем.

Только теперь, представившись, он выдохнул и успокоился. После чего уставился на Джил, в ожидании ответного жеста.

Она встала, спрятав руки под плащом, перестала улыбаться, на мгновение прикрыла глаза, тихонько вздохнула, и представилась:

– Меня зовут Джилли’Анна. Дочь охотника Роза’Хивана и прачки Миса’Морры. Последние несколько лет являюсь бродячей артисткой, чем и зарабатываю себе на жизнь. Ученица своего отца Роза’Хивана. – Тут она замялась, всего на полмгновения, что, тем не менее, не ускользнуло от пронырливого взгляда лекаря. – Каких-либо особых статусов или званий не имею. Прошу, для краткости звать меня Джил.

На этот раз артистка первая протянула руку, в которой уже не оказалось оружия, когда и куда девушка успела его упрятать, ускользнуло от взгляда юного лекаря.

Кель, проникнувшись официальностью момента, но всё ещё находясь в состоянии замешательства, немедленно схватил руку Джил, и принялся неистово её трясти.

Артистка не пыталась вырвать ладонь из цепкой хватки озадаченного лекаря. Напротив, саркастично оскалившись, она подождала, пока юноша сам понял, насколько нелепо выглядел со стороны.

Но это произошло гораздо скорее, чем девушка успела в полной мере насладиться ситуацией.

Кель, испугавшись, что его примут за какого-нибудь умалишённого, стремительно выпустил руку Джил из плена, и уставился на неё, после чего медленно перевёл взгляд на саму девушку, ожидая её реакции: «Наверное, она подумает, что я самый последний болван, который даже здороваться толком-то не умеет» – с тревогой заметил про себя лекарь.

Так или иначе, его ожидания не оправдались. Артистка, напротив, даже слегка усмехнулась и отпустила в его сторону маленькую колкость:

– Странный ты какой-то. Но забавный. – Легкомысленно добавила она. – После чего, оглянувшись, уселась на место. Выражение её лица вновь приняло равнодушно-серьёзный вид, прямо как и её голос:

– Итак, судя по тому, что говорил обо мне Сол, ты не на свидание меня пригласить собрался, верно? – Перешла она прямо к делу.

Присмотревшись к артистке повнимательнее, Кель понял, что, в других обстоятельствах, был бы и не против устроить подобное мероприятие, но в данный момент его интересовали дела совсем иного толка. Однако, рассказывать о них в лоб всем подряд он не торопился:

– Верно. Скажи, Джил, а как давно ты путешествуешь? – Начал он издалека.

– Нечасто в календарь заглядываю, но примерно три года. – Не задумавшись и на секунду, ответила она, будто предугадав этот вопрос заранее.

– А на жизнь зарабатываешь выступлениями, правильно? – Сразу перешёл к следующему вопросу лекарь.

– Да, прямо как и сказала минуту назад. – Артистка на мгновение недовольно поморщилась. – Точнее – метаю ножи на потеху публике. Если приходится задержаться на одном и том же месте на какое-то время, и внимание аудитории ослабевает, то ещё пою и музицирую. Если, конечно, удаётся достать инструмент.

«Ура! Она всё-таки поёт! Если не сойдёмся, нужно не забыть уточнить, когда и где планируется следующий концерт» – с ликованием заметил про себя лекарь, но сохранил деловое выражение лица:

– Понятно, – юноша кивнул головой, – а насколько хорошо?

– Достаточно, чтобы хватало на вкусную еду и тёплую постель. – Джил нахмурилась.

– Прости за подобные вопросы, но я не видел ни одного твоего выступления, и даже слышать о тебе мне не доводилось. – Кель хорошо знал устройство человеческого зрения, и опасался, что люди, на самом деле, платили вовсе не за мастерство и артистизм девушки, а просто чтобы посмотреть, как кто-то неполноценный пытается профессионально заниматься метанием ножей. – Мне необходимо лучше узнать о твоих навыках, так как дело, которое я собираюсь провернуть, имеет весьма деликатный характер, однако… – он уже собрался сказать «если мои сведения верны, её участники не будут ни в чём нуждаться всю оставшуюся жизнь», но вовремя запнулся, сообразив, что знаком с собеседником без малого пять минут, и что не стоит кричать о таких вещах на каждом углу, поэтому решил проявить осторожность, – … может принести… неплохой доход. Но в то же время, я не уверен, насколько опасной в итоге она окажется, поэтому ищу людей, готовых абсолютно ко всему.

– Что ж, понятно. – Джил отпустила брови на привычное место, после чего взялась за кружку, в пару глотков прикончила её содержимое, вытерла рукавом влагу с губ, оценивающе осмотрела донышко, и вернула ёмкость на место. После чего перевела взгляд на кружку собеседника, и уточнила, мотнув в её сторону подбородком. – Что там у тебя за пойло?

Юноша посмотрел на свою кружку, словно сам успел забыть, что там находилось:

– «Горный Король».

– Мхм. – Кивнула она. – Ты случайно не запомнил, из какой бочки Сол тебе наливал?

– Запомнил. Вон та, чуть выше и правее центра. – Ответил лекарь без задней мысли.

Кель повернул голову в сторону стойки, и указал пальцем в направлении запрошенной ёмкости. Тут же он самым краешком глаза приметил, как девушка завела одним плавным движением завела праву руку за голову, а следом молниеносно её распрямила. На мгновение что-то сверкнуло в освящаемой части трактира, и раздался еле слышный звук, похожий на глухой свист. В следующую секунду раздался стук, точно кто-то ударил совсем маленьким топором по дереву, проследив взглядом за источником звука, юноша обнаружил, что из того самого бочонка теперь торчал небольшой метательный нож. Очевидно, такой же, каким Джил чистила ногти.

У лекаря отвисла челюсть. Их стол находился от стойки на расстоянии около пятнадцати шагов, а полки с напитками и того дальше. Причём, Джил метнула нож, мало того, что сидя и практически не целясь, так ещё и не поворачивая головы. Пока Кель ошарашено пялился на место ранения сражённого с одного удара бочонка, Джил, поднялась из-за стола:

– Что-то меня в последнее время память начинает подводить, как выпью, поэтому я решила на всякий случай пометить бочонок. Это ведь тот, я же не ошиблась? – По высокомерному тону артистки юноша сразу догадался, что никаких проблем с запоминанием вещей она не испытывала, а просто решила покрасоваться.

Прихватив свою кружку, девушка направилась за прилавок. Оказавшись рядом с бочонком, ей пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вытащит из последнего свой ножик, раскачав его в разные стороны, чтобы расширить отверстие, так как засел тот действительно глубоко. Наконец, когда оружие поддалось, и выскочило из древесины, из отверстия внезапно побежала тонкая струйка пива. Моментально сориентировавшись в ситуации, Джил успела поймать её кончик в свою кружку, не пролив ни капли:

– Ух ты, на такое я не рассчитывала.

Приподняв одну бровь, артистка вытянула шею в направлении струйки и попробовала её, высунув язык. После чего довольно усмехнулась, и кинула лекарю через плечо:

– А Сол-то тебе самый свежак налил, оказывается! Видать, сильно ты ему понравился!

Пока кружка наполнялась, артистка спрятала нож куда-то под плащ. Поток хмельной жидкости успел заполнить половину ёмкости, но даже не думал останавливаться, видимо, нож девушки угодил намного ниже ватерлинии бочонка. Удивлённо хмыкнув, Джил, не отрывая взгляда от бегущей струйки, и не двигая кружку, с ловкостью жонглёра, который подбирает с земли ещё один шарик, не прерывая процесса, желая продемонстрировать свои навыки публике, взяла из-под стойки другую кружку, приготовившись, в случае чего, подставить её следующей. Однако поток начала ослабевать, так и не добравшись до краешка стеклянного сосуда. На последнем издыхании он выпустил несколько капель, которые стекли, оставив за собой влажную линию на крышке бочонка. Артистка вернула ставшую ненужной кружку на место, придирчиво оценила получившееся соотношение жидкости и пены в собственной ёмкости. Окончательный Результат её не устроил. Джил же сдула горку пены, отставив сосуд в сторону. Затем отвернула краник, чтобы долить то, что ей причиталось.

«Мда, с ножами она обращается гораздо лучше, чем разливает пиво», – улыбнувшись краешком рта, подметил про себя Кель. Но он считал, что самообслуживание в трактире являлось несколько неуместным: «Может, лучше позвать Сола?» – но в конечном итоге сразу предпринимать ничего не стал, тем более что девушка расплатилась, как почитается.

Артистка достала откуда-то из-под плаща монетку, кинула её на стойку, с характерным звоном и, направившись обратно, крикнула в сторону кухни:

– Эй, Сол! Я себе кружку «Горного» взяла! И ещё проткнула одну бочку! Компенсация на прилавке!

В ответ ей раздался голос человека, которого явно оторвали от глубокой увлечённости каким-то делом:

– А? Чего? Джил, это ты, что ли? Я тут занят вообще-то! – Вознегодовал трактирщик. – Ты, давай, прекращай это своё самоуправство! И имущество моё не порть! Деньги деньгами, а у меня приличное заведение, а не притон какой! Мы тут стулья друг другу об головы не разбиваем! Ну, разве что в виде исключения. – Виновато добавил Сол, и умолк. Но, внезапно, воскликнул, повеселевшим голосом. – А-а! Я понял! Это ты своими трюками перед Келем хвастаешься? Ну, тогда на этот раз я тебя прощаю! Но только на этот! – Тут с кухни послышалось неразличимое бормотание Бекки. – Что? – Негромко уточнил трактирщик. – А, ага. – И воскликнул строго. – Если ещё хоть какая-нибудь мебель пострадает – я тебя больше в зал не пущу! – Сол явно не хотел отвлекаться от дела, и даже не стал выходить за монеткой.

Пока Джил слушала трактирщика и шла обратно к столу, хулигански хэкая в ответ на каждую его фразу, Кель провожал её взглядом. Даже когда она уже поставила кружку, и взялась за спинку своего стула, юноша всё ещё неотрывно наблюдал за ней. Джил обратила на это внимание. Она оказалась довольна произведённым эффектом:

– Ну, как представление, понравилось? Достаточная демонстрация моих способностей?

– А-а. Га-а-а. Да-а-а-а. – Протянул Кель. Усмехнувшись, артистка подперла указательным и средним пальцами подбородок лекаря, и медленно приподняла его, прикрыв рот. Рефлекторно отпрянув, юноша непроизвольно ухватился за свою нижнюю челюсть, и недоумённо погладил её. Затем, когда он пришёл в себя, в его взгляд и голос снова вернулось недоверие. Вытянув голову параллельно столу, он начал вкрадчиво изливать гложившие его сомнения. – Значит, ты путешествуешь уже три года? – Артистка кивнула с усталым лицом. – Но если метательные ножи могут помочь эффективно защититься от человека, то что ты будешь делать при встрече, ну, скажем, с рыжеволком? Или медведем? Тебе приходилось отбиваться от диких животных?

Скрестив руки на груди, Джил медленно выдохнула, и очень медленно и твёрдо проговорила:

– На такие случаи у меня есть кое-что покрупнее.

С этими словами она откинула полу своего плаща.

Пред взглядом Келя предстала пара висевших на поясе девушки кинжалов. Каждый из них имел позолоченную, на вид крайне удобную ручку, а также лезвие в форме когтя, длиной, пожалуй, с человеческое предплечье. По крайней мере, так показалось юноше на первый взгляд. Кроме того, лекарь ещё успел заметить приделанные к внутренней стороне плаща кармашки, в обычное время скрытые от посторонних невнимательных глаз, из которых торчали какие-то металлические прямоугольники, видимо, служившие рукоятками метательным ножам артистки. Но это всё, что Кель успел разглядеть, потому как Джил поспешила запахнуть плащ спустя всего пару мгновений.

Тем не менее, даже столь краткая демонстрация вооружения и умений девушки уже изрядно впечатлила лекаря. Теперь вместо безобидной артистки перед ним сидел самый что ни на есть настоящий телохранитель, способный постоять не только за себя, но и за других. Тут Кель кое-что вспомнил, что у него имелись ещё вопросы, и незамедлительно продолжил интервью:

– А как насчёт знаний в области магии?

Скрестив руки на груди, Джил наклонила голову в сторону и ответила безразлично:

– Почти ни беса ни смыслю в колдовстве, да и вообще, стараюсь держаться от волшебников подальше. Не нравятся они мне.

Мысленно сделав пометку о том, что девушка, похоже, совсем не разбирается в ранговой системе гильдии магов, лекарь задумчиво пробормотал как будто самому себе:

– Ага, в таком случае, придётся подыскать ещё и опытного мага. Ну, наверное, оно и к лучшему, пусть каждый будет полноценным специалистом в своей области. – Теперь Кель поднял голову и объявил торжественно. – Что ж, я вижу, что ты владеешь некоторыми навыками, необходимыми для успешного завершения экспедиции. И не просто владеешь, а на владеешь на высшем уровне! – Но тут же юноша наклонился над столом, и спросил, очень тихо, заговорщицки, словно опасаясь, что в пустом зале их кто-то может подслушать. – Но приходилось ли тебе их когда-нибудь использовать, чтобы убивать людей? – Артистка вопросительно приподняла бровь. Постучав пальцами по столу, юноша понял, что вопрос прозвучал несколько провокационно, поэтому он тут же его подкорректировал. – Разбойников, например? Ну, или ещё каких плохих парней?

Теперь Джил взглянула на Келя с нескрываемой неприязнью, поджав губы, сморщив нос и нахмурив брови. Допрос явно начал ей надоедать:

– Ты задаёшь слишком много вопросов, Кель. – Имя лекаря она произнесла с напором. – И вопросов такого толка, на которые первым встречным обычно не отвечают. Я могу защитить свою жизнь. – Тут она оценивающе осмотрела юношу. – Да и твою, при случае, тоже. – Ехидно ухмыльнувшись, она добавила язвительно. – Если не будешь слишком сильно путаться под ногами. – Но прежде, чем лекарь успел сообразить, что его только что оскорбили, артистка уже перешла к сути. – Я слышала, как ты обсуждал с Солом какую-то экспедицию, и я понимаю, какие у тебя имеются основания сомневаться в моих способностях, – её рука непроизвольно дёрнулась к закрытому повязкой глазу, – и поэтому, и только поэтому я терпеливо отвечала на твои дурацкие вопросы. – Наклонившись к столу, она положила на него кулак и локоть правой руки. – Так что переходи-ка ты поскорее к своему «делу», и, либо мы бьём по рукам, и становимся компаньонами, либо расходимся, как в море корабли – каждый в свою сторону. – Она откинулась на спинку стула, вновь скрестила руки на груди, и, горделиво приподняла подбородок, взглянув на собеседника сверху-вниз. Всем своим видом она стремилась показать, что более не намеревалась отвечать на вопросы, не получив причитающихся ответов. – А если вам, многоуважаемый господин, всё ещё недостаточно все сказанного и показанного – я бы попросила немедленно оставить меня в покое. – Она небрежно махнула рукой куда-то в сторону, как бы отсылая юношу подальше. – Видите ли, у меня тут ещё имеется незаконченное дельце. – С этими словами артистка продемонстрировала лекарю недочищённые ногти, которые, к слову, и без того выглядели вполне ухоженно.

Только сейчас Кель понял, насколько некрасиво себя вёл с самого начала знакомства, отчего почувствовал себя крайне неловко. А особенно за то, что несмотря ни на что, подсознательно судил о человеке по его внешности и первому впечатлению. Рассудив, что Джил – это именно тот, кто ему нужен, Кель решил выложить ей всё как есть, без утайки – чтобы загладить вину и укрепить взаимное доверие:

– Да, прости меня, пожалуйста. Давай я сейчас тебе всё покажу.

Кель поставил сумку на колени, открыл и очень осторожно, словно грудного ребёнка, достал нечто прямоугольное, завёрнутое в тряпицу. Он медленно и аккуратно освободил предмет от обволакивавшей его ткани.

Этот предмет оказался небольшой книжкой, высотой и шириной примерно с полторы ладони. А вот толщиной она вряд ли могла потягаться даже с большим пальцем. Обложку выполнили из кожи, а уголки обили железом. Кель держал эту книгу так, будто она являлась самым драгоценным, что он когда-либо имел в жизни. Он даже старался лишний раз на неё не дышать.

Джил завороженно рассматривала верхний торец книги, когда Кель медленно провёл ладонью над лицевой стороной обложки, едва касаясь её самыми кончиками пальцев. Только теперь он положил томик по средине стола, чтобы Джил смогла разглядеть, что по середине были выдавлены семь значков, расположенных по кругу, и все они изображали что-то в символичном виде. Начиная сверху, по часовой стрелке шесть из них расположились следующим образом: солнце, ломаная линия, похожая на повёрнутую на бок букву «и», капля, ромб, замкнутая ломанная линия, и язычок пламени. Так, что некоторые оказались друг напротив друга: солнце и ромб, замкнутая ломанная и повёрнутая набок буква «и», капля и язычок пламени. В центре находился седьмой значок, такого же размера, как и все остальные – квадрат со вписанным в него кругом. Все внешние значки соединяли дуговые линии так, что образовался пунктирный круг. И от каждого из них шла прямая линия к центральному квадрату со вписанным в него кругом.

Девушка смутно припомнила, что встречала эти символы раньше, однако она никогда не интересовалась ими, и не обращала особого внимания, и поэтому не знала, кто и для чего ими пользуется. И тем не менее, она сразу сообразила, что капля означала воду, язычок пламени – огонь, а солнце – явно символизировало свет. О предназначении остальных ей оставалось только догадываться. Больше всего вопросов вызывал ромб.

Пока лекарь ждал, когда артистка как следует рассмотрит обложку, он отложил тряпицу в сторону. Наконец, не выдержав молчания девушки, он заговорил сам:

– Джил, ты знаешь, что это за символы? – Поинтересовался Кель таким тоном, будто вот-вот собирался рассказать что-то умопомрачительное.

– Вот этот, – она небрежно указала на каплю, – означает воду. Другой, – она перевела палец на язычок пламени, – конечно, огонь. Или пламя. Не уверена, есть ли разница в данном случае. Солнце, – указующий перст завис над соответствующим значком, – очевидно, символизирует свет. – Тут паззл в её голове начал складываться. – О, кажется, поняла. Это символы магии воды, огня, и, э-э-м… целительства? – Она подняла взгляд на собеседника. – Я почти уверена, что остальные означают оставшиеся школы магии. Правда, не знаю, где какие.

Кель хлопал глазами, не в силах что-либо сказать. У него просто не находилось слов, кроме:

– Как это «не знаю, где какие»? – Уточнил он потухшим голосом.

Артистка пожала плечами, и выпалила, как ни в чём ни бывало:

– Я же говорила, что в магии ни бельмеса не понимаю. Не интересно мне, и всё тут. Да и вообще, что-то многовато тут этих твоих значков. – Она неопределённо помахала кистью руки над книгой. – Это правда, что ли, существует так много разных школ магии? Я думала, их всего штук пять.

Слова Джил мгновенно смыли торжественное выражение с лица Келя.

Магия являлась главным инструментом и оружием людей, и когда-то с её помощью они смогли даровать свободу себе и своим потомкам. И только наличие магии поддерживало хрупкий мир между расами людей и эльфов. Лекарь даже представить себе не мог, что кто-то не знал, как выглядят знаки семи основных магических школ.

Не растерявшись, он решил провести кратенький урок по устранению вопиющего, разумеется, по его мнению, невеждества артистки. Кель приподнял книгу со своей стороны, чтобы Джил могла лучше её видеть, но из-за того, что её половина стола находилась в тени, под лестницей, стало только хуже. Поэтому он подтянул томик поближе к себе, на свет, и начал разъяснения:

– Да, действительно, существует несколько больше школ магии, чем ты думала. И даже немного больше, чем кажется на первый взгляд. – И он начал свой рассказ, попутно указывая пальцем на соответствующие символы. – Как ты верно подметила, язычок пламени означает магию огня, а капля – магию воды. Маги огня считается самой опасной, необузданной, и – следующее слово он произнёс даже с некоторым трепетом в голосе, – непокорной. Многие воспринимают её как самую разрушительную, и верят, что она намного опаснее магии тьмы. Про магию воды особо нечего говорить. В неё входят управление водой, паром и льдом. Пожалуй, самым интересным её аспектом является магия кро-О-ови! – Кель произнёс последние два слова таким тоном, будто рассказывал страшилку ночью у лагерного костра, и пытался нагнать ужас на слушателей. Но заметив, что Джил в этот момент посмотрела на него, как на идиота, вернулся к обычному тону повествования, неловко кашлянув. – Кхм. Да, звучит жутковато, но на самом деле она является невероятно тяжёлой в освоении. Я бы даже сказал, одной из самых сложный техник во всех школах магии. И, к тому же, требует обладать по-настоящему мощной душой. Поэтому за всю историю существовало совсем немного людей, которые овладели ей на мастерском уровне. – Он выдержал короткую паузу. – Итак, солнце символизирует магию света. Ты оказалась довольна близка к истине, обозвав её школой целительства, так как эта дисциплина является, можно сказать, её основной специализацией. Однако, адепты магии света практикуют так же защиту себя и окружающих от вредоносных заклинаний других школ магии, нейтрализацию порчи и проклятий, и другие, не менее полезные навыки. Вот эта ломаная линия символизирует магию воздуха. Насколько я знаю, она должна была быть похожа одновременно и на молнию, и на ветер, так как и то и другое являются основными составляющими элементами данной школы. Однако, лично мне кажется, что этот знак похож только на молнию, а ветром тут и не пахнет. – Юноша пожал плечами. – Ну, да не мне судить, главное, что Освободителям когда-то это понравилось, и они решили так и оставить. А вот этот странный кривой многоугольник, по задумке авторов, означает камень. Хотя маги земли, разумеется, занимаются не только швырянием камней. Ещё они умеют по-разному влиять на растения, и управлять различными породами и самой землей, перемещая их и изменяя форму, обращать энергию души в различные минералы, хоть и ненадолго. Но, насколько мне известно, основатель школы магии земли, Джар’Шасс, хотел, чтобы его знак походил на обточенный со всех сторон камень, который символизировал бы, что хоть он и изменился под воздействием остальных стихий, но остался столь крепок, что им не удалось его ни сломить, ни расколоть. – Кажется, из солидарности, Кель ненадолго сжал кисть в кулак, видимо, чтобы изобразить тот самый неуязвимый булыжник, с которого срисовали символ. – Впрочем, не исключено, что это всего лишь байка, которую выдумали последователи магии земли, чтобы придать себе лишнего пафоса. – Лекарь улыбнулся и перешёл к следующему значку. – А вот этот ромб означает школу магии тьмы. – Здесь юноша задумался. – Откровенно говоря, сейчас я понял, что и сам не знаю, что он символизирует. – От этого ему стало немного стыдно. – Как-то так вышло, что этот вопрос попросту никогда не возникал у меня в голове, и существование и смысл этого символа казались мне чем-то самим собой разумеющимся. Хм, нужно будет обязательно изучить этот вопрос. – Пробормотал Кель себе под нос, глядя куда-то в пустоту.

Девушка терпеливо ждала продолжения, но оно всё не наступало. Немного наклонив голову на бок, она с интересом взглянула на юношу – взгляд его упирался в стол, однако смотрел он мимо предмета мебели. Нахмурившись, артистка громко кашлянула, чтобы привлечь внимание лекаря.

Встрепенувшись, Кель взглянул на Джил, потом на свою книгу, потом, зачем-то, на стойку, и похлопав глазами, понял, что замечтался. После он принял серьёзный вид, и продолжил:

– Так вот. Магия тьмы, в некотором смысле, является антиподом магии света. Потому как её используют, чтобы насылать порчу и проклятия, – здесь юноша посчитал важным вставить ремарку, – хотя, конечно, проклятие может наложить маг высокого уровня и любой другой школы, однако там это считается побочной дисциплиной, и ей не уделяют особого внимания. – Пока юноша произносил последнее предложение, девушка на мгновение как-то странно поморщилась, и с натугой выпустила воздух через ноздри. Лекарь не смог понять, являлось ли это движение чем-то рефлекторным, или все-таки действительно что-то означало. – Напротив, юных волшебников учат, как контролировать свои действия так, чтобы случайно не наложить на кого-то проклятье, потому как оно является крайне могущественным типом колдовства, и снятие проклятия является нетривиальной задачей, посильной даже для далеко не всех лучших магов. Адептам магии тьмы проклятья, же, напротив приходятся одной из основных специализаций. Так же они изучают управление человеческим сознанием, и, как следствие, телом, как напрямую, так и посредством изменения воспоминаний. Вредоносные манипуляции с чужими душами. А ещё, пожалуй, самую ужасающую дисциплину из всех существующих – некромантию. – Юноша выделил последнее слово, чуть понизив голос, но еле сдержался, чтобы не произнести его тем же образом, что и «магия кро-О-ови». – Потому как поднятие мёртвых вселят страх не только во врагов, но, зачастую, и в союзников. Хотя, насколько мне известно, некромантия, всё же, относится к подразделу изначальной магии. Однако, данный факт часто опускают, и причисляют её к школе магии тьмы, уверен, из-за того, настолько омерзительной и неестественной она является во своей сути. И пусть даже магия огня по праву и считается самой разрушительной, зато титул самой жуткой и коварной заслуженно принадлежит магии тьмы. Будь ты самым опытным и умелым магом огня, ты не сможешь незаметно сжечь кого-то изнутри. Зато маг тьмы такого же уровня сможет наложить проклятие так, что полностью здоровый человек зачахнет и умрёт через полгода, и ни один лекарь или маг-целитель не сумеют хоть как-то помочь, или хотя бы обнаружить причину, даже на вскрытии.

Юноша сделал паузу в ожидании, что настолько леденящие душу откровения о тёмной стороне магии сумеют вызвать у девушки неподдельный интерес. Заметив это, Джил кивнула. Её апатичный взгляд говорил о том, что она слушала лекцию не потому, что ей хотелось, а скорее из вежливости, или, что более вероятно, потому что рассчитывала, что наличие всех этих знаний необходимо для дела. Лекаря немного разочаровал сей факт, но он не подал виду, решив, что аппетит приходит во время еды, и в конечном итоге ему удастся полностью завладеть вниманием артистки. Поэтому, он продолжил, стараясь подавать материал как можно интереснее:

– В центре располагается знак нейтральной магии. Круг, вписанный в квадрат. По задумке художника, круг и квадрат – это полные противоположности друг друга. Ибо квадрат состоит из четырёх линий, у него есть чёткие грани, и углы. Круг же, напротив, состоит всего из одной линии, которая замыкается саму в себя, отчего невозможно сказать, где находятся её начало и конец. Квадрат символизирует строгость, а круг доброту и уют. И всё же, несмотря на свои различия, они идеально подходят друг другу, потому как круг вписывается в квадрат, становясь его частью. И получается, что уют и доброта круга защищают крепкие углы и грани строгого квадрата, в сумме образуя нечто нейтральное. К тому же, такой подход присущ так же и людям – мы часто прячем свои самый добрые эмоции, чувства и намерения глубоко в душу, оставляя снаружи только колючесть и холодный прагматизм, чтобы защититься. – Кель многозначительно посмотрел на Джил. Но та лишь саркастично усмехнулась, и покачала головой, давая понять, что она орешек покрепче многих, и ему не удастся настолько легко её раскусить. – К нейтральной магии относятся создание амулетов, зачарование, общение между людьми на больших расстояниях, предсказание будущего и ясновидение прошлого, а также усиление и изменение собственного тела, вплоть до неузнаваемости. Настоящие мастера данной школы магии могут превратиться в волка, медведя, кошку или даже крысу. Но здесь имеются нюансы, которые в данный момент не имеют значения, поэтому мы их опустим. – Опустив глаза, артистка часто закивала, выражая своё полное согласие. – А вот эти линии, которые соединяют между собой знаки разных школ, призваны символизировать изначальную магию, или, как её ещё иногда называют, первоначальная магия. Ибо хоть некоторые направления в магии по природе своей являются антагонистичными, всё же в основе каждой из них лежит изначальная магия, которая их объединяет, несмотря ни на что, и является как бы общим прародителем. Правда, мне мало что известно о первоначальной магии, из-за того, что по ней существует невероятно мало научных работ. Когда я спрашивал своего учителя, почему так получилось, он ответил, что это всё равно что написать трактат о том, как дышать. Потому что изначальная магия, как я уже говорил, лежит в основе любой другой магии, а это означает, что ею владеют абсолютно все, и при этом никто не владеет в совершенстве. Минимальные знания о ней требуются в самом начале обучения, но чем дальше ты прогрессируешь, тем менее нужной она становится. Как-то так.