Текст книги "Тихоня (СИ)"
Автор книги: Ирина Шайлина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 7. Елисей
Если бы моя мама была жива, она наверняка бы сказала – женись на ней. Я знаю, она хотела дочку. Некрасивая женщина средних лет, которая решилась родить для себя… да, она мечтала о девочке. Это читалось в её взгляде, так она смотрела на этих девчонок в бантах и платьях. А у неё родился я. И при рождении четыре с лишним кило, и потом самый высокий пацан в классе. А потом и самый мощный. Склонности к полноте у меня никогда не было, но в силу того, что я никогда не мог спокойно сидеть на месте, впечатляющими мышцами я оброс уже к девятому классу, и малость пугал своих педагогов.
– Зато тебя никто не сможет обидеть, – шептала мама, когда рак уже жрал её изнутри. – Видишь, как хорошо, что ты у меня такой большой… мне не так страшно оставлять тебя одного.
Так вот – Васька стопудово была дочкой её мечты. И уж невесткой точно. Это если про историю с трупом не рассказывать, конечно. Я всегда называл её лягушонкой, но эти товарищи, которые сейчас громко и активно спаривались в одной из спален сбили настрой. Они звали её Васькой. Забавное имя для такой девчонки. Глазки скромно в пол, платьице полосатое, из под которого едва коленки выглядывают. Вся такая тоненькая и чистенькая, как будто не настоящая. Игрушечная карманная Васька.
– Ты чего не спишь? – решил поинтересоваться я.
– Да… столько всего произошло. Какой сон.
Солнце уже совсем встало, ещё немного и начнёт поджаривать. Я решительно поднялся, надо бы и самому отдохнуть, я в стрессовом темпе уже несколько дней функционирую. Как только узнал, что случилось, сразу понял, что такой шанс упускать нельзя.
Мы с Владом были знакомы с моих шестнадцати. Познакомились, когда меня оформили в детдом. Я хотел сбежать оттуда, и смог бы – детей в принципе никак не охраняли. То есть охрана была, малыши всегда с воспиталками, а вот подросткам давалось куда больше свободы. Но дурацкое обещание… мама просила не делать глупостей. Просила закончить нормально школу. Это подразумевало детдом. И, как оказалось, Влада.
Он был моей полной противоположностью. С него можно было описывать мужиков в любовные романы. Я не мерил людей категориями красивости, но признавал – этот красив. Он не был сильным, высокий, но худой, скорее, жилистый, однако сколотил вокруг себя порядочную банду. И меня продавить пытался тоже. Но, как уже говорила моя мама, обидеть меня довольно проблемно. А потом как то так вышло, что мы стали друзьями. Наверное Влад был моим первым и последним другом. А теперь вот восемнадцать лет прошло с момента нашего знакомства, а я собрал вокруг себя чудную и порядком надоевшую компанию, в надежде на то, что Влад придёт. А он придёт. Ему нужно то, что кто-то из этих троих забрал у покойного. И тогда я спокойно могу отомстить, хотя считаю – месть удел глупых и слабых. Но желание отомстить горело во мне слишком долго, оно тлело, не затухая, и я пошёл у себя на поводу, как только представилась возможность.
Я прошёл в гостиную и плюхнулся на диван. Идти в комнату на затраханную кровать не хотелось, я слишком брезглив. Надо будет, может, устроить моим гостям репрессии, чтобы не расслаблялись… Наверняка нужно, сегодня ответственный день.
– Вы спать? – спросила лягушка Васька, вырывая меня из мыслей.
Я лениво открыл глаза. Стоит. Солнце сзади подсвечивает. Наверное, Вася и не догадывается, что это её платьице на свету просвечивает. Не сильно, но очертания фигуры видно чётко. И сразу понятно, что зря она себя в этих мешках, которые называет скромной одеждой, прячет, ой как зря. Я и правда предпочитал женщин более соразмерных мне. Вот посмотри на Ваську – кажется, я её и правда, как лягушонку могу на ладонь посадить и второй ладонью накрыть. Но фантазия вещь не управляемая, уже представляю, как бы смотрелись мои руки на её маленьком теле.
– Да, – достаточно грубо ответил я. – И тебе советую.
– Потерплю. Эти… уже закончили и по комнатам разошлись. Не хочу вместе с Линой спать.
Я похлопал по дивану рядом с собой ладонью. Что это я делаю вообще?
– Садись… Поохраняю тебя. От всяких залетных серых волков.
И она села. Рядом, блядь, села! Ладно я, членом думаю, эта то куда? Диван был огромный, тут ещё трех таких, как я уложить можно и тесно не будет, но близость Васи ощущалась слишком остро. Могла бы уж подальше сесть, в ногах например. Хрен ли она так близко села? Поерзала, попой задела моё бедро. А я недавно видел, каких очертания её попа – очень приятных. Тело, которое которое неделями лишали секса отозвалось вполне естественно – эрекцией. Я чуть отодвинулся, словно она и не трогала меня за член совсем недавно, потом вовсе отвернулся. Нужно немножко поспать. Лягушонка, наверное решила, что она мне неприятна и наконец отодвинулась в дальний угол дивана.
– Мутант… – позвала она. Затем опомнилась. – Ой, то есть.. Елисей. Простите. Все ведь будет хорошо?
– Будет, – обещал я. – Когда нибудь. Или не будет. Ты главное не теряй надежды.
Вася вздохнула. Я приоткрыл один глаз и посмотрел на неё мельком. Такая она фактурная, захотелось вдруг карандаш в руки и рисовать, рисовать… а потом назвать картину – великомученица почти пресвятая (если не считать трупа) Василиса в скорбных думах о грехах человеческих. А если без ерничества – она трогала. И я вдруг чётко понял, что хорошо может и не быть… Что я, Влада не знаю. Спи, велел себе я. Пусть сидит и страдает. Главное, чтобы под шкуру не залезла. И послушно уснул.
Проснулся – спина ноет. Диван конечно большой и красивый, но для сна не очень приспособленный. Проснулся я от скрипа. Ещё в детдоме научился реагировать на любой звук, там, вырванный из дома я не мог спать спокойно. Все нормально – я это чувствовал. Чуйка на неприятности тоже выработалась в юношестве и с годами только развилась. Но что-то… было не так. Точно, не так. Диван был достаточно широк. А сейчас мне было тесно, слишком жарко пожалуй. И по одной простой причине. Вася, оставленная сидеть на другом краешке сейчас преспокойно посапывала у меня подмышкой. В кои то веки не ревела, не пыхтела, не всхлипывала трагически. Лицо такое умиротворенное, словно спит не рядышком с человеком, который не раз убивал, а у бабушки на каникулах, в деревне.
– Вот тебе и правильная, – проворчал Федот проходя мимо со стаканом воды. – В тихом омуте… да молчу я, молчу.
Федот прошёл мимо шаркая тапками и скрылся в комнате. Я прислушался к себе. Немного жарко. Неудобно, да. И как-то… приятно что ли. Как будто котенок на груди спит, и пошевелиться жалко, разбудишь же. Только эта девушка не котенок, не лягушонок даже, как бы мне того не хотелось. Это все заканчивать наверное нужно, пока не стало слишком поздно. Уже вон лежу…Вставать не хочется. Это пугает.
Я тихонько сел, диван прогнулся, Вася съехала ко мне ещё ближе. Смешно, но я боялся того, что она проснётся. Скажешь кому, что боюсь девчонки в которой и пятидесяти килограмм нет, не поверят. Влад бы точно оценил. Но каким бы я не был ловким, из ловушки дивана и Васи выбраться было не просто. Поднялся, вроде спит. Обернулся – глаза нараспашку. И, похоже напугана не меньше меня. И вот что с ней делать? Вот надо было её в окошко, надо…
– Спи, – строго сказал я. – А то точно жениться придётся.
Она послушно глаза захлопнула. Господи, и как так вышло, что она на мою голову свалилась? Я даже стал мечтать, что Влад появится уже сегодня, все решится. Мне все равно уже, каким образом разрешится. Главное – закончить. А потом никаких лягушек. Уеду в тот домик в горах, который заприметил три года назад. Дом был бревенчатым, пах смолой и отчего-то табаком. Я не курил, но там хотелось. Хотелось идти утром, по мокрой от росы траве. Коржику бы там понравилось. Его наверняка даже видно не будет в высокой траве, и определять его местонахождение придётся по задиристому лаю.
Я вычитал, что таксы охотничьи собаки. Коржик и правда с удовольствием все вынюхивал и пытался охотиться на мышей в парке. И там, у того домика отличное озеро, наверное утки уже сидят на яйцах. Но… убить животное я не мог, даже пытаться не хочу, не смотря на моё криминальное прошлое. Мне проще купить телячью вырезку в магазине. Придётся Коржику довольствоваться мышами, впрочем, охотник из него так себе. Будем любоваться рассветами, жечь костёр и никаких тебе тихонь.
– Ты, – толкнул дверь Федота. – Смотри, чтобы не разбежались. Я отойду.
Тот важно кивнул. Такая шушера меня боялась тоже. Мне нужно было уйти. Сегодня я планировал выгулять свою компанию. Выгулять красиво, со вкусом… Бабам нужны были платья. Я больше, чем уверен, что они справились бы лучше, но боюсь, просто потеряю их в сутолоке. Выгуливаться следует планово.
Гостиницу я выбрал специально. Мне нужен Влад. А он всегда любил шик. Это лучшее место в городе. Именно здесь все и должно начаться, возможно даже, закончиться. Сегодня в ресторане на первом этаже выступает певица практически мирового масштаба. Брони столиков уже не было, но я сумел договориться, люди вообще редко мне оказывали. Значит платья острая необходимость.
Я не любил центры городов – слишком шумно. Но для моих целей идеально. Бутик с тряпками находился в соседнем же здании. Размеры Ангелины я оценил вполне, она свои прелести и не думала прятать, можно даже сказать активно навязывала. Настолько, что у меня появился соблазн вновь прибегнуть к снотворному. К счастью, дама была умна и объект пристрастия поменяла.
Василису… я тоже имел удовольствие разглядеть с утра. С глазомером у меня все в порядке, но платьев в магазине слишком много. Хочется схватить первое попавшееся и уйти, но я все медлю. Наверняка, у моей лягушонки никогда не было красивого платья. Просто потому, что она считала его слишком дорогим, или слишком вызывающим… Но она же девочка. Если что о них и знаю, так то, что им нравится быть красивыми, даже они и стесняются этого желания.
Для Ангелины я нашёл платье сразу. Точнее, даже не искал. Вытащил первое попавшееся, прикинул, влезут ли сюда её сиськи. Должны были влезть. Думаю, глубину декольте она оценит. Потом принялся ходить между рядами. Выглядел я здесь словно слон в посудой лавке, посетительницы обходили меня стороной, а девочки консультанты настороженно поглядывая топали следом, сильно приближаться не рискуя. Думаю, если бы я просто прошёл мимо кассы с охапкой платьев никто из них со страху бы и не пискнул.
Разглядывать платья на вешалках мне надоело очень быстро. Дошёл до конца ряда и уткнулся в манекен. Сходу решил – беру это. Хотя вдруг ощутил смутное сожаление, что Вася вообще влипла в эту историю. Что пойдёт сегодня в ресторан, а что дальше один Господь знает. Я замер перед платьем раздумывая – может взять и просто уехать? И будь что будет. Но я сам себя обманывал – на этом история не закончится. И в ином случае она может окончиться вовсе плачевно. Нужно доводить дело до конца, каким бы он не был.
Сотрудницы магазина вздохнули с облегчением, когда я его покинул, и даже оплатил покупки . Для Федота прихватил первый попавшийся костюм. Можно сказать, принарядил свою компанию. Со мной мог быть затык, к которому я был готов – не в каждом магазине, пусть даже в сто раз дорогом нашёлся бы костюм, который был мне в пору. Я привёз его с собой, лежал в чехле в багажнике. Его следовало отнести в химчистку, наверное, помялся.
– Это что такое? – спросила Ангелина хищно поглядывая на фирменные пакеты.
Я бросил ей один – поймала на лету. Пошёл искать Ваську. Сидела на лоджии, несмотря на то, что солнце шпарит, а зонты, стоящие так живописно, спасают мало.
– Пошли внутрь, – позвал я.
– Не хочу… Там как-то не так все.
– Я платье тебе купил.
Девочки любят платья. Должны любить, по крайней мере. Эта покраснела мучительно, словно я не платье ей предлагаю, а девственность её купить. Кстати, не удивлюсь, если она там в наличии.
– Не хочу. Ангелина сказала, но я так пойду. И утром… Ну, когда я уснула. Это нечаянно было. Честно.
Терпение моё лопнуло. Меня самого эта ситуация напрягала, я привык быть один, и заботиться об этой разношерстной компании мне не очень хотелось. Но – нужно. Подошёл к ней, легко поднял обхватив одной рукой. Напугать не планировал, только унести с солнцепека и заставить надеть это платье. Я конечно, хотел привлечь к нам внимание вечером, но боюсь, если моя лягушонка будет в своём полосатом сарафанчике внимание будет несколько иного рода.
Я собирался просто занести её внутрь. С ней вообще трудно ладить, на руках таскать куда проще, благо, лёгкая. Она же завизжала и вцепилась в ручку кресла, потащив его за нами. Ножки противно заскрипели по плитке, я поморщился. А потом понял, что за сюрпризы.
– Господи, – простонал я. – Да не буду я тебя вниз выкидывать. По человечески просто не понимаешь. Внутрь несу.
Расслабилась, только когда вошли. Прохлада кондиционированного помещения даже мурашки на коже вызвала – хорошо. Лягушонку я усадил на диван, бросил на колени пакет. Ангелина свой уже распотрошила, примерила, и довольно повизгивая крутилась перед зеркалом. С размерами я не ошибся – сиськи влезли.
– Я все равно не надену это платье, – упрямо повторила моя Вася. – Принимать подарки от чужих мужчин – это дурной тон.
– Я тебе его только на прокат, – нашёлся я. – На вечер.
– Нет.
– Тогда выхода нет. Я сам его на тебя надену. И в ресторан внесу, закинув на плечо.
Она схватила пакет и метнулась в комнату. Не выходила слишком долго. Я бросил взгляд на Ангелину, та развела руками, всем своим видом говоря, что с Василисой иначе быть не может. А мы вот сделаем иначе.
Постучался. Не открыла. Тогда легонько нажал плечом, замок, хлипкий, межкомнатный хрустнул и сломался. Василиса стояла в углу комнаты. Меня увидела – руками прикрылась, словно голая. А платье между тем – очень скромное. На манекене оно было по колено, Васька ниже ростом, поэтому даже коленки прикрыты. Густого цвета крепкого кофе, почти чёрное. Наглухо закрытое, по плечи, и спереди и сзади. Сама линия плеч полностью открыта, чуть проглядывают ключицы. И сидит оно… ладненько. Сразу видно, что и грудь, и попа тут есть. Странно, но этот факт мне тоже не нравится – в своём бесформенном сарафанчике Васька была куда безопаснее.
Я прошёлся взглядом от макушки до самых пяток, и, в принципе остался доволен. Пятки вот только… были босыми. А Васькины туфли стояли у кровати. Посмотрел на них и выругался – даже я понимал, что такие с платьем надевать просто издевательство. Блядь, ещё и туфли. У меня выходит не акт тщательно спланированной мести, а программа старательно навязываемой, даже насильно я бы сказал, благотворительности. Я не бывший киллер, а, твою мать, имиджмейкер и заодно нянечка на полставки.
– Ну как? – спросила Васька дрожащими голосом.
– Красиво, – признал я. – За туфлями ногами пойдёшь, или на плече?
Глава 8. Василиса
Платье было таким… волшебным. Слишком красивым, чтобы быть моим. Оно уже висело в шкафу, аккуратно устроенное на плечиках, а я подходила, открывала дверцу и гладила его рукой. Ткань была грубоватой, даже чуть шершавой и одновременно тонкой и нежной. Я не должна принимать подарки от мужчин. Тем более такие дорогие подарки. И это платье я непременно верну. Но… потом вернусь и куплю себе такое же. Я коплю на мечту уже десять лет, ничего страшного, если оттуда немножко отчипнется. Потом пару месяцев не буду есть фрукты и мясо, вот и все.
Такой все же мой мутант… неправильный. Мои родители достаточно давно, но я помнила, как проходили наши выходные. Мама сражалась за то, чтобы папа не пил, папа сражался за право напиваться. Он работал всегда, да. Не дрался. Но трезвым я его почти не видела. Всё его подарки мне – чупа чупсы и дешёвые куколки из ларька горпечати. Сомневаюсь, что он что-то и маме дарил. И я бы так жила, если бы осталась с Лешей. А тут… идеальное платье от двухметрового незнакомца.
Я со вздохом закрыла дверцу. Прошла в гостиную. Мутант… то есть Елисей сидит в кресле и мрачно читает газету, нарочито не обращая на нас внимания. Ангелина, которая везде чувствует себя, как дома, расположилась на полу и красит ногти на ногах алым лаком. И не важно, что туфли у неё закрытые, она точно решила быть при полном параде. Кстати, мне мутант купил туфли, а ей нет. Её и так к платью подходили. Мелочь, а злорадствую. А все от зависти. Завидую уверенности подруги. А хорошие девочки не завидуют. Я снова вздохнула.
– Здесь такой спа-салон, – протянула Лина и покосилась на мутанта.
– Нет, – коротко ответил он не отрываясь от газеты.
– Не знаю, что там задумал, но нам лучше бы выглядеть получше.
– В халате пойдёшь.
Ангелина пожала плечами, попытка не пытка, и принялась за вторую ногу. Я огляделась – Федота не было. Он старался по возможности не находиться в одной комнате с мутантом. Наверное прячется в спальне. Я пошла на лоджию, осторожно обойдя кресло. Возмутится, нет? Снова обратно затащит? Может, обойдётся, там уже тень… следом вышла Ангелина. Взяла со стола пачку сигарет Федота, закурила.
– Надо что-то делать, – задумчиво сказала я. – Лин, мне на работу нужно. Сначала я боялась, потом мне стало интересно, теперь снова боюсь.
– А что сделаешь? В мужские разборки лучше не лезть. Вот закончат и пойдёшь ты на свою работу, никуда не денется… А так хоть в ресторан сходишь.
Не говорить же Ангелине, что к мутанту я уже привыкла, он зло изведанное, а боюсь в данный момент именно ресторана. В них меня затаскивали только в случае свадеб кузенов, но там я могла спрятаться в толпе родственников. Ну, на выпускной ещё ходила. А с мужчиной – нет. Ванька ещё водил меня в кафе, а вот Лёша больше уважал пивные, которые я обходила стороной. Вот так и случилось, что ресторан меня пугал. И платье тоже. Его надо иметь, чтобы любоваться, а не чтобы надевать.
– Елисеей, – заискивающе попросила я, вернувшись. – Дайте мне пожалуйста телефон, я на работу позвоню.
Телефон стационарный, который был в номере он сразу выдернул из вилки, и у новых пленников сотовые отобрал тоже. Их, похоже все устраивало, а вот меня нет. Меня уволить могут, а без работы я точно копить не сумею.
Мутант посмотрел на меня задумчиво, а потом дал телефон. Я его даже в руках покрутила, не веря такому счастью. Заведующая не брала трубку, пришлось звонить Юльке.
– На громкую, – велел мутант.
Я покорилась – переключила на громкую связь. Гудки радовали своей размеренностью, я даже трусливо понадеялась , что трубку она не возьмёт.
– Алло! – отрывисто бросила Юлька. – Говорите!
На заднем фоне закричал ребёнок. Кто-то заплакал, загрохотало. Я подумала, как славно было бы оказаться там, в привычном дурдоме, а не в этом люксе, который давил на меня своей роскошью.
– Юль… это Вася.
Несколько секунд удивленного молчания. А потом…
– Да ты охренела? – крикнула Юлька, нисколько не задумываясь над тем, что дети рядом. – Ты что творишь? Ты в курсе, что Валеева на больничном? Я зашиваюсь тут одна!
– Я… ногу сломала.
И стыдно стало, что вру. И что ложь моя такая нелепая. Зато так быстро сориентировалась, скоро буду врать вовсе не думая.
– Да мне плевать! Где больничный твой? Я что должна заведующей говорить? Ты меня бросила!
– Я на выходные поехала по золотому кольцу и сломала ногу в Ярославле. В больнице лежу. Вот Степка меня заберёт и я больничный привезу.
Юлька продолжала кричать. Учитывая, что связь была громкой, слышали её все. Даже Федот дверь приоткрыл, видимо, заслушался. Я отодвинула трубку на расстояние вытянутой руки и виновато внимала. Вот вернусь и отработаю за Юльку неделю, плевать, что тяжело. И ещё заплачу, вот.
– Скажи ей, чтобы нахер шла, – посоветовал Федот.
Я покачала головой – так не разговариваю. Ангелина хмыкнула, попыталась выгнуться, чтобы подуть на подсыхающий на ногтях вторым слоем лак. У Юльки стало тише – видимо, закрылась в туалете. Теперь выговаривала меня злым шёпотом.
– Я тебе заплачу, – сказала я, когда она взяла таймаут устав говорить.
– У меня ремонт на даче и муж болеет, – взвизгнула Юля. – Деньгами моего времени не вернуть!
Мутант отложил газету, она прошелестев сползла со спинки кресла на пол. На первой странице фотография той самой певицы, что выступать сегодня будет. Кажется, даже она смотрит заинтересованно. Всем интересно поглядеть, как неуклюжую Ваську ставят на место. Я поняла, что скоро позорно расплачусь.
– Пошли её на хер, – вдруг повторил предложение Федота он. – Прямо сейчас.
Я в отчаянии замотала головой – Юлька вон явно устала, сейчас наорется, потом подобреет, предложит апельсинки отвезти в больницу. Она неплохая вовсе. Просто… такая.
– В окошко пойдёшь висеть, а здесь этажей в несколько раз больше.
И встал, нависая надо мной всей своей громадой. Я икнула. Юлька как раз говорила, что скоро выпускной, она вовсе не намерена готовить утренник одна, она и так зашивается, и тут мутант потянул ко мне руки.
– Юля, иди на хрен, – крикнула я, и в страхе зажала рот рукой.
Хорошие девочки так не разговаривают. Юлька пораженно заткнулась, мутант отобрал у меня трубку и удовлетворенно улыбнулся. Я видела до сих пор, как он улыбается? Не помню даже… Его лицо не стало добрее ни сколько. Эта улыбка была совсем короткой, едва уловимой. Интересно, а как он улыбается, когда счастлив? Господи, о чем я думаю, я же человека обматерила!
– Другое дело, – заключил мутант. Огромная рука, которая могла бы меня за шкирку, как котёнка и подержать за балконом снова потянулась за газетой. Что он там вычитывает? – Идите наводить марафет, уже вечереет.
Волнение накатило снова, захватило с головой. Я послушно поднялась и прошла в комнату. Шелестела своим платьем Ангелина. Я медлила. Подруга вышла, я скользнула в облако прохладной ткани. Она покладисто обняла моё тело, прильнула, словно на меня и было шито. Косметику наносить я не стала, только тушью по кончиками ресниц прошлась. Ни к чему корове седло, изображать советскую львицу я не желаю. Посмотрела на свое отражение – не узнаю. И страшно отчего-то, вот глупости… Знать бы вот только зачем мутанту так необходимо затащить нас на этот ужин с живой музыкой?
Подошла к дверям. Замок был сломан, плотно теперь не закрыться, разверстая щель радует взгляд. Выглянула, яркое пятно – платье Ангелины. Нужно идти. И тут раздался голос моего мутанта, Елисея, если он Елисей конечно…
– Мне все равно, – отрывисто негромко говорил он, – кто из вас упокоил несчастного. Ставлю по сорок пять процентов на каждого, какими бы ангелочками вы не казались, и десять оставляю лягушонке. Чего только в жизни не случается. Запомните, единственное, что меня сегодня волнует, это ваше наличие. Считайте меня строгой мамкой. Я должен всегда вас видеть. Всегда. В ином случае мне проще убить. Уяснили?
Я сглотнула. Неужели… неужели он и в самом деле верит, что кто-то из них мог убить Лешку? Мутант заблуждается. Предстоящий вечер вдруг показался ещё страшнее. Я вдруг решила, что и сама не буду отходить от него ни на шаг. Он не так пугает как то, чего ждёт…
Толкнула дверь и вышла. Федот в костюме. Тот ему подходит не очень, и обычно моднявый парень выглядит очень в себе не уверенным. Или это просто страх? Ангелина сияет и сверкает. Наверное, просто наслаждается происходящим. А мутант… если раньше он подавлял своими размерами, то теперь и великолепием. Кто вообще взялся шить костюм на столь негабаритное тело? Кто бы ни был, но сидел костюм идеально. Подчёркивал и широкие плечи, и длинные ноги, и силу, которая из моего мутанта перла. Я шагнул и встала рядышком, снова чувствуя себя муравьишкой перед небоскребом. И словно пытаясь подчеркнуть мои ощущения он взял меня за руку. Моя ладошку утонула в его ладони. Ну, вот. К выходу в свет готовы.
К лифту пошли гуськом. Я вспомнила идиллическую картину, которую лицезрела в прошлом году у озера. Мама утка и за ней нога в ногу пушистые утятки топают дисциплинированно. Вот и мы так. Только у нас шаг влево, шаг вправо – расстрел. Или в окошко. Хотя мне теперь туда прямая дорога – маме вру, матерюсь, на работу не хожу, принимаю подарки от мутантов, и да, на минуточку – закапываю трупы. Господи, как все так получилось…
Уже в кабинке я оторвала взгляд от своих туфель – смотреть на них было безопаснее всего, и встретилась глазами с отражением Ангелины. Невероятно, но в глубине её глаз метался панически страх. Возможно ли это вообще? Я Линку знаю миллион лет. Если бы не она, я бы наверное пропала совсем. Она в шесть лет могла размахивая игрушечной лопаткой броситься в толпу мальчишек обидчиков. Никогда ничего не боялась, по шефски опекала меня. Я вдруг остро пожалела, что так лелеяла свои страхи, что не нашла времени с ней поговорить. Хотя ещё не поздно, правда? Мы же просто на ужин идём… обычный день, будний даже. Мой мутант вон ничего не боится, хотя я с его мышцами бы тоже не боялась…
Линка улыбнулась – ничего такого не происходит вовсе. А страх из глаз никуда не делся. Ресторан поражал своим великолепием и размерами. Все столики заняты, а ведь будний день… Для меня поход в ресторан исключение, а для кого-то может просто ежедневный ужин. Красиво жить не запретишь.
Помещение было двухъярусным. Наши столики шли вдоль ограждения второго яруса. Некоторую интимность посетителям дарили лёгкие воздушные занавески дымчато-сиреневого цвета, что волнами спускались сверху. Вроде прозрачно, а словно отдельно сидишь. Внизу тоже столики, барная стойка, танцпол и сцена. Живая музыка здесь была каждый вечер, и, как я поняла, сюда заманивалась каждая проезжающая мимо нашего города звезда эстрады. От мира музыки я была далека, поэтому с трудом поняла, кто вообще выступать будет. Но, судя по аншлагу девушка была популярна.
– Жрите, – бросил мутант и откинулся на стуле.
Он сам вёл себя, как ни в чем не бывало. Почему тогда ему важен так был этот ужин?
– Любой каприз за ваши деньги, – фыркнула Линка и потянулась за меню.
Федот явно чувствовал себя стесненно. Ну, это я и понятно. Он авторитет там, в своих пивнушках и бильярдных, там он и красавчик и ловкач. А здесь потерялся. И костюм его сидит не очень, видимо, надоело мутанту в магазине, или вдохновение после нас с Линой сдохло. А ещё и синяк никуда не делся, напротив, налился со всей своей силой и привлекал к себе внимание, буквально притягивая взгляды.
Да, компания у нас разношерстная и непонятная. Это все окружающие видели. Но они видели ещё и нашего мутанта, поэтому отводили глаза. Правильно, чем бы мутант не тешился, лишь не ломал кости. Хочется ему в ресторан, посидим, покушаем. Я послушно открыла меню. А потом закрыла. Господи, да я за вечер съем всю свою зарплату!
– Елисей платит, – напомнила вполголоса подруга.
– Всё равно… это слишком дорого. Я так не могу.
Лина повернулась ко мне. Посмотрела устало. Ещё бы, я бы тоже устала, полночи пить, а потом ещё… прелюбодействовать.
– Ты сама сюда пришла?
– Ну, нет…
– Значит заказывай себе лобстера и жри. Поверь, я сама бы из этой компашки смылась, так не дадут же… Считай, что Елисей нас нанял. Мы ему нужны, он платит.
– Правильно, – отметил мутант, который кроме исключительных размеров обладал также исключительным слухом. – Слушайте папочку, хорошо кушайте, и будете жить долго и счастливо.
Я сдалась. Заказала салат с заковыристым названием и не менее пафосным составом – самый дешёвый. И ещё куриное филе. Мне казалось, курица это продукт недорогой, уж всяко дешевле лобстеров и прочих непонятных животных. Но курица отсюда стоила столько, что я могла бы стаю живых несушек на эти деньги купить. Эх. Из выпивки я заказала только воду.
– Ну и дура, – резюмировала Лина.
Я пожала плечами – дура, и ладно. Дурой я быть привыкла, мне так спокойнее и безопаснее. Тем более все равно кусок в рот не полезет. Напитки принесли быстро. Лине коктейль в высоком бокале, мне водичку. Обычная водичка, простая, отчего дорогая такая?
– Идите потанцуйте, – снова подал голос мутант. – но чтобы на моих глазах.
Танцевать я не хотела нисколько. Вот не капли. Я и так чужая на этом празднике жизни. А танцевать вовсе не умею. Хотя может и умею, не проверяла. Точнее сказать – стесняюсь. В своей родной коммуналке, за закрытой дверью комнаты я танцевала с удовольствием, но кто знает, хорошо ли? А тут богачей несколько сотен поди. Я не хочу!
– Танцевать, – повторил мутант.
Сам кстати кофе пьёт. Кофе вкусно пахнет, я бы тоже не отказалась, но он в разы дороже… Рискнула посмотрела ему в глаза – очень серьёзные. Пожалуй, надо танцевать. Так и представляю, что будет, если Васька рискнет не послушаться. Шторки держатся на витых веревках, отодрет их, привяжет к моим рукам ногам, спустит вниз, на танцпол, и будет сидеть и дёргать, попивая кофий, пока я пляшу внизу послушной марионеткой.
Лина меня понимала. Она была временами очень противной, моя подруга. Но она знала меня, как никто другой. И придвинула ко мне свой бокал. В нем больше половины.
– Пей. Давай, давай. Для храбрости.
Храбрость бы мне не помешала. Внизу бренчали, настраиваясь инструменты. Звезда ещё не пожаловала, разогревать публику предстояло местном певцам. Пьяная девушка уже одиноко отплясывала на танцполе, нисколько не смущаясь. Если я напьюсь, мне тоже не будет стыдно? Я сделала глоток. Удивительно вкусно. Здесь наверное, и алкоголя нет. Второй глоток. Заиграла музыка, глубокий женский голос подхватил мелодию с первых нот и понёс высоко, казалось, к самому небу, сквозь бетонный потолок. Красиво поёт, хоть и не звезда. Снова посмотрела вниз – людей на танцполе прибавилось. Так я стану менее заметной, пусть все миллионеры идут танцевать…
Лина поторопила меня взглядом. Я вынула трубочку и допила остатки прямо так, из бокала. Мутант вопросительно приподнял брови. Плевать. Удивительно, но несколько глотков этой вкусной розовой жидкости и правда придали мне смелости. Алкоголь волшебная вещь, почему я раньше этого не знала?
– Как мало тебе для счастья надо, – проворчала Ангелина, когда мы спускались вниз по широкой красивой лестнице. – Ты не обедала?
Еду приносили в номер. Я поклевала едва-едва. Да какая разница? Зато сейчас хорошо. Задрала голову наверх – видно Елисея. Сидит, цедит свой кофе. Федот словно воробушек нахохлившийся на ветке под дождём, мне даже жалко его. Внизу уже целая толпа, многие явно не трезвы, а ведь будний день, им что, на работу не нужно? Я пробираюсь в центр, так меня будет меньше видно окружающим. И снова боюсь – танцевать же нужно! Видимо, мало выпила…
Ангелина пила меньше, но смело танцует, даже глаза закрыла, наверное, ей нравится. Я следую её примеру – глаза закрываю. Может, когда никого не видно, смелость сама придёт? Главное, не споткнуться и не упасть. Сделаю вид, что здесь никого нет. Что я у себя, в такой любимой на расстоянии коммунальной комнате. И танцую. Я и правда танцую. Это не так страшно, как мне казалось! Я даже увлеклась. А потом мелодия сменилась. Из ритмичной и задиристой стала лирично неторопливой. И что мне делать теперь? Многие танцуют нисколько не озаботившись тем, что мелодия подразумевает парный танец, но большинство разбилось на пары. Я потеряно стою посреди танцпола, ищу Лину. Замечаю её алое платье – без партнёра подруга не осталась, что не удивительно. А мне наверное наверх нужно идти…
