Текст книги "Мышка для босса"

Автор книги: Ирина Лисовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 2

Утро началось с противного пиликания будильника. Уже когда умывалась, всматривалась в свое отражение и размышляла, как быть дальше. Позор все еще не забылся, да и вряд ли даже спустя месяц перестанет меня волновать.

Стоит ли мысленно благодарить того мужика, что так вовремя появился с аморальным требованием? Как там говорят… Цель оправдывает средство? Может быть и так. Или же я просто пыталась себя таким образом успокоить, кто знает.

Мама тоже не спала, приготовила мне бутерброды и положила рядом тот самый вчерашний лист.

– Нужно будет купить лекарства по списку. Я сегодня уже не буду выходить, вчера буквально на пять минут отлучилась и смотри, к чему нас это привело.

Родительница будто извинялась предо мной, оправдывалась, только правда заключалась в том, что мы обе заложницы сложившейся ситуации, и грех сейчас жаловаться.

– Все куплю, не переживай.

Она кивнула и присела рядом с чашкой ароматного ромашкового чая. Когда-то мамуля у меня была настоящей красавицей, цветущей, пахнущей и даже в силу возраста почти без морщин. Сейчас же некогда пышная, каштановая шевелюра резко проредилась, волосики стали тонкими, потеряли былую красоту, потускнели. Пришлось подрезать их достаточно коротко, чтобы скрыть все имеющиеся проблемы. Симпатичное лицо исхудало, осунулось, и все морщины стали видны, как на ладони. В зеленых глазах давным-давно пропал блеск и яркие эмоции, осталась лишь тревога с постоянной усталостью. Даже маникюр ей теперь не то, что некогда делать, скорее, незачем. Бледная, как мел, она выглядела болезненной, но на самом деле родительница почти не выходила на улицу и постоянно нервничала. Хоть и делала вид при мне, что все нормально, но я-то вижу… что ничего не нормально!

Просвета нет, время идет, вокруг происходят какие-то события, а у нас все по-старому. Никто не может отпустить страшное прошлое, и из-за этого возникает все больше и больше проблем.

Мельком глянула на наручные часы и всполошилась:

– О, я уже опаздываю!

Лист с назначениями сунула в сумочку, поцеловала маму и побежала на работу. Не так уж и много времени было, но я чувствовала, как накалялась обстановка на кухне. Мама будто чувствовала мое паскудное настроение и так же переживала.

Уже не раз задумывалась над словами Петрова, когда мы впервые обратились к нему с просьбой.

– Вы своей чрезмерной опекой и мягкосердечностью делаете только хуже, – утверждал он, делая нужную запись в журнале. – Ну, помогу я вам разочек скрыть правду, но все повторится и не раз, попомните мое слово. Уж лучше бы сдали, куда следует, авось полегчало бы.

Мы с мамой не придали значения его словам, у нас тогда были слишком оптимистические мысли, которые вскоре рассыпались, как карточный домик. А сейчас… вдруг Петров прав, и следовало решить проблему еще после первого случая? Нет, все мы правильно делаем! Я ведь гуглила инфу, ничего хорошего в тех клиниках нет, сплошная антисанитария и наплевательское отношение к пациентам. Никто в здравом уме на такое не подпишется из родственников.

– Пашка, привет! – поздоровалась с парнем, что торговал кофе неподалеку от офиса.

У меня уже стало ритуалом за последний месяц брать у него латте себе и начальнице. Валерия Никоевна даже добрела, после выпитой чашечки, так почему бы и нет?

– Машуля! Два латте с собой, как обычно?

Милый, улыбчивый и всегда веселый паренек, с копной темных волос и курносым носом. Глядя на него, всегда моментально поднимается настроение. Вот бы мне хоть частичку того же веселья…

– Ага, только в мой стаканчик плесни еще волшебной жидкости, чтоб радоваться жизни, как и ты, – проворчала я и вздохнула.

– Пардон, жидкость вчера всю выкупили НЛО, но взамен оставили эликсир молодости с вишневым вкусом, хочешь?

– Давай. Гулять, так гулять.

Пока ждала кофе, с любопытством наблюдала, как народ, словно зомби, тянется на работу. Практически у каждого второго в руках имелась бутылка воды, так и намекающая, что вчера вечеринка прошла на «ура». Это, пожалуй, единственный день, когда охрана внизу не останавливает никого за «неподобающий вид».

– Ну что, как вчера погуляли? – Паша подмигнул мне и вручил два стакана. – Левый без эликсира, смотри не перепутай!

Перепутать было довольно сложно, так как он на моем стакане написал маркером «Маша».

– А то что? – рассмеялась я, – Будешь клеиться к помолодевшей Валерии Николаевне?

– Не-е-е, – уверено протянул он. – Я своим принципам не изменяю, так что тебе от меня так просто не отделаться, даже если отдашь эликсир другой женщине.

Паша часто оказывал ко мне разного рода знаки внимания, на которые я никак не могла ответить. Разве что сводить любые заигрывания в шутку. Не спорю, парень он симпатичный, добрый, отзывчивый, но не екает в груди, ничего с этим не поделать.

– Пойду я, друг мой, трудиться, не покладая рук.

Специально игнорировала вопрос про ночной клуб. Нечего мне рассказывать, час промаялась около барной стойки, а дальше… Дальше даже самой стыдно вспоминать, а уж рассказать и подавно.

– Удачи.

Да, она мне сегодня, непременно, понадобится. Как я и думала, охрана закрывала глаза на помятые рожи сотрудников, лишь следила, чтобы никто не проскочил без пропуска.

Интересно, какова вероятность встретиться лицом к лицу со вчерашним незнакомцем? В компании работает столько людей, что, кажется, это – как искать иголку в стоге сена. А если еще учитывать тот факт, что мы трудимся на разных этажах, так и вовсе – нулевой. Что ж, такие выводы очень тешат. В лифт, как обычно бывает утром, набилось много людей, я едва втиснулась. Выползла на своем шестом этаже и поплелась в кабинет. К счастью, начальница приходит позже, поставила на ее стол кофе, а сама уселась за стол.

***

И все-таки, незнакомец не выходил у меня из мыслей. Как только я шла по очередному поручению, всматривалась в каждое лицо, целенаправленно выискивая среди толпы того самого. Зачем? Что мне это даст? Скорее всего, громкий скандал и унижение. Вряд ли тот статный мужик работает здесь, скажем, программистом или курьером. Он с верхушки, а с такими людьми лучше не ссориться, учитывая мое шаткое положение.

Но, все же любопытно, узнает меня или нет? Если узнает, то что дальше? Сделает вид, будто видит впервые? Или поздоровается, может, извинится? Поймет, что тогда в клубе ошибся, спутав меня с проституткой. Ох, как много вдруг возникло вопросов…

– Ой, придержите лифт, пожалуйста!

Блин, Маша, хватит витать в облаках! Думай, в конце концов, о работе! Извинится он, ага, щас! Догонит и еще раз извинится… Такие, как он, никогда не признают своих ошибок.

Некто был весьма любезен и выставил руку вперед, двери снова открылись. Я забежала, выдохнула.

– Спасибо, мне на шестой.

– Ну, надо же.

О, нет, нет, нет… Мне ведь не могло на самом деле так повези, правда?! Тяжело сглотнула и побоялась оборачиваться. Мужичок, что стоял напротив меня, удивленно моргнул.

– Боря, а что, финансисты заказали себе сегодня проститутку с «Куба»? Неужели так понравилась?

Вот оно! Конечно, это был он и, мало того, козлина узнал меня, продолжал издеваться. Я заметила, как Боря достал из кармана брюк платок и стер со лба испарину.

– Оскар Никодимович, вы о чем? – этот голос…

Хоть и дрожал, но и его узнала! Это же он был с той шлюшкой, черт побери!

– Знаете что, Оскар Никодимович, – в этот раз молчать я уже не собиралась.

Повернулась к нему лицом и уставилась, как мне казалось, убийственным взглядом. Гад только удивленно приподнял бровь и ждал, что же будет дальше.

– Вообще-то, я здесь работаю помощником бухгалтера и не позволю вам так со мной обращаться. Думаете, напялили дорогущий костюм, галстук, заняли руководящую должность и можете теперь унижать всех, кто ниже вас рангом? Как бы ни так!

Боря, кем бы он ни был, подавился слюной и закашлялся, я услужливо постучала ему по спине, а он мне посмотрел в глаза так, словно уже мысленно прощался. Прекрасно… С кем же я, блин, общаюсь сейчас?

– Секретарша, проститутка, не вижу разницы, – он пожал плечами, ухмыльнулся.

Стоит тут, гад, вальяжно облокотившись о стенку лифта, со скрещенными на груди руками. У меня аж кровь вскипела в жилах от его ледяного спокойствия, хотелось рвать и метать из-за такого унизительного сравнения.

– Однако она очень велика, – настояла на своем. – Вы меня вчера перепутали с другой и поставили в унизительное положение. Не плохо бы извиниться.

Гортанный смех вывел меня из равновесия и взбесил так, что аж заскрипели зубы. А чего ты ждала, Маша? Что он сейчас упадет на колени и слезно станет молить о пощаде? Трижды ха…

– Деньги-то ты взяла, значит, свою работу выполнила.

Скотина такая, про баксы заговорил еще и плечами пожал. Мне нечего было ответить, мужчина поставил меня в тупик. Но и оставлять разговор на такой ноте – кощунство.

– Я не… хотела! Вы заставили меня!

– Заставил? А кто стонал с членом во рту, а? – спросил с сарказмом.

К счастью, лифт раскрылся на шестом этаже, я мигом выбежала и помчалась прямиком в туалетную комнату, потому что чувствовала, как горит от злобы и стыда лицо.

***

– Неужели и, правда, не она тебя вчера обслуживала?

Уточнил Оскар у зама, как только девица пулей вылетела из лифта, и за ней автоматом закрылись двери. Вот уж кого он никак не ожидал сегодня увидеть в офисе!

– Оскар Нико…

– Да прекрати ты уже «выкать», мы же одни, – мужчина поморщился, он ненавидел эти излишества от лучшего друга.

Конечно, при других работниках они обязаны были соблюдать субординацию, но не сейчас же. Борис замялся, как какая-то нервная девица после неудобного вопроса, прочистил горло, но так ничего и не ответил.

– Да расслабься, дружище, – хлопнул того по плечу, пытаясь разрядить накаленную обстановку. – Я же сам организовал для тебя опытную девку, хотел, чтобы ты расслабился, отдохнул. Надоело смотреть, как убиваешься из-за прошлой сучки.

– Не называй ее так!

Боря до сих пор пытался отстоять честь бывшей сожительницы, хотя девица того не стоила. Вообще Оскар твердо считал, что нельзя никого впускать в свое личное пространство – чревато. А пример лучшего друга лишь подтверждал нерушимый закон.

– А как ее назвать, Борь? Камила жила в чужой квартире, жрала в дорогих ресторанах, не работала, ни в чем себе не отказывала и что в итоге?! И, ладно бы изменяла с левыми мужиками, но, извини, лезть в трусы к лучшему другу своего сожителя, это уже перебор!

Оскар не стеснялся, буквально выплевывал каждое слово, настолько ему противна была ситуация. Он тогда не воспользовался сучкой, хотя мог хорошенько ее поиметь. Все-таки, женщина лучшего друга неприкосновенна, какой бы горячей штучкой та ни была. Ему не составило труда отследить изменщицу и поймать на горячем. Девицу не жалко, сама заслужила, куда сильнее Оскар волновался о чувствах Бориса. Знал ведь, что тот уже подумывал о свадьбе и собственном огромном доме, о детях.

– Ладно, опустим лирику и вернемся к нашим баранам.

Воспоминания о Камиле заметно пошатнули друга, Боря сразу же поник и опустил голову. Оскар мысленно обругал ту наглую девицу, что бесцеремонно ворвалась в лифт, как к себе домой. Не могла подождать своей очереди? Нет, блин, влезла и фактически разворошила осиное гнездо! А ему теперь расхлебывать.

– Да, меня обслуживала другая девушка. Ты ошибся… – виновато произнес Боря, на что Оскар звонко расхохотался.

Надо же, какая любопытная ситуация. Так вот почему девица вчера мялась, будто девственница перед первым разом, настолько неуклюжей и неумелой барышни у него еще не было. Мужчина ухмыльнулся, уж очень позабавила она его сейчас своим поведением. Помощница напомнила ему собачку чихуахуа – такая же маленькая и гавкучая хрень. Такую пнешь один разок, и рассыплется, но, тем не менее, будет потом шелковой и покорной. Станет до конца жизни служить хозяину.

Было что-то возбуждающее во всем этом сопротивлении. Оскар взбудоражился подобным поведением, обычно перед ним все стелились, робели, а эта пошла в наступление. Немыслимо! Вчера девица не произвела впечатления: мямлила что-то, блеяла, как робкая козочка, и сосала на «тройку». Он бы и забыл уже о ней, а тут такая удача. Мужчина обожал сопротивления, они манили его, как медведя мед, вот и сейчас не устоял.

Уже желал столкнуться с ней и спровоцировать на очередной скандал. О, да! От дурманящего ощущения кровь запылала в жилах, Оскар облизнулся, словно волк перед овечкой.

– Что ты уже задумал? – Борис нахмурился.

Они как раз вышли на пятнадцатом этаже и медленно шли каждый в свой кабинет.

– Слушай, не в службу, а в дружбу, – Оскар остановился и хлопнул Борю по плечу. – Подними все дела фин. отдела, найди эту помощницу и принеси документы ко мне в кабинет.

– Может, не надо? – Борис часто был для него как стоп-кран, но не в этот раз.

Слишком острый язычок у барышни. Ох, он и сам быстро нашел бы ему применение!

– Надо, Боря, надо.

– Ладно, дело твое, – у друга попросту не было другого выбора. – В течение часа разберусь.

Отлично. Спустя час он досконально изучит ее от и до, а уже потом… Потом он решит, как действовать дальше. Войдя в кабинет, Оскар подошел к огромному аквариуму и посмотрел на свою любимую рыбу-пиранью.

– Что, милая, скоро развлечемся?

Жаль, та не могла ответить. Да, в общем-то, ответ и не требовался. Уже все для себя решил: она станет его игрушкой. Добровольно или нет, но будет.

– Оскар Никодимович, – в кабинет вошла секретарша Мариночка.

Длинноногая блондинка с уверенным третьим размером. Не натуралочка, к сожалению, однако ему и так сойдет. На ней сегодня оказалась надета короткая юбка и непозволительно узкая блуза, первые несколько пуговиц нагло расстегнуты, открывая ему те самые соблазнительные вершины. Кокетливо улыбнулась, но, черт возьми! Доступность уже не привлекала мужчину. К тому же, секретарша начинала сильно наглеть – заходила без стука и тогда, когда совсем не нужна!

– Чего тебе? – поинтересовался он без энтузиазма и добавил следом: – Прекрати заходить в мой кабинет без стука, иначе вылетишь отсюда, как пробка из-под шампанского.

– Вы так напряжены, – девица явно не поняла с первого раза.

Подошла к нему сзади и, положив руки на плечи, принялась разминать. Раньше Оскар охотно поддавался на эту игру: уставший босс и чрезмерно ответственная секретарша, желающая снять шефу напряжение. Думал, что и сейчас позволит Мариночке начатое дело, однако… Тело противилось. Как только она опустилась на колени и расстегнула ширинку, перед глазами моментально встала та, другая.

Он вспомнил, как сильно возбудился в чертовом туалете, как сходил с ума от ее сопротивления. А ведь Оскар думал, что это – часть игры и принял желаемое за действительное. Стыдно ли ему теперь? Нисколько. Наоборот, зная правду, возжелал еще сильнее. Как минимум уже то, что она не девица легкого поведения, интриговало.

– Не сегодня.

Мужчина оторвал руки Мариночки от ширинки и отошел к окну, оставив ее с широко распахнутыми от удивления глазами. Да, он еще ни разу за последние три месяца не отказывал себе в удовольствии. Плевать. Денек-другой перетерпит, а уж потом отыграется по полной, только уже на другой игрушке. Эта надоела. Нет в ней больше прежнего огня и искры, перегорела.

– Иди, работай. Как только придет Борис Некрасов, сразу его ко мне, поняла?

– Конечно, – сухо выдала она и поднялась на ноги.

Он видел недовольство в ярко накрашенных глазах и вдруг осознал, что его раздражает даже излишек косметики. Все ненатуральное: губы, ресницы, в глазах и вовсе линзы. Сейчас избавься от всего этого и что останется? Пугало огородное. Как только секретарша вышла, Оскар дал волю эмоциям – рассмеялся и вдруг заявил самому себе:

– Похоже, настало время для натурпродукта.

Зам пришел ровно через час, ни секундой позже. В руках находилась та самая желанная папка, стоит только протянуть руку и вот он – ключик к потайной двери.

– Давай, не терпится заглянуть внутрь.

– Слушай, – Борис уселся в кресло напротив и пока не спешил отдавать важные бумажки. – Может, передумаешь? Сразу же видно, она без претензий, не наш уровень. С такими правильными девушками грех играться в грязные игры.

Черт возьми, он начинал взывать к совести и морали, которые Оскар давным-давно похоронил под бетонной плитой. Плевать, хорошая или плохая. Если уж чего-то захотел, отступать не в его принципах.

– Не беси меня и отдай папку! – гаркнул он и стукнул кулаком по столу, что аж подпрыгнула ручка, лежавшая на бумагах.

– Ладно, держи. Только предупреждаю, там ничего такого нет, сам же знаешь.

– Ага.

Плевать. Для начала неплохо бы узнать имя и возраст. Может, адрес. А остальное уже дело техники.

– Ну, не буду отвлекать. Не втягивай меня в свою нечистую игру.

Уже около двери он все же обернулся и продолжил:

– И, умоляю, Оскар, больше никаких сюрпризов.

– Заметано, дружище.

Вот теперь ему ничего не мешало ознакомиться с личным делом. Итак, Власова Мария Викторовна. Маша, значит.

– Маша, Маша, Маша, – повторял он, будто смакуя имя. – Нет, слишком изысканно. Будешь у меня Мышкой. Мышкой для босса!

Образование, карьера, опыт – все это мало интересовало, Оскар обратил внимание лишь на возраст и графу семейного положения. Прекрасно! Двадцать пять лет и не замужем. Фирма каждое пятнадцатое число обновляла информацию о сотрудниках, а на календаре сегодня – двадцатое. Что ж, наличие мужа его бы не остановило, но изрядно подпортило настроение.

– А парень не стена, подвинем, – удовлетворение слышалось даже в голосе. – Если он имеется.

В общем-то, как и говорил Боря, информации мало, о себе Мышка практически ничего не написала, лишь банальное: общительная, коммуникабельная, трудолюбивая, ответственная. Ее как послушать, так прям идеал, а не девушка. Закрыв папку, Оскар потянулся к кнопке на селекторе:

– Вызови ко мне Власову из фин. отдела, сейчас же.

– Хорошо.

Мужчина замер в предвкушении. Кожа покрылась мурашками, он ощутил, как приятно засосало под ложечкой, будто перед первым свиданием.

Вот сейчас все и решится. Или да, или да, но чуть позже. В любом случае, он уже целенаправленно шел к цели, и сворачивать в кусты на полпути не в его правилах.

Глава 3

Я не могла найти себе места: постоянно ворочалась на кресле, глядела по сторонам и не могла сосредоточиться на работе. До сих пор эмоции кипели внутри, как не выключенный чайник, и ничего с этим не поделаешь. Начальница изредка посматривала на меня, хмыкала, но ничего не говорила. Она страдала от похмелья и предпочитала, чтобы сегодня от нее все отстали. Окей, так даже лучше.

На ее столе зазвонил телефон, она взяла трубку, внимательно выслушала, повесила обратно. Глянула на меня с удивлением, я нервно облизнулась, предчувствуя беду.

– Цветочек мой, – Валерия Николаевна сняла очки и продолжила, – что ты уже натворила? Тебя вызывает сам… – она подняла указательный палец вверх, но не произнесла имени.

Когда начальница так говорила, всегда имела в виду Артёмова. Так уж повелось в нашем отделе, никто не любил называть, как они выражаются, черта по имени. Плохо дело! Неужели мужик мог поступить настолько низко и нажаловался руководству? Ну, нахамила чуток, по делу ж. Вот козел! Другой причины, чтобы меня вызывало руководство компании, нет. Остается только это.

– Понятия не имею.

– Что ж, удачи. Иди на пятнадцатый этаж, прямиком к Артёмову.

Когда я вышла, мне или почудилось, или Валерия Николаевна сказала: «Земля тебе пухом». Тьфу, тьфу, тьфу! Нет, явно моя бурно разыгравшаяся фантазия.

Как раз, пока поднималась, было время обдумать оправдание. Знать бы наверняка, что стукач Оскар рассказал на самом деле. Может, он наврал с три короба, а мне теперь краснеть перед Артёмовым. Я твердо решила идти до конца и отрицать любые притязания в мой адрес. В конце концов, если в этой кампании кадровые вопросы решаются подобным путем, то грош цена такой работе. И плевать, насколько тяжело мне досталось место. Пусть буду получать в два раза меньше, зато спать стану спокойно.

Выйдя из лифта, пошла по длинному, застеленному ковром коридору и крутила головой в поисках нужного мне кабинета. Впереди заметила арку, вниз вела пара ступенек, туда и пошла.

Ага, вот и дверь, на которой красуется табличка Артёмов О. Н. заместитель генерального директора. Помещение секретаря, где я оказалась, намного больше нашего с Валерией Николаевной кабинета, невероятно светлое, с панорамными окнами. Вид из них, фактически на высоте птичьего полета, завораживал. Рядом располагались другие высотки, и весь город – как на ладони. Казалось, подойди к окну поближе, и от высоты закружится голова!

– Эй, ты заблудилась? – небрежно поинтересовалась у меня блондинка.

О… Я уже и забыла, зачем пришла. Девушка глядела на меня с отвращением, словно мне здесь не место и, по сути, она была права. Вся эта роскошь не по мне. Даже секретарша выглядела так, словно только что сошла с обложки дорого глянцевого журнала. Профессиональный макияж, ярко накрашенные красные губы, дорогостоящая одежда – все под стать директора.

– Эй, оглохла, что ли? Шагай отсюда.

М-да. А вот с уважением у нее явные проблемы. Хотя, в какой-то степени ее понять можно. Вдруг у секретаря обязанности такие – отгонять от Артёмова всяких там зевак?

– Меня вызвали.

Ого, а в глазах у нее явно линзы! Не может быть такого натурального, кристально чистого голубого цвета. Пафосно и очень круто.

– Власова?

Девушка дождалась от меня кивка и только потом встала из-за стола. Мама дорогая… Мало того, что у нее ноги от ушей, так еще и на каблуках ходит. Это ж какой у нее рост, метр восемьдесят? Я со своим метр шестьдесят пять просто нервно курю в сторонке. Да и высокие шпильки с платьями или юбками не по мне. А вот брючный костюмчик и удобный, низкий каблук – то, что надо.

– Стой тут, сейчас доложу.

Вот и все. Я чувствовала себя не в своей тарелке, но не нервничала, ведь правда, как ни крути, на моей стороне.

– Заходи.

Блондинка широко раскрыла предо мной дверь, и не оставалось ничего иного, как войти. Кабинет был оформлен в черно-белых тонах, слева – огромный аквариум с одной единственной рыбой. Справа – белоснежный диван и по бокам два черных кресла. Ровно по центру кабинета сидел босс, спиной ко мне, и казалось, глядел в панорамное окно. Я заламывала пальцы на руках в нерешительности. Прошла ровно половину пути до массивного стола и решила дать о себе знать:

– Здравствуйте.

Артёмов не спешил поворачиваться ко мне лицом, но не общаться же с его затылком. Как-то все… неудобно. Вообще, стоять в обуви на ковре для меня дикость, но ничего с этим не поделать. Вероятно, уборщица потом вычистит его в конце рабочего дня, и он снова засияет.

Молчание длилось слишком долго, ставя меня и без того в неудобное положение. Хоть бы сказал что-то или спросил! А то стою тут, как нашкодивший ребенок в садике перед воспитательницей.

– Простите, я, эм… Мария Власова.

Черт, что несу? Естественно, он знает, как меня зовут, ведь секретарша доложила только что! Я просто растерялась, не каждый день вызывает на ковер руководство компании.

– Знаю, – терпеливо отозвался мужчина.

Голос оказался до боли знаком, но я никак не могла понять, кому он принадлежит.

– Подходи ближе, не стесняйся.

Я оторопела и отрицательно качнула головой, отказываясь верить догадкам. О нет, так не бывает! Не может тот козел из лифта вдруг оказаться одним из хозяев компании. А ведь инициалы на табличке, черт возьми, совпадают!

Мужчина медленно обернулся, на его лице застыла коварная усмешка, прям как у того Чеширского кота из мультика. Прекрасно. Просто великолепно. Только я, похоже, умею влипать в разные передряги, где одна хуже другой. Но сейчас превзошла саму себя – нахамила бигбоссу и, скорее всего, стою на пороге увольнения, с волчьим билетом.

Я видела по хитрым и наглым глазам – он ждал от меня чего-то. Извинений или оправданий, уж не знаю точно. А что сказать? У меня попросту пропал дар речи от такой подставы.

– Если думаете, что теперь я стану извиняться за свое резкое поведение в лифте, то напрасно.

Мужчина тихо хохотнул и продолжил сверлить меня ледяным взглядом, проникая прямо в душу. Я так и чувствовала, как цепкие морозные пальцы бесцеремонно лезут туда и перебирают каждую тайну, каждую эмоцию в надежде разгадать секрет. А какую тайну хранишь ты? Ведь не зря показалось еще там, в туалете, что мужчина меня наказывал минетом, хотя мы виделись впервые в жизни!

– Хочешь потерять место? – спросил он с интересом.

Оскар Никодимович встал и подошел поближе, уселся на край стола. Я всеми силами старалась держаться уверено и стойко, но с каждой пройденной секундой это становилось нереально. В нем будто была заложена жесткая аура, заставляющая людей склонять головы и беспрекословно подчиняться. И я не исключение.

– Не хочу, – нашла в себе силы ответить. – Вы сами ставите меня в жесткие рамки. Я скорее предпочту уйти из компании, чем наступать на собственное горло и позориться. Нравится, когда люди унижаются перед вами за кусок мяса? Практикуйте это на других, они с радостью подчинятся.

Пока говорила, сильно вспотела, пришлось вытереть ладони о штаны, что не скрылось от внимательного взгляда мужчины. Он выгнул бровь, кивнул с широкой улыбкой на лице, словно уже победил в схватке. Естественно, мне было не по себе в эту минуту, я как овечка, пойманная волком. Стою, дрожу и думаю: съест или надкусит? Чтоб ты подавился, козел!

– Непрогибаемая, значит, – мне так показалось, что его возбуждает сопротивление, он аж весь светился, как начищенный самовар. – У меня к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Какое?

Подвох был настолько очевиден, что тут даже к гадалке не ходи. Я уже заранее понимала, что откажу ему в любом случае. Но какие последствия ждут – это уже другой вопрос.

– Будешь моей любовницей ровно столько, пока окончательно не надоешь.

Я расхохоталась, полагая, что мужчина сначала решил пошутить. Любовницей! Кому скажу – не поверят. Смеялась не долго, решительный взгляд и поджатые губы вовремя поставили меня на место. Мамочки, он не шутит. На смену веселью пришло негодование, а следом – глубокий шок. Да… блин! Как он смеет предлагать мне подобные вещи?! Немыслимо просто.

– Вы, верно, шутите, – решила уточнить для начала, уж слишком противоречивой оказалась ситуация. Хотя на языке уже крутились совсем иные слова для босса.

– Детка, я никогда не шучу. И если сказал, что будешь моей, значит…

– Ни. За. Что! – перебила, чеканя каждое слово.

Адреналин хлынул в кровь, я почувствовала неожиданный прилив сил и желание залепить Оскару звонкую пощечину. Чудом сдержалась. Это уже слишком грязно. Он что думает, раз однажды каким-то чудом вынудил меня делать ему минет, так теперь буду на все согласна?

– А с моста не спрыгнуть? – съязвила, когда пауза затянулась, он все ждал согласия. Перетопчишься, индюк недоделанный!

– Лучше подумай дважды, прежде чем отказывать. Я всегда получаю то, что желаю. А на данный момент я возжелал тебя, – цинично высказался мужчина и поднялся на ноги, сделал шаг вперед. Пришлось отступить.

– Да пошел ты! – высказалась в сердцах. – Уж лучше увольнение, чем…

Оскар не дал мне закончить мысль, приблизился вплотную, приподнял подбородок вверх большим и указательным пальцами, принуждая смотреть ему в глаза. Почему мне показалось, что они горят от… возбуждения?!

– Увольнение? Это слишком просто. Я уничтожу тебя, растопчу как букашку и заставлю приползти на коленях обратно. Ты еще будешь умолять меня, а я подумаю, делать ли снова щедрое предложение.

Говорил он свирепо и непоколебимо, пугая до дрожи. Сердце от паники ухнуло в пятки, а из-за горького кома в горле не смогла сразу ответить. Угроза исходила такая, что я почувствовала ее каждой клеточкой, она буквально витала в воздухе и отравляла его ядом. Пульс зашкалил, но мне необходимо было сказать хоть что-то, а не уходить поверженной:

– Вы не посмеете, – голос дрогнул. – Я заявлю в полицию, поскольку…

– Желаю удачи, а теперь пошла вон. Даю тебе срок до завтра, хорошенько подумай.

Я вышла из кабинета и пошла на ватных ногах, перед глазами плыла картинка и, кажется, только что задела кого-то плечом. Плевать. В ушах до сих пор стояла та угроза, мешающая мне нормально дышать: «Я уничтожу тебя, растопчу как букашку и заставлю приползти на коленях обратно. Ты еще будешь умолять меня…».

***

Оскар ощутил медовый привкус победы на губах, хотя дело еще не закончено. Он до сих пор был взбудоражен до мурашек по коже от того, как изыскано Мышка давала ему отпор. Внешне казалось, что ничего ее не пугает, но мужчина видел панику в серых глазах и то, как она терла ладони об одежду…

Честно говоря, он и не ожидал, что будет легко сломить девчонку, тогда попросту Мышка потеряла бы для него всяческий интерес. Все дело заключалось именно в неподчинении и странном слове «нет». Оскар не часто в своей жизни слышал отказ, а уж когда такое происходило, буквально из кожи вон выпрыгивал, чтобы заполучить желаемое. В конечном итоге, получал. Вот и сейчас лишь вопрос времени, когда Мышка сдастся.

Он уселся обратно за стол и собрался сделать важный звонок, как в кабинет с тройным стуком вошел Борис. Это было у них кодовое «слово», чтобы обозначить себя.

– Дружище, ты не вовремя.

Оскар ненавидел промедление, сейчас каждая минута на счет. Чем раньше он позвонит, тем скорее получит информацию.

– Я только что столкнулся в коридоре с той девушкой, Машей, – ему показалось, что в голосе друга слышался упрек.

– И? Борь, без нотаций, ты мне не чертова мамочка, уж прости.

Его бесило, что некто, пусть и лучший друг, пытается диктовать правила поведения. Моралист тут нашелся, да Артёмов сам себе хозяин!

– Ты видел, в каком подавленном состоянии она была? Что бы ты ни делал, умоляю, прекрати. Найди другую жертву, которая на самом деле будет этого хотеть. Вон хотя бы Марину.

– Слушай, – он понимал, что сейчас наступит на больную мозоль, но не мог иначе: – Я же не лезу к тебе с требованием полностью вычеркнуть из своей жизни Камилу. Думаешь, не знаю, что ты снова попал на ее удочку и простил все грешки, принял обратно?

Другу нечего было ответить, потому что правда всегда бьет слишком больно. Да, он далеко не ангел, но в советах тех, кто сам не может привести свою жизнь в порядок, не нуждается.

– Когда же ты стал такой редкостной сволочью, друг? – риторически спросил Боря и бросил на стол папку. – Документы на подпись.

Зам больше ничего не сказал, повернулся к нему спиной и подошел к двери.

– Ты прекрасно знаешь, когда.

Борис даже не обернулся, но Оскар знал, что друг отходчивый, и уже через пару часов они снова зароют топор войны в каком-нибудь баре за стаканом виски.