Текст книги "Утонченный поединок"

Автор книги: Ирина Ясиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

"А жить-то хочется... – тоскливо подумал Hик, поднимаясь. – Hе умею я умирать..."

Цепь была короткой – всего шага два, но оборотень не стал отодвигаться от стены даже на такое расстояние. Он прислонился спиной к ледяным камням и скрестил руки на груди, спокойно глядя на Властелина.

– Если ты не вернешь Кутар и Спицы, твой друг умрет, – будничным тоном сообщил Маг. – Причем очень нехорошей смертью. Ты сам все увидишь.

– Откуда я узнаю, что вы его отпустили, если сижу здесь? – Hик хмыкнул. – Я тебе не верю, Маг.

– Тебе либо придется поверить, либо проследить за тем, как твоего друга будут поджаривать на медленном огне, – Властелин равнодушно пожал плечами. – Мне это никакого удовольствия не доставит, потому что он – не ты, но я его убью.

– Псих ненормальный, – устало промолвил Hик, сползая по стене на пол. – Я верну Кутар и Спицы, но для этого мне нужна моя Магия. Ты же видишь, я с собой их не таскаю.

– Вижу.

Властелин резко отвернулся и вышел. Дверь за ним закрылась с громким стуком, напомнившем Hику стук крышки гроба. Он снова подтянул колени к груди и уткнулся в них носом.

После холодного полумрака камеры, солнце казалось невыносимо ярким и жарким. Hик скинул куртку и бросил ее на землю. Ему вряд ли она еще понадобится.

Оборотень, в окружении шестерых охранников, вооруженных арбалетами, стоял на равнине в виду Цитадели, которая сейчас имела вид вырастающего из скалы замка. Она часто меняла вид, но этот в последнее время принимала все чаще. Этим процессом никто не мог управлять, даже Властелин.

Местность вокруг Цитадели была довольно безрадостной – выжженная, плоская равнина без единой травинки или деревца. Здесь не было ничего, кроме утрамбованного краснозема. Даже родники не встречались в этой местности, что делало Цитадель еще более неприступной. Да и не существовало в природе психов, которые бы стали ее штурмовать.

Открылся портал и из него вышел Властелин с женой, охранниками и Кириллом. Hик оскалился и отвесил Зейе изумительно изящный, но излишне ироничный поклон. Женщина дернула подбородком и отвернулась.

Кирилла держали на прицеле пять охранников, а к тому же их всех укрывал мощный щит. Hик понял, что даже со всеми своими опытом и способностями он не успеет. Слишком много времени требуется на то, чтобы проломить щит, смести охранников... Да и Властелин здесь.

– Значит так, – Маг остановился в нескольких шагах от Hика и расставил ноги, прочно утвердившись на обожженной глине равнины. – Сейчас ты возвращаешь мне артефакты, а потом мы отправляем Кирилла туда, откуда изъяли. Hе спорь, будет именно так и никак иначе. Я тебя знаю и понимаю, что ты не упустишь шанса меня надурить, но не в этот раз.

Hик кивнул, глядя мимо Властелина на Кирилла. Парень держался молодцом и, судя по его виду, с ним обращались довольно сносно. Он смотрел на оборотня огромными глазами и явно что-то замышлял. Hик едва заметно качнул головой и Кирилл сник.

– Держи... – оборотень взмахнул рукой и в его ладонь упал Кутар, а сверху, истерично и скандально звякнув, Спицы.

Властелин моментально схватил артефакты и прижал к груди, словно потерянного сына, вдруг вернувшегося домой. Потом он обернулся к Зейе и кивнул. Женщина капризно скривила губки и забормотала заклинание. В воздухе вспыхнула синяя полоса, быстро превратившаяся в эллипс портала. Охранники подтолкнули к нему Кирилла. Парень беспомощно оглянулся на Hика, но оборотень только нахмурился и кивнул на телепорт. Дубовски ничего не оставалось делать, как шагнуть в эллипс.

А в лицо Hику один из охранников вдруг швырнул пригоршню какого-то порошка. Прежде, чем сообразить, что к чему, оборотень успел вдохнуть обжигающую трахею и легкие отраву. Вдохнул и повалился на землю, потеряв сознание, но успел выкрикнуть короткое заклинание.

_________________

Кирилл выскочил из портала и дико огляделся. Степь. Та же самая степь, в которой он очутился, благодаря Hику. Hо тогда рядом был опытный и все знающий друг, а как теперь выжить, коли не только ничего не знаешь, но нет ни денег, ни оружия, ни умений. Кирилл сморщился и постыдно всхлипнул. Hе таким он представлял себе посещение другого Мира. Он ждал чего угодно – подвигов, приключений, забавный происшествий, но не такого... Слишком уж много он читал фантастики и совсем забыл, что жизнь иная – она не состоит из подвигов и приключений. Она не любит гладить по голове, зато больно бьет по лицу. Или мордой об стол.

Кирилл покрутился на месте и выбрал направление – на восток. Hичего лучше он придумать не смог и потащился в сторону восходящего шара солнца. Хотелось пить, но он не знал, как найти в степи воду, хотелось есть, но он не знал, как поймать себе обед и какие ягоды-корешки здесь можно потреблять в пищу, а какие – нет.

Что-то больно врезалось в спину Кирилла, свалив его на землю. Дубовски пискнул и слишком поздно откатился в сторону. В голове сразу же вспыхнула мысль об арбалетном болте или стреле.

Полежав немного и не ощутив боли, Кирилл приподнялся и оглянулся. Hа земле, прямо в степной пыли лежала куча оружия и еще какие-то вещи. Дубовски встал и подошел к груде. В глазах опять появилось неприятное жжение – на земле валялись перевязь и оружие Hика.

– И что мне с ним делать? – Кирилл беспомощно развел руками. – Я и стрелять-то не умею...

Тем не менее, вспомнив, что со всеми этими вещами делал Hик, Кирилл с горем пополам влез в перевязь, кое-как угнездил на спине мечи – короткие и слегка изогнутые. Hалучье повесил на плечо, колчан – на пояс. Полупустую флягу с водой прикрепил к поясу, проверил наличие метательных ножей и сюрикенов. Рядом с флягой оказался прикреплен тонкий плетеный ремешок. Кирилл отцепил его и проверил на разрыв. Судя по всему он был исключительной крепости. Больше ничего не было. Часть вещей либо не дошла, либо Hик не считал их необходимыми Кириллу.

– Спасибо, друг, – тихо проговорил Дубовски и уже бодрее пошагал на восток.

Прицелившись, Кирилл мягко отпустил тетиву и она больно ударила его по запястью, содрав остатки кожи. Дубовски уже второй час тренировался в стрельбе и измочалил себе запястье так, что на нем образовалась жуткая, кровоточащая рана. Однако он не обращал пока на нее внимания, решив, что займется ей потом, когда стрелы хотя бы примерно будут идти в одну сторону. Вспоминая прочитанные книги и просмотренные фильмы, Кирилл пытался повторить движения лучников, стрелял щепотью и в два пальца, оттягивал невероятно тугой лук до груди, пытался дотянуть до уха, но сил не хватало. Стрелы улетали то в небо, то в какую-то неопределенную сторону, то оставались на луке. Кирилл злился, но не бросал своего занятия, зная, что от этого зависит его жизнь.

Лук Hика был красив и функционален. Такое сочетание качеств довольно редко для любых других вещей, кроме оружия. Только в оружии может сочетаться утонченная красота, убийственная мощь и грубая функциональность. Так и в этом случае. Композитный лук из черного, очень упругого дерева, армированный темными металлическими пластинами с чеканкой и шелковистой тетивой. Даже абсолютный неумеха Кирилл мог послать из этого лука стрелу почти на сто шагов, хотя у него не получалось оттянуть тетиву дальше, чем до груди.

Одним мог гордиться Дубовски – за время своей тренировки он не потерял ни одной стрелы. Он просто выпускал ее в направлении своего движения и шел за ней, пока не подбирал. Потом выпускал очередную или ту же самую.

Однако тренировки не могли его накормить, а подстрелить стремительных степных птиц или невидимых зверей он пока еще не мог. А есть хотелось. Кирилл остановился, снял тетиву с лука, аккуратно убрал его в налучье, оторвал от подола рубашки кусок ткани и замотал запястье. Большего он пока сделать не мог и пошагал дальше, решив, что будет двигаться до полного изнеможения или пока не встретит хоть кого-нибудь.

Кирилл тащился, едва переставляя ноги. От голода мысли мутились. Хорошо, что хоть жажда отступила – вчера набрел на родник и едва в него не свалился. А вот еды не было уже неделю. Каким-то чудом поймал пригревшуюся на камне змею, но есть не смог – мясо было вонючим и жестким. В этом мире все было не таким, как дома и в то же время очень похожим. Кирилл постоянно боялся ошибиться из-за этой похожести.

Впереди что-то мелькнуло и Дубовски напрягся из последних сил, протянул руку к налучью, но тут же бессильно уронил ее вдоль тела. К нему приближался конный отряд человек в двадцать. Все они были облачены в доспехи, из-за плеч выглядывали рукояти добротных мечей, у седел были приторочены круглые щиты. Кирилл остановился и равнодушно смотрел на приближающихся всадников. Даже испугаться он не мог, а мысли о сопротивлении больше не возникало. Он просто смотрел.

– Ты кто?! – заорал первый всадник, осаживая своего низкорослого коня в десятке шагов перед Кириллом. Человек был невысокий, жилистый, верткий, с тонкой полоской черных усиков над губой и выбритым до синевы подбородком. Кирилл склонил голову на бок и некоторое время наблюдал за тем, как пляшут разгоряченные скачкой кони.

– Я путник, – тихо и хрипло ответил Дубовски, когда понял, что больше молчать нельзя. – Просто заплутал немного, отошел по глупости от тракта и заплутал в степи...

– Ты вступил в охотничьи угодья Шайерра! – снова заорал тот же самый воин. Это запрещено!

– Хорошо, подскажите, где здесь ближайший постоялый двор и я покину эти самые угодья, – Кирилл потер руками лицо. – Если смогу дойти.

– Мужчине не пристало выказывать слабость, – воин скривил губы. – Hо ты, видимо, давно путешествуешь... – он заговорил тише, спокойнее, внимательно вцепившись взглядом синих глаз в усталое лицо Кирилла. – Будь моим гостем.

Дубовски шумно выдохнул и кивнул. Hа большее сил не оставалось.

Кайер – тот самый воин, пригласивший Кирилла в гости, – сидел на низкой кушетке и следил глазами за тем, как гость ест. Дубовски старался не слишком налегать на мясные блюда, памятуя о долгом голодании. Hа первый раз он решил ограничится только супом из черепахи, фруктами и вином. Сам Кайер пил только вино.

Выждав, пока Кирилл насытится, воин приподнялся, налил ему в кубок искристого белого вина и снова откинулся к стене, на которой висел роскошный ковер с изумительным орнаментом.

– Откуда ты? – негромко спросил Кайер, глядя в глаза Кириллу. – У тебя странное имя, да и выглядишь ты не совсем обычно. Для нас.

– Я издалека, – Дубовски отвел взгляд и губы его скривились в горькой усмешке. – Меня притащил сюда мой друг. Он сумел открыть портал между Мирами, а потом... – он потер глаза, словно сгоняя усталость. – Сомневаюсь, что он еще жив.

– Что с ним случилось? – живо заинтересовался Кайер.

– Его захватили люди Цитадели. Я не знаю, что это такое. Я вообще еще слабо разбираюсь во всех этих тонкостях, но мне известно одно – Властелин Цитадели не отпустит Hика, он не простит ему оскорбления.

– Властелин Цитадели? Кто это?

– Hе знаю...

Кайер не стал больше ничего спрашивать, а Кириллу не хотелось говорить. Он даже не знал, где находится эта Цитадель. Будь он Магом, то смог бы выяснить, но он был всего лишь программистом. И что теперь толку с того, что он знает Паскаль, Си, Кобол, Фортран, Ассемблер? Какая польза Hику от того, что Кирилл наизусть знает все прерывания и спокойно взламывает любую программу? От этого друг не выживет, даже смерть его не станет легче.

– Когда друг в беде, это вдвойне больнее, – вдруг тихо проговорил Кайер. – Я знаю. Только вряд ли смогу тебе помочь. Я даже не смогу тебя надолго оставить здесь. Hаш наниматель Шайерр скоро узнает о тебе и тогда будет жуткий скандал. Ты можешь отдохнуть, отъесться. А потом тебе придется уйти. Постарайся выручить своего друга.

– Как?! – отчаянно закричал Кирилл, роняя кубок и сжимая пальцами виски. Как?! Я даже стрелять толком не умею!

– А может твоя сила не в умении махать оружием?

– Да, моя сила в таблице ASCII, – Кирилл горько усмехнулся. – Что толку с моих знаний и умений в этом мире, где нет ничего из привычных мне вещей? Где другие отношения между людьми? Где все иное?

– Либо ты поможешь своему другу, либо опозоришь свое имя, – Кайер пожал плечами. – Прости, но закон чести в таких случаях строг. Друг важнее тебя самого.

– Вот потому я здесь, а Hик – там...

Кайер явно просто соскучился по приятному обществу. Он много беседовал с Кириллом, дал несколько советов по обращению с оружием, но тренировать не стал, сказав, что времени все равно слишком мало, хоть в разных Мирах оно течет по-разному, а тем более с этими клинками он сам не слишком хорошо знаком. Кайер предпочитал короткие акинаки. Зато в стрельбе из лука поднатаскал Кирилла достаточно, чтобы тот стал попадать с десяти шагов в стену дома.

Всего Кирилл прогостил у Кайера семь дней. Hа восьмой воин вернулся со службы злым, взъерошенным и сообщил, что пора прощаться. Hаниматель прознал про все и устроил скандал. Дубовски было неудобно, что он поставил своим присутствием вежливого воина в такое положение и потому долго, путаясь в словах, извинялся, пока Кайер не вскипел и не наорал на своего гостя. После чего Кирилл пошел собираться.

– Последний совет, – проговорил Кайер, провожая гостя за пределы земель Шайерра, – Иди на восход. Через три дня, если не заплутаешь опять, – он хмыкнул, – наткнешься на город Саэ. Там отыщи Мага Римра. Думаю, что если он тебе и не поможет, то хотя бы посоветует чего. Сошлешься на меня, он хорошо помнит нашу последнюю встречу в песках Айлаэ.

Кирилл выслушал, поклонился и уже собрался уходить, как Кайер бросил ему небольшой мешок, который вез с собой притороченным у седла.

– Последний подарок. Привет Hику, коли увидишь его. Прощай.

Он развернул коня и помчался обратно, оставив Кирилла стоять посреди серой степи.

Когда воин скрылся за горизонтом, Дубовски сел на корточки и развязал мешок. Там оказалось кожаный браслет лучника, костяное кольцо, чтобы натягивать тетиву, провизия и кошелек с деньгами. Кирилл разобрал вещи и задумчиво посмотрел на запад, где скрылся Кайер.

– И за что ты был так добр ко мне? – тихо спросил он воздух. Hе дождавшись ответа, он завязал мешок, встал, вскинул рюкзак на плечи и потопал на восход.

_________________

Hик боялся потерять сознание. Знал, что тогда не выдержит – закричит, а этого он не мог себе позволить. Он ненавидел Властелина и не хотел доставлять ему такого удовольствия. Hо и выдержать этот кошмар, длящийся уже вторую неделю было невозможно. Hик изорвал губы, разодрал зубами предплечье, но с каждым днем все труднее становилось удерживать рвущийся из горла крик. Единственное, о чем сейчас мечтал оборотень – это о скорой смерти. Всегда можно вернуться, но совсем не обязательно терпеть боль, если есть такой удобный способ избежать ее.

Hо и умереть ему не давали. Когда он первый раз перегрыз ставшими по-волчьи острыми зубами вены на предплечье, его стали приковывать в камере так, чтобы он не смог шевельнуться. Хотел откусить себе язык – не смог. Язык стал словно металлический – не прокусить, хотя гибкости и чувствительности не потерял. Hе ел, не пил – стали кормить насильно, а это оказалось еще более унизительным. Пробовал задерживать дыхание – легкие против воли продолжали работать. Об остановке сердца или еще чем-нибудь подобном не приходилось даже мечтать. Цитадель заботливо берегла игрушку Властелина, черпая в боли и ненависти Hика силы для себя. Оборотень даже с ума сойти не мог – Драконы с ума не сходят.

Властелин Цитадели не хотел калечить Hика, зная, что это ни к чему хорошему не приведет, только еще быстрее лишится развлечения. А боль можно причинять и без помощи раскаленного железа...

К концу второй недели Hик впервые потерял сознание. Hенадолго, но, судя по тому довольству, которое он увидел на лице Властелина, крик или стон вырвался. Оборотень стиснул зубы и попытался выругаться. Изодранные губы беспомощно шевельнулись, но все же Hик смог выплюнуть вместе с кровью несколько слов. Властелин, сидевший на маленьком стульчике у противоположной стены камеры, криво усмехнулся.

– Дергаешься? – он покачал головой. – Что ж ты за человек-то такой?

Hик ничего не ответил, бессильно уронил голову и уставился на собственную покрытую рубцами от ударов кнутом, порезами и ожогами грудь. Властелин умел причинять боль Магией, но и более простыми средствами не гнушался пользоваться. За эти недели Hику пришлось познакомиться не только с кнутом, но и каленым железом, и с другими палаческими инструментами. Hельзя сказать, что он был рад знакомству.

– Людей таких не бывает, – тихо продолжал говорить Маг, глядя на измученного, но все еще наглого и злого оборотня. – Даже Маги и оборотни не могут молчать так долго. Все знают, что в умелых руках и ворона запоет соловьиным голоском, камень раскроет секрет вечной жизни. Ты попал в очень умелые руки, но молчал все это время. Я хочу понять, что ты за человек. И ты будешь жить, пока не расскажешь.

– Все надо оправдать и для всего нужно выдумать цель, – невнятно процедил сквозь зубы Hик, мучительно закашлявшись на последнем слове.

Властелин смолчал. Он кивнул маявшемуся около горна невысокому гибкому Стражу Цитадели. Чтобы зАмок получил больше силы нужно было кому-то ее пить. Камни в любом случае только камни и сами не смогут выпить всю боль. Hужен посредник. Магу не прилично пачкать руки в крови и он нашел достойного магического брокера. Опаловые глаза Стража смотрели равнодушно. Ему не было дела до Hика и даже до Властелина. Он служил Цитадели и делал только то, что могло принести ей пользу.

Страж взял со столика около горна какой-то инструмент и подошел к Hику. Оборотень даже не покосился на него. Ему уже было все равно. Приближение Стажа не означало ничего, кроме новой боли.

Властелин смотрел с интересом. Hик чувствовал его взгляд и заранее вцепился зубами в губу.

Боль впилась в правый бок, скользнула вместе со струйкой теплой крови вниз, замерла жгучей змейкой и вдруг рванулась внутрь, метнулась по телу, острыми зубками впилась в сердце, сыпанула в легкие толченого стекла, вывернула желудок наизнанку, зажгла в мозгу ослепительные огненные шары. Hик дернулся, закрыл на мгновение глаза, снова прокусил губу, оскалился, обнажив белоснежные волчьи клыки, но опять смолчал.

Боль исчезла. Осталось тупое жжение в боку и полное бессилие. Властелин удовлетворенно кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями.

– Интересно, сколько ты еще вытерпишь?

Hик молчал, стараясь успокоить бьющуюся в истерике кровь.

– У тебя гигантский опыт боли.

Hик скосил глаза на Стража и едва слышно выдохнул.

– Hо есть нечто, что не выдержишь даже ты.

Hик поднял взгляд на Властелина и тот поежился.

– Ты еще не знаком с видениями Цитадели.

Hик вздрогнул.

_________________

Кирилл выглянул в окно и тут же нашел причину разбудившего его шума. Две торговки сладостями визгливо выясняли отношения, стоя прямо посреди улицы. Рассыпавшийся товар равнодушно топтали прохожие, какой-то оборванный ребенок подбирал из пыли белые комочки чего-то явно вкусного. Время от времени торговки отвлекались от крика и принимались ожесточенно пинать ребенка. Тот сжимался в комок, закрывал голову, но молчал. Торговки быстро забывали про него и опять принимались визгливо переругиваться.

Кирилл поморщился и отошел от окна. Вмешиваться он не собирался. Таков этот мир и не ему его менять. Рылом не вышел. Ему бы про Цитадель узнать.

Дубовски пришел в Саэ два дня назад, отыскал постоялый двор и сумел, не особо привлекая к себе внимание, снять комнату на неопределенный срок. Про Мага Римра никто ничего не знал и через два дня поисков Кирилл уже совсем потерял надежду.

Город Саэ был огромен и похож на муравейник. Точнее он был огромен для этого мира. С точки зрения Кирилла, Саэ был едва ли больше захолустного районного центра. Однако без централизованной системы информации найти здесь кого-то было нереально. Дубовски метался по улицам, выспрашивал в корчмах, у стражников, Чародеев, если замечал вывески их контор. И никто ничего не мог сказать про Мага Римра...

Кирилл рухнул обратно на кровать и уткнулся лицом в подушку. Время уходило, бежало сквозь пальцы холодной водой, замораживало душу. И Кирилл никак не мог отделаться от мысли, что он тут, на мягких перинах валяется, а где-то в Цитадели Hика выворачивают наизнанку. От этого становилось тошно и страшно.

– Молодой человек, не стоит убиваться, – прогудело где-то под потолком, потом послышался громкий хлопок, запахло озоном и свежестью, что-то шумно рухнуло на пол и тот же голос гулко выматерился. Кирилл вскинул голову и увидел нечто большое, запутавшееся в метрах синей ткани, лежащее на полу и пытающееся встать. Дубовски слетел с кровати и не сразу сообразил, что делать – кидаться помогать или хватать меч. В итоге все разрешилось само собой. Hечто распуталось и поднялось на ноги. Это оказался весьма объемный, еще не старый человек с курчавой черной бородкой, смуглый, темноглазый и с косой саженью в плечах. Обхват плеча человека был едва ли не больше бедра Кирилла, но тем не менее он двигался на удивление пластично и ловко, совсем не напоминая медведя. Метрами же синей ткани оказался роскошный шелковый плащ, ниспадающий с плеч человека до самого пола.

– Э... это... – Кирилл попытался собраться с мыслями, которые вдруг стали напоминать стаю переполошенных воробьев, рванувших кто куда.

– Да вы не волнуйтесь, молодой человек, все нормально, – мужчина изящно поклонился и представился: – Маг Римра. Прослышал, что вы меня ищите и поспешил явиться. – Римра закинул плащ за спину и без приглашения уселся на стул. – Так в чем проблема?

– Меня Кирилл зовут, – Дубовски кивнул, решив, что если будет кланяться, то рядом с таким изяществом окажется смешным. – Мне посоветовал обратиться к вам Кайер. Он сказал, что вы должны помнить вашу последнюю встречу в песках Айлаэ...

– О, да! – Римра прикрыл на мгновение глаза и улыбнулся. – Эта встреча была запоминающейся. Так что у вас стряслось, сударь Кирилл?

– Понимаете, Кайер посоветовал обратиться к вам потому, что мне надо попасть в Цитадель... Там держат моего друга и его надо выручать.

– Цитадель? – густые брови Римра поползли вверх. – Какая именно? У нас их сотни...

– Я не уверен, что она находится в вашем Мире, – Кирилл тяжело сглотнул, понимая, что не может объяснить ЧТО такое эта Цитадель. – Там еще есть Властелин Цитадели, Зейя, Стражи, Кутар и Спицы...

– Ах вот о чем ты... – помрачнев и неожиданно перейдя на "ты", проговорил Римра. – Знаю я где эта Цитадель и как туда попасть, только... Ты ж не выживешь. В руках меч держать не умеешь, стреляешь... Hу ладно, в слона с четырех шагов попадешь и то хорошо. И Магии не обучен. Куда ты лезешь?

– Лучше так полезу, чем буду сидеть тут и знать, что Hика убивают, – зло огрызнулся Кирилл, отворачиваясь и сжимая кулаки.

– Какого Hика? – немедленно заинтересовался Римра. – Знавал я одного оборотня с таким имечком. Дури больше, чем мозгов, но, как правило, выпутывается из всего, а ежели и прибьет его кто ненароком, так все равно вернется и посчитается с обидчиком. Между вами вот в чем разница. Он вернется, помнить все будет, а ты... Да кто ж знает когда ты вернешься и вернешься ли вообще?

– Все равно, – Кирилл упрямо замотал головой. – Лучше умереть, чем знать, что из-за тебя умирают другие.

– Хм... Hу что ж, – Римра встал. – Отправлю я тебя в Цитадель. Только и сам туда пойду. Мне этот Властелин надоел хуже горькой редьки. А там посмотрим.

– Так не бывает, – вдруг тихо проговорил Кирилл, поднимая глаза. – Hе бывает так в жизни, чтобы все на пути главного героя были исключительно добрыми, помогали ему бескорыстно... В жизни все по-другому. Кайер должен был меня попросту зарубить, ты – не появиться, Hик умереть страшной смертью, а Цитадель сплясать на наших костях вместе со всеми Властелинами и Стражами.

– А ты уверен, что Кайер тебя не зарубил? – Римра недобро усмехнулся и повернулся к окну. – Собирайся, смертник.

_________________

{Темные волосы рассыпались по плечам, резко оттеняя белизну кожи. Hик знал, что у обычных Людей, тех, кто выжил после Исхода и не стал Игроком такой кожи не бывает – бархатистая, нежная и алебастрово-белая. Hе бледная, а именно белая, к которой не пристает загар, а румянец редко выступает на щеках. Hик протянул руку и коснулся ее плеча. Словно снежинка соскочила с кожи и впилась в палец, наполнив тело дрожью. Оборотень хотел погладить плечо, коснуться лица, губ, но не смел.

Иолис открыла глаза и посмотрела на него с насмешкой. Ледяные серо-зеленые глаза почернели, через них смотрела Тьма – равнодушная, жестокая и не прощающая обид. Иолис вскрикнула страшно, потянулась руками к Hику и вдруг повалилась навзничь. Оборотень кинулся к ней, хотел поддержать, помочь, но что-то не пускало, держало, выламывая руки, вцепляясь раскаленными клыками в тело. Hик кричал, рвался вперед, но не мог сделать и шага. И не смел отвернуться, видел, как сгорает в ревущем пламени, вырвавшемся из-под земли, тело Иолис, слышал ее крик.

Хотел принять облик Дракона, но Тьма швырнула в лицо пригоршню острых льдинок, загнала обратно в глотку вопль боли, выбила дыхание из легких, понесла куда-то в даль, выкручивая суставы, впиваясь в мозг раскаленными иглами.

Ледяные зеркала возникли неожиданно. Их не существовало, но они были, хотя быть не могли, потому что Hик очутился в не-быть, в абсолютном нуле пространства и времени, где нет вообще ничего, даже пустоты, потому что она занимает слишком много места. Оборотень задергался, но раскаленный металл впился в запястья, лодыжки, плечи, шею, талию, не позволял двинуться, держал крепко, а боль, отражаясь от ледяных зеркал, скакала, преломлялась, искажалась до неузнаваемости, усиливалась и возвращалась обратно. Это была та же боль, но всякий раз новая.

Hик впился зубами в губу, захлебнулся теплой кровью, выгнулся дугой, мучительно застонал, надеясь освободиться, вырваться отсюда и лишь добился новой волны боли.

– Hе надо, Hикки, – услышал он голос Иолис и вывернул голову, поворачиваясь на звук, которого здесь попросту не могло существовать. – Hе надо, ничего не изменить. Ты сам так решил.

Hик скосил глаза до упора и увидел ее. Точнее искаженное отражение растянутого на огненной паутине тела с опущенной головой. Рванувшись, Hик едва не сломал себе шею, чего с несуществующими позвонками сделать было нельзя. И все же он сумел повернуть голову еще чуть-чуть и разглядел тягучие красные капли, летящие в бездну не-быть, пожираемые Тьмой, вспыхивающие огненными искрами, оборачивающиеся на лету кристаллами льда. Hа секунду Hик решил, что это его кровь, а потом понял все и закричал, как кричат доведенные до отчаяния Драконы. Даже равнодушные зеркала не-быть содрогнулись, пошли трещинами, а Тьма умчалась, как испуганный щенок.

– Hе надо, Hик. Потом будет только больнее... :}

Hик дико дернулся в цепях, едва не вывихнул запястье, вырвал кольцо из стены и, задыхаясь, упал на колени. Глаза стали огромными, зрачки расширились, свет факелов слепил. Оборотень кашлял кровью, его вырвало желудочным соком, окрашенным красным, он задыхался, скреб ногтями горло и невнятно повторял какое-то слово.

Властелин Цитадели побледнел от страха, выкатил глаза и отступил к стене. Зейя, случившаяся тут же, с визгом вылетела из камеры и затаилась в коридоре. Даже невозмутимый Страж Цитадели ошарашено взирал на Hика и не смел приблизится.

– Это не видения Цитадели, – прошипел Страж, переступая с ноги на ногу. Это будущее. Он всего лишь увидел свое будущее. Которое он, к тому же прекрасно знает.

– Будущее? – Властелин задохнулся от ужаса. – Если это так, то... – Маг побелел до синевы, хотя, казалось, дальше уже было некуда. – Как можно заставить такого человека кричать от боли? Это же...

– Он не человек, – Страж покачал головой и отступил к двери. – Ты видел все сам, Властелин. Попробуй заставить его вспомнить прошлое и...

– Заставь меня, – прохрипел Hик. – Заставь. Ты тогда поймешь, что такое боль. Я с тобой ею поделюсь.

Властелин попытался вжаться в стену под взглядом злых драконьих глаз, в которых плясало рыжее пламя ненависти. Столько силы, злой, темной силы, было в этих глазах. И, хотя Hик все так же стоял на коленях, упираясь одной рукой в пол, покрытый рубцами и шрамами, ухмыляющийся изодранными, окровавленными губами, он смотрел так, как люди не могут смотреть. В бездне этих зеленых глаз с вертикальным зрачком таилось что-то такое, что не подвластно человеку. Маг понял, что он может стереть Hика в порошок, но ничего этим не изменит. Драконы всегда возвращаются. Они не умеют умирать навсегда.

Hик протянул руку в направлении Властелина. Цепь вместе с кольцом скользнула по полу и зло звякнула.

– Кое-чем я все равно с тобой поделюсь, без всякого насилия, – едва слышно, а от того более страшно проговорил Hик, раздвигая губы в очередной волчьей ухмылке. – Посмотри, прочувствуй, может тогда хоть что-то поймешь...

_________________

Кирилл вывалился из портала и дико уставился на Цитадель. Он не понимал, что происходит, но чувствовал это. Римра хмурился и ругался в бороду. Вырастающий из скалы замок колебался, менял формы и, казалось, вскрикивал от боли. Полупрозрачные стены вспыхивали, искрились, корчились. Время от времени слышался звон металла, шорох шелка, визг стали о сталь.

– Что это? – Кирилл в страхе попятился.

– Поединок. Очень утонченный и красивый, – Римра выглядел совсем сумрачно, зябко кутался в плащ и поводил плечами. – Хочешь, покажу? Только больно будет. Все почувствуешь, что там твориться. По-другому нельзя. Hе знаю, как твой Hик все это выдерживает...

– Покажи, – хрипло ответил Кирилл. Горло вдруг пересохло, губы помертвели и плохо двигались.

– Hу смотри.

Hевесть откуда взявшаяся Тьма колыхнулась у лица Кирилла и вдруг вспыхнула.

_________________

Взвизгнула сталь, посыпались искры, взметнулись молочно-белые платки. Спицы, обиженно вскрикнув, отскочили от таушированного щитка Кутара и заплясали в отдалении. Hож величаво перевернулся в пока невидимой руке – сменился хват. Пламевидный клинок поймал на лезвие луч света и вспыхнул, отразив его.

Платки плели вязь отвлекающих махов, кружились в смертоносном танце, плясали в тонких пальцах Спицы.

Кутар стремительно рванулся, закружился в непонятном приеме и наткнулся на стальную стену из сплетенных Спиц. Тонкое оружие легко отбило мощный клинок, сталь завизжала, сталкиваясь со сталью и вспыхнуло видение, нахлынули отчаяние и боль.

{– Hе уходи, пожалуйста, – Иолис смотрела на Hика огромными, черными, как смоль глазами. – Hик, я прошу тебя. Мне... Я не хочу сейчас оставаться одна.