355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ирен Беллоу » Звёздный час » Текст книги (страница 1)
Звёздный час
  • Текст добавлен: 9 апреля 2017, 07:30

Текст книги "Звёздный час"


Автор книги: Ирен Беллоу



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Ирен Беллоу
Звёздный час

Пролог

Восемь гулких ударов настенных часов… Нелли Раджебл слишком хорошо знала, что сейчас стрела купидона на причудливом колесе фортуны из черненого серебра замерла на символе вечности. Ей было всегда не по себе в эту пору, особенно осенью, когда день уже угас, а вечер еще не вступил в свои права. Отставив в сторону чашку с остывшим кофе, она поднялась с дивана, подошла к окну и порывистым движением задернула шторы. Господи, я же забыла попрощаться со своими розами. Однако урожденная Гасьер не должна потакать каким-то сентиментальным слабостям. Разве мало ей довелось испытать за всю жизнь в этой скучной, тусклой Англии?

Почти двадцать лет назад она, взбалмошная деревенская девчонка, затеяла этот трюк с замужеством. Даже самой не верится. Гарольд привез ее сюда. Всякое было. И по сей день она хранит верность мужу, которого давно уже нет в живых. Но нет сил смириться с нелепой утратой дочери. Бедная Мари умерла при родах, подарив ей внука. Радость моя, моя единственная надежда! Да разве можно допустить, чтобы малыш, в котором струится горячая кровь Гасьеров, остался под опекой чванливой, бездушной родни этого забулдыги Питера? Что могут ему дать скаредные педанты, для которых ее родная Корсика – Богом забытый край, где живут одни дикари.

Внезапно Нелли ощутила вулканический прилив энергии. Еще не все кончено. Наоборот, ее звездный час только близится. Ведь впереди – высокая, благородная цель. Это было словно озарение. Сомнений больше не оставалось.

Нелли стремительно подошла к телефону и набрала номер своего нотариуса, которому доверяла больше, чем себе самой.

– Мистер Уайлдмэн? Простите, если побеспокоила.

– О чем речь, дорогая Нелли. Вы же знаете, в любое время дня и ночи…

– Ах, Сэнди, вас опять обуревает лирика после хорошего джина. Я окончательно решилась на поединок с Фоклейнами. Мальчик должен жить со мной в Хантерсе.

– Только, пожалуйста, без горячки! – весело откликнулся прожженный сутяга. – Напоминаю, что вендетта не в моде среди сынов Альбиона. У меня есть несколько компромиссных вариантов. Спокойно обсудим и…

– Не стоит, Сэнди. Я предоставляю вам полную свободу действий. Вместе с чековой книжкой. Условие только одно. Догадываетесь?

– Почти улавливаю, – хмыкнул Уайлдмэн. – Сроки?

– Угу. Без судебных проволочек. Пока же я найду хорошую кормилицу и прислугу. Вопросы есть?

– Да я и сам застоялся в конюшне. Но все же, как жаль, что в клане Гасьеров не принято повторное замужество.

– Вы опять расшалились, мистер Уайлдмэн. До скорой встречи. И не появляйтесь без победы.

– Или на щите, или со щитом, синьора… Нет! – Синьорина Гасьер!

Нелли невольно рассмеялась и повесила трубку. Только сейчас она заметила, что у дверей со стороны веранды стоит Федерик, старый слуга, проделавший с ней давний лихой бросок через Ла-Манш.

– Опять подслушивал, мерзавец?

– Ну, моя королева, – заурчал лукавый корсиканец. – Может, лучше кофейку с ликером?

– По такому случаю разрешаю угостить коньяком. Правда, ты его и без разрешения потягиваешь.

– Да что вы, в самом деле, мадам! – наигранно оскорбился Федерик. – А у нас, никак, праздник?

– Скоро будешь встречать своего господина. Сообразил? И смотри у меня, старый плут. Чтобы ходил по струнке!

Нелли знала, что сейчас последует нескончаемый поток восторженных излияний, и капризно посмотрела на часы. Ровно восемь. Значит, остановились? Говорят, это плохая примета. А если нет? Если время, растворяясь, соприкасает ее с вечностью?

1

Когда из-за гряды темно-фиолетовых туч брызнуло солнце, Лаура зажмурилась и, запрокинув голову, грациозно потянулась навстречу согревающим лучам.

С наслаждением вдохнув прохладный воздух, она ощутила горьковатую свежесть, приправленную пьянящим ароматом жасмина, который особенно сильно кружил голову после только что отшумевшего ливня. В симфонию запахов вплеталось и благоухание королевских роз, хотя дождь успел оставить от их изнеженной красоты лишь жалкое воспоминание, превратив тугие лоснящиеся бутоны в безжизненные бурые коконы.

Слегка удрученная такой жестокостью природы, она пересекла обнесенный высокой стеной сад, приподнимая на своем пути напитавшиеся дождевой водой ветви и то и дело ныряя под зеленый полог за упрямыми сорняками, что успели завестись в вековом черноземе с той поры, как садовник в последний раз побывал здесь.

Как трогательно Нелли Раджебл любила свой дом в Хантерсе, с грустью вспомнила Лаура. Каким особенным наслаждением были для нее часы уединения в розарии, где она взрастила ни с чем не сравнимую коллекцию благоухающих кустов – быть может, вопреки канонам садового искусства, зато в полном согласии со всем, что стало ей особенно дорого в последние годы жизни.

– Я корсиканская девчонка, – так хозяйка поместья Хантерс любила эпатировать ревнителей канонов. – На острове аромат мака – твой спутник на всю жизнь. А здесь, в Англии нечего ждать чуда от вашего худосочного солнца. Остается самой подбирать замену тому, чего мне больше всего здесь не хватает, не так ли?

Задумчивая улыбка тронула яркие губы Лауры, когда в ее памяти возник образ смуглой, миниатюрной Нелли – с выразительными морщинами, в ореоле черных с проседью волос.

– Разве жизнь устроена иначе? – риторически спрашивала она порой у своей молодой помощницы, рассчитывая на молчаливое одобрение. – Если твое желание не может быть исполнено в точности, ты довольствуешься заменой, но при этом не успокаиваешься, пока не затмится прежний идеал!

Вглядываясь в гущу верхних ветвей одного дерева, где ей почудилось мелодичное соло певчего дрозда, Лаура мысленно признала, что ее патронесса в полной мере воплотила этот принцип в своем розарии.

Прожив в Хантерсе девять месяцев, молодая вдова была так же очарована этим уголком обширных угодий, окружавших усадьбу, как и ее предшественница, еще до войны восемнадцатилетней девочкой робко вошедшая сюда вслед за только что обретенным мужем – с чувством одиночества, тревогой за будущее и почти без единого слова по-английски.

Лаура вздохнула. Похоже, что и она теперь доживает последние дни в этом элегантном загородном особняке георгианской постройки. Скоро у поместья будет новый хозяин, и тогда с этим уединенным раем придется навсегда расстаться. Она будет вновь выброшена в вихрь жизненных реалий – без Мартина и без работы. Найти место с ее квалификацией было отнюдь не безнадежным делом, но муниципальные власти внезапно урезали бюджет, и это очень осложняло для нее получение работы по специальности.

Впрочем, здесь все, в конечном счете, решала воля к победе, настойчивость, но Мартин… Лаура смахнула навернувшуюся слезу и провела пальчиками по щеке, чтобы стереть ее влажный след, не замечая грязной полосы, образовавшейся на этом месте. Смерть Мартина оставила зияющую пустоту в ее жизни, которую даже Нелли, одарившая ее горячей привязанностью и утешавшая со всей своей крестьянской рассудительностью, едва начала заполнять.

Низкое угрожающее рычание преданного телохранителя вернуло ее к действительности.

– Что там, Рут?

Великолепная эльзасская овчарка заняла сторожевую позицию немного впереди Лауры. С вздыбленной шерстью на холке пес настороженно уставился на арочный проход в стене из красного кирпича.

Она едва успела ухватить пригнувшегося Рута за ошейник. В следующее мгновение в проеме появился какой-то мужчина.

Джесс Фоклейн! Его легко узнать по одному силуэту. Эти широченные плечи, сообщавшие поистине сокрушительный размах крикетной бите в дни его юности, обтягивала черная куртка из мягкой кожи. А сколько благотворительных марафонских забегов он выиграл… Таким ногам может позавидовать не только атлетически сложенный плейбой – любой олимпиец.

Ослепленная солнцем, Лаура с трудом различала черты его лица. Однако волнистые иссиня-черные волосы – наследство корсиканских предков – ничуть не изменились. И все та же вызывающе небрежная раскованность в каждом движении, жесте, лишенная наигранного позерства.

Лаура всегда жила с мыслью, что непременно узнает Джесса при встрече, если таковая состоится. Неожиданной для нее оказалась лишь болезненность, с которой сжалось сейчас ее сердце. Дурацкая дрожь в руках и внезапно участившийся пульс. Как будто она все еще оставалась девчонкой, потерявшей голову от своего героя в роковой день, когда тот почти в одиночку решил исход крикетного матча в их деревне.

Джессу, пожалуй, было около семнадцати в те дни, когда он оканчивал элитную частную школу, готовясь к поступлению в Оксфорд, где впоследствии с большой пользой употребил свои атлетические таланты. Об этом гордо заявляла надпись, выгравированная на весле, которое украшало парадный вход в здание. А последний раз это было… когда?

Лаура постаралась напустить на себя как можно больше безразличия. Ведь для этого человека она совершенно чужая. С какой стати ему фамильярничать с приживалкой? Последний раз это случилось целых восемь лет назад…

– Стоять! – Повинуясь властной руке, натянувшей поводок, Рут прекратил рычать, но не изменил позы, в любой момент готовый к прыжку.

Да, ей в ту пору должно было исполниться четырнадцать. Этакий гадкий утенок, нескладная девчушка, красневшая, когда с ней заговаривали, довольствовалась тем, что издали наблюдала за предметом своей влюбленности. И каков «предмет»! Двадцатитрехлетний Джесс Фоклейн запросто, хотя бы от скуки, мог сорвать этот невзрачный цветок. Правда, он и не ведал о существовании такой поклонницы-недотроги. Разве вокруг не хватало красоток всех сортов и мастей?

Теперь, став старше и опытнее, Лаура научилась судить о мужчине в первую очередь по его поступкам – независимо от внешности. И, какой бы шарм ни источал Джесс, как бы блестяще ни оригинальничал, никаких иллюзий быть не должно после того, как безжалостно он обошелся с Нелли в последний год ее жизни!

– Не бойтесь, – холодно начала Лаура, – собака не тронет без моей команды.

– О, это вселяет надежду. – В низком голосе, когда-то заставлявшем ее трепетать от восторга, послышалась ирония. – Но у меня и в мыслях не было напугать вас. Десять минут кряду я безрезультатно звонил у входной двери, а потом вспомнил, что есть еще один способ попасть внутрь – спрыгнуть с дерева на стену. Однако когда-то получалось лучше. – Фоклейн удрученно показал разорванные брюки. – Похоже, теряю квалификацию.

– Какие же сверхсрочные дела толкнули вас на вторжение в чужие владения? – Она сдержала улыбку, не желая казаться приветливой человеку, которого так долго носило неизвестно где. Совершенно излишним было бы также и лестное признание, что его помнят. Ничего подобного Джесс не заслужил.

– Я здесь, чтобы встретиться с миссис Раджебл… – Он осекся, очевидно, уловив некую преднамеренность в молчании незнакомки. – Что-нибудь… не так?

В два шага он очутился прямо перед Лаурой, на грани той слишком короткой дистанции, что рождает в собеседнике чувство дискомфорта. Теперь можно было отчетливо разглядеть каждую черточку этой милой мальчишеской физиономии… увы, больше не милой и уж никак не мальчишеской.

Лицо Фоклейна заметно осунулось, черты его обрели чеканную утонченность ацтекской гравюры. Быть может, лишь мягкая линия подбородка, роскошная шевелюра и бездонные карие глаза, воспламенявшие некогда ее грезы страстным желанием, остались прежними.

– Да кто, наконец, вы такая и что вы делаете во владениях моей бабки? – Фоклейн со своей обычной барской снисходительностью прикоснулся к ее плечу, игнорируя опасно напрягшегося Рута.

Не чувство ли вины он надеялся заглушить нарастающим раздражением? Лаура укрепилась в своем первоначальном намерении. Она выложит ему всю правду сразу, без моральной подготовки и прочих издержек милосердия, каких бы не пожалела для человека, менее бесчувственного, чем этот тип.

– Мое имя миссис Лаура Дэвис. Я была компаньонкой миссис Раджебл. Теперь же по поручению опекунов ее имущества я осуществляю надзор за имением.

– Опекунов?! – В его глазах мелькнуло смятение. – Вы хотите сказать, что с бабушкой что-то случилось? Где она? Вы что, оглохли? Я к вам обращаюсь! – Потрясение Джесса было неподдельным. Казалось, еще немного – и он окончательно утратит самообладание.

На мгновение изменчивое сердце Лауры сочувственно сжалось. Ну, нет! Сколько страданий доставил старой леди этот баловень! И хотя Нелли ни словом не обмолвилась о жестокой черствости своего любимчика, достаточно было видеть, какая мучительная тоска терзала ее перед кончиной.

– Миссис Раджебл скончалась три недели назад, – произнесла Лаура будничным тоном, стараясь скрыть предательское волнение. – В прошлом году она пережила первый удар, от которого успела почти совершенно оправиться. Но сейчас… это повторилось. В клинике делали все возможное, чтобы спасти ее, но сил и желания бороться за жизнь у нее уже не оставалось. Все было кончено за двое суток.

– Боже праведный! – Губы Джесса судорожно исказились. – Она же всегда держалась молодцом. Я не могу представить…

– В самом деле? – ровным голосом возразила Лаура. – А, по-моему, причина вашего визита – обнаруженное в газетах персональное обращение к мистеру Фоклейну нотариуса Уайлдмэна. – Она сделала короткую паузу, еще полная желания добить этого самовлюбленного болвана. Подумать только! Вспомнил о своей бабушке! А теперь поздно раскаиваться… переживать. – Разумеется, – бесстрастно продолжала Лаура, – если бы вы поддерживали с миссис Раджебл связь или оставили бы для этого свой адрес, вам бы все сообщили. Но коль скоро вы предпочли совершенно испариться из ее жизни… – Она выразительно пожала плечами.

– А, так вы знаете, кто я такой? – Джесс ухватился за последние слова с живостью дикого кота, прижимающего хвост мыши.

Лаура вновь слегка повела плечами, как бы игнорируя заранее все его возможные выходки.

– Я вас вычислила. И очень просто. Вы назвали миссис Раджебл бабушкой, а, насколько мне известно, внук у нее всегда был только один.

На этом месте следовало благоразумно остановиться, но негодование, которое росло в ней день ото дня все последние месяцы, пока «Джессико» изводил бедняжку молчанием и неизвестностью, внезапно нашло себе выход.

– Я не помню ни единого дня, когда бы она не вспоминала о вас, рассказывая о ваших привычках и занятиях, о наградах, которые вы завоевали в школе и колледже, о том, как она гордилась вами… – Лаура с трудом обуздала почти истерический порыв.

На сантименты времени не было. Нужно непременно дать прочувствовать этому высокомерному супермену все, что думает о нем и о его бесчеловечном пренебрежении родной бабушкой, с которой она успела так сблизиться.

– Наверное, вы бы не разорились, отправив миссис Раджебл хотя бы одно письмо. На Рождество или ко дню рождения.

– Мотивы моего поведения едва ли должны занимать вас, не так ли? – язвительно поставил ее на место Фоклейн. – Так вот, пожалуйста, примите к сведению: я на перекладных мчался сюда из Портсмута и никаких объявлений, разумеется, не видел. И я вовсе не намерен торчать здесь дальше, дожидаясь очередной порции дождя, – мрачно добавил он.

– Тогда я вам покажу, где ворота, – любезно предложила Лаура. – Если, конечно, вам не полюбилась больше та дорога, по которой вы сюда приехали.

– Проклятье! Я вообще не собираюсь никуда уходить! – загремел он в ярости. – Раз вам известно, что я – Джесс Фоклейн, то можно сообразить, что у меня есть все права здесь находиться!

– А вот повышать на меня голос совершенно ни к чему. – Лаура тряхнула головой, отчего длинная коса, в которую она заплетала свои изумительные светлые волосы, упруго взметнулась в воздух. – Ведь я вам ясно сказала, что с благословения опекунов отвечаю за сохранность усадьбы, пока не определится наследник. До этого момента переступить порог дома можно исключительно по моему приглашению. Я понятно выражаюсь?

– О, конечно же, миссис Дэвис. Только без вашего цербера с его рыками, уверяю вас, обеспечить это будет трудновато. – Какое-то время он пристально разглядывал ее с видом человека, оценивающего неожиданного противника. В подобном внимании не было ничего лестного. Какой там враг… Она – просто досадная помеха.

– В Хантерсе огромный дом с обширными угодьями вокруг, и я живу здесь совсем одна, – сухо пояснила Лаура. – Большая часть ценностей миссис Раджебл в банке, но дом полон дорогой мебели, антиквариата. Смею заверить. Рут стережет дом, а не меня.

– Что же вы так себя недооцениваете? – Мимолетная, но многообещающая улыбка, от которой когда-то ее сердце забилось бы, как птица в тесной клетке, не могла померещиться. – По-моему, та материя, из которой сотканы вы, будет подороже китайского фарфора и красного дерева. И я уверен, что бабушка согласилась бы со мной. Так вы говорите, что были ее компаньонкой? – Фоклейн о чем-то задумался. – Ваше лицо мне как будто знакомо…

– Неужели? – Во взгляде Лауры беспокойство растворилось в ответной иронии. – Но через вашу жизнь прошли, без сомнения, сотни блондинок. Вы меня явно с кем-нибудь путаете.

– Может быть, и так. – До неприличия дерзко карие глаза заскользили по ее фланелевой рубашке в том месте, где вздымалась высокая грудь, по изящно перехваченной поясом талии и длинным стройным ногам, которые плотно облегали испачканные в земле джинсы. – Во всяком случае, к сожалению, близко я вас не знал.

– А у вас не такая уж плохая память, как можно было подумать! – Она потерла ладони о бедра – явный признак внутренней скованности – и ощутила, что обручальное кольцо все еще при ней. – Думаю, вам нужно устроить встречу с поверенными, которые сейчас выполняют обязанность опекунов. Если под рукой есть ручка и бумага, я дам вам их имена и адреса.

Фоклейн смотрел на нее в упор, не мигая.

– А я думаю, Лаура, что пора, наконец, перестать испытывать судьбу и пригласить блудного Джесса Фоклейна в его фамильный дом. Как бы грешен я ни был, могу вас заверить, что не бросаюсь на женщин без разрешения… Но даже если забыть о нравственных принципах, у меня нет ни малейшего желания быть растерзанным, если эта зверюга что-нибудь вообразит. Да не смотрите же на меня как на Каина! – воскликнул он с чисто южным темпераментом. – Я проделал такой долгий путь домой! А Нелли… ее больше нет и… Вы действительно всерьез верите, что я уберусь сейчас восвояси, поджав хвост, словно бы ничего не случилось? – Джесс изумленно развел руками. – Не сомневаюсь, что могу рассчитывать минимум на чашку кофе. Хотя бы в память о гостеприимстве почтенной Нелли Раджебл.

Это был удар ниже пояса, поскольку Лаура знала, что, как бы бессовестно внук ни пренебрегал чувствами старухи, Нелли просто сошла бы с ума от радости, появись он в Хантерсе.

Кроме того, молчаливо признала она, надо смотреть фактам в лицо. Задержать сейчас Джесса Фоклейна на пороге завещанных ему владений не было почти никаких шансов. А завтра он помчится в Лондон, предъявит душеприказчику брачное свидетельство – и Хантерс упадет к его ногам как переспелое яблоко. Обо всем этом он прекрасно осведомлен.

Каким бы праведным ни был ее гнев, Лаура ступала на зыбкую почву, затеяв конфликт с законным наследником. Кто дал ей такое право? Она неохотно заключила, что без компромисса не обойтись.

– Чудесно, – ледяным тоном произнесла она. – Вы удачно заметили, что миссис Раджебл приняла бы вас, несмотря на то, что «внучек Джессико» заставил ее сердце разрываться от боли. Из почтения к ее памяти я поступлю так же. Рут, домой! – Она легонько шлепнула пса по крупу и залюбовалась, глядя, как тот припустил через кусты и лужайки к стоящему в отдалении дому.

– О, несмотря ни на что, вы все же решили побаловать меня доверием. – Джесс держался еще несколько натянуто, хотя в голосе уже сквозили нотки удовлетворения. – Но позвольте в наших общих интересах показать вам удостоверение личности. В конце концов, находятся самозванцы, выдающие в подобных случаях себя за родственников в надежде как следует поживиться. – Он демонстративно полез в карман куртки.

– В этом нет необходимости. – Жестом остановила его Лаура. – Не сомневаюсь, что вы действительно Джесс Фоклейн, – решительно сказала она и, выдержав паузу для вящего эффекта, добавила: – И я всегда это знала. – Она перехватила потемневший от гнева взгляд. Реакция была незамедлительной.

– Так вы все знали? Следует ли это понимать так, что я в прошлом нанес вам смертельную обиду? В этом причина вашей агрессивности? Или же холодный прием отражает отношение бабушки ко мне в последние дни ее жизни?

Лаура с почти панической поспешностью направилась к особняку, чувствуя навязчивое присутствие не отстававшего ни на шаг «наследника». Кажется, не стоило отпускать Рута, мелькнула тревожная мысль. Впрочем, достаточно свистнуть, и пес окажется рядом в считанные секунды. Можно, кстати, если повезет, обойтись одним жестом…

– А вот это уже ни к чему! – Ухитрившись расшифровать едва заметные движения Лауры, он решительно схватил ее за плечо и рывком развернул в свою сторону. – Не хватало еще, чтобы какая-то ненормальная сделала из меня собачьи консервы! Я хочу понять, что происходит. Быть может, Рей, дражайший кузен моей матери, восстановил Нелли против меня, воспользовавшись моим исчезновением? И отсутствие писем легло на меня несмываемым грехом в ее глазах? Она испустила дух, проклиная меня? Скажите же, Лаура. Да или нет?!

Лаура была огорошена этим хамством. Как он смеет вести себя подобным образом? Представить только – незамысловатый мужлан когда-то был героем в ее глазах, и исключительно благодаря великолепной мускулатуре и смазливой внешности. Ну, ничего, теперь-то она не клюнет на дешевую приманку.

Утешений от нее Джесс не дождется, хотя, по правде, Нелли до последнего вздоха сохранила любовь к своему внуку, своему «сыночку». Пусть пострадает, помучается, если, конечно, у него осталась хоть капля совести.

– Понимаю. Вам важно знать, не изменила ли миссис Раджебл завещание? – Ангельски небесные глаза сделались оловянными от мстительного презрения. Ее обуревало желание побольнее ранить лощеного «мсье». – Нет, можете быть спокойны. – Облегчение уже читалось на его лице, когда Лаура добавила: – Правда, в ночь перед вторым приступом она была очень возбуждена, словно ощущала, что с ней должно что-то случиться. Миссис Раджебл просила меня немедленно связаться наутро с ее поверенным в делах, настаивая, что желает изменить завещание. Но было уже слишком поздно.

– О Боже праведный… – Джесс со стоном опустил голову. От недавней запальчивости не осталось и следа. Только сейчас Лаура заметила, что их сумбурный диалог сопровождают редкие крупные дождевые капли.

– Так что радуйтесь жизни, мистер Фоклейн, – наигранно улыбнулась она. – От вас требуется сущий пустяк. Предъявить брачное свидетельство. И тогда конец моим обязанностям смотрителя. Я убираюсь вон, а вы с супругой занимаете по правду принадлежащее вам место.

Усилившийся дождь заставил их помчаться бегом, и они быстро очутились под укрытием элегантного зимнего сада в георгианском стиле, который протянулся через весь задний двор особняка.

Не говоря ни слова, Лаура отперла большую дверь с двойным стеклом и плавно потянула ее на себя, пропуская Джесса вперед. Терзаемая дурными предчувствиями, она прошла по мраморным плитам меж плетеных кресел и кушеток с подушками из кретона по направлению к внутренним дверям, ведшим в основную часть здания. Ее совершенно не вдохновляла перспектива провести ночь под одной крышей вместе со своим поверженным идолом, но рассчитывать, что тот по своей воле уберется фактически из собственного дома, было наивно. И тут ее пронзила новая мысль.

– Простите, а ваша жена собирается присоединиться к вам уже сегодня вечером?

– Какая еще чертова жена? – раздраженно прорычал он в ответ. – Будь я проклят, но каким изощренным способом, по-вашему, я убивал время весь этот год? Превратил медовый месяц в кругосветное путешествие? Кружился в вихре удовольствий и развлечений, блистая тут и там на сборищах бомонда? Ночи напролет устраивал пир своим прихотям, не забывая ублажать и молодую жену? Вы так думаете? Так?! – Совершенно разъяренный, он буквально испепелял ее сверкающим магнетическим взглядом. Лаура испуганно отпрянула в сторону, пораженная страстностью этого порыва.

– Как я… могу знать, чем вы там занимались? – Она с заметным усилием овладела собой. По существу, все перечисленное превосходно вписывалось в картину, которую Лаура давно и в деталях создала в воображении, но инстинкт подсказывал, что сейчас развивать эту тему опасно. – Мне известно лишь, что вы недавно с большой выгодой акционировали свое предприятие на фондовой бирже. А потом благополучно отбыли в Венесуэлу с красавицей невестой. Элен де… Миссис Раджебл особо отмечала ее дворянское происхождение.

– Элен де Буи, – неохотно уточнил он. – Без сомнения, бабушка расписывала вам ее красоту и невероятные достоинства?

– Да уж, – сдержанно подтвердила Лаура, вспоминая, с какой едкостью отзывалась Нелли о будущей невестке. «Пустоголовая костлявая позерша, с которой мой мальчик непременно помрет от тоски, когда схлынет первая волна страсти». – Миссис Раджебл уверяла, что смирилась с тем, что вы целый год будете путешествовать по Южной Америке. Конечно же, вы все устроили перед отъездом, заверив ее, что на время вашего отсутствия дела фирмы останутся в надежных руках. Но как она ждала каждый раз почтальона! И как ей трудно было скрыть разочарование, когда в бесплодных ожиданиях проходил месяц за месяцем!

– Господи, и все из-за меня?.. – подавленно вымолвил Джесс.

– И вы еще спрашиваете! – Лаура воинственно вздернула маленький подбородок. – Нелли и слышать не хотела предположений, что вы настолько заняты собой и приятным обществом, что не в состоянии послать открытку или позвонить. Ей оставалось только утешаться мыслями, что, попади вы в какой-то переплет, об этом узнали бы местные власти, а в случае серьезной болезни эта де… то есть, – быстро поправилась она, – ваша невеста непременно сообщила бы ей.

Лаура сделала глубокий вдох, чтобы сдержать волнение, – слишком сильное, чтобы заметить, как побледнело, исказилось лицо Фоклейна. Не задумываясь о последствиях, она решила выплеснуть на «наследника» все наболевшее в душе.

– Так отчего же вы обошлись с ней столь бесцеремонно? Ни пары строчек ко дню рождения или Рождеству, ни звонка? Разве почтовые ящики бывают только у нас в Англии? Или спортивные баталии в университете так увлекли вас, что на обучение грамоте не хватило времени?

– По крайней мере, этого времени было достаточно, чтобы научиться элементарным правилам хорошего тона, – хрипло отрезал Джесс, недвусмысленно намекая, что, пытаясь обсуждать его поведение, Лаура рискует переступить опасную грань.

Быть может, ее тирада была слишком дерзкой, но должно же наконец дойти до молодого хозяина, как тяжело переживала Нелли его отсутствие?

– В таком случае жаль, что в ваш элементарный курс не были включены уроки обхождения с людьми, которые вас любят. – Несмотря на полученный отпор, Лаура бесстрашно стояла на своем. – Разве приятная внешность, ум и успехи в спорте – это все, что требуется, чтобы быть джентльменом? – со спокойной решимостью продолжила она свою отповедь. – Судя по всему, вам никогда не приходилось слышать раньше афоризм: «Мужчина есть продукт воспитания?»

– Вообще говоря, это был девиз нашей школы, – холодно сообщил Джесс. – Именно по этой причине я стою здесь, призывая на помощь всю свою выдержку, чтобы удержаться от резкостей в ситуации, когда менее терпеливый человек непременно постарался бы внушить вам, что в обязанности экономки не входит читать нотации своим хозяевам!

Внушить с помощью физической силы, он это имеет в виду? В темных глазах Фоклейна сверкнул недобрый огонек, который мог означать, что шутки кончились и что она всерьез испытывает судьбу, продолжая учить его уму-разуму.

Лаура провела кончиком языка по пересохшим губам, почувствовав, что с ее стороны требуется несколько большая деликатность, но пойти на попятную, не попытавшись еще раз защитить свои позиции, она не могла.

– Прежде, чем я стала «экономкой», как вы изволили выразиться, я успела очень привязаться к миссис Раджебл. Если продолжать эту тему, то вы – «внучок», вогнавший ее в гроб, – никак не тянете на роль моего хозяина и никогда им не будете! С той минуты, когда вы со своей супругой поставите в известность нотариуса о своем нахождении в Англии, мои обязанности автоматически прекращаются.

Окинув ее пренебрежительным взглядом, Фоклейн тяжело опустился в плетеное кресло, вытянув перед собой ноги.

– Раз уж вы предпочли проигнорировать мой предыдущий вопрос, миссис э-э… Дэвис, позволю кое-что уточнить. Так о какой жене идет речь?

Лаура нахмурилась, ощутив всем сердцем пугающую пропасть недоверия.

– Вы хотите сказать, что не женились на Элен де Буи?

– Разве я непонятно выразился? – передернул плечами Джесс. – Мы расстались вскоре после прибытия в Венесуэлу. В следующий раз я повстречал ее уже на обложке дамского журнала. Вместе с новым избранником – гонщиком Хуаном Нимейрой, обладателем Гран-при.

– Ах, значит, так… – Лаура остолбенело уставилась на Фоклейна, не понимая ровным счетом ничего. Она ожидала услышать все что угодно, но только не подобное признание. Этот великолепный самец, баловень судьбы, обладать которым можно было лишь в грезах, оставлен женщиной? Нет, здесь что-то неладно… – Что ж, представляю, как ужасно вы должны были обращаться со своей невестой, – бесстрастно заключила она.

– Очевидно, мадемуазель де Буи согласилась бы с вами. – Всем своим видом Джесс выказывал усталость и равнодушие.

– И вы не нашли никого… взамен?

Невозможно представить, чтобы цветущие красотки не окружали его в Буэнос-Айресе или Рио, или Каракасе… везде, куда пылкого корсиканца заносила жажда странствий. Равным образом совершенно невероятно, что среди них так и не нашлось ни одной готовой заполнить вакантное место в сердце молодого богача. И в его постели, разумеется.

– Нет, не нашел, – буркнул Джесс, раздраженно добавив: – Я передумал насчет кофе. В этом доме найдется хоть капля алкоголя? Или вы не только мужененавистница, но еще и трезвенница в придачу?

– Шотландский виски подойдет? – Ощущая прилив вины за жестокую бесцеремонность, с которой она обрушила на своего гостя известие о смерти его родственницы, и последующий более чем холодный прием, Лаура пропустила «комплимент» мимо ушей.

– Отлично! – Фоклейна еще хватило на вымученную улыбку, хотя становилось ясным, что новоявленный хозяин действительно вымотался до предела.

Лаура подошла к бару, который ни разу не открывала со дня смерти Нелли, и, наливая добрую порцию виски в хрустальный бокал, обнаружила, что ее руки трясутся.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю