Текст книги "Вита и поиск ключа"

Автор книги: Ирина Тарасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Так я просидела довольно долго, боясь выпустить девочку из рук. Слезы потихоньку прекратились, но боль в боку при каждом вдохе давала о себе знать. Я пребывала в замедленном состоянии, мысли тяжело было уловить, я даже не могла ни на чем заострить внимание, понять что же произошло. Просто смотрела перед собой и наблюдала, как медленно падают снежинки. Переизбыток событий выбил меня из колеи. Я теперь не знала кто я, что я видела, почему это происходит со мной. Забыть произошедшее я не смогу. Всё изменилось за одно мгновение. Двигаться дальше, жить дальше не представлялось возможным.

Тут я услышала лёгкий женский вздох. Повернув голову, я увидела маму девочки, которая изо всех сил пыталась сесть. Видимо она сильно стукнулась головой, так как присев, схватилась рукой за затылок и негромко замычала от боли. Женщина постоянно моргала, наверное пыталась увидеть и понять где она. Тут видимо вспомнила что произошло и, сморщившись от боли, начала крутить головой, искать своих родных. Сначала она увидела своего мужа, лежащего рядом, склонилась над ним и позвала его по имени, которого я не разобрала. Женщина приложила ухо к грудной клетке мужа, а когда поняла, что он дышит, начала трясти его. Он очнулся и кряхтя тоже постарался сесть. Мгновение спустя они оба испуганно смотрели на нас, переводя взгляд то на меня, то на свою дочь. Я поняла их безмолвный вопрос и сказала, что она жива. Они с облегчением заторопились ко мне.

С неохотой я передала девочку родителям и с тревогой следила за ней. Женщина нежно обняла дочку и поцеловала в ушко. В ответ девочка зашевелилась. С замиранием сердца мы ждали, когда она окончательно придёт в себя. Открыв глазки, она увидела родителей и улыбнулась. Мы с облегчением вздохнули. Тем временем девочка удивлённо посмотрела вокруг, на меня, ещё раз на родителей и задала неожиданный вопрос:

– А что случилось? Почему мы сидим и не катаемся? Я что, упала?

Обменявшись недоумевающими взглядами, мужчина спросил у дочки:

– А ты разве ничего не помнишь?

– Ну мы катались с горки, а потом… потом я проснулась! – ответила девочка, пытаясь сообразить как же она все-таки уснула.

– А у тебя ничего не болит? – пытал вопросами папа дочку.

– Кажется, ничего не болит, – нетерпеливо ответила девочка и заторопились встать.

На удивление она легко двигалась, стала поправлять одежду и пытаться застегнуть куртку.

– А где мои варежки и шапка? Я ещё хочу кататься! Можно? – радостно вскрикнула она и начала искать свои потеряшки.

Присмотревшись я заметила, что на девочке все видимые царапины и гематомы куда-то исчезли. Она выглядела абсолютно счастливым и здоровым ребёнком. Если бы не ошарашенные родители, сидящие в абсолютном шоке рядом, я бы наверное подумала, что сошла с ума.

У меня сильно онемели ноги, так и болел левый бок, я стала замерзать. Решив немного передвинуться я ощутила резкую боль кажется во всем теле, было желание громко закричать, но помня о девочке я сильно прикусила губу. Закружилась голова и меня затошнило. Попытка передвинуться оказалась безуспешной, так как я опять начала падать. Но меня поймали чьи-то руки, отец девочки подхватил меня и аккуратно уложил на снег.

– Наверное тебе не стоит шевелиться. Где болит? – спросил он меня.

– Кажется везде! – я постаралась улыбнуться, но вышла только гримаса боли.

– Надо срочно в тепло и осмотреть тебя! Не волнуйся, мы поможем тебе! – сказала женщина и начала набирать номер в телефоне.

– Не надо скорой! – резко дёрнулась я и опять испытала неимоверную боль. – Что мы скажем и как все объясним, при том что ваша дочь ничего не помнит! Я и себе не смогла бы объяснить случившееся!

Женщина задумалась, казалось она пришла к такому же выводу, кто поверит в такую сумасшедшую историю. Переглянувшись с мужем и проведя минутный молчаливый диалог, женщина предложила:

– Тогда давай отвезём тебя домой. Где ты живёшь?

– Туда мне тоже нельзя! – резко отреагировала я, но осознав эту мысль, мне стало ещё больнее, захотелось опять плакать, ком подступил к горлу.

Они не спросили почему, возможно после случившегося не всему требуются объяснения. Все замолчали, подбирая в голове возможные варианты. Посмотрев друг на друга, молодые родители приняли очередное решение. Мужчина достал ключи от машины и начал помогать мне встать, а его жена пошла звать дочку:

– Тогда для начала поехали к нам, у нас тепло и тогда будет проще принять решение.

У меня не оставалось выбора, тем более, что они и не ждали от меня ответа. Усевшись в машину, я посмотрела в окно на площадку и почувствовала небольшое облегчение, покинув это место.

Женщина с дочкой сидели рядом со мной на заднем сидении, а мужчина управлял машиной.

– Меня зовут Лена, мужа Алексей, а это наша дочка Маруся, – посмотрев на дочь, у Лены навернулись слезы.

Маруся в этот момент играла в куклу и напевала песенку. Казалось её мир ничем не омрачился. Для меня было загадкой почему она ничего не помнит и как такие ужасные синяки и ссадины исчезли. Я конечно рада, но это только становилось очередной загадкой в череде необъяснимых происшествий.

– А тебя как зовут? – улыбнувшись, спросила меня Лена.

–Я Анна, – я будто сама впервые слышу свое имя.

– Спасибо тебе большое, если бы не ты, не знаю, чем все закончилось, – на одном дыхании сказала Лена и опять заплакала.

Я не знала как ответить, только кивнула головой. Честно говоря, я не знаю, что именно они видели и мне казалось в тот момент меня совсем не замечали. Мне не хотелось быть кем-то вроде спасителя, не нужна была благодарность этих людей, тем более я думаю, они и сами бы не прочь все это забыть и меня в том числе. Сейчас моим единственным желанием было лечь под одеяло и дать волю моим накопившимся чувствам. В груди все горело, хотелось плакать, мне было необходимо, чтобы меня кто-нибудь понял, прижал к себе и успокоил, принял все мои горести и беды как абсолютно нормальные неприятности обычного подростка и не думал что я сумасшедшая. Возможно и я тогда поверю в это.

Мои новые знакомые жили тоже в этом районе, только на другой улице. Подъехав к красивому и на вид уютному дому, мы остановились. Выйти мне помог Алексей. От боли в боку даже дышать было больно, но мне приходилось терпеть и войдя в дом я уже была на грани обморока. Они уложили меня на диван в гостиной. Вокруг бегала девочка, предлагая мне посмотреть свои игрушки, вдруг мне от этого станет легче. Мама девочки забрала её под предлогом помыть руки и по дороге говорила ей про ужин с мультиками, от чего та пришла в восторг. Алексей принёс мне мой рюкзак и одеяло и, чувствуя неловкость, предложил помочь снять куртку. Оказавшись под одеялом, я немного расслабилась.

Зашла Лена и села рядом с мужем. Я понимала, что мне надо уйти, но куда мне идти, я не знала. Да и ходить самостоятельно я не могла. Молчание затягивалось. Думаю вспоминать и обсуждать с малоизвестными людьми произошедшее, пусть и спасение их дочери, было как минимум неловко. Ведь то что произошло было чем-то сверхъестественным и ненормальным.

– Мне нужно позвонить, вы не против? – решила я прервать молчание.

– Да, конечно, мы пойдём на кухню чай нальем, тебе что-нибудь принести? – вежливо поинтересовались хозяева дома.

– Нет, спасибо! – мне было ужасно неловко.

Я аккуратно, испытывая дикую боль, достала из лежащей рядом куртки телефон. Я не знала кому звонить, кроме как родителям, и что им говорить я тоже не знала. Проверять телефон мне было страшно, наверное пропущенных от родителей штук сто, не меньше. Но когда я открыла телефон, то увидела семнадцать пропущенных, и даже не от родителей, а от Павлика. Видимо родителям было достаточно услышать о моем успешном окончании семестра, да и про вечеринку они были в курсе. Хотя странно, ведь им свойственно часто звонить и говорить раздражающую меня фразу “проверка связи”.

Наверное когда человек постоянно рядом с тобой, то воспринимаешь его как данное и не понимаешь, что именно он всегда поддерживал меня и воспринимал такую какая есть, пусть даже если я расскажу ему про разных монстров и параллельные миры. Вопрос кому звонить разрешился сам собой.

Набрав номер Павлика, я с нетерпением ждала услышать его голос и после первого же гудка мой друг взял трубку:

– Я волновался, ты куда пропала? – нервно тараторил Павлик.

Я открыла рот, чтобы ответить, но не смогла, к горлу подступил очередной приступ и я расплакалась.

– Аня, радость моя, что случилось? Ну говори же! Скажи где ты, я сейчас же приеду! – такого испуга и при этом нежности в голосе моего друга я ни разу не слышала.

– Сейчас все нормально, – сквозь слезы выдавила я, – приезжай поскорей, забери меня.

Я отчаянно хотела уйти отсюда и забыть этот кошмар.

–Напиши мне адрес смской, скоро буду, – распорядился Павлик.

–Хорошо, – закончив разговор, я позвала Лену, спросить адрес.

Отправив смс с адресом, я откинулась на спинку дивана и стала ждать. Слезы потихоньку катились по щекам. Супруги тоже сидели рядом и Лена, наверное глядя на меня, тоже плакала. Муж нежно обнимал её и сам выглядел растерянно и устало. Вот только такой разговор у нас и вышел. Мы могли только молча горевать о случившемся и радоваться, что девочка жива, здорова и ничего не помнит. Что произошло было за гранью нашего понимания, чем-то мерзким, неправильным и обсуждать это никто не хотел.

Спустя минут двадцать мы услышали подъехавшую к дому машину. Алексей даже не успел встать и подойти к двери, как в неё уже тарабанил мой друг. Когда дверь открылась, я услышала из коридора мужские, приглушённые голоса и через секунду в гостиную вошёл Павлик. Как же я сразу про него не подумала, надо было сразу ему звонить. Он подошёл, опустился рядом со мной на колени и улыбнувшись посмотрел мне в глаза. Только эта улыбка могла поднять настроение и согреть меня.

– Я знал, что ты непоседа и рано или поздно тебя найдут приключения! – продолжал он улыбаться.

– Наверное ты был прав! – опустив глаза ответила я.

Павлик понял, что произошло что-то действительно серьёзное и посмотрел на хозяев дома.

– Что произошло? – на удивление жёстко спросил он супругов.

–Они тоже пострадали, они чуть дочку не потеряли! – постаралась я объяснить. – Давай оставим их отдыхать, а я тебе потом все объясню.

Павлик замешкался, но доверился мне.

– Тебе придётся мне помочь встать, я немного повредила бок и мне тяжело ходить, – говоря это, я видела как Павлик начал волноваться ещё сильнее, но ничего не сказав начал помогать мне собираться.

От движений опять все начало сильно болеть, закружилась голова и мне стало дурно. На выходе я постаралась повернуться и сказать до свидания, но Лена опередила, она просто обняла меня очень крепко и собиралась что-то сказать, но опять заплакала. Зато Алексей, сдерживаясь из последних сил, в очередной раз выразил благодарность за спасение своей дочери. Павлик выглядел настолько ошарашенным, что мог только быстро переводить взгляд с супругов на меня и потом молча помог мне добраться до своей машины.

– На сколько ситуация катастрофичная? – уже в машине спросил Павлик.

– Кажется очень, – тихо ответила я.

– Значит домой тебе нельзя, – мой друг всегда был умным и проницательным.

– Тебе все равно надо к врачу, тебе же больно, – настаивал Павлик.

– Это тоже вряд ли. Я даже не смогу объяснить что случилось. Я себе не могу объяснить, – отчаянно говорила я.

–Тогда едем ко мне, мои в командировке, на конференции в Питере, – сказал Павлик скорее себе, чем мне. – Напиши своим родителям, что все хорошо и ты на вечеринке.

Павлик после школы переехал с родителями в другой район. У родителей было собственное дело, чем точно они занимались, я не знаю, но дела шли у них очень даже хорошо. Дом у них был огромный, красивый, со всеми удобствами и современными технологиями. Машину моему другу подарили ещё на восемнадцатилетие и вот уже полгода он старается к ней привыкнуть. Водит то он хорошо, но ему было неловко показывать, как состоятельно он живёт. Даже ездил в институт по старинке на автобусе. Он то и не просил машину, хотел свою лабораторию, сколько себя помню, это была его заветная мечта. Правда папа Павлика считал эту мечту детской и хотел сделать из него мужчину, тем более что мой друг рос без каких-либо подростковых перепадов и проблем. Наверное это единственный подросток на планете, заслуживающий машину, но не желающий этого подарка.

Я начала засыпать, когда мы подъехали к дому Павлика, если не шевелиться боль в боку становилась не такой резкой, только слегка ноющей. Но попытавшись выйти из машины, я ощутила очередной прострел в боку и сразу проснулась. Добираться до комнаты Павлика мне пришлось на его руках, что было для меня открытием. Пока он меня нёс, я удивлённо смотрела на него. На полпути он это заметил и, улыбнувшись, коротко сказал: “допинг”. Но заметив, что я все ещё смотрю на него удивлённо, он решил уточнить: “слушай, ты забыла, у меня ж теперь машина, значит я мужик, сильный мужик!”. Всё-таки умел Павлик отвлечь меня и заставить улыбаться.

В комнате у друга было очень уютно, правда было полно всяких компьютеров, мониторов, лампочек и различных гаджетов. Испытывая ту же неловкость, что и мой недавний знакомый Алексей, Павлик помог снять мне куртку и обувь. Друг оставил мне свою футболку и пошёл за аптечкой, едой и питьем, а я, немного полежав, сняла свитер и решилась осмотреть бок. Зрелище было ужасным, все опухло и отекло, цвета на коже были самые разные, в основном бордово-черные. Услышав шаги на лестнице, я как смогла натянула футболку и легла.

Павлик зашёл в комнату, неся в руках кучу всего, даже не видно было его самого. На ощупь дойдя до кровати, он все сложил у моих ног и, глядя на меня, спросил:

– С чего начнём? Я конечно не доктор, но лечить тебя надо! – как-то нервно он выглядел. В такой ситуации мы точно ещё не были.

– У меня сильный ушиб, возможно перелом, ты мне помочь не сможешь! Мне бы обезболивающее и чай, ну и поплакать если можно! – Говоря это, я действительно расплакалась, хотя минуту назад ещё кое как держалась.

Накрыв одеялом и устроившись рядом, Павлик меня обнял. Тихонько плача я непроизвольно перебирала в голове все случившееся, картинки сами собой возникали у меня в голове откуда-то из-под сознания. События накладывались одно на другое, каждое из которых загадочнее и туманнее предыдущего, я все ещё не верила в происходящее, как будто это не со мной, просто эмоциональные последствия от очередной прочитанной или пересказанной моим другом фантастической истории из книги. Но сколько бы я ни уговаривала себя, ни придумывала объяснения этим событиям, я потихоньку начала понимать, что реальность моя теперь другая и надо её принять, но в этом мне действительно нужна помощь.

Шмыгая носом, я выпила все-таки таблетку и чай, даже съела конфетку, которую предусмотрительно принёс Павлик. Как же мне бороться со всеми навалившимися проблемами, если я все ещё как ребёнок нуждаюсь в конфетках.

Мой друг обеспокоенно смотрел на меня, конечно ждал каких-либо объяснений. Собравшись с силами и мыслями, сделав глубокий вдох, я начала свой долгий рассказ со всеми подробностями и отступлениями в мир фантастики. По мере моего повествования мне была непонятна реакция Павлика, он просто спокойно слушал, немного грустно и тяжело вздыхая. Теперь мы поменялись ролями, как будто я ему рассказываю сюжет прочитанной мною книги, только уже основанной на реальных событиях. Павлик был моей последней надеждой, ведь ощущение что я схожу с ума не покидает меня, просто мне необходим своего рода напарник в этой истории, чтобы окончательно не потерять надежду в жизнь и веру в себя.

Закончив говорить, я закрыла глаза и ждала реакции моего друга, лёгкое волнение пробежало по всему телу. В то же время я боялась реакции Павлика, конечно он знал, что я такое придумать не могла, но и поверить в правдивость моих слов очень сложно, даже для лучшего друга.

Время шло, а он все не отвечал, мы продолжали лежать рядом. Павлик смотрел в потолок, а я уткнулась ему в плечо. Через наверное вечность, он просто взял меня за руку и крепко сжал её, и как оказалось для меня это был самый лучший ответ, я поняла, что он как всегда со мной рядом, понимает и принимает меня со всеми безумными и сверхъестественными проблемами.

Наверное доверившись другу и выговорившись ему я немного успокоилась, а также на меня подействовали таблетка, чай и конфетка. Я мгновенно уснула. Спала я относительно спокойно, хоть и не крепко, сквозь сон ощущала лёгкое покалывание в теле, перед глазами были радужные точки. А может мне показалось. Проспала я часов шесть-семь, когда проснулась было пять утра. Павлик сидел перед компьютером и что-то читал.

Я зашевелилась, пытаясь повернуться и при этом ожидая сильной боли я зажмурилась, но ощутила только слегка тянущую боль и лёгкую слабость. Хорошие однако таблетка, чай и конфетка. Я улыбнулась своим мыслям и тут же подумала, что выгляжу точно сумасшедшей, от чего ещё больше улыбнулась. Ясно почему Павлик вечно улыбается, это у него дома лекарства и еда другие.

Павлик тем временем повернулся и увидел меня с хорошим настроением. Подошёл и аккуратно прилёг рядом, боясь причинить мне боль.

– Мне намного легче. Я как раз думала какие у тебя хорошие лекарства! – с улыбкой сказала я.

– Ты просто не замечала, но конфеты всегда с тобой творят чудеса, почему ты думаешь, я их постоянно ношу с собой? – я с недоумением смотрела на друга, понимая, что и правда у него всегда припасены мои любимые конфетки, с молочным шоколадом. – Это твой “допинг”, ну или наркотик. Нет у тебя настроения, а я раз тебе конфетку, – хитро улыбаясь, добавил Павлик.

– Ты действительно хорошо меня знаешь! – говоря это, я посмотрела на своего лучшего друга и неожиданно поняла, что дело не только в этом.

Неужели я ничего не замечала раньше, ведь это так очевидно. Только в какой момент отношение Павлика ко мне изменилось, когда я стала для него не просто другом. Он так смотрел на меня, нежно, заботливо, искренне. Если подумать мой друг всегда оберегал меня, ценил, радовался каждому совместно проведённому моменту. Его улыбка при встрече со мной, приятные фразы, сказанные как бы между прочим, неожиданные сюрпризы, поднимающие мне настроение… почему я так невнимательна была к Павлику и принимала это как данное. В груди все сжалось, почему я осознала это только сейчас, я пока не готова это принять и обдумать, ведь столько всего навалилось. Так много изменений в жизни, все усложнилось и приняло новые направления. Как же мне со всем этим справиться, ведь даже понятный мне с детства Павлик оказался не таким, каким я его воспринимала, в наших с ним казалось простых и дружеских отношениях не все до конца ясно и легко. Или же я все знала…

Так мы пролежали ещё некоторое время, стало казаться, что мы одни в этом мире, в мире, который изменился, перестал быть понятным, простым и относительно добрым. Теперь необходимо во всем разобраться, постараться принять эти изменения и не ждать когда обычный автобус отвезёт меня в простую и безмятежную жизнь.

Мои размышления прервал Павлик:

– Ты почему же мне сразу не рассказала? Ведь как же тебе нелегко пришлось, я не представляю как это все пережить самостоятельно? – возмущённо и в то же время заботливо спросил мой друг.

– Да я и не знала как сказать, в это поверить очень сложно, я сама до сих пор с трудом верю, – глубоко вздохнув, ответила я.

– Ты же знаешь, я люблю все необъяснимое! А ты просто ходячая загадка! – кривляясь сказал Павлик.

– Да ну тебя, нет во мне никаких загадок, я просто раскрытая, неинтересная книга! – буркнула я.

Павлик продолжал делать вид, что изучает меня и вообще впервые видит этот феномен. Я ущипнула его в бок, а он, смеясь, свалился с кровати, так как лежал с краю. Лёжа на полу и посмеиваясь он вдруг ойкнул и как бы в продолжении сказал:

– Слушай, ты Гарри!!! Ну точно Гарри! – продолжал веселиться мой друг.

– Какой такой Гарри? – не совсем понимая, спросила я. Павлик резко вскочил на колени и продолжил:

– Ну Поттер! Скоро к тебе придёт Хагрид и скажет, что ты просто талантливая волшебница и все станет совсем понятно! Тебя научат управлять своими талантами и ты победишь в итоге злодея, – к концу фразы Павлик выглядел деланно серьезно. Я закатила глаза.

– Ты все ещё тот самый первоклашка, каким я тебя и запомнила! – усмехнувшись ответила я. Павлик сделал вид, что устал со мной спорить и лицом упал на покрывало.

– Ну вообще-то неплохая теория, – приглушенно пробубнил в кровать мой друг.

Немного помолчав и подумав, он строго сказал мне:

– Аня, спи, ты ещё не восстановилась, надо ещё обдумать, как доставить тебя домой без лишних вопросов твоих родителей, – очень серьёзно и устало закончил наш утренний диалог мой друг.

А меня и правда опять потянуло в сон. Последнее что я помню – это как Павлик сидел перед компьютером и опять что-то читал. Уснула я мгновенно.

Проснувшись от яркого солнца и посмотрев на часы на столе, я ужаснулась, ведь было уже одиннадцать. Родители меня убьют. Павлик спал в своём огромном кресле в углу. Я решилась встать, если упаду, то так тому и быть. Медленно и осторожно я села, боль не совсем пропала, но было очень даже терпимо. Голова не кружилась, только лёгкая слабость, но это скорее всего от голода, ведь в животе урчал голодный зверёк. Потихоньку встав и, проверив свое равновесие, я сделала несколько неуверенных шагов. Не думала, что буду так сильно радоваться такому успеху, но ведь теперь меня не будут вносить домой на носилках, одной проблемой меньше, а все остальное можно объяснить. Надеюсь по крайней мере на это.

Тут проснулся Павлик и увидев меня, замер. Удивлённо подняв брови, сказал:

– Я думал ты и шагу сделать не сможешь, ты же вчера еле живая была! – в полном недоумении проговорил мой друг.

– Да вот сама удивлена! – сказав это, я сделала ещё пару шагов. – Мне надо срочно родителям позвонить. Боюсь, но надо!

– Пока ты спала, я уже позвонил твоей маме в восемь утра, сказал что все хорошо и ты спишь, – сказал это Павлик как бы между прочим.

– И она ничего не заподозрила? – не веря своим ушам, спросила я.

– Вроде нет, сказала, что хоть у кого-то есть мозги и ответственность! – зевая промямлил Павлик.

– Ну вот, а то я боялась, она не вспомнит про мою никчемность. Ну, хорошо, позвонить все же придётся! – недовольно буркнула я, взяв в руки телефон.

После телефонного разговора с мамой, который прошёл вполне обычно, а именно выслушав очередные упреки по поводу моего безответственного поведения и слава богу, что в моей жизни есть хороший мальчик Павел, я наведалась в ванную. Рассматривая свой бок, я была сильно удивлена, ведь только вчера здесь и живого места не было, а сегодня ушиб приобрёл зеленовато-желтоватый оттенок, все заживало, будто прошло много времени. Боль была еле ощутима, только при резких движениях. Приняв душ, я почувствовала себя почти нормально и даже захотела есть.

Дожидаясь Павлика, который собирался даже дольше меня, я приготовила завтрак. Кушали мы молча, каждый в своих мыслях. Вчерашние события казались какими-то сюрреалистичными и что будет дальше, мы и предположить не могли. Павлик выглядел серьёзным как никогда, кажется его мысли были более существенными, чем мои, я то пока не была готова к выдвижению теорий и догадок, была ещё под впечатлением, наверное даже в шоке.

– Сергей Станиславович… думаю с него и надо начинать, – вдруг сказал мой друг, а я чуть не поперхнулась и в недоумении посмотрела на Павлика.

– В смысле, а он-то тут при чем? – совсем не понимая друга, спросила я.

– Ну как же, все началось именно с него, это его детей скорее всего ты видела, тем более, исходя из твоего рассказа, я думаю он сам что-то почувствовал и увидел в тебе, – вдумчиво говорил Павлик. Не веря в то, что мы серьёзно обсуждаем мои видения и даже пытаемся придумать как в этом разобраться выбивало меня из равновесия.

– Даже если ты и прав, где мы его будем искать, ведь он уволился. Да и разговаривать он скорее всего со мной не захочет! Ты забыл, он меня выгнал тогда и ничего не объяснил. – Я даже и представить не могла нашу встречу, а разговор тем более.

– Я уже нашёл его, живёт он на улице Гоголя, работать он никуда не устроился и никуда не уехал. Очень часто посещает магазины, только странные по моему мнению: спортивные, охотничьи, строительные и даже оружейные. Постоянно зондирует местность во всем мире, причём только горную и где море и скалы. – Оттарабанив этот доклад, с задумчивый видом Павлик продолжил пить чай. Меня как лопатой огрели. И это мой друг-простачок. Когда же меня перестанет все вокруг удивлять, я за последние два месяца узнала и увидела столько, что впечатлений хватит на всю жизнь.

– А откуда ты это все узнал? – спросила я друга, но уже догадывалась каков будет ответ, вспомнив оборудование в его комнате. – Ты давно этим занимаешься, как тебя ещё не… ? – было страшно закончить это предложение. – Я знала, что ты у меня гений, но чтоб настолько!

Восклицала я и от удивления и дышала так часто, что закружилась голова. А Павлик продолжал невозмутимо пить чай. Он просто пододвинул ко мне вазочку с моими любимыми конфетами, а я не сопротивляясь схватила сразу несколько.

– Я все обдумал, это пока единственный шанс узнать правду и во всем разобраться, – так же спокойно мой друг продолжал излагать свои мысли, – только нам стоит для начала ещё отдохнуть и выспаться. Глаза у него действительно почти спали и зевал он постоянно.

– Пожалуй ты прав, только мне надо к этому морально подготовиться, – обдумав слова Павлика, сказала я. Слишком сильным было желание во всем разобраться, понять произошедшее, поэтому встреча и разговор с моим бывшим преподавателем все-таки не помеха, хотя сложности в этом определённо есть.

Мне действительно стоило отдохнуть и окончательно восстановиться. Последние сутки были тяжёлыми. Павлик отвёз меня домой. Я не хотела оставаться одна, но и с ним было неловко. Знание о его чувствах ко мне только все усложняло. Думать об этом мне совсем не хотелось, в душе и так не спокойно, а потерять лучшего друга я не могла. Мне никогда и мысли в голову не приходило рассмотреть Павлика как парня, но при этом он знал все мои любовные похождения и переживания из-за других ребят. Никогда не замечала ревности, попыток ухаживать за мной или намеков на чувства больше чем дружба. Я конечно люблю Павлика, но это дружеская любовь, не иначе, я думаю…

За такими мыслями пролетели остатки дня. Дома я приготовила вкусный ужин, дабы отвести от себя шквал родительских эмоций, вернувшихся с работы. К концу вечера я из последних сил прибралась, приняла душ и легла в кровать. Боль в боку от довольно активного дня усилилась и хоть устала я жутко, но уснуть не могла. Пришлось встать за таблетками. По пути я наткнулась на своего младшего брата Юрку и чуть не упала, он, поймав меня, отвёл в мою комнату и тихонько спросил:

– Ты что беременная?! – с хитрой улыбкой прошептал он.

– Обалдел! Нет! Вечно вы ждёте от меня сумасшедших поступков! – возмущённо прошипела я.

– Аааа, жалко! – кривляясь сказал брат. – А то мне надо на что-то переключить внимание родителей с моей тройки.

– Ну и противный ты! – почти в полуобмороке проговорила я.

– Ты и правда плохо выглядишь, что с тобой? – испуганно заметил брат.

– Принеси мне пожалуйста обезболивающее и воды, – увидев недоверчивое лицо Юрки, я добавила, – только тихо и без вопросов!

Не совсем с охотой, но он выполнил мою просьбу. Выпив таблетки, я поняла, что брат не уйдёт без объяснений. Правда что мне ему сказать, он конечно не болтун и хороший братик, но он просто подумает, что я его обманываю, и обидится, а мне он доверяет. Не хочется ещё отношения с братом портить. Усевшись на моей кровати по турецкий, он сложил руки на груди и приготовился слушать. Я вздохнула и приподняла пижамную рубашку. Увидев мой отбитый бок, он даже потерял дар речи, открыл было рот что-то сказать, но не смог даже и звука произнести.

– Забавно, а я думала у тебя на все есть комментарий! – устало заметила я.

Немного помолчав и собравшись с мыслями, он все-таки выдавил из себя:

– Черт, Аня, откуда это, тебя что, ногами били? – казалось глаза моего брата стали в два раза больше. Знал бы он, насколько близок к правде.

Юра был младше меня на два года, правда он всегда изображал из себя старшего брата. Хотя честно говоря иногда ему это удавалось. Он был высоким, спортивным и очень энергичным подростком, весьма симпатичным, всегда ухитрялся в любой ситуации остаться в выгоде, был лидером в любой компании, от девушек не было отбоя. Естественно как младший брат был часто назойливым и противным, но при этом мы всегда были заодно, вставали на защиту друг друга, драки с уличным мальчишками были незабываемыми. Особенно запомнилась та, в которой нам пришлось выручать Павлика из рук троих братьев, которые тогда держали весь район в страхе. Нам было по восемь и десять лет соответственно. Это была великая победа, несмотря на целую кучу синяков и царапин, а также наказания от родителей за разорванную одежду. До сих пор не знаю как мы их победили. И ведь даже тогда наказание с Юрки сняли раньше, ведь я как старшая сестра должна была предотвратить драку и не вовлекать в это младшего братика. Он конечно сопротивляться не стал от амнистии, но при этом втихаря проносил мне конфеты в комнату и было не так обидно. Поэтому, увидев сейчас мои побои, он не просто удивился, ему сразу захотелось вступить в бой с неизвестным ещё врагом.

– Шла я сегодня домой от остановки, ну ты же знаешь наш местный магазинчик, вечером там бывают всякие пьяные личности, вот один такой пристал ко мне, – пытаясь не смотреть на брата, рассказывала я, так как врать не очень умела. – Я правда не обращала на него внимания, но попался исключительно настойчивый, который схватил меня за куртку и мы оба поскользнулись и упали. Моё падение было особенно неудачным, подвернулся бордюр под этот бок. Чтобы вырваться от него мне пришлось двинуть ему ногой и попала прямо ему в глаз. Так что если увидишь на остановке одноглазого пьяницу, то это моя работа.

– Я конечно горжусь тобой, но переставай быть самоубийцей, ведь время сейчас не то и это не мальчишки с соседней улицы, ты у меня маленькая, хрупкая девочка, теперь я тебя защищать должен, – слишком серьёзно сказал Юра, а я изо всех сил сдерживалась от улыбки.

Мне действительно сейчас не хватало защиты и отдыха. Будто читая мысли, брат добавил:

– Ладно, спи давай, а то и правда выглядишь так, будто тебя побили!

Накрыв меня одеялом, он пошёл в свою комнату. Не успела я закрыть глаза, он вернулся, таща за собой одеяло и подушку. С видом старшего брата устроился рядом. Взявшись за руки мы закрыли глаза, перед тем как отключиться я произнесла “Спасибо”, а Юрка немного погодя шёпотом сказал “Всегда пожалуйста”.