Текст книги "Черное. Белое"

Автор книги: Ирина Завалишина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 38 страниц)

Глава 7

Не обращая внимания на соседей, я позволила себе наплакаться вволю. И сразу после этого почувствовала облегчение – ведь я справилась! Я смогла, успела – он еще не стал для меня самым важным человеком. Уставшие от слез глаза закрылись, и я быстро уснула.

Примерно через два часа меня разбудила медсестра, напоминая, что пора идти на процедуры. С опухшими глазами я вышла. Надеюсь, до прихода мамы припухлость немного пройдет.

Сейчас от облегчения не осталось и следа. Тоска разрывала меня! Тоска и полная опустошенность.

Во время процедуры вспомнился его голос: «Лишь твое желание для меня – закон».

Лишь твое… Нельзя об этом думать! Все прошло.

Когда вечером пришла мама, она сразу заметила, что я, – по ее словам, какая-то безжизненная. Аня и Андрей тоже решили, что я впала в депрессию.

– Я знаю, что сделаю! – Андрей оживился. – Я принесу тебе ноутбук. Заполненный играми, музыкой, фильмами. Всем, чем захочешь.

– Не стоит себя утруждать, – отказалась я.

– Все равно принесу, а то ты совсем скисла.

Возможно, компьютер поможет мне отвлечься. Если мне вообще хоть что-то поможет.

– На улице хорошая погода, – Аня пыталась меня подбодрить. Хочешь, прогуляемся?

– Нет.

Мне было все равно, какая стоит погода.

После посещения гостей я попыталась заняться учебой – не получилось сосредоточиться; попыталась почитать – показалось скучным. От безделья я легла спать раньше обычного. Герой моего сна не изменился.

Проснулась я поздно, хотя и проспала около двенадцати часов. Первое, что я почувствовала – это совершенное нежелание вставать и вступать в новый день. И где-то глубоко внутри меня теплилась глупая надежда – может быть, он придет?.. «Нет! – тут же оборвала я себя. – Не придет. И роз больше не будет…» Сердце сжалось в комочек, я натянула на себя одеяло, словно желая спрятаться.

Часы показывали двенадцать, и я с неохотой поплелась на процедуры. После этого меня отправили к моему врачу. Он взглянул на меня и тут же оценил ситуацию.

– Ты ничего не ешь. Почему?

– Не хочется, – вяло произнесла я.

– Если ты не будешь есть, пролежишь здесь больше двух недель. Тебе этого хочется?

Я покачала головой.

– Тогда иди и поешь.

Стоя возле холодильника, я долго выбирала, что именно съесть. К горлу подступила тошнота, и я уже решила отказаться от этой идеи. В итоге рука потянулась за соком и творогом. Поесть все же надо.

Ковыряя ложкой в твороге, я осознавала лишь одно: он не придет. Сегодня не придет. И завтра. И потом. Так и сказал: «Твое желание для меня закон». Он выполнит свое обещание. Он всегда все выполняет. Почему же он стал для меня таким дорогим?.. Потекшие по щекам слезы попали в творог и смешались с ним. Все оказалось намного сложнее, чем я предполагала.

Расправившись с едой примерно за час, я поняла, что не хочу ничего делать. Ни читать, ни заниматься. Смотреть в потолок мне нисколько не надоедало. Сердце ныло, и я перестала сдерживать себя, отдаваясь чувству тоски. Все равно не получается с ней бороться.

Несмотря на то, что я много спала, мне снова захотелось спать. К тому же сон – это не явь, там Марк придет ко мне.

Я не ошиблась – во сне я убегала от Марка, который гнался за мной. Вокруг было темно, но я могла четко видеть его опьяненные ненавистью глаза.

На процедуры меня разбудила медсестра. Надо будет начать заводить будильник.

Врачи вновь напомнили мне про необходимость питаться, и я проглотила шоколадку, совершенно не почувствовав ее вкуса.

Сегодня вечером у меня было очень много гостей. Первой была Кристина. К моему сожалению, она не взяла с собой Артура – маленького двухгодовалого сыночка. Возможно, он смог бы отвлечь меня.

– Что с тобой? – Ее голос был очень удивленным, и мне захотелось посмотреть в зеркало, чтобы понять, что такого она увидела на моем лице.

– Что?

– Ты такая… убитая. Все так плохо, да?

– Скучно, – отговорилась я.

– Но ты вся заспанная и… не накрашена?! – Возможно, она впервые видела меня без макияжа.

– Спала целый день и решила дать коже отдохнуть.

– Ну-ка… – Кристина заглянула мне в глаза. – В твоих глазах совершенно отсутствуют признаки жизни.

– Говорю же, спала…

Как я ни старалась убедить Кристину в том, что чувствую себя нормально, мне это не удалось. Впрочем, как не удалось убедить в этом и следующих гостей – ко мне пришли Аня, Дима и Андрей.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – хором спросили они.

Похоже, мне нужно быть более убедительной.

– Да, ребята… Все как обычно. Андрей, вижу, ты все же принес мне ноутбук. – Я постаралась улыбнуться.

– Смотри, что я загрузил сюда.

Андрей открывал и закрывал бесчисленное количество папок, объясняя, что где находится. Я смотрела, словно в пустоту, не обнаруживая в себе ни малейшего интереса к происходящему. Единственное, что мне сейчас хотелось – так это вернуться в свою палату и спрятаться под одеяло. Конечно, я не запомнила всего того, что Андрей объяснял мне. Зато все остальные увлеченно смотрели на экран.

Зачем мне все это?.. Зачем мне стоять здесь и вымучивать из себя интерес, если Марк не придет? Какое теперь это все имеет значение, если он не придет? Держись, Вика, держись, ты все выдержишь, повторяла я про себя.

– Тебе неинтересно? – Андрей оглянулся на меня.

– Нет, что ты! Где, говоришь, ты спрятал музыку?

– Он же три раза объяснял, – буркнул Дима.

– Я что-то перепутала… Ребята, извините, мне спать очень хочется.

Все трое удивленно переглянулись.

– Ты не высыпаешься?

– Лекарства так действуют.

Попрощавшись с ними, мне так и не удалось отрешиться от реальности – когда уже заканчивалось время визитов, пришла мама.

К этому моменту мне уже хотелось кричать. Кричать о том, что я потеряла!

После всех этих визитов я была совершенно опустошена и обессилена. Я тратила силы на то, что мне было не нужно – на пустые разговоры и улыбки. Я просто хочу лечь спать…

Почти прожит один день. Я осознавала, что не хочу просыпаться завтра. Для чего? Для чего мне вставать? В голову закралась безумная идея: сбежать из больницы, чтобы придти в академию и хоть краем глаза посмотреть, убедиться, что он есть.

В палате я включила компьютер, но, не успел он загрузиться, передумала: не хочу, все это мне неинтересно. Стены палаты словно держали меня в клетке, а мне хотелось кричать… Выкричать все, что болит в груди – он не придет!

Принимая душ, я пыталась успокоиться, но вода, которая струйками стекала с меня, напоминала мне лишь о том, как я выходила из озера, любуясь самым красивым мужчиной, которого только видела в жизни. Вновь потекли слезы, смешиваясь с водой из душа. «Больше. Такого. Не будет» – отбивал мой пульс. Сердце, и так уже сжатое в маленький комочек, сжималось еще сильнее в бесплодной попытке выдавить из себя боль. Напрасно – она окутала все мое существо. И когда я успела так привыкнуть к нему?!

Я успокаивала себя мыслью, что сейчас лягу спать. Лягу спать и во сне буду с ним. Буду бежать от него, и бояться… Пусть он будет пытаться убить меня – но он будет! И я смогу посмотреть на него. Хотя бы во сне.

Мокрые от слез глаза закрылись моментально, как только голова коснулась подушки. Сквозь какой-то шум в ушах я слышала, что на телефон пришли несколько сообщений, но какое это имеет значение? Во сне меня ждет он.

На этот раз Марк не бежал за мной. Наоборот, я шла в полной темноте, не видя ничего вокруг. Я искала, искала его и звала: «Марк! Марк!» Только мне казалось, что я слышу его шелковый голос или вижу неясные очертания, как я спотыкалась обо что-то и падала, падала… и вновь искала и звала.

Что-то зазвенело. Разлепив глаза, я поняла – мой будильник. Отключив его, я потрогала свою голову – она раскалывалась от боли, а в ушах что-то звенело. Где я нахожусь, и что происходит?

Боль в сердце появилась даже раньше, чем я вспомнила и осознала последние события. Вспомнила вчерашний день. И поняла, что сегодня мне ждать нечего.

Я пыталась настроить себя на позитив, уверяла, что скоро станет легче… Но тоска судорожно сжимала мое сердце, а нежелание делать что-либо угнетало. Лежать бы так весь день – лишь бы никто не трогал меня.

Чувство совести заставило подняться и сходить на процедуры. После я даже поела, правда, при этом совершенно не ощущая вкуса.

Яркий свет за окном напоминал о том, как гладкие черные волосы Марка переливались в солнечных лучах; пустая ваза на окне – о розах, которых здесь уже никогда не будет. Против моей воли сердце воспроизводило каждую нашу встречу, каждое его слово, заставляя меня вздрагивать каждый раз, когда в памяти всплывали черные глаза. Заботливые и нежные… или яростные, с огнем вместо зрачка.

Лежа в кровати, я судорожно вцепилась в одеяло. Чувство отчаяния и беспомощности словно проходили сквозь меня, оставляя болезненные следы в каждой клеточке моего тела. Он не придет. От слез горели глаза, и каждый раз, когда я шепотом произносила фразу «он не придет», мое тело будто ударяло током, такой болью и шоком были пропитаны эти слова. Однако постепенно резкая боль уходила, уступая место ноющей тоске.

Последующие дни я спала по пятнадцать-восемнадцать часов в сутки, просыпаясь только из-за процедур и гостей. Глаза уже превратились в опухшие щелки, но не от слез – плакать я перестала, а оттого, что слишком много спала. Как я ни пыталась пробудить в себе интерес хоть к чему-то, у меня ничего не получалось – я так и не включила компьютер Андрея, перестала заниматься химией и физикой, не брала в руки книги. «Войну и мир» я даже не тронула, не дочитав даже «Гордость и предубеждение». Единственной моей крепостью была кровать, лежа в которой я почти всегда смотрела сны о Марке. Может, потому и спала – чтобы побыть с ним хотя бы во сне. Иногда я просто смотрела в потолок, и мне казалось, что стены начинают наклоняться и сдавливать меня.

Мама не на шутку перепугалась. Я пыталась уверить ее, что мне просто необходим свежий воздух. Впрочем, как и всех остальных – Аню, Андрея…

По большей части, мне было все равно, что они думают о моем состоянии. Уверять кого-то в том, что у меня все хорошо, тоже не хотелось. Не верят – это их дело.

Общаясь с однокурсниками, я старательно избегала касаться волнующей темы. К счастью, о Марке никто не заговаривал.

Я ждала. Ждала, когда тоска перестанет мучить мое сердце, и я вернусь к себе – к себе такой, какой я когда-то была.

Двадцать девятого сентября я окончила курс процедур, и мне сообщили, что с завтрашнего дня можно будет выходить на улицу. Теперь я выйду на свежий воздух, и для мамы нужно будет придумать новую отговорку насчет моего депрессивного состояния.

Этой ночью я попала в сказку…

«Ты считаешь меня красивым?» – спрашивал Марк, согревая мои холодные руки своими пылающими ладонями. «Но красивей тебя я никого не встречал». Шелковый голос сводил с ума, черты лица я видела так, словно это был не сон. «Я не хочу обидеть тебя, поверь мне! И не обидел бы никогда. Ты слишком чиста, чтобы я мог ранить тебя…»

Проснулась я без будильника, оттого, что по щекам текли слезы. Уже несколько дней, как слезы высохли, и вот опять. Поддавшись порыву, я начала сознательно вспоминать Марка, хотя запрещала себе это делать. Вот я вижу родное и самое прекрасное лицо на свете, вот слышу такой дорогой мне голос. С тревогой заглядываю в опасные глаза… Хватит отрицать очевидное – я влюбилась.

«Я люблю тебя, Марк».

Как я и думала, воспоминания не прошли даром – волна новой боли накрыла собой пелену тоски и безразличия, что едва утвердилась внутри меня. Теперь эта боль прорвалась в самый затаенный кусочек моего сердца и нагло поселилась там, распуская импульсы по всему телу. Значит, вот чего я боялась. Вот почему не хотела любить!

Мне стало душно в четырех стенах, захотелось выйти туда, где меня ничто не будет сдерживать.

Я вспомнила, что сегодня мне можно выходить на улицу.

Головной боли больше не чувствовалось – она превратилась в привычку. Перед глазами стояло любимое лицо.

Наспех умывшись и одевшись, я выскочила на улицу. Погода была хмурая, но без дождя. Почувствовав свежий холодный воздух, я жадно вдохнула. Прохладный ветер высушил стекающие слезинки, и я бросилась прочь от больницы. Когда проходила мимо качелей, на которых еще не так давно сидели мы с Марком, боль в сердце напомнила о себе с удвоенной силой.

Сбавив шаг, я подошла к деревянной скамейке. Прямо возле нее стоял огромный дуб с широко раскинувшимися ветвями и яркими листьями. На скамейку я забралась прямо с ногами, прислонившись спиной к мощному стволу. «Дуб – это символ силы и мудрости. Береза отдает силу, а дуб – забирает». Воспоминания в моей голове сменяли друг друга, и я не сопротивлялась им. Раз уж впустила в себя боль, теперь можно немного насладиться воспоминаниями…

Но я опять не рассчитала свои возможности – думала, что больнее уже не будет, но когда оторвалась от своих грез и открыла глаза, шокирующая действительность вызвала во мне новый приступ отчаяния.

Как же так?.. Его нет!

– Марк! Пожалуйста, вернись, – тихонько прошептала я. А после, потеряв над собой контроль, вскочила со скамейки и крикнула, что было сил: – Пожалуйста, вернись!! – Голос надорвался, словно отделяя букву от буквы, слог от слога.

Крик опустошил меня, и боль ненадолго сжалась в комочек и прекратила посылать импульсы по телу. Но только совсем ненадолго…

Задул сильный ветер, унося мои слова куда-то дале-ко-далеко. Я села и закрыла глаза. К счастью, мыслей не было, и я просто слушала свое дыхание, сначала частое и прерывистое, потом глубокое и медленное.

Со странным чувством расслабления я просидела там около получаса и вернулась в палату. Только спать на этот раз я не решилась. Теперь не хотелось смотреть сны о нем.

Примерно через час меня позвали к доктору.

– Ждешь хороших новостей? – с улыбкой спросил он.

– Хороших новостей, – усмехнулась я. Лишь одна новость могла бы быть для меня хорошей – о том, что мне принесли розы. Но этого не будет, поэтому я была равнодушна.

– Сегодня четверг. Выписываем тебя в понедельник. Еще неделю, максимум две, полежишь дома. Какие препараты будешь принимать, объясню во время выписки. Ну, что, рада?

– Да, – вяло отозвалась я. Дома, конечно, лучше. В комнате буду одна, и душ будет не общий. А так – в чем еще разница? Ни тут, ни там Марка не будет.

– Странно… Я думал, ты будешь в восторге.

– Конечно, я рада. Просто, я не ожидала ничего другого. Две недели уже прошло.

Вернувшись в палату, я покорно уставилась в потолок. До визитов еще далеко. А что, если опять выйти на улицу? Может быть, улучшиться внешний вид и мама будет меньше волноваться?

Решив прогуляться еще раз, я вышла из палаты.

Глава 8

Открывая тяжелую больничную дверь, я с кем-то столкнулась. Почувствовав пьянящий аромат и бешеный стук взбушевавшегося сердца, я подняла глаза, в которых с трудом удерживала счастливые слезы.

– Марк… – вполголоса произнесла я.

Легко придерживая тяжеленную дверь, Марк пропустил меня к выходу.

Сердечко радостно стучало в груди, выкидывая, выбрасывая ненужную теперь боль и тоску. Какая разница, как мне жилось все эти дни, и что я чувствовала три минуты тому назад? Главное, что сейчас я остро ощущаю все то, чего раньше не замечала. Сейчас самый конец сентября, но погода могла бы быть и лучше.

Да я же не накрашена!

Словно прочитав мои мысли, Марк позволил мне услышать его голос:

– Знаешь, а так даже красивей. Словно совсем маленький ребенок.

Какая разница, что он говорит и как жестоко играет с моим сердцем этими словами, главное – я могу слушать его волшебный голос. Жадно вдыхая пьянящий аромат его кожи, я, наконец, наяву любовалась им. Его безупречные очертания, которые я видела во сне или воспроизводила в своей памяти, оказались не так уж и совершенны. Казалось бы, куда еще прекраснее, но он стоял передо мной и выглядел в тысячу раз лучше.

– Я сказал, что твое желание для меня закон. Но мне показалось, что оно изменилось.

Я потеряла и забыла все слова на свете, в голове лихорадочно прыгали отдельные фразы.

Задул ветер, поддувая аромат Марка еще ближе ко мне. Я блаженно вдохнула его. По всей видимости, мое тело действует отдельно от разума.

– Жаль, что я не могу понять, что ты чувствуешь. Тебя очень сложно разгадать… – Моя сказка продолжалась, и его шелковый голос был обращен ко мне.

– Тебя еще сложнее, – чуть слышно прошептала я.

– Знаешь, я волновался. – Марк развернулся, приглашая меня на прогулку. – Твои друзья говорили, что ты… будто неживая. Наверно, они ошиблись, потому что… Просто потому, что я вижу – ты живешь.

Да, я ожила. Ожила, едва появился Марк.

– Все твои вопросы… – Его слова продолжали ласкать мой слух. – Я не знаю на них ответа. Если ты вновь спросишь, почему я пришел, могу сказать лишь, что захотел этого. Почему захотел – я не знаю. Если еще раз сейчас ты прогонишь меня, я больше не вернусь – обещаю. Ты хочешь этого?

– Нет.

– Тогда к чему все эти вопросы?

– Просто, я не верю в сказки.

– Но ведь я не принц.

– Это я не принцесса…

Мы замолчали, и я использовала это время, чтобы пройтись взглядом по контуру его губ и лишний раз убедиться в том, что происходящее – полный абсурд. Абсурд, который делает меня счастливой.

– Откуда у тебя такое упрямство и воля?

– О чем ты? Какая воля? – усмехнулась я. Никогда еще так сильно, как сейчас, я не ощущала отсутствия воли.

– Ты сильная. Неужели не знаешь? Ты очень сильна.

– Марк… – Его имя будто резало мои губы. – Ты даже не представляешь, насколько я оказалась слаба.

Мы говорили о чем-то одном, понятном обоим, хотя, наверно, каждый говорил о своем.

– Что сейчас будет? – Мой голос дрожал.

– О чем ты?

– Марк, ты должен понимать, что… – Я запнулась.

– Что я хочу знать: какова твоя цель. Просто все это… Все это… так не бывает, понимаешь?

– Мне не нужна цель. Рядом с тобой я хорошо себя чувствую – это все.

– Значит, ты сошел с ума.

– Я вполне адекватен.

– Однажды ты поймешь… что я совсем не нужна тебе, а я… я уже привыкну…

Я робко взглянула ему в глаза в надежде понять реакцию. Черная радужка сливалась с черным зрачком, обволакивая меня спокойствием и заботой.

– Так вот что тебя беспокоит!

– Да. Но помимо этого – состояние твоей психической деятельности, которая, возможно, связана с повышенной температурой тела.

Он улыбнулся, и его улыбка сразу отразилась на мне – пульс резко участился.

– Я не исчезну. Не исчезну, пока ты этого не захочешь. – Марк провел рукой по моим волосам. – Ты хоть знаешь, как ты пахнешь? Как ты красива? Как ты чиста? – Голос уносил меня далеко за пределы реальности.

Он спрашивает, как пахну я?! Неужели он не видит, что каждый раз, точно безумная, я наслаждаюсь его запахом?

Я отрицательно покачала головой. Не хочу, чтобы его слова проникли в сознание. Когда он уйдет, уйдет совсем, мне будет очень больно. Разве можно так играть моими чувствами?

– Что с тобой?

– Не говори мне, пожалуйста, не говори! – умоляюще шептала я.

– Не хочешь, чтобы я находился рядом с тобой?

– Нет… не хочу…

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Нет! Я не хочу!

– Тогда – чего же ты хочешь? – Марк поймал мой взгляд и теперь смотрел внутрь меня, заглядывая в самую душу.

Я покорно отдалась его взгляду – даже если он умеет читать мысли, то все равно не найдет ответа, так как я сама не знаю его.

– Удивительно! – произнес он. – Сколько же в тебе силы, девочка…

– Да про какую силу ты говоришь? – агрессивно крикнула я, одновременно злясь на саму себя. Ведь я слаба, не могу сопротивляться его действиям!

– Например, эту. – Марк схватил меня за руки, пытаясь утихомирить и крепко держал перед собой. От его близости я сразу почувствовала головокружение, сладкий аромат пьянил, а глаза. Такие жесткие, уверенные, красивые… Еще немного, и я потянусь к нему…

«Вика, – сказала я себе, – очнись! Неужели тебе мало того болота, в котором ты и так уже завязла? Все это рано или поздно обязательно превратится в боль. Очень сильную боль».

Собрав остатки благоразумия, я попыталась как можно спокойнее произнести:

– Отпусти, пожалуйста, ты слишком крепко держишь меня.

Марк ослабил хватку, а после провел тыльной стороной ладони по щеке.

– Да… Похоже, все оказалось сложнее.

Я опустила глаза, не понимая, о чем он говорит. Кажется, это входит в мою привычку – ничего не понимать.

– Когда тебя выписывают?

– В понедельник. Почему ты пропускаешь занятия?

– Эти лекции мне уже читали.

– Я спрошу еще раз. Что ты делаешь в этом городе?

– Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь.

– Надеешься?

– Раньше я был уверен. – В черных глазах сверкнули молнии.

Отойдя на достаточно большое расстояние от больницы, мы развернулись и пошли обратно.

– Помоги мне разгадать загадку. – Любимый голос был для меня самой прекрасной музыкой.

– И это ты говоришь мне о загадках? Ведь это в твоей компетенции загадывать их, а в моей – лишь смириться с тем, что они слишком сложны.

– Ну, одну я все-таки не могу решить. Что ты думаешь обо мне?

– Честно?

– Желательно.

– Ты упал с Луны?

Улыбка украсила дорогое лицо.

– Еще варианты?

– Ну… – протянула я, – Ты герой из какой-нибудь сказки.

– Чем же занимается этот герой?

– Обладая необычными способностями, он с феноменальной скоростью приобретает новые знания.

– И спасает прекрасную принцессу.

– Но только ошибается, и принцессу спасает не ту.

– Но ведь герой не может ошибаться.

– Опять нестыковка, – улыбнулась я. – Герою подлили зелье, и он потерял рассудок.

– Вика! – Марк развернул меня к себе, и мое сердце учащенно забилось. – Ты можешь не сомневаться в моем душевном здравии. А в чувствах я не ошибаюсь, но доверяю им. Доверься и ты.

– Чувствами нужно руководить. Они должны быть управляемы.

– Чего ты боишься?

Я не ответила на его вопрос.

– Ты считаешь возможным управлять своим сердцем?

– Можно обмануть его.

– Ты ошибаешься. Сначала чувствует сердце, и лишь потом воспринимает разум.

– Нет. Можно сделать так, чтобы было наоборот.

– Тогда почему у меня не получается?

– Наверно, ты просто не пытался.

– Упрямство. Ты очень упрямая. Удивительно, почему я не могу переубедить тебя.

– Наверно, с тобой соглашаются все?

– Ну… в принципе, да.

– Откуда это?

– Что?

– Дар внушать свое мнение и свое желание?

– Почему ты решила, что у меня есть этот дар?

– Потому что тогда, когда мне запрещали выходить из больницы даже на какие-то пять минут, ты добился целой прогулки.

– Ах, это…

– Так откуда? Как и всегда, не скажешь мне?

– Дар ли это? Ведь на тебя он не действует.

– Ты же сказал, что я упрямая.

– Упрямство никогда не было помехой.

– Получается, я тоже загадка для тебя?

– Ты даже не представляешь, насколько сложная загадка.

Мы немного прогулялись, молча, и в этот момент я чувствовала себя самой счастливой. Чувствовала себя живой. Марк был рядом со мной!

Когда мы зашли в больницу, на меня напало чувство тревоги. Вдруг он больше не придет? Вдруг очнется и поймет, что я ему совсем не нужна? Лучше не думать об этом! Не стоит.

Марк ласково погладил меня по плечу, и мое тело моментально отозвалось на его прикосновение – пульс участился, я начала глубже вдыхать воздух.

– Запомни, что я сказал. Чувства не ошибаются, не бойся доверять им.

– Но ты так и не убедил меня в этом. – Я с трудом сохраняла ясность мышления.

– До встречи, девочка.

– До встречи, – прошептала я, последнюю секунду любуясь его видом.

Поднимаясь наверх, я с радостью осознавала, что боль и безразличие отпустили меня. И мне совсем не важно, что было вчера. Конечно, я знаю – на смену радости придет страх. Страх потерять его. Страх потерять контроль над собой. Много всяких страхов.

Вернувшись в палату, я достала зеркальце и посмотрела на свое отражение. Отличный вид: растрепанные волосы, полное отсутствие макияжа… И в таком виде я выходила на улицу? Выходила к Марку?!

Я быстро нашла свою косметичку и наложила минимум макияжа. После выпрямила волосы и посмотрела на себя. Впервые за последние дни я видела, как горят мои глаза. Горят жизнью.

Потом я вспомнила, что сегодня сообщил мне врач – мне осталось только три дня! Три дня, и я уйду отсюда. Настроение поднималось все больше. Включив компьютер, я начала искать музыку. Куда же Андрей дел ее? Открыв половину папок, я, наконец, нашла нужную. Надев наушники, я блаженно закрыла глаза. Полилась музыка, ничуть не мешая мне вспоминать. Вспоминать образ моего любимого человека. Человека, в считанные дни ставшего мне родным.

Вечером ко мне заглянула только мама. Она моментально заметила перемену моего настроения, причину которой я уже придумала.

– Мне разрешили выходить, и сегодня я много гуляла.

– Свежий воздух действует положительно. Мне кажется, я недооценивала влияние прогулок…

Как обычно, она протянула мне пакет, и я с удовольствием заглянула туда. Достав гроздь винограда, тут же принялась есть его.

– Может, хотя бы до комнаты донесешь?

– Очень вкусно, – пробубнила я с набитым ртом.

Мама только головой покачала, но было видно, что она рада. Занявшись едой, я чуть не забыла сообщить важную новость.

– В понедельник меня выписывают!

– Ах, вот оно что! Вот в чем причина твоего веселья.

– Это все свежий воздух, – убеждала я ее.

– Конечно. – Мама ласково потеребила мои волосы.

Вернувшись в комнату, я обнаружила, что у меня бессчетное количество дел. Наверно, за прошедшие две недели я очень отстала от академической программы, и нужно срочно догнать все упущенное. Кроме того, мне необходимо дочитать хотя бы книгу Джейн Остен. Еще я хочу сделать что-нибудь в компьютере. Например, фильм! В подарок Андрею, о жизни. По-моему, очень хорошая идея. Надеюсь, в компьютере достаточное количество фотографий и видео.

К моей радости, я обнаружила фото Андрея всех возрастов – получится полноценный фильм. Кучу времени я потратила на поиски видео, и в итоге нашла только два. Наверняка, есть и еще, просто Андрей все попрятал. Я спрошу у него, когда он придет.

Создав отдельную папку, я сбросила туда все необходимые файлы и решила потерпеть до завтра. Нужно взяться за учебники. Хотелось сделать все и сразу.

Спать легла за полночь, предварительно послушав любимую музыку.

Как обычно перед сном, мои неконтролируемые мысли были о Марке. Неужели только этим утром я была в отчаянии? Неужели совсем недавно жизнь не имела смысла?.. Вспомнив свое состояние, я невольно содрогнулась: считала, что думать о нем каждый день слишком тяжело и сложно, но не знала, что без него окажется еще сложнее. Что без него окажется просто невыносимо!

И я позвала его. Ведь я же кричала на всю улицу, чтобы он вернулся! Совпадение? Он пришел в этот же день.

Зачем он врет мне про какие-то чувства? Ведь я знаю, я чувствую – он врет.

Стоило мне начать воспроизводить в памяти его слова, как я сразу ощутила полное расслабление. «С чувствами своими не ошибаюсь, но доверяю им. Доверься и ты».

«Я не пропаду. Не пропаду, пока ты этого не захочешь», – его слова шли изнутри меня, всплывая в памяти без моей на то воли. «Не верь! Он пропадет!»

– убеждала я себя. Пусть он говорит, что сердце обмануть нельзя, но сейчас сердце пытается обмануть меня. Но я справлюсь! Я понимаю, что мы никогда не будем вместе.

Заснула я очень поздно, а когда проснулась, то не помнила своих снов. В кои-то веки я не вспомнила свой сон.

Первая мысль, пришедшая мне в голову, была вопросом: придет ли он? Сердечко радостно застучало, по всей видимости, положительно ответив на вопрос. Я становлюсь зависимой от Марка, как наркоман от наркотиков.

На этот раз я привела себя в порядок прямо с самого утра. Как же хорошо, когда есть желание делать хоть что-то.

Первый гость пришел к одиннадцати утра. И уже спускаясь вниз, я чувствовала, что это он.

– Ты приходишь ко мне в больницу вместо занятий? Ведь сегодня физика, и как раз в это время, – спросила я, с трудом сохраняя дыхание ровным, потому что его запах уже окутал меня.

– Я просто не мог пропустить такое событие.

М-м-м, какой приятный голос. Зачем лишать себя удовольствия посмотреть в его глаза? Через секунду я уже тонула в бездне манящей черноты. Вновь ощутив его влияние, я поддалась на секунду, про себя признаваясь ему в любви. «Я люблю тебя! Я люблю тебя…» Любимые глаза продолжали гипнотизировать. Почувствовав, что скоро упаду, я не без труда отвела глаза.

Марк улыбнулся и произнес:

– Я еще не отпускал тебя. Удивительно, но ты делаешь совершенно не то, что я хочу.

Приведя дыхание и равновесие в порядок, я вспомнила, что он говорил о каком-то событии. Его последнюю фразу я оставила без внимания – так решила поступать со всем тем, что мне непонятно. Обдумаю все потом. Когда-нибудь потом.

– О каком событии ты говорил?

– Я хочу посмотреть, как ты танцуешь.

– Что?

– Сегодня в Акаре мастер-класс по танцам. Туда мы сейчас и отправимся.

– В Акаре? В соседнем городе? Танцы? А меня ты не спросишь, хочу ли я ехать?

– Я знаю, что не хочешь, поэтому и не спрашиваю. Но еще я знаю, что тебе там понравится.

– Не умею танцевать, поэтому даже не думай, что я поеду. – При одной мысли о том, что Марк может увидеть, как я танцую, мои щеки зарделись.

– Ну, и что мне с тобой делать? Мои способности на тебя не действуют, как я должен убеждать тебя?..

– Твои способности? Хочешь сказать, ты можешь убедить любого?

– Кроме тебя – да. Но, в принципе, я попробую по-другому. – Его голос был спокоен и уверен, будто он и не сомневался в том, что я поеду. А внешность постоянно отвлекала от сути разговора.

– Слушаю.

– Это – всего лишь учеба, а не танцы профессионалов. Тебе не придется переживать за свои умения.

– Я лежу в больнице, а ты зовешь меня на танцы?

– Ты не выглядишь больной.

– Но это – соседний город!

– Тридцать минут на машине.

– Тридцать минут? С какой скоростью ты собрался ехать?

– Водить я умею.

– И танцевать тоже?

– Да.

– А что ты не умеешь?

– Не могу понять тебя.

– Мне нечего надеть! – Я уверенно взглянула ему в глаза и тут же почувствовала, как моя решимость начинает таять.

– О твоей одежде я позаботился.

– Ты – ненормальный.

– Пожалуй, это самый существенный довод. Наверно, тебе действительно не стоит ехать туда со мной.

– Ты издеваешься? Сначала ты уговариваешь меня, а потом говоришь, что мне не стоит туда ехать?!

– Так ты согласна?

– Нет!

– Так я и думал.

После этих слов Марк схватил меня и аккуратно поднял на руки. Из-за того, что между нами резко сократилось расстояние, у меня закружилась голова. Нельзя же так быстро приближать ко мне это красивое лицо…

– Марк! Пусти! Что ты делаешь?!

– А на что это похоже?

Я вырывалась всеми силами, но Марку не составляло никакого труда удержать меня. На все мои попытки сбежать он не обращал ни малейшего внимания.

– Пусти меня сейчас же!

– Скоро ты устанешь бороться. – Его голос был ровен, словно он медленно прогуливался по берегу озера и дышал свежим воздухом, а не тащил меня на руках.