Текст книги "Каникулы на солнечном острове"

Автор книги: Ирина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Ирина Романова
Каникулы на солнечном острове

Нирвана и щенок боксера

Вот уже два дня, как мы на Корфу. Состояние приближено к максимальному блаженству, мозги на солнце атрофировались, в голове – ни единой мысли. Я лежу у самой воды, море касается пальцев ног, песок осыпается с горячего тела. Где-то далеко на глубине мелькают головы наших детей, но по очереди. Обладатели их во что-то играют, нападая под водой друг на друга. А муж уехал в магазин за хлебом и персиками.

Хотя магазин – громко сказано. Скорее, летняя палатка возле дома владельца, где продаются яйца, хлеб, арбузы, фрукты-овощи… Придешь за покупками, спросишь: «Есть помидоры?» А хозяин в ответ: «Сейчас жена принесет и будут». Но иногда он говорит, что помидоров нет. И ты понимаешь, что, скорее всего, жена отошла куда-то по делу, а ему самому идти на огород не хочется.

Почитала, поплавала, покормила детей виноградом, поела сама… Море здесь мелкое, нужно долго брести по колено, пока доберешься до глубины. Зато можно лечь в воду у самого берега, накрыть лицо книгой и ловить кайф.

Пляж – совершенно безлюдный, что удивительно для Корфу в конце августа. Отелей здесь нет, лишь небольшие семейные пансионы и летние дома, где отдыхают греки и итальянцы. Кто молодец? Я молодец, что нашла такой! Море, горы и рассветы прилагаются, с закатами, правда, не повезло. Солнце здесь не в море, а за гору садится. Но нельзя иметь все сразу, закатами будем в другом месте любоваться.

Справа в конце пляжа – маленькая рыбачья гавань с деревянным причалом. Позавчера я видела, как рыбаки возвращаются с лова. Молодой грек поймал здоровенную рыбину и потащил ее к подъехавшему прямо к воде джипу. Позднее нам сказали, что это была акула. Не люблю. В море встретишь – страшно, хотя и знаешь, что для людей местные акулки не опасные. А в пищу ее – мясо жесткое, как будто опилки жуешь. Второй рыбак доставал со дна лодки ящики с небольшими пучеглазыми рыбами. Я таких еще не ела, надо вечером поискать, в какой таверне их подавать будут. Не нашли, но не очень расстроились. Свежепойманный тунец со стола Спиро был точно не хуже.

Спиро – это хозяин нашей виллы. Лет сорока с небольшим, дочерна загорелый, маленького роста и коренастый, как многие греки. Его беременная на пятом месяце жена и маленькая дочка приходили к нам вчера знакомиться. Они здесь что-то вроде местной элиты, их все знают. И у дочки, и у жены – очень белые лица, как будто не в Греции живут. Вскоре я поняла почему. Они ни разу не вышли на улицу, не смазав лица толстым слоем солнцезащитного крема! Жена считает, что быть загорелым – некрасиво и вообще… Что она – крестьянка, что ли, с обожженной кожей ходить?

Кроме нашей Спиро принадлежит еще соседняя вилла на две семьи и рыбная таверна у подножия горы. Не перепутайте с двумя другими рядом, их хозяев так же зовут. Имя это – очень распространенное на Корфу. Покровителя острова зовут святой Спиридион, поэтому многих мальчиков называют в его честь. Обо всем об этом я прочитала у Джеральда Даррелла11
  Джеральд Даррелл (1925 – 1995) – английский писатель и натуралист, основатель Джерсийского зоопарка и Фонда охраны дикой природы.


[Закрыть]. Приехав сюда через девяносто с лишним лет после описываемых им событий, я убедилась, что мужчин по имени Спиро здесь по-прежнему много. Как сказал бы сам писатель, хоть что-то не изменилось.

Кстати, из-за Даррелла мы сюда и приехали. Я с детства люблю его книги, особенно «Моя семья и другие звери». Для мужа он тоже не чужой человек, и мы до сих пор спорим, кто из нас сильнее сюда хотел и кто больше его книг прочитал. Муж не согласен, но я знаю, что прочитала больше. Так или иначе, желание оказалось обоюдным, и когда мы думали, куда бы отправиться в очередной отпуск, слово «Корфу» пришло в наши головы практически одновременно.

Хорошо, что я была более или менее готова к тому, что нас ждет. Что время от времени нам придется смотреть на знакомый по книгам остров сквозь призму розовых очков. Встреча со старой мечтой, это вообще опасно. А вдруг она совсем не то, что мы себе придумали? И точно: из аэропорта выехали и попали на обещавшую быть живописной дорогу, поскольку идет вдоль моря. С одной стороны – благоустроенные пляжи, с другой – бесконечные отели и так пятьдесят километров. Ну и умник тот, кто догадался ее здесь проложить, весь ландшафт испортил!

Машин – много, не обращая на них никакого внимания, толстые мамы с маленькими детками сонно переходят дорогу. У деток – надувные круги вокруг животов, у мам – естественные жировые валики. Какие светофоры! Где хотят, там и идут. Так мы и ползли почти всю дорогу. Нет, думаю, это – точно не мечта. Я, если что, вообще не паникую, так, слегка нервничаю.

Машина нам досталась совершенно уникальная: старый, убитый напрочь «Рено». Мне и раньше не очень нравились французские автомобили, а уж после встречи с этим экземпляром я в них вовсе разочаровалась. На первом же километре на панели высветилась надпись «поменяй масло»… Щас! Вам надо, вы и поменяйте! Потом красным загорелось еще несколько лампочек. Игнорируем и едем дальше.

К счастью, после Лефкими отели кончились, и пошли деревни, где нога туриста практически не ступала. Редкие люди, встречавшиеся на нашем пути, останавливались и недоуменно смотрели нам вслед. Особенно старики возле церквей. Хороший знак.

Деревня, где мы сняли виллу, называлась Гарденос. Спиро сказал, что сами мы наш дом вряд ли найдем, у него и адреса как такового нет – на горе стоит. И предложил встретиться в таверне у подножия горы. Там он и ждал, сидя за столиком с кувшином вина. Поприветствовал как родных, сел на старенький вонючий мотороллер и покатил впереди нас в гору. В очень крутую гору! Мы пристроились за ним.

О, как трудны были эти триста метров! На первом же десятке машина глохнет и едет назад. Ползем до самого низа, молясь, чтобы на дороге в этот момент никого не было. Слава богу, тормоза работают, а вот сцепление – ни к черту. Заводим машину, она чихает и рывками едет до того самого места, где заглохла в первый раз. Глохнет опять, катится вниз. Так повторяется несколько раз, из-под капота уже идет дым. После очередной неудачной попытки Спиро сам сел за руль и доставил нас к дому. У него больше опыта с местными авто и горками. Сказал, что по их дорогам лучше ездить на мотороллере, но он всегда готов прийти на помощь, если что.

Из машины вышли, вниз глянули, а там – она, мечта! Желтый пляж, серебряно мерцающее море и – никого! И дом был прекрасен, даже лучше, чем мы ожидали. Большой и прохладный, с тремя спальнями и гостиной. На крытой террасе – четыре шезлонга и круглый стол с соломенными креслами. Здесь мы будем валяться и играть в карты по вечерам. Но сейчас еще не вечер, поэтому забрасываем чемоданы в спальни и выходим в жару. Спускаться пешком не хотелось, но на машине ехать мы все же не рискнули. Спуститься спустимся, а потом наверх забраться как-то надо. В общем, пошли, солнцем палимы.

Внизу у столба был привязан щенок боксера трех-четырех месяцев. Он радостно облаивал прохожих и казался разочарованным, если они не обращали на него внимания. Наши мальчишки, конечно же, обратили. Они сразу подбежали к щенку, долго гладили его, а он, счастливо повизгивая, лизал им руки. Хозяин боксера, молодой грек, вышел на крыльцо и неодобрительно смотрел в их сторону. Пусть не обольщается, из боксера все равно сторожевого пса не получится.

На пляже народу было совсем мало, а как отошли подальше от лежаков с зонтиками, так вообще одни остались. Плюхнулись на песок – хорошо! Мелькнула малодушная мысль: а что если все две недели никуда отсюда не уезжать? Пляж, таверна – что еще для счастья надо? Вот было бы смешно.

Немного поспорили, где будем ужинать, но как-то пассивно. Зашли в первую же попавшуюся таверну, заказали баранину и кувшин домашнего вина. Неплохо, но до чего же мы устали! Поэтому никуда после ужина не пошли, легли на шезлонги у самой воды, слушали море и смотрели на небо. Темень была кромешная – новолуние, и звезды такие яркие, что не может быть! Две из них упали, но мы не успели ничего загадать. Да и какие могут быть желания, когда вокруг – море и звезды, а в центре этого счастья – мы!

Мажемся синей глиной и ломаем машину

На следующий день с утра пораньше поехали в Лефкими – посмотреть, что он из себя представляет, и в магазин. Путеводители называют его живописным, но вы не верьте, нет в нем ничего живописного. Так что будете проезжать – проезжайте. Пусть и дальше без вас живет город Лефкими. Маленький, пыльный, с морем соединен узким, в древнегреческие времена очень важным, каналом. Стало быть, своего выхода к морю у него нет, а что это за город, если он не у моря? С туристической точки зрения, конечно. Тем не менее Лефкими – второй по величине населенный пункт острова после столицы и считается одним из самых традиционных на Корфу.

Когда он был основан, точно неизвестно, но в XIII веке его жители вовсю торговали солью, снабжая весь северо-запад Греции. А вот регион вокруг города известен с древнейших времен. Здесь в 435 – 434 годах до нашей эры произошло одно из морских сражений Пелопоннесской войны. Воевали афиняне с коринфянами, победили афиняне.

Во время Второй мировой войны около Лефкими разбился бомбардировщик Ланкастер. Местные жители спасли и спрятали команду, а потом вели ее сорок четыре километра до Контолаки, где их забрала британская подводная лодка. Героический поступок, учитывая, что остров был оккупирован немцами.

Я читала, что некоторые женщины здесь до сих пор ходят в традиционных одеждах и носят грузы на голове. Право не знаю, так ли это, мы ни одной не увидели. А вот ослы, груженые хворостом, поразили. Еще запомнились старики, чинно сидящие на лавочках вдоль канала. Они внимательно провожали нас взглядом, их лица были суровы и безэмоциональны. Спросили, где находится супермаркет, ответом было угрюмое молчание. Потом один из стариков махнул своей палкой куда-то вправо – туда, мол, езжайте.

Свернули в боковую улочку и обнаружили маленький магазинчик, где продавались преимущественно вино и оливковое масло. Продавцу было скучно, он радостно вцепился в Борьку и начал наливать ему из разных бочонков. Мы говорили, что не можем, что нам еще в Гарденос ехать, а он сказал, подумаешь, какие-то десять километров! И что у них на Корфу даже подозрительно трезвым за руль садиться, неважно, что на часах всего одиннадцать утра. Подегустировали немного, купили литр домашнего вина, заодно узнали, где тут у них супермаркет.

Он был на выезде из города, что оказалось очень кстати. Потому что когда мы купили все необходимое, сели в машину и попытались тронуться с места, машина не завелась. А когда все-таки завелась, то не включила заднюю скорость. Пришлось выталкивать эту колымагу с парковки вручную и на первой скорости ехать домой. На вторую, третью и все остальные скорости она тоже не переключалась. В гору подняться даже не пытались. Остановились внизу и сразу кинулись к Спиро в таверну, чтобы он позвонил в агентство. Грек с греком быстрее договорятся. Прописался он, что ли, в этой таверне?

Где-то через час приехал механик из пункта проката и привез другую машину: почти новый «Форд-Фокус» с пробегом чуть менее тысячи километров, если спидометр не подкрутили. Механик сказал, что он так и знал, что машина на последнем издыхании. И надо же ей было испустить сей вздох именно у нас! Даже не попросив нигде расписаться и не отметив в бумажках замену «Рено» на «Форд», механик уехал.

Так как мы все равно находились в таверне, там же и пообедали. А потом пошли на пляж, и хочу вас сразу предупредить, что сегодня и завтра мы только и будем делать, что курсировать между таверной и пляжем. Так что, если кому-то неинтересно, приходите послезавтра.

У рыбачьей гавани был маленький риф, где мы собирались поплавать с маской. По пути туда нам то и дело попадались люди, намазанные какой-то серо-синей дрянью. Спросили их, что это такое, они ответили, что это – лечебная глина и что за гаванью ее целые залежи. Лечит от чего угодно, но от чего конкретно, никто не знал. Надо будет попозже туда пойти, тоже намазаться на всякий случай.

Мы пробыли на пляже почти до самого захода солнца. Как жаль, что садится оно здесь за гору! Зато рассвет должен быть изумительный. Вот Мишка и решил спать на улице, чтобы встретить солнце и сфотографировать утреннее небо. Устроился на лежаке на веранде, проснулся на рассвете. Встретил, сфотографировал, получилось плохо. К тому же он замерз и весь был искусан какой-то мошкой, даже веки. Выполнив намеченное, пошел в дом досыпать, утром его было не добудиться.

А как добудились, отправились на море на целый день. Второй уже, значит, если не считать дня приезда? Кстати, написав: «пошли», я неправильно выразилась. Как только нам заменили машину, мы не ходили, а ездили. Даже эти несчастные триста метров до пляжа. Было бы не так жарко, или дом бы не на горе стоял… И соседи наши тоже на машине передвигались, и как это мы с ними на узкой дорожке еще не встретились?

Мы уже познакомились, это была семья с двумя детьми из Мюнхена. Приехали на неделю и за такой короткий срок умудрились посмотреть почти весь остров. Где бы мы ни появлялись, они уже были там. И книжка у них на столе лежала такая же, как и у нас: «Моя семья и другие звери». Только на немецком языке.

Машину мы всегда оставляли на большой пыльной парковке около пляжа. Рядом с парковкой стоял дом – очень ветхий и старый, почти развалюха. Если бы его обитательница не торчала на крыльце каждый день, то вполне можно было бы подумать, что здесь уже полвека никто не живет. Огород зарос бурьяном, грядки давно забыли, что такое лопата. Хозяйке было лет сто. Она злобно смотрела на проходящих мимо людей в сарафанах и шортах и время от времени грозила в их сторону скрюченным кулаком. Нам было неловко проходить мимо нее, и мы старались парковать машину подальше. Борьба миров, которая точно закончится не в ее пользу

Оставив мужа и детей у рифа, я пошла искать бухту с глиной. Нашла, выглядела глина как блестящая синеватая грязь. Намазалась, через полчаса тело начало зудеть и чесаться, я не выдержала и смыла. Значит, не подействует. Нужно было два часа держать, как объяснила пожилая полная итальянка, помогая натирать мне спину вонючей жижей. Люди в бухте толпились постоянно, верили они, видать, в чудодейственную силу синей глины. Хорошо, что месторождение было маленькое, а то греки обязательно построили бы здесь какую-нибудь лечебницу.

Обедали прямо на пляже, принеся из таверны гирос и цацики с хлебом. А ужинали у Спиро. Мы уже многих членов его семьи знаем. Рыбу для таверны ловит его отец Василий, еду готовят мама и тетушка, на стол подает сестра. Все очень по домашнему, меню как такового нет. Что забили-поймали, то и подают. Все сказочно вкусно, дешево и очень душевно! Сегодня, например, нам предложили тунца на гриле, а вином угощал Василий за счет заведения.

Возвращались домой благодушные. Поднимаясь в гору, смотрели на звезды. Нам казалось, что с каждым шагом они становятся чуточку ближе. День по традиции закончили на террасе игрой в дурака, ходили, как всегда, из-под меня.

Девушки Джеймса Бонда и телевизоры в пустыне

На следующий день, в тот промежуток времени, когда обед уже закончился, но до ужина было еще далеко, к нам пришло осознание, что в жизни надо что-то менять. Что с лежачим периодом отпуска пора заканчивать и лучше это сделать прямо сейчас! Глянула в путеводитель, что тут у нас есть поблизости, и обнаружила лагуну Кориссион в двадцати километрах от Лефкими. Были обещаны фантастические виды, мягкие дюны и красивейший закат.

Кориссион – самое большое соленое озеро Корфу, образовалось почти двести тысяч лет назад. В те доисторические времена на его берегах водились гиппопотамы! Фрагмент нижней челюсти этого животного, помимо других важных артефактов, обнаружили не так давно французские археологи. В наши дни местная фауна представлена змеями, бабочками, выдрой и шакалом обыкновенным. Черепахи тоже есть: один сухопутный вид и две болотные или прудовые. Помните у Даррелла Ахилла, любившего землянику?22
  «Моя семья и другие звери»


[Закрыть] Скорее всего, это была балканская черепаха, потому что Ахилл точно был сухопутным, не в пруду обитал.

Еще в окрестностях Кориссиона снимался двенадцатый фильм бондианы «Только для твоих глаз». Как раз в этих дюнах и была убита очередная девушка Джеймса Бонда после проведенной с ним романтической ночи. Не понимаю я его девушек. Всех убивают одну за другой, а они все равно к нему лезут.

На озере – уникальный дюнный ландшафт и очень много птиц. Более ста двадцати видов гнездится здесь: фламинго, бакланы, серебристые мухоловки, гуси, цапли… Просто рай для орнитологов и фотолюбителей. Правда, приезжают они сюда обычно рано утром, а мы приехали вечером. И не к птицам, а к солнцу, поэтому никого не увидели. Только загорелый дочерна пастух с голым торсом бродил в одиночестве за стадом коз. Те неторопливо объедали какие-то колючие кусты. Скорее всего, это были заросли красноплодного можжевельника, остатки некогда богатых лесов. Также берега лагуны – единственное место в Греции, где растет крестовица морская – многолетнее травянистое растение семейства мареновых. Выглядит как мягкие стелющиеся по земле мясистые елочки с мелкими желтыми цветочками.

Весной поверхность воды покрывает сплошной ковер белых водяных лилий. По описанию это очень похоже на озеро, где семья Дарреллов устраивала пикники. Возможно, это было именно оно, вряд ли на Корфу есть второе такое озеро с белыми лилиями. Иногда одновременно с лилиями зацветают дикие орхидеи, их здесь – четырнадцать видов. Теоретически, они могут цвести в любое время года, так почему бы и не весной? Красота, должно быть, нереальная! Белые лилии в воде и разноцветные орхидеи в дюнах!

Вода в озере гораздо солонее, чем в море. В нем водятся рыба и креветки, некоторые виды – эндемичны. Это, например, маленькая полосатая рыбешка из отряда карпозубообразных. Ее длина – шесть сантиметров, латинское название – Aphanius fasciatus.

Вообще здесь очень нетипичный для Греции пейзаж. Таких дюн нет нигде на Ионических островах, а может быть, и на всем побережье Средиземного моря. Некоторые достигают высоты семнадцати метров. Они – мягкие и сыпучие, идти по ним тяжело. Но дети поднимались на самую вершину и, как с горки, скатывались на попе вниз. Вокруг – никого, почти нетронутый рай!

И тут за очередной горой перед нами предстала удивительная картина: посреди дюн валялись в художественном беспорядке несколько старых ламповых телевизоров! Как будто специально кто-то инсталляцию сделал. Они смотрелись дико и почти сюрреалистично на фоне красноватых барханов. Как сюда попали, как долго здесь лежат, кто их притащил и зачем, осталось загадкой.

Кстати, первые люди, пришедшие на Корфу в период раннего палеолита, заселили в первую очередь именно окрестности озера Кориссион. Во время археологических исследований те же французские ученые обнаружили в земле сто пятьдесят каменных орудий и шестьдесят одну человеческую кость. Они на четыреста лет старше тех, что были найдены на острове ранее, и вообще, считаются древнейшими доисторическими находками, обнаруженными в Греции.

Видите, как много полезного можно узнать из книг? Если бы они еще сообщали, к какому концу озера нужно подъехать, чтобы увидеть обещанный закат, цены бы ему не было! Мы убедились на собственном опыте, что заезжать надо с севера, а не с юга. На юге мы ничегошеньки не увидели.

Мы мчались за солнцем, как бешеные! Увязали в песке, подбадривали детей, что вот еще один поворот, еще один бархан, и мы увидим его! Поднявшись на самую высокую дюну, поняли, что опоздали. Солнце ушло безвозвратно. Его было не догнать, оно, увы, быстрее нас.

Мы долго стояли на вершине и смотрели ему вслед. Не только с целью любования меняющим цвет небом – устали просто. Пробежка по осыпающимся дюнам – это утомительно, поверьте на слово. Поэтому обратно через пески не полезли, возвращались вдоль моря. Один Мишка карабкался с видом первопроходца по песчаным горам параллельно нашему курсу. Кажется, он был счастлив.

Ахиллеон и фрагменты сладкого безделья

Как хорошо валяться на песке, подставив солнышку животик! А он есть, да и как ему не быть, если мы только и делаем, что лежим и едим. Пусть, но с сегодняшнего дня фотографируюсь только анфас. А вообще, какая разница, если ласковое море лижет берег и меня, а теплый ветер обдувает нагретое солнцем тело.

Мы с Сашей пошли в море, заплыли далеко. Не знаю, как глубоко под нами, да и знать не хочется. Накатывают большие пологие волны, качаться на них приятно, и я об этом говорю сыну. А он мне отвечает, что лично ему это не очень нравится, лучше бы обойтись совсем без волн. И как бы между прочим спрашивает нарочито небрежно, смогу ли я его спасти, если он вдруг начнет тонуть? Я честно отвечаю, что нет, но спасать все равно буду. И, скорее всего, мы утонем вместе. И добавила, что мне не очень нравятся такие вопросы, когда мы находимся далеко в море. На что Саша ответил, что ему тоже не нравятся такие ответы, когда мы находимся далеко в море. И на всякий случай повернул к берегу.

Вернувшись, увидели, что Мишка ушел домой, а Боря спит в песчаной ямке, которую сам же себе и выкопал от нечего делать. Мы разбудили его и вместе побрели по мелководью вслед за солнцем, избегая тени. Странно, но после пяти вечера вода сразу становится прохладной. Хочется покинуть пляж и идти греться на нашу гору. Солнце там светит долго, и можно еще часа полтора валяться в шезлонге. Что мы и делаем. Сказочное место! Какое счастье, что я его нашла!

Ужинать пошли в дальнюю таверну, где были в самый первый вечер. Еда тогда была прекрасна, а хозяин – не очень. Но неприветливый грек сегодня был в отличном настроении. Он курил на лестнице и поприветствовал нас еще издали. Сказал, что вышел подышать свежим воздухом и сейчас вернется в зал. Добавил, что помнит, что Боря хотел сардины, но их не было. Так вот сейчас рыбаки доставили ему сразу несколько килограммов.

Мы были голодны, и чувство меры в очередной раз нам отказало. Сначала расправились с домашней долмой. Затем принесли нарезанные тонкими ломтиками баклажаны, жаренные на гриле. К ним замечательно подошел крестьянский хлеб с оливковым маслом, посыпанный крупной морской солью и черным перцем. Что касается Сашки, то он был не оригинален и опять заказал макароны. На этот раз – спагетти болоньезе, пастицио в меню не было.

Если просто, то пастицио – это макароны с ветчиной, залитые соусом бешамель и запеченные в духовке. После поездки на Корфу я часто готовлю дома это блюдо из любви к сыну. Вкусно, но мороки с ним! А Боря наслаждался своими сардинками. Они были мелкими и такими нежными, что их можно было есть прямо с костями. И лимончик не забыть выдавить. Миша ограничился свиным стейком с картофелем, а я выбрала блюдо, которое еще не пробовала – тушеную баранину с рисом и каким-то вкуснющим соусом. Называется софрито. Запивали все пивом в запотевших кружках, трапеза была тяжелой, но прекрасной.

Так приятно и бесполезно прошел еще один день. Завтра точно начинаем активную жизнь и для начала поедем в Гастури!

Про эту деревню тоже написано в книге «Моя семья и другие звери». Дарреллы и их друг доктор Теодор Стефанидес33
  Теодор Стефанидес – друг и учитель Джеральда Даррелла, греческий писатель, врач и натуралист.


[Закрыть] были приглашены туда на крестьянскую свадьбу в качестве почетных гостей. Как сами хозяева бесхитростно заметили, не каждая свадьба на Корфу может похвастаться одновременно присутствием иностранцев и доктора. Симпатичная невеста была уже глубоко беременна. По этому поводу в книге состоялся примечательный диалог Ларри44
  Лоуренс Даррелл – британский писатель, старший брат Джеральда Даррелла.


[Закрыть] и Теодора о свободных нравах жителей Корфу. В том смысле, что добрачные связи здесь – нормальное явление, если намерения молодого человека серьезны.

В Гастури находится чуть ли не самый главный туристический аттракцион острова: дворец Ахиллеон. Чаще всего туристы ограничивают свой интерес лишь посещением дворца, в саму же деревню заглядывают редко. И зря, там очень мило. Старинные венецианские виллы, узкие улицы… Настолько узкие, что на машине по ним не везде проедешь. Впрочем, дорога, ведущая к Гастури, не намного лучше. Десять раз перекрестишься и столько же раз «ой, мамочка» вскрикнешь! И масса туристических автобусов, которые с трудом, но на большой скорости преодолевают серпантины и плюют на ограничение скорости. И на остальные машины тоже плюют.

А красив дворец необычайно. Говорят, что он очень похож на Ливадийский, но думаю, что сходство это случайное. Ахиллеон построили в 1890 году, и хотя дворец в Ливадии возвели чуть позже, вряд ли автор проекта Николай Краснов брал за образец резиденцию на Корфу. В общем, похож и похож.

Ахиллеон стоит на горе, вокруг него – парк с беседками и статуями, а внизу – море. Чтобы иметь прямой выход к нему, первая владелица, австрийская императрица Елизавета, больше известная как Сиси55
  Герцогиня Амалия Евгения Елизавета Баварская (1837 – 1898) – баварская принцесса, императрица Австрии и королева-консорт Венгрии.


[Закрыть], скупила все прилегающие к нему земли.

Эта красавица мне очень симпатична, так и тянет написать о ней побольше. Не могу удержаться и не поделиться восхищением, что охват ее талии был всего пятьдесят один сантиметр! Высокая, с бесподобной линией плеч, она всячески поддерживала свою фигуру спортивными упражнениями, что было нетипично для того времени. В ее комнате были установлены тренажеры, на которых Сиси занималась каждый день при полном императорском параде. Подданных и членов семьи, заглянувших к ней случайно или по делу, это зрелище весьма шокировало. Представьте, заходит к ней кто-то в комнату, а там ее величество на турнике болтается или «уголок» на шведской стенке делает. Вообще не по этикету! А он, этикет, был при венском дворе очень строгим.

Сиси не готовили в императрицы. Ее супруг Франц Иосиф66
  Франц Иосиф I (1830 – 1916) – император Австрии, король Венгрии и Богемии, глава Австро-Венгерской монархии.


[Закрыть] собирался жениться на старшей сестре Елизаветы, а влюбился в младшую. На момент их встречи ей было всего пятнадцать лет. Когда я путешествовала по Баварии, то видела замок Поссенхофен, где выросла Сиси. Светлый, радостный, он стоит на лугу в окружении пышных цветущих кустов. Там сейчас живет какая-то семья – обычная, не королевских кровей. За живой изгородью дети играли в мяч, очень легко можно было представить, что одна из девочек – Сиси. Одежду вот только сменить. А по соседству, на другом берегу озера Штарнберг, жил ее любимый кузен Людвиг, будущий король Баварии77
  Людвиг II О́тто Баварский (1845—1886) – король Баварии (1864—1886) из династии Виттельсбахов.


[Закрыть]