Текст книги "Жекина история. Часть первая (СИ)"
Автор книги: Ирина Бушуева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– Я не говорила про тебя Костику! Клянусь!
Сообразил, что речь идет об инциденте с «красной курткой». Сдержался, чтобы из моего рта не полились какие-нибудь помои, только вопросительно взглянул на нее.
– Правда! Это сестра ему рассказала. Я плакала и она…
Ты плакала? Что за сопли? Разве я тебя изнасиловал или топором зарубил? Что-то не заметил. Плакала она! Я все еще молчал.
– Ты не злишься на меня?
Какой наивный и в то же время продуманский вопрос! Я боролся с собой. Хотелось шлепнуть ее как назойливую муху. Она смотрела выжидающе.
– Так чего тебе надо-то?
Я сохранил самообладание, браво мне.
– Мне… Ты мне нравишься! – выпалила она и покраснела.
Ну замечательно, родила. И что я теперь должен делать с этой информацией? Может кинуться к ее ногам и закричать, что наконец-то… А я так долго ждал! По ночам не спал! В подушку рыдал! Или съездить по лицу, дабы поняла, что я совсем не мальчик-одуванчик, и забыла, как меня звать. Я молча размышлял, уставившись на тлеющую сигарету в своей левой руке.
– Ну, ответь же что-нибудь, – взмолилась она.
– Так ты хочешь быть моей девчонкой? – на кой-то спросил я, пытаясь оттянуть момент принятия решения.
– Хочу!
Глаза ее заблестели.
– Ок.
Не знаю, какой черт меня дернул. Видимо, истосковался по ласке. Резким движением притянул ее за талию. Наши губы слились в теплом нежном поцелуе.
Глава 12
Следующим вечером я притащил Малого к себе. Хотелось поиграть на гитаре, а на улице шел настоящий ливень. Серж где-то шатался. Я был глубоко опечален тем, что мы перестали общаться. И мне не хватало этого. Зияющую дырень в душе как мог затыкал товарищескими посиделками. Позже к нам присоединились девчонки.
Катька сидела на стуле рядом с Олькой. Видел, что она не знает, как себя вести. Мои руки были заняты игрой, а ей, видимо, уже не терпелось меня облапать. Это понял из того, что она несколько раз предлагала Малому взять инструмент и спеть что-нибудь. Наконец решился отдать свое тело ей на растерзание. Гитара «ушла» на верхний этаж кровати. Товарищ с радостью принял эстафету. Похлопав ладонью рядом с собой, взглядом предложил малявке подсесть.Та тут же исполнила мой каприз. Я развалился и пристроился башкой на ее коленях. Она запустила пальцы мне в волосы. От этого я тащился. Как знала, чертовка. Разомлел как котяра и не хотелось ничего говорить.
Малой драл глотку «Ангельской пылью», Олька зависла в телефоне.
– Жень, а кто на этой кровати спит?
Сквозь ресницы полузакрытых глаз наблюдал, как шевелятся ее губы.
– Серж, – вяло ответил я.
– А ты сверху?
Ну что за глупый вопрос? Нет, снизу. Там, у плинтуса, в обнимку с тараканами.
– Угу.
Походу наши желания не совпадали. Я хотел одного – ласки. Чтобы она ковырялась у меня в шевелюре, гладила по лицу и молчала.
– Жень, а когда у тебя, то есть у вас, день рождения?
Это ей зачем? Во всякую астрологическую чушь и гороскопы я не верю. Да и как можно верить, если мы с братом родились в один день, а по характеру ни капли не похожи? Бред это все.
– В конце марта. Уже готовишь мне подарок?
– А что бы ты хотел?
Неужели она серьезно? Неохота напрягать извилины.
– Подари мне рай, детка! – я облизнул губы.
– Ты пошляк!
Ну конечно, что она еще может сказать.
Вдруг услышал скрип открывающейся двери и Инкин смех. Меня словно током пробило.
Веселые и мокрые, они вкатились в комнату. Да ладно… в ее руках банка коктейля. Кажется, я спутал им планы. Все поздоровались. Инка бросила на меня ледяной взгляд. Как водой окатила.
– Жек, посторонитесь, – Серега втиснул свою пятую точку, нам пришлось двинуться и поменяться местами. Теперь я посадил Катьку на колени. Брат проделал тоже самое с Инкой. Ну и компания!
– Прикольно, хоть рассмотрю, чем вы отличаетесь! – с улыбкой пропищала малявка.
Снова захотелось ее прибить.
– А вы знаете, что у вас глаза разные? – не унималась та.
– Да ладно?
Похоже, она не заметила моего издевательского тона. Башка у нее безмозглая все-таки.
– У Женьки глаза ярче, с зеленцой внутри, присмотритесь!
Сейчас пора уже убивать ее. Все начали заглядывать в наши с братом очи и искать там «десять отличий». Я зажмурился. Такое настроение было спокойное, но им, видно, неймется, надо разбесить.
-Хорош! – вскочил я, скинув с себя Катьку. Разом вылил поток накопленного за эти часы мата и вышел. Решил курнуть на лестничной клетке. Облокотился на перила и достал сигарету.
Через пару минут в подъезд вышла Юдина собственной персоной. Я насторожился.
Кошачьей походкой прошла мимо, развернулась и встала на лестницу, ступеньками ниже. Так наши башни оказались на одном уровне.
Чего ей надо? От внимательного взгляда и коварной улыбочки я поперхнулся. Прокашлялся и выронил сигарету.
Черт, веду себя как первоклассник! Что она со мной делает?
Почувствовал сладкий аромат ее духов, еще запах дождя и дешевого коктейля.
Терпеть не могу, когда от девчонки разит алкоголем.
– Ну, и как тебе с малолеткой?
Ей-то какое дело? Что-то явно задумала. Или она из той породы, которые сам не «ам» и другому не дам? Отвечать не собирался.
Я не понимал, что со мной происходит. Наверное, просто не привык к такому поведению. Зажигалка скончалась, зараза. Сильно нервничал, но молчал. Инна была спокойна как удав. С ухмылкой наблюдала за моими тщетными попытками прикурить, потом мягко взяла «заразу» из моих рук и чиркнула. Не скончалась. Я почувствовал себя полным придурком. Наклонился к пламени, поднес сигарету в зубах. А она разжала пальцы и обломала. Огонь погас. Черт, играет со мной. Не успел возмутиться, как эта кошка вытащила и саму сигарету, и я почувствовал прикосновение ее теплых влажных губ.
Не могу описать, что в тот момент творилось в моей дурной башке! Четко ощутил только одно – сердце сжалось, стало больно. Может она ведьма и проворожила меня? Я словно марионетка в ее коварных лапках.
Наш поцелуй длился вечно. То есть я потерялся. Было сладко и горько одновременно. Меня всего колотило изнутри.
– Зачем?
Открыл глаза. Улыбается, гадина.
– Хотела проверить.
Какой же я идиот! Она все издевается надо мной. Эй, Жек! Очнись!
– Что проверить?
– Правда ли, что ты все-таки лучше целуешься, или мне показалось…
Все! Вскипел!
– Слышь, отвали от меня! – заорал я.
Не терпелось разбить ее наглую рожу.
Дверь громко распахнулась, и целая куча глаз уставилась на нас.
– Вы чего тут кричите?
Я психанул и пустился вниз по лестнице.
Глава 13
Понедельник. День тяжелый, это точно. После событий накануне я не мог уснуть. Перед глазами стояло это нахальное личико. Еще поругался с Сержем. Оказалось, он видел наш поцелуй в дверной глазок. Вот Штирлиц! Предъявил мне по-полной. На мой ответ – «в этом деле каждый за себя» – сказал, что теперь это другое, потому что они пара.
Походу пара рассорилась, и на алгебре Инка сидела одна. Серж порадовал своим возвращением нашу «экс-звезду» Лерку Макарову, что читалось по ее воодушевленной физиономии. После прихода Юдиной она явно сдала позиции. Черная кошка нравилась далеко не мне одному. Она умела привлечь внимание. Лерка бесилась от этого. Плюс они раньше мутили с Сержем, который у нас носил гордый титул главного красавчика школы. Ясное дело, у Макаровой были причины невзлюбить новенькую.
Вторым был урок химии. В этом классе мы сидели тремя слитными рядами. Я на последнем, обычно крайним слева. Рядом прыщавый лоб Мазина. Прямо – пляшущие кудри Макаровой. Правее – подбритый затылок брата. Инка села в первом ряду с ботаничкой Смирновой.
В кабинет вошла еще одна новенькая. Оказалось, училка. Сообразил, что это практикантка. Наша химичка заболела, и беднягу бросили «на амбразуру». Вот не свезло-то!
Она выглядела как ровесница, солидности ей придавали только строгий костюм и маленькие очочки на носу. Представилась Еленой Евгеньевной. Пришлось сразу окрестить «ЕЕ-шкой». С каким выражением я произносил это «Е-Е» можно догадаться. В первые десять минут урока я трижды заставил бедолагу покраснеть. Та изо всех сил старалась изображать строгую училку. Я ей сочувствовал. Где-то глубоко. На прошлом занятии мы писали контрольную, и теперь ей выпала честь проверить наши работы. Пока мы самостоятельно вникали в новый параграф, она ломала свою белокурую головку над нашими иероглифами. Наконец начала раздавать тетради с результатами и заодно знакомиться с классом. Дошла очередь до нас.
– Мартынов Сергей!
Он привстал.
– Пять, садитесь, – брат опустился с довольной физией и заново обретенной макулатурой в руках.
– Мартынов Евгений!
Я поднял глаза и заулыбался во всю челюсть. Предполагал, что написал на хорошо, не меньше. Этот предмет мне давался без особых проблем.
– У Вас двойка, – она передала мне тетрадку.
Не понял. С какого это? Открыл и не нашел никаких пометок красным в своей работе. Неужели только за острый язык? Посмотрел на нее вопросительно.
– Вы хотите знать почему? Это потому что половина Вашей работы выполнена другим учеником!
Ее ведь тогда даже не было… Вот Шерлок Холмс! Я понял, о чем она. Я принадлежал к тому числу людей, которых еще называют страшным словом «амбидекстр». То есть одинаково хорошо владел обеими руками. Писал чаще левой и потому сидел крайним, дабы не толкаться ни с кем локтями. Но в прошлый понедельник меня подвинул опоздавший Мазин. Я поменял руку и мой почерк кувырнулся в другую сторону.. А Саня, кстати, был тот еще дуб и списывал даже у меня. Не хотелось получать пару, ведь мне не терпелось скорее заслужить обратно гитару мою ненаглядную. Но я решил сразу ничего не выяснять, а подойти после урока. Наблюдал одновременно за Инкой и улыбашками Сержа с Леркой. В голове роились вопросы.
Прозвенел звонок, и все поспешили на выход. Я подошел к ЕЕ-шке и плюхнулся задом на учительский стол в предвкушении бурной реакции.
– Мартынов! – Вы что себе позволяете?
Ну конечно, еще одна стандартная фраза.
– А за что Вы мне пару влепили? – я склонил голову набок и натянул нахальную ухмылку, заглядывая в бликующие стеклышки очков. Она вскочила. По покрасневшему лицу понял, что смущаю ее.
– Вы же не сами выполнили свою контрольную!
– С чего Вы взяли?
– Так, дайте свою тетрадь!
Это я держал наготове.
– Вот, почерки совсем разные! – ткнула она своим тонким пальчиком.
Заметил на руке обручальное кольцо. Такая молоденькая, а уже замужем. Несчастная.
– Елена Евгеньевна, а Вы не можете предположить на секундочку, что ошиблись?
Она часто заморгала, стараясь рассмотреть мои каракули повнимательней. Похоже, у бедняжки действительно проблемы со зрением.
– Так, Мартынов! – внезапно взбесилась она. – Не морочьте мне голову и слезьте со стола!
Я лишь поерзал на разбросанных тетрадях дабы усесться поудобнее.
Она стеснялась посмотреть мне в глаза. И не знала как справиться с такой неожиданной наглостью. У нее даже губы задрожали. Еще не хватало довести бедолагу до истерики.
Я спрыгнул, ненароком стряхнув груду исписанных листочков. Она кинулась поднимать их с пола. Думаете, бросился ей помогать? Тогда вы еще не поняли, что я за тип.
– Вам надо сменить диоптрии, – ляпнул я напоследок и отправился в туалет покурить.
Глава 14
Следующий урок я провел с затычками в ушах, наслаждаясь великими творениями своей любимой группы. Ничего особенного не происходило. Последней была физ-ра. У меня не нашлось спортивной формы, и учитель, он же наш футбольный тренер, снова отчихвостил по полной, но не выгнал. Припомнил «прогул» матча. Серж вступился, подтвердив мою «болезнь». Я обрадовался. Значит, простил.
Нас выпустили на свободу. Стояла солнечная погодка, и Владимир Николаич решил устроить массовый забег вокруг школы. Мы, естественно, выбирали траекторию по своему усмотрению. Да и бегали из нас единицы, а возможно даже единица – Мазин, конечно. Главной задачей было минут через двадцать вернуться в спортзал. Я надеялся наладить контакт с Сержем и расставить все точки над И-нкой. Но вместо этого случилась совсем непредвиденная хрень.
Неспешно прогуливаясь с сигаретой в зубах и металлом в ушах, застал Юдину в компании Макаровой. Они стояли друг напротив друга и, судя по перекошенным лицам, цапались. Я даже звук в наушниках убавил.
– Не отвалишь – пожалеешь! – угрожала «экс-звезда».
– Напугала! Вообще-то, он сам это сделал, – так же агрессивно отвечала Инна.
– Какая разница, он теперь снова мой, так что забудь!
Я, похоже, что-то пропустил. Что интересно? Понял только, что они грызутся за Сержа. Вспомнил вчерашнюю выходку этой роковой красотки и захотелось самому ей двинуть.
– Давай, Макарова, мочи ее! – крикнул я с азартом.
Они обнаружили меня. Лерка почему-то показала средний палец и побежала вперед.
Инка зыркнула злобным взглядом, но осталась на месте.
Я подошел ближе. Оказалось, мы практически одного роста. Почему-то порадовало. Бросил окурок. Прямо на ее кроссовки попал. В этот раз не специально.
– Бесишь меня! – она вскипела.
Реально хотелось ей двинуть. Я еле сдерживался.
– Чего тебе? Вали к своей малолетке! – и с силой толкнула меня в грудь двумя руками.
Я удержался на ногах. «За что она меня так ненавидит?» – мелькнуло в моей башке. И тут щеку больно обожгла хлесткая пощечина. Не успел даже задаться вопросом «А это за что?», как снова огреб. Дикая кошка походу сбесилась. Она лупасила меня со всей дури по лицу, плечам, торсу, коленями между ног. Я сначала пытался усмирить ее, заковав в беспощадные объятья. Но когда та рассадила мне бровь своим зверским перстнем, адреналин перевалил за точку невозврата, и у меня сорвало крышу. Наотмашь зарядил с левой по ее бешеной физиономии. Она рухнула, схватившись за нос. Сквозь пальцы струилась алая кровь. Заорала матом.
Меня еще колотило всего. Еле взял себя в руки, чтобы не ринуться добивать. Я уже говорил, что имею свойство терять рассудок в экстремальных ситуациях. Инка материлась и рыдала. Возможно, она имела право орать на меня, но не бить. Если ты привыкла распускать руки, то должна быть готова, что однажды напорешься на такого психа как я, с полным отсутствием тормозов. Хотя… Какие-то тормоза все-таки, видимо, были, раз я не закопал ее прямо на месте. А может, нам обоим просто повезло.
Не кинулся поднимать ее и успокаивать. В груди моей кипела ненависть.
Глава 15
Я направился домой. Решил, что на сегодня уже достаточно эмоций, и мне не помешало бы поспать до вечера. Уже у себя во дворе застал Малявку со товарищи. Что она здесь делает? Живет же совсем в другой стороне! Не хотел на нее нарваться и свернул с пути в попытке улизнуть. Но не прокатило. Она уже заметила меня и окликнула. Двух ее подружек как ветром сдуло. Руки по карманам, сигарета в зубах, запекшаяся кровь на левой брови – таким красавцем я подошел ближе.
– Женька! Что с твоим лицом? – на ее обеспокоенной физиономии читался явный ночной недосып.
– Ты мне мама что ли? – я был не в духе.
– Ну почему ты такой грубый? – надулась малявка.
Мне не улыбалось что-то объяснять в и вообще с кем-либо разговаривать. Хотел побыть один. Попытался пройти мимо, но она схватила меня за локоть и развернула. Я одернул руку.
– Ты чего, Малявка, а? Чего привязалась?
Она стояла напротив, и я видел, как глаза ее наполняются влагой. Только этого еще не хватало!
– Почему ты ведешь себя так, как будто я тебе никто? – заныла Катька. – Ты убегаешь от меня, не подходишь, не обнимаешь. Грубо обращаешься, не звонишь …
Это что еще за предъявы? Мы два дня знакомы, а она походу хочет, чтобы уже под венец потащил. Я начинал закипать.
– Неужели я тебе совсем не нравлюсь? Скажи, что, такая страшная, да? – истерила Малявка.
– Как чупакабра, – буркнул я, из последних сил сохраняя спокойствие.
По лицу ее покатились крупные слезищи. Мне захотелось провалиться сквозь землю, только бы не наблюдать этой картины.
– Да что ты за человек такой?! – и она разревелась в голос. – Я хотела от тебя всего лишь нежности, а ты такой холодный и грубый!
Тут я не выдержал:
– Да с какого ты вообще взяла, что я должен быть другим?! Разве я обещал что-нибудь? Или в любви признавался?! Если тебе интересно, мне глубоко по *** на твои чувства и на тебя саму! – и, послав Малявку в пешее эротическое путешествие, устремился к подъезду.
– Ненавижу! – кричала она в след, заливаясь слезами.
Придя домой и собираясь забыться под Nightwish, обнаружил, что посеял наушники.
Видимо, выронил в потасовке с Юдиной. Хорошо хоть телефон на месте. Запрыгнул на кровать и завалился, не раздеваясь, в постель. Хотел уснуть до прихода Сержа.
Но из дремотного бреда меня вырвал звук входящей смс-ки.
«Если ты меня бросишь – вскрою себе вены», – высветилось на экране.
Черт, малолетка чокнутая, на кой только связался с ней!
«Лучше сразу с крыши сигани, чтоб наверняка!» – ответил я и вырубил звук.
Глава 16
Я проснулся часов в одиннадцать утра. Дома было тихо как в морге. Понял, что в школу уже нет смысла идти. Интересно, чего меня Серж не разбудил? Выругался по поводу запятнанной кровью подушки. Встал, умылся-оделся, покурил, запихнул в глотку бутер и кофе, вышел. Хотелось подышать свежестью и увидеть солнце. Вспомнил, что оставил телефон, но возвращаться не стал.
Прогуливался по желто-красной аллее, пялясь на верхушки кленов, сквозь листья которых пробивались слепящие солнечные лучи. Обожал это место в такую пору. Оно всегда помогало справиться со скребущими на душе кошками. Тяжелый влажный воздух был подобен глотку свободы. Жадно вдыхал его полной грудью, и становилось легче.
По дороге обратно встретил Малого с его товарищем Диманом. Они что-то бурно обсуждали, но, завидев меня, заткнулись. Подошел, поздоровались.
– Жек, ты в курсе? – обратился ко мне Малой.
– В курсе чего?
– Что Смирнова вены порезала…
Точно. Наконец до меня доперло, что Малявка это сестра нашей первой отличницы. Стоп. Что?!
Я на миг выпал из реальности. Словно в черную дыру провалился. Снова обретя способность соображать, первым делом достал сигарету.
– Да ладно! – состроил я невозмутимый вид и закурил.
– Да, скорая приезжала, забрали. Говорят, что из-за тебя…
Я наорал на них так, что Диман чуть на молекулы не рассыпался, а Малой покраснел от злости.
Смысл моих пламенных речей состоял в том, чтобы они не занимались навешиванием ярлыков и хомута на мою шею. И отклонения психики этой чокнутой – исключительно ее личные неприятности.
– Ладно, мне пора, – заторопился «вдруг» Диман.
Малой не шевелился, видел, как он сжимает кулаки.
– Мы просто хотели предупредить, чтобы ты знал. Она записку оставила для тебя, меня попросили передать, – и он сунул мне в руку смятый листочек.
Интересно, кто это такой «добренький»? Хотят приписать мне доведение что ли? Я отмахнулся.
– Засунь себе, знаешь куда!
Еще немного и двинул бы ему.
– Жек, дурак, возьми! И еще будь осторожнее, у нее брат старший …
– Да иди ты лесом! – я психанул и, нарочно задев Малого плечом, направился домой.
Как же меня все бесило! Еще пугать вздумали! Да мне сдохнуть не страшно! Только не нужно сваливать на меня. Чувство вины – тяжелейшее из всех. С этим я не мог справиться.
Дома выпустил пар, разнес комнату, разбил телефон со всеми непрочитанными. Потом врубил на полную музыкальный центр и рухнул в кровать.
Что творилось со мной описать сложно. Будто бензопила внутренности крошила. Тяжелые мысли пожирали мозг. Ссора с братом, разбитый нос Инки, выходка Малявки – в башке все смешалось и взорвалось как кусок тротила.
«… блаженный свет в конце тоннеля – лишь товарняк, несущийся навстречу…», – застыли в воздухе слова знакомой песни.
Глава 17
Был хмурый ноябрьский вечер. Мы прятались от непогоды у Малого.
На вытертом велюре старенького дивана умещалось сразу три «центра тяжести» – мой, Катюхин и Оль-калеки.
Малой сидел по-турецки напротив нас, в руках его скулила гитара.
Я уткнулся носом в Катькин затылок, наслаждаясь приятным запахом золотистых локонов. Обнимал сзади, скрестив руки на ее животе. Настроение было отличное. Днем мы ходили в парк, где от души побесились, швыряя друг в друга хрупкими комками первого снега. И пусть он до темноты растаял, зато успел раскрасить наши лица такими же чистыми светлыми улыбками.
Мне было хорошо с Катькой. И совсем уже не важно, что толкнуло меня прийти к ней тогда. Мы начали понимать друг друга. Она оказалась не такой уже безмозглой, как решил поначалу. Ей нравилась та же музыка, мы были словно на одной волне и не скучали даже наедине. Эта Мелочь разбудила во мне чувства, о существовании которых я раньше и не подозревал. Нет, не любовь, конечно. На такое я вряд ли способен. Но до встреч с ней не думал, что так приятно бывает просто валяться в обнимку, слушать музыку и чувствовать дыхание рядом. Какая-то романтическая чушь поселилась в моей башке.
– Как жаль, что каникулы кончились. Завтра в школу уже, – сокрушалась Катюха.
– Ой-йо! Вообще неохота, – вторила Олька.
– Сейчас начнется! Уроки, домашки, сплошной напряг…
Меня даже не раздражала их бестолковая щебетня. Походу совсем плохой стал. Я только улыбался и терся щекой о ее затылок.
– Мартын, ты что за котяра такой? Кать, смотри с ним поаккуратнее, – смеялась Оль-калека.
– Котик мой, – и ласково почесала за ухом.
Одна часть меня хотела возмутиться, но другая подавила этот вялый порыв, и я промолчал.
– Жека так изменился, ты его заколдовала, наверное. Не орет совсем, не хамит. Что ты с ним сотворила, а?
– Что я с тобой сотворила? – Катька заглянула мне в лицо своими смеющимися глазенками. Кстати, серыми, давно рассмотрел.
– Ничего, просто носишь за пазухой куклу Вуду с иголкой в тряпичном сердце.
Они рассмеялись и начали развивать эту тему.
Я слушал завывания Малого и упивался нежным ароматом ее волос.
Глава 18
В школу мы пришли с братом вместе. Отношения наши наконец наладились, что заставляло улыбаться изнутри. Серега все еще встречался с Инкой, но на эту тему мы не разговаривали. Последний раз – когда он съездил мне по лицу.
В тот день Серж вернулся со школы, а в нашу квартиру уже с полчаса тарабанили возмущенные громкой музыкой соседи. Он получил от них, а я от него. Не за погром, не за децибелы, а за ее разбитый нос. Нажаловалась, зараза.
С ней же мы не общались. Совсем. Старались избегать даже взглядов.
Но после последнего урока нас оставили дежурить. Меня. И Инку. Вдвоем. Я как обычно отличился, умудрившись запульнуть грязным шариком жевачки училке прямо промеж глаз. Случайно, кстати. А Юдину наказали за хамство. Она дерзила учителям не хуже меня. Нас напрягли делать генеральную уборку в кабинете. Серж хотел помочь, но сама АннаВанна выдворила его за дверь. Нарушать сие священное действо не позволялось никому. Нам предстояло искупить свою вину с помощью швабры и тряпки. Когда историчка вышла, мы уставились друг на друга словно злейшие враги.
– Я не собираюсь ничего драить. Каторжный труд в сферу моих интересов не входит, – вызывающе бросила Инна.
– Это твои проблемы. Когда АннаВанна будет делать тебе трепанацию черепа, я с удовольствием помогу ей держать коловорот.
Я сидел на учительском столе и крутил в пальцах сигарету. Хотелось покурить, но не решался сделать это в кабинете.
– А сам чего расселся?! Давай, превращайся из обезьяны в человека, – и метнула в меня мокрую тряпку, – Тебе это необходимо!
Я схватил ту на лету и бумерангом отправил обратно. Прямо Юдиной в лицо.
– Ах ты!.. – она выругалась матом.
– Я себя и без того неплохо чувствую, а тебе бы не помешало размять суставы, а то в мумию еще превратишься ненароком.
Был спокоен, но старался не смотреть ей в глаза. В эти чертовски манящие зеленые глазищи…
– Ладно.
Что-то подозрительно легко она сдалась. Насторожился.
Молча наблюдал, как Инка достает ведро, наливает воды и окунает туда тряпку. В этом не было бы ничего особенного, если бы не ее обтягивающая черная юбчонка. Она и без того походила скорее на набедренную повязку. А когда роковая красотка наклонялась, так и вовсе задиралась по самый не балуй. От такого зрелища я сильно занервничал, бросило в жар. Напряжение ниже пояса приковало меня на месте.
Хотел бы не смотреть, но не мог. Она явно понимала, что делает. Длинные блестящие волосы рассыпались по ее изящным плечам, и меня обуяло желание запустить в них пальцы. Почувствовать этот шелк. Созерцая манящие изгибы ее безупречной фигуры, я отчаянно боролся с собой. Тонкая шея. Словно вампир разглядывал ее. Раздирала жажда ощутить вкус этой кожи. Бросилось в глаза, как она облизывает нижнюю губу. Черт! С ума сводит…
– Может, все-таки поможешь? – спросила Кошка нарочито томным голосом.
Усилием воли перевел взгляд ей в лицо. Зараза, ухмыляется. Довольна собой. Ненавижу.
– Чего молчишь?
Я не выдержал и закурил.
– Свихнулся? – она поспешила открыть окно.
Когда подошла к подоконнику, я совсем потерял контроль, соскочил со стола и приблизился. Обхватил ее сзади и впился губами в шею. Она дрогнула, но тут же расслабилась и закинула голову. Удерживая двумя пальцами тлеющую сигарету, провел ладонью по ее груди. Она остановила мою руку, но не разжала объятия. Затем развернулась и, мягко притянув за подбородок, скользнула кончиком языка по моей верхней губе. В башке помутнело, и я забылся во власти самого безудержного из влечений.
Глава 19
Нас прервал возмущенный крик Анны Ивановны. Черт, застукала. Поспешно застегивая ремень, услышал шепотом: «Ты лучше». И Инка выбежала из класса.
Пока историчка орала на меня,пытался понять, что произошло и чем это теперь обернется. На то, что скорее всего не получу аттестат мне уже было глубоко плевать. Но мысль «Завтра об этом будет гудеть вся школа» меня испугала. Я переживал за реакцию брата. Но больше всего боялся, что узнает Катька. Перед глазами стоял тетрадный листок с прощальными словами. Сердце сжалось. Малая помешалась на мне, и я был не готов отвечать за последствия. Черт, ну почему инстинкты порой сильнее разума? Клял себя за то, что снова поддался Инкиным чарам. И что там еще сказала она? Что ей нужно от меня?! Лучше бы продал душу дьяволу.
«Последняя капля»… «бордель»… «не сойдет с рук»… До моего мозга доносились лишь отдельные фразы.
Не помню дорогу домой. Маман встретила с плюшками. Только кусок в горло не полез. Она надулась. Серега сидел в комнате с учебником в руках. Милый братец, ты же просто ангел у меня. Захотелось упасть перед ним на колени и покаяться. Ненавидел себя. Молча забрался на кровать и отвернулся к стене.
– Жек, что с тобой? Как… отработали? – его голос прозвучал так, будто он сам боится услышать ответ.
Что делать? Что?! Вывалить все или соврать? Он завтра все узнает. Все узнают. И Катюха… Что угодно только не надо... Не сейчас.
– Мы были с ней! – неожиданно полилось из меня против собственной воли. – На подоконнике прямо. Мы с ней были, Серег, понимаешь?
Я обернулся и посмотрел ему в глаза, не затыкаясь. Меня понесло. Чем больше говорил, тем жестче звучали мои слова. Матом. Не выбирая выражений, переходя на крик.
Меня не останавливали последующие удары и визг матери. Я оказался лицом в луже крови на полу. Помню только, что инстинктивно прикрывал голову руками.
Бей, бей, умоляю, замочи меня! Из нас должен остаться только один. Вот, чего она хочет. И это ты!
Когда помешательство кончилось, до моего сознания дошли истеричные рыдания матушки. Серега крепко прижимал ее к груди и успокаивал, успокаиваясь сам. Я подскочил к ним и обхватил, уткнувшись лицом в ее живот. Она еще сильнее разревелась. Чувствовал, как гладит меня по голове, и шептал бесконечное «прости».
Глава 20
Позже мы наконец поговорили. Если это можно так назвать. Серега сам подошел ко мне. Я понимал, что ему больно видеть мою окровавленную физиономию.
– Что ты испытываешь к ней? – с грустью спросил он.
Я пожал плечами. Сам не мог понять, что со мной творилось. Ненависть и страсть. Только эти слова приходили на ум, но я не хотел их озвучивать. Знал, что брат прикипел к ней серьезно. Видел по глазам.
– Тогда будь с ней, и навсегда закроем тему.
Быть с ней? Разве я хотел этого? Приручить Дикую Кошку? Останется ли тогда она такой же манящей и желанной? Нет. Не для этого создана. Мне нужна только цель, а не ее достижение. Я понял это. И то, как по скотски поступил с братом. Ненавижу. Сам себя ненавижу. А Катька? Только она не должна узнать. И я не думаю сейчас о себе, о чувстве вины. Мне по настоящему не хочется разбивать Малышке сердце.
Черт, что со мной? Это же не я. Жек! Где ты? Куда ты делся? Что за чушь? Ты никогда не пекся о других. Тебе плевать на всех. Ты никому ничего не должен. Это все чужие правила. Не ведись. Да пусть ненавидят, убивают, что угодно! Какая вообще разница? Сегодня ты есть – завтра нет. Возможно, ты живешь последние часы, минуты, секунды. Так что загоняешься? Всех лесом!
– Что молчишь? – Серж смотрел на меня в ожидании ответа.
Брат. Я же не один. Есть люди, которых я действительно люблю. Не такие эгоисты, светлые, добрые люди. Я не задумываясь отдам жизнь за них. Так что же я делаю? Черт. Черт! У меня раздвоение личности. Наверное, слишком часто получаю по кумполу.
– Серег, я не знаю. Пока ничего не понимаю. Дай мне время. У меня башка раскалывается.
– Тебе нужно врачу показаться. Прости, я не хотел. Просто не смог держать себя в руках.
Ангел! Он еще прощения просит! У меня! Мой брат ангел. Как же паршиво-то. И почему нельзя прямо сейчас сдохнуть?
Я лежал и смотрел в потолок. Наконец все поплыло, и я забылся.
Глава 21
На следующий день не пошел учиться. Мне приспичило увидеть Катьку, и я направился к ней. Она открыла, заспанная, в пижаме, с взъерошенными волосами. Такая милая.
– Здорово, Малявка! – я ввалился в квартиру без приглашения.
– Женя? Давно ты меня так не называл. Не надо, хорошо? А ты чего не в школе?
– А ты чего не в школе? – передразнил я и резко направился в одну из комнат.
Катька в недоумении последовала за мной.
– Так мне же во вторую смену…
Я осматривал ее жилище, будто что-то искал. Диван, шкаф, комод с зеркалом – вот и весь нехитрый интерьер. Обои в зеленый цветочек. Постеры. Стоп. Что за рожи на них? Руки вверх? Ласковый май… Это еще что за номер? Походу Малявка мне заливала насчет музыки. А может и не только?
Повернулся к ней с вопросом во все табло.
– Эээ… Это сестра слушает, – заулыбалась Малая. Врет, козявка.
– А ты чего, не ждала меня?
– Ну ты же не говорил, что придешь… Не позвонил.
– Так ты должна была ждать и надеяться, – ответил я фразой мультяшного «мужчины в полном расцвете сил».
– А что с твоим лицом? Ты опять с кем-то дрался?
Я проигнорировал вопрос.
– Не ждала, значит… – сказал я задумчиво. Состроил обиженный вид.
– Ждала… Я сейчас, чай будешь? – она хотела метнуться на кухню, но я остановил ее, схватив за руку и притянув к себе.
Она явно испугалась. Смотрела на меня огромными лупешками и не дышала.
