Текст книги "Грошик для Лори.(СИ)"

Автор книги: Ирина Сверкунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Мост висел над каналом ажурной дугой. Ребята пробежались по нему и остановились на середине. Ленц перегнулся на перилах, уставился в мутную воду.

Лори огляделась.

За мостом начинался район Кленовая Заводь – место старых усадеб, где каждый дом носил свое имя, где считалось нормальным разводить коз и овец, вставать с рассветом, а вечером, в беседке, укрытой виноградной лозой, пить чай с вареньем.

Дети перешли мост и двинулись по брусчатке каштановой аллеи. За ней раскинулась площадь Клотильды, берегини лесной и домашней живности. Ленц и Лори пересекли ее, обошли храм и статую Клотильды, высеченную в камне, и свернули на тихую улицу с аккуратными домиками.

Вилла "Гортензия" стояла на развилке, где дорожка сворачивала к старым мельницам. Дети открыли решетчатую калитку и вприпрыжку пустились по тропинке к дому. На широком каменном крыльце с двумя колоннами под козырьком крыши, стояла тетушка Агата с пышной гривой кудрявых волос и озорной улыбкой, будто она не почтенная дама, а молодая барышня.

– Птички мои, – обняла она детей и повела в дом. В гостиной стоял аромат роз и гортензий. Тетушка обожала эти цветы. На столе уже были разложены тарелки.

– В ваших академиях вас скоро голодом заморят. Мила, – кивнула она служанке, и та подала маленькие котлетки из телятины под брусничным соусом. На гарнир – аджастанский рис.

– Мила, ты свободна, можешь идти домой, – отпустила она служанку. Когда девушка вышла из комнаты, Ленц склонился над столом и спросил:

– Теть, ты сказала, что...

– Тссс... – Агата элегантно вытянула пальчик и приложила его к губам. Заговорила она только тогда, когда увидела из окна уходящую служанку. Разлила чай и открыла большую коробку конфет.

– Крефорские. Из кондитерской почтенного Маркуса Пальма. Точно такие же он отправляет во дворец. Не смейтесь, – сердито встряхнула головой Агата. Племянники тихонько прыснули, зная почтительное отношение тети ко всему столичному.

– Не верите? Посмотрите на фирменную печать – рядом с ней герб. Это значит, что конфеты господина Пальма пользуются доверием королевской семьи.

– Да, ладно, теть, мы верим.

– Мы сейчас съедим всю коробку.

– Мне не жалко, – махнула пальчиками Агата и задумчиво посмотрела на племянников. – А пока вы их едите, я вам что-то покажу. Посидите минутку.

Она легко встала со стола и вышла из гостиной. Когда вернулась, у нее в руках была книга.

– Это старый глимуар, ему не меньше трехсот лет, – Агата открыла заложенную страницу и посмотрела на детей. Потом задумалась, не зная с чего начать.

– Пришло время для этого разговора.

Дети отодвинули чашки. Агата пригладила открытую страничку и прочитала заглавие.

– Фереи.

Снова бросила взгляд на детей, и продолжила.

– Основа силы не в ведьмачестве, а волшебстве. Сила его питающая – в звездах, а помыслы в одиночестве. Фереи непокорен, разобщен с миром, не признает адептов, как и не признает кумиров. Дружен с потусторонними духами. Он их различает. Но путь выбирает только сам. Иногда устает, когда затухают звезды, и тогда появляется Шаурлель – тот, кто его очаровывает...

Тетя замолчала. Ленц и Лори вытянули лица и уставились на Агату.

– Абракадабра? – Усмехнулась она и кивнула, соглашаясь. – Я долгие годы тоже думала, что абракадабра.

– Пока что-то не случилось? – Догадался Ленц.

Агата прикусила губу, что-то вспоминая.

– Пока не ослушалась матушку, – тетушка показала свою цепочку на шее. – В нашем роду их носят все. Все до единого, вы знаете это. Со дня рождения и до самой смерти.

Дети непроизвольно дотронулись до своих цепочек, сплетенных особым узором. Звенья были скручены тончайшей спиралью из четырех металлов – золота, аджастанской стали и сплава серебра и лирийской горной меди.

– Я влюбилась. Он тоже – так он говорил. И подарил мне жемчужные бусы. Но его подарок не сочетался с цепочкой. Смотрелось не изысканно. И мой возлюбленный предложил мне снять цепочку.

– И что случилось? – Нахмурилась Лори.

– Я чуть не умерла.

Тетушка закрыла книгу и осторожно вздохнула, будто побоялась своей печалью обидеть воспоминания.

– Мы были с ним в кафе на площади императора Васка, а оттуда, как вы знаете, недалеко до Академии магических явлений. Маги быстро почувствовали неладное, и были уже через несколько минут. Я потеряла сознание, а до этого помню только черную тень и ее пальцы, тянущиеся к моей шее. Потом вспышка, удар изнутри, и все.

Лори побледнела и осторожно провела пальцами по своей цепочке.

– То есть? – Ленц вытянул шею.

– То есть, я фереи.

Дети, онемев, открыли рты.

– Но как же? – Наконец промолвила Лори и хлопнула ресницами. – Как же так? Ты же нормальная! А мы?!

Тетушка с жалостью посмотрела на племянников.

– Возможно, что и вы. Этого никто не знает и не узнает. Совет магов строго исполняет закон. Ваши цепочки – залог вашего спокойствия.

– Стоп, – резко нахмурился Ленц. – Наши цепочки нельзя снять, нельзя порвать. Замочек практически не виден. Я за все годы только пару раз смог его найти.

– Да, раз в пять лет к вам приходит практикующий маг и проверяет целостность звеньев. Проводит ритуал. И облегчает вашу жизнь. Цепочка не тянет, не скручивается, ее практически не ощущаешь, о ней забываешь, посторонние не обращают на нее внимание.

– Так, как же тебе удалось ее снять? – Вкрадчиво спросил Ленц, облокотившись о стол.

– Ее сняла не я, а мой возлюбленный, – спокойным голосом ответила Агата, не замечая, как пальцы нервно теребят кружевную пелерину платья. – Я понимаю твое недоумение. Прошел год – столько меня лечили. И я наняла сыщика из Деревянных Петель.* (район Беннедбуга. Обитатели – студенты, ремесленники, торговцы средней руки) Но время было упущено. Все, что удалось узнать, это то, что он студент старших курсов Академии магических явлений. После тех событий он сразу исчез. Кроме меня, его еще искал тайный отдел Канцелярии герцога. Но, увы. Моя любовь словно сквозь землю провалилась.

– Прости, – шепнула Лори.

– Это было давно.

– Мы ничего не знали и не знаем, – раздраженно фыркнул Ленц.

– В нашей семье дети об этом узнают тогда, когда им исполняется пятнадцать лет. Но обстоятельства изменились, – Агата покачала головой. – Мой знакомый клерк из магистрата шепнул на ушко, что коллегиальный совет Сената разрабатывает новый закон о Древних.

– Уже есть закон о Древних, – сказал Ленц.

– О, – махнула ладошкой Агата и встряхнула кудряшками, выбившимися из-под заколки. – Кому-то этого мало. Им не дают покоя те крохи, что остались от Древних. Фатти, феритти и фереи – легенды исконной магии. А те умники, что сидят в Академиях, в университетах и в коллегиях – жалкие ремесленники, тени. В мире осталась одна господствующая ветвь магии – фатти. Считается, что они лояльны к власти. Еще бы, если уже несколько столетий невесту наследнику престола ищут не в знатных семьях, а по силе волшебства фатти. В крови Валенов больше магии, чем водицы.

– Так, о чем будет новый закон? – Напомнил Ленц.

Тетя значительно покачала головой.

– Ваша новая знакомая Виролла Ландель предложила проверять новорожденных на дар. Говорят, что это стало возможно. И тех детей, у кого он обнаружится, будут забирать у родителей. Не взирая на родовитость семьи.

– И помещать их в закрытой школе слепого Вирра, – ахнула Лори.

– Или туда, или в другое место, неважно.

– Может, это сплетни? – Предположил Ленц.

– Я с радостью поставлю две большие свечи за два золотых гроша в храме Клотильды, если это сплетни, – со злостью ответила Агата. – И надеру уши тому, кто это мне нашептал. Но дыма без огня не бывает. Если пошел слушок, значит, жди беды.

– Ну а мы-то тут причем? – Усмехнулся Ленц.

– Просто боюсь. Кто знает, что в голове у этой старой дуры Ландель. А если она решит проводить эксперименты с такими, как вы? А вдруг они уже нашли способ – как освобождать дар, чтобы он не убил ребенка, и вас заберут? Вы же еще дети в нежном ягнячьем возрасте.

– Почему дар убивает? – спросила Лори.

– Дар овладевает человеком с первого дня рождения, постепенно, по капле, по вздоху, с нарастанием. Дар растет вместе с человеком, понимаете? Как пишется в этом глимуаре, к пяти годам ребенок уже маленький волшебник. И никакая цепочка не сдержит его способностей. А теперь другая история – наша. С рождения дар заперт, он в клетке, он связан. Вы и дар растете в разных вселенных. А потом его освобождают. И он обрушивается на вас со всей своей мощью. Он вас не знает, он не рос с вами, вы с ним чужие. Я помню его злость, – Агата с дрожью передернула плечами. – Это было страшно.

– Ну, и хорошо. Лично я не горю желанием стать великим волшебником. А твои, тетя, предположения, что госпожа Ландель нашла способ возвращать дар – это сказки.

– Не знаю, может быть, но мне тревожно. Слухи не случайны. А вдруг?

– Навряд ли, – скуксился Ленц. – Тем более, она нас проверила и сказала, что с нами все в порядке.

– Так и сказала? – Насторожилась тетя.

Ленц и Лори переглянулись.

– Вроде бы да.

Агата закусила губу и задумалась.

– Все в порядке. Как вы думаете, что это значит? Все в порядке – детки с даром? Или все в порядке – детки без дара? Наивные вы мои.

Ребята притихли, конфеты господина Пальма остались в стороне, а чай остыл.

– Теть, прочитай еще раз тот отрывок, – попросила Лори.

Тетушка опять открыла глимуар. Зачитала и посмотрела на племянников.

– Кто такой Шаурлель?

Агата в задумчивости почесала кончик носа.

– Я много думала об этом. Скорее всего, легенда. Но. После того, как мне во второй раз в жизни накинули цепочку, я всерьез занялась исследованием Древних. В силу своих возможностей и ума, конечно.

Дети хитро переглянулись. С умом у тетушки Агаты был полный порядок. После окончания женской гимназии, старшая сестра их матери уверенно прошла конкурс и была зачислена в Фулонский университет* на факультет сельского бытоустройства, который со временем блестяще закончила, получив золотую сову Валенов – высший знак за отличную учебу.

(Фулон – пригород Беннедбуга. Знаменит на всю страну своим университетом)

– Я нашла несколько малопонятных упоминаний о нем. Почти в пустую, но, все же лучше, чем ничего. Одно упоминание есть в книге "Воспоминание милейшего Кастия". Кастий – затворник горного храма в Лигии. Жил четыреста лет назад. Так вот, он пишет, что причиной Малаврийской Битвы как раз и был Шаурлель.

Кто такой Шаурлель – милейший описывает пространно: "Это и свет, и огонь и жизнь и Сила". Заметьте, Сила с большой буквы. Далее, Кастий пишет, что Фитарион завладел Шаурлелем.

– Он что, вещь? Это предмет? – переспросил Ленц, настороженно нахмурив брови.

– Кастий пишет – "завладел в теплом приюте". Вот, дорогой, как хочешь, так и понимай. Я думаю, на языке затворника это означало – пригрел приютом, оказал заботу.

– Понятно, – со скрытым облегчением ответил мальчишка.

– Фитарион был великим волшебником и императором. Зачем ему Шаурлель? – промолвила Лори.

– Да, Фитарион владел пол миром, и ему было мало. Под его властью были территории от восточного побережья Ургейского океана до границ с Малаврией – Крефорское королевство, Маррея, Лигия, земли Саулы, десятки княжеств, предгорные районы Гирмы... – Тетушка говорила и задумчиво постукивала пальцем по столу. – Все, что потом удалось вернуть – это протекторат над Марреей и Лигией, да еще сохранить границы королевства. Фитарион был властолюбцем, но при этом отвратительным стратегом. А еще много слушал свою матушку, императрицу Кселию, наделенную волшебством по самую макушку.

Его отец император Васка не имел волшебного дара, но был воин и мудрый правитель, за что и был изгнан – путался под ногами двух волшебников, матушки и сына. Но Васка – собиратель земель, а Фитарион – могильщик империи... А знаете, о чем я сейчас подумала? Фитарион был фатти. Еще раз повторю – страшный властолюбец. Ты правильно заметила, Лори – зачем ему Шаурлель? Кастий пишет, что Фитарион проводил опыты с магией, но ему не хватало силы фереи.

– А в чем сила фереи?

Агата с горечью засмеялась.

– Не знаю... Нигде. Ни в одной книге. Ни слова. Клянусь! – Тетушка торжественно подняла правую ладонь вверх. – Иногда мне кажется, что главная задача коллегиального Совета Сената – рыскать по стране и протекторатам в поисках неучтенных семей. Они вымели метлой все, что хоть словом, хоть намеком говорило бы о магии фереи.

– Но фереи могли остаться в других странах, – возразила Лори.

– Фереи и в то время были малочисленны. Единицы. Почему-то! Наверное, особое свойство магии.

– Погодите, – раздраженно сказал Ленц, посмотрев на тетю и сестру. – Давайте разберемся – причем здесь Шаурлель? Ты говорила, что нашла несколько источников.

Агата засмеялась.

– Хорошо, дорогой. За столетия никто не разобрался, а мы сейчас посидим, покумекаем и разберемся.

– Ну, теть, – фыркнул Ленц.

– Ладно, слушай. В университетской библиотеке я нашла редкий экземпляр переписки волшебницы Алиеноры с каким-то незнакомцем. Там была фраза: " Его облик удивил даже мое безумие. Дарующий гладил меня лапой и урчал. А Соклус писал, что его дарующий рассуждал о странностях небесных тел"

– Абракадабра. Опять абракадабра, – уныло скривился Ленц.

– Не скажи, – Агата хитро прищурилась. – Малые детки не учат древние крефорские диалекты. Двойка вам обоим.

– За что?!

– За незнание. Дарующий на древнем наречии гирмийских племен – Шаурлель.

– Прилетели, – опустил руки Ленц. – И что все это означает? Теть, Алиенора была безумной!

– Ха, а вот в это я не верю. Мне кажется, что она сама создала для себя этот эпитет – Безумная. Это же так ярко, так необычно. На века! – Тетушка весело встряхнула кудряшками. – Вот это и есть самая великая ерунда истории. Дети, не будьте легковерными.

– Послушай, у Алиеноры Шаурлель урчал и гладил ее лапой. У какого-то Соклуса Шаурлель неплохо трепался языком. То есть Шаурлелей, как минимум двое. Один рассуждает о высоком, другой урчит. Наверное, есть и третий, например – летающий Шаурлель. Нормально, – Ленц, кривляясь, помахал руками.

– Конечно, это ненормально. В письме – загадка, а я просто пытаюсь понять ее смысл, но... Почему тебе не нравится это предположение. А что, если Шаурлель – действительно даритель, который может быть не только человеком, но и зверем... Что ты так на меня смотришь? Я же сказала – предположение.

Агата задумалась, потом постучала пальцем по глимуару.

– Знаете, на что я обратила внимание? В глимуаре упоминание о Шаурлеле есть только в главе о фереи. В описаниях фатти и феритти – ни слова.

Тетушка вздохнула, потянулась за конфетой.

– Он очаровывает фереи. Благоволит к фереи, тот обретает что-то, что несоизмеримо больше, чем простое волшебство.

– Да ну, может просто поднимает настроение.

– Точно, Ленц, поэтому Кастий пишет о том, что из-за Шаурлеля началась война, разрушившая пол континента.

Ленц пожал плечами, а тетушка взяла еще одну конфету.

– Сейчас мне любопытно другое. Фитарион был фатти. В наши дни власть тоже принадлежит фатти. А непонятное чудо Шаурлель благоволит к фереи. Что остается делать фатти, просто смотреть? Навряд ли, дети.

______

На большой перемене друзья решили посидеть на заднем дворе лицея, где была оборудована хорошая гимнастическая площадка. Но малышня проскочила вперед ребят, и сейчас шныряла туда-сюда, галдя и прыгая, как нашествие солончаковых кузнечиков в засушливый год.

Спокойное местечко нашлось на лестничной клети у двери на чердак. Запасливый Горик развернул сверток с бутербродами и пирожками.

– Прошу, эльдоры, – вежливо предложил он друзьям и первым схватил самый толстый бутерброд. – А теперь я вас слушаю, эльдоры.

– Не хохми, – скривился Марек. – И так тошно.

– Поподробней, как тошно, насколько сильно тошно. Еще терпимо, или уже невмоготу? – Не смутился толстяк и подцепил пальцами кусок буженины с бутерброда.

Ленц и Марек посмотрели на Горика и захохотали. Довольный вид толстяка, рассуждающего с набитым ртом на деликатные темы – картинка еще та.

– Ну, вот, значит, не все так плохо.

– Как сказать, – вяло откусил пирожок Марек. – Мне эта нежить сегодня во сне приснилась.

– Впечатлительный ты, брат, – вздохнул Горик.

– Посмотрел бы я на тебя. Кстати, Ленц, что сказала твоя тетя? Вы с Лори были у нее?

Ленц кивнул и вкратце рассказал о подозрениях Агаты.

О том, что Ленц и его сестра носят особые цепочки, Марек и Горик узнали только год назад, хотя общались три друга с раннего детства. Дед Марека и дед Ленца вместе служили в дипломатическом корпусе и дружили семьями многие годы. А отцы всех троих детей знали друг друга по Фулонскому университету.

Горик слушал сосредоточенно, шмыгал носом, торопливо ел бутерброд и в некоторых местах рассказа Ленца заинтересованно хмыкал. Когда Ленц закончил, толстяк отряхнул ладони и даже не потянулся за последним пирожком.

– Надо детально отработать весь материал.

Ленц и Марек ехидно поморщились.

– Королевский судья Гордиан Стафр.

– Буду. Не сомневайтесь, – убежденно ответил Горик. – Но вы меня не слушаете.

– Что значит по твоему – детально отработать... Что там отработать? – Марек театрально, подражая какому-то актеру из театра на Морском бульваре, покрутил в воздухе ладонью.

– Сведения, информацию, слухи, сплетни, Марек, шевели извилинами. У тебя тоже будет работа.

Ленц удивленно поднял брови.

– Мы с тобой едем в Фулон, в университетскую библиотеку.

– А я? – спросил Марек.

– А ты троечник, туда пускают только с совой.*

( Знак малой золотой совы в королевстве существовал уже пару столетий. Им поощряли детей за отличную учебу после окончания средних классов, и второй раз – по окончанию лицея. Несколько лет назад, указом короля был введен еще один знак – малая серебряная сова, что тоже было весьма престижным. Знак большой золотой совы вручался за отличное окончание университета или академии)

– Зубрилы, – мальчишка схватил последний пирожок, и в это время прозвучал звонок.

Дорога до Фулона занимала не более сорока минут, если конечно, взять наемный экипаж. На углу Ряженой площади друзья поймали открытую карету. Возница с уважением посмотрел на формы лицеистов старших классов и пробасил:

– Не извольте беспокоиться, эльдоры, домчу с ветерком.

Возница любил катать молодых эльдоров из Королевского лицея. Будущие аристократы с легкостью расставались с грошами, а то и с герелями, будто в их карманах были спрятаны тайные заначки королевской казны. Это потом, когда они станут большими и важными грельдорами, у них лишней монеты не вытрясешь.

Возница повернул с площади на Пороховой спуск, и его лошадки резво зацокали по мостовой. За городом дорога потянулась вдоль земель сельских общин и ферм. По обеим сторонам Имперского тракта раскинулись луга, потом поля, засеянные гречихой, ячменем и пшеницей.

Начались старые буковые рощи, а за ними запестрели красные башни университета. Расплатившись с возницей, Ленц и Горик уверенно свернули с площади под огромную каменную арку. Старинные учебные корпуса из красно-бурого кирпича с высокими шпилями на покатых крышах, выстроились вдоль аллеи, засаженной яблонями и липами.

Друзья оглянулись, и Горик уверенно потянул за рукав Ленца в сторону здания с огромными часами.

– Сюда, – сказал он и первым открыл массивную дверь. Внутри, с холла начиналась парадная лестница. Ребята поднялись. Прошли площадку и оказались в огромном зале.

Ленц задрал голову вверх, завертел ею по сторонам. В таком месте он был впервые. Книжные стеллажи на галереях тянулись на три этажа вверх, но, как говорил Горик, здесь, в главном зале библиотеки, была только малая часть всего хранилища.

Посреди, несколькими рядами выстроились учебные столы. И они не пустовали. Разные науки в этом зале студенты молчаливо грызли до позднего вечера. Горик потащил Ленца за рукав, и они подошли к стойке регистрации.

– Доброго вам дня, госпожа Юлинда, – широко улыбаясь, поздоровался Горик с библиотекарем – дамой в очках и строгом черном платье. Госпожа Юлинда подняла голову.

– Рада вас видеть, эльдор Гордиан. Вы сегодня не один, – обратила она внимание на Ленца.

– Разрешите представить вам своего друга Лоренциана Горана, – галантно произнес Горик.

– Попрошу ваш знак, – на лице госпожи Юлинды впервые появились признаки улыбки – чуть-чуть шевельнулись уголки губ, но глаза за стеклами очков наблюдали бдительно.

Ленц протянул свой серебряный знак – небольшой жетон с чеканкой совы, на голове которой сияла корона. На обратной стороне знака был выбит номер, зарегистрированный в Палате просвещения.*

( Министерство просвещения)

Госпожа Юлинда еще раз окинула Ленца холодным взором, будто в сомнении, что такой несерьезный на вид мальчишка, с отросшими каштановыми волосами, смелым взглядом и ухмылкой, способен получить высокий балл на аттестации.

– Хорошо, посмотрим, – сказала она и вытащила из стола деревянную шкатулку. Открыла ее и осторожно вынула маленькую, размером со шнурок, спящую змейку.

Ленц изумленно вытянул шею и пихнул толстяка.

– Магион* первого уровня, – шепнул ему Горик.

( Предмет, устройство с магическим механизмом, выращивают из кристаллов, после чего выдерживают в магических эмульсиях)

Госпожа Юлинда мягко встряхнула змейку, та зашевелилась, напряглась зигзагом и стрельнула крошечным язычком.

– Тю-тю-тю, – нежно пропела библиотекарша и опустила змейку в прозрачную чашу, где уже лежал знак Ленца. Змейка тут же обвила серебряную штуковину, закрутилась кольцами вокруг нее, сверкая разноцветными чешуйками... А потом потеряла к ней интерес, свернувшись в сторонке клубочком. Госпожа Юлинда осторожно вернула магион в шкатулку.

– Ваш знак прошел проверку, эльдор Горан. Теперь заполните формуляр. Еще один. Распишитесь в этой книге... А в этой впишите регистрационный номер вашего знака... Не забудьте вписать сведения о себе в общую каталоговую справку... Еще здесь роспись... Зачем вы поставили галочки в моей книги учета?!... Вот это переписать, а вот здесь полное имя, а не инициалы...

Горик безнадежно вздохнул и хлопнул друга по плечу.

– Я пойду, нужно поздороваться с одним человеком. Когда тебя освободят, найдешь меня.

Ленца освободили только через полчаса. Мальчишка, оглядываясь, прошелся по залу, Горика не было. Оказалось, что высоченные стеллажи тянутся еще дальше. Ленц прошел вглубь и растеряно остановился. Книжные ряды выстроились далеко вперед гвардейскими полками. Блуждать между них – потерять полжизни.

– Эй, – Горик вынырнул из рядов, как механическая обезьянка из шкатулки, и махнул рукой. – Сюда.

Ленц облегченно вздохнул. В закутке между стеллажей стоял узкий столик, за которым сидела девушка в форменном черном платье.

– Познакомься, Ленц, это Верония, помощница госпожи Юлинды.

Ленц неловко кивнул. На столике была навалена горка книг. Девушка, читающая толстый фолиант, подняла голову и кивнула в ответ. Ее веснушчатое лицо было серьезным и сосредоточенным.

Горик помялся, покосился по сторонам и сказал:

– Ты знаешь, я Веронии кое-что рассказал о тебе. Сядь.

Ленц сел за стол и непонимающе поглядел на друга, потом на девушку.

– Я сама объясню, Горик, – Верония внимательно посмотрела на Ленца. – Я знаю о твоей цепочке. – Девушка на секунду задумалась, не спуская с Ленца глаз. – Три года назад у меня умер друг. У него была такая же цепочка. Он попытался ее снять. С тех пор, я пытаюсь собрать информацию, исторические факты, все, что может прояснить эту тему. А тема, ребята, опасная. Многое засекречено. Но что-то есть. Будьте осторожны. – Девушка говорила тихим, приглушенным голосом.

– Тебе ясно? – Посмотрел на друга Горик. Ленц кивнул.

– Поговорим потом, – девушка поднесла палец к губам. – А сейчас просмотрите все, что я для вас нашла. Кое-что здесь из секретного запасника. Вот эти две книги. Почитайте их первыми, я оставила закладки там, где нужно. Только быстро, я должна вернуть их на место, пока никто не заметил. – Девушка встала. – Вернусь через двадцать минут.

Когда Верония ушла, друзья быстро открыли книги.

– Откуда ты ее знаешь?

– Тихо, – Горик прислушался. – Она наша дальняя родственница.

– Понятно, – кивнул Ленц и углубился в чтение. На закладках были написаны нужные страницы.

Девушка вернулась ровно через двадцать минут.

– Успели? – Спросила она. Посидела еще пару минут, дожидаясь ребят, и забрала обе книги. Выдернула из них закладки, смяла и сунула их в карман. – Встретимся через час у домика с колокольней. Ты знаешь, где это, Горик. Эти книги тоже внимательно почитайте. И не забудьте выдернуть закладки. Обязательно.

– Ленц проводил глазами девушку и застыл, обдумывая то, что он сейчас прочитал.

– Очнись, – толкнул его Горик. – Читай, навряд ли у нас еще будет такая возможность. Скоро королевская аттестация и Верония больше не будет здесь подрабатывать. А нам эти книги не дадут.

– Она студентка?

– Да, заканчивает факультет искусств.

Через час ребята уже сидели на скамье небольшой площади у колокольни – так жители Фулона называли миниатюрный домик, чуть больше скворечника, с высокой крышей-шляпой и прорезями вместо окон. Домик стоял на высоком мраморном постаменте, облицованный разноцветными камешками с побережья океана. Внутри его был подвешен миниатюрный колокол – жители Фулона не любили, когда кто-то из приезжих называл его колокольчиком. Сердились и делали замечание.

В медной раковине фулонского колокола жил магион. Магическое существо заливистым звоном оповещало жителей домов вблизи Колокольной площади о начале каждого часа, невзирая на погоду и время суток.

Горик и Ленц склонились над тетрадкой, куда толстяк успел законспектировать кое-что из прочитанного. В основном, это были строки на древних наречиях. Их еще надо было перевести, и возможно, тогда сложится какая-то картинка. Или наоборот, вопросов станет еще больше.

Рядом зацокали каблучки. Верония махнула рукой и быстро подошла.

– Меня задержала Юлинда, еле вырвалась.

– Все в порядке, – Ленц и Горик потеснились на скамье, уступая место девушке.

– Ты законспектировал, что я тебе сказала? – Спросила она, потом взяла из его рук тетрадь. – Это древнегирмийский. В библиотеке лицея возьмете справочник мэтра Вука. Он глубже других исследовал древние языки. Но скажу вам сразу, до всей правды вы не доберетесь.

Ленц скептически скривил губы.

– Для этого нужно быть провидцем.

– Что ты больше всего хочешь узнать?

– В чем сила фереи.

– Ты же прочитал о клане фереи.

– Да, – Ленц взволнованно вздохнул. – Лунная сотня короля Яфрона Долгоживущего.

– Лунная сотня пронзила небо, вмиг уносясь за Бен-Гон... – прочитала девушка строку стиха, известного из уроков по древней поэтике.

– Слащавая аллегория оказалась историческим фактом? – С недоверием хмыкнул Горик. – Если они были такие крутые ребята, то, как допустили все то, что с ними произошло.

– Бой канцлеров с Фитарионом пробудил потусторонние силы, мощная магия пробила щиты, разделяющие их от вторжения теней химеорга. Лунная сотня – фереи, легли насмерть. К ним на помощь, неожиданно, пришли канцлеры. Трое малаврийских волшебников и фереи удержали щиты. Но опора одного из них дала трещину. В одном источнике мне удалось расшифровать тайнопись, где говориться, что был утерян ключ, замыкающий кольца щита.

– Тайнопись? Ты расшифровала тайнопись?

– Ты еще не знаешь всех моих способностей, – усмехнулась Верония и потрепала Горика за чуб.

– Так, может, ты и эти записи переведешь? – Горик постучал ладошкой по тетради.

– Ну уж нет. Это вы сами сделаете. Хотя могу сказать, по отдельным словам складывается впечатление, что здесь заклинание.

– Что оно нам даст? – Пожал плечами Ленц.

– Повысит твою значимость в собственных глазах. Если уж не судьба тебе стать волшебником, то хотя бы будешь знать тайное заклинание.

Подзатыльник от Веронии и щелбан от Ленца, Горик получил одновременно.

– А-а-а, отстаньте от меня. Вы два ненормальные, – толстяк вскочил со скамьи. Ленц и Верония насмешливо переглянулись.

– Нормальный.

– Ладно, что дальше было? Ты сказала о каких-то кольцах щита.

– Тс-с-с, – сердито сверкнула глазами девушка. – Сядь. Слушайте. Официальная версия, вы ее знаете – где-то на территории Малаврии есть место, откуда на землю проникает зло. Место укрыто щитами.

– Знаем, – кивнул Горик. – Щиты королей древности запечатали место. Но, по прошествии веков, коварные канцлеры – три великих волшебника Малаврии решили проникнуть за щиты и получить силу химеорга. Смелый Фитарион разоблачил замысел канцлеров и пошел на них войной. Те приняли вызов императора, и произошла великая битва, в результате которой снесло полконтинента.

– Примерно так, – проговорила Верония. Тихонько щелкнула пальцами. – Вот только не сходится кое-что. Официальная версия – место выхода теней химеорга было забито щитами. Братство пяти королевств, еще за тысячу лет до Малаврийской Битвы объединилось против химеорга и защитило землю. Вроде бы факт. Считается, что щиты первых волшебников мира были пронизаны сильнейшей магией.

Ленц вдруг нахмурился.

– Ты сказала о каком-то ключе.

– Вот именно, – Верония склонилась ближе к мальчишкам. – " По щиту ползли тени, растекались реками, выползали сотнями с разных краев, атакуя оградительные круги...". Я нашла старый манускрипт в подземном чулане библиотеки за полкой с книгами учета. Он был потрепан, чернила едва видны...

– Оградительные круги? Вытекали реками? Что за бред! – Горик подскочил со скамьи и тут же присел на корточки.

– Я тебе об этом и говорю, – красноречиво посмотрела на него Верония. – Щиты пяти королей – миф. Не было никаких щитов.

– Или было что-то тайное. Общее название чего-то скрытого, – предположил Горик.

– Ключ, – еще раз напомнил Ленц.

– Именно. Какой у щита может быть ключ?

Горик хитро прищурил один глаз.

– Слушай, а это не розыгрыш? Кто-то, когда-то, над кем-то... Ну, ты понимаешь.

– Была такая мысль. Да ушла, когда я разобралась, кому принадлежала бумага, вернее, печатный вензель на листке. Ну и бумага тоже, – девушка ухмыльнулась одними губами. – Тайному отделу Королевской канцелярии. Вам это о чем-то говорит?

– Что ты с ним потом сделала? – спросил Горик.

Верония с опаской подула на оба плеча.

– Вернула туда, где взяла, – и еще раз ухмыльнулась. – Переписала, конечно.

– Понятно, – удивленно потянул Горик, а Ленц озадаченно почесал кулаком нос. Информации было столько, что трещала голова, но все, что он узнал, не приближало его к пониманию того, что происходит вокруг него и Лори. Или произойдет – визит Вироллы Ландель тревожил больше всего.

Рядом заливисто прозвенело. Фулонский колокол в своем домике на постаменте, как и положено, оповестил о том, что время по-прежнему движется только вперед.

Верония поднялась со скамьи.

– Нужно идти. А вам уже пора ехать.

Ребята кивнули. Вместе дошли до университетских ворот, где на углу, на пятачке обычно стояли наемные экипажи.