Текст книги "Когда покинул не только Бог... (СИ)"

Автор книги: Ирина Уголькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Уголькова Ирина Владимировна
Когда покинул не только Бог...

"Я, не так давно, поняла одну страшную вещь: вся жизнь равняется слову ʺждиʺ.

Ты всё время, что-то ждёшь. Ждёшь, пока остынет кофе. Ждёшь лето. Ждёшь Новый Год. Ждёшь когда упадёт астероид, и когда твоя кошка наконец нажрётся.

Ты ждёшь сообщения в Фэйсбуке и звонка на телефон. Не важно сколько тебе, тридцать, семьдесят или пять. В сорок ты ждешь жену с работы, а в пять, когда мама заберёт с садика. И всё ждёшь и ждёшь: зарплату, окончание фильма, у моря погоды, когда уйдут лишние килограммы, а придут седые волосы.

Ждёшь победу над своими страхами и поражение конкурента. Ждёшь, ждёшь, ждёшь.

Ждёшь подарка и просто доброго слова.

Ждёшь подвоха и трамвай.

Ждёшь доставку пиццы и окончания рабочего дня. И опять ждёшь, ждёшь, ждёшь.

Ждут все, всего и всегда. И даже полковник ждёт письма, хотя ему никто не пишет.

Но самое главное, что кто-то ждёт и тебя. Не потому, что от тебя что-то нужно, а просто – ждёт потому, что ты есть. Не важно, где тебя ждут: в сети, дома, или в аду... Торопитесь к тем, кто ждёт. Иной раз им достаточно обычного ʺЯ ЗДЕСЬʺ, и им спокойно, что ты вот, ты тут..."

ПРОЛОГ.

Темно-бордовая помада ровным глянцем легла на губы, подчеркнув припухлость и изгиб. Белоснежные ровные зубки блеснули в хищной улыбке, преобразившей породистое лицо. Полированная поверхность зеркала во весь рост отразила молодую женщину, возраст которой определялся критиками как «едва за тридцать» и «ранний бальзаковский». стройная, подтянутая фигурка с высокой грудью, обтянутая или скорей «облитая» шелком цвета «марсала», лодочки-шпильки и клатч в тон помаде и маникюру завершали образ роковой женщины, которая неспешно поворачивалась перед зеркалом, критически оглядывая себя со всех сторон. Заведя руку за голову, она вытащила шпильки, удерживающие волосы на затылке и роскошная масса локонов темно-каштановым водопадом хлынула на плечи, укрыв спину ниже талии. Тяжелый каскад искрился в свете бра, приходя в движение от каждого поворота головы.

Телефон заиграл негромкую мелодию, оповещая о входящем звонке. Взяв в руку, женщина провела пальцем по сенсорному экрану, принимая вызов:

–Слушаю вас... Да, точно... Спасибо, сейчас выйду.

Завершив разговор, она положила аппарат в клатч и не глядя в зеркало, подошла к двери, щелкнув выключателем. Мягко повернув замок, она вышла в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь. Запирать замок не требовалось – система сигнализации, установленная не так давно рабочими из фирмы ее близкого друга не давала повода усомниться в надежности: при попытке открыть дверь не прикладывая магнитный ключ включался мощнейший прожектор, вмонтированный в глазок и фотокамера делала несколько снимков, отсылая их в главный офис и на телефон хозяйки в виде ммс-сообщения. Таким образом надежная охранная сигнализация, способная отпугнуть разве что мелкого воришку была бы посрамлена: вспышка яркого, слепящего света мгновенно оглушала любого, дезориентируя в пространстве. К тому же несколько камер на лестничной площадке, в лифте и на двери подъезда не давали возможности уйти незамеченным.

Выйдя из подъезда, женщина неспешно спустилась по ступенькам к автомобилю такси, ожидавшему возле дома. Водитель выскочил и торопливо распахнул правую заднюю дверцу, предлагая пассажирке устроиться с максимальным комфортом. Во всех его движениях чувствовалась угодливость, желание даже не понравиться, а скорей заслужить один благосклонный взгляд, как высшую награду. Будь на то ее воля, парень безропотно отвез бы пассажирку куда угодно, хоть в Питер, хоть во Владивосток, хоть к себе домой... Даже к черту на кулички, если бы потребовалось.

Таким женщинам не отказывают, если в голове сохранились остатки мозга, а в них есть хоть одна извилина. Слишком опасно наживать врага в лице сильного мужчины, а тем более слабой женщины, за которой стоят десятки, а иногда и сотни сильных мужчин. Но еще безрассудней перечить сильной женщине. Такие не наносят ударов украдкой, не мстят мелко и обыденно – это прерогатива недалеких особ. Женщины, подобные ей, не покажут свою обиду, горечь или боль. Они могут выжидать много лет, если это потребуется, не показывая вида. Но поверьте – в ее душе есть доска, словно в комнате маньяка-убийцы, украшенная пригвожденными фотографиями обидчиков. Те, что понесли заслуженную кару перечеркнуты крест-накрест жирной красной полосой и небрежно брошены в мусорное ведро, а в оставшихся она ежедневно, ежеминутно вонзает ядовитый кинжал своей ненависти, тем самым не давая зарасти собственным ранам, мучительной болью напоминающих о мести. В один из дней, прекрасных для нее вы будете прилюдно свергнуты в самый низ, самую грязь. Уничтожены и растоптаны так, что поднять голову уже не сможете. И вот тогда, плюнув вам в лицо, она вернется в потайную комнату, перечеркнет ваш портрет ярко-красной, как кровь, помадой, сорвет с доски и выбросит в урну. В ее душе станет на одну рану меньше и боль наконец утихнет. Ради таких моментов живут подобные ей. Слабые женщины, ставшие сильными ради того, чтоб выжить, воскреснуть из пепла, подобно фениксу.

Поудобней откинувшись на сиденье автомобиля, пассажирка произнесла всего два слова:

–Отель "Европа"...

Повернув голову к окну, за которым мелькали огни вечернего города, она прикрыла серебристо-серые глаза и позволила маске надменности и высокомерия исчезнуть с лица, обнажив грусть и дикую усталость, ставшие вторым "я" за те годы, что прошли с момента, когда предательство и обида были выплеснуты ей прямо в лицо. Сейчас, как и много лет назад рана в душе начала кровоточить, стоило лишь на миг выпустить себя из железных оков. Нахлынувшая боль скрутила все внутри, в агонии заставляя молча кричать. Маска снова опустилась на красивое, холеное лицо скрывая любые следы эмоций.

Парень за рулем ничего не заметил. Пассажирка казалось уснула, и только из-под пушистых ресниц скользнула на щеку одинокая слезинка, крошечным бриллиантиком сверкнувшая в свете уличных фонарей. Одна слеза, как напоминание о слабости перед тем, кого сегодня предстояло уничтожить...

В ТО ЖЕ ВРЕМЯ В РЕСТОРАНЕ ГОСТИНИЦЫ «ЕВРОПА».

В шумном, залитом яркими огнями зале было столь многолюдно, что любые попытки пройти сквозь толпу разряженных и разгоряченных людей потерпели бы неудачу. Сегодняшнее событие очень и очень многие ждали с огромным нетерпением. Основная масса приглашенных, будь то писаки или журналисты всех мастей скучающе слонялись вдоль фуршетных столов, уставленных легкими закусками и игристым вином в высоких бокалах. То тут, то там раздавались взрывы смеха, сопровождаемые шепотками и в своей массе создававшие тот гул, что бывает в цветущем саду в жаркий солнечный полдень. Девицы, с претензией на "гламур", дамочки более возрастных групп, равно как и скучающие сорокалетние молодящиеся дядечки маслеными глазками выискивали в этом море людской плоти, завернутой в привлекательную упаковку наиболее лакомые кусочки. На огромном рекламном баннере был изображен молодой, очень привлекательный мужчина немного старше двадцати пяти лет, то есть находящийся в том самом возрасте, когда осознаешь, что наиболее привлекателен для любой женщины.Взгляд уверенного в себе человека, волевого и бескомпромиссного, упрямо сжатые губы и чуть откинутая назад голова выдавали сильную, волевую личность. Он знал себе цену, и эта цена была очень высока. Казалось, нет женщины, что могла бы соответствовать ему внешне или духовно, ценитель и потребитель, выращенный в восхищении и поклонении эгоист с непробиваемой шкурой древнего, даже доисторического животного...

Сейчас, стоя возле огромного зеркала в апартаментах отеля, он довольно улыбаясь смотрел на собственное отражение. Завершен колоссальный труд, отнявший более двух лет жизни. Признание пришло уже после выхода первой книги, когда его отождествляли с главным героем повести. Читали запоем, восторгаясь и не совсем понимая напечатанное. Впрочем, гениям всегда прощается то, что ставится в вину простым обывателям, начиная с "черного квадрата" Малевича.

Рядом суетливо крутилась его будущая жена, как она себя называла по поводу и без; бесконечно что-то поправляя на безукоризненно сидящем костюме и смахивая лишь одной ей видимые пылинки, она старалась окружить его заботой, не замечая раздосадованного взгляда. Он морщился, стараясь оттеснить от запонок ее дрожащие пальцы и при этом не выглядеть грубым, но назойливость девушки начинала раздражать. Почти полтора года он видел ее рядом с собой. Любовь, ранее скреплявшая их отношения постепенно ушла в прошлое, оставляя в душе неприятный осадок. Невозможность одним махом разорвать отношения с прискучившим человеком изматывала сильней, чем самые тяжелые нагрузки. Она раздражала его сильней, чем попавшая в раковину моллюска крошечная песчинка: своими движениями, звуками голоса, запахом... Даже ее присутствие в постели оставляло мужчину почти равнодушным, разве что механически снимая напряжение благодаря ее телу, он порой терпел ее присутствие без особой неприязни.

Когда-то им владели совсем иные чувства, заставлявшие Творить. Именно так, с большой буквы... Тогда и началась его карьера писателя. С одного небольшого литературного кружка, небольшой редакции, оценившей по достоинству его небольшие опусы. Была лишь одна девушка, замену которой он искал, и казалось, нашел. Много раз он вспоминал ее голос, лежа в холодной постели. Называя "солнышком" другую, прикасался мысленно к ее лицу, лаская в памяти кончиками пальцев.

ГЛАВА 1. ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД.

Соц сети как наркотик: затягивают с первой дозы. Сидишь себе, куришь, пьешь кофе... и бац – на часах уже 3.46. А будильник зазвонит в 7 утра. Хочешь – не хочешь, но надо пару часов подремать. Хотя, пока тебе всего 25 лет, все волнения по поводу внешности сводятся к одному: умылась холодной водичкой – и вперед, на баррикады.

Как прерваться от разговора с тем, кто нравится? Даже если разговор "ни о чем"? Да никак. Моя "терра инкогнита" с удалением переписки и подчищением контактов. Жестокий соблазн для себя самой, словно испытание на прочность и на верность, которое рано или поздно проваливает любая девушка, если конечно она не лесбиянка. А уж то, что я еще и замужем... Анекдотично выходит, словно в плохом комиксе.

Я не пытаюсь оправдаться, наоборот... Даже если третейский судья будет изо всех сил лупить своей деревянной колотушкой с криком "виновна", если все присяжные заседатели сорвут голос, оглашая зал воплями "аморально" и "прелюбодейка" я все равно буду стоять с высоко поднятой головой. Разве я виновата в том, что сердце колотится, как сумасшедшее, стоит лишь вспомнить его лицо и руки? Почему я должна в угоду общепринятой морали отказываться от такого счастья?

Почему я уверена, что это и есть мое счастье?

Все очень просто...

ПРОСТО ВЧЕРА Я В ПЕРВЫЙ РАЗ УВИДЕЛАСЬ С НИМ!!!

Да, прошу простить за невежливость.

Позвольте представиться. София. Просто Соня. 25 лет, брюнетка с серыми глазами, немного полновата, с заниженной самооценкой и завышенными требованиями к себе. Занимаю одну из должностей, позволяющих командовать и поучать старших и немного наглеть в присутствии руководителя. Я небольшой начальник, руковожу корректорским отделом в областной газете. Почему я руковожу отделом? Да просто начала с внештатного сотрудника, бегающего в поисках материала. И за три года сумела пролезть без мыла туда, где быть не должна. И даже не переспала ни с кем для этого. Трудно ли это? Я вас умоляю: трудно втиснуть задницу пятидесятого размера в брюки сорок шестого и при этом не порвать застежку-молнию. Как я завидую нашим "девочкам", некоторым из которых за сорок, а они весят меньше комара в обмороке и трескают столько, что можно накормить цех с механизаторами. Ведьмы, однозначно. Думаете, мы мечтаем о принце на белом мерседесе? Да что вы говорите!!! Жрать, что хотим и не поправляться – вот наша мечта заветная. И да, я замужем. Черт дернул меня согласиться выйти замуж на условиях его родни. мне не оставили путей для отступления, если я захочу развод.

Но я, как и Скарлетт ОХара, все же говорю себе сейчас одно:

"Не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра. Ведь завтра будет новый день..."

Отправляю "надо немного поспать, иначе совсем расклеюсь и наделаю ошибок" этому красавчику и, дождавшись "сладостных грез, любимая" в ответ стираю переписку от греха подальше. Всю переписку с ним я сохраняю в памяти. В своей памяти.

Наша первая встреча... Парк, лето, жара... Я успела выпить несколько чашек кофе, прежде чем увидела его. Если знакомишься в сети – будь готова к тому, что вместо Аполлона придет лысый гоблин с перегаром и идиотской ухмылкой, открывающей гнилые, прокуренные зубы. Я была готова ко всему, даже что придет мой муж, но то, что я увидела... Не могла я себе представить, что так бывает...

Представьте себе: вы сидите за столиком кафе под крышей то ли из соломы, то ли из брезента, пьете кофе и курите(да-да, есть за мной такой грешок), скучаете и уже думаете, как "отмазаться", если придет страшилище... и вдруг...

"ТА-ДА-ДА-ДАМ!!!" барабанная дробь сердца вместо ритмичных семидесяти в минуту и почему – то в горле, дыхание перехватывает и предательски заливает краской лицо.

Темные волосы, высокий рост, атлетичная, немного подкачанная фигура, темная футболка с короткими рукавами, синие джинсы со множеством карманов, кроссовки...

Боже мой!.. Говорят, что женщины видят детали, а мужчины воспринимают образ целиком? Не верьте. Я забыла как дышать, когда увидела это чудо. Есть парни, которые привлекают сексуальностью, есть те, кто привлекают силой и мощью, есть те, кто источает запах денег и власти. Он был совсем другим. Когда присел за мой столик, я с трудом взяла себя в руки. Он был словно соткан из ветра и солнца. Даже не мужчина еще, просто парень... Молодой, с пронзительными, словно хрустальными голубыми глазами, тонким носом и чувственными губами. Высокий лоб с парой горизонтальных морщинок, нежная светлая кожа, румянец... И то, что поразило меня: ухоженные руки. Никогда не подпущу к себе мужчину с неопрятными руками, будь он хоть миллионером...

В его руках мне захотелось оказаться сразу же. Нет, я не настолько аморальна, что бросаюсь на первого встречного, опыта с мужчинами у меня ничтожно мало, но этот парень стал исключением из всех правил.

А потом был летний теплый дождь, который загнал нас под большущий клен в парке. Он впервые обнял меня. И если честно, я не знала, куда деться от смущения. Словно семиклассница, которую обнял мальчик, нравящийся ей. Странные такие ощущения, в точности как в песне "бабочки в моем животе"...

А "добило" меня еще одно обстоятельство... Треугольник из родинок на его левой щеке. И запах парфюма...

И крыша улетела в неведомые дали, словно нарочно ждала целых двадцать пять лет, чтобы устроить такую подлянку хозяйке.

Спасайте кто может!!! SOS!!! Он ведь ребенок еще, всего девятнадцать лет...

ГЛАВА 2.

Снова бессонная ночь с кофе и сигаретами. День сурка какой-то... Страшно сознавать, что тонешь в его глазах. И тонешь бесповоротно, как в омуте. Видимо, где-то кто-то на небесах или в аду решил, что можно вот так просто взять и вывернуть все наизнанку. Почему и зачем это сделали со мной? Или я сама позволила случиться такому?

Скучные диалоги на работе...

–Софья Владимировна, вот тексты в печать, подпишите...

–Софья, ведомость о зарплате пришла, подпишите...

–Сонечка, деточка, у меня внук(кот, попугайчик, любимый хомячок и т.д.) расчихался, надобно домой в одиннадцать поехать. Подпиши, милая...

Чувствуешь себя принцессой из "бременских музыкантов" после побега с трубадуром:

"Состоянье у меня ис-те-ри-чес-ко-еее..."

Медленно и верно накатывает что-то темное, ищет выхода и не находит, рвет изнутри душу... Чего бы еще надо-то? Но рано или поздно так бывает, подступает раскаяние, осознание вины и стыд... Вселенский СТЫД.

Когда он рядом-ничего более не имеет значение, но стоит остаться одной...

Переписка, сводящая на нет все усилия, которые прилагаешь чтобы выбраться и отступить. Фразы, которые не дают спать спокойно. Страх позвать его по имени во сне... И страшная обида на себя за слабость и бесхарактерность.

"-Соберись, тряпка!...– сквозь слезы кричу сама себе ночами.-Прекрати это сейчас же!!!"

Тщетно. Телефонный звонок и его голос в трубке

–Привет. Как дела на работе?

–Привет...(улыбаюсь сквозь слезы) Все как всегда. Начальство гоняет, подчиненные гоняют...

Боже, знал бы ты как мне сейчас хочется бросить все здесь и приехать к тебе...

–А я вот в спортзал снова начал ходить. Даже бегаю утром... Ты знаешь, что меня мотивируешь?-солнышко мое, да я из кожи вон вывернусь и снова ввернусь, если нужно...

–Это просто замечательно... (и снова эта улыбка до ушей)

В жизни каждой женщины наступает период, когда глупую, счастливую улыбку не стереть с ее лица даже кирпичом. Видимо, и меня не миновала чаша сия.

–Я написала стих... но почитать не дам-стесняюсь.

Почему стесняюсь? А кто меня, дуру болезную, знает.

И все таки отсылаю...

***Я не люблю покой и тишь,

Я страсть люблю, души порывы,

Огонь, который так игриво

Течет по венам, когда спишь...

Когда блестят с утра глаза,

Лицо в смущении пылает,

А тело словно и не знает

Что у него есть тормоза...

И словно искры между нами

Когда коснусь тебя рукой...

Люблю все это... а покой

Давай для старости оставим...***

Жду словно осужденный свой приговор. А вдруг высмеет? Или скажет, что это детские глупости... Когда его мнение стало таким важным? Даже не представляю, когда он сумел пробраться так глубоко под кожу, в душу...

Говорят что любовь-это когда ты обнимаешь человека, но тебе мало и ты бы просто сожрал его... Грубо, конечно, но зато правда. ведь в фильме "Парфюмер" ГГ сумел внушить людям такую любовь, что они не оставили от него даже косточек...

Не знаю даже, допустимо ли то, что происходит сейчас и как прекратить все это, но моих сил явно не хватит.

Странные существа люди: мы не можем жить без проблем, не можем спокойно плыть по течению, рутина засасывает нас, как болото... И мы начинаем что-то искать; помоложе, погорячее, поострее... с перчинкой, короче. А зачем? Чего не хватает простому человеку в этой серой и скучной простой жизни?

Мы находим себе проблемы а потом ломаем голову, пытаясь решить их...

ГЛАВА 3.

Ревность-одна из самых сильных эмоций, которые может испытать человек. Она сильней любви многократно. Можно сказать, она убивает остальные чувства, выжигая изнутри борьбой с самой собой и собственными мыслями. Невозможно оставаться наедине с собственными мыслями, пытаясь что-то понять и разобраться в происходящем – ревность, словно жестким, колючим пледом окутывает все тело, заставляя испытывать вполне реалистичные дискомфорт и раздражение. И до тех пор, пока ты не подтвердишь или не опровергнешь свои подозрения, она будет словно дикий зверь сидеть и грызть что-то внутри.

Нечто подобное я почувствовала недавно, когда увидела под его фото комментарий малолетней девицы: "моя любимая фотка". Желание разорвать ее на британский флаг стало не просто навязчивой идеей-оно буквально сводило с ума. Словно ледяной спрут внутри сжимал свои щупальцы, не давая дышать. Несколько жутких часов, которые стоили мне миллиардов потраченных нервов, половины пачки выкуренных сигарет и почти литра крепкого кофе. А в итоге-удаление ее из друзей и депрессивные статусы на ее страничке.

С одной стороны-это очень приятно, когда тебя так любят, что готовы вычеркнуть из своей жизни всех бывших, настоящих и возможных будущих, но заставляет задуматься, что же будет, когда появится кто-то, кто заставит удалить тебя отовсюду. Удалить из сетей, из телефона, из жизни и постарается стереть из памяти вовсе. Сможет ли он вот точно так же, играючи взять и стереть все, что было просто нажав "Backspase" на клавиатуре ноутбука?

Жизнь – очень странная штука. Работа заставляет забыть о том, что творится на душе, иначе просто не справишься. Редактируя тексты, порой приходится "отсеивать" огромное количество откровенной чуши. Откуда мозг человека берет столько мусора, что за кучей хлама разглядеть то, что можно допустить в печать просто нереально? Наш журнал целиком о мистике и ужасах, но не о розовых соплях малолетних девочек, которые сотнями присылают свои заметки на почту, причем я работаю с бумажным хламом, тогда как электронная чушь выплескивается в мозг еще одной неудачницы вроде меня...

Телефонный звонок разрывает тишину в кабинете, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Рука тянется к мобильнику, смахивая по пути несколько листков бумаги, ручек и цепляя на обратном пути чашку с кофе. Аккуратно вытираю несколько небольших капелек напитка с тыльной стороны запястья и нажимаю кнопку "принять":

–Как дела, солнышко мое?

Его голос мягко и нежно звучит в динамике, расслабляя туго скрученную где-то внутри пружину напряжения и злости. Хочется включить телефон на громкую связь и просто слушать, замирая от счастья.

–Все в порядке. Мне сегодня начальник презент сделал: новый письменный стол из дерева. А еще я заказала небольшой диванчик из красной кожи... – Я тороплюсь выдать ему все новости, словно боюсь, что связь прервется. – А вообще я сегодня не в костюме, а в черном платье и туфельках на шпильке.

Слышу как изменяется ритм его дыхания и тесней прижимаю телефон к уху, словно это может сделать расстояние между нами гораздо меньшим.

–Зайди на страничку, котенок, там можно поболтать...

–Да мне и тут можно, все на обеде и начальника нет рядом. – я нажимаю кнопку селектора и негромко прошу секретаря нашего руководства подойти. -А я сегодня не голодная вообще...

Вообще-то готова слона загрызть, особенно если он будет зажарен целиком. А если еще и со специями и малосольными огурчиками... мням... Но не признаваться же в этом, надеюсь только что гневное урчание в желудке не будет слышно на том конце провода.

В этот момент приоткрывается дверь и в кабинет входит девятнадцатилетняя цыпочка с недовольной гримаской. Отодвигаю динамик от лица...

–Анечка, пожалуйста, принеси мне латте из бара на первом этаже. – улыбнувшись, передаю ей корпоративную карточку оплаты. Замечаю скептический взгляд, брошенный на мои туфельки и повышаю голос на пол-тона. -Я неточно выразилась? Латте, большой стакан, без сахара, с корицей. Немедленно!!! – выйдя из себя рявкаю на сотрудницу, которая резво стартует в сторону лифтов.

–На чем мы там остановились, родной? – ладонью провожу по спинке кресла, присаживаясь на краешек стола.

–Туфельки на шпильках, говоришь? – слегка задумчивый голос становится вкрадчивым, с бархатистыми нотками. – А под платьем что-нибудь есть?...

От урчащих, словно кошачьих ноток в его голосе мурашки табунами бегут по коже, заставляя непроизвольно впиваться ноготками в мягкую кожу кресла. Голова кружится так, словно бутылка вина была выпита залпом...

Через пятнадцать минут девочка приносит кофе в герметично закрытом стаканчике и удивленно смотрит на меня, словно впервые видит.

–Что не так? – черт побери, у меня голос такой, словно только что из постели выползла, тягуче-томный и то, что я сижу на столе с распущенными волосами и сверкающими глазами, румянцем на лице да еще и подкрашиваю губы точно наведет ее на мысли о том, что же здесь происходило, пока ее не было. Верней кто здесь был.

Протягиваю руку за напитком, замечая что пальцы все же немного подрагивают.

–Спасибо... – делаю первый глоток, прикрыв глаза от удовольствия, она выходит, тихо прикрыв за собой дверь...

Как же я соскучилась по тебе... ЛЮБИМЫЙ...

ГЛАВА 4.

" – Милый, посоветуй мне что-нибудь почитать...

–Почитай "отче наш", пока я дочитываю переписку в твоем телефоне..."

Спалиться так глупо и нелепо могла наверное только я... Не ожидая подвох от судьбы в виде незакрытой вкладки в ноутбуке я просто легла спать, придя с девичника около четырех часов утра, в то самое время когда организм выключается сам не смотря на огромное количество тонизирующих напитков, принятое на протяжении всего вечера. Возможно я просто расслабилась, прониклась собственной безнаказанностью и убежденностью с уме, которого оказалось совсем немного.

Странное ощущение нереальности происходящего охватило сразу, как только я услышала первую фразу : "ТЫ НИЧЕГО НЕ ХОЧЕШЬ МНЕ ОБЬЯСНИТЬ?" и не покидало до самой последней минуты кошмара, царствовавшего в нашей квартире более полусуток.

Пофигизм и умение отрешиться, абстрагироваться от действительности спасло мой рассудок в этот раз, позволив смотреть на происходящее как бы со стороны, из-за тонкого стекла... Пуленепробиваемого стекла...

На меня никто и никогда не поднимал руку в моей жизни, даже родители, наказывая за проступки просто шлепали полотенцем или открытой ладонью по заднице, больше обозначая наказание за проступок, нежели действительно причиняя боль. Но основным методом все же был саркатический, принятый у преподавателей и гуманитариев.

Я всегда знала, когда нужно отступить или сделать вид, что уступаешь, чтобы переждать самый сильный всплеск бури, но в этот раз просчиталась по-крупному...

Почему я позволила себя истязать, не пикнув даже после первого же удара по лицу? Я до сих пор не знаю ответ на этот вопрос. Но видимо я сама считала себя виноватой настолько, чтобы молча, без единой слезинки выдержать экзекуцию.

Первый раз в своей жизни я была выпорота. Кожаной портупеей, оставшейся со времен прохождения службы в вооруженных силах Российской Федерации можно с пяти ударов сломать несколько ребер взрослому здоровому парню, если знать как бить. Мне повезло больше, видимо поднять руку на женщину оказалось не так сложно, но покалечить духу не хватило.

Но избиение оказалось простой прелюдией к основному блюду, которое было им запланировано.

Насилие я не переношу ни в каком виде и ни в каком контексте. То, что было дальше, выжгло внутри все, что оставалось от человека.

Что он хотел? Заставить меня выкинуть из головы того, кто смог дарить радость? Или пытался доказать свои права на мое тело, насилуя душу? К счастью, я очень недолго продержалась, пытаясь сопротивляться этой дикости. Зажимая мне рот, чтобы соседи не услышали крики, он перекрыл дыхание полностью, от чего я окунулась в спасительный обморок...

Когда я смогла открыть глаза, за окном уже была кромешная тьма, не дававшая понять сколько прошло времени и где я собственно нахожусь, поскольку свет в комнате был погашен. Попытка пошевелиться вызвала стон, который был услышан, после чего яркие лампы просто резанули по глазам, ослепляя.

Он спокойно объяснил, чем мне будет грозить следующая измена. Прощения просить был не намерен, ведь прав во всем был. После этого я осталась одна на всю ночь, запертая дома без средств связи.

С огромным трудом удалось добрести до ванной и стать под ледяной душ. В глазах потемнело от боли, но в то же самое время она отрезвила и заставила мыслить более адекватно.

Черно-белый старенький телефон лежал в большой коробке с книгами. И самое главное – он работал, это я знала точно.

Сим-карта нашлась в мусорном ведре в пачке из-под сока. Но и она тоже оказалась работающей, словно судьба преподнесла мне крошечный подарок, решив что издевательств было достаточно на сегодня.

Найдя сигареты, я вышла на балкон, набросив мягкий халат, меньше всего травмирующий иссеченную кожу на спине.

– Родная, что случилось? – неподдельная тревога в любимом голосе успокаивала лучше новопассита в миллионы раз.

– Я сама виновата... – от сдерживаемых рыданий голос звучит глухо, едва слышно. – Надо было вести себя осторожней, быть осмотрительней...

Тихонько всхлипываю, чтобы не разреветься позорно в голос.

– Солнышко, что произошло? Что с тобой? – он настойчиво пытается добиться правды. Почему все хотят от меня эту гребаную правду? Она ведь похожа на шлюху: все ее хотят, но никто не любит...

– Я не могу сказать, правда... – внутри все сжимается от воспоминаний, которые внезапно накатывают приливной волной, похожей на цунами. От подробностей желудок подпрыгивает к горлу и я, с трудом сдерживая рвотные спазмы прерываю разговор. На негнущихся ногах добредаю до зеркала в прихожей, пытаясь нашарить в кармане халата зажигалку...

– твою мать!!!...

Это вырывается непроизвольно, стоит увидеть испуганную и замученную физиономию в зеркале. Сгорбленная спина, дрожащие руки и потухший взгляд...