Текст книги "Академия Огненного дракона (СИ)"

Автор книги: Ириска Мармеладная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Шумно выпустила воздух сквозь сомкнутые губы и снова сверилась с конспектом. Ладно, проверим по пунктам.

Эх, вот бы дали парное задание! Две головы лучше одной, но увы.

– Не получается?

Вздрогнула, но не стала оборачиваться. Гарен.

– Получится, – упрямо заверила я.

– Дайте-ка!

Меня наглым образом отстранили, и преподаватель склонился над моим варевом. Судя по выражению лица, красным оно не станет.

– М-да! – Гарен цокнул языком и вытянул ладонь нал бурлящим нечто.

Оно мгновенно заледенело, как моя рука когда-то.

– Но вы не стихийник! – я не удивлялась, я обвиняла.

Гарен фыркнул и проигнорировал ценное замечание. Ну да, студентка воздух сотрясает, зачем ее слушать.

– И что вы вообще в Академии делаете? – меня понесло. – Вы ведь умнее…

Тут я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего. Но ведь правда, Гарен Штаут не похож на кабинетную крысу, опять таки с даром, разносторонними знаниями – и торчит у доски. Может, его сюда сослали, или в знак протеста устроился?

– Выполняю королевский наказ, – ухмыльнулся Гарен. – Не хотите поспособствовать?

Вот оно, прозвучало.

Сердце упало в пятки.

– В чем?

Зелье между тем в виде повторявшего форму котелка бруска и с гулким стуком плюхнулся в соседний, пустой котелок – его хозяйка приболела. Лед растаял, оранжевое варево молчаливым укором расплескалось по стенкам.

– Занятию чему-нибудь полезному в Академии. Взамен помогу, даже объясню, что сделали не так.

– А если откажусь? – спросила просто так, сознавая, отказаться нельзя, не положено.

– Не скажу и оценю тот результат, который имеется.

Зеленоглазый не касался меня, но казалось, будто его ладони обвили талию.

– Это хотя бы быстро? – обреченно спросила я. – Долго не выдержу.

– Быстро? – кажется, Гарен обиделся. – Милая барышня, скоро ничего качественно не делается. И вы выдержите, заверяю.

Кончики ушей заалели, а когда он придвинулся ближе и коснулся бедром… Ну уж нет, пошли все магические извращенцы! Резко толкнула его в ответ и прошипела:

– Спасибо, господин учитель, я умная, справлюсь.

Форму обращения «господин учитель» использовали в школе, я употребила ее намерено, с целью унизить. Как-никак, Гарен преподаватель, а не пастырь юных бездарей.

Право слово, неужели не смогу окрасить раствор в нужный цвет? Нужно просто начать заново, медленно, вдумчиво, строго следуя записям.

Быстрый взгляд на часы убедил: не получится. Проклятые стрелки ползли к роковой отметке окончания практического занятия. И все бы хорошо, только за каждое зелье нам ставили плюсик, который давал допуск к зачету. Требовалось получить все три…

Гарен прекрасно знал, что я не успею приготовить все заново, и ухмыльнулся. Выходка с толчком его позабавила и только.

– А не покажете ли ваш дневник, студентка?

Хоть бы обиделся на «господина учителя», так нет, как с гуся вода!

– Какой дневник? – изображала дурочку.

– Интимной близости, – Гарен даже голоса не понизил. – Хочу взглянуть, как вы успеваете.

С обреченным видом полезла в сумку и протянула тетрадь. Каждый месяц ее проверяли в деканате и отправляли ленивых на спецкурс. Меня пока спасал все тот же Мартин. Бедолага надеялся, я ему дам, пришлось пообещать заглянуть в постель после успешной сдачи второй сессии, иначе бы он не стал врать насчет девушки. Домашних заданий уже не хватало, Мартин стал требовательным.

Преподаватель пролистнул тетрадь и, все так же ухмыляясь, вернул мне. Склонившись к самому уху, он шепнул:

– Обманывать нехорошо!

Промолчала, потупив взор. Ну да, один и тот же парень каждый месяц. Положим, секретарь не помнила всех студентов в лицо, а вот Гарен неплохо изучил подопечных и понимал, Мартин понятия не имеет, что делать с девушкой.

– Почему я? – обреченно вздохнула.

– Я так хочу, – вот и весь ответ.

– Как ректор, для коллекции? – внутри все вновь закипело.

– Вы сами обратили на себя мое внимание, а теперь жалуетесь. Неплохо учитесь, не покорная овечка, внешность подходящая, хотя здесь, – ладонь преподавателя сжала воздух возле груди, – и здесь: – он проделал то же возле пятой точки, – неплохо бы увеличить.

– Так найдите ту, у которой все уже есть.

С упорством, достойным лучшего применения, начала толочь в ступе минеральную крошку. Каждое движение – слово. Не лягу, не лягу, не лягу!

– В девять, Алина, – легкое касание плеча, – на первом этаже главного корпуса, у лестницы. Я вас покормлю ужином, заодно формы наедите. Знаю, – смешок, – как студенты питаются! Не забудьте кружевное белье. А теперь, милая барышня, смотрите, вы допустили элементарную ошибку…

Преподаватель вновь перешел на деловой тон, словно и не предлагал с ним переспать. Вернее, поставил перед фактом, потому что Устав разрешал делать это без согласия девочки. По идее, Гарен мог изнасиловать прямо сейчас, если не стеснялся свидетелей. Единственное условие – не причинить вред и слишком много боли. Правда, я не слышала ни об одном таком случае, юбки задирали тет-а-тет, попросив остаться, такое случалось. Закрывали дверь за студентами, быстро справляли сексуальную нужду и, застегнув ширинку, запускали новую порцию жаждущих знаний. А девочка, краснея и бледнея, плотно сжимая бедра, протискивалась к выходу.

Ошибка действительно оказалась идиотской: не подождала перед добавлением нового ингредиента, пока тот окончательно не растворится. Обычное нетерпение обернулось интимными приключениями. Единственная радость – ужин. Может, Гарен собрался в город, тогда сумею сбежать. Дальше уж как-нибудь, совру про какую– нибудь болезнь. Жаль, ректору не пожалуешься, он сам на диване разложит.

– Дневник верну при встрече, чтобы не сбежали. И не бойтесь, я учту, что у вас нет опыта, заодно кое-чему научу, пригодится, – отойдя, не понижая голоса, добавил шатен.

Показала его спине средний палец.

Может, Гарен и симпатичный сукин сын, может, мне приятно на него смотреть, и вообще рядом с ним волнительно, но содержимое трусов не волнует вовсе. А если еще учить начнет… Я же не выдержу, с ректором едва дотерпела. Однозначно бежать!

Потом разберусь, как из Академии не вылететь. Возьму и уйду до комендантского часа. Жаль, домашнее задание подготовить не успею, но тут придется выбираться: либо бесплатное развлечение, либо учеба.

– Время, студенты!

Гарен неожиданно обернулся.

Демоны, демоны, демоны, он видел!

Со стыда уткнулась в котелок, лихорадочно доделывая задания. Уже не старалась тщательно соблюсти дозировку, не перепроверяла все по десять раз – лишь бы только успеть и не видеть преподавателя. Он же меня со свету сживет!

Шаги! Кажется, мой слух скоро станет не хуже собачьего.

Мужская рука со знакомым кольцом легла на мой стол. Я перестала дышать, тело била мелкая дрожь.

– Заберите, – рядом с моей тетрадью лег мой же дневник близости. – И перед тем, как показывать жесты, неплохо бы ознакомиться с объектом. Вы им не владеете.

Вспыхнув, заверила, что прекрасно знаю, как он выглядит.

– Ужели? – Гарен обошел стол и остановился против меня. – Теория и практика – разные вещи, что наглядно доказывает содержимое вашего котелка. Его я проверю первым, поторопитесь.

И отошел, крайне довольный собой. Мелко!

Наплевав на возможные последствия, вторично показала преподавателю средний палец.

«Ты чего?» – в руки прилетела бумажная птичка от Софии. «Он козел, – ответила подруг, волей злыдня с двумя образованиями оказавшуюся в соседнем ряду. – Нет развязной девчонки на примете? Желательно с дурной болезнью». Получив послание, Софа округлила глаза и покрутила пальцем у виска. Ничего, расскажу, поймет.

Глава 7

– Ты должна произвести неотразимое впечатление, – авторитетно заявила Берта и в который раз оглядела меня в новом платье.

Его одолжила соседка, в пух и прах раскритиковав форму. По ее словам, на девицу в таком встанет только у слепого. Я была с ней солидарна, хотя предпочла бы полную несостоятельность Гарена. Только со мной, разумеется, нельзя так издеваться над мужчиной. «Симпатичным мужчиной», – подчеркнул внутренний голос. Ну да, этого у проклятийника-боевика не отнять, если такой поцелует, ноги задрожат, но переспать?.. Я ему бесплатное развлечение, так, для здоровья. Заодно вдруг ребенка рожу. Однако, повинуясь Уставу, надела-таки под шикарный наряд Берты кружевной комплект. С непривычки он жал, а кожа чесалась. Соседка заверяла, от нервов.

А платье замечательное – синее, с вырезом-лодочкой. Оно прикрывало икры, но оставляло открытыми щиколотки. Пришлось надеть новые чулки: старые прохудились. Надеюсь, не порву, денег на сменные нет. Стипендия стипендией, а денег всегда не хватает.

– Сюда бы нитку жемчуга, – Берта любовалась тем, что сотворила из дурнушки. – Но так невиннее. Мужчины любят скромность, а в тебе ее в достатке.

– Я не собираюсь с ним спать и ужинать тоже, – напомнила приятельнице и обернулась за сочувствием к Софе, но ту тоже очаровала магия синего.

Ладно, справлюсь сама. Только в городе лишние проблемы… Лучше бы оставалась незаметной!

Условленный час приближался, и девчонки в четыре руки сделали мне макияж. С ним глаза казались огромными, а губы – порочными.

– Расскажешь потом, – шепнула Берта.

Кисло улыбнулась и поплелась на казнь.

Радовалась поступлению в Академию? Получи! Как, нравится? Зато понятно, отчего тут рады сиротам.

В мрачном настроении брела по коридорам, едва переставляя ноги в ботинках. Надевать туфли Берты категорически отказалась, хватит платья. Поверх накинула пальто – прохладно.

Главный корпус давил тишиной. До девяти еще оставалось время, а тени – надежные союзники, вдруг сумею вырваться? Дневник близости Гарен вернул, найду парня, который согласится заменить Мартина. В конце концов, даже пересплю. Именно так, выберу сама и залезу в постель, лишь бы шатену ничего не досталось.

– Добрый вечер!

Подскочила от неожиданности и отпрянула к стене.

Как, мы же условились у лестницы!

– Прекрасно выглядишь, – Гарен подошел ближе и увеличил освещение, чтобы хорошо разглядеть. – Готовилась, решила-таки соблазнить?

Ууу, сколько в голосе самодовольства!

Топнула ногой и мрачно предупредила:

– Насилуйте! В медицинском крыле дадут справку о повреждениях, и вы вылетите с работы.

– Зачем насиловать? – нахмурился Гарен. – Мы поедим, поговорим и займемся любовью. Я хочу, чтобы ты осталась до утра. Давно, знаешь ли…

Он кашлянул и не договорил. Напрасно, и так понятно: соскучился по женщинам.

– Я некрасивая, – сделала шажок вдоль стены, все еще надеясь сбежать, – у меня ни груди, ни попы.

– В жизни все надо попробовать, – философски заметил преподаватель. – Моя бабушка чем-то походила на тебя, только повезло ей меньше: дед изнасиловал. Зажал в уголке, а потом узнал о беременности. Вдруг у тебя тоже выйдет?

Внутри меня все закипало. Значит, решил пойти по стопам деда и изнасиловать?

Так я могу и коленом, чай не ректор. Да, тогда я не подозревала о нравах в Академии, растерялась, теперь подошла во всеоружии.

Гарен не ожидал, что вместо отступления ринусь в бой, и опешив, отступил. Я, развивая успех, надвигалась на него, уперев руки в бока.

– Значит, так, – попыталась скопировать тон нашей воспитательницы, чрезвычайно мерзкой женщины, которую не брали слезы, – я не желаю никого рожать и спать с вами тоже. И зарубите на носу, будь вы хоть трижды боевой маг, ничего вам не обломится.

И с гордо поднятой головой, топая тяжелыми студенческими ботинками, отравилась восвояси. Правда, недалеко ушла: Гарен быстро пришел в себя и прибег к магии.

Стоять и сознавать, что не можешь пошевелиться, гадко. Еще гаже, когда рядом стоит мужчина, улыбается, а ты не в состоянии влепить пощечину самодовольному типу.

Ледяные нити прочно сковали тело, разорвать никакой возможности.

– Ненавижу боевиков! – процедила сквозь зубы.

– Проверим? – усмехнулся Гарен и наклонился, чтобы поцеловать.

Прежде я посмеивалась над рассказами о том, как тело изменяло хозяевам, теперь убедилась в их правдивости. Губы дрогнули, рот приоткрылся, и я самым позорным образом сдалась.

Гарен целовал нежно, без напора, поглаживая рукой по спине. Убедившись, что я сдалась, проник языком в мой рот. Странно, никакого отторжения, более того захотелось по-змеиному переплести наши языки.

В голове туман, так приятно и… путы уже не держат. Только вот уже никуда не сбегу, пока не закончу наш поцелуй.

Не заметила, как мои пальцы запутались в его волосах. У мужчин они жесткие, короткие, а у Гарена еще и ершик у затылка, такой колючий.

Шатен притянул ближе, не оставив между нами свободного пространства, и чуть усилил напор. Теперь он целовал чувственно, требовательно, но по-прежнему не грубо и жестко.

Сердце замирало, ноги звенели от напряжения.

– Ну, ужинать? – оторвавшись от моих губ, спросил Гарен. – Надеюсь, шампанское тебе понравится. Ты когда-нибудь пила шампанское?

Отрицательно покачала головой, пытаясь понять, что со мной произошло.

Очевидно, преподаватель алхимии мне действительно нравился, иначе чем объяснить столь острую реакцию? И мужские руки на талии совсем не мешали.

– Ты восхитительна! – прошептал Гарен прямо в губы и вновь приник к ним в коротком дразнящем поцелуе. – Никогда бы не подумал, что заинтересуюсь такой девочкой, но теперь понимаю деда. Хрупкая, боишься толком обнять, чтобы не сломать. И волосы… Знаешь, они похожи на цвет моего любимого зелья.

– Какого? – облизнув пересохшие губы, спросила я.

– Одного яда.

Взгляд Гарена нервировал. И смотрел он на мои губы! Вот зачем я начала их кусать, знаю ведь, как это заводит мужчин. Или проблема в том, что мне хотелось новых поцелуев. Впервые! Что же со мной происходит? Всего пару минут назад хотела его убить, а теперь размякла, позволила себя увести.

– Вы кого-то хотите отравить?

Жарко, безумно жарко! Хочется снять платье и залезть под холодные струи.

Тебе нельзя с Гареном! Вспомни, как это больно, противно. Он увидит тебя голой, затолкает внутрь член, а после оставит лежать с поднятыми ногами, чтобы не пропало ни капельки драгоценного семени.

– Нет! – рассмеявшись, фыркнул преподаватель. – Просто у каждого мага есть любимое заклинание или зелье. Я предпочитаю бесконтактный бой, зачаровываю предметы и наслаждаюсь видом трупа врага.

Только сейчас заметила, что мы направлялись не к парадному входу, а к переходу между корпусами, все больше удаляясь от лестницы. Вновь занервничав, потребовала объяснений. Разве ужин не в городе? Весь план насмарку!

– Куда мы идем?

Вырвала потную ладошку из рук Гарена и подбоченилась.

– Ко мне.

Хоть бы глаза отвел!

– А как же ужин?

– Будет, – подтвердил преподаватель и окончательно подрезал крылья надежде: – Поедим у меня. Шампанское, устрицы. Ты ведь никогда их не ела?

Помотала головой. Откуда?

– Вот и попробуешь, – Гарен развернул за плечи в нужном направлении и подмигнул. – Заодно и мне они пригодятся. Устрицы – великолепный афродозиак, позволяет мужчине всю ночь ублажать женщину.

– Эм, а можно просто по глоточку шампанского и никого не ублажать?

Снова облизала губы. Пожалуй, сейчас бы выпила целое ведро воды!

– И почему ты не хочешь? – шатен провел ребром ладони по моей щеке.

– Не выдержу и умру, – чуть слышно пробормотала я.

Гарен тихо рассмеялся и заверил, от такого не умирают.

– Тебе понравится. Странно, конечно, что ректор сделал все плохо, но тем лучше мне. Стану первым настоящим мужчиной.

Покорившись судьбе, плелась за преподавателем. Может, обойдется? Он мне чуточку нравился, вроде, не слишком торопился, только вот я пришла в Академию не за сексом. Попробовала и хватит, лучше выспаться и вообще, я серьезная девушка, сирота, мне не до романов. «А вот роман тебе никто и не предлагал, – саркастически заметил внутренний голос, – только потрахаться».

От предстоящего действа немного отвлекло путешествие по коридорам, в которых прежде не бывала. Гарен не таился, не прятал усладу на ночь, прямиком вел к преподавательскому крылу. Попасть туда можно было по подземному переходу, либо с улицы.

Мрачная атмосфера заставила прижаться к спутнику. Повсюду мерещились духи и летучие духи. Шатен посмеивался над моими страхами и заверял, подобные пакости извело еще первое поколение преподавателей.

– А я у вас какая по счету? – решилась спросить, когда мы наконец поднялись в вестибюль. – Ну, з студенток.

– В этом году? Седьмая. Я обычно обхожусь.

– Может, и в этот раз? – с надеждой взглянула на Гарена. – Раз вам мало надо, вдруг потерпите?

Шатен покачал головой и в предвкушении улыбнулся.

– Нет, я уже настроился. Право слово, – укорил он, – чего ты так боишься? Другие радовались.

Ну да, ну да, такой симпатяга!

Предпочла промолчать. Все равно не объяснить.

Вестибюль преподавательского корпуса разительно отличался от нашего, общежитского. Девчонки сказали бы: по богатому. Во-первых, отделка – кирпич обшили деревянными панелями. Во-вторых, цветы в кадках. Все вместе придавало некий уют. Очевидно, столь нехитрым образом преподавателям пытались компенсировать разлуку с домом.

– А можно узнать о вас чуть больше? – осмелела я. – Все же вы ребенка сделать надеетесь, кандидатуры отбирали, справедливо, если и я хоть что-то узнаю.

– И что же тебя интересует? – Гарен потянул вверх по лестнице, которая тоже мало напоминала общежитскую.

Чисто, ни соринки, ни похабной надписи.

– Все! – наглеть, так наглеть.

Шатен приглушенно рассмеялся.

– Ни в жизни не поверю, будто студентки не сплетничали. Взять хотя бы твою соседку.

– А что с ней не так? – нахмурилась я, благоразумно не став уточнять, о какой именно речь.

– Наверняка разболтала о моем столичном прошлом. Но вот пришли, – Гарен указал на ближнюю к площадке второго этажа дверь. – Не стесняйся, звукоизоляция хорошая.

Вот зачем он это сказал? Сразу завертела головой, прислушиваясь. Вряд ли шатен развлекается один.

– Почти в каждой комнате сейчас по студентке, – подтвердил догадки Гарен. – Кому нужно потомство, кто устал от ваших шалостей. Проходи!

Он коснулся двери рукой, и она беззвучно распахнулась. В крохотной прихожей вспыхнул свет.

Встроенный в нишу шкаф, вешалка, зеркало с полочкой – вот и все.

– Спальня, ванная комната, – шатен показал нужные двери. Все они выходили в прихожую. – Поедим в кабинете: там есть стол.

Оказалось, Гарен не шутил и накрыл нечто вроде романтического ужина. Прикрытые до поры до времени кушанья манили ароматами, а в ведерке со льдом охлаждалась бутылка шампанского.

– Присаживайся!

Шатен галантно отодвинул стул.

Подобрав юбку, полная душевного трепета, устроилась за столом и в нерешительности уставилась на накрахмаленную салфетку. Она ведь не просто так лежит у самого края, вроде, положено класть на колени. В чем плюсы наличия дара, в Сиротском доме разрешали читать книги, я и нашла потрепанный справочник по этикету. Многих страниц не хватало, но это не помешало приобрести зачатки светского образования. Под одобрительный кивок Гарена расправила салфетку на коленях и отважилась прояснить один момент:

– Вы всех студенток ужином кормите перед тем, как попользовать?

– Нет, – шатен ответил предельно серьезно, – только тебя захотелось. Во всех смыслах, – помедлив, добавил он и оперся ладонью о стол возле моей тарелки. – Понимаешь, я не шутил, когда говорил, что ты не в моем вкусе. Сексом я привык заниматься с другими, раскованными. Фигура здесь особо не важна, но вот с такой хрупкой девочкой не стал бы. На вид ты совсем юная, такая тонкая, вдруг что сломаю.

– Вряд ли, – удивилась собственным словам. – Вы все хорошо объясняете, тут тоже бы оправдали репутацию.

– Спасибо за доверие, – Гарен поклонился, то ли в шутку, то ли в издевку. – Постараюсь его оправдать. И ты права, я хочу сделать ребенка, а не просто влить в тебя сперму.

Потупилась, комкая белоснежную салфетку.

Ничего себе заявление! Не сбросить напряжение, не для галочки, а сразу ребенка.

– А тем семи вы тоже его делали? – избегала смотреть на шатена, чтобы не стать пунцовой, как роза.

– Удовлетворял мужские потребности и заодно, – не стал юлить хозяин кабинета.

Он, к слову, напоминал смесь гостиной, столовой и рабочего места. Большой пузатый буфет, обитый плюшем диванчик, большой стол, за которым сейчас сидели, стол поменьше, пара стульев, книжные шкафы. Судя по томам и баночкам на полках, Гарен нежно любил алхимию. Сколько всего интересного, аж руки зачесались.

– Может, – покраснела, – вы быстренько, и я книжки почитаю? Они у вас интересные.

Пожалуй, ради той, с серебряным обрезом, я готова совершить грехопадение, благо предаваться ему предстояло с самым притягательным мужчиной в Академии. Для меня, во всяком случае.

– Я не стану насиловать, – качнул головой шатен.

В недоумении уставилась на него. Как это – не станет? Зачем же тогда устрицы,

шампанское, и что делать с похабными обещаниями? Гарен недвусмысленно сообщил,

где и как я проведу ночь. Ему не привыкать, вон семерых уже поимел, подумаешь, восьмая. Сам говорил, на бабку похожа, святое дело!

Шатен рассмеялся: заметил мое недоумение. Он отошел и снял салфетку с бутылки. Она оказалась влажной, покрытой легким инеем.

– Как я это сделал? – Гарен ткнул в бутылку.

– Эмм… – к подобному я оказалась не готова.

– Ну же, – подначивал преподаватель, – любовью ты со мной заниматься не хочешь, значит, займемся алхимией. Так отчего температура бутылки ниже температуры воздуха?

– Может, лучше любовью?

Знания вылетели их головы, и я робко потянулась к пуговкам платья. Сейчас расстегну, и через полчаса свободна. Может, даже понравится – вроде, Гарен не напористый.

– Нет, – по губам шатена скользнула вредная улыбка, – никакого секса, пока не ответите.

– Так нечестно! – обиделась я. – Если уж обещаете, то делайте. Я к зачету не готовилась, вы меня подловили. И вообще, зачем вам алхимия? Неужели это, – обвела рукой комнату, – предел ваших мечтаний?

Гарен покачал головой и, погрустнев, откупорил бутылку. Пробка вылетела с легким шипением, явив взору легкий дымок. Вытянула шею, чтобы лучше разглядеть. Как интересно, пузырьки! Поднимаются со дна, словно стайка рыбок.

– Конечно, нет, – шатен ответил, когда уже успела забыть о вопросе, – но Академия – шанс.

– На ребенка, да? – чуть слышно продолжила мысль.

– Именно, – не стал отпираться Гарен и разлил шипучий напиток по бокалам. – Мне не очень все нравится, – признался он, – хотя мог бы, как остальные, наслаждаться вседозволенностью.

– Угу, – согласилась я и сделала глоток обжигающе холодного напитка, – семь девушек с начала года – преступно мало.

Ммм, вкусно! Вечер складывается не так уж плохо. Интересно, каковы на вкус устрицы, и захочу ли я после них Гарена? Если да, то как понять? Жаль, не спросила Берту.

– И сколько мне, по-твоему, надо? – в глазах шатена зажглись игривые искорки.

Стушевавшись, водила пальчиком по ободку бокала.

– Много, – ответила обтекаемо.

– А подробнее?

Держа фужер в руках, Гарен вновь подошел и оперся нижней частью туловища о стол. Взгляд пытливо прошелся с головы до ног, задержавшись на груди, вернее, на ее полном отсутствии. Впервые пожалела, что никакой кружевной лифчик не спасет, не добавит объема. Безумно захотелось, чтобы нашлось, чем заполнить декольте.

– Вы молодой, – буравя взглядом скатерть, начала загибать пальцы, – сильный, боевик, вам нужно постоянно с женщинами. Да и так принято. Ну, – окончательно смутилась, – вам можно смело юбки задирать, женщина только порадуется.

– Ты вот не радуешься, хотя остальные хотели. Я никого никогда не брал силой, Алина.

Верю. Он пусть и наглый, спрашивает знания, а не зачитывает работы за коротких перепих. И не короткий тоже.

– Хорошо, давайте, – сдалась я и залпом, едва не продавившись, допила шампанское. – Еда стоит денег, а устрицы и вовсе баснословно дорогие, никакая девочка не окупит. Опять-таки завтра лекции, ни на кого не сорветесь.

– Я похож на психопата? – согласие он благополучно проигнорировал.

Стоило так переживать, мучиться, если Гарен воспринял новость о грядущем сексе как сообщение о погоде. Для меня такое серьезно, я не сплю с половиной Академии.

– Возможно, – буркнула в пику и потребовала: – Хочу еще шампанского! Если продавать честь, то дорого.

Преподаватель рассмеялся и исполнил просьбу. После снял крышки с блюд, и у меня потекли слюнки. За такое я декану отдамся! Тут сплошные деликатесы, еда явно не из трактира. Гарен сумасшедший!

– Дневник принесла? – обыденность вернула с небес на землю.

Кивнула и протянула ненавистную тетрадь. Шатен поставил нужное число, записал свою фамилию, а вот графу с подробностями заполнять не стал. Что-то новенькое?

– Ты как относишься к компромиссу? Хотя нет, – нахмурился Гарен и отложил тетрадь, – вряд ли согласишься. Забудь!

Заинтригованная, потребовала объяснений и узнала, что удовольствие мужчине можно доставить без риска беременности, только вот способ не для брезгливых.

– Да я, вроде, нет, – любопытство пересилило страх.

Как же это, какой такой способ?

– Ешь устрицы, потом поговорим.

Покосилась на нечто склизкое, прятавшееся в больших раковинах, и задумалась. Кажется, я поняла, почему устрицы считают афродозиаком. Они напоминали, пусть отдаленно…

– Господин учитель, – вторично употребила оскорбительное обращение, – чему вы собирались меня научить? Разным штучкам, вроде тех, в коридоре?

– Каком?

Гарен невозмутимо выдавил на раковину лимон… и выпил. Взял и отправил в рот! Бе! Противную, склизкую и наверняка холодную.

– Том самом, возле вашей…

Осеклась, сообразив, он мог ничего не видеть. Зато видела я, хотя должна была уйти, закрыть глаза – что угодно, лишь бы не знать.

Поспешно ухватила с блюда устрицу и затолкала в рот прежде, чем Гарен успел остановить. На вкус она оказалась сущей мерзостью, зато на время уняла не в меру болтливый язык. Теперь придется, краснея, рассказывать о нестандартном способе проводить время, как своем, так и чужом.

– Хм, – так и не дождавшись ответа, Гарен милостиво сменил тему, – тогда вернемся к шампанскому. Что я с ним сделал?

– Применили катализатор, – странно, теперь ответ дался легко. Может, перестала концентрироваться на заклинании, подумала о другом, и знания всплыли в памяти.

– А еще? – преподаватель крутил в пальцах ножку бокала.

Нахмурилась. Знаний первокурсника маловато, но раз он спрашивает, должно хватить.

– Изменение агрегатного состояния вещества? – выбрала наиболее вероятный вариант.

– Умница! – Гарен захлопал в ладоши и, перегнувшись через стол, поцеловал.

Сейчас его губы показались другими, они едва коснулись, а меня словно молнией ударило. Мурашки разбежались по позвоночнику, и я ясно поняла: останусь. Потому что… Словом, с ректором я подобного не испытывала, вдруг действительно желание? И от чего – невинного поцелуя!

Кровь прилила к щекам.

– Я… Мне… – невнятно блеяла и краснела.

– Я тебе балл занизил, – неожиданно признался Гарен, приняв прежнее положение. – Думал, придешь разбираться, слово за слово… Надо исправить. И зелье почти правильно сварила, времени банально не хватило. Хочешь, скажу, как его обесцветить?

– Взамен? – во мне проснулась невиданная ранее игривость.

– Ммм, – закатил глаза шатен, – я подумаю.

На этом разговор на пикантные темы закончился.

Жар постепенно отступил, кровь больше не пульсировала в ушах. Я снова могла свободно дышать и смотреть на Гарена. Он как раз снял крышки с остальных блюд и расписывал их достоинства, хотя не стоило, слюнки и так текли. Шатен еще и подогрел тарелки! Вот чем хорош маг, никогда остывшее мясо есть не станешь. Стесняясь, попросила положить сначала одно, потом другое. Честно пыталась клевать, как птичка, но еда оказалась такой вкусной, что хотелось еще и еще. Гарен лишь посмеивался и накладывал еще.

Не помню, сколько выпила, но голова чуть кружилась, поэтому не имела ничего против, когда шатен взял на руки и отнес в спальню. Странно, я ничуть не боялась, наоборот, стало любопытно, что он сделает. Гарен удивил. Сгрузив на постель – полагала, у преподавателей она шире и мягче, – он склонился к самому моему лицу, попросил:

– Поцелуй.

Стушевалась, покусывая губы. Так соблазнительно! Я действительно тренировалась только на персиках, а тут Гарен. Меня тянуло к нему, к твердым губам, и я поддалась искушению, неумело поцеловала… и разозлилась на себя. Вышло плохо. У меня – плохо! Гарен усмехнулся и предложил пробовать, пока не получится. Я рьяно принялась за дело и достигла определенных успехов, присосалась, словно пиявка.

Странное дело, чем больше целовала, тем сильнее не хотелось уходить. Видимо, почувствовав перемену в настроении, шатен легонько толкнул в грудь, прервав затянувшуюся практику, и, улыбаясь, коснулся губами кожи в вырезе платья. Каждое прикосновение – вспышка жара.

– Ммм, Алина передумала? – Гарен, дразня, ловко ухватил зубами кружево лифчика и потянул вверх, словно собирался стянуть через голову. – А как же – не буду, насиловать?

Молчала, не зная, что ответить. Сама не ожидала. Честно, собиралась сбежать, правдами и неправдами избежать унизительной повинности хотя бы до конца полугодия, но не вышло, чары шатена оказались сильнее. Не заметила, как он раздел меня до белья и пустился в путешествие по телу. Оно изгибалось, повинуясь магии горячего языка. Он напоминал огненный хлыст, только не причинял боль, а обжигал изнутри.

Замерла, прикрыв глаза, боясь разрушить странное, новое чувство. Ректор такого не вызывал. Сложно его описать, как будто очень сильно чего-то хочется, но непонятно, чего.

– Какая у тебя маленькая аккуратная грудь!

Раз, и лифчик легко соскользнул с тела, обнажив новые горизонты. Гарен тут же припал к груди губами и проделал нечто, от чего у меня на миг перехватило дыхание.

– А соски словно вишенки, – он ухватил за один и потянул. – Как можно такие не сорвать!

И он сорвал, вдоволь поиграл с моей грудью. Казалось, не осталось ничего, чтобы с ней не проделали губы и руки.

– А теперь давай снимем трусики.

Слова Гарена не расходились с делом. Я не успела его остановить, шатен проворно ухватил за боковинки и стянул через ноги. Я оказалась перед ним абсолютно обнаженной, легко доступной.

– Не надо! – Преподаватель перехватил ладонь, которой попыталась прикрыть темный треугольник.

– Ты на редкость соблазнительна. Никогда бы не подумал, что захочу такую девочку, а ведь я уже хочу. Взял бы прямо сейчас, – признался Гарен. – Жестко-жестко, до гортанного стона, но я стану любить тебя медленно, смакуя каждое движение.

Рука прошлась по бедрам и замерла у опасной границы.

– Перевернись, пожалуйста. Согласись, несправедливо, что мы обошли вниманием твою попку. Если она столь же аккуратна, как грудь, я прямо сейчас возьму тебя.

И я повернулась, гадая, исполнит ли Гарен свою угрозу. Но он просто смотрел, а потом поцеловал. Губы постепенно перемещались ниже, пока, наконец, шатен не раздвинул ноги и не занялся тем самым, чем и ректор в первый день в Академии.