Текст книги "Великие матери знаменитых людей. 100 потрясающих историй и судеб"

Автор книги: Ирина Мудрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Евпраксия Рязанская
ум. 1237
Мать маленького князя Ивана Федоровича

Евпраксия была дочерью одного из удельных русских князей в Рязанском княжестве. Князь Всеслав был женат на знатной византийке Феодулии. В семье были сыновья и младшая дочь, которую назвали по-гречески Гупраксос, что обозначает добродеяние.

Девочка росла в очень неспокойное время. Русь полнилась раздорами и междоусобными распрями. Отец-князь часто был в разъездах и войнах, походах с великими князьями Владимирскими то на непокорных новгородцев, то для усмирения других князей. В одной из таких войн удалой князь сложил голову. Воспитанием малолетних детей занималась умная и образованная княгиня. Особенно смышленой была дочка. Она с необыкновенным усердием училась читать, писать, слушала рассказы из истории. Ее любимой героиней была княгиня Ольга. Мать учила дочку: «Будешь и ты когда хозяйкой-отчинницей, – так держись чинно, смотри прямо, глаза долу не опускай. Кончится век твой девичий да побегушки – являй собою пример детям и домочадцам, дворовым, челяди и подружиям их…»

В тринадцать лет Евпраксию просватали за Федора, сына рязанского князя Юрия Игоревича. В 1230 году, когда Евпраксии было шестнадцать лет, сыграли свадьбу. Фёдор с Евпраксией получили от князя Юрия собственную отчину – городок Красный на реке Осетр, что впадает в Оку, к северо-западу от Рязани.

Вскоре у них появился сын, его назвали Иваном, Ваняткой. Радости молодых родителей не было границ. Молодая княгиня не могла нарадоваться первенцу, всё забавлялась с ним, пела сыночку песни, что с детства помнила. Когда княжич подрос, воспитанием его занялся отец.

Между тем время становилось всё тревожнее. В 1237 году Батый подступил к границам Рязанского княжества.

К началу зимы Фёдор соединил свою дружину с войском отца, князя Юрия, у городка Пронска. В пути к ним пристали дружины князей коломенского, муромского, переяславльского – братьев князя Фёдора. За рекой Воронеж начинается необъятная ковыльная степь – Дикое поле. Оттуда надвигается неведомый, а потому и грозный враг. Русские князья не пришли по зову Юрия Игоревича навстречу этому врагу Надо посылать новых гонцов во Владимир и Новгород, Ростов и Суздаль, на Белоозеро и во Псков. Выжидая время, рязанский князь затеял переговоры с Батыем и послал к врагу самого разумного своего сына Федора.

Так к «безбожному царю Бытыю» отправилось посольство во главе с Федором Юрьевичем. Батый потребовал дань – десятую часть всего имущества, которую ему дали. Батый принял и похвалил дары, но просил еще «дщери или сестры собе на ложе». Один из рязанских вельмож донес Батыю, что жена князя Федора всех прекраснее («лепотою телом красна бе зело»).

Тогда Батый потребовал у Федора привести жену, дабы «изведать красоту» княгини Евпраксии. Князь Федор Юрьевич только посмеялся: «Не годится нам, христианам, водить к тебе, нечестивому царю, жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь». Батый взмахнул рукой – и вмиг десятки ханских слуг, обнажив кривые сабли, бросились к князю, его боярам и дружинникам.

Получив весть о гибели русского посольства, рязанские князья со своими дружинами под руководством князя Юрия вышли против монголов на битву на Воронеж. «И была сеча зла и ужасна, – пишет летописец. – Много сильных полков Батыевых пало». Но монголы одержали верх над небольшим русским войском. В битве той были убиты князья муромский и переяславльский, братья князя Фёдора. Остатки своей дружины удалось увести Юрию обратно в Рязань. Но ордынцы шли за ним по пятам.

16 декабря монголы прибыли под стены города и приступили к осаде. 21 декабря начался решающий штурм, закончившийся взятием Рязани. Н.М. Карамзин так описывает гибель города: «… сквозь дым и пламя татары вломились в улицы, истребляя все огнем и мечом. Князь, супруга, мать его, бояре, народ были жертвой их свирепости. Веселяся отчаянием и муками людей, варвары Батыевы распинали пленников, или, связав им руки, стреляли в них как в цель для забавы; оскверняли святыни храмов насилием юных монахинь, знаменитых жен и девиц в присутствии издыхающих супругов и матерей; жгли иереев, или кровью их обагряли алтари. Весь город с окрестными монастырями обратился в пепел. Несколько дней продолжались убийства. Наконец, исчез вопль отчаяния, ибо уже некому было стонать и плакать».

До Красного еще не дошли точные вести о гибели князя Федора и Рязани. Ходили только темные слухи, один страшнее другого, ползли по маленькому городку. Не сегодня-завтра татар ждали здесь, в Красном. По приказу Евпраксии крутые скаты земляных валов, отгороженных невысоким тыном, ежечасно поливали холодной водой из реки Осетра, так что они прямо на глазах покрывались наледью. На улицах устраивали завалы из брёвен и камней. Жители выносили из домов топоры, ножи, рогатины, складывали их у стен городка. Сюда же принесли большие котлы и бочки с водой, дрова для костров.

Через три дня со сторожевой башни заметили всадников, стремительно вылетевших из-за тёмного леса. Набатный звон взрывается над Красным. Вражеские разведчики подскакали к стенам городка, оценили все сложности и отправились для подготовки штурма. С первыми лучами солнца ордынцы кидаются на приступ. Густой град стрел обрушивается на крепость. Со стен на головы врагов льётся горячая смола, летят камни. Длинными баграми осаждённые сталкивают вниз неуклюжие, тяжёлые лестницы. Но всё новые и новые волны врагов накатывают на крепость. К городским воротам подвели они диковинное сооружение из брёвен – стенобитную машину.

Из рядов наступающих до Евпраксии доносится голос одного из пленных русских дружинников: «Убит наш князь предобрый. Беги, княгиня! Спасай княжича!»

Схватив Ванятку на руки, Евпраксия выскакивает на крыльцо и бежит к высокой башне. Она взбегает на самый верх крепостной стены. Но беспощадные враги бегут по следам. Нет, не будет рабом сын князя русского. Не будет рабою их и жена его Евпраксия. Она прижимает к себе сына и делает шаг вперёд, вниз с крепостной стены.

Летопись так отмечает это событие: «В лето 1237 убит был князь Фёдор. И княгиня его Евпраксия, узнав про это, ринулась вниз с высокой башни и заразилась (убилась) до смерти».

По одной из версий городок в современной Московской области Зарайск, бывшая отчина князя Федора, называется в честь подвига молодой княгини, которая предпочла смерть рабству – своему и своего сына.

Палеолог София
ок. 1455–1503
Мать Василия III

Первой женой великого князя Ивана III была Мария Борисовна, дочь тверского князя Бориса Александровича. Через два года после ее смерти великий князь решил жениться вновь. После совещания со своей матерью, а также с боярами и митрополитом он решил дать согласие на недавно полученное от папы римского предложение вступить в брак с византийской царевной Софией (Зоей), племянницей последнего императора Византии, Константина XI, погибшего при взятии Константинополя турками. Её отец, Фома Палеолог, был братом Константина XI и правителем Морей.

Определяющим в судьбе Зои стало это падение Византийской империи. Император Константин погиб в 1453 году во время взятия Константинополя. Спустя 7 лет, в 1460 году, Морея была захвачена турецким султаном Мехмедом II, Фома уехал на остров Корфу, затем в Рим, где вскоре скончался. Чтобы получить поддержку, в последний год своей жизни Фома перешел в католицизм. Зоя и ее братья – 7-летний Андрей и 5-летний Мануил – переехали в Рим 5 лет спустя после отца. Там она и получила имя София.

После смерти Фомы корону Палеологов фактически унаследовал его сын Андрей, который продавал ее различным европейским монархам, но умер в бедности. Во время правления Баязида II второй сын, Мануил, вернулся в Стамбул и отдался на милость султану По некоторым источникам, он принял ислам, завел семью и служил в турецком флоте.

В Риме опекой осиротевших детей Фомы занялся известный ученый грек, кардинал Виссарион Никейский. Папа отпускал на их содержание 3600 экю в год (200 экю в месяц – на детей, их одежду, лошадей и прислугу; плюс следовало откладывать на черный день, и тратить 100 экю на содержание скромного двора). Двор включал врача, профессора латинского языка, профессора греческого языка, переводчика и одного-двух священников.

Мотивы для женитьбы на Софии у Ивана III, вероятно, были связаны со статусом, блеск ее имени и слава предков сыграли свою роль. Иоанн III, претендовавший на царский титул, полагал себя преемником римских и византийских императоров. Овдовев, он принял решение жениться на греческой принцессе.

Брак Софии с Иваном III был предложен римским папой Павлом II, предположительно, в надежде на усиление влияния католической церкви на Руси. Папа, кроме подарков, дал невесте приданое в 6 тысяч дукатов. Но планы Ватикана сделать ее проводником католичества потерпели провал, поскольку София немедленно продемонстрировала возвращение к вере предков. Папский легат был лишен возможности въехать в Москву, неся перед собой латинский крест.

Переговоры о супружестве длились три года. Венчание на Руси состоялась 21 ноября 1472 года в Успенском соборе в Москве.

Для княгини Софии в Москве были выстроены особые хоромы и двор, но они в 1493 году сгорели, причем во время пожара погибла и казна великой княгини.

Семейная жизнь Софии, по всей видимости, была удачной, о чем свидетельствует многочисленное потомство: 7 дочерей и 5 сыновей. Среди них Елена Ивановна – супруга великого князя Литовского и короля Польши Александра Ягеллона. Юрий Иванович – князь дмитровский. Дмитрий Жилка – князь углицкий. Феодосия – с 1500 года, супруга князя и московского воеводы Василия Даниловича Холмского. Симеон Иванович – князь Калужский. Андрей Старицкий – князь старицкий и волоколамский. И, конечно, великий князь московский Василий III. К середине XVII века всё её потомство угасло, исключая дом Старицких.

Иван III любил свою жену и заботился о семействе. Перед нашествием хана Ахмата 1480 года, ради безопасности, с детьми, двором, боярынями и княжеской казной София была отправлена сначала в Дмитров, а потом на Белоозеро. Владыка Виссарион предостерегал великого князя от постоянных дум и излишней привязанности к жене и детям. В одной из летописей отмечается, что Иван запаниковал: «Ужас наиде на нь, и въсхоте бежати от брега, а свою великую княгиню Римлянку и казну с нею посла на Белоозеро».

Существует легенда, связанная с рождением Софией сына Василия, будущего наследника престола: будто бы во время одного из богомольных походов к Троице-Сергиевой Лавре, в Клементьеве, великой княгине Софии Палеолог было видение преподобного Сергия Радонежского, который «вверже в недра ея отроча младо мужеска пола».

Иван III, проводящий политику централизации, заботился о передаче всей полноты власти по линии старшего сына, с ограничением власти младших сыновей. Он объявил наследником сына от первой жены – Ивана Молодого. Но тот умер, оставив малолетнего сына Дмитрия. 4 февраля 1498 года в Успенском соборе в обстановке большой пышности прошла коронация княжича Дмитрия. Софию и её сына Василия не пригласили. Этот знак подтолкнул княгиню к началу решительных действий в помощь своего сына. В окружении княжича Василия не без участия его матери Софии созрел заговор против Дмитрия. Этот заговор был раскрыт, а его участники были казнены. Василий и София подверглись опале, по приказу Ивана были удалены подальше от князя и заключены под стражу. Но София не сдавалась. Ходили даже слухи, что она «ворожила» на Ивана и даже пыталась его отравить. В конце концов опала постигла Дмитрия и его мать. После смерти Ивана в 1505 году Дмитрий был закован в цепи и скончался в 1509 году. Василий уже не боялся потерять свою власть.

Скончалась великая княгиня 7 апреля 1503 года, за два года до смерти мужа. Он тяжело переживал ее смерть. Оставив дела, великий князь отправился в поездку по монастырям, начав с Троице-Сергиевого. Его состояние продолжало ухудшаться: он ослеп на один глаз; наступил частичный паралич одной руки и одной ноги. 27 октября 1505 года великий князь Иван III скончался.

Соломония Сабурова
Мать Георгия, сына Василия III

Первый брак Василия III был устроен его отцом Иваном III, который сначала пытался найти ему невесту в Европе, но поиски не закончились успехом. Пришлось выбирать из 1500 знатных девиц, представленных ко двору для этой цели со всей страны. Отец первой жены Василия Соломонии, Юрий Константинович Сабуров, был писцом в Новгородкой земле, внуком боярина Федора Сабура. После свадьбы дочери он стал боярином и отдал другую свою дочь за стародубского князя. Впервые в российской истории правящий монарх брал себе в жены не представительницу княжеской аристократии или иностранную принцессу а женщину из высшей прослойки «служилых людей». Этот брак был бесплоден. Боясь, что возможные сыновья братьев, сыновей Ивана III, станут претендентами на трон, Василий запрещал своим братьям вступать в брак, пока у него не родится сын. Это решение трагически скажется на истории рода Рюриковичей и всей Руси. У Василия III в течение 24 лет не было детей. Что только ни делали, каким только зельем и наговорной водой ни пользовались, – ничего не помогало.

Тогда Василий решился на развод с Соломонией и ссылку ее в монастырь. У него уже была на примете другая невеста, молодая красавица Елена Глинская. Для Руси того времени этот случай был беспримерный. Во-первых, уход в монастырь одного из супругов дозволялся православной церковью только при их обоюдном согласии. Но Соломония и слышать не хотела о разводе. Московский митрополит Даниил нашел князю оправдание для развода, сказав: «Неплодную смоковницу посекают и измещут из винограда». Начался розыск о «неплодии» Соломонии. В ходе его выяснилось, что великая княгиня прибегала к помощи гадалок и знахарок, к колдовству и «заговорам» – это резко ухудшило ее положение. 29 ноября 1525 года она была пострижена в московском Рождественском монастыре и стала инокиней Софией. Есть свидетельства о том, что постриг был насильственным, что Соломония противилась ему. Она сорвала с себя монашеский куколь и топтала его ногами.

Прошло несколько месяцев, и по Москве пошли слухи, что Соломония родила Василию III наследника престола, царевича Георгия.

Согласно свидетельствам иностранцев, Соломония была беременна во время пострижения в Рождественском монастыре на Рву, а затем родила мальчика – уже в Суздальском Покровском монастыре.

Австрийский посол Герберштейн пишет в «Записках о Московии»: «Во время нашего тогдашнего пребывания в Московии некоторые клятвенно утверждали, что Саломея родила сына по имени Георгий, но никому не желала показать ребенка. Мало того, когда к ней были присланы некие лица для расследования истины, она, говорят, ответила им, что они недостойны видеть ребенка, а когда он облечется в величие свое, то отомстит за обиду матери. Некоторые же упорно отрицали, что она родила. Итак, молва гласит об этом происшествии двояко».

Согласно устным легендам, записанным в XIX веке в Покровском монастыре, ребенка, названного Георгием, она отдала в надежные руки, а сама объявила, что новорожденный скончался.

Через несколько дней – 7 мая 1526 года – Суздальский Покровский монастырь, в котором жила преподобная София, получил в подарок село Павловское Суздальского уезда. А через несколько месяцев после этого, 19 сентября, сама монахиня София была пожалована селом.

В годы Советской власти активно вскрывали гробницы и раки святых. При реконструкции монастыря в 1934 году было обнаружено тайное захоронение, в котором оказалась тряпичная кукла, одетая в расшитые жемчугом распашонки. Отреставрированная рубашечка находится в исторической экспозиции суздальского музея, рядом с ней – крышка от той гробницы.

Косвенным подтверждением существования младенца служит факт возведения царем Василием в 1527 году обетной церкви Георгия Победоносца у Фроловских ворот в Москве. Ни один из исторических документов не называет причину возведения этой церкви.

Этой историей очень интересовался Иоанн Грозный, ведь сын Соломонии оказался бы его старшим братом и более законным наследником: царь потребовал все архивы, касавшиеся дела Соломонии. Некоторые историки считают, что Иван Грозный всю жизнь искал сына Соломонии Георгия. Известно, что Иван IV совершил разорительные походы на Тверь и Новгород Великий. По его приказу там совершались массовые истребления мужчин. Есть предположения, что Иван Грозный получал донесения о том, что в этих городах скрывался Георгий, и пытался его уничтожить.

Во время регентства Елены Глинской, согласно некоторым источникам, Соломония была выслана в Каргополь, а потом вернулась в Суздаль. Через 17 лет иночества сестра София скончалась. Её похоронили в Суздальском Покровском монастыре. Иван Грозный якобы возложил на ее гробницу пелену, сотканную его женой Анастасией. Могила была очень почитаема, согласно завещанию инокини её погребли в земле. Теперь ее мощи хранятся в закрытой раке.

Елена Глинская
ок. 1508–1538
Мать Ивана Грозного

Елена Васильевна Глинская в 1526 году стала женой великого князя Василия III, разведённого с первой женой Соломонией. Первый брак считался бесплодным, и Василий добился развода в 1525 году.

Елена была дочерью князя Василия Львовича из литовского рода Глинских. Дядя Елены был дипломированным врачом и рыцарем Священной Римской империи. Одно время он даже участвовал в управлении делами Литовского княжества и поднял там мятеж. Мятеж подавили, и Глинским пришлось бежать. Так красавица Елена оказалась в России. В столице Русского государства Елена Глинская появилась в возрасте четырнадцати лет и сразу затмила красотой всех местных боярышень и княжон. Увидев ее в Успенском соборе на одном из церковных праздников, Василий III уже не смог позабыть. Тогда же он стал предпринимать первые шаги для того, чтобы развестись с Соломонией. Иерусалимский патриарх Марк предостерегал его письмом: «Женишься вторично – будешь иметь злое чадо, царство твое наполнится ужаса и печали, кровь польется рекой, падут головы вельмож, города запылают».

Не прошло и двух месяцев после пострижения Соломонии, как ее бывший сорокасемилетний муж женился на Елене Васильевне Глинской. Она была моложе государя на двадцать семь лет, а своим образованием и развитием резко выделялась из среды русских женщин. Историк Л.И. Морозова пишет: «Стремительность и выбора невесты, и самой свадьбы свидетельствовала о том, что юная Елена уже давно была тайной страстью стареющего великого князя». Реконструкция внешности Елены Глинской высветила её прибалтийский типаж. Лицо княгини отличалось мягкими чертами. Она была довольно высокого для женщин того времени роста – около 165 см и гармонично сложена. В захоронении сохранились остатки волос Елены Глинской – рыжего, как красная медь, цвета.

Первоначально новая супруга князя Василия III также не могла забеременеть, но в конце концов 25 августа 1530 года у них родился сын Иван. После Иоанна у великокняжеской четы родился еще один сын, названный Юрием. Как вскоре выяснилось – глухонемой и слабый умом.

Детство царевичей было безоблачным лишь первые три года: в 1533 году отец их занемог и вскоре умер. Последней его волей была передача престола сыну а «жене Олене» с боярским советом Василий III приказал «держать государство под сыном» до его возмужания. Его тревожила судьба его молодой жена и сына – его наследника. Традиция подсказала избрать 5–6 наиболее верных династии и обязательно могущественных бояр и составить из них особую комиссию, которой и поручить после его смерти «блюсти государство и его семью». Привыкший по своему хотению решать ключевые вопросы управления, Василий Иванович настоял на включении в эту комиссию князя-эмигранта Михаила Глинского, дяди его жены. Комиссию возглавил дядя Ивана по отцу – удельный князь Андрей Иванович Старицкий, в нее вошли представители самой знатной после дома Калитичей фамилии – братья-князья Василий и Иван Шуйские, ближние советники Василия III Михаил Юрьев и Михаил Воронцов.

Елене Глинской было всего двадцать пять, когда она осталась вдовой с двумя малыми детьми, окруженной в основном ненадежными и зачастую враждебными ей и ее детям людьми.

Однако довольно быстро великая княгиня Елена Глинская сумела стать единоличной правительницей России на правах регентши при малолетнем Иване. Глинской удалось раскрыть несколько боярских заговоров, ставивших целью ее свержение. Таким образом она стала первой после великой княгини Ольги правительницей русского государства.

Главным боярином в Думе, несмотря на многих старых и почтенных князей, был молодой князь Иван Федорович Телепнев-Оболенский. Князь Иван был человек волевой, прославившийся на поле брани и пожалованный Василием ш высочайшим титулом конюшего. Он был недоволен тем, что его оттеснили от участия в текущем государственном управлении. Елена Васильевна сделала его своим любовником, и князь Иван по ее наущению совершил переворот, были арестованы и позднее умерщвлены А.И. Старицкий и М.В. Глинский.

Ходили даже сплетни, что отцом наследника престола Ивана являлся не бездетный якобы князь Василий III, а красавец Иван Телепнев, в которого Елена была влюблена с первого же дня своего замужества. Однако черты «средиземноморского» антропологического типа во внешности Ивана Грозного и его сходство с бабкой по отцовской линии Софией Палеолог опровергли слухи, что его мать Елена Глинская родила его от возлюбленного.

За пять лет своего регентства Елена Глинская успела сделать столько, сколько не каждый мужчина-правитель успевает свершить за весь период своего правления. Отражая выступления феодальной власти, лавируя между различными группировками феодалов, правительство Елены Глинской продолжало вести курс на укрепление великокняжеской власти, которая должна была достаться сыну Елены Ивану.

Литовский король Сигизмунд обманулся в расчетах на внутренние смуты и бессилие государства, руководимого женщиной: он начал в 1534 году войну против России и проиграл ее. Правительство Глинской беспрерывно вело запутанные интриги в области международной дипломатии, пытаясь одержать «верх» в соперничестве с казанским и крымским ханами.

В 1537 году, благодаря ее дальновидным замыслам, Россия заключила договор со Швецией о свободной торговле и благожелательном нейтралитете.

Правительство Елены ограничивало податные и судебные льготы церкви, ставило под свой контроль рост монастырского земледелия, запретило покупать земли у служилых дворян. В годы правления Глинской была сделана попытка изменить и систему местного управления.

Правительство Елены Глинской проводило мероприятия по укреплению армии, строительству новых и реорганизации старых крепостей.

Елена Васильевна отдала приказ о построении городов на литовских границах, о восстановлении Устюга и Ярославля, а в Москве в 1535 году строителем Петром Малым Фрязиным был заложен Китай-город. В богатую Московию потянулись эмигранты из других стран; только из Литвы выехало 300 семей.

Однако наиболее крупным мероприятием внутренней политики Елены Васильевны была монетная реформа 1535 года, приведшая к унификации денежного обращения в стране и преодолению последствий раздробленности. Она фактически ввела единую валюту на территории Руси. По всей стране стали делать деньги с изображением всадника с копьем, отчего и монеты назвали «копейками» (серебряная копейка весом 0,68 г; одна четвёртая часть копейки – полушка). Это был весомый шаг для стабилизации экономики Руси.

Так же как 600 лет назад киевская княгиня Ольга создавала почву для успешных действий своего сына-воителя Святослава, Елена Глинская своими реформами подготавливала и укрепляла почву для деятельности своего наследника Ивана.

Перед Еленой Глинской открывались широкие перспективы. В 1538 году ей было всего 30 лет. Она была молода, энергична, полна замыслов. Но 4 апреля она скоропостижно скончалась. Молодую княгиню извели с помощью солей ртути, или сулемы, – одного из наиболее распространенных в ту эпоху минеральных ядов.

Ранняя гибель Елены несомненно повлияла на последующие события русской истории, на формирование характера ее осиротевшего сына Ивана – будущего грозного царя. Семилетний сирота остался на попечении смертельно ненавидевших друг друга бояр. Наблюдая происходящее вокруг себя, юный князь приобретал постепенно вкус к произволу, а с тринадцати лет и сам начал чинить суд и расправу На всю жизнь он затаил страх перед покушением на свою жизнь, вспоминая смерть своей матери.