Текст книги "Кадриль с выходом, или Проклятущий принц"

Автор книги: Ирина Ваганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Напомнил? – сверкнула глазами девушка. – Теперь будь добр, помоги мне выбраться отсюда.

– Ну куда ты так торопишься? – примирительно запел Айн. Он тронул её за руку, рукав приподнялся, показав забинтованное запястье. Призрак подался к Юлянке, испуганно воскликнув: – Ты резала вены?

– Тьфу! Дурак! – выдернула она руку. – Ещё не хватало! Нет! У меня… это… кожная болезнь просто. Реакция на идиотов!

Хотела сказать ещё что-то резкое, но в дверь постучали. Сразу же зашла Мышка с подносом.

– Угощение ради успешно пройденного второго испытания, – объявила она и водрузила поднос на стол.

Юлянка с удовольствием отметила, что чашка одна. Служанка налила чай и переложила на блюдце пирожное-корзиночку, искусно украшенную цветами из крема, свежими ягодами голубики, листочками мяты.

– Спасибо, – поблагодарила Юлянка, пряча руки за спиной. – Иди. Надеюсь, другие девушки…

– Каждой угощение доставят в комнату, госпожа. Никто вас не побеспокоит.

Луиса ускользнула, а Юлянка прошла к столу. Пирожные смотрелись очень аппетитно. Взяла одно.

– Не ешь! – послышалось за спиной.

– Что? – она обернулась. – Почему?

Айн всё ещё стоял, привалившись к подоконнику и скрестив руки на груди:

– Я видел, как Савка колдовала над ними. Не удивлюсь, если отравлены.

Юлянка с сожалением вернула пирожное на блюдце. Раз призрак заметил что-то подозрительное, лучше не рисковать. Она прошлась по комнате, рассуждая вслух:

– Ты не знаешь, отравлены они или нет?

– Я знаю Савку. Она просто так не потащится на кухню. Что-то задумала.

– У других девушек тоже могут оказаться подозрительные пирожные?

– До других мне дела нет.

– Как? – Юлянка возмущённо стиснула кулаки. – А если и правда… если…

Он не договорила, бросилась из комнаты, вслед ей полетела фраза: «Вот заполошная!»

7. Спасение отравляемых дело рук самих отравляемых

В коридоре едва не столкнулась с Белеттой, у той в руках была чашка с чаем и блюдце с пирожными.

– Я как раз к тебе иду, – с улыбкой сообщила ведьмочка, – не хочу одна трапезничать.

– Выбрось! Они могут быть отравлены.

– Да? – Белетта сощурилась: – То-то я чувствую магический фон, решила, что вкус подправили, чтобы сахара было меньше, а казалось сладким.

Юлянка поскребла ногтями шею, где успела наметиться надоедливая сыпь, и с сомнением сказала:

– На всякий случай, давай не будем их есть. Наших предупреди, а я побегу к принцессам.

Не дожидаясь реакции подруги, она устремилась к лестнице на третий этаж. Свернув за угол, зашептала летящему следом Айну – тот успел обернуться зверьком:

– Веди, я не знаю дороги.

– Зря ты… – ворчал спутник. – Не стоит помогать соперницам.

– Смерти им желать прикажешь? – девушка запыхалась, но тон её оставался колючим.

– Савка не решится на убийство… Не во дворце! Так, навредить, но без особых последствий.

Юлянка сбавила шаг:

– Что значит, без последствий? Как навредить?

– Ослепить на время, чтобы девушка не могла на балу хорошо показаться. Или слуха лишить. Без музыки танцевать трудно.

– Ей-то зачем?

– Злая.

Вот так объяснение! Неведомая Савка в отборе не участвует, устранять принцесс она может лишь в чью-то пользу. Вот в чью? Выяснения пришлось отложить, впереди показалась арка, ведущая к выделенной иностранным высочествам части крыла. Дорогу перегородил дородный охранник.

– Прошу простить, госпожа, не могу пропустить. – Серьёзное лицо мужчины показывало, что уговорить его не получится.

Юлянка стояла, потирая зудящую шею, и вглядывалась за спину охранника. По коридору семенила горничная с кувшином в руках.

– Эй! – закричала Юлянка, – подойди, мне надо сказать что-то важное!

Девушка на один миг остановилась, испуганно посмотрела на нарушительницу тишины и бросилась бежать к ближайшей двери. К Юлянке шагнул второй охранник – молодой парень, показавшийся знакомым:

– Чего шумите, госпожа? Лучше бы вам вернуться к себе.

А! Так это тот самый, кому она обязана печатью отбора на лбу! Обратилась к нему:

– Пирожные отравлены, скажи принцессам, чтобы не ели их.

Парень растерянно оглянулся на напарника, а тот грозно свёл брови:

– Почём знаешь? А? Отравила, а потом испугалась? Ну-ка, пойдём к начальству! – Он схватил девушку за руку, та от неожиданности вскрикнула. Заметив бинты на её запястье, мужчина оторопело на них уставился. – Это чего это?

– Пустите! – Юлянка выкрутив, освободила руку и отступила на два шага. – Говорю же! Предупредите принцесс! Каждая минута дорога!

Охранники переглянулись. Молодой, повинуясь условному знаку, заслонил путь к лестнице, старший вытащил из ножен шпагу:

– Пройдёмте к советнику, ваше высочество. Ему будете объяснять кого и зачем собирались травить.

– Беги! – крикнул Айн, всё это время висевший в проёме арки, он раскинул крылья, потряс ими. От кожистых наростов потянулись прозрачные нити, паутиной оплетая застывших с немигающими глазами охранников.

Юлянка крадучись обошла парня – тот даже не покосился, спал с открытыми глазами – и бросилась вниз по ступеням. Чего-чего, а объяснений с чопорным советником она не желала. Слишком хорошо помнила его ненавидящий взгляд в зале испытаний после прочтения стихов. Она не сомневалась, что сторонники Дола Юджина воспользуются поводом упрятать нарушительницу за решётку.

Добежав до знакомой части дворца, пошла спокойнее. Несколько раз оглянулась – преследования не заметила. Айн летел позади и непрерывно бубнил, мол, непослушная девчонка ищет себе приключений, нет бы сидеть тихонько в комнате и ждать, когда остальные претендентки свалятся с какой-нибудь болячкой.

– Не подумал, – заговорила Юлянка, как только оказалась у себя, – что это будет подозрительно выглядеть?

– О чём ты? – Обернувшись человеком, Айн уселся в кресло и забросил ногу на ногу.

– Если отравятся все кроме меня?

Призрак покачал ногой, покрутив ступнёй, и довольно хмыкнул:

– Сразу понял, что ты достаточно умна, чтобы победить в отборе.

Юлянка подошла ближе и наклонилась, нависнув над Тенью:

– Мне нужно свалить отсюда! Это понятно? Я не собираюсь ни в чём побеждать!

– Понятно, – печально пожал плечами призрак. – Жаль. Я к тебе привык.

Хмыкнув, девушка распрямилась и посмотрела на потолок.

– Как это у тебя получилось?

– Отключить парней? Хозяин снабдил меня кое-какими способностями. Арсенал невелик, но остановить убийц хотя бы на несколько минут и привести помощь я сумею.

– Интересно… – Юлянка уселась в кресло и вытянула ноги, скрестив их в голенях, – как приведёшь помощь, ведь тебя никто не слышит?

– Могу внушать мысли. Человек воспринимает их как собственную интуицию.

– Мне, надеюсь, ничего не внушал?

– Нет! – Айн засмеялся. – Это чересчур затратно. Видишь, каким я стал неплотным? Всё от того, что пытался переубедить папашу Рианы. Он, бедолага, решил, что заболел. Раздвоение личности и всё такое. Одна из причин, почему уступил трон дочери.

Замолчали. Юлянка покусывала губы, глядя на опустевший стол. Чай вместе с пирожными унесли в её отсутствие. Наверное, Белетта подняла шум. После беготни по коридорам и лестницам страшно хотелось пить. Налить себе воды из графина? А не отрава ли там? Кто знает, может, Савка подговорила или обманула Луису? Словно в ответ на её мысли дверь отворилась, впуская Мышку с подносом. За ней шла ведьмочка.

Луиса, побледнев от волнения, лепетала:

– Госпожа, простите мою нерадивость! Так хорошо, что вы определили магию в угощении! То всё выкинули. Я принесла чай и пироги. Пирожных больше нет.

– Думать о них не хочу! – Юлянка встала и прошла к столу. – Пироги, надеюсь…

– Я проверила, – подмигнула Белетта, усаживаясь. – Мы с девочками договорились: никто не станет есть, пока не запущу заклинание-антидот.

Из глубины комнаты донеслось хрюканье. Юлянка обернулась. Айн хохотал, зажимая рот рукой. Порадовалась, что никто кроме неё не слышит. Качнула головой, намекая, что Тени надо бы покинуть гостиную. Призрак поднял руки в примирительном жесте и, прежде чем удалиться, сказал:

– Чокнутые! Помогать конкуренткам, что за наивность!

– Ты куда смотришь? – насторожилась Белетта.

– Так… показалось, – Юлянка села и потянулась за чашкой. Отпустив горничную, с удовольствием хлебнула горячего пахнущего жасмином напитка.

Ведьмочка тоже пила, кусала понемногу пирог с маком и, едва прожевав, рассказывала о спасательной операции. Без неприятностей не обошлось. Гребека успела слопать пирожное. Пришлось вызывать рвоту, промывать желудок. Теперь девушка, ставшая совершенно зелёной, лежала в постели, стонала и твердила, что аппетит у неё пропал навсегда.

– Честно говоря, – рассуждала Белетта, – я бы на неё подумала. Неужели Лефтина? Хотя… нет. Ей первой сказала, она тоже бегала, предупреждала девочек.

Юлянка отрицательно покачала головой:

– Никто из нас не мог тайно пробраться на кухню. Это кто-то из здешних. Участница, в чью пользу она действует, скорее всего, не подозревает об этом, иначе выдала бы себя. Я бы точно не смогла притворяться, зная такое.

– Она? Ты на кого-то думаешь?

– Нет! Что ты! – Юлянка не представляла, как объяснить свои подозрения. – Ни с кем не знакома, на кого мне думать?

– Есть во дворце одна гнида… Шавка, как я её запомнила. Не удивлюсь, если это она решила мне навредить. Неужели узнала? Десять лет прошло…

Белетта положила на тарелку недоеденный пирог, отодвинула чашку и с печальным видом уставилась в одну точку. Чтобы развеселить подругу Юлянка ткнула её в плечо и хохотнула:

– Кое-кто назвал нас с тобой чудачками. Нет бы радоваться, что соперниц свалит недомогание, мы бегаем, предупреждаем всех!

Ведьмочка вынырнула из воспоминаний и тоже разулыбалась:

– Точно, две блаженные! Это если со стороны. А подумать… даже если бы я хотела замуж, не приняла бы такого. Гребека та ещё штучка, и другие немногим лучше, но нечестная игра в любом случае вернётся откатом. Особенно, когда задействована магия.

Хотелось расспросить ученицу ведьмы, зачем она явилась на отбор, если не собирается замуж, но Юлянка не успела. После резкого стука, напугавшего девушек, дверь распахнулась, в гостиную, громко топая, ввалились два стражника: усатый толстяк и похожий на жердь напарник с нависшим над губой, изрытым оспинами носом.

– На допрос! – забасил коротышка. – Обе!

Юлянка чуть не подавилась, поспешив проглотить кусочек пирога.

***

Затравленно посмотрев на толстого стражника, Юлянка начала медленно подниматься, но подруга схватила за руку и дёрнула вниз:

– Мы никуда не пойдём, – зло прошептала она и, продолжая удерживать Юлянку, вскинула подбородок, зыркнула на Жердь, потом перевела взгляд на толстого: – Какой-такой допрос? Если кто-то желает разговаривать, пусть сюда топает!

– Э-э-э… это, – удивлённо тянул стражник, – советник приказал доставить. Извольте…

– Не изволим! – отрезала Белетта. – Юлиания подданная другого государства, вы не посмеете допрашивать её без представителей посольства.

– Э-э-э… – подыскивал аргументы толстяк.

– А я нахожусь в комнате иностранки, следовательно, под её защитой!

Стражники с минуту переминались с ноги на ногу, потом переглянулись и ретировались.

– Как тебе удалось их убедить? – вздохнула Юлянка, успевшая попрощаться со свободой, и с братом, и с самой жизнью.

– Колдонула! – Белетта засмеялась. – Вообще-то гостям замка запрещено. Считается неэтичным. Но… из каждого правила есть исключения. Сначала я тебя в чувство приводила, потом Христе помогала и Гребеке, потом угощения на отраву проверяла. В этой череде внушение стражникам – мелочь. Никто и не заметит.

Юлянка взяла чайник, потрогала – едва тёплый. Хмыкнула с сожалением, но всё-таки налила янтарный напиток в чашку.

– Не думаю, что нас оставят в покое.

– Да-да… – задумчиво барабанила пальцами по столу ведьмочка. – Попасть бы на бал, а там… хоть в темницу.

Юлянка успела сделать глоток и прыснула в чашку от возмущения. Звонко поставила её на блюдце и повернулась к подруге:

– Что за мысли? Разве ты не хочешь побороться за принца? Разве не ради него ты здесь?

Белетта покачала головой и хлопнула ладонью по столешнице:

– Я здесь ради другого человека.

– Влюблена? Эсмонд говорил, что каждая вторая участница…

– Нет уж! – сузила глаза ведьмочка. – Влюбляться в придворных хлыщей я не собираюсь!

– Тогда зачем? – пожала плечами Юлянка. – Тоже для количества тебя взяли?

– Взяли… ха-ха-ха… Сама лезла так, что Забина не смогла от меня отделаться.

Белетта отломила от пирога кусочек теста и мяла его в пальцах, сосредоточенно глядя, как мякиш становится эластичным. Юлянка молчала, понемногу отхлёбывая остывший чай. Ждала, объяснит ли подруга своё стремление на отбор. Выдержав продолжительную паузу, ученица ведьмы начала рассказ.

Десять лет назад Белетта жила в отдалённой, затерянной в лесах предгорья деревне. Семья у неё была самая простая. Отец и старший брат охотились, мать с дочерьми огородничали, держали козу, кур, овец. Так и кормились. Не бедствовали, но и не жировали. Младшенькая Бель была всеобщей любимицей – весёлая певунья, заводила в девичьих играх и забавах. Сестра – уже девушка – будущей весной собиралась замуж. Брату тоже присмотрели невесту, заслали сватов. Бель пока считали ребёнком. У неё только-только начали припухать груди, ноги оставались голенастыми, руки тонкими, жилистыми. До женских округлостей было далековато. Она и сама не спешила взрослеть, с удовольствием лазала по деревьям, плескалась в озере, прыгала с тарзанки. Ходить в лес по грибы и ягоды ей тоже нравилось.

В последний день её беззаботного детства вместе деревенскими ребятишками забрела довольно далеко, повезло найти поляну, густо усеянную лисичками. Крикнула подругам и стала собирать грибы. Девочки то ли не услышали, то ли нашли что поинтереснее, не вернулись. Наполнив лукошко, Бель кинулась догонять своих и заплутала. Заросшая тропа вывела её к охотничьему домику, куда время от времени наведывались столичные гости. Ходить в эти места деревенские остерегались. Белетте стоило повернуть назад, обойти царские владения, но она захотела проскочить напрямик, так путь к дому был короче.

Свернув за угол, увидела расположившуюся на лужайке компанию и замерла в нерешительности. Здесь были парни чуть постарше самой Белетты. Кто-то сидел в тени, кто-то растянулся прямо на земле, четверо боролись в стороне. Из юношеской стайки выделялся человек лет двадцати – коротко стриженный, румяный, с нежной, не тронутой бритвой кожей. Именно этот человек, стоявший около столетнего дуба, указал на Бель и объявил:

– А вот и добыча! – голос был звонким, высоким и, хотя говоривший оделся в мужской костюм, плечи его были широкими, а грудь плоской, Белетте показалось, что это женщина. Девочка попятилась, но звонкоголосый незнакомец указал на неё и крикнул: – Приведите эту обезьянку!

Бель уронила корзину и бросилась бежать, но её быстро настигли, поволокли обратно. Даже в тот момент, когда ноги давили рассыпавшиеся по траве грибы, а выкрученные назад руки жутко болели, она испугалась не сильно. Не могла предположить, что её ждёт.

Старший, которого все называли Шавкой – так ей послышалось, приказал раздеть «обезьянку». Парни со смехом стали сдирать с Белетты сарафан, нижнюю рубаху, чулочки. Она сопротивлялась отчаянно: царапалась, кусалась, пинала ногами куда ни придётся, но только разозлила пятерых мальчишек, которые были старше, упитанней, сильнее.

Остальная компания, поддерживала злодеев советами, кто-то отпускал шуточки, кто-то хохотал.

И вот нагая девочка почти висит в руках раскрасневшихся парней, едва касаясь земли пальцами ног. Она поскуливает, глотает слёзы, не в силах вымолвить ни слова. Шавка подходит ближе, осматривает тщедушное тельце, брезгливо дёргая подбородком, и объявляет:

– Учитесь! Вот как надо обращаться с деви´цами!

Что происходило дальше, Бель помнила плохо. Шавка трогала её за чувствительные места, оглаживала, пошлёпывала, тискала и, кажется, получала от этого удовольствие. Парни реагировали по-разному. Некоторые пытались повторять за учительницей, кто-то смущённо отошёл в сторону, но не смотреть не мог. Девочка воспринимала происходящее сквозь кровавую пелену и ничего не соображала. Уже значительно позже, года через три, она смогла более-менее восстановить картинку. А рассказывать о том случае ещё долго не решалась никому.

Дело могло зайти далеко. Шавка не собиралась останавливаться, её жадные пальцы искали самого сокровенного, но к счастью за деревенскую девчонку вступились. Это был один из тех, кто боролся в стороне. Он так и не подошел ближе. Крикнул издали:

– Шавка! Отпусти её!

Истязательница на миг застыла, потом повернулась к говорившему и спросила:

– Тебе жаль обезьянку?

– Отпусти! Мать не велит обижать деревенских.

Шавка стиснула челюсти, громко и протяжно выдохнула, повернулась к Белетте и приподняла её личико за подбородок:

– Риана так добра… меня просто тошнит от её доброты. Иди! У тебя три секунды, чтобы убраться!

Как только горячие руки парней ослабили хватку, девчушка осела на траву. Нашарила рубаху, потянула. Кто-то наступил, не давая. Пришлось тянуть сильнее, она даже зарычала от усилий. Шавка начала отсчёт. До остальной одежды добраться не получилось, Бель отползла, вскочила и бросилась бежать.

В комнате повисла тишина. Юлянка отставила чай и напряжённо вглядывалась в остатки на дне чашки. Казалось, там отражается трагедия, разыгравшаяся около охотничьего домика. Не сразу решилась прервать молчание:

– Почему она называла тебя обезьянкой?

Белетта отвела в сторону прядь волос, показывая круглое заметно оттопыренное ухо.

– Я тогда тугие косички заплетала, чтобы волосы не мешались. Уши торчали.

– Значит, Шавка? Я как-то слышала имя Савка во дворце…

– Она и есть! Когда стала искать по имени, не сразу люди понимали о ком речь. Больше даже по описанию. В столице одна такая, что под мужчину рядится. Хотела на втором испытании сюрприз устроить. Надеялась, что она окажется среди зрителей. Не пришла – гнида. Как почувствовала!

Юлянка вздохнула и понимающе покивала головой:

– Воспользовалась моментом, когда все в зале, и отправилась на кухню.

– Что? – встрепенулась Белетта, – Думаешь, это она?

– Н-не знаю, просто, если… Хотя. Зачем ей?

– Шавка ненавидит девушек, вот и вся причина. Начинала с деревенских, теперь до принцесс доросла. Точно! Это она отраву в пирожные подмешала. – Ведьмочка придвинулась ближе и горячо зашептала: – Юлян, давай пока никому не скажем!

– Да я и не уверена…

– Не важно! Молчи и всё. Мне нужно, чтобы Савка пришла на бал!

Юлянка успела только кивнуть. В дверь постучали. Девушки обернулись, ожидая, что войдёт Луиса, но стук повторился.

– Зайдите, кто там? – откликнулась хозяйка.

В комнату шагнул камердинер. Он остановился у порога и заговорил ровным отстранённым тоном:

– Ваши высочества, господин советник поручил мне извиниться за действия стражников, напугавших вас. Эти солдафоны неверно поняли команду.

Юлянка только начала подниматься, а Белетта успела встать и метнулась к Отаю:

– Как она? Не отводи глаза, не поверю, что не проведал!

Вечно постная маска слетела с лица молодого человека. Отай улыбнулся и с необыкновенной сердечностью сказал:

– Всё хорошо! Отёка нет, покраснения тоже. Почти не болит. Спасибо Бель! Если б не ты!

– Ну и славно! – обрадовалась Белетта. – Так что там солдафоны?

Камердинер мгновенно вернулся к привычному состоянию и, чётко проговаривая слова, объяснил ситуацию. Ведётся следствие. Принцесс опрашивают как потерпевших. Приглашают их вовсе не на допрос, а на беседу. Уже со всеми успели поговорить. Даже с Гребекой. Остались только Юлиания и Белетта. Советник очень просит оказать милость и рассказать обо всём, что им известно, дабы следователи восстановили произошедшее по минутам.

Девушки переглянулись и, театрально вздохнув, одновременно кивнули. Придётся идти.

8. Новые опасные знакомства

Кабинет советника находился в левом крыле. Отай предложил пройти через парк, девушки не стали спорить, хотя познакомиться с основным зданием изнутри было любопытно. Довольствовались рассматриванием дворца издали.

Восхититься было чем: колонны, каждая из нескольких тонких, гермы в виде сатиров, цветочные корзины, полуциркульные окна с вычурными украшениями, изогнутый декоративный фронтон, под ним гербовый картуш33
  Карту́ш фр. cartouche – орнаментальная окантовка в виде свитка со свёрнутыми углами, от итал. cartoccio «бумажный свёрток».


[Закрыть].

Созданные до развала царства скульптуры символизировали единство союзных княжеств: феи, люди, драконы, нимфы и фавны стояли в одном ряду. Их позы не излучали агрессию и были одинаково величественными. Удивительно, как это Дол Юджин не приказал сбросить напоминание о ненавистных драконах наземь. Юлянка хмыкнула, вспомнив слова Тени о внушении бывшему правителю правильных мыслей. Наверное, развенчанный царь чувствовал тогда, что сам «без царя в голове».

Пока шли, Отай рассказал о последних событиях. К сожалению, зарубежные принцессы пострадали, две из них успели съесть пирожные и теперь мучились желудочными спазмами. Третьей, как и Гребеке, вовремя оказали помощь. Все иностранки, включая не угостившихся счастливиц, отказались участвовать в отборе и готовятся к отъезду. Неизвестно, какую цель преследовал злодей, но главных претенденток на руку копотского принца он устранил.

– Жаль, что я прибежала слишком поздно, – посетовала Юлянка.

Отай улыбнулся краешком губ и покачал головой:

– Это не ваша оплошность, принцесса. Стражники не отважились действовать самостоятельно, доложили сержанту, а тот отправился за разъяснениями к начальству. Момент был упущен. Повезло ещё, что пострадали только две участницы.

– А что с ними сейчас?

Камердинер повёл бровью, не желая раскрывать подробности, Белетта засмеялась, запрокинув голову:

– Что-что! На горшках сидят. Бедняжкам теперь не до балов.

– Боюсь, что так, – подтвердил Отай. – Её светлость хотела отложить третье испытание, но её отговорили, иностранки отказались участвовать, а остальные в порядке.

– Уже известно, кого допустили к третьему испытанию? – посерьёзнев спросила Белетта.

– Первоначальное решение изменили, – он поклонился ученице ведьмы, – фокусницу, например, собирались отчислять, но известные события сыграли в вашу пользу. Уйдёт пять принцесс, оставшиеся десять попадут на бал.

– Фокусницу! – фыркнула Белетта. – Мой главный номер сорвался, в этом всё дело! – Она подхватила подол платья и ускорила шаг, бормоча: – Ну, ничего! Я ещё исполню его!

Юлянка молча радовалась тому, что никто из подруг не покинет дворец. Не хотелось и на день оставаться здесь без поддержки.

«Консилиум», собравшийся в кабинете советника обескураживал. Даже скептически настроенная Белетта притихла. Девушкам предложили сесть. Заняв стоявшую у стены софу, они взялись за руки, прижались друг к другу плечами, хотя места хватало на пятерых.

Советник – абсолютно лысый, затянутый в чёрный сюртук немолодой мужчина – сидел за столом, вертя в пальцах самопишущее перо. За его спиной около окна, скрестив руки на груди, стоял казначей. Юлянка узнала его ещё во время испытания, Гребека была очень похожа на него, разве что не могла похвастать козлиной бородкой. В затенённом углу в кресле скучал принц. Он-то зачем сюда притащился? Троих вельмож, сидевших на парной софе у другой стены, девушки видели впервые. Во всяком случае, не запомнили их среди зрителей в зале. Лекарь скромно мялся у дверей. Там же застыли два стражника.

Все взгляды скрестились на Юлянке. Он подумала, что через минуту-другую в ней прожгут дыры. Наконец, советник заговорил. Голос у него оказался тихий, вкрадчивый, немного хриплый.

– Ваше высочество, потрудитесь объяснить, каким образом вы догадались, что пирожные… м-м-м… не свежие.

Говорить правду Юлянка не собиралась. Она и сама не могла понять, почему видит и слышит Тень дракона. Со слов Айна, этого быть не должно. Известно присутствующим об Искарском шпионе или нет, выдавать этот источник не стоило.

– Мне было видение, – тихо ответила девушка.

Её услышали. Советник кивнул и сделал пометку на лежащем чуть в стороне листе бумаги.

– И часто у вас бывают видения, принцесса?

Ничего, казалось бы, не произошло, но Юлянка рассердилась. Она встала и посмотрела на Эсмонда:

– Я не принцесса, а письмоносица! Оставаться на отборе не имею ни желания, ни возможности. Прошу отпустить меня сегодня же!

Все снова уставились на неё, отнюдь не приветливо. Теперь заговорил Эсмонд:

– Рад бы помочь, Юлиания. Однако развеять печать, пока не завершится следующее испытание, никто не в силах. – Он встал и прошёлся по комнате, разминая затёкшие ноги. – Бал придётся посетить.

– А как же другие принцессы? Они должны были остаться, но отказались и теперь уезжают. Почему я не могу?

– Иностранным принцессам печатей не ставили, неужели не понятно?

Теперь и Белетта поднялась:

– Она тоже из Луарина, между прочим.

Юлянка повернулась к ней сказать об ошибке, благодаря которой она удостоилась столь сомнительной части, но тут ожил казначей. Он выступил вперёд и, тряся бородкой, запричитал:

– Они обе самозванки! Обе эти девицы. Гнать их с отбора! Гнать! А лучше в тюрьму! Прав был его вели… светлость!

– Имейте совесть, господин Гербер! Благодаря этим девушкам ваша дочь избежала отравления, – покачал головой советник.

– Да знаю я, знаю, но ведь они и сами не хотят…

Казначей в сердцах махнул рукой и вернулся на прежнюю позицию.

– Итак, видение… – не отступался советник, – расскажите подробнее, что за видение?

Вот пристал! Юлянка огляделась и только теперь заметила, что один из вельмож держит на коленях стеклянный куб. На гранях с короткой периодичностью вспыхивало сияние. Похожий артефакт ей демонстрировала Танисия. Хозяйка распаковала подарок сразу как получила. Очень радовалась возможности поймать на вранье будущих женихов. Значит, советник не просто опрашивает свидетелей, намерен выяснить, кто из девушек лукавит!

Положеньице! Сказать правду нельзя, а обман тут же раскроется! По телу прошла волна крупной дрожи. Юлянка вцепилась в стоявшую рядом подругу, испуганно взглянув на неё. Эсмонд включил свой обволакивающий тембр:

– Не волнуйтесь так! Вас не обидят, – он с улыбкой шагнул ближе, взяв Юлянку за талию, потянул к софе. – Сядьте и успокойтесь, пожалуйста.

Как только девушки расположились, принц вернулся в своё кресло. Юлянка потупилась, закусив губу. Белетта шептала ей на ухо:

– Молчи. Не хочешь говорить, молчи. Ничего они не сделают.

Советник прочистил горло и запустил допрос на новый виток:

– Как часто у вас бывают видения?

Юлянка наморщила лоб, подыскивая слова, и прошептала:

– До сегодняшнего дня не было, – покосилась на куб, тот оставался прозрачным.

Танисия говорила: чувствуя ложь, стекло мутнеет и приобретает оттенок в зависимости от искренности собеседника. Немного покривишь душой – получишь бирюзовый. Соврёшь намеренно – артефакт окрасится в фиолетовый.

– До сегодняшнего дня не было, – задумчиво повторил советник и сделал новую пометку на допросном листе. – Что именно вы видели?

***

Юлянка так глубоко вздохнула, что подруга снова вступилась за неё:

– Мы разве преступницы? Нас обвиняют в каких-то кознях? – она ёрзала, еле сдерживаясь, чтобы не вскочить. – Поищите, кто на кухню вхож! Тех, у кого знакомые и родственники при дворе. Они под подозрением. Разве нет?

Казначей в три широких шага обогнул стол советника и оказался напротив девушек:

– Молчать! – закричал, брызгая слюной. – Кто ты такая, чтобы обвинять мою дочь? Гребека сама пострадала!

– Господин Гербер, – устало протянул принц, – никто не намекает на вашу дочь. Пожалуйста…

– Да-да, – нахмурился казначей, – нервы сдают. Я, пожалуй, пойду.

Он поклонился принцу и, больше ни на кого не посмотрев, покинул кабинет. Оставшиеся вельможи обрадовано переглянулись.

– Я, наверное, больше не нужен? – робко спросил лекарь.

Советник поморщился и кивнул:

– Идите, ваши показания записаны.

Вельможи обменялись замечаниями о «дезертирах», но смолкли под строгим взглядом хозяина кабинета. Тот снова обратился к Юлянке:

– Ваше высочество, расскажите о видениях подробнее. Это важно. – Не дождавшись ответа от насупившейся девушки, развернул вопрос: – Те стихи, что вы читали на испытании, тоже видение?

Они догадались! Сердце сжалось в тугой комочек и замерло, пропустив удар. Сейчас начнут выяснять, почему луаринская гостья видит и слышит Тень, нет ли у неё брата-дракона. Она закрыла лицо ладонями. Белетта, в попытке приободрить подругу, обняла её и с упрёком сказала Эсмонду:

– Что ж это вы, ваше высочество, позволяете пугать участниц отбора? Или это испытание такое секретное?

Принц шумно выдохнул и обратился к советнику:

– Действительно. Мне тоже напор кажется слишком…

– Простите, ваше высочество, – неучтиво прервал его советник. – Княгиня предположила, что здесь замешан Айн.

– Вам хорошо известно: Тень способна внушать мысли. Не тот ли это случай?

– Кхм… – хрипло прокашлялся советник. – Это объяснило бы всё, но я предпочту не версии, пусть и вполне правдоподобные, а прямой ответ девушки. Сюда, – он потряс бумагой, – я должен записать её показания.

– Не вы должны, – Эсмонд встал и указал на вельможу с кубом. – Обычно этим занимается дознаватель!

Советник, отбросив лист, поднялся и, опираясь на стол кулаками, прохрипел:

– Мне поручил лично Дол Юджин! У его светлости возникли вполне оправданные подозрения на счёт этой участницы! Не так просто она проникла в замок, это чья-то хитрая игра!

Юлянка отняла ладони от лица, испуганно оглядела мужчин. Вельможи тоже встали, их напряженные позы наводили на мысль что, либо сейчас все разбегутся, либо начнётся драка. Перед глазами возникла тёмная пелена, усеянная мелкими блестящими звёздочками. Пришлось пожалеть, что лекарь ретировался. Девушка склонила голову на плечо подруге и прикрыла глаза.

– Сожалею, господин советник, но я ничего не могу сказать, – произнесла она слабым голосом. – Вопрос не по адресу.

Белетта, продолжая обнимать Юлянку, шептала укрепляющее заклинание. Лицо едва не терявшей сознание девушки, порозовело, силы возвращались к ней.

– Так и запишем, – хмурился советник. Он сделал очередную пометку и посмотрел на луаринскую гостью недобрым взглядом: – Что у вас под бинтом? Покажите, пожалуйста.

Только теперь Юлянка заметила, что рукав подвернулся, и повязка стала видна больше чем на треть. Ей вовсе не хотелось демонстрировать сыпь кому бы то ни было. Пожалела, что не сковырнула противные бугорки как обычно, а послушалась Белетту. Артачиться не имело смысла, сильнее поддёрнула рукав и попыталась развязать узелок.

Принц подошел ближе:

– Позволите?

Была не была! Юлянка протянула руку. Быть может, его высочество, увидев кожный дефект, наконец, выгонит её с отбора? Он осторожно размотал повязку, наклонился, разглядывая запястье. Кожа была совершенно гладкая и сияла, словно атласная. Вероятно из-за не впитавшихся остатков мази. Немного пахло хмелем.