Текст книги "Последний призрачный танец. Книга 2"
Автор книги: Ирина Алексеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Ирина Алексеева
Последний призрачный танец. Книга 2
Глава 1
Вечернее небо окрасилось золотом и багрянцем, и в этом сумрачном свете мое единственное крыло стало практически невидимым. Я чистокровный шанар, дитя воздуха, и единственная цель моего существования – война. Моя раса сама по себе уникальна. Мы яростнее и сильнее орков, мы стремительнее эльфов, но при этом непозволительно уязвимы, ибо не обладаем способностью носить тяжелую броню, наша кожа не переносит соприкосновения с железом. Но я разительно отличаюсь даже от своих сородичей. Все шанары – проклятая раса, наделенная единственным белоснежным крылом, как напоминание о былом падении и о том, что боги сильнее нас. Мое же крыло совершенно, непроницаемо черное, как ночное небо над Шаеноном. Наверное, поэтому мне так нелегко приходилось в первые месяцы обучения в Академии. Меня задевали словами и провоцировали на драку, из которой я физически не мог выйти победителем. Первое время я терпел, а потом мастер Мисту, мой наставник, научил меня убивать.
Я обернулся, окинув мрачным взглядом стены Академии, и мое сердце вновь наполнилось горечью. Мне пришлось в течение нескольких месяцев силой завоевывать уважение. Не знаю, почему Александр Моргенштерн, герцог Лексиан, лично просил ректора, чтобы меня приняли в Академию. Он чистокровный темный, и неизвестно, зачем ему понадобился шанар, так разительно отличающийся от своих собратьев. Вряд ли он сделал это из жалости. Я склоняюсь к мысли, что Алекс намерен использовать адептов в своих целях. Он знает, что я буду верен ему до самой смерти. Что бы ни случилось, я сделаю все, о чем бы он ни попросил, я отдам свою жизнь по первому его требованию. И, что самое странное, нас здесь таких много. Не каждый глава клана может похвастаться такой безоговорочной, слепой верностью своих воинов.
Мне потребовалось около года, чтобы стать негласным главой Академии, жестоким королем для всех без исключения учеников. Я добился того, что мастер Лукас, ректор Академии, периодически обращается ко мне за помощью в вопросах дисциплины. И это при том, что он и старше, и сильнее меня. Теперь я прекрасно сражаюсь, и на дуэли меня победить невозможно. Наверное, это из-за моей сущности палача, или из-за того, что все шанары были созданы для убийства. Из стен Академии я выйду уже Инквизитором, а затем официально вступлю в Лексиан по приглашению Алекса. Да, я собираюсь остаться в клане и возглавить первую королевскую стражу.
На Шаенон окончательно спустилась ночь. Ясное небо смотрело на меня тысячами звезд, очень крупных и ярких в это время года. После солнечного дня внезапно поднялся холодный ветер, пронизывающий до костей. На мне нет плаща, поэтому, сидя на доступной всем ветрам крыше Академии, я окончательно продрог. Мои длинные волосы пропитались влагой и потяжелели. Еще немного, и я начну обрастать сосульками.
Вздохнув, я одним изящным прыжком спустился вниз. Как только мои ноги и одна рука совершенно бесшумно коснулись земли, я оглядел двор из-под густой завесы волос и, убедившись, что поблизости никого нет, направился в Академию. Я люблю вот так гулять ночами, выпускать накопившуюся агрессию и вдыхать полной грудью прохладный, чуть солоноватый воздух. Ночь, она отрезвляет, заставляет сердце успокаиваться и не сочиться кровью от бесконечной, мучительной боли. Сейчас я играю роль палача и тирана. Никто не смеет мне перечить, никто не может даже помыслить о предательстве, потому что предатель будет иметь дело со мной. К сожалению, моя власть распространяется только на адептов Академии. А я хочу большего. Я хочу, чтобы каждый в клане был готов умереть за Лексиан и за Александра Моргенштерна. Но я сделаю все, чтобы добиться своего.
Когда я вот так покидаю стены Академии, никто не смеет следовать за мной. Я могу всю ночь просидеть на крыше, разглядывая звезды и наблюдая, как один за другим зажигаются огни Шаенона. Я люблю слушать, как поют кузнечики в густой траве за стенами Академии. Я люблю слушать, как тихо шелестят мои перья, когда их ласково шевелит ветер. Закрыв глаза, я представляю, что мир вокруг меня пуст и безмолвен, и нет никого, кто может вызвать мое раздражение. Романтик ли я? Возможно. Но никто и никогда об этом не узнает. Не узнает, как сильно я хочу летать. Я знаю, что когда стану Инквизитором, в своей конечной боевой форме я смогу разворачивать второе, призрачное крыло. К сожалению, ненадолго. Но и это уже немало.
Жаль, что ночь коротка, и надо как-то выкраивать из неё время на сон и отдых.
Я уже почти подошел к общежитию Академии, думая, что времени на сон осталось не так уж много, когда татуировку под волосами слабо кольнуло, и голос герцога Моргенштерна оторвал меня от размышлений.
«Клауд» – позвал он. Для меня это стандартный способ приватного общения. Друзей я так и не завел. Никто в Академии не был равен мне ни по силе, ни по амбициям.
«Да, милорд?» – я насторожился. Что могло понадобиться ему ночью? Неужели кто-то заметил мое отсутствие, и моим ночным прогулкам пришел конец.
Я угадал лишь отчасти.
«Я был в городе и кое-кого подобрал, – Алекс на некоторое время замолчал. Я опешил. В голосе герцога сквозили нотки злости и сомнения. – Я уже распорядился о зачислении её в Академию. Ты где вообще?»
Я на миг замер, не зная, стоит ли говорить правду. Ученикам строго запрещается покидать стены Академии после наступления сумерек. И я не исключение. Но, поняв, что герцог все равно узнает правду, я признался.
«Сейчас приду» – я сорвался с места и через мгновение уже стоял в холле Академии, собираясь подняться к кабинету ректора. Но не успел дойти до лестницы, как был остановлен властным окриком. Обернувшись, я увидел герцога Моргенштерна. Алекс, освещенный светом единственного дежурного светильника, показался мне более мрачным, чем обычно. Дурной знак. Если он пожелает, то сможет убить меня одним ударом. И я, и он прекрасно это знаем.
Рядом с главой клана стояла тоненькая хрупкая эльфийка, с головы до ног закутанная в темный плащ. Взгляд её был направлен в пол, острые уши едва заметно вздрагивали. Боится. Или замерзла. Я с недоумением уставился на Алекса, не понимая, что мне делать с этой новой ученицей, и почему я вообще должен что-то с ней делать.
– Рейн, – обратился Алекс к эльфийке. – Это Клауд, он покажет тебе Академию и введет в курс дела.
Я дернулся, как от удара. С какой это радости я должен быть её экскурсоводом? Кто она вообще такая?
Будто прочитав мои мысли, эльфийка неуверенно взглянула на меня. Этот взгляд я, пожалуй, буду помнить до самой своей смерти. На один краткий миг я встретился взглядом с большими, вишнево-красными глазами, сверкающими из-под длинной густой челки цвета моего крыла. Я едва не отшатнулся. Теперь понятно, зачем Алекс обратился именно ко мне. Я такой же мутант, как и она, проклятое творение Никсы. Рейн скинула капюшон и окинула меня долгим, изучающим взглядом. На миг в её глазах промелькнуло что-то, похожее на испуг, но она быстро взяла себя в руки и послала мне слабую, насквозь фальшивую улыбку. Я понял, что она напугана, но это не помешало ей бросить мне вызов. Я усмехнулся. Что ж, интересной экземпляр темной эльфийки. Хотел бы я знать, на что она надеется? Завести себе друга и покровителя? Вот так вот сразу? Жаль её разочаровывать, но я холоден, как душа Ледяного Дракона, и мне не нужны ни друзья, ни такие вот подопечные. Но, кажется, она поняла это с первого взгляда на меня. Да, милая, мы оба с тобой одиночки. Я ответил ей неприкрытым вызовом, хотя раньше никогда не опускался до подобного по отношению к более слабому противнику.
Перехватив мой взгляд, Алекс нахмурился.
«У меня будет для тебя особое поручение, Клауд» – голос Алекса был обманчиво тихим и ласковым. Но по его интонации я сразу понял, что задание это не из легких, а если я его не выполню, меня ждет нечто ужасное. В принципе, я угадал.
«Проследи, чтобы её не убили» – взгляд ярко голубых глаз прожег меня насквозь, заставив сильнее стиснуть челюсти от разрывающих меня на части противоречивых чувств. Проследить, чтобы не убили? Да я буду первым, кто разорвет ей глотку. Потому что за внешностью хрупкой и беззащитной девчонки скрывается зверь с острыми когтями. Как, как он себе это представляет? Да у неё как будто на лбу написано «Ударь меня, попробуй моей крови, услышь мой крик боли». А я бы ещё и душу вырвал.
Я заметил, как эльфийка смотрит на Алекса. Преданность, обожание, желание защитить. Похоже, он успел очаровать её. Возможно, как и в случае со мной, спас от своры убийц, жаждущих крови. Меня он практически вырвал из лап смерти, отбил, излечил, обогрел, приютил. И даже я, создание, в чьем сердце навеки поселился хаос, не способен ответить ему предательством. Что ж, можно порадоваться за наш клан. С сегодняшнего дня он получил еще одного преданного, самоотверженного воина.
«Конечно, милорд» – пообещал я, предвкушая неплохое развлечение для себя. Вот оно, испытание на стойкость. Смогу ли я сдержаться?
Кажется, девчонка что-то прочитала в моих глазах. Больше не глядя на Алекса, она направилась ко мне.
– Клауд? – тихий, немного хрипловатый голос. – Очень приятно.
Я очень сомневаюсь в этом, милая. Знакомство со мной по определению не может быть приятным.
Я не удостоил её ответом. Мы не будем друзьям. Мы даже врагами не будем. Это было бы слишком низко даже для меня, как-то нечестно.
Развернувшись, я молча направился в общежитие Академии, зная, что она следует за мной. Думаю, стоит поселить её в башне, подальше от остальных. Её комната должна быть недоступной для других учеников. Прочитав мои мысли, Рейн, наверное, очень бы удивилась. Но Академия – это суровая школа выживания. До того, как научился в совершенстве владеть оружием, я сам не раз уползал с арены после неудачной дуэли. Почему-то врагам доставляло особое удовольствие ломать мне крыло. Это ни с чем не сравнимая, сводящая с ума боль, когда можно только кричать, разрывая легкие. И я знаю, что если Рейн не держать подальше от остальных учеников, её убьют в первую же ночь. Убьют свои же. Жестоко, да. Но окинув её внимательным взглядом, я понял, что она всего лишь маг поддержки, она даже не боец, и без моей защиты ей не выжить.
Голос Алекса вновь отвлек меня от размышлений.
«Клауд, если она не выживет, ты тоже умрешь» – вот так вот просто и бескомпромиссно. Я чуть было не сбился с шага. Да знает ли он, о чем просит? Мне придется пойти против всей Академии. Хотя, я король, я справлюсь. На миг меня посетила мысль, что таким образом Алекс просто меня проверяет. Смогу ли я уберечь одну единственную хрупкую жизнь? Во мне с новой силой вспыхнула надежда. Когда-нибудь я буду по правую руку от Алекса, когда-нибудь он не сможет без меня обойтись.
«Я сделаю все, чтобы оградить её от опасности, милорд» – вполне искренне пообещал я, уже по-новому глядя на эльфийку. Она – мой шанс доказать герцогу, что я достоин большего. Мне осталось всего чуть-чуть до получения звания Инквизитора и последующей Инициации.
«Я уже кое-что предпринял, – в голосе Алекса звучало предвкушение. – Завтра ты все узнаешь».
«Ммм» – разочарованно вздохнул я, хотя, если честно, не поверил, что здесь вообще можно что-то сделать.
«И, Клауд, кое-что еще, – на этот раз я всерьез насторожился. – Никто не должен ни о чем догадаться. И, в первую очередь, сама Рейн».
«Естественно, милорд» – согласился я, мысленно прикидывая слова завещания. А похоронят меня, скорее всего, в окрестностях Шаенона. Интересно, Алекс сам снесет мне голову, или поручит это грязное дело кому-то из своих командиров? Наверное, сам, ведь именно он дал мне это невыполнимое задание.
Украдкой взглянув на Рейн, я слегка успокоился. Она задумчиво шагала рядом, практически не глядя по сторонам. Судя по всему, её мысли были очень далеко от Академии. Я бы многое отдал, чтобы понять, о чем думает это ушастое недоразумение. Я неплохо разбираюсь в натурах. Эта на рожон не полезет, но случись что, драться будет до последнего. В том, что ей придется драться, я уже не сомневался. Военно-Магическая Академия Шаенона не то место, где можно спокойно отсидеться, ни разу не обагрив свой меч кровью.
Я свернул к башне, и Рейн без вопросов последовала за мной.
– Завтра я покажу тебе Академию, – вполне миролюбиво пообещал я. – А сегодня тебе лучше отдохнуть. Я провожу тебя в твою комнату. Не забудь запереть дверь изнутри. На всякий случай.
Я знаю, что сегодня можно не запираться, ведь кроме Алекса и меня её никто не видел. Но чем тьма не шутит?
Рейн кивнула, даже не удостоив меня взглядом. Я подавил внезапную вспышку ярости. Остро захотелось схватить её за горло и как следует припечатать головой об стену, чтобы эти кровавые глаза, наконец, перестали терзать мне душу. Более уязвимого существа мне еще не доводилось видеть. Она вызывала во мне агрессию и острое желание убивать. Почему? Это же просто мелкая недоучка. Но я уверен, что не один такой. Только мне, в отличие от других, удается лучше контролировать свои чувства и эмоции, сдерживать свои желания и порывы. Ох, нелегко мне придется. Очень нелегко.
Подойдя к одинокой деревянной двери, я распахнул её перед девчонкой. Она молча скользнула внутрь, не потрудившись зажечь свет. Я вспомнил, что темные прекрасно видят в кромешном мраке, и успокоился. Проверив, насколько крепок внутренний засов на дверях, я повернулся, чтобы уйти.
– Клауд, – остановил меня тихий голос.
Я повернулся и внимательно посмотрел на хрупкую фигурку, застывшую у окна. В мерцающем свете звезд её глаза казались непроницаемо-черными и не такими уж пугающими.
– У тебя очень красивое крыло, – она улыбнулась, впервые сделав это искренне.
Хрипло ругнувшись, я с силой захлопнул дверь и прислонился к ней спиной. Глупая, глупая Рейн. Как мало она меня знает. Выровняв дыхание и убедившись, что девчонка заперлась изнутри, я направился к себе. У меня осталось всего несколько часов до рассвета, чтобы придумать, как защитить это недоразумение от других учеников. И как не убить её собственноручно.
Глава 2
Ученики не зря называют меня темным королем. Думаю, прозвище появилось из-за моего необычного черного крыла, и я всячески подтверждал сложившуюся репутацию жестокого тирана и дуэлянта. При моем появлении все разговоры смолкали, а ученики шарахались в сторону с моего пути. Некоторые пытались здороваться, интересоваться самочувствием и прочая чушь, но я неизменно отвечал им холодным презрением. Мои дела никого не касаются. Я один, сам по себе, я сильнее их всех, и, что самое главное, мне никто не нужен. Я слишком самодостаточен, чтобы нуждаться в друзьях, и я не настолько тщеславен, чтобы окружать себя свитой. Никто в Академии не догадывался о моей истинной сущности. Признаюсь, порой я ненавидел их всех. Мне отчаянно хотелось дать выход своему гневу и уничтожить тварей сильнейшей волной проклятия. Да, я это умею. У меня есть возможность убивать врагов массово, оставляя вокруг себя лишь горы бездыханных трупов.
С самого утра я боролся с охватившим меня раздражением. Что меня пугало больше всего, так это злость на Александра. Я отчаянно злился на того, ради кого готов умереть. Разве такое возможно? Наверное, ведь его поведение сродни предательству.
В Академии ученики, независимо от уровня знаний и времени поступления, некоторые занятия посещали вместе. В основном, каждый занимался индивидуально, кто-то самостоятельно, кто-то с наставником, но такие вещи, как кодекс Темных, нам преподавали на лекциях. Я посещал их очень редко, потому что все необходимое получал от своего наставника. Меня учил драться мастер Мисту, он же внушил мне идеи Лексиана, он долгими ночами заставлял меня бодрствовать, укрепляя боевой дух. Не могу сказать, что я стал патриотом до мозга костей, но понятие о клановом долге в меня вбили накрепко. Думаю, Мисту станет идеальным наставником и для Рейн. Она такая же отверженная, как и я, но, признаюсь, ночью мне показалось, что она сильнее, чем кажется. Как бы не приняли её товарищи, она будет с этим жить и мириться.
Уже входя в класс, я понял, что опоздал. Новенькая стояла, ощетинившись парными мечами, в окружении пары десятков своих сверстниц. По её подбородку струилась кровь и тяжелыми каплями падала на пол, распространяя едва уловимый аромат вишни и корицы. В ярко-красных глазах застыла решимость. Но там, в самой глубине, я увидел тупую, пульсирующую боль. Я хорошо вижу подобные вещи. Рейн готова была идти до конца, и на какой-то миг я испугался. Не за неё, за других. Признаюсь, от девчонок такой жестокости я не ожидал. Хотя, я слишком плохо их знаю, чтобы судить. Многие из них пытались со мной сблизиться, но я слишком дорожу своей репутацией ледяного истукана, чтобы впустить кого-то в свое сердце.
При моем появлении все как обычно метнулись в разные стороны, рассаживаясь по местам. В полной тишине я наблюдал, как Рейн, окинув меня мрачным взглядом, со стуком загнала парные мечи в ножны.
Мастера Кроноса, преподающего нам кодекс Темных, еще не было. Еще немного, и я мог бы опоздать. И когда она успела настроить против себя половину Академии? Безмозглая девчонка.
– Ученица Рейн, – самым убийственно-холодным тоном обратился я. – Ношение оружия в стенах Академии строжайше запрещено и карается исключением.
Она долго, не отрываясь, смотрела мне в глаза, ища подвох. Поняв, видимо, что я не лгу, темная едва повела плечами, скидывая ножны. Демонстративно положив их на стол, она взглянула на меня из-под густой черной челки.
– Это больше не повторится, – покорно согласилась она. Я почувствовал, что лечу в пропасть. Я ожидал войну, ненависть, презрение. А она, похоже, видит во мне друга и защитника, безоговорочно соглашаясь с каждым моим требованием. Что ж, пускай думает, что хочет. Если она рано или поздно изменит свое мнение обо мне, я буду только рад.
Удовлетворенно кивнув, я отвернулся. Мое вмешательство произвело должный эффект, ученики застыли, с напряжением глядя на меня. Я же неторопливо занял свое место на заднем ряду, откуда мог беспрепятственно наблюдать за каждым из них. Украдкой взглянув на Рейн, я увидел, что она аккуратно стерла с подбородка кровь, как будто ничего и не было. Разбитая губа едва заметно припухла, но в целом эльфийка выглядела вполне здоровой. Только по неестественно прямой спине я понял, насколько тяжело ей сейчас сдерживаться. В ней клокотали гнев и обида. Но я разберусь, кто все это начал, узнаю, кто заставил мою подопечную страдать и собственноручно вырву ему сердце. Такие сильные чувства напугали меня, но, возможно, есть в ней что-то родственное, отчего моя сущность так отчаянно тянется к ней в стремлении защитить и навсегда оградить от боли. Но кто я такой, чтобы воевать со всей Академией? Всего лишь ученик. А что, если её решит обидеть кто-то из руководства клана? Все они любят рассуждать о чести и гордости темных, но многие из них и понятия не имеют, что это на самом деле такое.
«Рейн Даханавар» – раздался в моей голове её тихий голос. Она даже не обернулась, продолжая так же смотреть на что-то впереди себя. Но худые плечи заметно напряглись, выдавая её с головой. Первое, чему ей следует научиться, это носить маску.
«Что?» – не понял я, слишком глубоко погруженный в свои мысли.
«Мое имя Рейн Даханавар, Звездная Тень».
Я подавил усмешку. Звездная Тень. Вот уж тенью её назвать сложно. Но звучит красиво. Отвечать ей я не стал. Мое имя ей известно. А общение с ней я решил свести к минимуму. Так будет лучше для неё, для меня и для всех остальных.
Дверь в аудиторию наконец-то распахнулась, впуская мастера Кроноса. Сдержанно поприветствовав учеников, темный, как всегда, огласил список выпускников Академии, прошедших Инициацию. Кто-то из них остался в Лексиане, кто-то ушел в поисках более выгодных контрактов. Вообще, в Академии всегда очень большая текучка. Ученики приходят с разными уровнями способностей. Кто-то завершает обучение за несколько месяцев упорных тренировок, а кто-то сидит годами. Глядя на Рейн, я решил, что она надолго не задержится. Она должна понимать, насколько опасно ей оставаться слабой. И я, может быть, помогу ей немного. Мне до завершения Академии осталось буквально несколько дней, хотя в Лексиан я пришел пару лет назад с минимальным уровнем подготовки. Грубо говоря, Алекс подобрал меня на улице, злобного, загнанного и израненного. Возможно, именно поэтому я настолько ему предан? Кто знает, что бы со мной было, если бы наши пути не пересеклись?
От мрачных мыслей меня отвлек звук распахнувшейся двери. Грубо прервав занятие, в аудиторию вошел Александр Моргенштерн собственной персоной. Ученики тут же повскакивали со своих мест, склонив головы в молчаливом приветствии. Я тоже встал, равнодушно глядя на главу клана. Вообще его появление в стенах Академии – это нонсенс. За исключением тех случаев, когда он приходит к своему лучшему другу Мисту. Наверное, я первым заметил, что Алекс пришел не один. За спиной Рыцаря Кайдена маячила тоненькая фигурка мальчишки-недомерка.
– Позвольте представить вам еще одного нового ученика, – в воцарившейся тишине голос герцога прозвучал необычайно громко и проникновенно. Уши темной едва заметно вздрогнули, но я уже знал, что речь пойдет не о ней. Она в представлении уже не нуждается, насколько я понял. – Лелуш, прошу любить и жаловать.
Александр вытолкнул мальчишку вперед, и я почувствовал, что за Рейн больше можно не опасаться. Кому в нашем клане действительно придется тяжело, так это отвратительному светлому эльфу. Спрятав торжествующую усмешку, я еле заметно покачал головой. Отличная идея, Алекс. Я и сам с удовольствием пролью кровь этого жалкого худого существа, слишком светлого, чтобы выжить в стенах Академии.
«Я же говорил, что кое-что предпринял» – Алекс, судя по всему, был очень собой доволен. Да, я и сам не смог бы придумать ничего лучше. Кому нужна темная с красными глазами, когда перед глазами маячит светлый? Вообще, в нашем клане были светлые, но все они преимущественно были девушками, слишком нежными и прекрасными, чтобы у кого-то хватило духу в открытую их ненавидеть. Алекс нуждался в лучницах, и ученики мирились с присутствием эльфиек. И не просто мирились. Ими восхищались, их любили, их стремились защищать, и коварные золотоволосые твари откровенно этим пользовались. В А этот, Лелуш, станет отличной мишенью.
«Его я тоже должен защищать?» – на всякий случай уточнил я.
Губы герцога Моргенштерна расплылись в жестокой усмешке, причину которой знал лишь я один.
«Нет. Твоя задача – натравить на него всех учеников Академии. Но, конечно, постарайся оставить его в живых, ведь его отец – глава Альянса Света».
Я постарался ничем не показать своего удивления. Почему глава светлого Альянса отправил своего сына к темным? Наказание? Испытание? Боюсь, я никогда этого не узнаю.
«Что, если у меня не получится?» – я решил прояснить все для себя, узнать границы дозволенного.
Алекс притворно вздохнул.
«Ну что ж, спишем все на несчастный случай. Его отец знает, на что идет. Но ты все-таки постарайся, иначе нам не избежать войны с Альянсом».
Это значит, что мне позволено все, но в разумных пределах.
Кровь в моих жилах побежала быстрее, сердце застучало в ускоренном темпе. Золотоволосый мальчик для битья. Ну что может быть прекраснее? Я вообще не кровожадный, но запах крови светлых опьяняет меня. Впрочем, как и кровь темных. В аудитории все еще витал аромат вишни, корицы и меда. Видимо, Лелуш тоже это почувствовал. И взгляд светло-золотистых глаз безошибочно устремился к Рейн. Она не подняла голову и вообще, кажется, глубоко погрузилась в свои мысли. Я, не знаю почему, почувствовал смутную тревогу. Оценив одеяние светлого – просторный балахон, я понял, что он маг, и в будущем, возможно, станет сильным Магистром. Ему совсем немного осталось до завершения образования. Возможно, несколько недель. Но я почему-то сразу понял, что мне эти недели покажутся целой вечностью. Как и ему. Как и Рейн. Темная обернулась, окинув меня обеспокоенным, мрачным взглядом, но я продолжал как ни в чем не бывало разглядывать новенького. Заклинатель. А они с Рейн должны поладить. Интересно, где его курица? Всех светлых магов, что я встречал до этого, обычно сопровождал верный пернатый фамильяр – очень шумный, и, на мой взгляд, туповатый.
Алекс, о чем-то переговорив с мастером Кроносом, удалился, бесшумно закрыв за собой дверь.
Светлый, не торопясь занять свое место, с интересом разглядывал учеников. Его взгляд надолго задержался на группе эльфиек, расположившейся в середине аудитории, одинаково отдаленно от меня и от Кроноса. Ну конечно, еще бы он ими не заинтересовался. Думает, наверное, что ему что-то обломится. Он ведь такой неотразимый золотой мальчик, стройный, хрупкий, подтянутый.
Поняв, что новенький смотрит на меня, я окинул его тяжелым, презрительным взглядом, добавив немного свойственного мне холода и высокомерия. Пусть сразу определит мой статус, пусть знает, кому надо подчиняться, кого надо бояться, кто станет его ночным кошмаром, его мучителем и палачом. Только идиот бы меня не понял. Да, я все вложил в свой взгляд. И получил в ответ неприкрытый вызов. Светлый смотрел на меня своими огромными золотистыми глазами, и такой ненависти я не чувствовал уже давно. Первое, что я понял сразу же – я только что обрел злейшего, непримиримого врага. Второе – Лелуш, несмотря на опасения Алекса, должен умереть.
