Текст книги "Дамы в самоизоляции"
Автор книги: Ирина Мясникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Дамы и истопник
Утром Ксения сварганила себе яичницу, с аппетитом поела, уселась за ноутбук и поняла, что ей чего-то не хватает. Не хватало кофе. Сказывалась привычка прежней бизнес-жизни: в течение дня на работе выпивать не меньше пяти чашек кофе. Растворимый Ксения за кофе не считала, кофеварки в коттедже не обнаружилось. А какой может быть детектив, если писатель не выпил кофейку? Будущая знаменитая писательница Ксю Вэ накинула куртку и поскакала в главный корпус на поиски кофе, ведь на сайте турбазы значилось, что в главном корпусе присутствует ресторан с баром.
На пути к главному корпусу ей встретился господин благородной наружности, катящий впереди себя тележку с дровами. Голова господина была абсолютно седой, на орлином носу сидели дорогие очки в тонкой оправе, картину дополняла аккуратно подстриженная модная борода также абсолютно седая, на шее господина болталась медицинская маска.
– Доброе утро! – поздоровалась Ксения, натягивая свою маску, также болтавшуюся на подбородке. – Не подскажете, где можно разжиться дровами? Я свои вчера все сожгла.
– Доброе утро! – ответил господин и тоже надел свою маску. – Вы в каком домике?
– Во втором. – Ксения махнула рукой в сторону своего коттеджа.
– Я вам завезу. Когда будет удобно?
– Ну, что вы! Я и сама могу.
Ксения слегка озадачилась. Конечно, мужчина этот являлся очень и очень интересным, и будь он слегка помоложе, она может быть даже смогла бы в него влюбиться, уж больно породистый, но… Куда это годится? Не успела заехать, а к ней уже благородные старики вяжутся, в гости набиваются.
– Не сомневаюсь, что можете, только это моя обязанность всех дровами обеспечивать. – Благородный старик хитро прищурился, наверное, ухмыльнулся в усы там под маской. – Камин ведь ещё и почистить надо. Мыть-то пока рано, вряд ли вы его закоптить успели. Вы к нам надолго?
– Планирую на всю зиму, – доложилась Ксения, успокоившись.
Она, конечно, удивилась, что местный работник выглядит, как будто сошёл с рекламного плаката, обычно обслуживающий персонал имеет несколько другую внешность и одевается попроще. На старике же кроме парки известной фирмы присутствовали и кожаные сапоги с меховой оторочкой на толстой подошве. Точно такие же сапоги имелись в гардеробе у бывшего супруга Ксении и стоили весьма приличных денег.
– Это хорошо, что на всю зиму. – Благородный старец явно улыбнулся под маской. – Так, когда вам удобно, чтоб я зашёл?
Ксения глянула на часы.
– Через полчасика, – сказала она. – Сбегаю в бар кофейку выпью.
– Правильно! У нас хороший кофе особенно капучино. Значит договорились, буду у вас через полчаса. Вас как зовут?
– Ксения, – сказала Ксения, которой на самом деле очень хотелось уже представиться как Ксю Вэ. Однако она решила, что ещё не время, вот прославится, тогда.
– А меня Илья Иванович, – представился господин.
– Очень приятно, – ответила Ксения и продолжила свой путь в сторону главного корпуса.
Пока пила кофе, кстати, действительно отменный, такой что даже пришлось заказать ещё одну чашку, представляла, как она, будучи известной писательницей, на вопрос о своём имени этак небрежно скажет это вот Ксю Вэ. Все вокруг тут же ахнут и попадают в обморок.
Когда она вернулась в коттедж, благородный господин был уже там на крыльце вместе со своей тележкой. Ксения пригласила его вовнутрь. Он быстро скинул манерные сапоги, прошёл в гостиную и вернулся с дровницей к крыльцу. Загрузил дровницу дровами под завязку и отнёс её к камину. Ксения наблюдала за всем этим с открытым ртом. Нет, она, наверное, могла бы поднять эту чугунную дровницу, но исключительно с большим трудом и то, если та будет пустая.
«Ничего себе дедушка»! – подумала она.
Дедушка тем временем ловко почистил камин, вынес золу и вернулся с новой охапкой дров на этот раз в руках. Он соорудил в камине пирамидку из дров, заложил растопку, то есть устроил всё так, как это было вчера. Ксении оставалось только поднести спичку и наслаждаться живым огнём.
– Спасибо вам огромное! – искренне поблагодарила Ксения.
– На здоровье! Завтра в это же время? – поинтересовался благородный истопник.
– Да! Если вас, конечно, не затруднит.
– Не затруднит. Вы кто по образованию?
– Экономист, – призналась Ксения, хотя это звучало гораздо прозаичнее, чем писатель. Но ведь образование и у писателя может быть и экономическое.
– Это хорошо, значит вы женщина грамотная, про пожарную безопасность слышали.
– Я умею камином пользоваться, – сообщила Ксения.
– Я уже понял. Ну, бывайте, хорошего вам отдыха.
– И вам удачи.
Ксения закрыла дверь за истопником и уселась к компьютеру.
* * *
Проснувшись, подполковник в отставке Штукина ещё немного повалялась в кровати, глядя на сосновые ветки за окном, потом встала, сделала зарядку, приняла душ, приготовила завтрак и с удовольствием поела под рассказ на Ютубе известного оппозиционного профессора о том, как нам обустроить светлое будущее. Речи профессора лились соловьиными трелями и усыпляли бдительность подполковника. Но не на ту напал. Штукина слушала профессора внимательно, отмечая нестыковки. Этот профессор давно был у неё на подозрении. Взялся, можно сказать, ниоткуда как всем известный консультант, да ещё так гладко излагает. Она и сама, признаться, в своё время поверила его фантазиям и кинулась закупать иностранную валюту, которая по словам профессора должна была вот-вот стремительно взлететь в цене из-за бессовестных планов властей. Конечно, средств на закупку этой валюты у Штукиной было не так уж и много, но кое-какие накопления на старость имелись. И лежали себе эти накопления на банковском депозите и наедали себе щёки под хоть и не большой, но стабильный процент. А кому, спрашивается, хочется терять своё честным трудом нажитое? Вот и помчалась Штукина деньги спасать. Валюта, действительно, в тот момент слегка подорожала, но потом преспокойно вернулась практически к прежнему уровню. Так что весь этот скачок нивелировался разницей на стоимости покупки и продажи, той самой маржой, на которой так любят наживаться коварные банкиры. Так что продавать валюту обратно можно стало только себе в убыток. Мало того ещё и проценты перестали на средства Штукиной капать. На валютные вложения проценты начислять дураков нет. Вы, конечно, удивитесь, откуда же мент, пардон, полицейский подполковник может знать такие термины как маржа? И я вам в точности как тот профессор запросто отвечу на этот каверзный вопрос. Штукина ведь была не простым подполковником, а в своё время заведовала отделом по борьбе с экономическими преступлениями правда не в целом по стране, а в отдельной отрасли на территории Петербурга и Ленинградской области.
Так вот с тех пор, как она сама стала жертвой профессорских обещаний, Штукина затаила на профессора обиду и решила к нему присмотреться, то есть взяла на карандаш. Взять его за то самое место, чтобы вывести на чистую воду, не представлялось возможным, так как профессор вещал из столицы. Как вы уже хорошо знаете, все эти опасные консультанты являются населению именно в столицах.
Внимательно выслушав профессора, Штукина скептически поделила сказанное им на шестьдесят четыре, после чего решила отправиться на рекогносцировку местности. Для выхода на рекогносцировку она надела новый тёмно-синий спортивный костюм и с удовольствием повертелась перед большим зеркалом в прихожей. Фигура у подполковника в отставке Штукиной несмотря на возраст пятьдесят с плюсом оставалась ещё очень даже фигуристой. Штукина вертелась и так и этак, мысленно показывая язык всем своим бывшим. Ох, не полковники они были, совсем не полковники.
К полковникам Штукина имела особую слабость. Может встреть она на жизненном пути настоящего полковника, так и позабыла бы про свою профессиональную деформацию. Кто ж в своём уме будет полковника «брать за яйца и выводить на чистую воду», полковник сам, кого захочет, того-этого, и не только возьмёт за это самое, а и оторвёт к чертям собачьим! Так что Штукина продолжала мечтать про полковника, чтобы прислониться, наконец, к его погону и спокойно встретить старость ну и всё такое, разумеется. Не зря же Штукина эти гормонозаместительные таблетки употребляет да перед зеркалом вертится. Встречать старость она пока совершенно не собирается. Подумаешь, тут болит, а там отваливается. Штукина придерживалась мнения, что если ты с виду молодец, то и внутренности как-нибудь подтянутся. Тем более что в отличие от своих приятельниц, Штукина испытывала необычайный прилив сил и чувствовала в себе готовность к приключениям.
В тот момент, когда она любовалась в зеркале своей круглой попой, обтянутой синим велюром, в дверь позвонили. Конечно, в городе она бы ни за что так вот настежь не распахнула входную дверь. Она бы обязательно расспросила, кто это там ломится к ней без предварительного телефонного звонка и может быть даже посмотрела бы в дверной глазок. Хотя в дверные глазки подполковник в отставке заглядывать опасалась, насмотревшись боевиков, где злые бандиты обычно отстреливали хозяев недвижимости именно через глазок. Она, конечно, предполагала, что в реальности такое вряд ли произойдёт, да ещё с подполковником полиции. Но вдруг? Осторожность никогда не помешает. Однако Штукина находилась совсем не в городе, а наоборот в лесу. И что плохого может приключиться с человеком в лесу, особенно если этот человек прекрасно владеет искусством самообороны?!
За дверью оказался неописуемой красоты мужчина в седой бороде. Выглядел он именно как тот самый столь вожделенный настоящий полковник только без погон и фуражки. Но полковники, с которыми Штукиной доводилось общаться по работе, редко фигурировали в форме. В большинстве своём они были хорошо одеты, ухожены и дорого пахли. Вот в точности как этот, за исключением бороды, разумеется. Полковники, как всем известно, бороды бреют причём чисто-пречисто. Штукина замерла, потом вспомнила о средствах индивидуальной защиты, взвизгнула несвойственным подполковнику образом и умчалась в гостиную. Вернувшись назад во всеоружии, то есть в респираторе и защитных очках, она обнаружила, что нежданный гость стоит на коврике в прихожей, аккуратно прикрыв дверь, и борода его уже надёжно спрятана под медицинскую маску.
– Извините, если напугал, здравствуйте! – сказал мужчина.
– Ничего не напугали, сама виновата, расслабилась на свежем воздухе, забыла об эпидемии.
– Правильно, расслабляться нельзя, вирус не дремлет даже на свежем воздухе. Я смотрю, у вас серьёзный подход к средствам защиты.
– Ой, да надоело уже. – Штукина махнула рукой. Ей, и правда, уже до жути надоело таскать на себе респиратор. Если от маски у неё болели уши, то респиратор, казалось, пытается стянуть всё её лицо куда-то к подбородку. – Когда уже это закончится?!
– Как говорится, «всё пройдёт, пройдёт и это», – продемонстрировал свою образованность посетитель.
– Ага! – согласилась Штукина. – «Зима пройдёт, наступит лето, спасибо Путину за это»!
– Примерно так, – посетитель хихикнул и сверкнул глазами.
От этого сверкания у подполковника в отставке по спине пронеслись мурашки, и она насторожилась. От второго мужа, того самого, который криминальный, у Штукиной по спине тоже мурашки бегали, и сердце замирало. Ничем хорошим, как вы уже знаете, это не закончилось.
– А вы, собственно говоря, кто? Зачем пожаловали? – спросила она, упирая руки в круглые бёдра, эффектно обтянутые синим.
– Я насчёт дров. Вы камин топили?
– Нет, и не собираюсь!
– Почему это? Нет ничего лучше, чем посидеть вечерком у камина со стаканчиком глинтвейна.
– А вы поставщик глинтвейна? – подозрительно поинтересовалась Штукина. Не хватало ещё, чтоб по турбазам коробейники шастали и втюхивали постояльцам колониальные товары, гербалайф и прочий мейбелин.
– Нет, я дровами заведую, камины чищу и приглядываю за пожарной безопасностью.
– Вот я и боюсь с огнём баловаться. Вдруг что?
– Ничего в этом страшного нет, пойдёмте, покажу, – заведующий дровами скинул сапоги и решительно прошёл в гостиную.
Штукиной ничего не оставалось, как пойти вслед за ним.
– Вот смотрите, эту штуковинку поворачиваете, а за эту тянете, дверца открывается, тут у меня приготовлена растопка, вам остаётся только спичку поднести. Видите, спички лежат длинные, чтоб не обжечься ненароком. Потом дверцу закрываете и штуковинку поворачиваете, чтобы дверца случайно не открылась. Ну-ка попробуйте открыть и закрыть.
Штукина послушно выполнила его указания.
– Вот видите, ничего сложного! Потом, когда всё разгорится, вот тут снизу заслоночку задвиньте. Это чтоб подольше горело.
– Ну, да, – согласилась Штукина, – а то сгорит моментально как пионерский костёр.
– Точно! Потом по мере надобности можно подкладывать дрова, только старайтесь, чтоб они стекла не касались, а то оно быстро закоптится, и вся красота исчезнет. Вы надолго к нам?
Штукина пожала плечами.
– Это уж как сын скажет, – доложилась она. – Он решил меня тут пока от вируса изолировать.
– Молодец, хороший сын, – одобрил заведующий дровами, чем заслужил ещё несколько очков в глазах Штукиной. – Меня зовут Илья.
– Штукина, – представилась Штукина, спохватилась и добавила: – Лена!
– Очень приятно. Я вижу, вы женщина хозяйственная, пахнет у вас вкусно. Сами готовите?
– Ну, а кто ж?
– Это я к тому, что у нас тут магазин имеется, если надо что-нибудь. И заказать можно, ребята из города привезут. Магазин справа от главного корпуса. Работает на две стороны: и к нам сюда, и в сторону посёлка. Но вы не беспокойтесь, через него поселковые люди или злоумышленники к нам сюда не проникнут. Там лазеек никаких нет. У меня тут с безопасностью всё строго, воровства ни разу не случалось. Тьфу, тьфу, тьфу!
– Так вы кроме дров ещё и безопасностью заведуете? – поинтересовалась Штукина, в глазах которой акции нежданного гостя опять слегка подросли.
– По совместительству. Пойдёмте, покажу тревожную кнопку на всякий случай. – Он повёл Штукину обратно к дверям и указал на красную кнопку у входной двери. – Жмите, если что.
– А что может случиться? – поинтересовалась Штукина, в её представлении тревожная кнопка, разумеется, так и должна была бы выглядеть: большая и красная. Но от вида этой кнопки Штукиной стало именно тревожно. – Пожар?
– Нет, при пожаре сработает пожарная сигнализация. Но вдруг инопланетяне нападут?
– Или волки?
– Исключено. У нас периметр перекрыт. Так что если нападение, то только сверху.
– Тогда японские шпионы-парашютисты. Я в инопланетян не верю.
– А я в шпионов! – заведующий дровами и охраной Илья расхохотался. – Хорошего вам отдыха. Если я завтра примерно в это же время загляну, не будете возражать?
– Буду рада!
Илья натянул сапоги и удалился, а Штукина стянула с лица респиратор и опять уставилась в зеркало. После недолгого осмотра решила, что у неё ещё есть все шансы не упустить напрасно эту свою очередную молодость. Жаль, конечно, что этот товарищ не полковник, но так и сама Штукина пенсионерка. Главное повода выводить его на чистую воду она пока не видела. Пока!
* * *
Люся с Бусей возвращались с прогулки, когда на их пути возник невероятно породистый красавец-мужчина. Люся наметанным глазом сразу определила в нём настоящего исполнителя желаний.
– Здравствуйте! – поздоровался он, натягивая маску на своё породистое лицо. – Вы случайно не из пятого номера?
– Здравствуйте, – вежливо ответила Люся, на всякий случай отпрыгнув на безопасное расстояние. Ей совершенно не хотелось надевать маску. Она предпочитала, чтобы исполнители желаний видели её прекрасное лицо и представляли себе, с кем имеют дело. – А вам зачем?
– Я насчёт дров, могу принести, если нужно.
– Я замужем, – сообщила Люся.
– Поздравляю! А у меня работа: дрова носить постояльцам и камины чистить.
Люся сразу потеряла к нему интерес. Исполнение желаний на уровне чистки камина её не привлекало.
– Не беспокойтесь, – сказала она хозяйским тоном. Когда надо, Люся умела «включать барыню». – Я топить ничего не буду. Муж приедет на выходные и всё устроит, если надо.
– Ну, как знаете, – не стал настаивать чистильщик каминов. – Если вдруг передумаете, обращайтесь. Я примерно в это же время как сейчас буду у ваших соседок запасы пополнять. – Он махнул рукой в сторону домика напротив, того самого разделённого на две половины, развернулся и ушёл.
Неизвестно отчего, но Люся вдруг загрустила. Она решила, что сегодня вечером после ужина непременно растопит этот чёртов камин, если сумеет, конечно, чтобы назавтра этот вот дровосек пополнил ей запасы дров, а заодно ей не мешало бы всё-таки познакомиться с этими соседками, хоть они явно не её круга, раз снимают не целый дом, а только половину.
Она вернулась к себе в дом и разморённая свежим воздухом заснула на диване перед телевизором с Бусей под боком. Ей снилось, что она прогуливается по набережной Круазетт, а вокруг неё вьются исполнители желаний все как на подбор похожие на недавно встреченного деревенского дровосека.
Дамы и глинтвейн
Когда Люся проснулась у бубнящего телевизора, она сразу и не поняла, где находится, а главное когда. За окном царила тьма. По чувству голода она сообразила, что скорее всего благополучно проспала обед. Оставалось понять, какое время суток таится в заоконной темноте: раннее утро, ночь или ещё вечер. Она посмотрела на часы и ужаснулась, ещё немного и она опоздала бы на ужин. Люся понеслась в комнату, в которой устроила дополнительную гардеробную, ведь нужно было решить, что надеть на ужин. Понятно, что на турбазе в лесу никто не выходит к ужину в вечернем платье с голой спиной, но и ходить целый день в лыжном комбинезоне, будь он трижды ярко-красным, тоже не годится. Люся принарядилась, причесала Бусю и отправилась в ресторан.
В ресторане оказалось пустынно, практически так же, как и утром. Официант опять провёл Люсю к столикам в баре, по дороге опять поясняя, что постоянные проживающие обычно питаются именно в баре, чтобы не подвергаться лишнему риску заражения от тех, кто покупает путёвки выходного дня. Наверное, этот официант не запомнил её утром, что странно, или решил, что она туповата, раз опять потащилась в ресторан. Чтобы дать понять официанту, что она не так глупа, будучи блондинкой, как может показаться, Люся с ним согласилась и похвалила столь разумную политику руководства. Действительно неизвестно, где там эти отдыхающие выходного дня всю неделю лазали, цепляя опасную заразу, когда все наши сидели здесь на свежем воздухе.
За одним из столиков бара сидела давешняя лохматая девица. Люся устроилась за соседним, установленным в точном соответствии с той самой социальной дистанцией в полтора метра. Она вежливо поздоровалась с девицей, та кивнула в ответ. Пока официант исполнял Люсин заказ, в бар пожаловала ещё одна дамочка в тёмно-синем велюровом спортивном костюме. Костюм сидел на дамочке великолепно и позволял оценить все достоинства фигуры. Следовало признать, что достоинства эти были отменные. Люся расстроилась, что надела брюки от Гуччи и красивую блузку, ведь могла бы тоже заявиться в спортивном. Конечно, у Люси не такая потрясающая фигура как у дамы в велюровом, поэтому Люся для самоуспокоения придумала, что у той наверняка искусственная грудь. Ведь такая фигура, какую демонстрировала дамочка, может быть только у Софи Лорен. У простых смертных таких фигур не бывает никогда. Также успокаивало то, что на лице у дамочки громоздился респиратор, делая её похожей на чучело. Люся представила, что у дамочки под респиратором нос картошкой и губы гузкой, и мысленно захихикала. Дамочка не стала садиться за столик, а потребовала у бармена глинтвейна навынос и желательно целую бутылку. Бармен стал объяснять, что глинтвейн они навынос не продают, и не только глинтвейн, и если дамочка желает, то он может ей этого глинтвейна сварить, но выпить она его должна будет здесь. Дамочка возмутилась и сказала, что желает выпить глинтвейна непременно у камина в своём коттедже. Бармен предложил ей купить вина в магазине и сварить глинтвейн самостоятельно. Тут дамочка тоскливо призналась, что умеет варить всё на свете кроме глинтвейна.
Люся, вынужденная слушать всю эту чушь, чтобы насолить дамочке, тут же заказала себе глинтвейна. Дамочка зло посмотрела на Люсю, спустила респиратор на шею, оказавшись совсем не чучелом, плюхнулась за соседний столик и велела нести ей тоже.
– Не переживайте, – сказала лохматая девица, обращаясь к дамочке. – Купите в магазине смесь для приготовления глинтвейна, там инструкция как варить. Ничего сложного.
– Спасибо, – поблагодарила дамочка. – Ну, я попробую сначала, вдруг мне и не понравится.
– Вы никогда не пробовали глинтвейна? – удивилась девица.
– Не довелось. Я в основном водку уважаю. Только она, знаете ли, имеет смысл при употреблении. Но тут вот насоветовали, говорят, уж больно хорошо идёт эта штука у камина. В квартире-то у меня никакого камина нет, а тут имеется, так что хочу оттянуться по полной программе.
Услышав подобное, Люся сделала окончательный вывод, что эта дамочка точно не её круга, уж больно вульгарная. Официант принёс глинтвейн дамочке и Люсе. Люся попробовала и закрыла глаза. Для этой деревни глинтвейн оказался вполне приемлемым.
– Ух, ты! Вкусно, – сказала дамочка, тоже глотнув горячего напитка. – Как компот, но с градусом.
– Придётся и мне попробовать. – Девица усмехнулась и заказала порцию себе.
– Очень достойный глинтвейн, – высказала своё мнение Люся. – И никакой не компот, но разве можно сравнить этот глинтвейн с самодельным из магазинного пакетика? Там же пищевые добавки.
– Какие добавки? – поинтересовалась дамочка.
– Ну, эти, забыла, как называются, глютен и всё такое.
Девица хихикнула.
– Что вы смеетесь? – строго спросила Люся.
– Ничего, ничего, глютен, да, – сказала девица и откровенно заржала.
В другой ситуации Люся обиделась бы и ушла, но сейчас она хотела есть, особенно после глинтвейна. Официант принёс заказанное.
– Хорошая штука, но жаль у камина нельзя выпить, придётся просто так дрова пожечь, – задумчиво сообщила дамочка, глядя в пространство.
– Можно и не жечь, вроде не так и холодно, – резонно заметила девица.
– Но как же?! Он ведь меня научил, как пользоваться, всё показал, завтра придёт, а все дрова на месте, вдруг обидится?
– Это вы про Илью Ивановича? – уточнила девица.
– Да! – Дамочка расплылась в счастливой улыбке. – Вы его знаете? Он мне сказал, что Илья. Я не знала, что Иванович.
– Он печник! – сообщила девица. – Мне тоже очень понравился.
– Печник, ага, – хмыкнула Люся. – Печник у Ленина, а этот истопник. Ещё про глютен смеются, подумаешь, перепутала, глютен, гэ-мэ-о – без разницы. Главное вредно.
– Вот и без разницы: печник или истопник. – Девица пренебрежительно махнула ручкой. – Всё равно хорошенький, жаль староват. Правда очень мощный старик. Дровницу полную дров легко играючи с места на место переносит.
– Ну, кому староват, а мне так в самый раз! – Дамочка подмигнула девице.
– Истопник в самый раз? – Люся вытаращилась на дамочку, подумав, что та нашла исполнителя желаний под стать своей вульгарности. – Он хоть и красивый мужчина, не спорю ни разу, но это же персонал! Вы ещё с ним курортный роман заведите, с истопником. Я вас умоляю! – Она выронила вилку и всплеснула руками.
– Может и заведу, – дамочка надулась. – Кстати, он не просто этот, ну, истопник, он ещё и охраной занимается. Периметр, говорит, у него под контролем, муха не пролетит.
– Ха! Ещё и сторож! – пригвоздила её Люся. – Сторож и истопник в одном флаконе – мечта любой образованной женщины!
Дамочка после этих слов как-то скукожилась, явно расстроилась. А нечего тут такой красивой попой вертеть.
– Да ну вас! – Девица сверкнула глазами в сторону Люси.
Надо сказать, сверкнула недобро, аж Буся заволновался.
– А давайте, – обратилась она к печальной дамочке, – пойдём сейчас вместе в магазин, купим вина, смесь для глинтвейна и вместе сварим, а потом выпьем у вашего камина. Заодно вы мне покажете, как научились разжигать огонь. Я умею, если что, помогу.
– Давайте! – Дамочка опять взбодрилась и расцвела. – Я в третьем номере.
– А я во втором! Мы с вами соседки. – Девица явно обрадовалась.
Второй и третий располагались именно в том самом домике, разделенном на две половины, который находился как раз напротив Люсиного пятого коттеджа.
– Молодой человек, – обратилась девица к официанту, – подскажите, пожалуйста, что вы кладёте в глинтвейн? Это я на всякий случай, – пояснила она дамочке, – вдруг в магазине не будет смеси.
– Откуда ж я знаю. – Официант пожал плечами. – У нас повар с утра закладку делает, чтоб настоялось, а мы только подогреваем. Не желаете ещё?
– Нет, спасибо, – за всех ответила девица.
Люся хотела было поспорить и назло всем взять ещё глинтвейна, но воздержалась.
– Туда явно кладут корицу, – высказала предположение дамочка, в очередной раз глотнув глинтвейна.
– И апельсиновые корки, – не удержалась Люся.
– Ага! И глютен с гэ-мэ-о, – съязвила девица.
– Да, ну вас, – Люся обиделась. – Там что-то с натрием в этих пакетиках, я не помню.
– Соль? – поинтересовалась девица.
– Вы, наверное, имеете в виду глютамат натрия! – сообразила дамочка, чем стала гораздо симпатичней Люсе, чем зловредная девица. Мало того, что молодая, так ещё и язвительная как настоящая стерва.
– Пойдёмте, наконец, закупим зловредного глютамата и упьёмся им назло врагам, – призвала девица.
Они с дамочкой подхватились, рассчитались с официантом и направились к выходу.
– Не забудьте вино подороже купить, – вслед им заметила Люся. – Дешёвое не так обидно портить.
Девица обернулась, опять глянула недобро, но ничего не сказала. Буся тихонько зарычал. Ну, а чего они? Пусть знают, что Люся тоже может быть стервой. Ещё какой!
Когда она доела свою сёмгу, запечённую с рукколой, рассчиталась и вышла на улицу, дамочка с девицей как раз выходили из магазина. В руках у каждой было по бутылке вина. Судя по их довольным лицам, покупка оказалась успешной.
– Купили! – радостно сообщила дамочка. – Всё-всё купили.
– А вам не многовато будет-то? – укоризненно заметила Люся. – По бутылке на брата, вернее сестру.
– А вы не завидуйте, – отрезала девица.
Дальше шли молча.
– А чего вы за нами идёте? – поинтересовалась девица на середине пути. – Не иначе хотите сесть нам на хвост и похлебать глютамата с глютенами за компанию?
– Ничего подобного, – гордо ответила Люся. – Я живу в пятом номере, напротив вас. А дорога тут одна.
– Точно с нами хочет! – сказала дамочка и захохотала. – Ладно, чего там, присоединяйтесь вместе со зверем вашим. Нам всё равно вдвоём столько не выпить. Компот компотом, а действует как веселящий газ.
– Ну, не знаю. – Люся решила на всякий случай поломаться, но на самом деле очень хотела пойти с этими двумя. Чего дома-то делать? Не в телевизор же таращиться. Она ж вон полдня спала.
– Как хотите. – Девица не стала церемониться с Люсей. – Наше дело предложить, ваше дело отказаться.
– Я не отказалась, – спохватилась Люся. – Я, кстати, хотела посмотреть, как там всё устроено в полдоме. У меня-то целый.
– Ну, вы ж со зверем, – сказала дамочка и хихикнула. – Вам места больше надо.
В полдоме оказалось очень даже симпатично и места полно, и гостиная примерно такая же, как в Люсином целом. Ну, слегка поменьше, конечно, но Люсе бы подошла и такая. Даже со зверем. Впервые она подумала, что её исполнитель желаний зря потратил столько денег, ведь этот полдом наверняка дешевле. Подумала, но тут же одёрнула себя. Такие мысли быстро приводят к раю в шалаше. Ведь если женщина экономит на себе, мужчина с радостью тоже начинает на ней экономить.
Сначала, конечно, маски и респираторы снимать не стали. Внимательно изучили инструкцию, нашли подходящую кастрюльку, кружки и половник. Люсе поручили следить за варевом, чтобы не дошло до кипения, а сами стали развлекаться с камином. Люсе тоже было интересно, как там оно разжигается, но она решила, что если ещё и камин начнёт сама топить, то до готовки обеда останется рукой подать. На это она пойти никак не могла, хотя в кухне у дамочки пахло очень вкусно, как та пояснила, щами, которые настаивались. Дамочка сообщила странную информацию, что суточные щи на копейку дороже, и поделилась планами угостить назавтра прекрасного истопника тарелочкой, другой.
Наконец, камин был растоплен, глинтвейн сварен, и все уселись в кресла у камина, разумеется, соблюдая социальную дистанцию. Кастрюльку с глинтвейном установили на журнальный столик. Варево оказалось довольно приличным на вкус.
– Ну как? Глютеном не сильно отдаёт? – поинтересовалась девица.
– Ничего, пить можно, – согласилась Люся. – Но в ресторане всё-таки глинтвейн получше.
– Давайте знакомиться, – предложила дамочка. – Я – Штукина, в смысле, Лена. – Тут она вдруг смутилась и пояснила: – Я начальником отдела работала, привыкла по фамилии. Так и повелось. Мне по фамилии привычней. Сейчас вот в…, на пенсии. Постепенно к имени привыкаю. Вы меня лучше просто Штукина зовите.
– На пенсии? – ахнула девица. – Я думала вам лет сорок пять, сорок восемь максимум.
– Сорок восемь мне, – сообщила Люся.
– Фигассе! Я думала вам сорок, ну никак не больше. – Этим заявлением девица растопила Люсино сердце, и она её уже почти обожала.
– А вам самой сколько? – поинтересовалась она для порядка.
– Тридцать девять, – сообщила девица.
– Дитё совсем, – констатировала якобы пенсионерка Штукина.
Можно подумать, Люся пенсионерок никогда не видела. Пенсионерки выглядят совсем по другому.
– У меня сыну столько же, – продолжила та. – А как звать-то тебя? Можно ж «на ты», раз такое дело? Собутыльники должны «на ты» разговаривать.
– Просто обязаны! – Девица улыбнулась. – Меня зовут Ксения, я писательница.
– Писательница? – встрепенулась Люся. Писательниц среди её знакомых не было. – А как фамилия?
– Я начинающая.
– А, понятно. – Люся потеряла к писательнице всякий интерес.
– Что вам понятно? У меня всё получится. У меня всегда всё получается, за что я ни берусь.
– Не сомневаюсь, – одобрительно сказала якобы пенсионерка, отхлёбывая глинтвейн. – Глинтвейн отличный получился, по мне так ничуть не хуже, чем в ресторане. – Она укоризненно глянула на Люсю. – И камин, вон, моментально растопила. Я работящего человека сразу вижу. И писателем точно получится.
– Конечно, конечно, – Люся поспешила загладить неловкость и представилась сама, – меня зовут Людмила, а это Бусидо, можно просто Буся.
– Ишь ты! А погладить можно?
– Можно, он добряк.
– О! Он мальчик! А чего с бантом?
– Это никакой не бант, а заколка для чёлки такая. Я побоялась с ним в парикмахерскую ехать, сами понимаете, кругом эта зараза. Самой-то маникюр сделать опасно, а уж собака потерпит. У него, вон, и ногти тоже нестриженые.
