355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ирина Лазарева » Голубая искра » Текст книги (страница 5)
Голубая искра
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 10:18

Текст книги "Голубая искра"


Автор книги: Ирина Лазарева



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Лиза подняла голову, посмотрела в синие глаза и улыбнулась:

– И что бы вы сделали, силач? Дали бы обидчику по морде?

Арсений смутился, отошел к окну и взъерошил свою художественную шевелюру.

– Хочешь сказать, что я оставляю впечатление слабака?

– Да вы и драться-то наверняка не умеете. Какой из вас защитник? – поддела Лиза. – Меньше надо за компьютером сидеть.

Арсений сконфуженно пощупал свое плечо, где полагалось вздуваться крепкой мужской мышце, но не обнаружил ни бугорка, ни намека на него.

– Ты права, Лизонька, – вздохнул математик. – Я совершенно себя запустил. Сегодня же отыщу гантели – черт знает, куда я их задевал, – и начну ежедневно тренироваться. Стану качком, такие нравятся девушкам, не так ли?

– Не знаю, кому вы хотите понравиться, Арсений Сергеевич, но если вас интересует мое мнение, то я терпеть не могу качков.

– Это обнадеживает, – улыбнулся Арсений. – А все-таки расскажи, что случилось. У тебя с утра подавленный вид. И сними, пожалуйста, эту дурацкую косынку! Прячешь такие чудесные волосы! Имею я право видеть в своем доме хорошенькое личико, а не унылый старушечий платок?

Ну как ему отказать! Лиза никогда не встречала такого ласкового, мягкого и непосредственного мужчину. Он, видимо, давно был оторван от жизни, все практические заботы взяла на себя его мать, предоставив сыну возможность полностью посвятить себя науке. Лиза представила мальчика-акселерата, юного математического гения, рассеянного, вечно погруженного в свои мысли, мало общающегося со сверстниками, далекого от спорта и дворовых игр. Таким он примерно и остался, разве что оброс щетиной и стал временами проявлять интерес к противоположному полу, да и то, судя по разговору с Игорем, сбежал, едва столкнувшись с женским коварством.

И все же природа брала свое, общество Лизы не оставило его равнодушным. Подтверждение этому последовало незамедлительно.

– Знаешь, Лиза, все не перестаю тебе удивляться, – продолжал Арсений. – Ты кутаешься в деревенский платок, мешковато одеваешься, но вдруг проскальзывает в твоих манерах необыкновенная утонченность, черты лица у тебя аристократические, мысли и речь четкие. Или я отстал от жизни, и провинция теперь мало чем отличается от больших городов?

– Ах, Арсений Сергеевич! Вы что же думаете, я из лесу вышла? Школу не кончала, книжек не читала, не смотрела кино, телевизор? Вы уж что-то совсем дикое себе представили… Вы лучше послушайте, что нынче ночью в деревне приключилось – настоящий детектив.

Лиза ловко перевела разговор на ночное происшествие. Все рассказала в деталях – как в окно к ней кто-то заглядывал, про смерть Петра Тимофеевича, про то, что видел ночью дед Черенок, и о том, какие действия предпринял Яков. Коснулась она и легенды о дьяконе Савелии.

– Да-да, я что-то слышал об этой истории, – подхватил Арсений, – мне Дуся рассказывала. Еще в советское время товарищи из центра приезжали, пытались выяснить природу так называемого Гласа Савелия. Но, помнится, так ни с чем и уехали.

Лиза сама могла бы признаться, что ее, как физика, заинтересовало неведомое аномальное явление – все последнее время она плотно занималась звуком, в том числе злополучная работа с Крымовым была связана со звуковыми колебаниями.

– Надо подобраться к источнику, – не выдержала она. – Пока снегу не навалило, можно побродить по лесу, вдруг снова повезет. Дуся утверждает, что ко мне Глас благоволит. Я уже несколько раз его слышала. Неужели вам не интересно, Арсений Сергеевич? Ведь в вас живет исследователь.

По лицу Арсения было видно, что идея ему нравится больше, чем Лиза на то рассчитывала.

– Конечно! – воскликнул он с воодушевлением. – Надо это немедленно обсудить! Готовься, Лизонька, завтра же отправимся на поиски приключений.

Они начали увлеченно обсуждать, как одеться, что с собой взять, Арсений даже набросал список необходимого снаряжения. Собаки, разумеется, были приняты в расчет.

Однако планам не суждено было осуществиться: неожиданно в кабинет вошла Элла Леонидовна. Удивительно, как тихо она поднялась по лестнице. Резко распахнула дверь, вероятно с намерением застать преступников врасплох, что ей удалось как нельзя лучше – молодые люди имели вид заговорщиков, глаза у обоих сияли, негодный сынок ее так и впился взглядом в губы девчонки, у той, в свою очередь, пылали щеки. Оба сверкали зубами, улыбались до ушей, ясно, что идиллия в разгаре.

Только номер у голубков не пройдет, надо немедленно поставить чернавку на место! Арсений совершенно утратил чувство реальности – заглядывается на дремучую деревенщину. Пора отвлечь его от замкнутого пространства загородного дома. Он совсем позабыл, что есть внешний мир, приличные девушки, светское общество!

– Сеня, – как можно сдержаннее начала Элла Леонидовна, – мне необходимо срочно показаться стоматологу. Я еще могу потерпеть до завтрашнего утра, но сразу же после завтрака отвези меня в город.

Ага, у парня вытянулось лицо! У них, конечно, уже готов сговор. Интересно, что они затеяли. В любом случае им не удастся провернуть свои козни за спиной у матери. У Эллы Леонидовны был готов встречный план: сначала визит к стоматологу. Арсению придется маму сопровождать, не ехать же ей на попутке. Правда, в данный момент с ротовой полостью у Эллы Леонидовны все было в порядке, но профилактический осмотр не повредит. Затем – обед у приятельницы по предварительной договоренности. У Галочки две дочери на выданье, любая может составить хорошую партию Арсению. Все-таки парню через два месяца стукнет тридцать, пора подумать о семье. Вечером можно с сыном сходить в театр, где будут все те же Галочкины дочки и еще много перспективной молодежи.

Надо, надо что-то делать, пора принимать срочные меры. Элла Леонидовна непозволительно расслабилась, пустила все на самотек, и вот результат – Сенечка уже бросается на первую попавшуюся девчонку, невежественную прислугу, какой стыд!

– Мама, отложи, пожалуйста, визит к стоматологу еще на день. Завтра я занят, – холодно заявил сын.

– Сеня, я тебе объясняю, у меня нестерпимая зубная боль. Я напилась лекарств, боль лишь слегка притупилась. Я едва дотяну до утра. Ты предлагаешь мне мучиться до послезавтра?

На лице сына отразилась досада. В очередной раз мать бесцеремонно вмешивалась в его жизнь, подменивая ожидание прекрасного унылым сыновьим долгом. И как же он устал быть у нее в вечном долгу!

– Хорошо, поедем, – сказал он с раздражением. Что тут поделаешь, раз у матери разболелся зуб? – Сейчас оставь нас одних, дай поговорить. Нам с Лизой надо обсудить кое-что.

– Сенечка, ты забываешь, что Лиза на работе, – вкрадчиво процедила мать. – Ее ждут дела. Не задерживай ее надолго. Лиза, я жду тебя внизу с поручением!

Последние слова Элла Леонидовна произнесла суровым тоном. С ума сойти! Что он может с чернавкой обсуждать? Теорему Ферма? Обхохотаться можно! Элла Леонидовна величественно развернулась и выплыла из комнаты.

– Боюсь, рассчитает меня ваша мама, – сообразила Лиза.

– С чего ты взяла? – насторожился Арсений.

– Чувствую. Она была страшно недовольна, увидев вас в моем обществе. Извините, Арсений Сергеевич, она ведь права – мне работать надо.

– Глупости! – рассердился тот. – Я сам решаю, с кем мне говорить и когда. – Он поднял глаза на Лизу и снова смутился под ее испытующим взглядом, в котором угадывалась теплая смешинка.

Ничего не могла поделать с собой Лиза, этот чудак и нравился ей, и забавлял одновременно. Он казался ей безумно милым и привлекательным. Она сознавала, что теряет голову, нарушает все условия конспирации, ею же тщательно разработанные. Нет-нет, надо немедленно собраться, иначе хозяйка выгонит ее с позором, и тогда придется искать себе другое убежище, ведь долго оставаться нахлебницей у своей тетки Лиза не могла.

– Вы уж не серчайте, пойду я, – сказала она и направилась к двери.

Но вдруг Арсений вырос у нее на пути, взял девушку за плечи, и Лиза сразу почему-то ослабела, увидев его лицо совсем близко. Он осторожно прижался щекой к ее щеке, мягкая щетина щекотала ей шею. Тепло, исходившее от него, его дыхание словно обволакивали девушку упоительной негой. Плохо сознавая, что делает, Лиза обвила руками его шею, прижалась к мужчине всем телом в неудержимом чувственном порыве. Все поплыло, закружилось, потонуло в мерцающем тумане. Лиза потеряла ощущение реальности, отдалась жаркому объятию и головокружительному поцелую.

Сколько времени они целовались, неизвестно, – опомнились от пронзительного окрика с первого этажа.

– Лиза, Лиза-а-а! – истошно и капризно кричала Элла Леонидовна, словно чувствовала, чем занимается наверху ее сын с горничной. – Да где же ты? Сколько можно ждать? Ли-и-за!

– Господи, да что ж это я?! – воскликнула Лиза, вырвалась из рук Арсения и выбежала из кабинета. Она была в смятении, но все же, помедлив на лестнице, успела мало-мальски успокоить дыхание.

Элла Леонидовна стояла у нижней ступеньки с видом инквизитора.

– А ну-ка, пойдем в кухню, обсудим твое поведение в присутствии Евдокии. Ведь это она порекомендовала мне тебя. Вот уж не думала, что ты окажешься такой бесстыжей, испорченной девчонкой. – Хозяйка не умолкая шла впереди Лизы, качая широкими бедрами. – Ты подвела свою тетю, выставила ее лгуньей, тогда как она поручилась за тебя. Полюбуйся, Дуся, – продолжала она, входя в кухню, – твоя племянница совершенно распустилась, она в открытую заигрывает с Арсением. Разве я для этого ее нанимала? И разве не будет справедливым с моей стороны уволить ее немедленно?

Дуся, не ожидавшая натиска и столь неприятного поворота событий, заметно растерялась. Она пыталась оправдать племянницу, что-то лепетала в ее защиту, не в состоянии перекрыть раскаты громового возмущения оскорбленной хозяйки. На помощь подоспел Арсений. На сей раз он решился на прямую конфронтацию с матерью.

– Ты можешь хоть сто раз увольнять Лизу, я сам нанимаю ее, мне необходима ее помощь по дому и ее общество! – жестко заявил он.

Мать закатила глаза и начала картинно задыхаться, многолетняя практика позволила ей вполне натурально побагроветь, как если бы ей грозил апоплексический удар. Беспомощно расставив руки, словно в поисках опоры, Элла Леонидовна закачалась, захрипела, застонала. Дуся бросилась ее поддержать, Лиза подставила стул, лишь Арсений не сдвинулся с места, но страшно побледнел и закусил губу. Эти сцены давно перестали его убеждать, но приводили в бешенство, которое ему с трудом удавалось сдерживать. Он знал, что мать не остановится, истерика будет нарастать, пока все окружающие, знакомые, родственники не убедятся, какой он негодяй, подлец и неблагодарный сын.

Он знал, что бессилен перед ней, она в конце концов добьется своего любыми способами, единственный выход – уйти от нее навсегда, обеспечить ей платный уход, освободиться от ее непомерной опеки. Арсений уже не раз обдумывал этот вариант, но до сих пор необходимость выбора не стояла перед ним так остро. Как только мать перестанет ломать комедию, он ей все скажет. Тогда ей, возможно, станет плохо по-настоящему, но жертвовать собой он больше не мог. Жертвовать зародившимся чувством к Лизе он тоже не хотел, ведь с ним ничего подобного никогда не случалось, ни одна девушка не затрагивала его настолько глубоко, он чувствовал, что нынешнее увлечение непреходящее, это было нечто серьезное, настоящее, ради чего хотелось жить, действовать, творить.

Пока он обдумывал тяжелое для себя решение, на сцену явилось еще одно лицо, как выяснилось позже – весьма кстати. Это был Яков. Непонятно, как он прошел сквозь запертую калитку. Следовало предположить, что доверие Эллы Леонидовны к своему наставнику и целителю простиралось вплоть до свободного доступа в дом. Лиза усмехнулась про себя: не только Дуся безоговорочно доверяла Якову. Так и есть, в руке у провидца была увесистая связка ключей, которой он механически поигрывал.

Элла Леонидовна мгновенно изменилась в лице – бессмысленное выражение агонизирующего человека сменила на страдальческое, так она выглядела лучше, а ей не хотелось иметь отталкивающий вид при Якове.

– Что здесь происходит? – осведомился Яков тоном строгого учителя.

Элла Леонидовна протянула к нему руки и зарыдала.

– Хозяйка решила уволить Лизу, – объяснила Дуся. При этом она красноречиво указала глазами на Арсения.

– Та-ак, нервишки у тебя, Эллочка, расшалились не в меру. А ну, вставай! Пойдем лечиться, заодно поведаешь мне о своих сердечных муках.

Он подхватил женщину под руку и потащил в ту комнату, где они обычно уединялись для эзотерических сеансов.

Дуся смотрела им вслед с улыбкой. Яков, без сомнения, заболтает престарелую мегеру, убедит ее в том, что пребывание Лизы в доме – счастливый знак для Эллы Леонидовны, в доказательство представит ворожбу, спиритический сеанс, расположение звезд и многие другие подсказки тайных сил, с которыми искусный маг был на короткой ноге.

– Садитесь завтракать, – весело предложила Дуся молодым людям. – Все будет хорошо, Яков успокоит хозяйку, положитесь на него.

Дуся раскраснелась от жара плиты, а скорее от удовольствия, которое доставило ей появление Якова, она напоминала спелое яблочко – дородная, крепкая, излучающая телесное и душевное здоровье. Лиза залюбовалась теткой. Наверное, это большое счастье, когда знаешь, что любимый человек придет на помощь в нужный момент, избавит от проблем и забот. Лизе пока так не повезло в жизни.

Обещания Дуси сбылись. Элла Леонидовна явилась к ним другим человеком. Об увольнении Лизы больше не поминала и даже о зубной боли позабыла, но от идеи светского общества не отказалась.

– Завтра мы ждем гостей, – объявила она присутствующим. – Приедет моя подруга с дочерями, заодно я пригласила Игоря, чтобы была мужская компания.

– Игоря?! – изумился Арсений. – Ты уже самовольно звонишь моим друзьям?

– А что такого? Я записала его телефон. В прошлый свой приезд он по моей просьбе любезно сообщил свой номер. Надо иметь связь с твоими друзьями, мало ли что… Я пригласила всех с ночевкой, так что, надеюсь, будет весело. Лиза, приготовь две комнаты для гостей, проверь, чтобы наши друзья ни в чем не нуждались.

Арсений только махнул рукой – какой матери вдолбишь, что ты давно не ребенок, тем более матери, зацикленной на единственном сыне. Возмущаться, напоминать ей, что не следует приглашать гостей без его согласия, также было бы напрасной тратой нервов. Мать если что забирала в голову, то это было прочно и неоспоримо.

Яков поманил издали Лизу и Арсения. Завел обоих в комнату. Лицо его выражало озабоченность.

– С Эллой Леонидовной дело улажено. – Он испытующе смотрел исподлобья на Арсения, словно что-то искал у того в лице. Осмотр, по всей видимости, Якова удовлетворил, поэтому он продолжал: – Вижу, тебе небезразлична судьба Лизы. Мне тоже, поэтому нам прежде всего надо разобраться в ночном происшествии. Я имею в виду смерть Тимофеича.

– Что тебя настораживает, Яков? Старик упал, ударился головой о камень. С пожилыми людьми такое случается, – возразил Арсений.

– Старику больше ничто не грозит, – усмехнулся в ответ собеседник. – Меня же занимает другой вопрос: кто ночью заглядывал в окно Дусиного дома и пытался открыть оконную раму? И не повторит ли затейник свою попытку в одну из ближайших ночей? Скажу откровенно – я чувствую опасность. В случайную смерть Петра Тимофеича не верю. Можно было бы долго и нудно идти по следу, и я в конце концов докопался бы до истины. Но, пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что есть более легкий способ, а именно: изловить злодея.

– Но как?! – хором воскликнули слушатели.

– Как? Самым примитивным способом. Устроить засаду. Ночью. Прямо у девочек в доме. В одиночку я могу не справиться, ведь я не знаю, с кем придется иметь дело. Поэтому мне бы весьма пригодилась твоя помощь, Арсений. Если я хоть что-то понимаю, Лиза тебе нравится, не так ли?

Тот занервничал, начал ерошить свою шевелюру, как делал всегда в минуты волнения.

– Не представляю, кто может желать зла Лизе. Это бред какой-то!.. Нет, я, разумеется, сделаю все, что необходимо. Только не преувеличиваешь ли ты, Яков? Возможно, кто-то спьяну забрел во двор, почему ты так всполошился?

Яков прищурился и насмешливо уставился на Арсения.

– Хватит уже штаны в кресле протирать, математик. Логика хороша не только для чистой науки, иногда ее полезно включать в повседневной жизни. Помни – сухой расчет и бесстрастный анализ. – Яков страшно и весело оскалился. – Даже если нам придется столкнуться с привидением.

Не дожидаясь ответа, он почему-то повернулся и вышел, оставив молодых людей обескураженными. Ведь никакой конкретной договоренности пока достигнуто не было.

– Я что-то не понял, мне приходить к вам уже сегодня? – недоуменно пробормотал Арсений.

Неожиданно его осенило, он бросился вслед за колдуном, но сумел нагнать его уже за воротами.

– Яков, послушай, что я придумал! – Арсений пошел рядом, так как непоследовательный упрямец и не думал сбавлять ход. – Предлагаю еще одного помощника.

Яков только ухмыльнулся, не сбиваясь с размашистого шага.

– Да стой же ты! Сам мне потом спасибо скажешь. Считай, что преступник уже пойман.

Яков резко остановился:

– Черт побери! Я понял. Рагдай?

Арсений кивнул.

– Думаешь, он справится?

– Спрашиваешь! Это не пес, а настоящий кладезь для такого дела.

– Молодец! – Яков хлопнул Арсения по плечу. – Я же говорил, ты сообразительный.

– Я польщен, – улыбнулся тот. – Так когда приступим?

– Когда? – удивился собеседник. – Сегодня, конечно. Приходите с Рагдаем вечерком к Дусе, я буду там. Хм… – мотнул он головой и удалился.

Вечером Арсению пришлось дождаться, пока мать провалится в сон, а спала она на диво крепко. Засыпала под включенный телевизор и так спала до самого утра. Арсений поначалу пробовал телевизор выключать, но Элла Леонидовна тотчас просыпалась, ругала сына за то, что он ее разбудил, снова включала телевизор и мирно засыпала.

Сейчас Арсению это было на руку, бесконечная говорильня в эфире позволяла ему спокойно заняться своими делами – мать все равно ничего не услышит.

Рагдай и Скай, как обычно, ночью ходили по саду, при желании могли укрыться в своем сарайчике, в это время суток им предоставлялась полная свобода.

Скай тявкнул было, увидев хозяина в неурочное время, бросился к нему через клумбы, но был несправедливо водворен в собачьи апартаменты и заперт. Вдобавок ему приказали сидеть тихо, не ныть, не скулить, тем более не лаять. Счастливчик Рагдай ушел куда-то с хозяином; для незаслуженно запертого Ская все погрузилось в тишину и тоскливое ожидание.

Арсений все же не стал выводить машину из гаража из предосторожности: вдруг мать отреагирует на посторонний звук. До деревни было недалеко, фонарь он взял и никого не боялся, ведь с ним был Рагдай. Они пошли по ночной дороге, видя впереди только круг света от фонаря, – ночь была непроглядная, небо заволокли плотные тучи, кругом ни огонька, ни жилья, лишь шум леса повсюду, так как дул настойчивый плотный ветер.

Внезапно Рагдай остановился, вытянулся в своей обычной тревожной стойке. Арсений посветил вдаль и увидел лосенка; красавец не торопился перебегать шоссе, уставился влажными глазами в надвигающийся луч света. Хорошо, что фонарь, а не фары автомобиля – не заметишь, как собьешь бедняжку. Арсений как-то раз едва избежал столкновения, залетел в кювет, потом долго чинил машину и отходил от стресса.

Рагдай стоял не двигался – на зверей он не охотился. А вот что там за тень мелькнула позади лося, что-то темное, определенно фигура человека в развевающейся длинной одежде. Арсений готов был поклясться, что прохожий мимоходом провел рукой по спине лосенка, – при этом на пальце его сверкнуло что-то ослепительно-синее, – и пропал в темноте. Но Рагдай не шелохнулся, не дернул ушами при виде нового объекта. Самое поразительное, что и лось не вздрогнул. Не среагировали чуткие животные, как будто не было никого, а ведь Арсений ясно видел человека, зрение его пока что никогда не обманывало, и глюков за ним не водилось.

Он решительно двинулся дальше и спугнул лосенка. Рагдай снова побежал впереди, Арсений обшаривал светом фонаря дорогу впереди и окрест, но никого больше не обнаружил.

Несмотря на густой мрак, час был не слишком поздний; к деревне Арсений подошел к одиннадцати часам. Во многих домах еще светились окна, хотя в большинстве своем жители ложились рано. Улица была слабо освещена. Деревенские собаки выскочили небольшой стайкой с остервенелым лаем, заприметив незнакомого пса. Тот повернулся, с ужасающим рыком показал клыки. Дворняги ретировались, повизгивая, словно напоролись на страшного зверя.

Арсений нашел нужный дом по описанию Лизы. А тут она сама вышла на крыльцо. Рагдай, откинув обычную сдержанность, перемахнул через жерди изгороди, кинулся к Лизе.

Она не первый раз выходила посмотреть, не идет ли долгожданный гость. Яков с Дусей, сидя рядышком на лавке за столом, под видом чаепития были заняты друг другом. Занавески в целях конспирации были плотно задернуты, улица не видна, поэтому Лизе не сиделось на месте. Сегодня она пренебрегла маскировкой, искусно причесалась, красиво оделась к приему гостя, даже чуть-чуть подкрасилась. Ей хотелось произвести впечатление на Арсения.

Судя по его потрясенному взгляду, цель была достигнута. Как и в прошлый раз, у Лизы закружилась голова от близости Арсения. Они целовались на крыльце, пока никто не мог их видеть, не считая Рагдая. Но пес, кажется, ничуть не ревновал, напротив, был весьма доволен, к тому же снова улегся к Лизе на ступни, так что молодым людям пришлось обниматься через него.

Хлопнула дверь в сенях, влюбленным пришлось оторваться друг от друга.

– Пошли, – сказала Лиза. Она взяла Арсения за руку и повела за собой в дом.

В горнице было тепло, топилась печь, на лице Якова было разлито довольство. Он совершенно расслабился, но, увидев Рагдая, слегка подобрался:

– Ты его придерживай все же. Псина меня не жалует, вишь, как смотрит, аж шерсть встала на загривке. Уж втолкуй своему товарищу, что нам придется работать в одной команде.

Арсений принялся втолковывать. Шерсть на загривке у Рагдая вскоре улеглась, но особой симпатии к колдуну он по-прежнему не выказывал, косился на него с настороженностью, прижимая уши.

– Как добрались, Арсений Сергеевич, без происшествий? – спросила Дуся. – Я бы ни за что в такую темень из дому не высунулась.

– И правильно, – подхватил Яков. – Темная сторона не для вас, у нее свои обитатели.

– Силы зла? – улыбнулась Дуся.

– Ах, о чем вы? – возразила прагматичная Лиза. – Меня давно возмущает, что всякие выдумщики превратили ночь в обитель зла. Тьма и свет – две составляющие жизни. Как плюс и минус, во всем есть единство противоположностей. На Земле пропало бы все живое, если бы не было темной стороны суток. Хваленое солнце выжгло бы все до последней травинки. Тысячи организмов в океане ждут луны, прилива, чтобы жить, питаться, размножаться, а сколько ночной жизни в лесах на суше! Даже люди ищут любовного уединения в темноте. А вы говорите о каком-то зле, тогда как тьма есть самое настоящее добро.

– Неплохо для горничной, верно? – с хитрецой кивнул в сторону Лизы Яков. – И хороша-то, и умна, не девица, а настоящая королевна!

Лиза зарделась от смущения, наклонилась к Рагдаю, тот с готовностью запрокинул голову, чтобы ему почесали шею.

Арсений смотрел на девушку задумчиво. Что-то много загадок появилось в последнее время, будто пришла пора покончить с размеренной, привычной жизнью, будто кто-то сверху вытащил его за шиворот из удобного кресла и как следует встряхнул. Пора просыпаться и посмотреть в лицо тьме, найти в ней добро или зло, чтобы решить предложенную судьбой задачу.

– И все-таки, Лизонька, для лихих дел преступники охотнее выбирают ночь, – возразил он. – Кстати, мы с Рагдаем по дороге сюда наблюдали странное явление.

Он подробно описал встречу с лосенком и красочно, со всеми нюансами, таинственную фигуру в черном, чье присутствие не почувствовали животные.

Якова особенно заинтересовало упоминание о голубой вспышке на пальце у странника.

Он заставил несколько раз пересказать эпизод, задавал вопросы, выяснял детали.

Дуся не выдержала:

– Ладно, не томи, тебе что-то известно? Мы тоже хотим знать.

– Прижилась в наших краях еще одна легенда, красивая и печальная одновременно, – начал повествование колдун.

История быта необыкновенная, как преподнес ее Яков, а в свете последних событий к ней добавились любопытные подробности. Все присутствующие слышали о дьяконе Савелии, обстоятельствах его смерти и бытующей в округе легенде о приходах бывшего регента в близлежащие деревни. Однако не все знали, что в роковой день, когда погиб Савелий, погибла и его сестра Капитолина, находившаяся в тот момент в церкви. Она пела в хоре, который быт расстрелян в полном составе красноармейцами. Один из убийц снял у мертвой Капитолины с пальца фамильное кольцо с необыкновенно ярким аквамарином, доставшимся ей в наследство от матери. Кольцо, прозванное Голубой искрой, издревле передавалось от одной женщины рода к другой. Неизвестно, представляло ли оно большую материальную ценность, – достоинство его было в другом: в семье закрепилось поверье, что Голубая искра хранит в себе любовь и каждая следующая обладательница перстня будет счастлива в браке со своим избранником.

Пророчество, как ни парадоксально, сбывалось от поколения к поколению, семьи в роду были крепкие, плодовитые, лишь Капитолине не повезло, ее жизнь трагически оборвалась, прежде чем девушка успела встретить своего суженого.

Отряд, в котором оказалось немало мародеров, после бесчинств в Острюхине, остановился на постой в Вольшанках. Разгулявшиеся захватчики и здесь без стеснения ограбили зажиточных жителей, некоторых убили, хвастались друг перед другом трофеями. Красноармеец, укравший кольцо Капитолины, нес караул ночью. Все было спокойно, никаких происшествий не случилось, подозрительных звуков не доносилось. Напуганные жители притаились в своих домах, носа на улицу не высовывали.

Однако наутро караульного нашли мертвым. Перстня при нем не оказалось, на теле повреждений не было обнаружено. Казалось, он умер от испуга, так как на лице его застыло выражение ужаса. Мертвец сидел привалившись спиной к бревенчатой стене избы, глаза его были выпучены, рот открыт, словно парень перед смертью хотел крикнуть, но не смог; заряженное ружье лежало у него на коленях. Жители хорошо запомнили тот случай, так как всех допрашивали по очереди, но следствие ни к чему не привело, и времени на дознание было мало. Отряд тронулся в дальнейший путь на закате. Покойника зарыли наспех где-то за околицей, скоро ни могилы его, ни имени не осталось.

Но предание о кольце продолжало жить, девушки верили – кто найдет Голубую искру, будет счастлив в браке и взаимно любим. А еще говорили, что перстень у мародера отнял дьякон Савелий, брат Капитолины. Не смог оставить заветный амулет сестры ее убийце, явился к нему ночью, – живой или мертвый – неведомо, так как тела регента так и не нашли, – и отнял семейную реликвию. Общественное мнение склонялось к тому, что Савелий был все же мертв, ибо многие были свидетелями расправы над ним, а к вору-де явилась его тень. Байки обрастали подробностями, то мог быть дух, призрак либо ходячий труп, иначе как объяснить внезапную, беспричинную смерть бойца и маску ужаса на его лице. Камень тоже претерпел изменения в народных пересказах, из аквамарина превратился в алмаз, кольцо возросло в цене, стало мистическим, пугающим символом.

– Неужели все это правда? – с дрожью в голосе спросила Лиза.

Потусторонней жутью пахнуло на слушателей. Все посмотрели на Арсения, вспомнив его встречу на шоссе.

– Рагдай не почувствовал присутствия человека, которого ты видел? А на пальце у привидения сверкнуло что-то ослепительно-голубое. Ну знаете, хорошее местечко тут у вас! Вам надо на туризме зарабатывать.

– Вот-вот, здесь еще уместно Глас упомянуть, – неловко засмеялся Арсений. Ему самому стало не по себе.

– Шутки в сторону, нам пора заняться делом, – энергично постановил Яков. – Девочки, гасите свет, марш в постель, можете безмятежно спать, а мы с Арсением и Рагдаем – в засаду. Кто тут таскается по ночам – живые или мертвые, – выясним, только дайте срок.

Однако ночь прошла спокойно, в дом никто не ломился – ни люди, ни привидения. Рагдай спал в углу, ни разу не дернув ухом. Под утро Арсений сам заснул – прямо на полу, на расстеленном старом тулупе. В шесть его разбудил Яков:

– Ладно, пошли, а то мамаша тебя хватится, включит сирену, весь мир на ноги поставит. Обещала сегодня гостей созвать. Женить тебя хочет, хе-хе! Как спровадишь гостей, снова сюда, понял?

Арсений не удержался, заглянул через железную спинку кровати на спящую Лизу. Она лежала на спине, слегка повернув голову, покоясь щекой на ковре собственных волос. Ей снилось что-то тревожное, она хмурилась, ресницы трепетали.

– Давай, давай, Ромео, – страшным шепотом спугнул влюбленного Яков. – Девка хороша, но всему свое время. Уходим уже. С ней еще успеешь сегодня повидаться.

Арсений с неохотой покорился. Яков взялся проводить его почти до самого дома, до развилки, откуда маг обычно отправлялся на берег реки Вольши, к своей одиноко стоящей избушке. Рагдай был явно недоволен путешествием в подобной компании, семенил, против обыкновения, рядом с хозяином, словно боялся оставить его одного.

– Странно, что пес тебя не любит, – заметил Арсений. – Ты сам знаешь, что его в тебе настораживает?

– Конечно знаю, – усмехнулся тот и посмотрел на Арсения.

Глаза у него были необычного цвета – вроде бы светло-карие, но в зависимости от освещения временами казались совершенно желтыми. Глянет вот так, рысьими глазами, – и пробьет насквозь, не то что братьям меньшим, человеку станет не по себе. Будто встретилось им существо иного порядка – непостижимое, оттого пугающее. Только Арсений теперь доверял Якову безоговорочно – тот показал себя надежным другом. О Лизе заботился на правах родного человека, таковым себя считал из-за любви к ее тетке, а в том, что Яков любит Дусю по-настоящему, Арсений не сомневался.

Руководствуясь этими соображениями, Арсений решил рассказать обо всех страхах и опасениях Лизы. Его интересовало, как истолкует их Яков. Первым делом он рассказал о черном вороне, напугавшем Лизу по приезде в Вольшанки. Яков сразу нахмурился – новость ему не понравилась.

– Это единственный случай или были еще? – спросил он.

– Она видела ворона еще дважды. Поэтому стала придавать значение его появлениям. Да я и сам его недавно видел. Сидел у нас на заборе, как петух на насесте. Крупный такой, башка круглая, вид нахальный.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю