Текст книги "Золушка. Реинкарнация"
Автор книги: Ирина Мелешкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
2. Египетская история
В храме богини Исиды сегодня было очень тихо. Каждая гетера отдыхала в своих покоях. А Верховная Жрица обходила прохладные колонны храма.
Сколько себя помнила, она служила великой Исиде. Своих родителей она не знала. Еще младенцем Ламия попала в храм. Однажды ночью Верховная Жрица обнаружила ее в соломенной корзине на пороге святилища. И принесла в храм. Тогда по всему Египту шли скорбные служения богам по кончине великого фараона и его возлюбленной царицы, что прожили долгую жизнь и мудро правили своим народом. Всего несколько дней прошло с того момента, как вход в их общую гробницу был закрыт. Ровно столько же дней было и найденному младенцу.
Ламия росла в храме подле Верховной Жрицы, взрослела, училась. Так постепенно она стала послушницей, а потом и юной гетерой.
В ее покоях побывало множество чужестранцев, пришедших поклониться великой Исиде. И богиня об этом знала. Она нашла девочку в море. Зеленоглазый младенец яростно боролся за право остаться в этом мире. И такая воля к жизни не могла остаться незамеченной богиней. Исида сама положила младенца на ступени собственного храма, чтобы преданная ей жрица смогла обнаружить ее. Так и произошло. Верховная Жрица верно истолковала знак богини. И заботилась о девочке, как о собственной дочери.
Шли годы. Ламия взрослела, мудрела и хорошела. Ее яркая внешность выделяла ее среди других гетер. Светлые кудри и глубокие зеленые глаза были весьма заметны на фоне черноволосых смуглянок. Но Верховной Жрицей она стала не из-за внешности. А из-за своей преданности Исиде.
Как Верховная Жрица, она не обязана была принимать в своих покоях чужестранцев, но, как преданная служительница своей богини, всегда была готова предаться любви. Хоть и далеко не каждый мог позволить себе принести в дар свою любовь Исиде через Верховную Жрицу. Ведь перед тем как попасть в покои любой гетеры, а тем более жрицы, гость должен был преподнести девушке дар в виде золотых монет.
У Ламии было много монет…
* * *
Сегодня в храме было пустынно. Ламия бродила между колоннами. В спину ей подул легкий теплый ветерок. Жрица обернулась. У колонны стояла Исида. Ламия упала на колени и поклонилась в пол.
– Встань, дитя, – тихо произнесла богиня.
– Исида, чем я удостоилась столь великой чести видеть тебя?
– А разве богиня не может спуститься к людям просто так? – улыбнулась Исида.
– Боги обитают на небе…
– Мне захотелось поговорить со своей самой преданной жрицей лицом к лицу.
– Исида…
– Ламия…
– Я слушаю. Чем еще я могу послужить моей богине?
– Ты и так очень преданно служишь мне все эти годы. Видимо, я не ошиблась в тебе.
– Не ошиблась?
– Да. Ведь это я нашла тебя в море.
– Так это ты спасла мне жизнь?
– Ты так цеплялась за нее. Я не могла поступить иначе. И не ошиблась в тебе. Такой преданности может позавидовать любой. И мне кажется, ты заслуживаешь награду.
– Награду?
– Да, Ламия. Мне кажется, любая жрица не упустила бы возможности поймать богиню на слове.
– Но мне ничего не нужно. У меня и так уже есть все, о чем можно мечтать.
– А как же любовь?
– Но Исида, я служу богине любви. Тебе! А это значит, что я ближе к любви, чем многие другие.
Исида ничего не ответила на это, а лишь улыбнулась своей преданной жрице.
– Я действительно в тебе не ошиблась, – и после паузы добавила: – Ты почувствуешь…
С этими словами Исида растворилась в звездном небе.
3. Корейская история
Магнолия. Ее белые цветы завораживают своей красотой. Красивее этих цветов могла быть только Тиен. Жаль, что судьба ее не была так прекрасна, как она сама. Она была единственной и любимой дочерью своего отца. Виен рано остался вдовцом. Его жена умерла, подарив ему Тиен. Молодой отец ума не мог приложить, что ему делать с маленьким ребенком, тем более с девочкой. Поэтому решил, что ему срочно нужна мать для Тиен. И недолго думая, женился вновь. Новая жена не смогла подарить ему детей. Поэтому должна была отдать всю свою нерастраченную материнскую нежность маленькой Тиен. Но не вышло. Сложно сказать, какие чувства руководили мачехой, но не любила она свою падчерицу. Как Тиен ни старалась ей понравиться. Сколько бы венков она ей ни сплела, сколько песенок ни спела, сколько красивых камушков ни собрала, сколько работы по дому ни сделала, Хонг всегда находила, к чему придраться. Но и этим дело не закончилось.
Мачеха всегда старалась подчеркнуть недостатки и неумение своей падчерицы в глазах ее отца. Поначалу Тиен пыталась оправдаться перед ним. Но отец поддерживал жену, считая, что женщина лучше понимает, как воспитывать девочку. И спустя время Тиен оставила все попытки. Теперь, когда мачеха принималась кричать на нее, та стояла молча, опустив голову. А отец радовался, считая, что его любимая Тиен научилась смирению. Он гордился ей. Ведь отцовское сердце не может оставаться равнодушным к своему ребенку. Даже тогда, когда он не может этого показать.
И Виен не мог. А вернее, у него не получалось. Его похвалы были нелепыми, а строгие замечания уже незаметными. Ведь Тиен после криков Хонг уже ничего не воспринимала. Так и росла девочка, не зная любви и ласки.
4. Китайская история
В этом году как никогда пышно цвела сакура. Розовые сады благоухали по всему Китаю. Их аромат витал в воздухе. Весна дарила новую жизнь всему живому. И все вокруг радовались. Все, кроме Су Шен. Она давно уже разучилась радоваться. Давно…
Но когда-то все было иначе. Она была беззаботна и счастлива. Родители холили и лелеяли свое дитя. Су Шен росла в любви и радости. Но безоблачное небо не может быть вечным. И однажды беда пришла в дом семьи Су Шен. Сильно заболела мать. Несколько месяцев недуг съедал ее молодость и красоту. И вот пришла пора прощаться.
– Подойди ко мне, дитя, – еле слышно проговорила мама.
Едва сдерживая слезы, Су Шен медленно подошла к постели матери.
– Я ухожу, милая.
– Куда, мама?
– В такое место, где все отдыхают и радуются.
– А я смогу приходить к тебе в гости?
– Нет, милая. Я сама буду навещать тебя.
– А почему я не смогу приходить к тебе?
– Потому что туда, куда отправляюсь я, можно попасть, а вернуться нельзя.
– Но ты же сказала, что будешь навещать меня.
– Конечно, буду. Ничто не сможет встать на пути матери к дочери.
– Мама, ты говоришь так, будто мы прощаемся навсегда.
Она лишь грустно улыбнулась в ответ.
– Мама, не уходи!
– У меня есть подарок для тебя, – тут же перебила она дочь.
– Подарок?
– Да, – и она указала на стол, на котором что-то было накрыто белым шелковым покрывалом.
Су Шен подошла к столу и тихонько стянула покрывало, обнажив небольшой аквариум с Золотой Рыбкой.
– Теперь подарки будет дарить тебе она.
Су Шен бросилась на постель к матери.
– Мамочка! Я так люблю тебя! Не уходи.
– Я тоже люблю тебя, – улыбнувшись, ответила та и закрыла глаза.
* * *
Зи Ан предавался унынию недолго. Вскоре он вновь женился на женщине с двумя дочерями из соседней деревни.
Мачеха вошла в новый дом как истинная правительница своих новых владений. Она осмотрела дом и сад. Но видимо, все это не оправдало ее надежд, и она быстро нашла, на ком сорваться. Су Шен стала объектом ее постоянного недовольства. Но Роу Шен вела себя весьма осторожно, чтобы не вызвать негодование нового мужа. Ведь Зи Ан видел в Су Шен продолжение своей любимой покойной жены. И всю свою любовь отдавал ей, а не Роу Шен и ее дочерям. Им доставалось все, что останется. А Роу Шен не умела делиться.
5. Итальянская история
Ах, няня. Как же Одетта любила ее. А как же иначе? Ведь она выросла на ее руках. Елена кормила и поила ее, играла с ней и проводила много времени, несмотря на то, что у самой было шесть дочерей. Она обряжала Одетту в нарядные платья. Заплетала ее золотые кудри в толстые пшеничные косы. А в них вплетала красивые шелковые ленты. То красные, то голубые, то зеленые, то желтые… Вот какое платье наденет, такого цвета и лента.
Да, Одетта очень любила свою няню. А вот свою новую мачеху терпеть не могла. Пьетро быстро женился. Тело его первой жены еще не успело остыть в сырой могиле, а он уже делил ложе с Жилдой в их первую брачную ночь.
Одетта не знала матери. Та покинула мир, подарив ей жизнь. Но зато она очень хорошо знала своего отца. Он был знатным бабником и старался ни одной юбки не упустить из виду. Такие, как Пьетро, даже если женятся, все равно остаются свободны и верны лишь себе одному. И только одна представительница слабого пола была обделена его вниманием, а вернее, лишена его вовсе, – его собственная дочь Одетта.
Даже когда она бежала похвастаться перед ним своими успехами, он спешил на тайное свидание. Когда ей нужно было его крепкое родительское плечо, он был занят покорением новой неприступной крепости. А Одетта… Одетта горевала, переводила дух и шла со своими переживаниями к Елене. И та всегда выслушивала ее. И старалась подбодрить. Поэтому Одетта не задумываясь доверяла няне все тайны своего сердца. Ах, если б только знала эта маленькая девочка, в каких коварных руках билось ее сердечко. Как легко мы порой доверяем тайны не своим настоящим друзьям, а тем, кто только хочет ими казаться.
6. Французская история
Давным-давно в одной из французских провинций стояло графство Брюнуар. Огюст получил свое имение в наследство от отца, а тот, в свою очередь, от деда. Графство было маленькое, но очень красивое. И его жемчужиной все считали маленькую зеленоглазую девочку по имени Лилиан.
Лилиан была дочерью Огюста и его самой большой гордостью. Малышка бегала за гусями и играла с кроликами. Ее друзьями были маленькие птички и мышки. Она лучилась светом и была отдушиной для своего отца.
Огюст давно уже овдовел и даже не пытался устроить свою личную жизнь. Любовь к матери Лилиан до сих пор грела его сердце. Он никак не мог представить, что однажды кто-то сможет занять ее место. Ведь он так любил ее. Такая любовь бывает только в сказках или в самых смелых мечтах.
Огюст влюбился в нее с самого первого взгляда, увидев на берегу реки, что насквозь пронзала все графство. Он долго не решался заговорить с красавицей. Но каждый день приходил на берег в ожидании встречи. Ему хватало тайных свиданий, о которых знал пока только он один. Девушка была прачкой. Она приходила на берег каждый день с новой грудой белья. А Огюст любовался каждым ее движением, каждым изгибом.
Так шли дни. Молодой виконт обустроился на берегу реки. Он привык наблюдать за девушкой из-за широких ветвей дуба, что рос почти у самого берега. И вот, видимо, сама судьба уже устала ждать, когда же он решится подойти, и взяла все в свои руки.
В один из теплых дней Огюст, что вошло у него уже в привычку, пришел на берег и вскарабкался в свое тайное укрытие. Девушка не заставила себя долго ждать. В скором времени она расположилась на берегу у привычного камня. Принявшись за работу, она уже ни на что не обращала внимания. Огюст расплылся в блаженной улыбке и свесился с ветки вниз. И тут произошло то самое судьбоносное событие. Внезапно раздался громкий треск. Ветка, утомленная днями и даже неделями наблюдений, что вел молодой виконт благодаря ее участию, наконец, не выдержала и треснула. Огюст предпринял все попытки, чтобы его присутствие осталось не обнаруженным, но было уже поздно. Утомленная ветка потянула его к земле.
От внезапного треска и громкого звука падения девушка отпрянула в сторону от берега, прекратив свою работу. Огюст, поднявшись с земли и отряхнувшись, понял, что бегство уже будет ниже собственного достоинства, ведь его присутствие обнаружено. Ему ничего не оставалось, как только робко улыбнуться девушке. Он стоял, застыв на месте, и молил небеса, чтобы она не смеялась над ним. И видимо, небеса услышали его молитвенный призыв, поскольку через несколько мгновений, видимо, оправившись от шока, девушка улыбнулась ему в ответ.
И сердце взлетело в небеса! Как же она была прекрасна. Но счастье его стало еще безграничней, когда отец дал свое благословение на этот брак. Счастливее Огюста не было на всем белом свете. А когда он узнал, что его возлюбленная жена в скором времени должна подарить ему дитя, то решил, что большего счастья не бывает.
И вот, когда он уже не один час проходил туда-сюда по коридору возле покоев, где рожала его жена, повитуха вынесла ему маленький сверточек. Он благоговейно принял его в свои руки и заглянул внутрь. Оттуда на него озорно взглянула пара зеленых глаз и поморщила носик. Сердце графа учащенно забилось. Он с широкой улыбкой взглянул на повитуху, но на ее лице не было и тени радости. Тогда он понял, что что-то не так. Не говоря ни слова, бросился в покои. Там, на мокрых подушках, чуть дыша, лежала молодая графиня.
– Любовь моя, – прошептал граф.
Она медленно открыла глаза и слабо улыбнулась ему.
– Огюст, я покидаю тебя, – тихонько проговорила она.
– Что ты такое говоришь? Нет, – молодой граф медленно опустился на колени рядом с постелью, аккуратно положив младенца рядом с матерью. – Этого просто не может быть.
– Я чувствую это. Но ты не должен печалиться. Я оставляю тебе частичку себя, – и она улыбнулась, взглянув на дочь. – Как ты назовешь ее?
Огюст не мог говорить. На глаза наворачивались слезы.
– Прошу тебя, дай ей имя. Я хочу знать, как будут звать нашу дочь, прежде чем я покину ее.
– Я назову ее…– слова давались ему с большим трудом. – Я назову ее…
– Лилиан, – подсказала ему жена.
Он грустно посмотрел на нее.
– Да, я назову ее Лилиан.
– Чудесное имя. Береги ее, – она с большим усилием подняла руку и коснулась ладонью щеки Огюста. – И себя.
С этими словами она покинула мир.
7. Немецкая история
Любовь способна творить чудеса. Но порой до чудес приходится пройти массу испытаний. И если в конце ты оказываешься достойным, то чудес уже не избежать. Но тогда Сабина еще не знала об этом. Она была погружена в вихрь забот и повседневных дел. Весь дом и все хозяйство его были на ней. Домашний скот и уборка, сводные сестры и мачеха. А отец… Он ведь так и не вернулся из последней поездки.
* * *
Йохан души не чаял в своей маленькой Сабине. Любимой дочери, что подарила ему жена. Они долго не могли обрести потомство. Но вот однажды случилось чудо, и Тересия объявила Йохану, что ждет ребенка. До самого рождения дочери он оберегал жену как мог. И вот наступил долгожданный день. День, когда Сабина появилась на свет. И никто в тот момент не думал о плохом. Но с того дня Тересия так и не смогла подняться с постели.
Шли дни, недели, месяцы. Малышка росла. И несмотря на свое удручающее положение, Тересия старалась все свое время посвящать ребенку. Она учила Сабину доброте и убеждала: что бы ни случилось, в конце всегда победит любовь. Мать учила ее радоваться каждому новому дню и встречать солнце по утрам. Учила ее понимать шелест листвы и пение птиц, различать голоса животных и ароматы цветов.
С годами Сабина превратилась в девушку. Девушку с копной золотистых локонов, с чарующими глазами и бесконечно добрым сердцем.
Но случилось так, что свой шестнадцатый день рождения она встретила с великой скорбью.
* * *
За несколько дней до радостного события Йохан пригласил Сабину в комнату матери. Та была совсем слаба, и каждое слово давалось ей с большим трудом.
– Подойди ко мне, Сабина, дитя мое, – еле слышно проговорила она.
– Матушка, вам нездоровится? Возможно, вам лучше отдохнуть, а я зайду к вам позже?
– Боюсь, что будет уже слишком поздно, – грустно улыбнулась она в ответ.
Йохан приобнял дочь за плечи и подвел к постели матери.
– Я ухожу, – медленно проговорила Тересия.
– Но куда, матушка? – не поняла Сабина.
– В мир, который лучше этого.
– Но зачем тебе уходить? Неужели я плохо забочусь о тебе?
– Нет, милая. Что ты. Просто настал срок, и я вынуждена подчиниться.
– Но кто так решил, матушка?
– Время, милая, время. Я не по своей воле покидаю тебя. Если б все зависело от меня, то мы никогда бы не разлучались.
Сабина взяла руку матери в свои ладони. Она внезапно поняла, о каком мире говорила сейчас Тересия. Слезы комом встали в горле.
– Разве нельзя ничего сделать, матушка?
– Нет, милая.
– Но я не хочу, чтобы ты покидала меня.
– И мне печально это осознавать, но ничего тут не поделаешь.
– Как же я без тебя?
– Что бы ни случилось, помни, я всегда рядом с тобой. Всегда.
Она легонько провела рукой по щеке Сабины и затихла. В этот раз уже навсегда.
* * *
Шли годы, и скорбь по покойной Тересии постепенно стала утихать. Вскоре лишь одна Сабина навещала ее могилку на окраине леса. А спустя еще некоторое время отец сообщил ей, что вновь женится. Конечно, Йохану было известно, что эта новость не вызовет радости у его дочери. Но мысль, что девочка должна воспитываться женщиной, пересилила отцовские опасения.
Женился он на вдове с двумя дочерями. Он счел, что женщина, воспитавшая двух юных особ, поможет мудрым советом и его дочери. Так из добрых побуждений он обрек свою Сабину на одиночество и лишения. Недаром говорят:
«Дорога в ад выстлана благими намерениями».
Ульрика сразу же стала полноправной хозяйкой в доме. Она давала распоряжения прислуге тоном, не терпящим возражений. Все домашние поначалу дивились такому сильному различию между хозяйками. Но человек такое существо, которое постепенно привыкает ко всему. Так и они привыкли.
Если Тересия за все благодарила и хвалила своих домашних, то Ульрика все воспринимала как должное. И всегда находила, к чему придраться. Она вечно была недовольна. И чаще бранила прислугу, чем игнорировала. Похвалы же от нее так никто и не дождался.
Единственные люди, которые могли получить от нее подобие теплых слов, были ее дочери. Хелена и Элеонор. Они в своем высокомерии не уступали матери и вообще старались во всем на нее походить. Поэтому с их появлением в доме покой и радость навсегда покинули эти стены. Большая часть прислуги уволилась, не выдержав подобного обращения. А те, кто продолжал свою службу, остались лишь из жалости к Сабине. Они боялись оставить эту добрую девочку на поругательство Ульрике и ее дочерям.
Но это было неизбежно. Работы по дому было много, а оставшаяся прислуга с ней не справлялась. Поэтому Сабина, ни секунды не думая, стала помогать каждому всем чем могла. Вскоре это стало обыденным делом. И сама Ульрика не гнушалась давать ей прямые поручения, а впоследствии и отсчитывать за проделанную работу. Хелена и Элеонор вскоре начали подражать матери и в этом. Со временем Сабина стала в один ряд с прислугой.
Отец был слишком занят делами, чтобы обратить внимание на все это. С появлением новой жены расходы его семейства возросли во много раз. И никакие вразумительные речи Ульрика и слышать не хотела. Если происходило что-то не так, как она задумывала, тут же закатывала Йохану скандал. И он, лишь бы больше не слышать ее криков, быстро соглашался на все, что она хотела. Поэтому долгов становилось все больше, а возможностей их погасить все меньше.
* * *
Наступила весна. С юга возвращались верные друзья Сабины. Ранним утром они сели на ее подоконник и резво застучали своими клювиками по стеклу. Сабина распахнула ставни и выглянула в окно по привычке встречать новый день. Маленькие птички тут же залетели в комнату.
– Здравствуйте! – радостно поприветствовала она их.
Они радостно зачирикали ей в ответ.
– Здравствуй, новый день! – воскликнула она уже в окно, и в этот момент из-за горизонта показалось солнышко.
Сабина вдохнула полной грудью запах утренней росы, потянулась и поспешила одеться. Ведь она обещала помочь кухарке с завтраком.
Когда они закончили, за столом уже все собрались. И не дожидаясь начала трапезы, Йохан объявил своей семье, что уезжает на ярмарку в соседнее графство. И возможно, эта поездка сможет поправить печальное положение их финансов. Ульрика лишь закатила глаза, практически пропустив эту новость мимо ушей. А Хелена и Элеонор наперебой начали перечислять подарки, которые они хотят получить от отчима по его возвращении. И лишь Сабина воскликнула:
– Ах, батюшка, неужели наша разлука так необходима?
Йохан тяжело вздохнул и ответил:
– Как бы мне ни прискорбно было это признавать, но да, дитя мое.
Тут Сабина еще сильнее поникла. Ведь несмотря на всю свою занятость, Йохан был единственным родным человеком, который у нее остался.
После трапезы все вышли проводить отца семейства. Ульрика с дочерями осталась на ступенях, участвуя в прощании издалека. А Сабина стояла у самой лошади отца.
– Что привезти тебе с ярмарки, дитя? – спросил он, обнимая ее на прощание.
– Ничего мне не нужно, отец. Только ты сам возвращайся скорее.
– Ну как же так? Твои сестры заказали кучу подарков. А ты? Неужели тебе совсем ничего не хочется?
– Хорошо, привези мне тогда ветку дерева, которая первой коснется твоего плеча в пути.
Йохан улыбнулся и еще сильнее прижал Сабину. А потом вскочил в седло и поскакал в сторону леса. Ульрика и ее дочери с чувством выполненного долга вернулись в дом. И лишь одна Сабина стояла у порога до тех пор, пока фигура отца совсем не скрылась из виду.
