Текст книги "мой Страж(СИ)"

Автор книги: Ирина Хмара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Да тут ты права, трусом был. Вот и не мог решиться.

– Молодец, признание своих ошибок приводит к смягчению приговора – Засмеялась, Вал как не пытался строить серьезную мину не выдержал и улыбнулся со мной, я же продолжила свою речь. – Это, же каким трусом нужно быть, что бы лишить нас такого удовольствия? Да мы... Да мы.. столько могли натворить. В конце то концов научились бы целоваться. Ну ты и гад! Блинн столько головников можно было избежать!

– Все, разошлась, виновен, признаю. Делать, что будем? – Теперь он точно расслабился.

– А что уже можно с этим поделать? Ну как вариант можно расстрелять, но жалко. Тебя же еще женить нужно.

– Я тебя люблю – Уже более уверенно заявил и посмотрел на меня.

Сейчас смотря в такие знакомые глаза, осознала, что вправду любит. Жаль, только уже поздно стало. Его точно поженят, тут ситуация действительно не предполагает выбора. А я? Если влюблюсь? Что потом? Кусать локти или еще хуже делить его с другой женщиной? Не смогу, гордость не позволит.

– Дай догадаюсь, думаешь насчет моей будущей жены? – Невесело усмехнулся.

– Если вкратце, то да. Сам понимаешь быть любовницей осуждаемо в нашем тесном кругу. Да и гордость просто не позволит.

– Вот давай об этом поговорим позже, когда уже просто выхода не будет. Я принимаю все возможные меры для срыва контракта.

– А сейчас, что предлагаешь забыться в твоих любящих руках? А обо мне ты подумал? Что если меры не сработают, а я полюблю тебя? Что тогда делать мне?

– Сработают, а если нет, сбежим!

– Ну, ты и дурак! – Сбежать от короля? НЕВОЗМОЖНО.

Вал встал со скамьи, схватив за руки и притянул к себе. Его губы не смело прижались к моим и замерли, словно спрашивая разрешение на поцелуй. Эх, чертов, джентльмен. Приоткрыв губы пригласила. Поцелуй получился нежным и тягучим, совсем не таким, каким должен быть мой первый поцелуй. Хотя, разумно рассуждая, я не понимала, каким именно он должен быть? Но, то, что мне не хватало огня и страсти, которые сметали бы все рассуждения моего мозга это факт. Может Валлиан был не тем, с кем хотелось сгореть?

Но мужем он будет просто прекрасным, жаль, что мне еще рано об этом думать.

Прервав поцелуй, прижалась к нему всем телом и обняла. Думаю это был последний раз когда я себе это смогу позволить.

– Вал дай мне время ладно? – Поднимая голову пробормотала.

– Хорошо. Только, пожалуйста, подумай.

– Уговорил здоровяк, а теперь включай джентльмена и проводи меня к автомобилю.

С родителями решила не прощаться, лучше позвоню с машины, сегодня с меня хватит потрясений, а зная маму, она поймет, что что-то случилось, устроит допрос. Мне этого не хотелось. Быстро обняв здоровяка, юркнула в любезно открытую дверь автомобиля и помахала ручкой. Через полчаса уже очутилась в комнате. Сил на обдумывание сложившийся ситуации не было, в общем, как и желания. Скинув обувь и платье умылась. Тоскливо взглянув на душ, осознала, что очень хочется еще тело сполоснуть. Пришлось идти к шкафу за футболкой и полотенцем.

Дверь грохнула об стену, заставив меня подпрыгнуть и на автомате встать в стойку для защиты. Не успев толком рассмотреть своего гостя, была прижата к стене. Скорость, с которой все это произошло, заставило нервно присвистнуть или икнуть точно не берусь утверждать.

Это был Крис, походу валить нужно было не в комнату, а тихо тырится где-нибудь на Марсе. Стало интересно, что же я ему сделала. Мозг напрягся, пытаясь отыскать информацию, где я опять накосячила и выдал уже привычный бииип.

– От него воняло тобой. – Уже понятней. Мысли завертелись, так он обнюхал Вала?

– И что? – самый закономерный вопрос способный поставить в тупик любого умника.

Крис нахмурился, ноздри его затрепетали. Видимо хотел уличить меня, в занятие сексом. Только не на ту напал.

– Что интима не ощущается? – Я смотрела прямо в глаза, боясь пропустить любую его реакцию.

– Можешь отпускать, шлюшкой еще не стала. – Его рука еще больше напряглась.

– Больше к тебе никто не прикоснётся – Зарычало (явно для устрашения) чудовище. Ага.

– Откуда знаешь? Завтра вот решила на свидание сходить, а там уж как пойдет. – Блин ну где мои мозги? Почему они всегда мне отказывают? Прекрасно знаю, не стоит его дразнить. Проще прикинутся дурочкой, совсем согласится, а сделать по своему, но не могу. Вся дискуссия прошла под грозное рычание.

– Я так сказал. – Исчерпывающий ответ, только мне другой хочется.

– А вы страж Кристофер какие права имеете мне запрещать? Да отпусти ты уже мое горло, неудобно так говорить! – Горло мое конечно отпустил, а вот тело так и осталось, прижимаясь ко мне.

– Понимаете, по уставу одобренного советом стражей, в который вы так же включены, в выходные дни преподаватели не несут ответственности за учеников. Так же там хорошо прописано, что эти же дни разрешается покидать учебный центр. Сами понимаете, в родственной связи я с вами не состою, что говорит нам о том, что имею полное право Вас не слушать.

В глазах промелькнула осознанность. Я зло хмыкнула. Порывистый шаг назад утвердил мои подозрения, что эмоции стали уступать разуму. Плохо, я не этого добивалась. Мое тело выпустили из плена. Вздох вырвался сам собой.

– Крис ну признайся же ты чертов ублюдок, что тебя тянет ко мне. Мне надоело постоянно кусаться с тобой. Все надоело – мой голос медленно затихал. Сейчас я действительно устала.

– Тянет – нервно пройдясь рукой по ежику черных волос, он поднял взгляд. – Почему? – Не ну конечно я много чего знаю, но не настолько.

– Ты мужчина, я женщина? – Несмело попыталась объяснить физико-химические процессы организма.

– Ты ребенок. – В точку.

– А ты злобный старикашка, но я же тебя не осуждаю.

Он протянул руку, ухватил выбившуюся прядь, смотря в глаза. Немного потянул на себя, посылая толпу мурашек по затылку. Чертово тело, как оно вообще может без мнения хозяйки определять, что ему больше хочется?

– Обычная – Взгляд переместился по шее на ключицу, остановившись на кружевном лифчике. – Худая и не складная.

– Открыл блин Америку. – Улыбнулась я. На правду не обижаются.

– Почему я сдыхаю, если не увижу твоей гребанной улыбки хотя бы день? – Он уставился на мои губы.

Вот как по мне без его оскала я могла жить хоть вечность, только моим мнением тут не интересовались.

– Такое не преодолимое желание разорвать всех, кто смотрит на тебя, кому ты их даришь. – Кончик пальца провел по губам.

Стоп сигналы выключены.

В свое оправдание могу сказать, что честно пыталась сопротивляться, долго и упорно, но видимо недостаточно одного упрямства.

Он меня завораживал своей грубой силой и жестокостью. Тело манило обещанием огня. Осталось голое желание его попробовать, лично убедится, что оно горячее, а не холодное как глаза.

– Перестань вести себя отвратительно, и мои улыбки будут посвящены и тебе.

– Тогда я пропаду, не удержусь, присвою тебя.

Сглотнув сухой комок, решила прыгнуть в пропасть без парашюта.

– А кто сказал, что я не хочу того же? – пальцы замерли, глаза оторвались от губ плавно заскользили по лицу. Льдисто – голубые, холодные, самые красивые. Зрачок стал расширяться, заполняя темнотой радужку.

Мы оба проиграли.

Шаг. Тело вернулось в такую знакомую позу, надавливая, завоевывая и покоряя.

Наклон головы, заставил прерваться дыхание.

Пальцы прочертили огненную линию к затылку.

Прикосновение губ прошло ударом тока по всему телу, вырывая грудной стон. Он не спрашивая подчинял не давая задуматься. Язык ворвался в меня, ураганом сметая любое сопротивление.

Здесь не место нежности и глупой педантичности. Моя рука скользнула ему на плечо, не в ласке. Хотелось его голой кожи, ощутить, покарябать, подписать, заявить на него свои права. Оставить предупреждение, что он только мой. Воротник порвался. Его грудь завибрировала от рыка – не предупреждая – нет, потакая.

Бедро сжала уверенная рука, оставляя синяки, но это еще больше зажигало. Тело выгнуло дугой в ответ на злую ласку прижимаясь еще больше. Хотелось раствориться в нем, познать его безумие.

Меня больше не было – без него не было. Не отрывая взгляда, друг от друга мы перешли на новый уровень общения, где отсутствовали моральные принципы, запрещающие получать наслаждение молодой девушке и мужчине.

Закинув мое бедро на талию, раскрыл меня еще больше.

Плоть коснулась клитора в кружеве. Что заставило зарычать обоих. Второе бедро оплело крепкую талию моего мужчины.

Крепко удерживая мой зад, Крис повернулся. Мышцы перетекли под ладонями. Давая ощутить мощь жилистого тела.

Дааа, теперь только моего тела. Убью, не задумываясь любую, кто осмелится дотронуться. Пальцы напряглись, карябая, причиняя боль, разрывая футболку, гладя и предупреждая. Он понял. Все намного серьезней, больше нет шуток.

Спина коснулась холодного шелка. Ненадолго, вокруг нас только пламя.

Движение бедрами, стон в его рот.

Воздух икрится, уплотняется.

Тело бьет током, выгибая, взрывая вселенную на миллиарды осколков. Крик приглушают тонкие терзающие губы.

Он знал, что произошло, понял по глазам. Рычание прошивает все нервные окончания.

Руки срываются с места, рвут кружево.

Одно безумие на двоих. Не отстаю. Пряжка не останавливает, ломается под пальцами как пластик. Подушечки пальцев скользят по темной дорожке, к наслаждению. Головка члена упирается в ладонь. Сжимаю. Грудью ощущаю рык.

Мой.

Время остановилось.

Толчок.

Желанная боль.

Теперь только твоя.

Нарастающее движение, подводят к черте во второй раз. Губы оторвались, язык прочертил влажную дорожку к открытой шее.

Спираль выпрямляется, выстреливая в теле. Укус. Глаза закатываются. Оргазм накатывает волнами, принося сладкую смерть.

Меня больше нет.

Скольжение внутри ускоряются, язык слизывает кровь из ранок на шее. Хриплый стон срывается с его губ, лаская мое ухо.

Нет мыслей, темнота подкрадывается, убаюкивая – обнимает, забирая все сомнения, принося покой удовлетворенному телу, вес моего первого мужчины успокаивает, мои руки гладят спину такого странного вампира, который меня чем-то притягивает. Сейчас на место моей ненависти и страха пришло тепло и желание всегда быть только рядом с ним.

Тишина разбавляется частым дыханием. Слова не нужны. Мы все друг другу сказали глазами.

Одно безумие, одна жажда. Сопротивляться бесполезно это выше морали и ненужных ссор.

Прижимаюсь, руки сжимаются еще крепче, не могу дать свободу дикарю. Он не против. Она не нужна. Сейчас мы одно целое.

Темнота требует своего. Дыхание выравнивается, замедляясь. Морфей дарит свои объятия.

Пятая глава.

Холодно. Неправильно. Должно быть жарко. Руки скользят по гладкому шелку – пустота. Подрываюсь в сидячее положение, глаза закрыты. Мне не зачем смотреть, я знаю. Он ушел. Воспоминания маленькими пузырьками воздуха взрываются в голове.

Глаза, губы, рука, боль, огонь. Ночь прошла, конец истории.

Укус.

Тошнота накатывает волнами, сотрясая, заставляя практически бежать в ванную. Ноги подгибаются, глухой удар коленок о кафель. Спазмы скручивают желудок, наказывая за не осмотрительность, за глупость.

Откидываю мокрые прядки с лица, холодный пот пропитал до самых костей. Очень плохо, голова идет кругом, молчаливое рыдание сотрясает, заставляя хватать воздух, давится им, желая захлебнуться, прекратить эту пытку.

Очень больно в груди. Это не сердце разбивается, это смерть души.

Он знает как мне плохо, чувствует, моя кровь теперь часть его. Мы связаны. Мне не нужно смотреть в зеркало, что бы понять, по шее расползлась вязь. Метка, заявляющая, что теперь у меня есть хозяин. Не муж, не любимый. Хозяин.

Для создания пары, нужен обряд – единения*. А так только вещь принадлежащая мужчине.

– Теперь только твоя – с тихим надрывом вырывается. Мой сорванный голос пугает.

Больно. Меня скручивает осознание произошедшего, УКУС без венков, смерть от позора. Внутри щелчок, вырубает предохранитель. Боль ушла резко. Голова проясняется.

Встаю, немного покачиваясь, выхожу к шкафу, не замечая постели – боюсь, что боль вернется, если увижу это место. Нахожу футболку, длинную и мягкую как и хотела вчера. Возвращаюсь.

Подхожу к душу. Я еще не готова взглянуть правде в глаза, включаю кипяток, закрывая дверку кабинки, пар затягивает стекло, пока моя спина опирается на холодную стену. Отталкиваюсь, звук открываемой дверки, обволакивающий пар бьет в лицо. Протягиваю дрожащую руку к регулятору, выравнивая температуру. Пару шагов. Может я робот? Сломалась?

– Я прекрасно осведомлен о том, что тебя сложно сломать, но я это сделаю.– Слова сами всплывают в голове, грубый голос, злость в глазах.

– Сломал – шепчу я.

Стою напротив зеркала, потоки воды хлещут в стену. Прежде, мне нужно посмотреть на себя, убедится, что это не игра моего больного воображения. Признать, что это случилось. Пережить свое падение.

Еще пару минут, иллюзии, которая дает надежду, что это был только сон. Нервно дергаю рукой, стирая дымку. Глаза напротив, серо синие, темные. Каштановые сбившиеся волосы, худое, бледное лицо с выпирающими скулами. Красные, припухшие губы. Кончиком пальца провожу по нижней губе, слегка покалывает. Отвожу прядь волос с левой стороны. Именно там, кожа звенит обжигая. Мои глаза еще больше распахиваются. Голубое пламя, переплетаясь, тянется от ключицы к шее, язычки которого заканчиваются под подбородком. Грудь сжимается, выпуская вздох – красивая вязь завораживает. Восторженный взгляд перемещается на спрятанную в кружево грудь. Ребра, живот – маленькие синяки от грубых пальцев по бокам. Бедра в разводах засохшей крови.

Не сон. Реальность.

– Шлюха – шепчу.

Вот какая она – взрослая, правда? Слез нет. Вообще эмоций нет.

– Сломалась? – поднимаю глаза на свое отражение, спрашивая. Пытаюсь прочитать ответ – не получается.

Руки тянутся за спину, расстёгиваю лифчик. Шаг назад под теплые струи. Вода расслабляет, дает возможность отогреться, подумать.

╦ Обряд – единения, проводится в специальном храме, с помощью жриц, служительниц богам. Проводится между вампиром и избранной женщиной. Результатом обряда становится татуировки, оплетающие одинаковым рисунком запястья связанных.

Не стоит питать иллюзий, между нами был просто секс. Он сожалеет о случившимся? Если бы это было не так, он был бы уже здесь. Значит, стоит жить дальше. Вот только как? Делать вид, но вязь не скроешь, не закрасишь.

– Хммм. Теперь я полюблю кофты с высоким горлом. – Ухмыляясь, смотрю в зеркало. Пытаюсь вернуть себя.

Полотенце, футболка. Мое тело чистое. Волосы расчесаны. В душе не осталось ничего, нет боли, нет спокойствия, вообще стерильно.

Выхожу в комнату. Срываю с кровати шелковое покрывало со следами ночи, нагибаюсь к лоскутку, оставшемуся от кружевного белья, отношу, кидаю в стиральную машину. Туда же отправляется платье. Сознание бьет воспоминание о поцелуе Валла. Хочется обвинить его, но нет отклика от таких мыслей. Снять с себя вину – как это по детски. Вот только я уже повзрослела.

Нет выхода, нужно идти в столовую. Держать образ "ничего не случилось". Столовая встречает тишиной, по времени обед состоится только через час. Выбор не велик, беру остывший омлет и чай. Вкуса нет, но организм нужно кормить. Никому не покажу, как я сломалась, не дождутся.

Поднимаюсь на второй этаж и замираю, навстречу бодрой походкой идет Грег.

– А, вот где ты! Маленькая тут такое дело, мы патруль перестраиваем – хмурится.

– Лис? – пытается, что то рассмотреть. Но я знаю, что вязь скрыта шарфом.

– Что случилось? Что с твоим лицом? – делает шаг ко мне. На лице проскальзывает догадка. Плохо.

Больно срывает защиту, шарф летит в сторону. Хватает секунды на осознание. Ошарашенное лицо перемещается на руки. Да там нет браслетов.

– Кто? – рычание немного пугает.

– Сука! Это он да? Крис? – трясёт, вцепившись в плечи.

– Да. – Ровно отвечаю. – По обоюдному желанию – Добавляю, уверенно смотря в глаза.

– Да хрен там. – Разворачивает, цепляясь за мою ладонь.

Мы несемся на выход из центра, на улице темно, воздух приветствует запахами лета. Подбегаем к особняку Стражей. Резко распахивает дверь, не замедляясь, влетаем в холл гостиной.

Салли замирает, не понимая, что происходит. Потерянное лицо осматривает Грега, меня.

– Грег, что случилось? – Салли не понимает в чем дело.

– Где эта сука? – моя голова опускается. Я не хочу, разборок.

– Да о ком ты? – Ее взгляд возвращается ко мне, замечает. В больших карих глазах мелькает понимание.

– Крис уехал, пару часов назад – говорит Грегу, а смотрит только на меня. Смотрит с жалостью.

Я вытаскиваю руку из стального захвата, выпрямляю спину. Не надо жалеть меня.

– Он приходил к Логану, затем забрал ключи от Ровера и уехал.

Я поворачиваюсь, стремясь уйти и забыть все.

– Куда намылилась? – Грег злится.

– В комнату. Я же сказала по обоюдному желанию. – Мне должно быть стыдно, только этого нет.

– Да щазз – Он огибает меня, снова хватая за руку, тащит по лестнице наверх.

Пытка еще не закончена. Подходим к двустворчатым дверям главы.

Не стучась, Грег распахивает дверь, уверенно входит, таща меня словно на буксире в комнату.

Логан отрывает глаза от документов, лежащих на большом дубовом столе.

– Грегори, какого хрена? Что..? – Замечает меня стоящую немного в стороне сзади массивного тела блондина. Выгибает брови вопросительно.

– Алисия?

– Полюбуйся – зло выплевывает блонди, вытягивая руку, заставляет немного пройти вперед. Поднимает мои волосы.

Глава встает, выходит из за стола не отрывая взгляда от моей шеи. Останавливаясь напротив, осматривает все открытые участки тела, пытаясь что-то найти.

– Кристофер. Я прав? – Повернул голову.

– Сам то, как считаешь? – блондин успокаивается.

– Я не считаю. Я общался с его женой. Такой же рисунок украшал и ее шею.

Скорее всего, сейчас должна появиться обида. Тишина становится блаженством.

– Алисия, он изнасиловал тебя? – прямой вопрос.

– Нет. – уверенный голос без эмоционален. Хотела научиться подражать ледяному спокойствию Стража? Теперь научилась, могу спать спокойно.

– Ты давала согласие на укус? – прямой намек на недостойное поведение. Вот только я и без Вас уважаемый глава в курсе как низко упала.

– Да. Все произошло по обоюдному согласию. – Самая частая фраза сегодняшнего дня.

– Грегори ты же понимаешь, что я ничего поделать не смогу. – Взгляд смягчился, подсказывая, что он сожалеет.

– Голову бы твари открутить. Он взял отпуск и свалил. Незнаю куда. – Логан обнял меня.

– Сука. Я сам лично ему башку оторву. – голос Грегори доносился приглушенно. Мое лицо утыкалось в футболку Логана.

Зачем им это? Я не приближенная и таковой становиться к ним не хотела. Жалеть меня? Для чего? Я вроде уже не настолько маленькая девочка, чтобы не понимать к чему это могло привести! Секс как таковой в обществе не осуждался, а вот кормление от любовниц, сразу относило их в категорию некого стар-бакса для нелюдей. Я все это знала, еще с детства. Он не интересовался моим мнением, когда укусил, а если бы и спросил, я бы не смогла отказать.

Я отстранилась, весь этот спектакль стал надоедать. Сама виновата, жаловаться я не собиралась, видеть жалость в глазах знакомых и осуждение не знакомых людей мне не хотелось.

– Я пойду – пробормотала, опуская лицо к полу. Только спина осталась прямой, словно вместо омлета меня заставили проглотить кол.

– Куда? – Хмуро посмотрел Грегори.

– В комнату. – я улыбнулась – Еще раз Грегори, со мной все в порядке. Крис, не в чем, не виноват. Мы оба этого хотели, мы это получили. Все. – Интересно, для чьих я это ушей говорю. Скорее всего, для себя.

– До свидания Логан, Грегори отстань, меня ненужно провожать. Где выход я итак помню. – Остановила я рукой блондина делающего шаг ко мне.

– Мне не нужна нянька. Со мной все в порядке. – Да, будет все в порядке, как только спрячусь от всех в комнате.

– Точно? – Грег смотрел с недоверием.

– Да. – Мой голос был уверенным, губы растянуты в непринуждённой улыбке.

Закрыв дверь своей комнаты, прислонилась к спиной. Мысли крутились в голове.

Будет громкий скандал. Мои родители так просто это не оставят. Узнают все. Позора не избежать.

Или избежать?

Нет, я не смогу сбежать, побоюсь! Как же Шерри и Кен?

– Они поймут. – внутренний голос не затыкался.

– Один раз ты уже сбегала. – Да сбегала. Когда была маленькой и глупой девчонкой и брата с собой потащила. Поэтому он погиб.

– Давай, начни себя жалеть. Заплачь. Тебе ведь этого хочется.

– Нет.

Это было решающим словом в мысленном диалоге. Я решилась. Снова в путь. Пусть горы падают без меня. Срать на все. С меня хватить сверхъестественного дерьма. Начну сначала, среди людей.

Схватив мобильный, долго не решалась нажать на вызов.

– Перед смертью не надышишься?

Создалось впечатление, что даже стандартные гудки осуждают меня.

– Хай милая – раздалось с того конца. – Эй, Кени, иди сюда тут наша малышка звонит!

– Привет дочка.

– Привет Шерии, Привет Кен. – Напустила радости в голос.

– Ой, милая, ты не представляешь, что вчера случилось! – Думаю, мама ты тоже не догадываешься. – Не успел Вал переступить порог, как на него накинулся... ну этот... да блин Кен как зовут того дикаря?

– Кристофер. – В унисон со мной ответил Кен.

– Ну вот, короче этот дикий схватил его за пиджак, поднял и как зарычит. Представляешь, прям на глазах стольких людей. – Ему без разницы. Правильно Шерри его зовет. Он дикий и сумасшедший. Холодный, и в туже минуту горячий.

Всхлип вырвался сам собой. Я заревела.

– Малышка что с тобой? – голос матери дрогнул. – Ну, моя, хорошая, не пугай меня. Что случилось?

– Алисия дочка, тебя кто-то обидел? – папа.

– Мам, пап. Простите меня. Я не хотела. Просто не смогла. Он ни в чем не виноват, только я.

– Что случилось? – прервал мое неадекватное бормотание отец.

– Шерри, я... и... и он меня укусил. – снова разрыдалась я.

– Ну, ну малышка, упокойся. – Голос отца отдавал теплом, не осуждая.

– Моя хорошая, все хорошо, это не страшно. – Их поддержка меня немного стала успокаивать.

– Он предъявил на тебя права? – Вопрос дня. Теперь настанет конец. Я его заслужила.

– Нет. Он...

– Этого достаточно. Я разберусь, все будет хорошо. – Слезы высохли сами собой. Чего еще я ожидала? Папа все решит. Найдет, заставит жениться. Хм. Нет.

– Нет. Ты не понял Кен. Я не прошу решить мою проблему.

– Но.. как же? – В разговор ворвался потерянный голос Шерри.

– А так. Не переживай Шерри, я уеду. Никто ничего не узнает.

– Ты о чем вообще сейчас говоришь? – Голос мамы прорезался требованием.

– Я не опозорю Вас. Я уеду. Никто ничего не узнает.

– О чем ты? Какой позор? Ты мой ребенок. Самый лучший ребенок. Я люблю тебя, глупая. Не имеет значение, что скажут эти снобы, ты все равно будешь самой лучшей для нас.

– Мы хотим, что бы ты была счастлива. Поэтому я решил, что тебе нужна помощь с тем вампом. Если не хочешь, нет проблем. Только не делай глупости на горячую голову. Попробуй поговорить с ним.

– Пап я приняла уже решение. Пора идти дальше. Это не глупость, правда. Я хочу уехать. Он здесь не причем.

– Хорошо. Завтра же купим путевку куда-нибудь. Съездишь, отдохнешь.

– Спасибо пап, мам, я вас очень люблю, правда. Но нет.

– Почему милая? Ты же сама сказала, что хочешь уехать? – Мама волновалась, а вот я успокоилась, они не дадут меня в обиду. Захотелось остаться, примчатся к ним. Переложить все на их плечи, они помогут, вот только...

– Мам я решила уехать. Не знаю куда, не знаю насколько. Я больше не могу оставаться в убежище, да и вообще в Америке. Не знаю, может свалить куда-нибудь в космос? – рассмеялась.

– Не моли чепухи милая. – Шерри успокоилась и расслабилась.

– Пап ты не мог бы мне помочь?

– Конечно Лис.

–Мне нужны деньги. И новые документы желательно, если сможешь. Хочу сегодня же свалить отсюда нафиг.

– Ты хорошо подумала?

– Да.

– Хорошо милая. Только пообещай нам с мамой, что будешь поддерживать связь. Мы не просим сообщать нам, куда ты собралась, просто мы волнуемся, и должны быть уверенными, что с тобой будет все в порядке.

– Конечно. Я буду звонить. Я вас люблю.

– Мы тоже любим тебя детка. Только не пропадай хорошо? – Бедная моя мамочка.

– Ладно.

– Лис, собирай вещи, заканчивай свои дела, через три часа, перед рассветом подъедет Кельвин. Он увезет тебя, куда скажешь. Документы и деньги заберешь у него.

– Спасибо пап.

– Моя хорошая только не теряйся, обдумай все хорошо и вернись к нам. Мы будем ждать и скучать.

– Я уже скучаю. Пойду собираться.

– До свидания дочка.

– Пока. – Я тоже надеюсь, мы еще увидимся с вами. Я правда буду скучать по ним, а еще по Елене, Роне, Греге, Валу, даже по Хлюпику, только если я останусь здесь рано или поздно увижу его. Страж до мозга костей не сможет долго оставаться в стороне и вернется. А здесь я, прямое доказательство ошибки. Ничего не изменить, я не прощу за боль. Да и навряд ли он захочет моего прощения. Так все хватит жалеть себя бедную, хорошую и невинную.

– А кто сказал, что я не хочу того же? – вспомнилось, осознанное предложение, тогда я приняла решение. Не о чем сожалеть. Я хотела этого на самом деле. Я не ошиблась, это было прекрасно.

Собрав сумку, посмотрела на кровать, провела по ней рукой, холодный шелк ласкал ладонь, прочитала еще раз заявление на отставку. На пропускном пункте оставлю заявление и письмо для Грега. Знаю, он будет волноваться, поэтому решила оставить ему письмо.

Телефон завибрировал, оповещаю о приезде машины. Все время вышло.

– Прощай. – пробормотала в тишину, прощаясь с моим личным уголком в этом месте.

Охранник посмотрел на меня с укором. Вязь я не прятала, не имело смысла, осуждение мужчины меня не касалось, пусть думает, о чем хочет. Поздоровалась с Кельвином, он был мужчиной с даром, работающим на моего отца. Он забрал мой легкий рюкзак и улыбнулся.

– Собралась отдохнуть малышка?

– Да. Знаешь, решила устроить себе каникулы. – По доброму улыбнулась.

– Это хорошо – проговорил он, усаживаясь за руль. – Куда прикажете Вас доставить юная леди?

– А давай к аэропорту, шеф! – Он хохотнул.

– Там тебе подарочек от родителей на полке.

– Спасибо.

Пакет был толстым. Это хорошо, думаю хорошо оплачиваемую работу подростку вряд ли найти.

В пакете я нашла документы, письмо и десять штук. В письме папа написал номер счета, на который он сделал взнос, что бы я не в чем себе не отказывала и номер защищенного телефона, по которому я всегда смогу связаться с ними. Я не думаю, что нужны были такие меры, навряд ли меня будут искать. В аэропорту попрощалась с водителем и пошла навстречу новой жизни.

Шестая глава.

Россия. Санкт-Петербург.

– Здравствуйте. Что вы..... о, боже мой, нет не трогайте меня! – Я великая актриса. Одна мразь отошла от мяса, скорее всего раньше это был мужчина. Теперь только мясо. Их было трое – отрешенные. Два вера, один вамп – было – это ключевое слово.

– Не надо не приближайся! – отступала я. Мне нужно было их разделить, троих сегодня я уже не потяну.

– Заткнись сука – рычал вамп. Рука замахнулась.

Зря.

– Сам козел. – Пригнулась, колени согнулись, пальцы свело как в судорогах. На моем лице расцвел оскал, глаза закрылись, давая возможность взглянуть внутренним зрением на тени. Они были чернее самой ночи. Запах гнили вперемешку со свежей кровью заполнил легкие.

Вам напал. Движение быстрое и точное. Давно отрешен. Опасный противник. Только не для меня. Легко уклонилась от летящего тела. Волна вырвалась с дыханием, останавливая тварь. Изменение окружающего фона подсказало, что двое других сорвались с места. Поняли ублюдки, что смерть пришла по их души. Вот только не так легко от меня уйти. Вторая волна заморозила и их.

– Так Рита, давай уже заканчивай комедию и вали нахрен пока не сдохла от истощения. Сегодня с тебя хватит. – Злой голос сенсея раздавался в моем сумасшедшем сознании. Этот козел частенько доводил меня до полного истощения и сам же меня в этом обвинял.

Опустила руки в голенище высокого сапога. Мои друзья уверенно легли в ладони. Десять кинжалов были из титана, с напылением серебра, они были переделаны лично для меня. Подарок учителя на мое двадцатилетие. Милые подарочки, каждый со своим характером и душой.

– Сегодня у вас много работы мои дорогие. Так кто тут у нас? Вамп три года отрешения, я права? Эх, вот так всегда – я полоснула лезвием по горлу, а второе загнала в сердце. Конечно, горло и не нужно было резать, но мне хотелось крови врага. – Только попытаешься завязать беседу с красивым мужчиной, а он сразу трупом прикидывается. – Деланно сожалея, вздохнула я, смотря на разлагающиеся тело.

– Так – так, а кто у нас тут? – Вонь усилилась. Страшно, знаю.

– Волк полгода отрешения и Волк месяц как впал в безумие. Маленькие мои ну зачем так трястись? Все когда-нибудь там будем. – Бормотала, обходя их.

Посмотреть в глаза, насладится. Чтобы твари почувствовали, страх, узнали каково это быть беспомощным и жалким.

Два легких росчерка по горлу их не убьет.

Минута на созерцание.

Удар в сердце.

– Мило – хмыкнула я – Уроды, сапожки мне замарали – тряхнула я ножкой.

Возможно, вы думаете это жестоко? Жестоко наслаждаться их смертью? Только я больная, мне можно. Смотря в их глаза, я вижу горы сломанных трупов, кровь, желание наслаждаться убийством, то, что нормальный человек не увидит. Меня и саму они не раз рвали, резали, били – Не до смерти – нет, Учитель не позволил бы меня убить. Так я оттачивала свое мастерство. Получала опыт, а вместе с ним и сумасшествие. Ну и ладно, зато жива и улыбаюсь, сейчас зарулю домой, отмоюсь, перекушу и в Клетку.

Клеткой называется клуб, где я работаю барменом, уже лет десять.

Наверное, пришло время представиться?

Здравствуйте. Меня зовут Степанова Маргарита Андреевна, в бывшем Алисия Морган. Мне двадцать восемь. Из которых я десять лет живу в России. Там в Нью-Йорке такая, не очень приятная история получилась, пришлось валить. Здесь тоже ничего хорошего не произошло, заметили отклонение в психике?

Этому поспособствовал Адольф Ред. Немец сука! Фашист вылитый, а еще друг, учитель, воспитатель, экспериментатор, возможно, я бы назвала бы его еще и отцом, если бы не пила его кровь. Мы были связаны на протяжении двух лет. Потом он подарил мне подарок в виде передачи силы и своей смерти. Так закончились пятилетние отношения. Сейчас, вспоминая, понимаю, все это был идеальный план по оставлению наследия после себя. Я не за что не осуждаю его. Он помог вырасти, научил пользоваться своей силой (кстати, у нас с ним они были идентичны), воспитал во мне охотника. А потом практически заставил убить себя. Замерла, вспоминая ужас расставания с ним.

– Малышка, да пойми же ты! Мне пора. Давно пора. Если пять лет тому назад не увидел твои способности, давно бы сдох.

Тогда был рассвет. Я сидела на разрушенной могиле и смотрела умирающему Реду в глаза. Связь рвалась, сжигая вены, выворачивая кости, ломая и принося страшные мучения. Но он не позволил его так быстро добить.