355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ирина Швед » Перекрёсток параллельных миров. Часть первая » Текст книги (страница 3)
Перекрёсток параллельных миров. Часть первая
  • Текст добавлен: 2 апреля 2022, 03:07

Текст книги "Перекрёсток параллельных миров. Часть первая"


Автор книги: Ирина Швед



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Отойдя чуть в сторону, я снова посмотрела на толпу, нашла Дашку. Ну, да. Это она! Ну, теперь понятно, почему она так изменилась и поправилась. Два года прошло!

В полной прострации я пошла по тропинке, на автомате дошла до места, где были похоронены родители и бабушка с дедушкой. Увидела пятую могилу, но предположить, кто из родственников умер, не успела, увидев на памятнике своё собственное имя! Моё! И умерла я 8 марта 2012 года! Я плюхнулась на скамейку, сидела, тупо смотрела на собственную могилу, а в голове не было ни одной путной мысли.

За спиной раздались шаги. Я оглянулась, увидела тётку, в смысле, родную мою тётку – Надежду Ивановну Коробкину – сестру отца. Та подошла, окинула меня подозрительным взглядом, спросила:

– Изочку проведать пришли?

Меня хватило только на то, чтобы кивнуть. Тётка достала из сумки бумажные цветы, подошла к памятникам, начала втыкать цветы в землю.

– Что ж без цветочков-то?

– Я не знала, – ответила я хриплым голосом, подумала, что по дороге успела простыть.

– А! Понятно. А вы откуда Изочку знаете?

– Спортом вместе занимались. А что с ней случилось?

– С моста кинулась.

– Чего? Зачем?

Тётка пожала плечами:

– От несчастной любви.

Что? Что за бред? Начала уточнять. Тётя Надя доложила, что её племянница, встретив в аэропорту своего бывшего любовника, женившегося на подруге, сбросилась с моста. Эта версия событий меня настолько выбила из колеи, что всё, на что я оказалась способна, это спросить, что стало с домом Изабеллы. Тётка Надя окинула меня подозрительным взглядом. Спросила:

– Тебе зачем?

– Я Изе ноутбук одалживала для работы.

– Ни про какой бук не знаю, – отрезала тётка. – Дом продали, памятник поставили, чтобы как у людей.

Я кивнула. Больше говорить было не о чем. Подхватив рюкзак, встала, пошла по тропинке к воротам. Идя от кладбища к посёлку, я успела всё обдумать, вспомнить, что сдавала отпечатки пальцев для документов на визу, и смогу доказать, что я – живее всех живых. Посчитав наличность, решила сразу ехать в город.

Купив билет на ближайший автобус, и узнав, что у меня есть ещё полчаса, я зашла в туалет при станции. Прошла к зеркалу, откинула капюшон и замерла. Из зеркала на меня смотрела та самая красавица с бала, которая так напугала меня своим пронизывающим взглядом. Я оглянулась, но за спиной никого не было. Я ещё раз посмотрела в зеркало, и поняла, что черноволосая красавица – это я.

Глава вторая

Вниз по течению

Древний автобус, надрывно чихая как старая больная кошка, подкатил к станции, остановился, дёрнувшись в предсмертной агонии. Я выбралась из салона и пошла к кладбищу окольной тропой, не желая проходить мимо дома, неожиданно ставшего чужим. Я возвращалась в сказочный мир, но делала это исключительно под давлением обстоятельств.

Ночь я провела в недорогой гостинице, где, несмотря на простоту обстановки, смогла принять душ и помыть голову. Лёжа в чистой кровати и смотря телевизор, я поняла, как за два дня соскучилась по цивилизации. Снова испытывать лишения мне не очень хотелось, но другого выбора не было. Правда, я плохо понимала, как смогу заставить фею вернуть назад своё лицо, но что-то же надо было делать. Как с чужим лицом доказать, что я – это я? А если одних отпечатков пальцев не хватит? Да и не только в этом дело!

Всю жизнь я казалась себе самой обыкновенной, ничем не примечательной, и мечтала стать красавицей. Судьба просьбу услышала, красавицей сделала, но исполнение желания счастья не принесло, и непонятно, что делать с этой неземной красотой, и безумно хочется стать собой. Теперь я понимала, почему фея была так уверена, что я захочу вернуться. Она сделала для этого всё. Даже оказавшись в привычной обстановке, я только и думала о том, как бы снова оказаться в сказке, правда, сейчас меня манили не чудеса, а желание встретиться с феей и высказать ей всё, что я о ней думаю.

Проведя ночь в гостинице, я начала готовиться к возвращению. За ночь я успела просчитать варианты, прикинуть, на что буду жить, если сразу не найду Эмилию, и составила план, а утром принялась выполнять задуманное: первым делом отправилась в хозяйственный магазин и купила там пару наборов для ювелирных работ. Оставшиеся деньги я планировала истратить на продукты, но пересмотрела своё решение после небольшого инцидента.

Выходя из хозяйственного магазина, я столкнулась с какой-то тёткой, та сходу начала орать, что из-за таких дур, как я, ей придётся покупать новые колготки. Я посмотрела на ноги тётки, увидела огромную дыру в районе щиколотки, пожала плечами. Я-то тут причём? Тётка начала грозить кулаком, я сбежала, но отойдя от магазина, подумала, что идея-то первоклассная и очень пожалела, что мне это сразу не пришло в голову. Если мужик не купит инструмент, то любая тамошняя красотка за чулки с силиконом и лайкрой душу дьяволу продаст. Потратив почти все оставшиеся у меня деньги на всякие женские штучки, я еле наскребла денег на кое-какой сухой паёк и билет на автобус.

И вот, я на кладбище. Стою на том самом месте, где вчера ввалилась в свой мир и гадаю, как пройти в сказку. Что сделать? Попросить, но как? Пустите, мне очень надо в другой мир, мне там должны?

Хлоп! Прямо передо мной возникла арка, светящаяся нежно-голубым светом. Я так обрадовалась, что не вошла, а прыгнула в проход, испугавшись, что тот закроется раньше, чем я войду.

Треск, удар током. Бух. Я упала в снег, тут же вскочила, оглянулась. Дрожа то ли от страха, то ли от нахлынувшего адреналина, достала из кармана куртки смартфон, определила своё местонахождение. Ну, да, всё правильно, я попала куда надо. Но почему здесь столько снега?

Понимая, что что-то пошло не так, я направилась к дому феи, но там меня ждал сюрприз: на поляне не было никаких следов дома вообще, как будто его там никогда не было. Я поняла, что вляпалась по-крупному и нужно искать место для ночлега или околею.

Или всё-таки Бог независимо от уверенности в его существовании, дураков любит или в сказке меня пожалели, поскольку жильё нашлось очень быстро. Лесная избушка находилась примерно в полукилометре от поляны – смешное расстояние для человека, ищущего крышу над головой.

Ещё один приятный сюрприз ждал меня у домика: вход был основательно заметён снегом, да и внутри всё было не хуже: шаткий стол, лежанка и очаг были покрыты плотным слоем пыли, а углы домика украшали невероятной красоты паучьи сети. Воспользовавшись чьей-то запасливостью, я разожгла огонь в очаге, провела обыск в избушке и нашла старый котелок и несколько глиняных кружек, вполне пригодных для использования.

Уже через полчаса я сидела на лежанке, завернувшись в старое одеяло, пила кофе и разглядывала карту окрестностей, прикидывая, где можно продать ценности и получить за них деньги. Смартфон предложил на выбор два варианта: столица королевства и небольшой городок под названием Елхов. Я посмотрела на карту, увидела надписи Елхов и Нейлин, смерила расстояние и помянула фею недобрым словом. Получалось, что и в первый раз я вошла в этот мир рядом с Елховом, а потом мы добирались в окрестности королевского дворца всю ночь? Грымза! Явно она что-то мутила, но кому морочила голову, я не поняла и занялась изучением местных торговых сетей.

В столице меняльных лавок было больше, но и стражи там тоже было больше – всё же столица, режимный город, да и нравы в главном городе королевства были строже. Столица Нейлина блюла репутацию, и заведения со всякими непотребствами были выселены в Елхов. Не думаю, что местный король не знал о существовании девиц облегчённого поведения или его можно было смутить упоминанием об игорных домах, но в столице делали вид, что такого в природе не существует.

Поразмыслив немного, я решила отправиться в Елхов, который, во-первых, был ближе, а во-вторых: в таких развесёлых городах можно встретить разных людей из разных мест, а это значит, в тамошних меняльных лавках принимают на продажу всё, не спрашивая страну и даже мир происхождения товара.

Попив кофе, я начала укладываться спать, уговаривая себя, что всё не так плохо и лиха беда начало. Испорченная меркантильными временами, я считала главной проблемой отсутствие денег и наивно полагала, что как только я добуду деньги, проблемы испарятся.

Проснувшись ранним утром, я быстро сбегала на улицу по делам и, возвращаясь в домик, уже не так сильно осуждала тех охотников с бала. На самом деле, зачем морозиться по кустам, если можно никуда не бегать?

Вернувшись в домик, я пошла, было, к очагу, но передумала. Конечно, торопиться мне было некуда, но, если бы я разожгла очаг, пришлось бы очень долго ждать, пока прогорят и подёрнутся пеплом угли. Потому я решила сначала сделать все дела, а уж потом, вернувшись в избушку, позавтракать, пообедать и поужинать.

Для продажи я выбрала набор для ювелирных работ и пару упаковок с чулками. Я была уверена, что купят либо первое, либо второе. Рюкзак с остальными вещами я завернула в старый мешок, валявшийся под лежанкой, и зарыла получившийся свёрток в слежавшемся сене в дальнем углу избушки. Выйдя из домика, я взяла ветку, валявшуюся недалеко от входа, и, заметя следы, отправилась в Елхов.

Путь меня ожидал недальний, но идти по дороге, напоминающей кисель из грязи и навоза, было не очень легко, впрочем, вскоре у меня появилась возможность сократить путь. Нашлись местные, которые подсказали короткую дорогу, правда, сначала они меня сильно напугали. Услышав громкие крики с ругательствами, я чуть не бросилась в лес, но быстро поняла, что ругались двое: мужчина и женщина, а пройдя чуть вперёд, я их увидела. Мужик и толстая бабища стояли посреди дороги и орали друг на друга во всё горло.

Спрятавшись за деревом, я слушала этот дикий ор, пытаясь понять, в чём дело. Оказалось, что баба хотела идти по дороге, а мужик не хотел давать крюк в пару километров. Ждать решения вопроса мне пришлось ещё минут пять. Мужик сдался, когда оценил состояние тропинки и размеры жены. Плюнув на дорогу, муж сказал с досадой: «Вот же раскормил корову! Ладно, по дороге пойдём, а то придётся на себе тащить».

Они пошли по дороге, а я, дождавшись, пока они скроются за поворотом, юркнула на тропинку, вившуюся по крутому склону холма, и вскоре сильно пожалела о своём решении. Баба-то не зря упиралась, идти по раскисшей тропинке, петляющей меж камней, было очень тяжело. Не пройдя и половины пути, я прокляла всё на свете, и, может быть, вернулась бы, но спускаться было ещё тяжелее, чем подниматься, потому я продолжила путь.

Мои мучения закончились минут через пятнадцать. Узкая скользкая полоска превратилась в широкую, хорошо утоптанную тропу, что значительно подняло мне настроение. Гладкая утрамбованная колея, по которой с лесопилки в город таскали тяжёлые плоскодонки с дровами, вскоре вывернула из леса на простор – луг или поле, – и я остановилась, заворожённая красивым пейзажем. Впереди в рамке зелёных еловых ветвей сверкал в ярких лучах солнца Елхов.

Я стояла, разглядывала пейзаж, похожий на рождественскую открытку, и думала, что, конечно, в этом городке я вряд ли останусь, уж больно у него репутация не айс, но где-то в другом месте, почему бы и нет?.. можно же устроить себе небольшие каникулы? Правда, сначала нужно договориться с Эмилией. А до этого, между прочим, нужно ещё закончить все дела и добыть денег. И я отправилась в город.

Тропинка привела меня в узкий проулок, который, попетляв по задам участков, выскочил на одну из улиц городка. Холера!.. Я встала на обочине, не решаясь сделать шаг и ступить в жидкую зловонную кашу, созданную из отходов человеческой жизнедеятельности и навоза разных марок. Фу! А воняет как! Я повернула назад, пытаясь убедить себя, что мне не повезло, и я попала туда, где живут свиньи, а вот сейчас выйду на другую улочку, и там всё будет нормально.

Увы, но близкое знакомство с городом оставило в душе горькое разочарование: такой красивый снаружи, Елхов был отвратителен внутри. В эти времена ещё не додумались не только до канализации, но даже до вывоза мусора, потому местные жители, особо не мудрствуя, выбрасывали мусор и выливали помои прямо на улицу. Причём, было бы объяснимо, если бы под крыльцо соседа, но нет, жители Елхова так далеко не бегали, вываливали всё прямо у собственного порога.

Впрочем, зловонное месиво, разлитое по улицам, смущало только меня. Городок жил своей жизнью; жители шлёпали по канализации, как по лепесткам роз. На улицах было не протолкнуться: люди, телеги, кареты, всадники. Все снуют туда-сюда. Так, городок торговый, понятно, но кому предложить товар и за сколько? Прогулялась по улице, послушала, что говорят люди, посмотрела на витрины и цены, и отправилась менять товар на деньги.

Для обмена я выбрала заведение, находившееся в центре Елхова на углу широкой улицы и небольшой площади; рядом находились ювелирный салон и магазин модного платья, что сильно повлияло на окончательный выбор.

Приказчик, услышав звон колокольчика, поднял голову, уставился на меня тяжёлым пронизывающим взглядом. Так, если я буду мямлить, ничего не получу и я, подойдя к прилавку, поманила приказчика рукой, тихо сказала, что есть на продажу дивная вещь.

– Откуда? – насторожился приказчик.

– Оттуда, – я вложила в голос всю многозначительность, на которую только была способна.

– Ах, даже так?

Настороженность в голосе приказчика сменилась удивлением и даже некоторым уважением. Интересно, с чего вдруг? Работник лавки, понизил голос, спросил:

– И как там у дяди?

– Нормально. Жив, здоров, чего и тебе желает, – я ответила влёт, сама удивляясь тому, откуда и что берётся, а приказчик, удовлетворённый таким ответом, спросил:

– Так что за вещь?

Я достала из внутреннего кармана куртки плоскую коробочку, открыла, показывая содержимое. Приказчик, сверкнув глазами, уставился на мои руки. Смотрел пару секунд острым хищным взглядом, потом спросил:

– Сколько хочешь?

Вместо ответа я лихо покрутила пальцем в воздухе, рисуя череду нулей. Приказчик прищурился:

– Охолони. Ишь, размахнулась.

– Я ещё не размахнулась, я только руку отводить начала.

Мужик, по достоинству оценив в первую очередь ответ, одобрительно покачал головой, и назвал цену. Да? За эти копейки пусть купит себе дырку от бублика, и я начала торговаться, попутно удивляясь открывшимся способностям, ведь раньше я никогда не умела выбивать лучшие условия, и брала, что дают. А тут, поди ж ты! Вот, что значит, некуда бежать.

Приказчик оказался не из уступчивых, стоял насмерть, понимал, шельма, что покупает контрабандную вещь. Ах, так? Ну, ладно. Если он не хочет платить, заплатит кто-то другой. Вон, тут рядом ювелирка. А вот этот ход помог. Не желая выпускать из рук гарантированный барыш, приказчик резко поднял цену. Я понятия не имела, много прошу или мало, но вспомнила о чулках и решила не жадничать.

Приказчик насыпал в мешок грамм триста серебра, бухнул на прилавок. Вот и замечательно. Я схватила мешок, пихнула в карман и, собираясь уходить, отдала честь, как это делают американцы: приложив ладонь ко лбу и резко отведя её в сторону, чем вогнала приказчика в полный ступор. Мужик застыл с открытым ртом, а я, понимая, что на этот раз сделала что-то уж совсем не то, вылетела из лавки, ввинтилась в толпу, скрываясь за чужими спинами. Так, надо срочно купить одежду. Пробираясь меж зловонных луж и не менее зловонных лепёшек к магазину готового платья, я думала о том, как они живут? Тут от одного запаха можно дизентерией заболеть. Впрочем, в центре-то всё-таки получше будет, чем на окраине.

Я зашла в магазин. На звон колокольчика вышла тётка, одетая по последней местной моде, окинула меня презрительным взглядом; но, прежде чем мадам раскрыла рот, чтобы выставить меня из магазина, я сунула руку в карман, многозначительно позвенела серебром. Тётка просветлела лицом, позвала работниц, хлопнула в ладоши, подгоняя мастериц:

– Работаем, мамзели.

Мамзели. Прикольно.

Через час я вышла из магазина разодетой в пух и прах, но мой триумф был недолгим. Одна из дам, шедших навстречу, окинула меня таким презрительным взглядом, что я почувствовала себя земляным червяком. А что не так? Я остановилась у витрины, оглядела собственное отражение. А! шляпы не хватает. Надо прикупить. Я огляделась по сторонам, поняла, что шляпный салон я только прошла. Вернулась. Поднялась по ступенькам, потянула на себя тяжёлую дверь, зашла внутрь и не поняла, куда попала. В предыдущем магазине на витрине стояли манекены с платьями, и внутри салона были расставлены манекены, на столах лежали отрезы ткани, ленты, кружева и прочее. В этом магазине на витрине красовались шляпки всех мастей, а внутри – пустые диваны и столы. Наверху послышался какой-то шум, по лестнице, ведущей на второй этаж, сбежали полуголые девицы. А это что за кабаре?

Девицы сообразили, что я зашла в салон по ошибке, дружно засмеялись, и я не выдержала:

– Да, я ошиблась, но я уйду, а вы останетесь.

Ох, как они на меня глянули!

Я развернулась, вышла на крыльцо и еле сдержалась, чтобы не выругаться. Я провела в салоне не больше минуты, но за это время какой-то мажор успел припарковаться у крыльца так, что мне придётся протискиваться между каретой и стеной здания. Паразит, паркуюсь, как хочу. Синих ведёрок на вас нет. Настроение испортилось ещё больше. Я спустилась с крыльца, свернула налево, чтобы обойти экипаж сзади.

Бум! Хлопнула дверца за спиной. На лицо легла какая-то тряпка, пахнущая очень терпкими духами, я попыталась дёрнуться, но некто оказался сильнее – втянул меня карету. Захлопнулась дверца. Экипаж тронулся с места. Класс! Сходила за покупками.

От тряпки, закрывавшей лицо, несло сладким дурманом, нагонявшим ленивую дрёму, ту самую, когда всё слышишь и понимаешь, но шевелиться лень. Балдея в этой сладкой неге, я слушала разговор двух мужчин, которые разговаривали где-то у меня над головой, и понимала, что вляпалась. Похитители подъехали к салону, когда я была внутри, и, поскольку у них было задание – выкупить девицу помоложе, они меня и хапнули, решив не выкупать, а украсть, что обошлось им значительно дешевле, то есть даром. А вот почему они приняли меня за легкодоступную девицу, я узнала лишь много позже, но расскажу сейчас, а то потом забуду. Всё дело – в шляпе, вернее, в её отсутствии.

В сказочном мире тоже существовали девушки лёгкого поведения, работавшие сами по себе или в салонах. В давние времена один вельможа перепутал приличную даму и неприличную, и стал всеобщим посмешищем. Тогда вельможа пожаловался королю, и тот запретил неприличным дамам носить шляпки и обманывать честных жителей. На следующий же день после издания указа в королевстве не осталось ни салонов, ни доступных девиц, зато появилось множество шляпниц и шляпных лавок. Осознав свою промашку, король ничего переделывать не стал, а жаль. Это местные все шляпные места знают, а я – нет, вот и вляпалась по незнанию.

Но пока я об этом не знала, могла лишь догадываться, почему меня приняли за развесёлую девицу, впрочем, я, одурманенная какой-то пакостью, не особо и думала – мозг работать не хотел.

Карета катила по дороге, мерно покачиваясь на рессорах, как корабль на волнах. Убаюканная этим размеренным покачиванием, я уснула, как убитая.

Простой чёрный возок свернул с главного королевского тракта на лесной просёлок, ведущий к подножию холма, на котором стоял королевский дворец Нейлина. Сташек, сидевший рядом с кучером – неприметным мужчиной лет сорока, показал рукой в сторону огромного дуба.

Карета остановилась у дерева. Сташек вытащил из возка спящую девицу, взвалил на плечо, потащил к скале. Кучер шёл рядом, ворчал, отодвигая плети плюща, что тряпка упадёт.

– И что? – спросил Сташек, – всё равно не проснётся. Не бухти. Открывай.

Кучер нажал на один из камней, медленно поехала в сторону стена, открывая проход в подземелье.

Сташек тяжело вздохнул, подбросил на плече ношу и шагнул во тьму. Шёл он долго. Сначала тащился по тёмному коридору, шлёпая ногами по мокрой земле, потом поднимался по бесконечной лестнице, тяжело вздыхая на каждом шагу. Выйдя на ровную площадку, Сташек приободрился, прибавил шаг.

Дойдя до перекрёстка, Сташек повернул направо, пройдя ещё немного, остановился у стены и нажал на камень. Раздался тихий скрип; стена отъехала в сторону, открывая проход в длинную узкую комнату без окон, одну стену которой занимал огромный платяной шкаф, соединённый с буфетом, а у противоположной стены стоял диван, на котором сидел король Нейлина – Роберт.

Когда открылся потайной вход и в комнату, надсадно пыхтя, ввалился Сташек с девицей на плече, Роберт повернул голову, серые глаза глянули недобро, пронзительно.

– Вот, – пропыхтел Сташек, подбрасывая на плече ношу, – добыл.

– Клади на диван, – приказал Роберт, вставая и освобождая место для девицы. Подойдя к буфету, он открыл ящик, достал оттуда пол-литровую бутылку, протянул Сташеку со словами, – выйди и подожди там. Уйдёшь – шею сверну.

– Как можно? – испугался Сташек, попятился, задом выполз из комнаты. Выйдя в коридор, он сел у стены и сделал большой глоток из щедро выданной бутылки.

Пока Сташек утолял жажду, Роберт занялся своими делами. Сняв с ноги девушки кожаную туфлю, отошёл к шкафу, открыл дверцы и, поднеся туфлю к большому стеклянному шару, спросил:

– Кто?

Шар засветился ярко-голубым светом, тихий голос произнёс:

—Маргарита Кински.

– Кто? – воскликнул Роберт, выдохнул: – Маргарита Кински? Не может быть! И откуда она взялась?

– Пазолини, – коротко доложил шар.

– Ах, Пазолини! Ну, братец, значит, ты всё-таки врал. Ах, ты, скотина! Подженился, значит, по-тихому, – повернувшись, Роберт посмотрел на спящую девушку злобным взглядом, усмехнулся, – как тебя приговорили-то. Ну, ничего, я исправлю.

Довольно потерев ладони, он подошёл к дивану, сел на край и, выставив руки над головой девушки, начал произносить размеренным убаюкивающим голосом:

– Слушай меня, Маргарита Кински – дочь Хельмута. Тебе шестнадцать лет. Шестнадцать лет. Открой глаза и повтори.

Девушка открыла глаза, посмотрела прямо перед собой мутным взглядом.

– Повтори! – приказал Роберт.

– Мне шестнадцать лет, – покорно повторила девушка тихим безжизненным голосом.

– Молодец, – похвалил Роберт и продолжил: – Ты хочешь замуж.

Девушка молчала, и Роберт приказал:

– Повтори!

– Я хочу замуж, – послушно произнесла та.

– Очень!

– Я очень хочу замуж.

– За управляющего Ройтте.

– Я очень хочу замуж за управляющего Ройтте.

– Согласна даже на день, – произнёс король. Девушка молчала, и Роберт приказал: – Повтори!

– Согласна даже на день, – произнесла девушка и, закрыв глаза, обмякла, видимо, потеряв сознание.

Роберт выругался сквозь зубы, пробормотал себе под нос, что шляпницы в этом сезоне уж слишком нежные пошли, и начал создавать для девицы гардероб. Минут за десять Роберт набил одеждой и обувью огромный сундук, громко крикнул:

– Сташек!

В комнату вошёл Сташек. Покорно выслушав указание отвезти девицу в Кастелро и передать на руки королевскому распорядителю и получив конверт с письмом, Сташек забрал сундук, потащил в проход. Вернувшись через полчаса, забрал девушку, снова скрылся в подземном ходе.

Закрыв дверь за Сташеком, Роберт прошёл через шкаф в собственный кабинет. Закрыв на ключ дверь почти такого же шкафа, его величество взял в руки колокольчик и, тряхнув им над собственным ухом, удовлетворённо произнёс:

– Вот так! – а когда на пороге появился лакей, его величество коротко бросил: – Обед!

Кто-то тряхнул меня за плечо. Открыв глаза, я уставилась на какого-то непонятного мужика, а тот сказал противным скрипучим голосом:

– Выходите.

Приехали? Куда? Я вышла из экипажа, огляделась, но на улице было темно и всё, что я смогла рассмотреть – это каменные стены с дверями, но без окон. У экипажа стояли двое, разговаривали. Я присмотрелась, поняла, что одного мужика знаю – это был Сташек! Он передал собеседнику какой-то конверт, и тот, забирая письмо, посмотрел в мою сторону, переспросил:

– Маргарита Кински?

– Да, ваша милость, – Сташек кивнул, полез на козлы.

– Только её тут и не хватало, – пробурчал дядька, сказал «скрипучему»: – Отведи в гостиницу для приезжих.

«Скрипучий» поклонился, сказал мне:

– Идите за мной, сударыня.

Мы долго шли запутанными переходами, напоминавшими лабиринт, пока не добрались до какой-то комнаты, больше похожей на монастырскую келью, чем на гостиничный номер. Мебели в номере было кот наплакал: кровать, стол и стул, в углу, за ширмой прятались нужник и умывальник. Мой провожатый сказал, что завтра днём меня представят её величеству, и вышел, оставив в одиночестве. Заскрежетал, закрываясь, замок. Какая прелесть! Это не гостиница, и не монастырь, а тюрьма. Интересно, тут кормят или я на ужин опоздала?

Ужин минут через десять принесла горничная, этакая весёлая разбитная девица с круглыми кошачьими глазами цвета меди. Оглядев меня с ног до головы, девица сообщила, что её величество примет меня завтра после обеда. Я напомнила, что я – племянница Ядвиги. Девица неожиданно развязно ответила:

– О, давай, скажи ей об этом!

Что именно? Что я – племянница?

– Что её величество – тётка, – фыркнула девица, поставила поднос с едой на стол, вышла. Дверь снова закрыли на ключ.

М-да, перспективненько. Меня даже местная горничная за человека не держит, что же дальше-то будет? Я перевела взгляд на поднос, сняла салфетку и испытала новое разочарование: на ужин мне принесли стакан молока и овсяную кашу с большим куском хлеба. Не разгуляешься. Кашу я есть не стала; никогда не любила эту размазню. Поужинав хлебом с молоком, легла на кровать.

Спать не хотелось, всё-таки я основательно выспалась. Потому просто лежала, заложив руки за голову, изучала трещины на потолке и думала о завтрашнем приёме у родственницы. Додумавшись до того, что Ядвига Кински – моя тётка, я притормозила. Спокойствие как рукой сняло, я поняла: что-то не сходится. Мою тётку зовут Надежда, а не Ядвига, и я – не Маргарита, я – Изабелла Степановна Коробкина. И раньше я жила совсем в другом месте, в совсем другом мире. А так бывает?

Через полчаса я уже точно знала, что пришла из другого мира, и это мне не приснилось, и не почудилось. Неопровержимым доказательством служили мокасины фирмы «Пазолини», купленные на распродаже всего за 999 рублей. А ещё я прекрасно помнила, где родилась, где жила, как попала в этот мир первый раз, и получила чужое лицо. Тут я вскочила, посмотрела на себя в зеркало. Да, это не я. А кто? А! Маргарита Кински. Холера! Фея, чтоб ей провалиться. Зачем она наградила меня чужим лицом и именем? Решила выставить напоказ, чтобы отвести угрозу от настоящей Маргариты?.. Но что может грозить шестнадцатилетней девице? Ой, стоп! Шестнадцатилетней? А мне сколько лет? Мне девятнадцать?..

Определиться с собственным возрастом оказалось значительно труднее, чем с именем и фамилией. Я была точно уверена, что мне шестнадцать, но, сложив время, потраченное на обучение в школе и институте, получила совсем другую цифру – девятнадцать. И как это так получается, я так и не смогла выяснить и махнула рукой – не критично, к тому же меня отвлекли голоса, доносившиеся, как мне сначала показалось, из толщи метровой стены.

Встав, я начала обследовать комнату, и тут меня ждал сюрприз: глухая узкая ниша оказалась небольшим коридорчиком, ведущим к огромному окну, занавешенному шторами из тюля. М-да! Это кто так планировал? Подойдя к окну, я открыла створки, выглянула на улицу и вдохнула полной грудью свежий ночной воздух. Ну, и кто тут скандалит?

В этом мире, не знавшем телевизоров, машин и прочих радостей цивилизации, царила необычайная тишина, как в глухой деревне. Благодаря этому звуки разносились далеко, и мне не пришлось сильно напрягать слух, чтобы подслушать грандиозный скандал, бушевавший где-то поблизости. Как я поняла, скандалила какая-то девица, чей голос мне показался смутно знакомым. Она требовала развлечений:

– Я хочу! На празднества приедут все! Все! Почему я должна сидеть дома?

– Почему же дома? – увещевал мужчина, – завтра поучитесь, а потом – во дворец, и веселитесь, как вашей душе угодно.

– Не хочу учиться! – закапризничала девица.

– Надо! – рявкнул мужик, в ответ раздался рык раненой львицы, громко бухнула дверь, что-то зазвенело, видимо, красавица начала бить посуду.

В комнатах королевы Кастелро царила уютная полутьма. Её величество изволили сидеть в кресле и пить кофе. В дверь деликатно постучали, на пороге комнаты появился Дитрих Гейнц – придворный маг королевы Ядвиги.

Незнакомцы принимали мага за офицера высокого ранга, и имели на это все основания. Гейнц имел отменную выправку, в отличие от своих вечно горбящихся коллег, был подтянут, носил сапоги со шпорами, недурно фехтовал, прекрасно ездил верхом. Да и лицом Дитрих не напоминал изнеженных учёных. Серые глаза смотрели пронизывающе, орлиный нос напоминал клюв, готовый вцепиться в нежную мякоть. Дополняла весьма грозный вид вечная однодневная небритость.

Поклонившись её величеству, Гейнц прошёл к камину, облокотился на каминную полку и сказал:

– Я выяснил, кто это.

– Да? Ну, и что ты узнал? – поинтересовалась Ядвига, с прищуром глядя на Гейнца.

– Это Маргарита Кински, дочь Хельмута.

– Приятно сознавать, что королевский маг умеет читать.

Дитрих не обратил внимания на издевательский тон, заметил наставительно:

– Написать можно всё, что угодно, ваше величество.

– Приятно слышать, что ты хоть иногда вспоминаешь о том, что я – королева, – недобро отметила Ядвига. Маг хотел что-то возразить. Королева остановила его царственным жестом, продолжила: – Я хочу знать, зачем нам эта родственница?

– Вам, ваше величество, она не нужна, но и выгнать её нельзя.

– Мой маг настолько уверен в том, что я могу сделать, а что – нет?

– Увы, ваше величество, короли не всесильны. Вы можете выгнать вашу племянницу, но Кински будут недовольны.

– С каких пор нас волнует их мнение? – поинтересовалась Ядвига. Гейнц промолчал, королева перефразировала вопрос: – Почему ты решил, что нас должно волновать их мнение?

Гейнц, чья поза всё же была несколько развязной даже для его сана, перешёл от камина к креслу королевы. Слегка наклонив голову, он вкрадчиво произнёс:

– Рано или поздно, ваше величество, вам придётся выбирать преемника или преемницу, Кински могут начать вставлять палки в колёса.

– Дорогой мой, – Ядвига провела рукой по щеке Дитриха, – когда придёт пора оспаривать мои решения, мне будет уже глубоко всё равно, что тут творится, потому что я буду уже там! – Ядвига показала рукой на потолок: – Буду смеяться над тем бардаком, который вы устроите после моей смерти.

– Ваше величество! – воскликнул Гейнц.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю