Текст книги "Сердце Хаоса (СИ)"
Автор книги: Ирина Сыромятникова
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)
Глава 16
– Считай до трехсот, потом – тяни. Нельзя допустить, чтобы это штука разогналась на полную мощность.
– Зачем тогда включать?
Маг оскалился.
– Затем, что тварям придется хуже, чем нам. Намного хуже. Давай!
Они втянули Контрольный Элемент на позицию запуска. Медные завитки Знака стали медленно наливаться светом, одновременно с этим в ушах нарастал низкий гул, гипнотизирующий, заполняющий сознание.
– Тяни!!!
Граф словно очнулся и налег на шнур. Гул прервался на визгливой ноте, Знак погас.
Граф попробовал заговорить и только теперь понял, что его бьет крупная дрожь.
Фернадос довольно хохотнул.
– Что, проняло? А представь, как долбануло тварей! Те, что помельче, наверняка издохли.
Икторн хотел сказать ему, что и сам едва не помер, но язык свело.
– Пошли, надо вытаскивать детишек, пока тихо.
Даже в полнакала Периметр высосал все магическое пламя вокруг, погасил факелы и свечи. Стены дворца не были преградой для заклинания такой силы, но граф отчетливо понимал, что варги, забравшиеся под землю, могли уцелеть. Поднялись по лестнице и, чтобы не тратить время на блуждания в подполе, рванули к холлу у парадных дверей поверху. Где-то на полпути у Фернадоса хватило силы засветить дрожащий розовый огонек. Граф вовремя вспомнил о спрятавшемся волколаке и пошуровал за портьерами канделябром, зверя не было.
Маг осторожно прокрался к дверями и выглянул, чтобы оценить обстановку. Граф маялся выбором: зажечь факелы и оглядеться или продолжать тыркаться вслепую в темноте.
– Гляди! – пихнул его в бок Фернадос.
Сначала граф подумал, что перед ним – Дваждырожденные. Трое одетых совершенно не по погоде людей, один – крепко сложенный мужчина, совершенно седой, несущий сверток, подозрительно напоминающий тело, другой – патлатый юноша со странной круглой штуковиной в руках, и с ними – девица в мужском платье с мечом под мышкой. Вокруг них крутился давешний светлый волколак, отчаянно виляющий хвостом.
Что-то было в них такое, что перечеркивало дурную реальность умирающего города и заставляло вспомнить простой, привычный и не подвластный кошмару мир.
Залп Периметра сбил пламя пожара в южном крыле, мерцание углей высвечивало зловещие проемы окон, но почти не рассеивало тьмы. Странной троице это не мешало: девица поднимала над головой волшебный фонарь, настроенный на широкий луч.
Уверенное голубое пламя озаряло разоренный парк, темную громаду дворца, валяющиеся тут и там останки тварей. Лишенные покрова тьмы, все недавние ужасы как-то сами собой таяли и исчезали. Эти люди шли со стороны Башни мага, с любопытством оглядываясь и никуда не торопясь.
Граф пригляделся к юноше.
– О, Боже…
– Эге, – заметил Фернадос. – Похоже, мы и твоему мальчику порядком припечатали.
Ну-ка, быстренько, хватай его и – к Клавсу. Детей я сам найду, мы вас догоним.
Седой заметил их первым, и что-то сказал своим спутникам. Девица принялась с интересом разглядывать графа, светя фонарем, волколак смущенно спрятался за ее спину. Дэвид стал вглядываться в указанном направлении, щурясь так, словно для него здесь было слишком темно. Мужчина, в котором граф признал одного из Стражей Фернадоса, Жака, положил на снег сверток, действительно оказавшийся человеком и забрал у юноши круглую штуковину. Сверток обнадеживающе стонал и шевелился.
Теперь граф окончательно поверил увиденному и, ускоряя шаги, устремился навстречу сыну. Мальчик выглядел так, словно вот-вот упадет.
– Вы что здесь делаете? И как здесь… – начал граф.
– Мы спасли мир! – безапелляционно заявила девица.
– Это так, – серьезно подтвердил Страж.
– А это что такое? – в упор поглядел граф на волколака.
– Не троньте его, – заступилась за зверя девица. – Он шаренский дворянин!
– Это правда, – снова подтвердил Страж.
Граф подхватил пошатнувшегося сына и пропыхтел:
– Ладно, разберемся. А теперь – за мной, за мной, за мной!!
Я думал, что мы пойдем в особняк Икторнов, но мы все шли и шли в свете факелов по узким улочкам, пока не оказались у дверей крохотной лавчонки, название которой я в темноте не разглядел. Внутри было ТЕПЛО и я мгновенно понял, что снаружи было ОЧЕНЬ ХОЛОДНО. Это словно разом включило притупленные Хаосом чувства. Вся усталость, накопившаяся за время похода, вся запоздалая плата за бездумно использованную Силу, вся эта "награда" за счастье остаться в живых обрушилась на меня разом, как снежная лавина. Я рухнул на пол, не в силах не то что двигаться, но даже и дышать. Разодранная яппом скула не болела, ВЫЛА. Если бы у меня осталось хоть немного сил, я бы катался по полу и рвал себя ногтями. И эти ощущения НЕ СЛАБЕЛИ, а сознание отказывалось меня покидать.
Я отчетливо помню, как меня несли наверх, клали на обжигающе-холодную кровать и раздевали. Меня била крупная дрожь, и каждое сокращение мышц добавляло зернышко в копилку боли. Я помню, как непослушными губами пытался выговорить мольбу о смерти, но из горла вырывался только слабый хрип. Мой рассудок трещал по швам.
Меня спасло появления Фернадоса, притащившего с собой какие-то воскурения и горькое питье. Только тогда я смог отключиться.
Меня не было в этом мире три дня. Я благополучно пропустил битву горожан с оставшимися в Сент-Аране тварями. После смерти короля словно бы лопнула невидимая струна, удерживающая город в повиновении – люди рвали Дваждырожденных практически голыми руками. Безумие какое… От поголовного истребления горожан спасло то, что после смерти Родерика и удара Периметра твари оказались несколько дезориентированными и не могли оказать серьезного сопротивления. Отец рассказывал о Ледяном Призраке (какой-то новой твари), которого буквально закидали камнями. Старого вояку подобные истории забавляли, а меня от мысли о нежитях пробирала дрожь.
Жуткие морозы (которые я также пропустил) потихоньку отступили, и остаток зимы превратился в одну непрекращающуюся оттепель. С водой и грязью. Через месяц на Иссе случился ледоход, и я имел возможность воочию наблюдать это редкое явление.
Я должен был торжествовать, но вместо этого внутри было тоскливо и пусто. Меня покинул друг. Я понимал, что он не мог поступить иначе, но отсутствие Крабата было таким необычным. Мне всегда казалось, что он будет тут вечно, дольше, чем я.
После ухода призрака жизнь изменилась окончательно и бесповоротно, к чему я никак не был готов. Все вокруг что-то делали, суетились, горели планами, и не было никого, с кем я мог бы по-настоящему поговорить. Даже Жак меня бросил – вернулся к Фернадосу. Страж все еще переживал о судьбе Вильяма и с настороженностью воспринимал свои новые способности. Его волосы стали совсем белыми, а вот морщины разгладились. Временами его тело обретало невероятную силу, птицы безбоязненно садились на ладони, а мыши пытались вить гнезда в сапогах.
Это было забавно, но иногда раздражало.
Как только страсти в городе улеглись, мы переселились в особняк Икторнов, для обслуживания которого волшебным образом отыскалось необходимое количество дров, а так же прислуги, конюхов и даже приходилось гонять лишних. Отделанная деревянными панелями спальня с окнами во двор была невероятно уютной. Я чувствовал, что могу оставаться в постели до самого лета, безделье меня не угнетало. Отец тоже то чувствовал, а потому ко мне начали водить посетителей. С одной стороны – это радовало, с другой – мешало спать.
Первой явилась Изабель. Она засыпала меня вопросами типа: "Что ты видел? И как там было?", а так же ворохом новостей о всех-всех-всех. Отец не счел нужным объяснять, как Изабель оказалась в городе, и девушка быстро исправила его упущение. Я слушал и радовался. Нет, все-таки умеют некоторые действовать, не вникая в обстоятельства! Я-то думал, я один такой олух, оказалось – нас тут целое гнездо. Одни похождения чего стоят, хоть балладу пиши. И ведь напишут.
– Мы пока у Нарселов остановились, – сообщила девушка между делом. – Тот парень, оказывается, твой кузен! Никогда бы не подумала.
Она замолкла, ожидая, когда сиделка выставит на прикроватный столик две чашки: с горячим морсом для нее и мутной медицинской бурдой – для меня. Девица не поднимала глаз от пола и выглядела воплощением скромности и почтения, при этом уши у нее разве что не шевелись. Не сговариваясь, мы упрямо держали паузу. Когда девица направилась к двери, Изабель мученически закатила глаза.
– И что, у благородных всегда так?
– Ну, более-менее.
– Кошмар. Сначала я думала, что это будет весело. Ну, иметь деньги, титул, красивые платья, шикарных лошадей. И это было здорово, первые две недели, – она подарила мне скорбный взгляд. – Папа пытается учить меня этикету. И – танцам.
Это невыносимо.
Я ухитрился сохранить серьезное выражение лица и даже сочувственно кивнуть.
– Натан домой сбежал. Сказал, что сыт приключениями по горло, – ее лицо приобрело ехидное выражение. – Ему волколак кусочек хвоста откусил, он теперь, когда садится…
Нас опять прервали, пришел отец. Он церемонно поклонился Изабелле, весь из себя такой блистательный и добродушный, а она в ответ сделала робкий книксен. И убежала. Вот незадача! Только начался интересный разговор…
– Я только что от Брандрока, – с ходу сообщил он. – Собирались наши, кто в городе. Ситуация требует резких действий! Государство осталось без короля…
Я изобразил на лице подобающую случаю заинтересованность.
– И кого они хотят? – мне действительно было интересно. После всего происшедшего я ожидал воцарения анархии.
– Ты меня удивляешь, сын. Какие тут могут быть варианты? Родерик изволил сдохнуть не оставив наследника. Можно поблагодарить его хотя бы за это! Корона по праву принадлежит потомкам Герхарда, из которых в живых остались ты да я.
– Ты же не хочешь сказать…
– Хочу. Ты готов принять сантаррскую корону?
Я открыл рот и закрыл его – не стал позориться. Если я скажу "нет", что это изменит? Он начнет меня убалтывать, пока я не изменю свое решение или не сделаю вид, что изменил. Категорические ответы надо давать не здесь, а минимум при трех свидетелях.
Отец верно оценил мое молчание и не стал напирать. Он сменил тему.
– Я смотрю, у тебя была посетительница?
– Ох, я же вас не представил!
– Не беспокойся, нас уже представили. Дочка Д'Огерона? Я слышал, что она отличилась в недавних событиях.
– Она всегда сумеет отличиться.
– Прекрасна, как и предсказывалось.
Я подозрительно уставился на отца. Теперь-то что? Он, не смущаясь, продолжал развивать мысль.
– Теперь, когда его невиновность доказана, он может рассчитывать на возвращение своих владений. Притом что наследника у него нет, только дочь.
– Па!
– Это отличная партия, мой мальчик! К тому же, девочка весьма хороша собой.
– Но па, между нами ничего не было!
– Значит, у вас еще все впереди.
Я не стал с ним спорить. Я старался, по возможности, ни с кем не спорить, хотя подозревал, что в будущем могу об этом сильно пожалеть. Он продолжал некоторое время разглагольствовать о своем, ухватил со столика чашку (с моей бурдой!), едва не выпил, содрогнулся и от души пожелал мне скорейшего выздоровления.
Едва он ушел, в дверь заглянула Изабель и смерила меня сочувственным взглядом.
– Ездил по ушам?
– У.
– Грузил насчет обязанностей?
– У.
– Хочет женить?
– У.
Ее личико мгновенно приняло заинтересованное выражение.
– А на ком?
Я аж подпрыгнул на кровати.
– Не честно!
Она захихикала и убежала.
Кошмар. На шею сели и едут. То есть, я знал, конечно, что рано или поздно мне придется сочетаться узами брака и все такое… Но прямо сейчас? Я представил себя рядом с девицей Сатерлин. Кристофа рядом с Изабелью. И зарычал. Когда не знаешь, что тебе нужно, подумай о том, что ты можешь потерять. В чем я не был уверен, так это в том, что Изабелла оценит мои притязания. Мы слишком много времени провели рядом, она видела, как я валял дурака, как выставлял себя полным идиотом. На романтического принца я точно не тяну, а если дать ей время познакомится с высшим светом, мои шансы упадут до нуля. Мораль? Придется пошевеливаться.
В тот день рухнул участок южной стены Внутреннего города. Согласно официальной версии, стену подмыли талые воды. Фернадос лично ездил осматривать провал, и молчание мага говорило мне больше, чем куча выданных Дюроком версий. К тому моменту я очухался настолько, что смог лично осмотреть место происшествия.
Насколько я понял, Фернадос не хотел портить настроение горожан известием, что твари в Сантарре не кончились. Причиной обрушения стал свежий тоннель, прорытый до того, как земля оттаяла и совершенно ничем не укрепленный. Вряд ли Родерик, даже став Повелителем Тьмы, желал развалить свою крепость по камешку, следовательно, этот ход копали уже без него. Кому-то хотелось покинуть город быстро и не привлекая внимания. Все залила вода, и следов было не разобрать, но я сделал себе пометку заняться этим позже, как только буду в силах подняться на крыло. Если люди еще раз позволят Тьме восстановить силы, боги от нас отвернуться. Судя по тому, что Фернадос и Ирвин развили в окрестностях города бурную деятельность, маги были со мной полностью солидарны.
Время завершило круг, год кончился. Снова в распутице раскисли дороги, снова собирался в Сент-Аране Совет Графств. И, хотя вселенная стала на один год старше, мне показалось, что этой весною жизнь возвращалась на землю какой-то особенно свежей и яростной, словно в начале времен. А может, мне это все только показалось.
Эпилог
Я посмотрел в зеркало. Там отражался худощавый молодой человек с суровым выражением на загорелом лице и пронзительным взглядом серых глаз. Выгоревшие на солнце волосы оставляли намек на благородную седину, шрам от когтей яппа бледной молнией перечеркивал скулу и заканчивался на щеке. Начищенные парадные доспехи, ниспадающий до земли плащ и рукоять Меча Лун, торчащая из-за спины, завершали образ благородного лорда, бескорыстно посвятившего свою жизнь борьбе со злом и, наконец, увенчавшего великой победой долгие годы одиноких скитаний. Тьфу!
Утешало то, что я не один буду там в броне, такова традиция – на заседание Совета Графств Запада все его члены (как графы, так и их наследники) приходят исключительно в фамильных доспехах и при оружии. Все будут сидеть в нагретом солнцем, но еще не просохшем после ТАКОЙ зимы зале и решать, в том числе, кто теперь будет нами править. Учитывая, в каком раздрае находится королевство в целом и королевская сокровищница в частности, желающих будет немного. И тут мой отец начнет продвигать меня… Ужас. Демоны отдыхают.
Великая Сила! Помоги мне хотя бы один раз!!! Я так молод, я еще не жил по настоящему, нигде не был… ну, почти нигде. Неужели этим старикам удастся запереть меня в проклятом дворце, где один король уже свихнулся?!
А что предложил бы Крабат?
Я попытался представить рядом в меру циничного и практичного призрака, или, что вернее, примерить на себя его неповторимый стиль. Он предложил бы… атаковать.
Захватить инициативу, и не выпускать ее ни при каких обстоятельствах. Вскочить первым. Заорать: "Я знаю!!! Знаю, кто должен нами править! Это – великий стратег, мудрый политик, человек, которому многие из нас обязаны жизнью своих близких.
Мой отец!!! Вот кто нам нужен". В лучшем случае меня обсмеют и тогда моя кандидатура сама собой отпадет, в худшем – мне обеспечены еще несколько лет относительного покоя. Отец – мужик крепкий, он десять лет легко протянет.
Я пристально уставился в зеркало, и мне показалось, что я разглядел в нем рубиновые искорки. Две. Настроение немного поднялось. Это плавно перевело меня ко второму пункту программы.
Бал, первый после изгнания нежитей. Мы явимся туда в тех же доспехах, а один из нас – еще и с золотой удавкой на шее. Танцы отпадают, я еще не настолько здоров, чтобы рискнуть танцевать в броне. Но там будет Изабелла, это ее первый в жизни бал. Кругом окажется прорва умников, красавчиков и лизоблюдов, которые выползают из щелей как раз по таким случаям, рядом с которыми буду тупо торчать я – знатное металлическое пугало. Прямо как Дваждырожденный на именинах.
С другой стороны, Изабелла – девушка наивная, ей еще не успели объяснить, что доспехи на балу – это фи. Возможно, она даже не захочет танцевать, а комментарии особо пошлых субчиков разбудят в ней дух противоречия. И тут появляюсь я – простой, но гордый лорд, старый знакомый и надежный друг. Предлагаю пройтись, показать тут все… Ведь пойдет. Найти спокойное место, взять за руки, заглянуть в глаза и тут же спросить: "Будешь моей…" Только не говорить – "королевой", особенно если корону всучат отцу. Изабель – это вам не придворная дурочка, она мигом сообразит, какая бездна обязанностей скрывается под титулом монаршей особы.
Просто: "Будешь моей"? Неубедительно. Тогда – классическое: "Будешь моей женой"?
Я плотоядно улыбнулся зеркалу, и отражение ответило теплой улыбкой, полной скорби о судьбе всего сущего. Да! Девушка моя будет.
Я поскреб отчаянно зудевший шрам и потер ноющее плечо. Это к дождю. Наверное, я застудил его, когда спал в лодке. Мне припомнился мастер Горич, с дивной точностью предсказывающий непогоду по ломоте в костях. Теперь мы будем вдвоем коротать промозглые осенние вечера у жаркого камина в большой зале, в компании детей, собак и кувшина подогретого вина со специями. Иногда, к нам будет присоединяться отец, и мы станем глубокомысленно припоминать старые времена и отчаянные похождения своей молодости, принимая как должное восхищение молодежи.
И я не буду казаться сопляком, затесавшимся в компанию ветеранов.
На мгновение я погрузился в мечты. Кегары, нежащиеся в отсветах огня… Изабель, положившая свою очаровательную головку на мое плечо… Меч Лун в пыльных ножнах на стене, среди древних реликвий и охотничьих трофеев. Почему-то на стене явственно виделась голова козла.
Я не сразу сообразил, что в комнате кто-то есть, молодой лорд Кейрон терпеливо и почтительно ждал моего внимания. Интересно, о чем, по его мнению, я сейчас думал.
– Все собрались, сэр, ждут вас.
Пока я был еще "сэр". Мне хотелось послать всех к черту, сесть, закинуть ноги на спинку кресла и не вставать лет сто. Вместо этого я кивнул Кейрону и пошел следом за ним. У меня возникало смутное ощущение, что безумная эскапада последних лет (все эти битвы, походы и видения Хаоса) это вовсе не конец пути, а только самое его начало.
