Текст книги "Гийёма (СИ)"

Автор книги: Ирина Шелудько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 11. Практическая.

Дающая то, чего лучше не надо.

И снова утро, позади леса, поля впереди она Гора. Ник с утра провёл теоретическую обработку, а вернее каждый из нас по очереди сдал ему тест на звание юный альпинист, а потом началось самое увлекательное, мы полезли на неё, или по ней, суть дела не меняет, но и удовольствия от восхождения не прибавляет. До первого гребня ползли долго, и когда взгромоздились на него, я на полном серьёзе предложил на нём и остаться жить. Вниз спускаться страшно, а наверх ползти тяжко. Миха разглядывая верхнее скалообложение, с грустью вспомнил Островского и продекламировал голосом падшей Катерины – «Почему люди не летают, как птицы?». Ник не замедлил с ответом. – Из – за капусты! – В смысле? – Поясняю. Почему, почему? Да по кочану! Встали, пошли! – А может всё, таки полетим? Сказав это. Папораци указал на паривший в воздухе ковёр. – Откуда лёт средство? – От желания великого мага! Он, первым из вас, высказал желание – полетать! Довольный Миха, расплылся, на все тридцать два зуба. – Ну, Алладин ты даёшь! Ну ты и удружил! Когда забирались на ковёр нас немного потрясывало, но сам полёт это, что то, это песня! Мы на ковре, а вокруг горы, дышать, правда, тяжко было, но сознание полёта это всё – таки, огого! Перелетев гряду, приземлились на солнечной поляночке, кое – как, на карачках сползли с коврика, и рухнули на травку, всех мелко потрясывало, ловить разряженный воздух ртом на скорости курьерского поезда это вам не на Боинге лимонад попивать. Я первым пришёл в себя и решил взять в свои цепкие руки бразды руководства нашим дружным коллективом. Привожу список распоряжений:

1. Дирку свернуть ковёр. Как он за ним бегал! При этом орал все мыслимые и немыслимые команды типо из самых произносимых – Тпру, стоять гад! Киса, киса, кис, кис! Наблюдавший всю эту беготню по полю с вытаптыванием цветов Миха молча, подошёл к изделию ткачей, схватил ковёр за угол, свернул, и также молча, затолкав его в рюкзак, хлопнув ресницами, прокомментировал свои действия. – Кто его породил, тот и сворачивает!

2. Рекомендацию Михе по кругу, дать не успел, тот сам приступил.

3. Глюку, как всегда, костёр, завтрак, обед, ужин, посуда, мусор.

4. В помощь Нику по свёртыванию всей альпинистской амуниции включился и я сам.

5. Васька в командах не нуждался так, как беззастенчиво дрых.

После обеда, мирно перетёкшего в ужин, занялись обсуждением дальнейших планов на жизнь. По прикидкам Глюка до столицы осталось идти гораздо меньше, чем мы уже протопали, а там план номер раз легализоваться, номер два запастись токаром, номер три найти книгу и расшифровать – может в ней есть подсказка, как вернуться на нашу многострадальную землю, а также на родину Дирка. Вот такая тройка планов нас ожидала в перспективе. До темноты времени было ещё достаточно, оставив на хозяйстве Ваську решили побродить по ближним окрестностям. Не пройдя и сотни шагов, мы уткнулись в каменную стену, которая стояла посреди соседней поляны в длину она была метров десять, а в высоту примерно метров семь, столько же раз мы её обошли по кругу, на восьмом круге Ник подвёл итог нашей круговерти. – Видать китайцы от своей кусок потеряли. Более практичный Миха, предложил постучать, типо авось до китайцев достучимся, что и выполнил тут же, двинув по скале своим ажурным посохом и крикнув во всё горло – Эй, тук, тук дома есть кто? Двери отворяйте, гостей встречайте! И тут часть стены отъехала, и перед нами предстал молодой, широкоплечий парнишка с копной рыжих волос на которых непостижимым образом удерживался красный колпак, да чуть не забыл, рост его был примерно метр двадцать. Ник, стоявший впереди всех, посмотрел на хозяина стены, потом на нас, передернул плечами, и озвучил мысль. – Ребят, чтоб я сдох, живой гном и без бороды. Миха согласно кивнул. – Живее всех живых, и без усов. – Зато с колпаком! Хозяин стены широко улыбнулся. – Вы стучали? Так проходите, а что без бороды и усов рано мне ещё у нас у гномов они только после ста пятидесяти лет растут, и тогда совершеннолетней гном может покинуть свой род и отправиться путешествовать в мир. Вот все и думают, что у нас от рождения борода и усы. Стереотипы! Я сделал мысленную зарубку – шибко грамотный гном нам попался. Мы зашли в уютную комнату, которая находилась прямо в стене. Посреди комнаты стоял большой круглый стол. – Во, блин, как у короля Артура! – Только рыцарей, что – то не видать!

Переключив внимание от стола, стали с интересом осматривать всю внутреннею обстановку, вдоль всех стен стояли полки, на них громоздились разнообразные керамические кувшинчики, и книги разные по цвету и объёму. Казалось, что они занимают всё свободное пространство комнаты. Жестом пригласив, нас за стол, хозяин исчез в соседнее помещение. В этот момент мы качественно напряглись, только сейчас до всех стало доходить, что больно смело, мы вломились, в гости к незнакомцу, который не преминул вновь возникнуть из ниоткуда, в руках он держал большой жбан и шесть огромных кружек. Быстро всё это водрузив на стол, он вновь исчез, чтобы появиться с огромным подносом, доверху наполненным ароматным сыром, пристроив его рядом с кружками метр в кепке, то есть в колпаке, открыл жбан, и оттуда полилось живительное, игристое, пенистое пиво. – Вот так, вот! Подняв кружки, озвучили главный тост – За знакомство! Первым представился хозяин апартаментов, имяще у него было то ещё – Штамм Верхольд Визлл Ру Валл. Постановили остановиться на Штамме. Наши имена его также впечатлили, а ещё, как его впечатлил наш Васька, которого мы решили после очередной кружки всей компанией вместе с вещичками забрать из круга. В общем, за Ваську, пили отдельно, а потом отдельно за имя каждого сидящего, а так, как вариаций имён было много, то и выпитого пива не меньше. Утро нас застало спящими за столом, как в стене мы определили, что уже утро, да очень просто у гатского папы Васьки во всю дурь зазвенел мобильник, он, видите ли, при ночной демонстрации фоток на пленере Штамму, забыл его выключить. В общем Миха все приятные слова с утра огрёб в свою честь, перо Дирка аж, не успевало строчить, зависало и периодически делало кляксы. После бурной встречи утра задумались о завтраке, а на нём рассмотрели кандидатуру претендента на членство в нашем походном мужском клубе. В лице претендента выступал Штамм, он представил нам аргументы, на основе их выяснялось, что не идти с нами он просто не может, и вообще мы для него стали тем маяком, который спас его утлый баркас от полного потопления. – Во, как завернул, а вообще – то всё гораздо проще, привожу озвученную и задокоментированную мною его просьбу. – Как я уже вам говорил при входе, все подгорные люди покидают свой род в поисках приключений только при достижении ста пятидесяти лет. До этого времени, каждый должен начиная с восемьдесяти лет овладеть профессией и поработать на пользу рода, мне пока двадцать шесть и я проходил обучение в Горной Академии по специальности наладка и огранка кристаллов. При практических работах в дальней не одну сотню лет заброшенной штольне я нашёл странный кристалл, ни под одни характеристики в учебнике он не попадал, но я всё – таки решил заняться его огранкой. В процессе работы я заметил, что чем больше граней оттачивается на кристалле, тем светлее становится в доме, вскоре при работе с ним я даже не зажигал светильники, и вот после года работы на защите курсовой я представил на суд преподавателей свой кристалл. Своим сияньем он затмил весь свет главного зала Академии, а в это время в зал с факелом зашёл один из служащих, проверяющих дальние залы Академии, свет факела упал на грани моего кристалла, произошла вспышка, и я оказался в этом помещении, и вот уже почти год живу тут в стене. Проверял свойства кристалла, но обратной телепортации не происходило, вот и читал книги кем – то тут собранные, да потихоньку собирался на Родину в Гренвейер и вот тут и вы подошли. Общим голосованием Штамма, ночью переименованного Ником, в Шамма включили в наш клуб путешественников. После столь судьбоносного решения мы всей гурьбой принялись помогать Шамму в сборе вещей, нужного и важного набралось на три рюкзака, оставить всё это богатство не давала большая китайская жаба, а поднять и взгромоздить на наши бренные тела, всё это хомячество элементарно не было сил. Вот тут мы и зависли, зависание проходило в медленном потягивании пива, и в столь же медленных потугах нашего мозга в построении вариативных прогнозов решения наболевшей проблемы. Хочу честно признаться жаба победила, и решение мы нашли и пускай оно было не Соломоново, а Дирка, но тем не менее, проблема решена была раз и навсегда. Да, решение было абсолютно простым, и каждый из нас глядя в стол, говорил, что тоже об этом думал, но почему то Дирк встрял вперёд и озвучил то, что готово было сорваться уже с языка, но так как мы вроде бы люди культурные то всегда уступаем право первым выступить своим оппонентам. Почему Дирк попал в класс оппонентов вопрос, но оправдаться перед собой как – то надо же было. В общем, он предложил всё наше барахло взгромоздить на ковёр, закрыть его охранным заклинанием и пусть себе на здоровье летит над нами, тем более коврик полностью заточен только на нас и им никто не может воспользоваться и даже украсть. Вот такой супер транспорт оказывается, мы поимели благодаря, легендарному произведению Островского. От, так – то читайте классику! Ну, а, что было дальше? Там дальше.

Глава 12. Символическая.

Указывающая на то, что не все подлежит изучению.

Вы не представляете, как это здорово, когда идёшь в кругу друзей, ведёшь беседу обо всём и не о чём, а твои плечи не отягощает никакой бренный груз. Это кайф! Только жаль, что всё хорошее быстро заканчивается. Ну не так, чтобы быстро и не так, чтобы заканчивалось, но всё – таки. На очередном повороте, как – то так получилось, что я отстал от друзей, интимные кустики ведь никто не отменял, да и растения требуют периодического полива. В общем, когда я орошал весёленький кустик, то заметил любимые оранжевые – это были первые знакомые фрукты, увиденные мною со стороны хребта. Напрочь забыв наставления Ника, рванул к ним. Первые три сорвал нормально, а когда сделал шаг за четвертым, то почувствовал, что земля у меня уплывает из под ног и я с огромной скоростью лечу вниз. Как я орал, аж у самого уши закладывало, на какой – то секунде падения почувствовал, что кричать уже больше не могу, голос сорвал, хрипел и всё падал и падал, и только одна мысль в те минуты была в голове. – Хорошо, что до кустиков сходил. Падение было мягким, это я уже потом понял, когда мой дух вернулся обратно в побитое тело. Когда очнулся, ощутил, что лежу на огромной подушке из листьев, вероятно они не один год залетали в енту ямку, и не успели все сопреть, вот они то и спасли мою бренную тушку. Руки ноги двигались с трудом, но двигались. Значит, буду жить, на смену жара от испуга пришёл дикий холод, в ямке не скажу, чтоб было тёпленько, а в одной рубашке совсем не комельфо. Куртку то я часом раннее забросил на коврик. Стал лихорадочно сгребать на себя все листья, каждое движение причиняло дикую боль во всём теле, когда решил, что нагрёб достаточно, резко отрубился. По пришествии в себя во второй раз ощутил дикий голод, судя по времени, я загорал уже двенадцатый час. Попробовал покричать, но из горла вырывалось лишь шипение и хрипы, вспомнил, что когда летел, оранжевые не выпускал из рук, пошарив рядом, наткнулся на один, съев его вместе с кожурой, почувствовал, как проходит головокружение, и ощутил слабый ветерок с правого бока. Разыскав оставшихся два фрукта, побрёл в правую сторону, чем дальше удалялся от места падения, тем меньше листьев тормозили мой путь. Высота пещеры, а яма, в которую я угодил, плавно перетекала в неё – была безгранична, ну может она и имела какие – то границы, но мне они не мешали, я свободно брёл в полный свой рост. Выбрел в огромный пещерный зал. Стены его изнутри светились странным серебристым светом, колонны сталагмитов и сталактитов ровными рядами огибали периметр. В центре поблёскивало подземное озеро, не глядя не на, что рванул к нему. Вода была восхитительна, я пил и не мог остановиться, казалось, что с каждым глотком моё тело наливается необыкновенной силой, случайно взглянул на побитые и оцарапанные ранее руки и увидел, что ни одной царапины, ни одного синяка нет, они полностью исчезли, немного подумав, решил принять целительную ванну. Честно говорю такого блаженства, я не испытывал никогда. Уже на выходе из озера заметил в воде, что – то блестящее рефлекторно нагнулся и поднял. Это была небольшая серебряная чара, или фужер, или бокал в точных тонкостях сервировки я слаб, а на ней выгравирован герб в виде сокола. На дне плескалась вода. Я высоко поднял бокал и родил тост. – Я поднимаю бокал за то, чтоб эта вода не иссякла никогда. Ура! Ура! Ура! И тут я мелко выпал в осадок, бокал, который я поднёс к губам, стал полон до краёв. Выпил – пуст, поднёс – полон, вот так экспериментируя, выпил ещё бокала три, полюбовавшись на пещерные сосульки, отправился к своей куче листьев. Голос ведь, вернулся, и я готов его был вновь сорвать, взывая к помощи, но это всё утром, а сейчас только сон. Закопавшись в листья я, провалился в объятья Морфея.

– Да, Жека иногда складно пишет. Ещё бы вёл себя по человечески, цены ему бы не было. В общем, идём это мы себе по тихому, базарим по мелкому, глядь, а нашего хренова пописывающего предводителя нету. Мы там сям искать, глотки сорвали кричать. И нифига. Попался бы, убил бы, посохом нафиг. Наши юные следопыты Глюк с Ником всю обратную дорогу пропахали носами, а следа то нет. У нас же с Жекой тапки намазаны травой какой – то, на букву «С» дальше не помню, а её которая на эс называется даже собаки на нюх не берут. Это Глюк по ходу в курс ввёл. Дирк с Мелким совершили на коврики полёт над прериями. Всё в лом. Я с Васькой на охране хабара стоял. Нервы блин, что твоя струна. То и гляди, хряк сделают. К вечерку клубники подтянулись полный облом со всех сторон облизывать. Сон гад не шёл, прикинте первый раз на этой земле, в кругу и без него. На душе лажа ещё, та. Да и вообще все шарились искали, а я только нерв дёргал. Всё с утра на базе пусть Шамм отирается, а я с Васькой к Глюку в тройку пойду, ещё раз тропинку обнюхаем, вдруг где, что. Решил и сразу отрубился, вот, что значит с человеком, правильная мысль делает. С утра, перехватив хавчика, выдвинулись на позиции, я с Глюком и Ником на тропу, а Дирк в облёт. В общем, иду, смотрю, как эти два лесовика травки гладят на душе погано – глядь, а мой Васёк в сторону потопал я за ним. А он встал и какой – то куст обнюхивает, а потом, как заверещит так это по особенному. На каждого из нашей команды, Васька по разному, верещит, зуб даю, хоть никто и не верит, а так только на Жеку. Точняк он здесь отметился. Я мужиков крикнул, а потом наш чуткий вечно зелёный лопоухий крик из – под земли услышал, верите в тот момент я даже расцеловать его был готов, а так только подзатыльник посохом впечатал, чтоб двигался быстрей в нужном направлении. Вдруг там Жека последние коньки отбрасывает, пока этот ушами водит. В общем, подгребли мы к ямке дна не видно, но зато Жеку слышно, посветили, а он точняк там. Дирк за ним на скоростях смотался и явил честной компании этого потеряшку. Двинул бы я ему, да посоха жалко. По дороге обратно Жекин трёп слушали, да водичкой причащались. Нарзан!

В кругу я ещё раз пересказал свою историю для Шамма, воду он тоже оценил. Утверждал, что вкуснотищи такой никогда не пробовал. А когда я водичкой полил вечный мозоль Михи, то серьёзно припух от его благодарности. Решили остановиться на день. А куда спешить? Да и так из – за меня мужики столько нервов потеряли, но всё равно приятно, когда чёрте где и не один.

Глава 13. Исключительная.

Такая потому, что тринадцатая.

День прошёл легко, но не очень так, чтобы легко – наш эльфийский друг решил из нас сделать людей грамотных и в меру образованных, то есть попытался нас обучить местной грамоте. После десяти минут бесплодных мучений он на помощь призвал Шамма и уже в две глотки они принялись вбивать в нашу четвёрку азы грамматики. Как это не странно быстрей всех тему вопроса просекли Ник с Дирком, а мы с Михой зависли по полной. Узрев наши тщетные усилия вникнуть в программу начальной школы, большой друг бутылки по имени Дирк предложил учебное заклинание, смысл его в том, что любая информация запоминалась мгновенно и навсегда. На заклинание, что не странно первыми повелись мы с Михой. Как первопроходцы земли Гийёмской. Вот тут – то нам и открылась великая тайна знаний. Читать и писать буквально за пять минут мы научились на благородном Гийёмском, но это были только цветочки, ягодки на нас посыпались буквально сразу и довольно таки увесистые. Примерно такие: стоило взгляду остановиться на какой нибудь письменной закорючке, как в голове, что то щёлкало, как в старом компе и сразу всплывал непонятный язык и вся его грамматика. Вот в эти минуты, по полной, мы с Михой, и ощутили на себе выражение: – «Взорвать мозг!». Он не просто взорвался, он вспучился и растёкся. Знания всем скопом полезли в наши головы, и стали лихорадочно там селится и селится довольно таки болезненно. В течении последующих десяти минут я вспомнил всё, что знал, видел и слышал, то же самое происходило с Михой, мы сидели на траве и выли опустив головы дурным голосом, периодически до нас доносились крики из которых следовало, что Ник привлекая силу кулака и слова к Дирку пытался возвернуть его заклинание вспять. Увы, все попытки были безрезультатны, когда головная боль зашкалила за беспредел, наше сознание решило покинуть нас с Михой. Очнулся я от того, что, что – то щекотало мой нос, этим что – то оказался хвост Васьки, который лежал между мной и Михой. С тёмного неба – на нас светили три луны, а в центре поляны потрескивал костёр, возле которого сидели четыре сгорбленные фигуры и вели оживлённую беседу. Из их громкий высказываний, я понял то что главной темой бурного разговора были девушки. Ну, а так, как у костра сидели представители разных миров то и вкусы их не всегда совпадали, что сопровождалось хватанием за грудки и громкими замысловатыми выражениями в сторону оппонентов. Народ так был увлечён хватательно ругательным общением, что даже не заметил того, что я присел у костра и принялся поглощать кашу. Первым очнулся Глюк, его неожиданный восторженный крик посреди ночи пробудил наверное всю нечисть и не нечисть заодно. – Мужики! Жека – живой! Одномоментно кулачные объятья закончились, и народ столпился вокруг меня и подошедших Михи с Васькой. Из пояснений друзей узнали, что в бессознательном состоянии мы провалялись три дня. Сначала ребята думали, что мы уже всё – вообще коньки отбросили, вот и досталось в этот момент Дирку от души от нашего братства, об этом свидетельствовали многочисленные синяки во всё лицо, или как о них красиво говорят: – На лице потерпевшего была небольшая гематома, вернее всё лицо Дирка была сплошная небольшая гематома. При этом сопротивления он не оказывал, как не странно от близкого контакта с землёй нашего Недоджина спас Васька, который бегал вокруг разъярённых друзей и хватал их за ноги, а хватка у Василия ещё та. В общем сбив пыл народ вернулся к нашим тушкам и узрел, что мы того ещё не того! Вот тут и пошёл оживлённый процесс реанимации, которой мы ни в какую не поддавались, после сотен попыток привести нас в себя решили оставить наши персоны в покое под плотным наблюдением Васьки. Переговорив с Мишкой, мы выяснили, что знания нас уже больше не напрягают по полной, они полностью где – то расположились в подкорке, но стоило напрячь мозги по той или иной теме, как перед глазами будто на мониторе компа, всплывала вся информация, ещё плюс перезагрузка скоростная, за это всё от нас Дирк словил кучу благодарностей, но повторить наш подвиг в стремлении к знаниям желающих больше, что – то не нашлось. С утра побрели по давно проложенному и не раз обсуждённому маршруту, вперёд к столице. Брели так ничего себе бодренько, на привалах проводили тренировки по договорённости с Дирком он нам давал уроки фехтования, оказалось, что нам достался Гуру фехтования – там у себя на родине Дирк за пять лет получил все планетарные награды, в общем мастер спорта по нашему. Добродушный Глюк отстав от грамматики принялся загружать нас стрельбой из лука, а также мастер классами, как из палки сделать лук и стрелы. В тему учёбы периодически вклинивался и Шамм, обучая метанию ножей, топоров, а персонально Ника владению его супер дрыном. Если честно слово – «скоро привал», я уже заранее начинал любить большой любовью, ноги то в процессе путешествия уже привыкли к ходьбе, а вот тело к уколам острой палки привыкать почему – то отказывалось, и вообще я с ностальгией вспоминал свой уютный рабочий стол и всегда готовый к работе монитор. На очередной стоянке, как всегда разбились по учителям мне достался Глюк с долбанными стрелами, сколько я не пытался они у меня постоянно летели куда угодно, только не в цель, ну просто бесилово какое – то, вот топоры с ножами ложились ровненько в яблочко, а тут один мохнатый песец. В отличие от меня Миха стрелял классно и в фехтовании красавчик, а вот с метательным железом у него было всё не совсем в дугу, про Ника отдельная песня главный его конёк – дрын, как он им крутил просто сказка! Представьте такую картину, Ник берёт дрын, делает взмах и тут же слетается куча Везел, рассаживаются на деревьях, как болельщики на стадионе и крыльями аплодируют каждый удачный удар Ника. Вот такая группа поддержки. С фехтованием и ножами Ник справлялся достойно, ну а с Глюковским луком был полный абзац. После длительных обсуждений мы решили специализироваться по тому, что лучше у кого получалось, и дело сразу пошло на лад. Да, забыл, Дирк с Глюком проводили с нами ещё уроки по магии, вот там – то лучшим был наш Земной Маг – Миха, иногда и мастеров за пояс затыкал ну и мы с Ником и Шаммом не хромали. У меня получались все заклинания связанные с огнём и ветром, у Ника – с водой и флорой с фауной, а у Шамма с землёй и бытом. Да, ещё я выучил заклинание пера, так, что ручка моя теперь работает, как диктофон – я говорю, она пишет, народ по ходу поправляет, вот так и идём, да хронику ведём.

Глава 14. Популяристическая.

Рекламирующая то, что в этом не нуждается.

Сегодня Глюк торжественно заявил, что до цивилизации осталось топать где – то дней пять, и нам там встретится первая деревня, а в ней трактир и харчевня. После этих слов я не могу сказать, что появилось второе дыхание, но надежда на настоящую баню и белые простыни, где – то забрезжила в дали, да и на аборигенов в полном составе взглянуть бы, не мешало. Как это не досадно темпо ритм наш ничуть не ускорился, хоть привалы были чаще, наука познания себя вбиваться мастерами стала жестче. На последней стоянке, все дружно принялись приводить себя и амуницию в порядок, начищать оружие и подбирать гардероб из наколдованного Дирком по прямым рекомендациям столичного жителя Глюка. И вот вполне готовые и полностью экипированные, рано утром взобрались на высокий холм, и с интересом начали разглядывать открывшуюся панораму. Впереди стояла небольшая деревенька, она раскинулась вдоль широкой реки, никаких дорог к ней не было, если не считать узких тропинок, они струились тонкими змейками в сторону леса и реки, а потом по кругу обратно. В центре деревни светилась большая круглая же площадь загромождённая повозками и прилавками. Выбрав целью эту самую площадь, бодренько двинулись вперёд. У входа в деревню вообще не наблюдалось стражников, не было даже никакого пропускного пункта с таможней, к проверкам которого мы были почти готовы, да и на нас таких красивых практически никто не обращал пристального внимания, до той поры пока мы не вышли на торговую площадь. Она буквально кишмя кишела людьми и не очень людьми – Глюк по ходу знакомил нас с расами, местом их проживания и нравами. Как сказал наш зелёный, народа так много из за того, что площадь в каждом населённом пункте является главным рынком – по кругу, которого всегда располагаются прилавки, а в центре на огороженную площадку приземляются летуны по нашему – пегасы, запряжённые в разнообразные повозки. Договорившись встретиться возле летунов, разбрелись по прилавкам Ник с Шаммом пошли к кузнецам смотреть железо, Миха с Васькой и Дирком в лавку эликсиров и магических прибамбасов, ну, а мы с Глюком решили просто по рынку прошвырнуться. И только сошли с пятачка, как уткнулись в спец – загон по продаже летунов, каких только здесь не было – рыжие, белые, вороные! Торговля шла ещё та! Выбирали по масти по размаху крыльев, по оперению крыла. Завороженный этой красотой восторженно любовался вороным красавцем, которого торговец рекламировал какому – то купцу. Я просто изнывал от желания приобрести эту коняшку, Глюк со мной был полностью согласен – летун на все 100% качественный и хоть мы располагали достаточной суммой и легко могли перекупить пегаса, но перебивать уже начатую сделку здесь было не принято. Решили потом ещё раз заглянуть к летунам и если что прикупить вороного. Но мы не прошли и двух шагов, как я спиной ощутил, чей – то взгляд, обернувшись в конце загона, увидел неприметного летуна какой – то грязно серой масти, который сразу опустил свою лохматую голову, напоследок мазнув меня взглядом, одного этого взгляда для меня было достаточно. Раз и навсегда я понял – это мой конь! Решительно подошёл к торговцу и предложил цену за серого. Удивлению торговца не было границ, набрав воздуха, он по привычке, но заикаясь, выискивая слова, принялся рекламировать товар, но я, молча, протянул деньги, и направился к летуну, а он медленно навстречу мне, а потом он положил свою голову мне на плечо и замер. Как и когда мы вышли с рынка я не помню, очнулся от того, что Глюк пытался вытащить из моих рук уздечку, объясняя при этом, что серого нужно отвести в летучку, там его уже ждёт летух, а нас вот уже час, как ждут на обед. Простившись с серым – направились в харчевню. Там ожидание проходило на более чем высокой ноте – стол был заставлен пахучими, наполненными чем – то вкусным тарелками и разноцветными графинами, содержимое которых ощутимо плескалось в широких фужерах, дегустация оных шла в полный рост. Махнув с порога ребятам через разномастную толпу мы с Глюком, как два ледокола двинулись вперёд, но буквально на шестом шаге наше активное движение к еде резко закончилось. Перед нами словно из ниоткуда возник кто й – то очень большой и весьма толстый, нагло перегородивший нашу дорогу к вожделенной пище, за моей спиной послышался встревоженный шёпот Глюка поясняющий национальную принадлежность объекта – Жек, это ж степной Орк, обычно их рост не превышает два метра двадцать сантиметров, а этот вот под три вымахал, они отличаются весьма неуравновешенным характером, проживают на северных территориях, редко ассимилируются в крупных и развитых центрах. Вступать в конфликт с этими особями не рекомендуется, это мне Благородный Артурус говорил. Пока Глюк выдавал справку, немаленькая особь, поигрывая мышечной массой, исподлобья разглядывала нас. – Ну, куда прём? Прогудел объект. – Как куда? Всей душой жаждем пригласить вас о Благородный, как вас по батюшке? – Сэм Той Большой Жбан, токо по матушке. Ухнул громовым голосом, наш оппонент. – Вас, именно вас – Сэм Той Большой Жбан мы торопились пригласить к нашему столу. – Э, а я вам двинуть поначалу хотел, вы вот это потоптали мой плащ. Сняв с плеч необъятную тряпицу выше означенный Жбан, как тореро покрутил ею перед нашими глазами. Уворачиваясь от тряпки я невозмутимо продолжил. – Вот мы и двинем чарками за встречу, а если бы мы намеренно ради знакомства с вами, о мужественный – Сэм, не наступили на ваш плащ, то никогда бы не состоялась столь знаменательная встреча. – Чем угощаете? Махнув рукой в сторону друзей, мы в унисон с Глюком облегчённо гаркнули – Всем! В замершей харчевне во время нашего диалога, вновь началось движение – гул голосов, полёт мух и бряцанье посуды, ну а мы не тратя время даром, победным маршем прошествовали к нашему столу. Угощались обильно, Жбан достойно оправдывал свою фамилию, друзья по ходу делились впечатлениями от посещения рынка, не уставая хвастаться своим прикупом. Миха с Дирком купили какие – то уникальные ингредиенты, для какого – то наступательного заклинания, Шамм с Ником обогатились универсальными ножами из необычной стали, которые при хранении сворачивались в спираль и разворачивались в струну при метании в цель. Ну а мы с Глюком рассказали о крылатом, которому тут же всей компанией решили придумать имя. Кешку и Гошку отмёл сразу, да и другие предложения друзей типо Быстрое копыто, или Вёрткое крыло с Боингом не вкатило, чем ввёл группу друзей в большую задумчивость. Решили всем скопом сходить посмотреть на покупку и уже на месте определиться с именем летуна. Вывалившись на улицу по привычке взглянул на небо, но вместо трёх жёлтых лун увидел лишь серебряный серп центральной, проследив за моим взглядом, всезнайка Глюк просветил всю нашу шумную аудиторию заявив, что началась неделя серебряной луны, ну это типо, как у нас в Питере белые ночи. Полюбовавшись на светило, затянув Никулинскую песню про зайцев, припев – «А нам всё равно» руладами выводил Стэн, а мы на подвыве, добрели до летучки, конюшни по нашему, и там увидели второй лунный серебряный серп. Вышли – луна светит, зашли и тут горит, так раз пять под недоумённые взгляды посетителей харчевни, мы входили и выходили из летучки. С каждым заходом степень опьянения у народа понижалась, а когда серп луны направился к нам, то в раз протрезвели все, даже Васька проснулся, и вылез из Михиного рюкзака, заинтересованно поблёскивая бусинами глаз. А блестеть было на что, перед нами стоял серебряный конь, вернее летун, я достал сахар и протянул ему, его глаза признательно блеснули, а бархатные губы осторожно коснулись моей ладони. – Народ! Вот он наш Серп! После моих слов последовала восторженная лекция от Глюка. Краткий смысл её был в том, что серебряных летунов в стране можно пересчитать по пальцам, что они сами выбирают себе хозяина, стоят баснословных денег и только после правильного выбора становятся серебряными. Серп, казалось, внимательно его слушал, и соглашался, по просьбе друзей раскрывал крылья и осторожно брал сахар, со всех ладоней, довольно пофыркивая. Когда мы немного пришли в себя от восторга, то почувствовали, что в летучке стало тесновато, а стало так от того, что все посетители харчевни сгрудились у нас за спиной, с трепетом рассматривая Серпа. Когда и кто созвал эту толпу непонятно. За столом на этот раз расслабиться, как – то не получалось, со всех сторон мы натыкались на разные взгляды – в некоторых была заинтересованность, в других вопрос, в третьих проглядывала неприкрытая зависть и ненависть. В общем, расплатившись, заказали комнату с дополнительным матрасом для Сэма и пошли спать, резонно рассудив, что утро вечера мудренее. Перед сном я надиктовал перу события дня и провалился в него вслед за народом.