Текст книги "Игра Мертвеца 2"

Автор книги: Исаак Вайнберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Это не только ради вас, – признался я. – Это для имиджа нашей компании… Каждый во вселенной должен знать, что мы надёжные друзья и прекрасные союзники, на которых всегда можно положиться. Каждый должен мечтать сотрудничать с нами. Пусть видят, как мы защищаем своих друзей. Пусть видят, что мы не жалеем для этого никаких ресурсов.

– Зачем нам что-то доказывать? Мы и так лучшие в своём деле…

– Скоро не будем! – стукнул я по столу кулаком. – Маршалы-ренегаты висят у нас на хвосте! Забирают лучшие контракты, нападают на наши караваны, подрезают нашу добычу! Рано или поздно нам придётся разобраться с ними!

–Зачем? Места хватит на всех… А пираты всегда кусают друг друга – ты же знаешь!

– Не хватит! В этой игре может быть только один ведущий игрок, и этим игроком должны быть мы! И это не просто дружеские «покусывания» – эти ребята нас прощупывают… Поверь мне, Толя, скоро придёт время для войны… Для настоящей полномасштабной войны… И тогда люди начнут занимать стороны… Именно поэтому мы должны делать всё для того, чтобы наша репутация была идеальной!

В этот момент люк поднялся и в помещение вбежал мой сынишка – Блад. Шестилетний пацан был одет в пиратский костюмчик, в руке пушка, взгляд не очень добрый. В его внешности не было ничего эльфийского, так что от мамы ему достался только крутой норов…

– Сдохни тварь! – крикнул он и начал стрелять по мне резиновыми пулями.

– Воу! Воу! – я вскочил с кресла и поковылял в сторону, уклоняясь от выстрелов. – Где ты нахватался таких слов?

– А ты как думаешь? – спросила Элли, входя в помещение. Она отобрала у сына пистолет и, потрепав по волосам, толкнула ко мне. – Поздоровайся с папой так, как это делают дети, у которых родители не пираты…

– Привет пап! – малец подбежал ко мне и быстро обнял. Поцеловать себя он не дал и, высвободившись из моих объятий, убежал драться с Толей.

– Ладно, – я поправил китель и побрёл в сторону выхода. – Пока Блад отвлёкся на новую жертву, пойду повидаюсь с Энни, а потом пообщаюсь с Чаном и Ненавистью: либо они научаться уживаться друг с другом, либо со мной на планету вернётся только один из них…

– Не вздумай… – округлила глаза Элли. – Если ты возьмёшь только одного из них, то нанесёшь второму смертельную обиду. Прямо сейчас отправляйся к ним и реши этот вопрос. К Энни зайдёшь после…

– Но что мне ещё делать? – развёл руками я. – Они уже довели меня до сердечного приступа, а в следующий раз, я уверен, поубивают друг друга! Да, чёрт с ним! Схожу к дочке, а там подумаю, как быть с этими двумя…

– Я думаю, она ещё спит, – заметила Элли. – Вчера допоздна смотрела фильмы – сильно за тебя переволновалась…

– Так чего волноваться, я же не…. Стоп! – глаза мои налились кровью. – Рокки?!

– Дорогой, тебе нельзя волноваться! – Элли попыталась схватить меня за руки, но я ловко увернулся и выбежал (если нервное ковыляние можно назвать бегом) из комнаты. За спиной я слышал, как моя супруга просит Толю срочно предупредить Энни о моём скором визите…. Какое коварное предательство…

Со злобным сопением приближаясь к каюте дочери, я услышал писк замка блокировки двери, следом раздалось шипение поднимающегося люка, а затем из комнаты моей любимой и единственной дочери выбежал этот мерзкий гривотряс… Рокки…

– Дядя Круто! Мы просто… – начал было оправдываться он, застегивая свой комбинезон, но заметив, что я поднял ногу и быстро стягиваю с неё свой сапог, оборвал свою речь и пустился бежать прочь.

Я бросил ему вслед ботинок, который почти попал ему в его наглую спину…. Ещё бы чуть-чуть, всего пару сантиметром левее…. Чёрт…

– Я люблю вашу дочку, папа! – крикнул он, скрываясь за углом.

– Никакой я тебе не папа! – прокричал я ему в след. – Я твой капитан! И уже завтра прикажу выстрелить тобой по планете из носовой пушки!

– Папа! – из комнаты выглянула прекрасная юная эльфийка – моя любимая дочь Энни, которая, как я надеялся, навсегда останется одинокой и проживёт счастливую жизнь с папой и мамой… Не нужны ей никакие мерзкие гривотрясы Рокки…

– Пааапа! – снова повторила дочка, выдернув меня из моих размышлений. – Ну зачем ты так с ним?

– Он мне не нравится! – заявил я. – Все они хотят от тебя одного! И он в первую очередь! А как получит, уж поверь мне – сразу изчезнет! Не хочу потом смотреть, как ты страдаешь от разбитого сердца!

– Паап… Мне двадцать семь лет. Мы с Рокки уже почти десять лет вместе…

– Это не срок! – помотал головой я. – Ты же наполовину эльфийка! Для вас это вообще мимолетное знакомство! Словно ты один единственный раз встретилась с ним взглядом на три-пять секунд – не более! … Так что давай повременим с этими вашими свиданиями ещё хотя бы… тысячу лет, а? Ну сделай папе приятное… К тому же он пират… Зачем тебе встречаться с пиратом?

– Мой папа тоже пират…—заметила она. – А я живу на корабле пиратского флота…

– И что? – развёл руками я. – Не обязательно же тебе и самой быть пиратом! Посмотри на свою мать – отставной офицер, куча наград, честнейшая женщина на свете! Разве она пират?

– Нет, – согласилась Энни. – Но она замужем за пиратом.

– В том-то и дело! Замужем! – она моя жена, а я её муж! А вы просто…

– Рокки сделал мне предложение… – улыбнулась Энни.

– Нет, нет, нет, нет, нет… – замотал головой я. – Только не это… Не бывать этому! Сначала пусть спросит благословение у своего капитана, а капитан предложит ему пройти испытание, в ходе которого он погибнет и воскреснет в пустыне на безжизненной планете, в миллиарде световых лет отсюда!

– Папуля, я же знаю, что он тебе нравится… – улыбнулась Энни.

– Нравится? Да я его терпеть не могу! Если бы он не был отличным пилотом, я бы продал его каннибалам, чтобы они его съели. Хотя он такой мерзкий тип, что у каннибалов от него наверняка случился бы заворот кишок. А ты вообще слышала, как он ко мне обращается? Папа! Никакой я ему, нахрен, не папа! Мелкий гадёныш!

– Кэп! – услышал я взволнованный голос Толи где-то далеко за спиной. – Там Ненависть и Чан… Кажется драка…

– Слава богу! – выпалил я, закатив глаза от счастья. – Ой, я это в слух сказал? Я не это имел в виду. Я очень хотел бы обсудить вашу свадьбу и поговорить о твоём женихе, но у меня срочные дела. Пока, доченька! И не смей выходить за этого паршивца! Лучше подумай над тем, чтобы стать лесбиянкой или жить одной, с нами!

– Паап! – крикнула мне в след дочка.

– Ни слова больше! – запротестовал я, ускоряя шаг, – Ничего не хочу слышать!

– Папуля! Ты забыл свой сапог! – засмеялась она.

– Вот чёрт!

Глава пятая. Третий уровень

И вот мы снова в раздевалке. Ждём, когда вернётся отец Ярослав, чтобы рассказать нам об очередном уровне его игры. Я рассадил Чана и Ненависть по разным концам скамейки, а сам сел посередине, напряжённо ожидая драки, которая несомненно могла начаться в любой момент.

Брать с собой лишь одного из них было бы плохой идеей – тут я полностью согласен с супругой. Но и оставить их обоих на корабле я тоже не мог: Элли резонно заметила, что затей они войну, остановить их смогу либо я, либо Грогл, а так как Грогл отдыхал в плену у святош, то отдуваться за нас обоих пришлось мне.

– Старина Ненависть, – совершенно праздным тоном заговорил Чан. – Напомни-ка нам, пожалуйста, скольких ты убил в той заварушке на Ледяной планете? Хотя постой! Кажется, я помню! Ты не убил…

– Заткнись Чан, – оборвал его я. – Я не хочу выступать в роли охранника, задача которого разнимать ваши драки. Мы тут затем, чтобы спасти друзей, так что просто давайте спокойно пройдём оставшиеся уровни, заберём пацанов и свалим нахрен с этой грёбаной планеты!

– Неужели вам ничуточки не понравилась наша игра? – с обидой в голосе спросил отец Ярослав, быстро входя в комнату. – Можете не отвечать! Я понимаю, в чём была моя ошибка… Я слишком халатно подошёл к вопросу выбора уровней для вас…

Отец Ярослав изменился. Если последний раз я видел его, когда он был пухловатым низкорослым мужиком в розовом костюме, лежащим на полу со свёрнутой шеей и выпученными глазами, то сейчас он поселился в теле двухметрового темнокожего качка с густой чёрной бородой.

– Ух ты, – присвистнул я. – Вот теперь, друзья мои, это достойная жертва для убийства. Даю за этого кабанчика три очка… Стоп-стоп-стоп! А ну сядьте на жопы! Я ж пошутил…

Мои друзья, которые уже вскочили с мест, чтобы вот уже в третий раз лишить жизни несчастного святошу, разочарованно плюхнулись обратно на скамейку.

– А мы можем сами выбрать уровни? – с надеждой поинтересовался я у отца Ярослава, который успел вжаться в угол, судя по всему уже приготовившись к очередной смерти. – Уверен, мы сможем подобрать что-то поинтереснее, чем игра в безумных маньяков в заброшенном замке…

– Это не была игра в маньяков! – почти возмутился отец Ярослав, выйдя из угла, и одёрнул свой красный пиджак с чёрными бортами и золотым узором. – Это был детектив! Английский детектив! Маньяка в игру вы привели сами, без моего ведома! И за̀мок не был заброшенным! Если бы вы следовали запланированному сюжету, вы бы поняли насколько серьёзно мы подошли к сценарию! Его писали замечательные специалисты, нанятые на Земле! Один из них работал в большом кино! Но давайте сменим тему – от воспоминаний о бесчинствах вашего бессердечного друга у меня поднимается давление! Касательно выбора уровней: уровни должны подбирать мы, ведь в этом и заключается вся суть: совершенно неожиданные развлечения! Выбирая их самостоятельно, вы теряете львиную часть удовольствия!

– Эх… – печально вздохнул я. – А можно тогда хотя бы попросить не наряжать нас в девчачьи платья? А то я чувствую, что всё к этому и идёт…

– Если вы продолжите играть без какого-либо интереса и разрушать заложенную нашими дизайнерами атмосферу – я непременно подберу для вас уровень, в котором вам придётся нарядиться в платья! – уверил меня отец Ярослав. – Но пока я хочу отправить вас в совершенно потрясающую историю! Кажется, я подобрал уровень, который вам точно понравится и который полностью исключает возможность применение насилия, потому что нанесение увечий актёрам никак не поможет вам пройти игру и более того, может привести к поражению…

– Не томи, чернокожий отец Ярослав, – поторопил его я. – Выкладывай, что ты там приготовил…

– Вы окажетесь запертыми в супермаркете с горсткой других выживших. За окнами супермаркета сгустился туман, а в тумане прячется нечто опасное… И это нечто ориентируется на слух, так что вам нужно будет вести себя как можно тише… Вам предстоит найти путь к спасению… Как вам такая игра, а?

Он смотрел на нас с восхищением и… гордостью?

– Звучит как-то знакомо… – сощурился я, пытаясь вспомнить, где мог встречать историю с похожей завязкой.

– Не может быть! Это полностью моя идея! – заверил меня отец Ярослав. – Этот сценарий явился ко мне во сне, словно откровение от самого господа бога… Помню, как проснулся и помчался на кухню, стараясь не выпустить туманный образ из головы… Вы же знаете, как бывает с этими снами: чуть отвлёкся и всё – уже никогда не вспомнишь, что там тебе приснилось…

На этот раз нас нарядили поспокойнее: все трое в тёмно-синих джинсах и невзрачных ботинках, я в коричневой футболке, Чан в белой рубашке навыпуск, поверх которой надет кремовый кардиган, а Ненависти досталась бордовая кофта с капюшоном.

Подготовившись, мы вышли за дверь и сразу оказались в просторном зале супермаркета. Одна стена полностью застеклена от потолка до пола, а за ней стоял густой непроглядный туман. Вокруг толпятся люди и взволнованно, но очень тихо, перешёптываются. Дверь за нами закрылась, раздался щелчок замка. Ближайшая к нам бабуля, разлёгшаяся на полу на надувном матрасе, сердито посмотрела на нас и приставила палец к губам.

– Вы что, убить нас захотели? – прошипела она, когда мы подошли поближе.

– Что произошло, бабуля? – решил подыграть я.

– А вы что, ещё не поняли? – удивилась она. – На город напали какие-то чудища! Что-то есть в этом тумане! Оно ориентируется на слух! Вот что я вам расскажу, если есть желание послушать: трое тутошних кладовщиков отправились на склад, чтобы поискать патроны для дробовика… Ребятки очень громко разговаривали, хотя я сама лично просила их вести себя как можно тише… Но вы же и сами знаете эту молодежь: им вечно кажется, что любая беда обязательно обойдёт их стороной… Но на этот раз им не повезло – твари услышали их праздную болтовню и пришли за ними! Какие вопли стояли – батюшки светы…. Мы еле успели дверь на склад запереть, а то чудища бы и до нас добрались! А буквально полчаса спустя моя сестричка, старая клюшка – Люси, которую весь наш городок, да и вы, наверное, тоже, многие годы называл Дурная Люси за её невыносимую любовь к телефонным разговорам и за то, как она кричала в трубку, словно дурная, думая, что собеседник не услышит её, если говорить чуть тише… В общем, моя дурная сестрица решила вызвать полицию и пошла в туалет: она всегда считала, что в туалетах связь ловит лучше, хотя ей многие пытались объяснить, что это не так, причём не только сегодня, а уже много лет пытались её вразумить, да всё без толку. Так что пошла она в туалет и стала там громко пересказывать полицейским, что тут у нас приключилось. И разумеется, не прошло и минуты, как её тоже насмерть задрали эти твари… Слава богу, охранники супермаркета и тут проявили расторопность и быстро завалили вход в туалет мешками с кормом для свиней. Вот только плохо, что теперь приходится ходить в мужской туалет, чтобы пописать. Больно у вас в мужичачем туалете унитазы неудобные: какие-то скошенные, сидишь на них как-то полустоя, стульчаков нет – заднице от ледяного фаянса холодно… Да и открыт всем ветрам: кто зайдёт – сразу увидит, чем ты тут занимаешься… Срам какой-то, а не туалет…

– Бабуля, есть же кабинки… – заметил я.

– Только одна, – кивнула бабуля, – и она уже несколько часов как занята, а я столько терпеть не могу. На улице холод страшный, а мне уже не пятнадцать: я и получаса в такую погоду утерпеть не смогу…

– А вы неплохо подготовились, – с уважение кивнул я. – Что-что, а актёры в этой игре что надо…

– Спасибо, внучок, на добром слове, – кивнула бабуля, а потом добавила, сменив голос на пугающий сиплый бас:

– Ещё раз выйдешь из роли, сломаю тебе нос…

– Что простите? – нахмурился я.

– Говорю, ещё раз упомянешь, что тут у нас игра, а не реальный ужас, и утром будешь зубами срать, понял, гнида? Не мешай работать…

Только сейчас я обратил внимание на кадык размером с лошадиную голову, огромные ручищи со сбитыми костяшками и татуировку, изображающую смерть с косой на шее… Это была не бабуля, а здоровенный мужик в образе бабули, который так круто играл свою роль, что умудрялся выглядеть как щуплая беззащитная бабуля… Охренеть – вот это мастерство…

– Понял вас, бабуля, приятного вам вечера, – я улыбнулся ей и поспешил удалиться. Чан и Ненависть бросили на бабушку недобрые взгляды, но я, ухватив их за рукава, потащил их за собой:

– Человек работает, душу вкладывает – не нужно ему мешать…

Мы прошли мимо стоек с прессой и подошли к кассам, у первой же из которых собралась небольшая толпа людей, шёпотом что-то горячо обсуждающих. Больше всего меня заинтересовали женщины и дети, потому как после разоблачения бабули, я вспомнил слова отца Ярослава о том, что к нам в игру женщин не допустят (а детей, как мне кажется, тем более). И действительно – дети при детальном рассмотрении оказались гномами с писклявыми голосами (модуляторы голоса?), а женщины – мужиками…

– Ты не должен идти туда, Билли… – шёпотом протестовал мужик в фартуке и с ножнами на боку, из которых торчала рукоять тесака (явно продавец из мясного отдела). —Ты же видел, что случилось с Чаки и Ойлом? Они их в клочья разорвали!

– Я ничего не видел… – прошипел в ответ Билли – мужик преклонного возраста в джинсовой куртке и бейсболке с надписью: «Деревенщина». – Может быть, их крысы разорвали… Мы же не знаем…

– Крысы? – выпучил глаза продавец мясного отдела. – Крысы не могли разорвать на куски двоих человек менее чем за одну минуту…

– Ты не знаешь, о чём говоришь… – прошептал в ответ Билли. – Ведь ты не видел, на что способна сотня этих голодных серых тварей. Однажды, когда я служил в армии, мы патрулировали заброшенный город… Там была бомбёжка, всех выживших эвакуировали, а всё продовольствие вывезли …

– Знаю, знаю! – нетерпеливо закивал продавец мясного отдела. – Ты эту историю сотню раз рассказывал по пьяной лавочке: полчище крыс в одно мгновение утащило твоего напарника в канализационную шахту…

– Вот именно, Энди! – на мгновение забывшись, повысил голос Билли, но затем опомнился и снова перешёл на шёпот:

– За ОДНО МГНОВЕНИЕ… Вжух – и нет его… Так что я пойду наружу и проверю, так ли там всё плохо…

С этими словами он растолкал толпу и решительно направился к выходу из магазина. Вытащив из дверных ручек швабру, которая служила дополнительным засовом, он повернул ключ и, распахнув дверь, вышел наружу. В следующее мгновение он вошёл в туман…

– АААААА! – раздался дикий вопль Билли. – Тут действительно плохо! ВСЁ ОЧЕНЬ ПЛОХО! Это нихрена не крысы!

Через секунду крик Билли оборвался, и из тумана по витрине супермаркета ударил фонтан крови… Он бил несколько секунд и крови было неестественно много, словно она подавалась из…

– Я его вижу! Мужик со шлангом! – прокаркал Ненависть. – Дохрена кровищи! Не бывает столько! Умер всего один!

– Откуда ты знаешь, сколько крови бывает от убийства? – презрительно сощурился Чан. – Кого ты убивал-то вообще? Москитов в эльфийских лесах?

– Всех! – злобно сообщил Ненависть. Лицо вмиг покраснело от ярости. – Я много убивал! Убивал людей! Убивал чудовищ!

– Чудовищ? – усмехнулся Чан. – Ты про того таракана, которого как-то случайно раздавил в столовой? Да ты только болтать и умеешь… Говорить об убийствах – ещё не значит убивать…

– Пожалуйста, потише… – шёпотом взмолился продавец мясного отдела. – Они же нас услышат…

– Говорить?! – возмутился Ненависть. – Говорить?! Могу убить любого! Смотри, тварь!

Эльф вырвал из ножен продавца тесак и со всего размаху воткнул его ему же в голову. Лезвие тесака ушло в череп сантиметров на пятнадцать, глаза продавца задёргались во все стороны, а по лицу заструилась кровь… Пару раз качнувшись, мужик рухнул на пол.

– Какого, мать твою, хера?! – не выдержал я и залепил смачную затрещину ополоумевшему эльфу. – Ты что такое творишь?! Совсем, блин, свихнулся?!

– Он спровоцировал! – вжал голову в плечи Ненависть и бросил сердитый взгляд на Чана. – Надо уволить! Пусть сваливает! Много говорит!

– Убить мясника может любой… – заметил Чан, демонстративно зевнув. – Все мы знаем, что у тебя мягкое сердце… Потому что в душе ты девчонка… Кажется, однажды ты не опустил люк свою каюту, и я видел, как ты примерял девчачье платье…

– Могу убить любого! – возмутился эльф и быстро огляделся. – Сможешь убить ребёнка? А я смогу!

Ненависть схватил ближайшего к нему мало̀го и одним ловким движением свернул ему шею.

– Вообще-то это гном, – хмыкнул Чан, – этому мудаку было лет триста…

– Перестань его провоцировать, Чан! – злобно крикнул я. – Если Ненависть, по твоему мнению, девчонка, то и ты такая же девчонка, потому что ты ничуть не круче его!

– Что?! – теперь пришла очередь Чана возмутиться. – Думаешь, я такой же, как он?! Думаешь, не могу убить их всех?! Смотри же, глупец!

– НЕЕЕТ! – закричал я, но было слишком поздно…

Чан рванул вперёд. Хлопок, и удар ноги, преодолев скорость звука, отправил какую-то тётку (мужика?) в полёт сквозь витрину… Чан делает шаг в сторону, молниеносный удар: его рука пронзает живот мужика в свитере с оленями, вырывается из спины бедолаги и хватает за лицо маленькую девочку (здоровенного гнома?). Раздаётся дикий вопль проткнутого мужика, а следом мерзкое хрустящее чавканье, с которым сплющивается лицо здоровенного гнома под натиском мощных пальцев Чана. Чан рывком вытягивает гнома сквозь дыру в брюхе мужика, и мёртвый гном, потерявший лицо во всех смыслах, падает на пол вместе со своим кричащим «спасательным кругом» из человека. Чан топает по голове «спасательного круга», раздаётся тошнотворный хлопок, и по полу, в растекающейся луже крови, заскользили мозг и глаза вперемешку с осколками черепа, мясом и хрен его знает, чем ещё, потому что я, если признаться честно, отвёл взгляд.

Но зря я надеялся, что, отведя взгляд, я избавлю себя от необходимости наблюдать зверские убийства, потому как мои глаза упёрлись в Ненависть, который, судя по всему, был намерен доказать себе и нам всем, что он ничуть не менее отмороженный головорез, чем Чан. Обезумевший чёрный эльф с остервенением лупил шариковой ручкой (скорее всего, взял с полки импульсивных покупок у кассы) в шею сухопарого старика. Из ран на шее несчастного плотными струями хлестала кровь, а сам он издавал какие-то булькающие звуки…

Зал заполнили испуганные вопли актёров… Кажется, рехнувшегося Чана и Ненависть они боялись куда больше, чем тварь из тумана, так как сейчас им явно было совершенно плевать на то, что эта тварь услышит их дикие вопли…

– Твою мать… – покачал головой я. – Надеюсь, Элли этого не видит…

– Я это вижу! – раздался голос у меня в ухе. – Останови это безумие сейчас же!

– Легче сказать, чем сделать… – невесело пробурчал я…

– Ты капитан! – резонно напомнила мне супруга. – Делай свою работу!

– Ладно, сейчас разберусь, – кивнул я и, закрыв глаза, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул:

– А ну быстро прекратили убивать несчастных актёров! – грозно прокричал я.

Зря я думал, что мой командный голос подействует на них, как ведро ледяной воды. Эти вонючие козлы меня проигнорировали… Чан, обхватив ногами тело кассира, самозабвенно отделял его голову от тела, вырывая её вместе с позвоночником, а Ненависть выдавливал глаза очередному гному, замаскированному под ляльку в коляске…

Ладно, ублюдки… Хотите по-плохому – будет по-плохому… Я взял разбег, намереваясь снести Чана своим любимым ударом двух ног в полёте, но не учёл двух факторов: первый – больное колено, второй – лужи крови на полу. Не знаю, что сыграло решающую роль, но во время разбега мою ногу прострелила дикая боль, из-за чего я на мгновение на неё подсел, а в следующий миг мой сапог поехал в сторону по луже крови. В общем, я кубарем прокатился по залу, врезался в стойку и был завален коробками с овсяными хлопьями, причём тройкой, хотя я предпочитал единичку, или на худой конец двойку…

Скрипя зубами от боли (чёртово колено), я поднялся на ноги. Мои футболка и джинсы были насквозь пропитаны кровью, а какая-то пачка хлопьев, видимо, оказалась дырявой, или открылась при падении, так что теперь я был хорошенько облеплен грёбаной овсянкой…

Я огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь, чем можно вырубить обоих моих сошедших с ума коллег, но в следующий миг я отвлёкся на что-то более… интригующее…

Раздался дикий нечеловеческий вопль, который мог принадлежать только поистине гигантскому существу, а в следующий миг огромная бледная совершенно лысая лапа, вырвавшись из тумана, одним молниеносным движением разнесла все витринные стёкла, параллельно снеся стальные оконные рамы и дверной проём…

Надо же… А вот огроменное чудовище в один миг отвлекло их от убийств… Они оба побросали свои дела (своих жертв) и быстро побежали ко мне.

– Что это была за хрень? – взволнованно спросил Чан.

– Кажется, сейчас мы познакомимся с одним из чудовищ, приготовленных для нас святошами… – невесело ответил я.

Глава шестая. Третий уровень 2

– Какого чёрта?! Вы, два тупорылых идиота! Вам что, по пятнадцать лет?! – возмущался я, с грозным видом стоя пред своими друзьями, виновато смотрящими себе под ноги.

Мы заперлись в туалете, а из-за двери слышались вопли актёров, раздираемых неведомой тварью.

– А разве пятнадцатилетние подростки способны оторвать голову здоровенному мужичку? – с тенью обиды в голосе поинтересовался Чан, по-прежнему не решаясь поднять на меня глаза.

– Закрой пасть! – приказал я. – Как только вернёмся на корабль, прикажу вынуть из тебя все усилители до единого! Раз не умеешь держать себя в руках, значит рановато тебе пользоваться такими опасными для окружающих игрушками! Как повзрослеешь – получишь обратно!

– Лох! – забывшись на мгновение, радостно констатировал Ненависть, почти расплывшись в довольной ухмылке.

– Ты тоже закрой пасть! – я злобно указал пальцем на эльфа. – Нечего тут лыбиться! Вообще отправишься на курсы управления гневом! Хотя, оба, блин, отправитесь! Сразу же как только…

Мою речь прервал нервный стук в дверь. Стук – не самое подходящее слово – в дверь не просто стучали, а скорее ломились, притом с до ужаса испуганными криками: «Умоляю вас, впустите меня! У меня тут дети!»

– Пошли на хер! Занято! – выпалил я, даже не повернувшись к двери. – Посрёте в другом месте! Тут мужской туалет!.. О чём я говорил перед тем, как нас отвлекли эти мудаки? Ах да! Сразу же, как только заберём Грогла и Мустанга, делаем вам, козлам, документы, и отправляетесь на Землю, на сраные курсы манер или этой… как её там… Ненависти! То есть на курсы по управлению грёбаным гневом! И будете ходить на них до тех пор, пока с вами нельзя будет без всякого страха посещать массовые мероприятия! Это ясно?

– Так точно, – пробурчал Чан.

– Ясно… – шмыгнул носом Ненависть.

– Ну и ладушки… – кивнул я. – Значит с этим разобрались. Теперь можем возвращаться к нашим менее тупорылым, чем вы, проблемам…

Я огляделся вокруг: ряд писсуаров, ряд раковин и одинокая туалетная кабинка в углу помещения. Я прошёл к ней и подергал за ручку… Действительно занято – не соврала бабуля. Я постучал в дверь:

– Месье? Вы не уснули? Там лосося по акции привезли – если поспешите, успеете урвать пару банок…

Тишина… Постучав ещё дважды, я ухватился за верх кабинки и, подтянувшись на руках, заглянул внутрь. На унитазе сидел пухловатый мужик с залихватским причесоном. Он сидел на унитазе в полжопы, уперевшись плечом и головой в стену. Кажется, спит…

– Эй, мужик! Подъём! – громко крикнул я. – Ты вообще-то на работе! Там чудовище уже половину актёрского состава сожрало, пока ты тут дрыхнешь! А ну вставай и иди умирать вместе с товарищами!

Мужик даже не шелохнулся…

– Мужииик! – не сдавался я.

– Господа! – из динамиков (судя по всему, они тут везде понатыканы), раздался голос отца Ярослава. – Прошу вас не тратить время на господина Элвиса. У нас произошёл небольшой инцидент: этот актёр скоропостижно скончался от сердечного приступа, а я узнал об этом слишком поздно, так что мы, к моему величайшему стыду, не успели убрать тело до вашего появления… Пожалуйста, не позвольте этому досадному недоразумению испортить вам удовольствие от игры, помешав погрузиться в мир… Хотя, кому я это говорю? Вы же даже не пытаетесь погрузится в этот мир – только ищите новых жертв для бессмысленных убийств… (раздался протяжный вздох)… В общем, просто не обращайте на мёртвого Элвиса внимания, так как это событие не имеет никакого отношения к сюжету текущего этапа… Который, впрочем, едва ли вас интересует…

– У него тоже случился сердечный приступ? – удивился я. – Может, с воздухом у вас что-то не так? Мне сразу он не понравился – спёртый какой-то, густой…

– Это от избытка серы, – заметил отец Ярослав. – Но вашему здоровью ничего не угрожает: наши фильтрационные станции держат содержание серы под контролем и добавляют нивелирующие его вредные свойства вещества в воздух.

– Вы там лучше проверьте свои фильтрационные станции, – порекомендовал я. – Как-то дохрена у вас тут сердечных приступов… Может, и причина повышенной агрессивности моих коллег тоже связана с вашим воздухом, а ты на нас вину за убийства валишь.

– До вашего прилёта на планете не наблюдалось никаких проблем с агрессивностью! – заметил отец Ярослав. – Не пытайтесь сложить вину за неумение управлять своими эмоциями на наш воздух! Ваши друзья…

– Короче, это… Заткнись, а? – оборвал его я, нетерпеливо скривившись. – Мы тут вообще-то делом заняты… Так, пацаны, какой план у нас? Придумали что-нибудь?

– Убить тварь! – предложил Ненависть.

– Кого ты там собрался убивать… – заговорил было Чан, презрительно покосившись на Ненависть.

– Даже не начинай, Чан! – предостерёг его я, а затем ответил эльфу:

– Убить тварь – идея очевидная, но логичная и совсем неплохая, вот только чем? Судя по лапе, одним ударом развалившей половину супермаркета, нам понадобится очень серьёзное оружие…

– И оно у нас есть, – заявил Чан и, чтобы не показаться голословным, ловко ударил ногой по воздуху…

Я какое-то время молча смотрел на Чана, размышляя: не отправить ли это «очень серьёзное оружие» протестировать свои ноги в бою с гигантским чудовищем… Ненависть явно хотел прокомментировать несколько самонадеянное заявление нашего товарища, но, бросив взгляд на моё лицо, предпочёл воздержаться.

– А что? – наконец спросил Чан, непонимающе разведя руками. – Я же и есть оружие массового поражения… Не то что этот жалкий кусок эльфийского…

– Короче, давайте решать, как нам быть дальше, – оборвал его я. – Но без идиотских идей, если можно… Лучше подумайте вот над чем: в чём заключается суть этого задания? Мы должны сбежать из супермаркета? Но куда? На улице лежит непроглядный туман, а…

– Слышишь? – прервал меня Ненависть, навострив уши и подняв в воздух указательный палец.

– Что? – не понял я. – Ты о чём вообще? Ничего я не слышу…

– Вот именно! – кивнул эльф. – Ничего не слышно!

– А ведь ты прав… – согласился я, поняв наконец, что он имеет в виду. – Криков больше не слышно… Наверное, всех актёров уже убили… Хотя, давайте рассуждать логически: Билли не разорвало чудище – он просто спрятался в тумане, а кто-то начал поливать витрины бутафорской кровью из шланга. К тому же отец Ярослав не раз говорил, что актёры не готовы к тому, что их будут лишать жизней. Получается, что все они только изображали агонию и страх, хотя на самом деле их никто не убивал, а они, наверняка, просто убежали из локации или лежат там, в магазине, притворяясь мёртвыми…

– И что нам это даёт? – непонимающе спросил Чан. – Мы же не актёры… Хотя, говорить за всех не стану: Ненависть довольно ловко и почти правдоподобно играет роль убийцы…

– Нихрена это нам не даёт, – признал я, проигнорировав вторую часть сказанного Чаном (а эльф, кажется, вообще не понял, что он имел в виду, так как не повёл и бровью). – Разве что мы теперь знаем, что у чудовища есть система распознавания целей свой-чужой.

– Я могу надеть на себя тело Элвиса как скафандр… – в шутку предложил Чан.

– Не сомневаюсь в этом, – хмыкнул я. – Но сомневаюсь, что тварь определяет врагов по внешности. Скорее всего это какой-то чип… Хотя, возможно, за определение «своих» отвечает ДНК-идентификатор – тогда твоя нездоровая идея не лишена смысла, но и в этом случае совсем не обязательно натягивать на себя тело несчастного Элвиса – вполне достаточно просто обмазаться его кровью… Я уже видел такое в каком-то фильме про зомби, и там это сработало…