Текст книги "Зеркала дьявола (СИ)"
Автор книги: Ирина Железная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Глава 20 – Кровь Проклятой.
«Я пережил свои желанья
Я разлюбил свои мечты;
Остались мне одни страданья,
Плоды сердечной пустоты.
Под бурями судьбы жестокой
Увял цветущий мой венец;
Живу, печальный, одинокий,
И жду: придет ли мой конец?
Так, поздним хладом пораженный,
Как бури слышен зимний свист,
Один на ветке обнаженной
Трепещет Запоздалый лист».
А.С. Пушкин 1821г.
– Неужели он это сделал? – Ошеломленно произнес Новенький и с ужасом воззрился на Графа.
– А что я? Что я??? – Граф от удивления чуть не подавился вином, и теперь откашливался. – Я что ли сопли жевал? Наташа то, Наташа се… Я сидел у него в голове и знал все его подсознание!!! Мне было так противно. Бэээ. Не хочу туда возвращаться. – Граф театрально взмахнул рукой в сторону. – Баста!
– Тебя туда никто и не пустит. – Я все еще вертел в своих руках меч, иногда размахивая им.
– Горец блин. Это тебе не шпагой тыкать. Положи откуда взял! А то долбанешь еще по зеркалу вдруг, – кричал Граф, расхаживая по своему зазеркалью.
– Уймись, крикливый пес! – Прикрикнул я. Граф от неожиданности резко остановился и замер на месте.
– Плагиат! Где мои авторские права? – опять замахал руками он.
– В гражданском кодексе – засмеялся Падший.
– Мне было сложно жить с самим собой. Слишком тесно от собственных мыслей. Я начал сомневаться – мои ли они… – Я аккуратно поднес меч к кровати и положил на покрывало.
– Может, стоило поверить Аде? – неуверенно спросил Новенький.
– Именно этого я и захотел. Особенно после того, что предстало моему взору…
Я вернулся и сел в свое кресло, оттолкнувшись ногой, крутанул на нем круг.
– Между нами и Адой существует тесная связь – начал Падший, – эдакая тонкая ниточка. Ну, во-первых, оттого, что она являлась нашей хозяйкой. Во-вторых, нас соединяла наша интимная связь. В-третьих, ее чувства и, наконец, в той крови, что мы выпили в первую ночь инициации. Все это возымело необыкновенное действие на все наше Я.
– То, что увидел я тогда, заставило меня вернуться к Аде. За новыми ответами на новые вопросы. – Я посмотрел на Падшего. – Ты сможешь ему показать?
Падший кивнул головой.
– Это лучше видеть воочию. Фрагмент воспоминания легко воспроизвести, тем более, когда рядом имеется подходящий инструмент. Но только этот момент. Это не кинотеатр. Все остальное ты должен пройти сам.
Падший подошел к зеркалу и вытянул руку. Ветер по ту сторону зазеркалья судорожно затрепал перья на его крыльях. Его глаза окрасились тьмой. Выступили вены на лице и было видно как по ним толчками сердца струится черная кровь. Его волосы взметнулись вверх. Рука засияла серовато синим светом, создавая полусферу на его ладони. Зеркало Падшего пошло рябью, но ни одна частица его волшебного света не прошла в наш мир.
Зеркало, не отображающее ничего, покрылось испариной изнутри. Мелкие капли влаги дрожали и стекали вниз, оставляя за собой размытые следы. За стеклом заклубился туман, постепенно он рассеивался, и показывал скрытые им неясные фигуры.
Опустив руку, Падший вновь принял обычный облик и сел в позу лотоса прямо на пол.
Я смотрел сквозь туман и узнавал знакомую фигуру.
Граф махнул рукой, и Новенький словно подкошенный рухнул вниз. Я ошеломленно уставился на него.
– Зачем? – спросил я.
– Ему полезно. Пусть увидит это так, как видел это ты. Каждый из нас. Ведь это будет лучше для него. Ты и сам знаешь. – Граф занял позицию под удобным углом, что бы самому не пропустить что-либо интересное.
Я видел, как зрачки дергались под веками Новенького. Несомненно, он уже был там…
Я подошел ближе к зеркалу, все еще покрытому испариной снаружи и приложил ладонь к холодной мертвой глади. Я видел ее и хотел дотронуться…
Ада пришла в дом к Винченцо и ждала, когда к ней спустится хозяин, на первом этаже в его мастерской.
* * *
Наконец я увидела его. Он спускался ко мне по винтовой лестнице со второго этажа. На нем был черный фрак, котелок на голове, белые перчатки, тросточка.
– Не боишься, что свет луны вновь падет на твою кожу? – спросила я.
Он резко обернулся. В его глазах полыхнул гнев, но он ничего не сказал.
– Кто-нибудь знает, что ты здесь? – спросил он, подходя ко мне почти вплотную.
– Нет, Агафья ушла к ведьмам, когда все будет готово для ритуала Дюжины, она вернется за мной.
– Дюжины? – удивленно спросил он. – Тринадцать ведьм соберутся вокруг костра в пещере, что бы вершить суд? – он воздел глаза к потолку.
– Почему тринадцать? – спросила я.
– Это же ведьмы – улыбнулся он и, поманив меня за собой, отправился по широкому залу вперед, к огромным дубовым дверям.
Я неуверенно последовала за ним, восторженно озираясь вокруг. Здесь все было другим. Здесь все дышало грацией, утонченностью, величием… временем. Огромные картины смотрели на меня своим великолепием. Сражающиеся рыцари на единорогах, защищающие Эдемов Мост ангелы, Обнаженные женщины купающиеся в пруду, Судно разбитое о рифы в сильный шторм…
Вокруг было много опилок, столов и рабочих инструментов. Порой мне приходилось перешагивать, через разбросанные на полу куски дерева. Везде валялись различные статуэтки из дерева, обереги.
Если здесь прибраться, и убрать станки, эта гостиная смогла бы с почестями принять самых изысканных графов и баронов. Красивая мебель, рояль, огромные сверкающие люстры со множеством свечей, камин.
Винченцо распахнул дубовые двери и остановился на пороге, жестом приглашая меня войти.
Я неуверенно вошла в помещение занавешенное со всех сторон красным бархатом.
Он зашел со мной следом, и мир погрузился во тьму. Не зная, что у него на уме, я быстро выставила Кокон Источника вокруг своего тела. Осторожность прежде всего.
Он щелкнул пальцами, и свечи на торшерах прикрепленных к стене зажглись ровным сиянием огня. Он обвел рукой комнату, и, поклонившись, чуть тише, чем обычно произнес:
– Добро пожаловать в мою усыпальницу, где собраны самые дорогие мне сокровища. – Распрямившись, он взглянул мне в глаза. – Можешь убрать заклятие, я не причиню тебе вреда.
– Кто тебя знает – пожала плечами я, но заклятие сняла. – Зачем ты приходил ко мне во сне, и просил явиться сюда?
– Мне нужна твоя помощь. – Винченцо, подошел к одной из многочисленных полок и взял оттуда старинный фолиант. – Знаешь, как меня называют в этой деревне?
– Проклятый Мастер? – спросила я озираясь. Вообще то гостям обычно предлагают присесть, подумала я, но ничего не сказала.
– Именно.
– Если ты на счет своего проклятья, то извини, это не ко мне, обратись лучше к Агафье. Я тебе ничем помочь не смогу.
Винченцо резко покачал головой и зацокал языком.
– Это не проклятье. Это лишь сказка для маленьких детишек, да не прошеных гостей. Но в прочем можешь называть, как хочешь.
– Тогда что же тебе нужно? – наконец я отыскала глазами резную красивую скамейку и присела, не дожидаясь разрешения или приглашения.
Винченцо, никак на это не обратив внимания, продолжил.
– Однажды, чисто случайно мне в руки попалась эта книга. Я работал городским служащим и состоял на службе у Инквизиции на западе Франции. Я не верил ни в существование ведьм, ни в прочие силы. Но когда я нашел эту книгу… Я был молод и любопытен. Я смог скрыть эту книгу от Инквизиторов и унести домой. Здесь я нашел очень многое. Как распознать ведьму, как с ними бороться. Но главное, я нашел описание ритуала. И я последовал ему. – Он подошел ко скамье и сел рядом со мной. Почти вплотную – Я заключил сделку с дьяволом – прошептал он. – Я наполнил чашу ядом гадюки и козьим молоком и добавил туда свою кровь. Я написал на пергаменте свое полное имя, и поджег его, растворив пепел в этом зелье. И выпил. Потом я стал очень много пить спиртного. Всю ночь меня рвало, и посещали бредовые видения. Ничего сверхъестественного не происходило, но на следующее утро я очнулся другим. А на руке у меня проступил шрам.
Винченцо засучил рукав и показал шрам, больше похожий на ожог в виде символа «омега» или попросту подковы с загнутыми краями.
– Я обрел дар. Но этот дар не был Божью благодатью. Мои руки – он вознес руки к моему лицу и сжал их в кулаки – работали словно не мои, я изготовлял поистине ужасные вещи, мне даже приходилось убивать. А на утро, сделанное мной исчезало. Просто терялось. Я не мог вспомнить, где оставил вещь, которую сотворил. Словно потерял. Мое умение быстро разнеслось по народу. Однажды ко мне пришел батюшка и попросил сделать распятье Христа. Я потратил всю ночь на его изготовление. Он был прекрасен. Святой Отец повесил его прямо над алтарем. В следующую ночь церковь сгорела дотла. Я делал красивую мебель, но не проходило и года, как она окрашивалась кровью и смертью. Кого-то убивали за моими столами, кого-то травили из моих резных кубков, кто-то кончал жизнь самоубийством на табурете сделанным мной. Я понял, что несу несчастье. Я не понимал, что получил от этой сделки. Я начал искать ответ в этой книге. Я нашел Агафью, и явился к ней за помощью. В то время жители деревни меня уже обходили стороной. Только она помогла мне понять, что я получил взамен. Я делал вещи, не вкладывая в них особый смысл. И осознав это, меня осенила мысль, что я могу создавать артефакты. Я обрел совершенное здоровье. Но я старел. Вот только истинный мой облик проявляется лишь в лунном свете. Именно Агафья мне и сказала, что время мое подошло к концу, скоро он явится за мной. Он дал мне богатство, меня любили и сходили с ума, любые женщины, стоило мне только возжелать. Я обрел все то, о чем так мечтал в ту ночь, когда готовил это зелье из яда гадюки, молока и собственной крови…
– Я не понимаю, причем тут я?
– Я хочу спастись.
– Но это невозможно!
– Это я и хочу проверить! Мне подвластна сила. Огромная сила. Я давно готовился к этому. Я начал творить. Венец моего творения находится в этой комнате. Сегодня ночью, я закончил. Зеркала Дьявола готовы. Пять великолепных зеркал.
Я поняла, что пришла сюда напрасно, одержимый старик сошел с ума и сам не знает, чего желает.
– Скоро вернется Агафья. Она мне и носа не велела высовывать, пока ее нет. Мне пора. – С этими словами я встала, и уже было направилось к выходу, как старик железной хваткой схватил меня за руку.
– Мне нужна твоя кровь. Помоги мне, и я помогу тебе – его глаза забегали. Он умоляюще смотрел на меня, его губы дрожали.
Я отдернула руку.
– Не делай больше так, иначе я могу применить силу. – Я направилась к двери.
– Подожди! Дай мне минуту! Одну минуту! Лишь только взгляни, и ты сама все увидишь! Я прошу. – старик рухнул на колени, а я уже стояла схватившись за поручень огромной деревянной двери.
– Минута пошла.
Он резко вскочил и побежал к стенам, сдергивая бардовый бархат. Потом выкатил подставку на колесиках и сдернул с нее занавес.
Оказалось, что бархат и под ним, сдернув ткань, он стоял на зеркале.
Развернув ко мне подставку я увидела, что зеркало не отражает, как это положено, а показывает иную картину. Я видела себя. В центре костра. Вокруг было тринадцать ведьм. У каждой в ладони горело пламя огня, и почти у всех были закрыты глаза. Они что-то обсуждали, но я не слышала. Затем все они погасили пламя в своей руке. Пять ведьм подняли руки с поднятым вверх большим пальцем. Через некоторое время, то же самое проделали оставшиеся ведьмы, но уже их большой палец был обращен к земле. Пять первых ведьм встали и ушли. Среди них я не увидела Агафью.
Восемь других рассредоточились на равное расстояние друг от друга в этом круге и вздели руки к небесам. Из земли забил столб пламени, проходя сквозь мое тело, и огонь теперь явно доставлял мне страдания. Моя кожа обуглилась, и столб пламени стал ярче… В следующий миг зеркало стало прозрачным, но не отображало меня. Лишь обстановку вокруг.
– Это и будет твой суд. Так они и поступят. Так они остановят действие Обета. А потом каждая из них погибнет в чудовищной схватке с этой могущественной ведьмой. Твоя сестра уничтожит их всех. – Винченцо вышел из-за зеркала. – Я помогу тебе спастись. Я помогу тебе их уничтожить. Я помогу тебе расправиться с сестрой. Лишь только помоги мне. С тебя всего лишь требуется пять капель крови для каждого из зеркал, и небольшая клятва.
Я была в шоке от увиденного, и не могла поверить.
– Ничего особенного – продолжал старик. – Ты должна пообещать, что спустя не раньше чем три столетия разобьешь зеркала. Все, кроме одного. Обещай сохранить фолиант, который я показывал тебе. Можешь пользоваться им как хочешь, он многому тебя научит. А я тебя научу выживать. Скованный Мраком скоро очнется от своего сна заточения. И пробудешь его ты! Ибо только он способен выполнить предначертанное тебе.
– Как мне узнать, что ты не лжешь?
– Тебе придется поверить. Если нет, ты можешь идти. Но знай, что ты отправляешься прямиком в объятие смерти.
Не знаю, что на меня повлияло больше. Шок от увиденного или страх того, что это сбудется…
– Я готова дать тебе свою кровь. Но зачем тебе она?
– Твоя душа свободна. Но она проклята. Мне нужно обмануть, когда придут за мной. На зеркалах будет твоя кровь. Но твоя душа свободна, и никто не сможет ничего сделать этим зеркалам.
– А есть ли опасность для меня?
– Я не могу утверждать точно, но говорю тебе – нет. Так я хотя бы честен.
Мне было все равно. Главное успеть свершить свою месть.
Он подошел ко мне с сияющим маленьким ножом и деревянным кубком. Я взяла его нож и провела по ладони. Кровь струйкой стала стекать ему в кубок. От боли я сжала руку в кулак.
– Достаточно – произнес он, и поставил кубок на полку и протянул мне платок.
Я вытерла им кровь и с удивлением обнаружила, что на ней нет ни раны, ни шрама.
– Я дала тебе главное. Теперь твоя очередь. Если у меня все получится, я обещаю исполнить твою просьбу. – сказала я, все еще удивленно разглядывая свою ладонь.
– Конечно, конечно. Я видел твою судьбу. Кристина пожертвовала собой, но оставалась у тебя в сознании, и тем самым часть ее, ее силы осталась в тебе. Ты же знаешь, сила ведьмы не может кануть в никуда. – Винченцо открыл шкатулку со склянками, и достал оттуда маленький бутылек с зеленой жидкостью. – Выпей это, и ты обретешь контроль над ее силами, это тебе поможет не бояться огня в том костре. Главное дождись, когда уйдут те пять ведьм, со всей чертовой дюжиной тебе не справиться. А потом убей их. Их сила станет твоей. Не магическая конечно, тебе ли не знать. А потом отправляйся в самое сердце пещеры. Но учти, идти тебе придется долго и мучительно. В самом ее сердце ты найдешь склеп покрытый льдом или инеем. Но не смей до него дотрагиваться, ибо ты в тот же миг обратишься в прах. Не смей даже подходить к нему ближе, чем на три шага. Тебя поразит проклятием. Не смей использовать телекинез и открывать его. Тебя задушит тьма вырвавшаяся оттуда. Он скован этим мраком. Он опасен для всего живого и сущего, но он обязан служить тому, кто его освободит. Древние боги ниспослали его на землю. Могущественные ведьмы и вампиры заперли его в этом склепе. В последний миг он успел проклясть их всех, и пообещал уничтожить всех своих врагов и их потомков, выжигая весь род людской. Так же он поклялся служить своему освободителю. Но будь тверда в своих намерениях. Ты сразу же должна поставить ему три условия – сохранность и защиту своей жизни. Исполнение долга перед освободителем. Сохранность мира в целом от посягательств на невинных.
– Но как я освобожу его? Если я до него не могу сделать даже трех шагов? Разве это возможно?
Старик ехидно улыбнулся.
– Конечно можно. Все можно обойти. Ты возьмешь мои карманные часы. И разобьешь их. Прочитаешь молитву и кинешь распятье, что я тебе дам. В распятье более трехсот загубленных душ. Тьма, скрытая в склепе в любой миг готовая задушить тебя будет рада этому дару. Его должно хватить.
– То самое распятье, что уничтожило церковь? – спросила я.
– Именно. У тебя будет не более минуты. И ты должна будешь вызвать его. Но не открывать сама склеп. Он сам с этим справится. Ты должна будешь лишь найти огромный рисунок, и стереть его целостность. Тогда руна не будет иметь действия. Но на все у тебя ровно минута. Запомни это. А дальше делай то, что тебе суждено, что бы избавиться от того груза, что на твоих плечах. А меня не станет уже этой ночью. Сегодня я встретил свой последний рассвет. Настало время прощаться. По рукам? – он протянул мне руку.
Я пожала ему руку, и посмотрела ему в глаза. Я не знала, могу ли я ему верить, и стоит ли ему верить. Он отпустил мою руку и протянул мне бутылек. Я, не мешкая, сразу же выдернула пробку, и залпом осушила склянку. На вкус это было похоже на белое вино с примесью чего-то горько садкого. Ничего особого я не почувствовала.
Винченцо развернулся и взял со стола сверток и протянул его мне.
– Здесь ты найдешь и распятье, и золотые карманные часы. А теперь иди. – Он щелкнул пальцами, и все свечи разом погасли. В нос ударил запах воска. Я не без усилий отворила дверь и вышла в огромный и красивый зал. На улице уже стало темно. Как могло время идти так быстро?
Я испуганно оглянулась назад.
– Агафья наверняка уже вернулась! Что же теперь будет? – вскрикнула я.
Из темноты вышел Винченцо и с невозмутимым видом подошел к большим деревянным часам. Пододвинув к себе табурет он встал на него.
– Ты и не представляешь, какой силой я обладаю, – прокряхтел он. Хоть он и выглядел молодо, я чувствовала его мудрую душу старика, – дотронувшись пальцем до минутной стрелки он провертел ее на три круга назад. Ровно к тому времени, когда я зашла в этот дом. – Теперь успеешь.
– Ты издеваешься? – крикнула я, но в лицо мне ударил луч солнца. Я ошалело оглянулось и мне сдавило горло, я чуть не подвилась собственной слюной. Солнце, которого не было мгновение назад, тихо замерло над горизонтом.
– Мне осталось насладиться моим последним закатом, который я чуть было не пропустил. Беги. И помни, время очень многое значит. Это самое мудрое, что было сотворено. Оно существовало до нас, и будет существовать после. Ты же так торопилась! Беги! Я не смогу сделать этого еще раз.
Не задавая вопросов, я побежала. Через огромный и красивый зал. К выходу, сжимая в руке небольшой сверток.
* * *
Как только хлопнула дверь за ведьмой, Винченцо встал и подошел к окну. Сзади него материализовалась фигура в черном плаще. Он видел лишь ее слабые очертания отражавшиеся в стекле.
– Я помог ведьме. Теперь все зависит от нее. Теперь ваш ход.
– У тебя же есть запасной выход. Твои зеркала. Зачем тебе мы? – незнакомец расправил белоснежные крылья у себя за спиной.
– Я лишь хочу исправить то, что натворил.
– Ты хочешь, что бы мы поручились за тебя. Но ты, наверное, понимаешь, что тебе закрыт путь к небесам.
– Знаю. – Винченцо усмехнулся. – Это не мой удел. Известно, что Творец сотворил кусочек ада в раю. Что бы все соблюдали осторожность. Было бы опасно пускать меня туда. Я бы непременно занялся его поисками.
– Мы можем оставить тебе дар, во искупление души, которую он тоже оставит тебе. Бог милостив. Он даст шанс каждому, лишь раскайся.
– Отче наш вездесущий на небесах… – дрожащими губами, Винченцо стал шептать молитву. Повторяя ее вновь и вновь. С каждым разом его голос становился все громче.
– Аминь. – Закончил очередную молитву незнакомец и, укрывшись собственными крыльями, исчез.
Винченцо шептал молитву вновь и вновь. Из его глаз текли струйки слез. Его лицо старело. Хотя луна еще не взошла. Бог принял его. Он шептал молитву и улыбался. Ему не нужны зеркала. Его осенило видение. С момента, когда две стрелки ровно в полночь встретятся, он станет слугой Творца. Он станет искупать свои грехи, он станет служить ему, пока не заслужит право вступить на землю, где есть местечко и для него. Бесконечный круг разорван. Всего так не много осталось. У него осталась сила. Отныне он знал, что стал хранителем времени. Но пока он шептал молитву. До последнего своего вздоха в этом мире.
Глава 21 – Скованный Мраком.
«… Нет ничего страшней жестокости светила,
Что излучает лед. А эта ночь – могила,
Где Хаос погребен! Забыться бы теперь
Тупым, тяжелым сном – как спит в берлоге зверь...
Забыться и забыть и сбросить это бремя,
Покуда свой клубок разматывает время...»
Шарль Бодлер «De Profundis Clamavi»
(Перевод А. Эфрон)
Я присел рядом с зеркалом Новенького и постучал по нему костяшкой указательного пальца.
– Пора просыпаться, мой милый. – Позвал я.
Граф ехидно хихикнул.
Новенький неохотно пришел в себя, но глаз не открывал. Схватившись за голову, он простонал.
– Ощущения не из приятных, признаю. – Ухмыльнулся Граф.
Новенький, потирая виски, с трудом приподнялся на полу.
– По-другому нельзя было? – простонал он.
– Прямая трансляция! В следующий раз покажем мультики! – Крикнул Граф и кивнул Падшему. – Ты не откажешь в любезности показать нашему другу Простоквашино?
– Он мне тоже успел надоесть – ободряюще обратился я к Отражению и встал. – Поднимайся. Осталось не так уж много.
Новенький, с трудом, но поднялся. Пошатнувшись, он попытался ухватиться за что-нибудь, и чуть снова не упал. Найдя опору, он придвинул к себе точно такое же кресло, что стояло посреди моей комнаты и сел.
– Как же мне жаль, что Наташе столько пришлось претерпеть из-за меня. Ведь я желал ей только счастья… – мой туманный взгляд смотрел на догорающую свечу. Пламя извивалось и догорало в собственном оплавленном воске. Оно угасало, пока совсем не погасло. – Аминь…
– Но наш мальчик развесил сопельки и прохлаждался в темном садике! – Граф был явно доволен происходящим вокруг. – А я учил его жизни.
Я рассмеялся.
– Граф, ты ничтожен. Я презираю тебя и этим становлюсь выше. Ты помог справиться с моей болью, забрав ее. Твой триумф завершился. Ты хотел быть мной, но никогда не сможешь им стать. Ты всегда будешь лишь жалким подобием меня, как и я тебя.
– Тем не менее, мы начали жить, и наша жизнь была мне по вкусу, пока наш очаровательный друг окончательно не проснулся – Граф кивнул в сторону Падшего.
Я достоен ненавидеть самого себя. Я не раз искал причины, почему именно я стал выбором Ады, и мне просто суждено было найти ответ.
– Закончи рассказ. Мы должны это прекратить. – Новенький холодно и уверенно смотрел на меня. В нем просыпалось личность. В нем просыпался я. – Вместе, мы найдем решение.
– Что ж, выход у нас все равно один. Мы можем поставить мир на колени… Или спасти его…
* * *
Очередной приступ…
Мой мозг распался на тысячи атомов, и я судорожно пытался собрать их воедино. Каждое движение, каждая мысль, словно надвигающийся состав электропоезда проходили сквозь мое сознание. Этот шум… Этот грохот…
Я моргал своими глазами, но картинка, словно пазлы, распалась на части. Зря я их не любил собирать в детстве.
Земное притяжение словно усилилось в несколько крат. Ползая на четвереньках, я уткнулся лбом во что-то холодное и шершавое. Бетон – осознал я. Подняв голову, я все-таки смог сфокусировать свой взгляд.
Памятник… Наверное вождю пролетариата. Присмотревшись, я увидел, что это все же Пушкин. Оглянувшись, заметил несколько пустых скамеек и много забытых и поросших лужаек.
Я схватился за голову и попытался утереть лицо, оно было все в крови. Сердце снова сжало, словно в тисках. Я знал, что эта кровь не моя…
Я смотрел на свои ладони, и видел как на кончиках пальцев капельками сбирается кровь перемешанная с моей слюной.
Как ужасно я себя чувствовал! Уверен, что и выглядел не многим лучше.. Одно другому не мешало. Я хотел уйти. Запереться в каком-нибудь темном месте похожем на склеп, и просидеть там целую вечность. Что бы я смог забыть самого себя. Что бы мое собственное существование не стало так важным. Лишь бы растворить биение сердца в зыбкой, но режущей тьме. Что бы не слышать ничего, кроме своего не смолкающего пульса…
– Ты доволен? – услышал я женский голос.
Повернув голову на звук, я увидел Аду. Она стояла, облокотившись спиной к постаменту, совершенно не глядя на меня.
– Ты ведь врала. Это невозможно. Верно? – прохрипел я.
– Никогда не узнаешь, пока не проверишь сам. Согласен?
Я сплюнул остатки крови во рту, и попытался встать на ноги.
– Ты все еще слаб. И ты все еще зависишь от меня. Ты должен их контролировать. – Она оттолкнулась спиной и медленно не оборачиваясь прошла несколько шагов вперед. – Красиво…
Я увидел, что она смотрит на небо. Звезды, ярко-белый серп луны. Редкие перистые облака.
– Это сила, Андриан. И ты должен уметь ей пользоваться. В тебе нечто большее, чем сила вампира. Это я увидела сегодня в зеркалах. Ты знаешь о них? Или еще нет?
– Значит, ты не разбила их?
– Что бы освободить Винченцо? Нет, я не настолько глупа, что бы избавляться от столь редкостных и ценных артефактов. Но сегодня я могла бы это сделать. Я увидела в них свою смерть. Она близка. А я все еще не могу исполнить свою клятву… Моя месть еще не окончена…
Ноги были словно из ваты, мне с трудом давался каждый шаг. Но все же я дошел до нее и взял за руку.
– Ты увела меня из смертного мира. Почему тебе нужен был я? Ведь каждый твой шаг был продуман на два хода вперед. Во что ты меня вовлекла? Почему именно я? – впервые она повернула ко мне свою голову и посмотрела мне прямо в глаза.
– Я не знала кто ты, на том празднике я видела тебя впервые. Я просто развлекалась. Ты мне понравился. Не более.
– Ложь.
– Может быть. Но я не думаю, что тебе сейчас нужно знать все. Настанет время, когда все встанет на свои места. – Она сжала мою ладонь. – Ты дойдешь до дома, или мне нести тебя на руках?
Вопрос был интересный. Я совершенно не представлял, как доберусь до квартиры.
– Я помогу. Надеюсь, уходя, ты оставил форточку открытой…
Она обняла меня, и нас словно разорвало изнутри динамитом. Сотни летучих мышей сначала разлетелись в разные стороны, а потом, собравшись в стаю, устремились вверх. К этому яркому лунному серпу…
* * *
Мы шли по лесу уже, наверное, часа три. Шли молча, и царившая тишина сильно угнетала. Агафья с невозмутимым видом шла вперед и ни разу не бросила взгляд в мою сторону. В моей голове кружились страхи. Как мне одолеть восемь могущественных ведьм? Я не уверена, что моих сил хватит на это. Нужна тактика, тогда возможно у меня будет хоть один шанс.
Я не боюсь огня… Правда ли это? Я даже не смогла проверить, работает ли зелье Винченцо.
Вокруг было темно, высокие кроны не хотели пропускать сюда ни малейшего лучика света. Уже восходит луна, а мы все шли и шли.
Внезапно послышалось журчание воды и голоса. Мы вышли на поляну со всех сторон окруженную лесом и высокой горной скалой, с которой в небольшое озеро падал маленький водопад.
Как только мы вышли из леса, все смолкло. Лишь журчание и плеск воды невозмутимо продолжали бег своей жизни.
На меня уставилось двенадцать пар женских глаз. Все они были молоды. Молоды и красивы. Но это лишь внешность. От них веяло холодом и диким смрадом. Прожженные битвами, и опустошенные мудростью.
Это были они, хранительницы входа в пещеру. Ее я заметила сразу, блики костра уже играли на ее скалах, но самого пламени я не видела. Навряд ли меня поведут в глубь пещеры. Этого не достойна даже Агафья.
Как же они все были красивы. Стройность, привлекательные формы. Хотя они разменяли не первую сотню лет, если верить словам Агафьи.
Мои наставницы рассказывали, чего стоит поддерживать такой облик. В каждое новолуние они должны убивать, забирая силы. Неважно кого, людей, других ведьм, да хоть тех же вампиров. Битвы давали им силы. Агафья же видно отказалась от всего этого и поэтому выглядела немощно, но это лишь внешняя оболочка.
– Приветствую вас, сестры! – Поприветствовала ведьм моя спутница и подтолкнула меня вперед. Дальше ей явно было нельзя.
Ей никто не ответил. Я сделала несколько шагов вперед и в нерешительности остановилась.
– Можешь идти, Агафья. Мы благодарны тебе. – Произнесла красивая женщина с узким разрезом глаз. Она протянула ко мне руку, но я отпрянула.
Ухмыльнувшись, она развернулась, жестом указывая следовать за ней. Она направлялась в пещеру. Остальные выстраивались за нами в цепочку.
Холодное лоно пещеры встретило нас сыростью и прохладой. У костра я увидела тринадцатую ведьму. Рыжую веснушчатую женщину, она сидела и держала руки у огня. Узкий коридор сильно расширялся в этом месте. Высокий круглый свод пещеры больше напоминал купол православного храма.
– Доброго времени суток, Ада. Я – глава клана Ласкающие Смерть, который ты имеешь честь видеть перед собой. Наш клан на сей день является одним из самых могущественных здесь, на западе, а так же востоке и юге. На севере кланов ведьм почти нет, и никто из одиночек не может сравняться даже с одной из нас по силам. – Рыжая веснушчатая женщина встала и отошла от костра. Пламя в тот же миг разрослось в диаметре и в высоту. – Ты должна войти в костер.
Я с опаской оглянулась вокруг. Огромное пламя. Круглая арена, и блики зеленой воды. Я пригляделась и увидела, что слева действительно находился небольшой водоем, возможно источник.
Пламя било почти под самый свод, но его свет не распространялся слишком далеко.
– Не бойся, огонь не опалит твою кожу. Сейчас он безвреден для каждой из нас. Он не греет и не сияет. Это просто Колдовской Огонь Ордалий. – Произнесла та же рыжеволосая женщина.
Выхода не было, осторожно я вошла в этот огонь. Честно, я совершенно ничего не почувствовала, но по моей коже пробежали мурашки. Я встала и развернулась в ту сторону, где должен был быть выход.
То ли уже слишком стемнело, то ли выход из пещеры уже был закрыт.
Ведьмы образовали вокруг меня круг. Каждая протянула руку к пламени и взяла лепесток огня в свою ладонь. Затем каждая сделала три шага назад, бережно закрывая свой огонь рукой.
– Да начнется суд Богов. Да прибудет воля матери Земли. Пусть спокоен Вечный Дух. Мы здесь, Тринадцать, как один. Пусть сплетается судьба. В нитях пламени, огня. Мудростью мы правим справедливость. Снизойди к нам сила, вера, милость. – Запели в унисон все ведьмы с закрытыми глазами. Раз за разом они повторяли эти строчки, раз за разом их шепот усиливался гулом эха в темной пещере.
– Молви свое слово – открыв глаза, произнесла светловолосая девушка с небесно голубыми глазами.
– Я – последняя из клана Несущие Бурю. Я пришла к вам за помощью. Моя сестра, отреклась от нас. Применив силу против сестры, тем самым, навлекая на себя гнев наших предков. Она отреклась ради любви к вампиру. Что бы ее остановить, мы принесли Обет Мести и отреклись от нее как от сестры. Но она выносила ребенка этому вампиру. Мы смогли напасть на их логово и уничтожили многих ночных кровососущих тварей. Так же мы уничтожили главного наследника трона вампирского клана. Затаившись, мы хотели уйти и забыть. Но она, благополучно родив нового наследника, выследила нас. И стала уничтожать одну за другой из своих сестер под видом Инквизиции. Уцелевшие из нас попали в плен, когда жители города окружили нас на кладбище с факелами, желая предать огню. В холодных подвалах нас подвергали пыткам. Она заставила нас убивать друг друга. Когда же нас осталось двое, мы стали сражаться. Победа была близка, моя сестра заплатила страшную цену. Заклятием Дыхание Гнева, она отдала свою плоть и душу огненному демону. Но она осталась жива. Раненная, я искала спасенья. И пришла к вам за помощью. Она не человек. Она уже не ведьма. Ведьма, выносившая ребенка древним вампирам, владеющая таинствами мертвых. – Я говорила спокойно и разборчиво, а сердце готово было выскочить из груди.
