Текст книги "Философские и эстетические основы поэтики Дж. Д. Сэлинджера"

Автор книги: Ирина Галинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

И. Л. Галинская.
Философские и эстетические основы поэтики Дж. Д. Сэлинджера

Памяти отца

Введение

Творчество американского писателя Джерома Дэвида Сэлинджера, оказав определенное влияние на формирование образа мыслей школьной и студенческой молодежи США в 50-е – 60-е годы, в неменьшей степени воздействует на молодежь и теперь, хотя последнее из его произведений (повесть «Хэпворт 16, 1924») опубликовано десять лет назад.

В романе «Ловец во ржи» (в русском переводе «Над пропастью во ржи»),[1]1
  Salinger J. D. The Catcher in the Rye. Boston, 1951


[Закрыть] во многих повестях и рассказах Сэлинджером отражены глубокие противоречия современного американского общества. Художник яркого, сильного таланта, Сэлинджер воссоздает реалистические картины жизни современной Америки.

Но это лишь одна сторона его творчества, ибо писатель одновременно пребывает в плену философских концепций идеалистического толка, что, естественно, резко снижает потенциальные возможности его художественного таланта. Увлечение идеалистическими концепциями древнеиндийских философских школ или дзэн-буддизма в эпоху повсеместного распространения научного коммунизма, конечно, ограничивает, сковывает творчество Сэлинджера. Но писатель обратился к этому в поисках некоего положительного идеала, в поисках чего-то, на что можно было бы опереться в его мире распадающихся ценностей. То, что он нашел, опора весьма проблематичная. Однако мистико-религиозные этические построения Сэлинджера находятся в сложном переплетении с материалистическими взглядами писателя на некоторые проблемы воспитания и своеобразно преломляются в его художественном творчестве. Противоречивость мировоззрения Сэлинджера, «сосуществование» в нем идеализма и материализма обусловливает в его творчестве «смесь» элементов реализма и модернизма. В некоторых повестях и рассказах писатель нарочито прибегает к усложненной шифровке своих идей, намеренно вводит в реалистическую ткань ряда произведений язык символов, условных знаков.

Анализ поэтики Сэлинджера, определение истоков его философских и эстетических воззрений, противоречий между мистико-идеалистическим направлением его миропонимания и его реалистическим художественным мастерством, исследование неизбежного в таких случаях разрыва между ложной посылкой и высокой одаренностью художника, наконец, «расшифровка» целого ряда условных знаков и символов, содержащихся в произведениях Сэлинджера, и является задачей нашей книги.

К настоящему времени в Советском Союзе перевели большинство произведений Сэлинджера. Начиная с 1960 г., когда появился на русском языке роман «Ловец во ржи»,[2]2
  «Иностранная литература», 1960, № 11.


[Закрыть] советские литературоведы и критики непрерывно обращаются к различным аспектам творчества писателя. На страницах наших литературных изданий проходила даже специальная дискуссия о природе и значении творчества Сэлинджера, о соотношении в нем элементов реализма и модернизма, в которой приняли участие известные советские литературоведы, критики, переводчики, писатели. И хотя взгляды участников дискуссии по тем или иным пунктам не совпадали, всеми подчеркивалось основное достоинство творчества Сэлинджера – реалистическое отражение в нем некоторых существенных сторон американской жизни послевоенного периода.

Когда летом 1951 г. роман 32-летнего Сэлинджера «Ловец во ржи» вышел в свет, имя его автора было уже известно в литературных кругах США. Первый рассказ Сэлинджера «Молодые люди» был напечатан еще в 1940 г., а ко времени выхода «Ловца во ржи» в различных периодических изданиях появилось двадцать шесть его произведений, в том числе и семь из девяти новелл, составивших в 1953 г. отдельную книгу «Девять рассказов». Однако в 1951 г. почти никто не помнил, что несколько глав из «Ловца во ржи» уже публиковались в 1945 и 1946 гг. в виде рассказов. «Вновь случилось редчайшее чудо литературы: с помощью чернил, бумаги и воображения создана человеческая личность» – так приветствовал появление нового литературного героя Холдена Колфилда один из влиятельнейших американских буржуазных критиков К. Фейдимен в бюллетене клуба «Книга месяца». Тогда же литературный обозреватель журнала «Нью-Йоркер» У. Максвелл написал для этого бюллетеня краткую биографическую справку о Сэлинджере, которая на протяжении последующих десяти лет цитировалась и интерпретировалась во многих изданиях по той причине, что другими сведениями никто не располагал, поскольку писатель интервью не давал и в принципе считал излишним сообщать что-либо о себе.[3]3
  Laser M., Fruman N. (eds). Studies in. J. D. Salinger. Reviews, Essays and Critiques of «The Catcher in the Rye» and Other Fiction. N. Y., 1963, p. 3.


[Закрыть] В 1961 г., когда роман «Ловец во ржи» уже был переведен в двенадцати странах, журнал «Тайм» отметил десятилетие его выхода в свет статьей, где впервые была более или менее подробно изложена биография писателя. Данные о жизни Сэлинджера специально собирали несколько репортеров, затем их обработал и систематизировал сотрудник журнала Дж. Скоу.[4]4
  Grunwald H. A. (ed.). Salinger. A Critical and Personal Portrait, N. Y., 1963, p. 3—21.


[Закрыть] Впоследствии в критической литературе о писателе появилось еще некоторое количество сведений. Что же известно о считающемся затворником писателе Сэлинджере теперь, когда прошло двадцать с лишним лет после выхода романа о Холдене Колфилде?

Джером Дэвид Сэлинджер родился 1 января 1919 г. в Нью-Йорке, в семье оптового торговца копченостями и сырами Сола Сэлинджера, еврея по национальности. Его мать Мириам (Мэри Джиллик) – шотландско-ирландского происхождения. Единственная сестра Дорис старше писателя на восемь лет. В детстве Санни (так называли его в семье) учился в Нью-Йорке. На вступительном собеседовании в школе Мак-Берни (Манхэттен), куда мальчик поступил в 1932 г., он заявил, что больше всего интересуется драматическим искусством и тропическими рыбами. Через год он был исключен из школы за неуспеваемость. В 1934 г. его отправляют в военную школу в Вэлли-Фордже (Пенсильвания). В июне 1936 г. Джерри (так уже называли его соученики) получает свидетельство об окончании школы. Там он был литературным редактором ученического ежегодника и считается автором школьного гимна, который традиционно исполняется во время выпускных празднеств по сей день. Именно там, в Вэлли-Фордже, Джерри Сэлинджер сочинял свои первые рассказы. Летом 1937 г. восемнадцатилетний Сэлинджер слушает лекции в Нью-Йоркском университете, в 1937–1938 гг. совершил вместе с отцом поездку в Европу, побывал в Австрии и в Польше, изучая по настоянию отца в Быдгоще процесс изготовления знаменитых местных колбас. Вернувшись в США, Сэлинджер посещает лекции в Урсинус-колледже (Пенсильвания). К 1938 г. относится первая литературная публикация – фельетон в еженедельнике «Урсинус уикли», где он вел отдел юмора.

В 1939 г. Сэлинджер поступает в Колумбийский университет, чтобы прослушать курс лекций редактора журнала «Стори» У. Бернетта о новелле. Именно Бернетт и напечатал его первый рассказ «Молодые люди». В 1941 г. Сэлинджер взят на военный учет, а в 1942 – призван в армию, где проходит подготовку в офицерско-сержантской школе войск связи. В 1943 г. в чине сержанта штабной службы переведен в контрразведку и направлен в г. Нашвилл (Теннесси). С 1940 по 1944 г. в журналах «Стори», «Кольерс», «Эсквайр», «Сатердей Ивнинг Пост» и др. печатаются рассказы – «Повидай Эдди», «Значение этого», «Суть незаконченной истории», «Затянувшийся дебют Луиз Тэггет», «Личные заметки о пехотинце», «Братья Вариони».

В 1944 г. сержант штабной службы 4-й пехотной дивизии Сэлинджер, пройдя в г. Тивертоне (Девоншир) дополнительную подготовку, ожидает открытия второго фронта. 6 июня он в числе первых солдат союзнических войск участвовал в высадке в Нормандии. В контрразведке 12-го пехотного полка Сэлинджер занимается розысками агентов гестапо и допросами пленных. На войне он не расставался с пишущей машинкой и сочинял рассказы. К этому периоду относятся новеллы «Последний день последнего отпуска», «Обе заинтересованные стороны», «Элин», «Парень во Франции», «Этот сэндвич без майонеза» (в русском переводе «Сельди в бочке»), «Чужой», «С ума сойти», «Раз в неделю тебя не затруднит».

Демобилизовавшись, Сэлинджер некоторое время живет во Франции, а затем, в 1946 г., возвращается в Нью-Йорк, поселяется у родителей на Парк-авеню, часто бывает в Гринвич-вилледже, где собираются представители нью-йоркского мира искусств. В 1948 г. после публикации в «Нью-Йоркере» рассказа «Хорошо ловится рыбка-бананка» заключает с журналом договор и впредь печатается почти исключительно в нем. В 1951–1952 гг. путешествует по Европе и Мексике, в 1952 г. покупает большой участок на берегу реки Коннектикут в г. Корнише (Нью-Гемпшир) и поселяется здесь.[5]5
  Недостатка в средствах сын богатого коммерсанта и до успеха «Ловца во ржи» не испытывал. Еще в молодости он, случалось, передавал свои литературные гонорары в фонд помощи начинающим писателям.


[Закрыть] Тут были написаны повести из цикла о семействе Глассов.

С того момента как произведения Сэлинджера привлекли внимание критиков, в США и за рубежом было высказано немало суждений о его творчестве, подчас весьма противоречивых. Первый свод критической литературы о Сэлинджере сделал Дональд Фини, школьный учитель из г. Луизвилля (Кентукки), который начал работать над составлением библиографии критической литературы о творчестве Сэлинджера еще в 1957 г. К 1963 г. в картотеке Фини значилось около полутора тысяч названий работ о творчестве Сэлинджера, вышедших на 20 языках.[6]6
  Fiene D. J. D. Salinger. A Bibliography. – «Wisconsin Studies in Contemporary Literature», 1903, vol. 4, № 1, p. 109–149.


[Закрыть] Столь же активным интересом критиков и литературоведов к творчеству писателя отмечено и следующее десятилетие, хотя в эти годы Сэлинджером опубликована всего одна новая повесть.

Читатель настоящей книги найдет далее краткий обзор наиболее фундаментальных исследований творчества Сэлинджера, по преимуществу американских (и некоторые сведения об их авторах). Размещение обзора именно здесь представляется целесообразным, поскольку в дальнейшем нам придется то и дело к этим работам обращаться.

Первое монографическое исследование творчества Сэлинджера относится к 1958 г. Это книга Ф. Гвинна и Дж. Блотнера[7]7
  Гвинн Фредерик (р. 1916 г.) – преподаватель литературы в Тринити-колледже (штат Коннектикут), в прошлом редактор журнала «Колледж инглиш». Блотнер Джозеф (р. 1923 г.) – преподаватель Вирджинского университета, автор книги «Политический роман» (1955), составитель каталога библиотеки Фолкнера (1964). Гвинн и Блотнер работали над составлением сборника интервью Фолкнера «Фолкнер в университете» (1959), куда вошли интервью, которые писатель давал студентам.


[Закрыть] «Проза Дж. Д. Сэлинджера»,[8]8
  Gwупп F., Blotner J. The Fiction of J. D. Salinger. University of Pittsburgh Press, 1958. Далее мы ссылаемся на издание Gwynn F., Вlotner J. The Fiction of J. D. Salinger. Neville Spearman, 1960.


[Закрыть] в которой рассмотрены все опубликованные к тому времени произведения писателя. Работа эклектична, содержит очевиднейшие методологические ошибки. Разделив творчество Сэлинджера на три периода: «ученический» (1940–1948 гг.), «классический» (1948–1951 гг.) и период «упадка» (начавшийся, по мнению Гвинна и Блотнера, после выхода в свет «Ловца во ржи»), критики исследуют каждый из этих периодов, сочетая метод формально-структурного подхода с традицией фрейдистского психоанализа. Ранние рассказы Сэлинджера Ф. Гвинн и Дж. Блотнер анализируют, пользуясь приемами прагматистского литературоведения. Они стремятся найти в этих произведениях исследование судьбы человека в социальном плане и в конце концов приходят к выводу (в духе экзистенциалистской эстетики), что здесь дано изображение разделяющей людей трансцендентально-непроходимой пропасти. Рассказы 1948–1951 гг. критики рассматривают строго в соответствии с требованиями фрейдистского подхода, считая, что тут описан мир «психически неполноценных людей, иногда находящих спасение в любви».[9]9
  Gwynn F., Blotner J. The Fiction of J. D. Salinger, p. 19.


[Закрыть] Однако, говоря о романе «Ловец во ржи», они сравнивают образ Холдена Колфилда с образом Гека Финна, подчеркивая такие реалистические достоинства сэлинджеровского романа, как живой разговорный язык, ирония.

Спустя пять лет после выхода работы Гвинна и Блотнера появилась монография У. Френча[10]10
  Френч, Уоррен (р. 1922 г.) получил докторскую степень в 1954 г. Автор книг о Ф. Норрисе и Дж. Стейнбеке, написанных с консервативных позиций. Ранее принадлежал к так называемой «мифологической» школе американского литературоведения, от которой, обратившись к изучению литературы 30-х годов, постепенно отходит в книге «Социальный роман в конце эры» (1966).


[Закрыть] «Дж. Д. Сэлинджер».[11]11
  French W. J. D. Salinger. N. Y., 1963.


[Закрыть] Работа выполнена в духе формального анализа произведений писателя, поисков «мифологических моделей», рассмотрения творчества как продукта различных литературных влияний, хотя она и содержит также попытку историко-биографического и социального исследования. Анализ творчества писателя Френч ведет в русле поисков «оппозиционных пар», отыскивая в структуре рассказа элементы, содержащие противопоставление «мира добра» и «мира фальши». Образу Холдена Колфилда Френч, например, отказывает в типичности, видит переплетение в романе двух тем: физического недомогания героя и постепенного освобождения Колфилда от эгоцентричности, принятия отвергшего его мира.[12]12
  Ibidem, p. 115.


[Закрыть] Герою «Ловца во ржи», считает критик, присуще стремление к статичности, и главное его желание состоит в том, чтобы оставить мир таким, каков он есть, о чем и свидетельствует, по мнению Френча, мечта Холдена Колфилда спасать детей у оврага.[13]13
  Ibid., p. 120.


[Закрыть] В итоге автор приходит к выводу, что роман Сэлинджера есть «история человека, который некогда в прошлом хотел бы быть ловцом во ржи».[14]14
  Ibid., p. 124. От данной трактовки У. Френч не отказывается и спустя некоторое время: в статье о романе Стейнбека «Зима тревоги нашей» он замечает, что герой этого романа Итен пытается быть тем, о чем Холден только мечтает, т. о. «ловцом во ржи» (French W. Steinbeck's Winter Tale. – «Modern Fiction Studies», 1965, vol. XI, № 1, p. 70).


[Закрыть]

В 1964 г. вышло пособие для учащихся школ и колледжей «Дж. Д. Сэлинджер: ловец во ржи» Ричарда Леттиса,[15]15
  Lettis R. J. D. Salinger: The Catcher in the Rye. N. Y., 1964.


[Закрыть] где автор анализирует творчество Сэлинджера в ключе прагматистского литературоведения, применяя социологическую терминологию и используя также эстетические категории экзистенциализма. Образ Холдена Колфилда Р. Леттис исследует в двух аспектах – влияния общества на героя и влияния героя на общество, усматривая для Холдена возможность выбора. Он может отвергнуть общество, попытаться его улучшить или примириться с ним. Холден, по мнению Леттиса, выбирает из этих вариантов худший – отвергает общество, тогда как большинство его современников идут также не лучшим, конформистским, путем. Оптимальный вариант автор видит в борьбе за улучшение общества, опирающейся, однако, на заимствованный из французского экзистенциализма девиз борьбы «без надежды на успех». «Поражение Холдена учит необходимости и цене победы, – пишет Леттис. – Необходимости стремиться, несмотря на все наше несовершенство, к такому обществу, где Холден Колфилд смог бы развиваться и процветать, стремиться к такому окружению, которое научило бы его необходимости зла, обмана и даже отчаяния…».[16]16
  Lettis R. J. D. Salinger: the Catcher in the Rye. N. Y., 1964, p. 17.


[Закрыть] Религиозно-философское оправдание зла и несправедливости – таково, по мысли Леттиса, идейное содержание романа «Ловец во ржи», а наивысшим достижением в нем критик считает требование «любви ко всем». Вывод Сэлинджера, по мнению Леттиса, состоит в оправдании существующих порядков: возлюбите, мол, общество, в котором вы живете, возлюбите его со всеми пороками, ибо в этом – «улучшение мира».

Профессор Чикагского университета Джеймс Миллер-младший[17]17
  Миллер-младший Джеймс (р. 1920 г.), в прошлом редактор журнала «Колледж инглиш», автор книг «Критический путеводитель по „Листьям травы“» (1957), «Литературная техника Скотта Фитцджеральда» (1957), «Уолт Уитмен» (1962), «Читательский путеводитель к творчеству Германа Мелвилла» (1962), «Ф. Скотт Фитцджеральд. Его искусство и литературная техника» (1964), «Поиски иррациональные и абсурдные. Эссе об американской литературе» (1968).


[Закрыть] в вышедшей в 1965 г. монографии «Дж. Д. Сэлинджер»,[18]18
  Miller J.,Jr. J.D. Salinger. Minneapolis, 1965.


[Закрыть] несколько отходя от моды на структурализм, которой он следовал в своих предыдущих книгах, но, прибегая весьма часто к свойственной ему мистической фразеологии, все же рассматривает творчество писателя в русле традиций социально-психологической прозы. Методология исследования Дж. Миллера-младшего в этой работе – «мифологический принцип», требующий поиска в литературном произведении условно-мифических или библейских символов. Например, время действия романа «Ловец во ржи» – канун рождества – призвано, как полагает критик, символизировать смерть и воскресение. Он сопоставляет этот символ с подобным же, по его мнению, «мифологическим узлом» в «Моби Дике» Германа Мелвилла (воскресение в эпилоге романа его героя Измаила, только что погибшего в пучине океана вместе со всей командой «Пекода»[19]19
  Miller J., Jr. J. D. Salinger, p. 15.


[Закрыть]). Основную тему «Девяти рассказов» Дж. Миллер видит в отчуждении, понимая последнее в экзистенциалистском плане, – отчуждение в любви, отчуждение в супружестве и, наконец, просто некое мистическое нематериализованное отчуждение.[20]20
  Ibid., p. 20.


[Закрыть] В некоторых случаях критик полемизирует с теми, кто склонен толковать произведения («Хорошо ловится рыбка бананка») с фрейдистско-юнгианских позиций.[21]21
  Ibid., p. 28.


[Закрыть] Но порою сам пытается обнажить «архетип», усматривает «дегуманизацию героя» в избытке религиозности («Френни») и т. д.[22]22
  Ibid., p. 32.


[Закрыть] Рассматривая же позднейшие произведения Сэлинджера, он, напротив, полагает, что поддаваться искушению прочитать эти работы как теологические трактаты не следует. В конце концов критик утверждает, что Сэлинджер – «романист, работающий в традициях американского романа»,[23]23
  Ibid., p. 44.


[Закрыть] да и вообще в самых лучших традициях американской литературы. Готорн и Мелвилл, Эмили Дикинсон и Уитмен, Марк Твен, а также Фитцджеральд и Ринг Ларднер – вот, по мнению Дж. Миллера-младшего, предтечи писателя Сэлинджера.

В 1966 г. вышло в свет учебное пособие для студентов «Френни», «Зуи» и «Девять рассказов» Сэлинджера (критический комментарий) доктора философии Нью-Йоркского университета Карлотты Александер,[24]24
  Alexander Ch. Salinger's «Franny and Zooey» and «Nine Stories» (A Critical Commentary). N. Y., 1966.


[Закрыть] которая подходит к творчеству Сэлинджера с позиций современной экзистенциалистской эстетики, религиозного мистицизма и методологии психоанализа. Обнаруживая в мировоззренческой концепции писателя элементы синкретизма, Александер считает центральной темой «Девяти рассказов» и книги «Френни и Зуи» «попытку христианского духа избавиться от иллюзорных различий, которые разделяют и отчуждают людей»,[25]25
  Alexander Ch. Salinger's «Franny and Zooey» and «Nine Stories» (A Critical Commentary). N. Y., 1966, p. 26.


[Закрыть] а в развитии характеров сэлинджеровских героев усматривает «внутренний конфликт» при столкновении воображаемого с реальным.[26]26
  Ibid., p. 31.


[Закрыть] Проблема отчуждения героев также решается Александер в мистическом плане, ибо единственный путь раскрепощения личности она видит в уходе в «иллюзию», в духовном эскейпизме.

С 1962 по 1963 г. в США вышел (одновременно с монографического характера исследованиями творческого пути Сэлинджера) ряд антологий, в которых собраны статьи о творчестве писателя, принадлежащие представителям различных течений буржуазного литературоведения (позиция американской марксистской критики в них не отражена).

В 1962 г. литературный критик журнала «Тайм» Генри Гренвальд составил и прокомментировал объемистую антологию «Сэлинджер. Критический и персональный портрет»,[27]27
  Grunwald H. A. (ed.). Salinger. A Critical and Personal Portrait. New York and Evanston, 1962. Далее цитируется издание, указанное в сноске 4.


[Закрыть] включив в нее статьи (либо отрывки из статей и книг) более двадцати критиков, представителей различных буржуазных литературоведческих школ и направлений. Составитель предпослал сборнику собственное суждение о творчестве Сэлинджера, которого считает приверженцем романтического течения в современной американской литературе. «После десятилетий, ознаменованных политическим, социальным и психологическим романами, молодежь сможет, наконец, с чувством облегчения встретиться с Сэлинджером», – пишет Гренвальд, попросту игнорируя социальные мотивы, звучащие буквально во всех произведениях писателя.[28]28
  Grunwald H. A. (ed.). Salinger, p. XXVIII.


[Закрыть]

Статья профессора Корнелльского университета А. Майзенера[29]29
  Майзенер Артур (р. 1907 г.), критик фрейдистско-экзистенциалистского толка автор биографии Фитцджеральда «Обратная сторона рая» (1951), монографии «Смысл жизни в американском романе» (1964), ряда работ о Форде Мэддоксе Форде, редактор сборника критических эссе «Ф. Скотт Фитцджеральд» (1957).


[Закрыть] «Любовная песнь Дж. Д. Сэлинджера» – одна из центральных в антологии Гренвальда. Название статьи перекликается с названием поэмы T. С. Элиота «Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока». Критик не отождествляет, однако, героя Сэлинджера с элиотовским собирательным сатирическим типом «бостонского интеллигента». Напротив, он более всего ценит в творчестве писателя поиск положительного героя, «хорошего американца». Торо, Мелвилл, Твен, Фолкнер, Фитцджеральд – таковы имена, в ряд которых Майзенер безоговорочно ставит и Сэлинджера, ибо героям последнего (в особенности Глассам) присущи, по его мнению, те же черты, что и Торо в «Уолдене», Измаилу – у Мелвилла, Геку Финну – у Твена, Айку Маккаслину – у Фолкнера и Джею Гэтсби – у Фитцджеральда.[30]30
  Grunwald H. A. (ed.). Salinger, p. 23–36.


[Закрыть] Майзенер едва ли не первым обратил внимание на то, что начало рассказа «Хорошо ловится рыбка-бананка» – сближающаяся с поэзией «полифоническая проза», построенная в соответствии с законами стихосложения. Позднее этот отрывок войдет в англоязычные поэтические антологии наряду с отрывками из хемингуэевской «Смерти после полудня» либо «Поминок по Финнегану» Джойса. В той же антологии находим статью американского критика А. Кейзина[31]31
  Кейзин Альфред (р. 1915 г.), критик неопозитивистского направления, автор и редактор книг «На родной почве» (1942), «Ф. Скотт Фитцджеральд. Человек и его труд» (1951), «Фигура Теодора Драйзера» (1955), «Эмерсон, Ральф Уолдо» (1958), «Современники» (1962).


[Закрыть] (некогда относившегося с симпатией к марксизму, но впоследствии резко переменившего ориентацию), который характеризует Сэлинджера как одного из лучших американских новеллистов, чье мастерство можно сравнить лишь с мастерством в этом жанре Хемингуэя.

В 1963 г. критическая литература о Сэлинджере пополнилась антологией литературно-критических материалов, посвященных «Ловцу во ржи», составленной Г. Симонсоном и Ф. Хейгером.[32]32
  Simonson H. Р., Hager Ph. E. (eds). Salinger's «Catcher in the Rye». Clamor vs. Criticism. Boston, 1963.


[Закрыть] Она рассчитана на студентов, и в ней собраны, в частности, документы о кампании, которая велась в США в середине 50-х годов против этого романа и тех преподавателей, которые советовали своим ученикам прочесть историю злоключений Холдена Колфилда.

В 1963 г. под редакцией М. Лейзера и Н. Фрумэна[33]33
  Laser M., Fruman N. (eds). Studies in J. D. Salinger. Reviews, Essays and Critiques of «The Catcher in the Rye» and Other Fiction. N. Y., 1963.


[Закрыть] вышла антология «Исследования творчества Дж. Д. Сэлинджера. Ревю, эссе и критика „Ловца во ржи“ и других произведений», которая включает более 35 материалов. М. Лейзер и Н. Фрумэн попытались проиллюстрировать различные подходы к творчеству Сэлинджера в американском литературоведении – «мифологический», социологический, психологический, фрейдистско-юнгианский, лингвистический, структуралистский и т. д.

В это же время журнал «Висконсин стадиз ин контемпорари литрэче» посвящает творчеству Сэлинджера специальный номер,[34]34
  «Wisconsin Studies in Contemporary Literature», 1963, vol. 4, № 1. С 1968 г. журнал изменил название, теперь он именуется «Contemporary Literature» и выходит ежеквартально.


[Закрыть] в котором обращает на себя внимание исследование известного американского критика-экзистенциалиста Ихаба Хассана. Он называет Сэлинджера целиком религиозным писателем, считая, что идея любви в его произведениях духовная, а не светская, а «антиформа» повестей о Глассах продиктована мистическим сюрреализмом темы.[35]35
  Hassan I. Almost the Voice of Silence: The Later Novelettes of J. D Salinger. – «Wisconsin Studies in Contemporary Literature», 1963, vol. 4, № 1, p. 5—20.


[Закрыть]

В 1966 г. специальный номер о творчестве Сэлинджера выпустил и журнал «Модерн фикшн стадиз».[36]36
  «Modern Fiction Studies», 1966, vol. XII, № 3.


[Закрыть] В нем помещено несколько статей, рассматривающих новеллистику писателя, а также работа Джона Хауэлла, который предпринимает попытку структурного анализа «Ловца во ржи» в свете мотивов поэмы Элиота «Полые люди», т. е. признания «краха всех надежд и чаяний своего поколения» (И. Кашкин).[37]37
  Зенкевич Mux., Кашкин И. Поэты Америки. M., 1939, с. 21


[Закрыть]

Творчество Сэлинджера послужило также темой для отдельных разделов целого ряда исследований по современной американской литературе. Критик-экзистенциалист Д. Гэллоуэй в книге «Абсурдный герой в американской прозе»[38]38
  Galloway D. The Absurd Hero in American Fiction. Updike. Styron. Bellow. Salinger. Austin—London, 1966.


[Закрыть] пытается, например, доказать, что четыре американских писателя (Апдайк, Стайрон, Беллоу, Сэлинджер), выступая в жанре романа, описали абсурдного героя как святого, трагическую личность, пикаро и искателя любви. Автор полагает, что философия абсурда способна заменить утерянные ценности ортодоксального христианства новым набором этических ценностей, символом надежды, возникающим из веры в гомоцентрический гуманизм. В качестве писателя, чей герой – искатель любви, он и называет Дж. Д. Сэлинджера.

В работе английского буржуазного критика Мартина Грина «Переоценка ценностей»[39]39
  Green M. Re-Appraisals: Some Commonsense Readings in American Literature. N. Y., 1965.


[Закрыть] рассмотрены произведения Сэлинджера «Френни», «Зуи», «Выше стропила, плотники», «Симор. Знакомство», которые, как и творчество писателя в целом, автор оценивает чрезвычайно высоко, хотя еще пятью годами ранее «Девять рассказов» и «Френни» казались ему просто неинтересными.[40]40
  Green M. A Mirror for Anglo-Saxons. Longmans, 1960, p. 84–88.


[Закрыть] Анализируя роман «Ловец во ржи», М. Грин замечает, что здесь Сэлинджер показал себя воистину великим реалистом Green M. Re-Appraisals, p. 203, 206.}.

Внимание исследователей привлекла также сама история создания романа «Ловец во ржи». Известно, что в 1946 г. Сэлинджер опубликовал в журнале «Нью-Йоркер» рассказ «Слабый бунт неподалеку от Мэдисон-авеню». Как установил Д. Фини, этот рассказ был приобретен журналом еще в 1941 г., но печатание его было отложено в связи с вступлением США во вторую мировую войну. Позже выяснилось, что рассказ «Слабый бунт» (отличающийся резкой антивоенной настроенностью) оказался не чем иным, как вариантом четырех глав «Ловца во ржи» (15, 17, 19, 20). О том, что роман создавался в годы второй мировой войны, свидетельствует также опубликованная в 1945 г. журналом «Кольерс» новелла Сэлинджера «С ума сойти», отрывки из которой затем вошли в три главы «Ловца» (1, 2, 22). В 1946 г. роман уже был принят к публикации одним из американских издательств, но писатель неожиданно забрал рукопись для доработки, и полностью с историей злоключений Холдена Колфилда мир познакомился лишь пятью годами спустя. Однако концептуальных изменений «Ловец во ржи» не претерпел. Экзистенциализм как был, так и остался философской основой романа, что убедительно показал американский критик-марксист С. Финкелстайн. В своей книге «Экзистенциализм в американской литературе» (она вышла и в русском переводе) он детально анализирует это произведение, доказывая, что писатель рисует мир отчуждения, но сам при этом остается не отчужденным художником. Роман «Ловец во ржи» С. Финкелстайн считает примером того, «как важно художнику суметь заинтересовать общество новым типом психологии, сложившейся под влиянием современных исторических событий».[41]41
  Финкелстайн С. Экзистенциализм в американской литературе. М., 1967, с. 237.


[Закрыть] Ведь Сэлинджер одним из первых американских художников испытал влияние экзистенциализма.

Высказали свое мнение о Сэлинджере также и другие американские литературные критики-марксисты. В 1959 г. журнал «Мейнстрим» поместил статью Барбары Джайлз «Одинокая война Дж. Д. Сэлинджера», где «Ловец во ржи» сравнивается как произведение критического реализма с известным в США романом Бута Таркингтона «Семнадцать», написанным в 1916 г. Говоря о повестях из цикла о Глассах, Б. Джайлз отмечает, что здесь уже реализм идет на убыль, поскольку, на ее взгляд, основная проблема, которую пытаются разрешить Глассы, состоит в том, «чтобы бесконечно любить самого себя, не испытывая при этом чувства вины».[42]42
  Giles В. The Lonely War of J. D. Salinger. – «Mainstream», 1959, vol. 12, № 2, p. 8.


[Закрыть] «Девять рассказов», справедливо отмечает Б. Джайлз, – книга обличительная, сатирическая, ее можно сравнить благодаря мрачной блистательности стиля лишь с рассказами Ринга Ларднера, ибо она в той же степени пронизана чувством ненависти к описанным в некоторых рассказах характерам («И эти губы, и глаза зеленые», «Дядюшка Виггили в Коннектикуте»). Критик-марксист П. Филипс в рецензии на книгу «Френни и Зуи», также опубликованной в журнале «Мейнстрим»,[43]43
  Phillips P. Salinger's Franny and Zooey. – «Mainstream», 1962 vol. 15, № 1, p. 32–39.


[Закрыть] рассматривает обе повести прежде всего как сатиру на современное американское общество, отмечая при этом, что эта сатира ограничена рамками жизни класса средней и крупной буржуазии.

Итак, начиная с 50-х годов и вплоть до наших дней, творчество Сэлинджера является объектом непрекращающегося интереса марксистской и буржуазной критики и вызывает живейшую полемику. Буржуазные исследователи сводят все творчество писателя, как правило, к тому или иному единственному плану, согласующемуся с концепцией школы или направления, к которой каждый критик и литературовед в данное время примыкает. Все же, что выпадает из схемы, отбрасывается. Проходя, за редкими исключениями, мимо того, что составляет основную ценность в творчестве Сэлинджера – элементов реализма, и выпячивая в нем условное, модернистское, буржуазные исследователи не дают, впрочем, последнему никакого стройного объяснения. В большинстве случаев они не предлагают расшифровки «темных мест» и загадочных символов, которыми изобилуют произведения писателя.

Марксистский подход к творчеству Сэлинджера дает возможность всесторонне его проанализировать, вскрыв противоречия между ложными идеями, уводящими в сторону от реальной действительности, и благими намерениями писателя.

«Девять рассказов» и повести о Глассах избраны нами для анализа именно потому, что они-то вызывают больше всего споров и различных, чаще всего не вполне аргументированных толкований.