Текст книги "Йокин в Москве"
Автор книги: Ирина Костевич
Жанр:
Детская проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Глава 6
В самолёте Ёки-Пуки через стенку своего ящика для путешественников пытался общаться. Голос у другого пассажира был ворчливым и низким, а кто сосед такой, паучок не расслышал.
– Эх, жаль, сами мы летать не можем! – пискнул Йокин.
– Ну да, конечно, ещё чего… – загудело где-то в районе правого бока Йокина. – Летать он не может… А мог бы – и сколько до Москвы крылышками махал? Три года? А это – са-мо-лёт! Не муха. Не устаёт, большую скорость развивает. Понимать надо!
Йокин подумал: «Наверное, бухгалтер! Возможно, бобёр»
Тут знакомый голосишко зазвенел:
– Попрошу не оскорблять! Что за сравнения?!
«Возможно Бобёр» чего-то проворчал, а вот Йокин сильно обрадовался.
– Наша Муха? Ты как сюда попала?
– Всю дорогу на себе вёз, теперь спрашивает! – фыркнула Муха Комнатная. – Я тоже хочу деда Мишу найти.
В рюкзаке у неё было всё, что положено мухам: фонарик, два пистолета, зубная паста, набор открыток с видами Ниццы и кусок кремния на удачу. После того, как найдёт медведя, Муха планировала пересесть в Москве на самолёт до Африки, чтобы встретиться, наконец, с мечтой своей жизни Цэцэ. Если повезёт, взять автограф.
***
Встреча паучка с Машей и остальными прошла в одном из залов ожидания. Дружок исподтишка рассматривал Йокина. «Вот тут бы зашить, тут пришить, тут набить, а в целом – постирать, – думалось ему. – Ладно, со временем сделаем…»
Муха во встрече не участвовала – куда-то делась.
– Я никуда из Москвы не уеду, пока не найду деда Мишеньку! – волновалась Маша.
Психолог Людмила Владимировна опять напоминала про камеры слежения:
– Надо немного подождать результаты. Номер телефона ты свой оставила, тебя найдут и с тобой свяжутся, не беспокойся. В течение двух дней шансов на успех очень много. А сейчас поезжай в гостиницу. Я с тобой Дружка отпущу, будет помогать, если что. Да, Дружок?!
Свалявшийся кот коротко мявкнул, что могло означать и «так точно!», и «мамочки». Впрочем, вырываться не стал.
Усталая Людмила Владимировна уехала к семье. Так и не узнав, о чём рассказала прилетевшая вскоре Муха Комнатная.
А Муха принесла важные новости! Другие мухи Домодедова (было их всего пять, ведь мух в аэропортах не жалуют, к тому же зима) рассказали, что видели, как несут медведя. Большого коричневого медведя-старика. А также рассказали, куда его понесли – к микроавтобусу, на котором было написано «Музей детства», ЦДМ. И адрес: Лубянская площадь. Так-то! На радостях Машенька позвонила Владимиру Евгеньевичу с Нонной. И очень их утешила.
***
Зимой темнеет рано. Но не в морозной Москве, освещённой миллионом фонарей, фар, гирлянд на мостах и роем крупных снежинок, танцующих своё финское танго на площадке длиною от туч до земли. Здесь всё так же светло, как и днём, лишь меняется цвет неба. Поэтому Маше было не страшно, а уж Йокину с Дружком и подавно. Дружок не умолкал ни на секунду. О Москве он знал очень много и обожал этим делиться. Так что и в автобусе, и в метро, и просто на ходу Маша с Йокином получали добрые порции информации. Которой в другое время они бы порадовались, а тут… Ну, терпели и старались не сильно грустить. Всё же Дружок был прирождённым психотерапевтом. Как, впрочем, и всякий другой кот. Особенно плюшевый. Который идеален, так как не дерёт вашу мебель настырными когтями и не вопит среди раннего утра, вызывая на кормёжку.
Итак, путь их лежал в самое медвежье сердце Москвы – Центральный детский магазин, в Музей детства. И, поскольку мы уже подозреваем, что идут они туда зря и Миши там нет, оставим на время эту троицу. И посмотрим, что поделывает сам деда Миша, бестактно названный чупакаброй.
***
В двадцатиэтажке на окраине Москвы многодетный отец Андрей пошёл к Оле чинить компьютер и с порога увидел медведя своего детства. Этот медведь и тогда-то был немолод, но годы добавили своё. Однако разве забудешь друга и главного утешителя! Миша защищал его, когда мама задерживалась на работе и всё не шла домой, папа тоже не возвращался, а маленький Андрюша, укрывшись с головой одеялом, брал к себе медведя и представлял, что это его старший брат. И мальчик вовсе не один в пустой квартире, а с этим сильным и весёлым братом. А потом Андрея отвезли к бабушке – «на время», как сказала мама. Мишку с собой взять не разрешили.
Всё. Конец той истории. Когда он вернулся, Миши уже не было. Отца с ними – тоже.
И вот теперь его дорогой друг лежал перед ним, и мордочка у него была всё та же – добрая и терпеливая. Андрей застыл, как истукан, и готов был заплакать. «Этого не может быть», – говорил он себе. Но видел, что медведь – тот самый. Много-много лет он не вспоминал своего Мишу. И теперь чувствовал, что к нему возвращается важная часть души.
– Миша! – он взял его на руки. Медведь положил голову на плечо Андрею и что-то прорычал. Как тогда…
«Красавица тысячи кос» Оля смекнув, что «чупакабра» чего-то стоит, решила набить цену:
– Коллекционный!
Андрей знал Олин характер, поэтому как мог равнодушнее положил Мишу обратно и занялся компьютером. И только всё сделав и напомнив, сколько должна Оля (а она была много должна) предложил обмен.
Вышел он из квартиры счастливый, прижимая медведя к сердцу. Внутри раскрывалось что-то новое и безмятежное. А ничего удивительного – если один почувствовал имя другого, то быть им вместе. Миша тоже был рад избавиться от давившей его атмосферы. Но что ждёт впереди? «Главное – интернет! Лишь бы интернет!» – бормотал он про себя, как заклинание.
Худенькая темноволосая Лариса, похожая на вымотанную погоней лань, рассматривала медведя: во-первых, не слишком чистый. Во-вторых, слишком голый. Но что-то шло от мишки такое приятное… «Свяжу-ка я ему, пожалуй, шапочку!»
И ни за что бы ни призналась, что шапочки она вязала когда-то для своих кукол, а детям – никогда не вязала, потому что куклы – это куклы, а дети – это дети, и с ними ей совсем не до игр и удовольствий. Малыш Толик спал, но дел всё равно по горло. Однако Лариса, вопреки всему, решила заняться этим смешным плешивым медведем. «Вязание – как поездка. Ты вроде бы что-то делаешь, но тебе не надо двигаться. Ты просто сидишь и отдыхаешь. Но при этом совесть твоя чиста. Потому что ты всё же чего-то делаешь, и будут результаты!» Лариса отличалась большой практичностью и полагала, что результат должен быть всегда. А иначе зачем?
И вот она измерила объём Мишкиной башки, усадила медведя на самый высокий шкаф – подальше от детей, пока не мыт, и принялась за вязание. Андрей боялся спугнуть это чудо. Его Лариса не плачет, не ворчит, не кричит, не гремит посудой на кухне, а тихо сидит у окна, набирая петли! И лицо при этом довольное. Андрею так это понравилось, что он на цыпочках прошёл на кухню и решил пересадить фиалки. А это тоже такое дело, что требует тишины и сосредоточения. Вот и дети притихли. Фигурально выражаясь, на семью спустился тихий ангел. Или тихий медведь. Сам же Миша, сидя на шкафу, переживал ужасно: как он отсюда без парашюта? А ему так нужен интернет…
Глава 7
Центральный детский магазин походил на лайнер в самом центре океана Москвы. Его иллюминаторы не светились – было поздно. Или?
– Как закрыт? Как «только в марте откроется»?! А мишку куда понесли? И что нам делать?
Маша так устала, что толком даже волноваться не могла. Охранник лишь смотрел в одну точку. Ему было абсолютно всё равно, чего там эта девочка собирается делать: «Слишком много людей вокруг! Слишком много…» Однако, всё же подсказал: можно зайти завтра к сотрудникам Музея детства. Эти люди готовят большую выставку, и все старые игрушки поступают туда.
– Слона, например, привезли. Большущего!
– А мишку?
– Медведей сюда центнерами тащат. Тут уже полтора года сбор игрушек старых идёт. Посылки! Курьеры! По утрам очередь. Конкурс! У нас же символом магазина будет плюшевый медведь.
Летел снег. Маша, сидя на скамейке меж двух сугробов, соображала. «Центнерами… конкурс… А куда девают тех, кто конкурс не прошёл?»
Йокин, сидя у Маши в варежке, начал проситься наружу, вытаскивая то одну, то другую лапку. Дружок тоже зашевелился в сумке. Идеи, как оказалось, переполняли не только их головы, но и пламенные сердца – ведь хорошая мысль всегда идёт именно от сердца. Так горячо, что и мороз нипочём. Устроившись у Маши на коленях, Йокин с Дружком заговорили:
– А так ли плохо, – (это Дружок), – если ваш медведь станет жителем музея и сможет порадовать большое количество людей – детей в прошлом и в настоящем?
– Это неплохо, если бы мы все вместе решили, что Миша будет служить в музее. И он был бы согласен, и мама. А так получается непонятно… – возразила Машенька.
– Его надо выкрасть! – (это Йокин). – У нас украли – и мы украдем!
– Красть почти никогда нельзя! – сказала Маша. – Только ради спасения чьей-то жизни. А Мише ничего не угрожает. Надо выяснить, почему он сюда попал.
– Собрать информацию, – картаво промяукал Дружок (он на морозе почему-то не ладил со звуком «р»). – Отпустите нас с Йокином в магазин, за ночь мы всё узнаем. Тогда и будем пр-ринимать р-решение. (Кот работал над собой!)
– Мы – разведгруппа! – обрадовался Йокин.
Маша разрешила. Попасть внутрь было несложно – мало ли в любом здании ходов и лазеек для юркого паучка и совсем небольшого игрушечного кота?
Будь внутри свет, Йокин бы восхитился увиденным. Но брести приходилось почти на ощупь, так что всей красоты они не увидели. Сильно выручала Муха Комнатная, летевшая с фонариком. Дружок, хоть и шёпотом, всё-таки не изменял себе: рассказал, что именно здесь впервые в Советском Союзе был пущен эскалатор в общественном здании.
– В 1957 году! – радостно уточнил кот, у которого внутри дат было столько же, сколько шерсти снаружи. А может, и больше. И ведь ничего такого на фабрике игрушек в голову Дружка не вкладывали. Всего набрался сам.
– Ну и где тот эскалатор? – возмутился уставший скакать по ступенькам паучок.
– Мы ж в разведке. Забыл? Неудобства необходимы, – пристыдил кот. А Йокин подумал о Рыбчике. Наверное, все коты скроены на один лад: воспитывают. «Эх, Рыбец, где-то ты сейчас…» То, что это Йокин скроен именно на тот лад, когда всем, вне зависимости от собственного характера, хочется его немножко воспитать – об этом паучок не подозревал. А ведь в большинстве случаев мы сами являемся причиной поведения окружающих.
Батарейки, натерпевшись холода, еле справлялись с обязанностями кормильцев лампочки. Свет тускнел, тускнел… Мутно осветив табличку «Музей детства», погас. Муха Комнатная ругнулась и, сев на что-то мягкое, принялась выбивать искру о корпус фонарика кремнем.
– А что это вы сейчас делаете? – послышался густой незнакомый шёпот.
– Огонь высекаю! – ответила Муха в том же стиле – негромко и солидно.
– Ух ты! – восхитился этот кто-то. – Какая прелесть! А зачем?
– Чтобы было светло! – Муха Комнатная начала немного злиться. Не любила пустых разговоров.
– Я сейчас помогу!
Поверхность под Мухой качнулась и куда-то её повлекла. Вскоре щёлкнуло, и вестибюль перед входом в «Музей детства» осветился сотней маленьких огоньков.
– Огоньки! Слон! Нас сейчас поймают! – запищал в восторге Йокин. Дружок, не церемонясь, дёрнул напарника за первую попавшуюся лапку и потащил прятаться. Муха же увидела, что сидит на плече небольшого, но всё же вполне увесистого слона, размером с человеческого толстяка.
– Вы из Африки? – решила уточнить Муха. – С Цэцэ, случаем, не знакомы?
– Ну что вы, голубушка, – засмеялся Слон. – Я совершенно местный слон. Африку знаю только в том смысле, что очертания этого континента напоминают мне голову печальной крысы с оторванным ухом. Вернее, с надорванным, ежели за второе ухо принимать Аравийский полуостров…
– Понятно, – вздохнула Муха Комнатная. – Не в курсе… А где тут медведи?
– Пройдёмте в зал, сударыня! Они пока не спят…
И Слон, слегка пригибая голову и помахивая ушами – просто так, подойдя к двери музея, распахнул её. Именно здесь через несколько месяцев раскинется экспозиция, посвящённая самым разным советским игрушкам. А пока те, кто уже вошёл в состав экспонатов, тихонько коротают время до открытия, знакомясь и рассказывая всякие истории. Историй было почти так же много, как и самих игрушек. Истории о взаимной любви детей и всех этих оленят, такс, кукол Оль и Наташ, медведей и собачек, истории о взрослении и … дальше по-разному. В этот тёмный час, когда строители, оформители и работники музея отправились по домам, некоторые из игрушек вышли из палаток и собрались в кружок у мерцающего лампочками лунохода. Их разговоры то и дело заглушались звуком «пиу-пиу». Но так уж устроены советские луноходы: если светятся, то не молчат.
Прибывших приняли спокойно. Подвинулись, освободили место у огня. Слон даже заходить не стал: уж слишком крупный!
Йокин весь оброс глазами – так ему казалось. Вот-вот, и увидит деда Мишу! А Дружок тем временем разглядывал вообще всех: интересно!
– Тогда вы будете вот за ним! – лисёнок стрельнул косыми ярко-зелёными глазами в сторону медведя. Большого, старого, коричневого советского медведя. Сильно-сильно похожего на деда Мишу. Но только с другим оттенком шерсти. – У нас все новенькие о себе рассказывают! А этого час назад привезли. Из Домодедово.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
