Текст книги "Чумовая ночь под Рождество"

Автор книги: Ирина Хрусталева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Я тебе тоже давно советую заняться своим здоровьем, только ты меня не слушаешь.

– Ну вот, кажется, мы с тобой пошли по второму кругу, – засмеялась Маргарита. – Я вовсе

не отрицаю твою йогу, просто кому-то дано, а кому-то нет.

– Прежде чем рассуждать о том, что тебе это дано, а что нет, сначала нужно попробовать.

– Я это прекрасно понимаю, только никак не решусь на столь рискованный шаг.

– Чем же он рискованный? – удивилась Наташа.

– Боюсь, что, завязавшись в узел, никогда не смогу развязаться, – расхохоталась Маргарита.

– Ха-ха-ха, как смешно! – ворчливо передразнила ее Наталья. – Камасутрой, значит, заниматься не боишься, а йоги испугалась? – фыркнула она.

– Нашла о чем вспоминать, – усмехнулась Рита. – Когда это было?

– Ну не так уж и давно, всего несколько месяцев прошло, как вы с Романом разбежались. Кстати, он так и не объявлялся?

– Нет, не объявлялся.

– Даже не звонил?

– И не звонил!

– Ни одного разочка?

– Наташ, ты чего привязалась как банный лист? Делать больше нечего? – раздраженно спросила Маргарита. – У меня и так настроение не фонтан, так ты еще про Романа мне напоминаешь. Ты же прекрасно знаешь, что это вопрос слишком для меня болезненный. Ты разве не помнишь, чем у нас все закончилось?

– Извини, – виновато буркнула Наталья. – Просто не подумала об этом.

– Если бы вдруг Роман внезапно проявился, то ты узнала бы об этом первой, – тяжело вздохнула Рита, а потом вдруг резко выкрикнула: —

И не смей мне больше про этого человека никогда дажe случайно напоминать! Ты поняла меня?

– Поняла, поняла, успокойся. Чего кричать-то ? Я же не глухая, – ответила Наталья, с недоумением глядя на подругу. – Тебя какая муха укусила?

– Та самая, – недовольно буркнула Маргарита. – Меня аж в холодный пот бросает, когда подумаю, что после этого аборта у меня детей больше не будет. Я даже и не знаю, что тогда буду делать. Ради чего жить-то?

– Прекрати всякие глупости болтать, – резко перебила ее Наташа. – Что за бред лезет в твою дурную голову? Тебе же доктор русским языком сказал, что все прошло без осложнений и никаких последствий быть не должно. А вот если ты этот эксперимент вздумаешь повторить, тогда никаких гарантий.

– Не всегда можно верить врачам, они часто ошибаются.

– Согласна, не без этого, но в твоем случае, я думаю, никакой ошибки нет. Срок у тебя был небольшой, сама ты по-женски абсолютно здорова, патологий тоже никаких, и операцию тебе делал хороший врач. Его все хвалят как отличного специалиста. Твои надуманные проблемы сидят у тебя в голове, поэтому повторяю в сотый раз – дыши по системе ушу, и все будет в полном порядке. Ой, блин! Чтоб тебя... Куда же ты прешься, ненормальный? – закричала Наталья, резко выворачивая руль влево, чтобы избежать столкновения с подрезавшим ее машину джипом. – Шумахер хренов, чтоб тебе пусто было. Сел на крутую тачку, думаешь, все тебе можно? Идиот!

– Натали, не стоит так нервничать, дыши по своей системе, и все будет нормально, – засмеялась Рита. – Сколько раз ты меня уверяла, что дыхание по системе ушу – панацея практически от всех бед,, особенно в стрессовых ситуациях. Сотый раз был только что, буквально минуту назад.

– Не учи меня жить, лучше помоги материально, – недовольно проворчала та, с опаской поглядывая в зеркало заднего обзора. – На наших дорогах было бы очень кстати иметь не два, а десяток глаз, чтобы все видеть и замечать. А что касается ушу, так, к моему огромному сожалению, эта система не учит тому, как избегать встреч с такими ненормальными, как тот, что пролетел на джипе. Это же бандит с большой дороги. Мало того, что он сам – стопроцентный кандидат на тот свет, так еще и окружающих подвергает опасности.

– Успокойся, подруга, ведь все обошлось! Давай лучше вернемся к насущным проблемам. Ты ничего не слышала об изменении графика работы в дни праздников? – Рита перевела разговор на другую тему, чтобы отвлечь Наталью.

– Слышала! Изменения будут, стопудово, – сообщила Наталья, сморщив носик. – Ох уж эти праздники – как вспомнишь, тут же вздрогнешь. Ноги после них потом еще месяц гудят, будто трансформатор в нашем дворе. Кстати, Бобрик сегодня будет собирать общее собрание, чтобы объявить о праздничном графике.

– Только бы нам с тобой снова не выпало дежурство в новогоднюю ночь, как в прошлом году.

– Бомба не падает в одну воронку дважды, это факт, – дернула Наталья плечиком. – Но вот что касается Рождества, здесь я очень сомневаюсь. Наверняка запряжет именно нас с тобой.

– Нет, Рождество исключено, я не могу, – забеспокоилась Маргарита. – Я обещала родителям, что обязательно к ним приеду. В прошлом году не получилось их навестить, на Новый год работала, а в Рождество заболела.

– В этот раз съезди на Новый год.

– Я бы поехала, но родители возвращаются из санатория только пятого января. Нет, на Рождество я обязательно должна быть у них. Если не приеду, они мне этого не простят, мы больше года не виделись. Я уже и Ларисе позвонила, чтобы она для меня билет забронировала на утро пятого января, чтобы шестого быть в Одессе. Специально на замену несколько раз выходила, чтобы отгулов накопить, хочу подольше побыть с папой и мамой. Нет-нет, это невозможно, я не могу снова их обмануть, они обидятся.

– Не паникуй раньше времени, возможно, все обойдется. Я от наших девчонок из бухгалтерии слышала, что Бобрик подал в управление запрос на расширение штата на три единицы и получил добро. Если до праздников придут новенькие, можно будет эту ситуацию разрулить. По праву давних работников, мы имеем право на законные выходные, а в праздники пусть новенькие пашут.

– Новеньких необходимо ввести в курс дела, они должны осмотреться, привыкнуть, а до праздников осталось слишком мало времени.

– Наш Бобрик хоть и большая зануда, но далеко не дурак, – хмыкнула Наташа. – Он никогда не возьмет на работу человека без опыта, а опытный быстро сориентируется.

– Вспомни, какими «опытными» мы с тобой сюда пришли, – засмеялась Маргарита.

– Нашла с кем сравнивать, – фыркнула Наталья. – Мы – это Мы! Равных нам с тобой здесь нет и не будет!

– Какая же ты балаболка, Наташка, все тебе нипочем, – усмехнулась Маргарита. – Мне бы твои заботы.

– А что теперь плакать, что ли, если вдруг...

– Нет-нет, никаких «вдруг», – торопливо перебила ее Рита. – Тьфу-тьфу, не дай бог! Шестого января я обязана быть в Одессе у родителей.

– Да не волнуйся ты, все будет тип-топ, я уверена. До Нового года еще целых две недели, а до Рождества – три, и я думаю, что этого времени вполне достаточно, чтобы новенькие освоились, – как могла, успокоила ее Наташа. – Так что на этот счет можно не волноваться.

– А если вообще никто не придет?

– Проснись, подруга, – фыркнула Наташа. – У нас в стране не так уж много хлебных мест, так что мухой прилетят и в очередь встанут, стоит только рекламу дать.

– Так ведь праздники на носу.

– Ну и что?

– Кто захочет перед Новым годом и Рождеством устраиваться на новую работу?

– Я от тебя тащусь, подруга. Ты как будто не в современной России живешь, а в совке застряла, – усмехнулась Наталья. – Тот, кому действительно нужна работа, не будет ждать окончания праздников, потому что прекрасно знает – кто не успел, тот опоздал. Если, конечно, это умный человек. А зачем нам в нашем дружном коллективе дураки, правда? – весело засмеялась она. – Марго, верь мне, все будет нормально, уедешь ты к своим родичам.

– Завидую я твоему неиссякаемому оптимизму, – вздохнула та.

– Это опять же заслуга йоги, которую ты так яростно отвергаешь, – снова засмеялась Наташа. – Вот как только послушаешь меня, начнешь заниматься, сразу же станешь спокойной, как удав, проглотивший кролика.

– Что-то я не заметила твоего спокойствия, когда нас джип подрезал, – хмыкнула Маргарита.

– Я не успела сконцентрироваться, у меня пока не хватает опыта и навыков, – начала оправдываться Наталья. – Я еще на первой ступени развития, а вот как только перейду на вторую, мне тогда сам черт будет не брат, и даже танк – не преграда.

– Ох фантазерка, вот фантазерка, – захохотала Маргарита. – Я, конечно, видела по телевизору, как йоги кирпичи о свой лоб разбивают, но очень сомневаюсь, что ты когда-нибудь достигнешь такого уровня.

– Ты откуда упала, дорогая? Кирпичи разбивают не йоги, а каратисты, не нужно путать божий дар с яичницей.

– Правда? Надо же, как все запутано, однако, – притворно огорчилась Рита. – А на гвоздях тогда кто спит?

– Спят на гвоздях, ходят по горячим углям и битому стеклу как раз йоги.

– Ты тоже собираешься этим заниматься?

– Придет время, может, и займусь.

– Сомневаюсь, – улыбнулась Маргарита.

– Почему это сомневаешься? – возмутилась Наташа. – Ты что, не знаешь моего упертого

характера? Если я чего-нибудь захочу, то лбом стену расшибу, не то что по горящим углям пройду. Я все равно своего добьюсь, вот увидишь.

– Бог в помощь! Ой, смотри-ка, кто-то машину поставил на твое место, – нахмурилась Маргарита, резко прервав спор. – И мне кажется, мы с тобой сей транспорт уже видели.

– Точно видели, это же тот самый джип, что меня подрезал, – возмущенно подпрыгнула Наталья. – Ничего себе заявочки! И кто это может быть, как ты думаешь?

– Наверное, кто-нибудь из отдыхающих.

– Эта стоянка только для персонала, вот наглость, – снова возмутилась Наталья. – И куда мне теперь машину ставить?

– Поехали на общую стоянку, потом разберемся. Уже без десяти восемь, нужно поторопиться, Бобрик небось в холле дежурит и на часы смотрит. «Убей бог мою душу, если я не лишу вас премии», – изобразила она начальника, смешно раздувая щеки.

– Ты права, поехали на общую стоянку, он не простит опоздания, – согласилась Наташа, снова заводя мотор. – В последнее время такой нервный стал, хоть вообще на глаза ему не показывайся, обязательно к чему-нибудь придерется.

Бобриком своего босса называли все работники пансионата по очень простой причине – он носил фамилию Бобриков. Сам он, конечно же, даже не подозревал об этом, а то непременно бы обиделся, слишком уж детское и смешное прозвище. Иван Иванович был мужчиной почтенного возраста, который неумолимо приближался к пенсионному. Маленький, толстенький, лысенький, он практически без передышки шнырял по всем корпусам, чтобы самолично контролировать работу вверенного ему коллектива. В кабинете почти не сидел и, несмотря на возраст, был довольно энергичным. Бобриков был неплохим человеком. Даже можно сказать, добрым, но сотрудников старался держать в строгости и беспощадно наказывал за малейшие нарушения... в основном материально. Без лишних разговоров, он просто лишал их премии, со своей неизменной присказкой: «Убей бог мою душу, но ты сам виноват (или сама виновата). Я предупреждал, но все оказалось бесполезно, так что не обижайся».

Сотрудники прекрасно понимали: Бобрик очень боится, что его отправят на пенсию, поэтому старались быть исполнительными и прилежными, чтобы ни в чем его не подвести. Характер своего босса они уже изучили, знали его слабые и сильные стороны, поэтому новый руководитель им был совсем не нужен. Как известно – новая метла по-новому метет, и что она там наметет, никто не знает. Все держались за свою работу, потому что потерять ее в наше нелегкое время было просто, а вот найти новую, да еще и с приличной зарплатой, совсем нелегко.

Подруги влетели в холл без трех минут восемь, и тут же, как и предполагали, натолкнулись на босса.

– Доброе утро, Иван Иванович, – лучезарно улыбнулась Наташа. – Вы, как всегда, на посту с утра пораньше? И как только вы все успеваете?

– Поживи с мое, тоже научишься. Да, я уже на. посту, а вот вы почему-то опаздываете, – проворчал тот и, грозно сдвинув брови, посмотрел на свои часы.

– Мы не опоздали, время без трех минут восемь, – возразила Маргарита.

– Вы должны быть в зале ресторана ровно в восемь, и уже в униформе. Или вы, как солдаты, умеете одеваться за сорок пять секунд? – прищурился Бобриков.

– Мы еще и не то умеем, Иван Иванович, – хитро улыбнулась Наташа. – Или вы сомневаетесь? Хотите увидеть смертельный номер?

– Что еще за номер? – опешил тот.

– Вот прямо сейчас и прямо здесь я разденусь догола ровно за пять секунд.

– Смеешься, Кашина, да? Я тут мальчик перед тобой стою, да? – ехидно прищурился директор. – Забыла, наверное, поговорку – смеется тот, кто смеется последним? Прямо сегодня отдам приказ в бухгалтерию лишить вас премии, убей бог мою душу. Причем как квартальной, так и годовой. Надеюсь, в этом вы не сомневаетесь?

– Ну вы даете, Иван Иваныч, – ахнула Наталья. – Это нечестно! Я же просто пошутила, и за это сразу премии лишать?! Мы лучшие работники года, между прочим. Или вы об этом забыли?

– Марш в раздевалку! – прикрикнул на них Бобрик. – И чтобы все было на высшем уровне. Не дай бог, мне пожалуется на вас хоть один отдыхающий, тогда не посмотрю, что вы лучшие работники года. Между прочим, почти прошлого года, который уже на исходе, – прищурившись, напомнил он. – Быстро скройтесь с моих глаз!

– Ес, сэр, – отрапортовала Наташа, вскинув руку к виску и прищелкнув каблучками. По голосу начальника она поняла, что про премию он погорячился, поэтому сразу же повеселела: – Мы вас разве подводили хоть раз?

– Ваше счастье, что не подводили, – проворчал Бобриков.

– Иван Иваныч, а что насчет нового графика в связи с праздниками? Мы с Марго как раз обсуждали эту тему, пока ехали на работу. Надеюсь, в этом году...

– Вы еще здесь? – удивленно вскинул брови босс.

– Нас уже нет, но очень хотелось бы знать, насчет праздничных дней.

– Всему свое время! Марш в ресторан, иначе... убей бог мою душу.

ГЛАВА 4

После обеда наступил тихий час для отдыхающих и небольшой передых для сотрудников, во время которого можно было не спеша поесть и спокойно перекурить. Некоторые из отдыхающих вернулись в свой номер, чтобы немного вздремнуть, кто-то пошел прогуляться в лес по морозному воздуху на лыжах или просто пешком, кто-то направился в бассейн, а кто-то просто уселся в комнате отдыха за шахматной доской. Жизнь в загородном пансионате «Родник» шла своим чередом. Обычно в зимнее время года здесь в основном отдыхали люди зрелого возраста, которые любят тишину и спокойствие. Молодежью корпуса наполнялись в летние месяцы и в праздничные дни. Вот тогда тут громко играла музыка, отовсюду слышался веселый задорный смех, и происходили разные недоразумения вроде пьяных потасовок, скандалов, выяснения отношений с битьем посуды и мебели. Случалось порой и такое, что эти выяснения заканчивались травмами разных частей тела. Сотрудники пансионата стойко переносили это, как неизбежное стихийное бедствие. Молодежь есть молодежь, куда же от ее темперамента деваться?!

Сейчас было временное затишье, и все наслаждались им про запас, потому что знали: до праздников осталось совсем немного времени, всего две недели, и тогда...

Директор пансионата Бобриков в срочном порядке собрал всех сотрудников в зале ресторана для того, чтобы объявить о новом графике работы и сообщить другие важные новости. Как уже говорилось, босс был маленького роста, поэтому влез на сцену, чтобы его было хорошо всем видно и он, в свою очередь, тоже мог видеть всех присутствующих. Маргарита с Наташей оказались рядом со сценой, и когда Бобрик начал говорить, практически заглядывали ему в рот.

– У меня внутри все дрожит. Только бы пронесло, – прошептала Рита на ухо подруге. – Я даже согласна снова в Новый год отработать, но только не в Рождество.

– Не паникуй заранее, – отмахнулась та.

– О графике работ в праздничные дни мы поговорим чуть позже, а сейчас я хочу вам сообщить, господа, весьма приятную новость, – громко произнес Иван Иванович, широко улыбаясь.

– К нам ехал ревизор, но по дороге скончался от несварения желудка? – ехидно хихикнул кто-то.

– Это кто там забавляется черным юмором? – сердито сдвинул брови Бобриков. – Ты что ли, Куролесов? Не очень-то остроумно, между прочим, убей бог мою душу. Из достоверных источников мне стало известно, что на Рождество к нам приедет отдыхать советник мэра города, в ведомстве которого находится наше предприятие.

Он этого не афиширует, приедет, так сказать, инкогнито, как обычный отдыхающий.

– А я что говорю? Прямо как у Гоголя в «Ревизоре», – снова раздался голос администратора Валерия Куролесова. – Его фамилия случайно не Чичиков?

– Чичиков был в «Мертвых душах», бестолочь, – поправила Куролесова горничная Люда. – Ты,. Валера, в школе, наверное, круглым двоечником был? Стыдно русскую литературу не знать.

– Я смотрю, ты очень много знаешь, – огрызнулся тот.

– В отличие от некоторых, прекрасно знаю, – вздернула Люда носик. – В «Ревизоре» был Хлестаков.

– Я и говорю – Хлестаков, – не растерялся Валерий.

– Хватит болтать! – прикрикнул на спорщиков директор. – Мы здесь не для этого собрались. К счастью, у меня есть свой человек в определенных кругах, он и шепнул мне на ушко по-дружески об этом визите.

– А вам не шепнули на ушко, что этот советник здесь забыл?

– Тебя хлебом не корми, Куролесов, дай только поехидничать, а мне сейчас совсем не до того, – строго отчитал подчиненного Бобриков. – Вам всем, друзья мои, я тоже посоветовал бы отнестись к этому серьезно. Советник должен прибыть сюда шестого числа вместе со своей супругой.

– Как это мило, что со своей, а не с чужой,– не удержалась от сарказма Наталья. – Этого советника нужно занести в Красную книгу как вымирающий вид современного чиновника.

– Тише ты! – шикнула Маргарита и двинула ее локтем в бок. – Посмотри, он же сейчас лопнет от негодования, – прошептала она, кивнув на директора.

– Это большая честь для нас – принимать таких высоких гостей, – продолжал тем временем Иван Иванович, стараясь не обращать внимания на колкие реплики. – И мы должны сделать все возможное и даже невозможное, чтобы им здесь понравилось.

– А на Канарских островах что, забастовка случилась? – не преминул вставить шпильку бармен Вячеслав Киселев. – Или их пляж цунами накрыло?

– Какое еще цунами? – не понял Бобриков. – Ты о чем, Киселев?

– Да все о том же! Валера прав! Что, интересно, забыл в нашем пансионате такой человек, как советник мэра? Вам не кажется это странным, Иван Иванович?

– Нет, мне не кажется, – напыжился тот. – Чем же это наш пансионат хуже тех, что на Канарских островах, убей бог мою душу? Мы, между прочим, считаемся элитным подразделением в Подмосковье. У нас здесь многие высокопоставленные лица отдыхали... когда-то.

– Вот именно, когда-то, – хмыкнул все тот же Киселев. – Мы уже отвыкли от них и забыли, что это такое.

– Значит, придется вспомнить! – прикрикнул Бобриков петушиным фальцетом и от натуги закашлялся. – Кхе, кхе, безобразие какое!

– Да, не хотелось бы вспоминать, у меня от этого токсикоз начинается.

– Вячеслав, что за странные разговоры я слышу? Угомонись уже! Гордиться нужно, что такой человек выбрал именно наш «Родник», а не какой-то другой пансионат.

– Видно, здорово его кризис по башке шарахнул, раз до нашего «Родника» докатился, – продолжал язвить бармен.

– Это точно! – поддержал его кто-то из сотрудников.

– А ну, немедленно прекратили базар! – не на шутку разозлился Иван Иванович, покраснев, точно перезревший помидор. – Что вы себе позволяете? Как себя ведете? Вы же взрослые люди! И не стыдно вам, убей бог мою душу?! Советник мэра совсем недавно занял этот ответственный пост. Он, кстати, из молодых демократов.

– Если бы еще от этого какой-нибудь толк был, – заметил молодой человек.

– Сережа, дорогой мой, сейчас у нас не политический форум, а всего лишь производственное собрание, – миролюбиво проговорил Бобриков. – Если ты не против, я продолжу прерванную тему? Для нас это вопрос первостепенной важности, и от того, насколько хорошо мы его решим, зависит наше ближайшее будущее. Вернее, будущее нашего пансионата. Надеюсь, все со мной согласны? Вот и ладно! Повторяю, ровно неделю у нас на отдыхе пробудет советник мэра с супругой, и мы просто обязаны с достоинством показать, как мы умеем работать.

– То-то и оно, что с достоинством, – недовольно проворчала Эмма Сергеевна, главный бухгалтер пансионата. – Чтобы не ударить в грязь лицом, статью расходов, как ни крути, увеличивать придется, а где мне деньги брать?! Они же не резиновые, рубли-то, они деревянные.

– И то, что на праздник сюда приедет такой человек, это очень даже хорошо, – с воодушевлением продолжал вещать Бобриков, не обращая внимания на ворчание бухгалтерши. – Это просто замечательно!

– Что же здесь замечательного, Иван Иваныч? Бегай перед ними на цырлах, а все равно не угодишь! – снова выкрикнул кто-то из сотрудников.

– Это уж точно, – поддакнул шеф-повар Дмитрий Власов. – Знаем мы этих мэров да пэров. Им хоть Луну с неба в меню включи, все равно недовольны будут.

– Ты совершенно прав, Дима, – закивала горничная Людочка. – Этим новым русским никогда не угодишь. То простыни недостаточно накрахмалены, то полотенца слишком жесткие, то тапочки малы, а халат, наоборот, велик...

– Стоп, стоп, друзья мои, – хлопнул в ладоши Иван Иванович, чтобы прекратить дебаты. – Не нужно поносить человека, которого вы совсем не знаете. Советник мэра – никакой не новый русский, он бывший военный. Я сам, конечно, с ним не знаком, и даже не видел его ни разу, но слышал от людей, которым вполне можно доверять, что он нормальный, непритязательный мужик.

– Верится с трудом, – проворчал Дмитрий. – Стоит только человеку дорваться до власти, так он сразу кардинально меняется, причем, как правило, – в худшую сторону.

– Неужели вы не понимаете, что его приезд

сюда может нам очень помочь? – всплеснул Бобриков руками.

– Чем, интересно?

– Как это «чем»? Финансовой поддержкой, конечно! Нам давно пора модернизировать процедурный корпус. Не помешает новое оборудование для спа-салона. Как воздух, нужна еще одна сауна, в зимнее время сами видите, что творится. Люди записываются чуть ли не за двое суток, чтобы туда попасть. Для бассейна необходимы новые, более мощные фильтры. Тем, что стоят сейчас, уже давно пора на свалку. Опять же в спортивном зале не хватает тренажеров для тренировки мышечной массы. Да и в старом корпусе капитальный ремонт совсем не помешал бы. Сколько можно обходиться косметическим замазыванием старых дыр? После этого результат, как говорится, налицо. В один отнюдь не прекрасный момент потолок может обрушиться на головы наших клиентов, не приведи... тьфу, тьфу, – суеверно заплевал Бобриков через левое плечо, испугавшись своих же слов. – Короче говоря, ничего хорошего ждать не приходится после таких ремонтов, убей бог мою душу. Вы считаете это нормальным?

– Нет, конечно, – неуверенно донеслось с задних рядов.

– А то, что у нас осталось всего одиннадцать исправных комплектов лыж, вы в курсе? – с еще большим воодушевлением продолжил перечисление недостатков Бобриков. – Разве это дело? Это безобразие, господа, убей бог мою душу! Отдыхающие должны получать услуги по первому требованию, когда им это удобно. Наш пансионат хоть и находится на самофинансировании, но только частично. Он является одним из немногих,что остались на дополнительном государственном кредитовании.

– Ну и что это дает нашему «Роднику», Иван Иваныч? – спросила Наталья. – Насколько нам известно, никакого кредитования нет и пока не предвидится, а вы уже устали пороги обивать и просить «подаяния» от государства.

– Вот-вот, как раз об этом я сейчас вам и говорю, – радостно согласился тот. – Обивать пороги кабинетов и просить то, что тебе положено, совершенно бесполезное и бессмысленное занятие. Я, как видите, стараюсь бороться с разрухой собственными силами.

– Иван Иваныч, мы все знаем и видим, только вы, похоже, отклонились от темы, – снова подала голос Наташа.

– Нет-нет, все как раз в тему, – не согласился директор. – Сегодня нам дается уникальный шанс получить финансовую поддержку от государства, минуя кабинеты чиновников. Нужно сделать все, чтобы не упустить его. И мы должны воспользоваться пребыванием здесь высокопоставленного лица, от которого очень многое зависит, убей бог мою душу, – с воодушевлением выдал свой вердикт Бобриков.

– И вы считаете, что советник со своей женой что-то для нас будут делать? – усмехнулся Вячеслав. – Хорошо бы, конечно, только не верю я в это. У таких людей свой взгляд на все, что их лично не касается. А если говорить открытым текстом, то они в таких случаях вообще прикидываются слепыми от рождения.

– В чем-то я с тобой согласен, но в данной ситуации все будет зависеть от нас с вами, – ответил Иван Иванович.

– А что мы можем сделать? – развел руками Валера.

– Как это «что»? – тут же отозвался бармен. – Закрыть дорогих гостей в номере, пристегнуть наручниками к батарее и не кормить, пока не согласятся раскошелиться и выделить средства для наших нужд, – засмеялся он, и его сразу же поддержали коллеги.

– Ну, хватит, хватит, – громко хлопнул в ладони Бобриков, чтобы остановить веселье. – Посмеялись и будет! Нет, друзья мои, к батарее мы никого пристегивать не станем, а сделаем все наоборот, убей бог мою душу.

– Например? – спросила Наташа.

– Мы должны устроить такой праздник, чтобы советнику и его супруге захотелось снова сюда вернуться, – высказал свою точку зрения Бобриков, возбужденно потирая руки. – Мало того, если им у нас понравится, они будут рекомендовать наш «Родник» своим знакомым, а они вращаются в таких кругах, что... Думаю, объяснения здесь излишни, вы и сами все понимаете. Мы не имеем права упустить данный нам шанс. Нужно придумать что-то такое... что-нибудь необычное, чего нет у других. Вы согласны?

– А вы хитрый, Иван Иванович, – засмеялась Наталья. – Не нытьем, так катаньем?

– Вот-вот, ты совершенно права, Наташенька, – лукаво улыбнулся он. – Мы должны придумать такое Рождество, чтобы этот праздник надолго запомнился. Как вы считаете, я прав?

– Логично, – согласились многие.

– Вот именно, что логично, убей бог мою душу, – обрадовался Бобриков. – И я очень рассчитываю на вашу поддержку. Не исполнение моих приказов, а именно поддержку, только тогда у нас все получится.

– Вот хитрый Бобер, – прошептала Наташа. – Без мыла куда угодно влезет. А что от нас-то требуется, Иван Иванович? – уже громко спросила она.

– Я человек пожилой, мне до вас далеко, а вы все люди молодые, энергичные, дружные, я очень надеюсь на вашу смекалку, – ответил тот. – Я буду с большим нетерпением ждать предложений по сценарию предстоящего праздника. Только хочу предупредить сразу, что не надо никаких штампов, которые надоели хуже горькой редьки, у нас все должно быть необычно. В наших интересах сразить дорогих гостей наповал, убей бог мою душу.

– Ну, это проще пареной репы. Если надо, накачаю их до бесчувствия, – хохотнул бармен. – Дайте только указание, Иван Иваныч, сделаем в лучшем виде вашего советника. Он и опомниться не успеет, как под столом будет лежать, сраженный наповал нашим фирменным коктейлем.

– Тебя, Вячеслав, хлебом не корми, дай только поерничать, а здесь дело серьезное, можно сказать, почти государственное, – крякнул директор. – Короче говоря, жду ваших предложений по сценарию, – повторил Бобриков. – Вся надежда только на вас, на молодых и рьяных.

– А не проще будет заглянуть в Интернет и скачать сценарий оттуда? Там их тьма тьмущая, на любой вкус и цвет, были бы деньги, – предложила свою версию Людочка.

– Нет, такой вариант категорически не подходит, и я отметаю его сразу, – возразил Бобриков. – Все эти сценарии из Интернета похожи друг на друга, как близнецы, их уже все знают наизусть, а нам нужно придумать что-то свое, необычное, я бы даже сказал, волшебное. Главное, чтобы супруге советника понравилось, а уж она-то всегда сумеет убедить мужа в том, что... короче, вы меня понимаете.

– Что-то необычное и волшебное, говорите? – задумчиво пробормотала Маргарита. – Уже не помню точно где, но я слышала или в местной газете читала, что супруга советника вроде из Украины.

– Точно, она хохлушка, родом из Киева, и мастер спорта по художественной гимнастике, между прочим, – откликнулся Вячеслав. – Только что это нам дает?

– Если это действительно так, то очень многое! Я думаю, если мы устроим «Вечера на хуторе близ Диканьки», да еще с национальной украинской кухней, жене советника это понравится.

– Господи, Риточка, ты гений! – вскричал Иван Иванович и, спрыгнув со сцены, полез к ней обниматься. Он обхватил ее талию, упираясь носом как раз в ложбинку на груди. – Какая замечательная идея – «Вечера на хуторе близ Диканьки». Это же как раз Рождество, вернее, ночь под Рождество, убей бог мою душу. Умница ты наша.

– Спасибо, только, если можно, отпустите меня, – пропищала она, глядя сверху вниз на лысую макушку Бобрика и давясь от смеха.

– Идея, конечно, хорошая, только где мы возьмем для этого костюмы? – спросила Наталья. – Если покупать, представляете, в какую копеечку это может влететь?

– Зачем покупать, когда можно взять напрокат?

– За прокат костюмов тоже платить надо, и немало, театральные деятели сейчас ой какие ушлые стали, своего никогда не упустят, обдерут как липку.

– С этим вопросом я могу помочь, – раздался незнакомый мужской голос, и все повернулись в его сторону. – У меня приятель на «Мосфильме» работает, а там костюмерная на любой вкус и любые запросы. И цена будет вполне демократичная – бутылка хорошего коньяка.

– Ну, вот это уже совсем другой разговор, это нам подходит, – радостно захлопала в ладоши Людочка. – А вы, собственно, кто? – тут же полюбопытствовала она, с интересом разглядывая симпатичного молодого человека.

– Это я виноват, забыл вам представить нового сотрудника, – спохватился Бобриков. – Прошу любить и жаловать, друзья мои, Вадим Лапин, наш новый массажист, а заодно – инструктор по йоге. Вы действительно можете нам помочь с костюмами?

– Не вопрос! – широко улыбнулся тот.

– Отлично! Замечательно! Огромное спасибо! – рассыпался в благодарностях Иван Иванович. – Как вовремя вы появились в нашем дружном коллективе, Вадим.

– А он ничего, правда? – прошептала Наталья на ухо Маргарите, скосив глаза в сторону привлекательного массажиста. – Инструктор по йоге – наш человек! Советую не теряться, посмотри, какой симпатичный. А какие мускулы? Марго, не теряйся, – повторила она.

– Отстань, – нахмурилась та. – Тебе нужно, вот и не теряйся.

– Мне не нужно, у меня пока Костик есть, – хихикнула Наталья. – Вот когда наконец разбежимся с ним окончательно, тогда, может, я и не растеряюсь. А ты у нас, если мне не изменяет память, уже не один месяц в холодной постели ночи проводишь, и даже не два. Не мерзнешь?

– Нет, не мерзну, у меня пуховое одеяло, да еще и Барон Мюнхгаузен мне ноги греет. Он всегда со мной спит, – засмеялась Маргарита.