Текст книги "Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Истоки. Книга 4. Детство и юность Ираиды Глава 3"

Автор книги: Ираида Дудко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Введение

Предыдущая 2-я книга нашей семейной саги – «ЭНЦИКЛОПЕДИЯ НАШИХ ЖИЗНЕЙ» – ИСТОКИ. ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ ИРАИДЫ охватывают период с 1946 по 1959 годы моей юности.

В этой третьей Главе я окончательно прощаюсь с юными годами, которые итак, кажется – затянулись дольше, чем следует…

Вероятно, несмотря на возраст, перешагнувший за 20, моё сознание не хотело меня отпускать из поры беззаботности и капризной наивности.

Понимая, как не надо делать, я вопреки рассудку поступала именно так, как не надо было поступать. Я продолжала "плыть по течению" не задумываясь о последствиях. Я продолжала шагать по жизни, не живя, а играя в жизнь. Не строя планы, а мечтая о красивом будущем. По прежнему продолжала флиртовать с мальчиками, которые уже перешли давно в возраст юности. Как и раньше мне нравилось иметь много поклонников. Но, как и прежде, я не готова была отдавать сама в ответ на их влюблённость – ничего.

Но, видимо Бог всё-таки однажды сумел вразумить меня и поставил перед выбором – продолжать легкомысленный образ жизни или – создать семью… И я – выбрала…

Часть 1
На досуге

1955–1956 г.г.

После «романа» с Виктором Рябчиковым, у меня в мозгах образовалось пустое место (именно в мозгах, а не в сердце). Ведь, говорят, что сердце – это чувства, а мозги – это хладнокровный рассудок. Надо было чем-то заполнить образовавшуюся пустоту.

Мне, как и прежде, хотелось постоянно ощущать вокруг себя ауру тёплых чувств, внимания, если хотите – признания и поклонения мальчиков и, теперь уже и юношей. Я сейчас думаю, что, наверное, это свойственно всем мальчиками и девочкам, а потом – девушкам и юношам. У некоторых это проходит с годами, а у иных сохраняется на всю жизнь…

Это – Я (Ираида)

В здании общежития, на первом этаже размещался красный уголок. Практически каждый свободный вечер мы спускались туда на посиделки и на танцы. Танцевали под радиолу. Там в основном собирались наши же студенты. Но иногда на наш огонёк залетали и чужие мотыльки.

Однажды Толя Тарасов, наш комсомольский вожак привёл на танцы своего друга, приехавшего в отпуск. Естественно, в первый же вечер его появления у нас на танцах, я с ним познакомилась. Он называл себя – Николай Петрович, был офицером, служил в лётных войсках. Мы танцевали с ним каждый вечер, до самого его отъезда в часть. Он писал мне хорошие письма.

Николай Петрович

ПИСЬМА ОТ НИКОЛАЯ ПЕТРОВИЧА

Письмо в Орехово-Зуево из Выборга – «Ленинградская область, Выборгский район, П/О Вещево, В/Ч 40442 Николаю».

25.12.55 г.

ИРА, ПРИВЕТ!

Сегодня утром приехал в наш заснеженный край лесов, озёр и диких камней. В этой дикости природы есть и своя прелесть. Здесь сейчас тепло: так примерно градусов 10, не больше. Сегодня весь день идёт симпатичный снежок.

Когда я приехал сюда два года назад, после южного климата Германии, эта северная природа показалась мне очень не уютной. Но это только первые впечатления. Нам, военным, свойственно очень быстро привыкать к любым условиям, и мы умеем быстро находить и ценить хорошее, даже в кажущемся на первый взгляд плохом.

Ну, наверное, хватит географии. Боюсь надоесть, и навеять на тебя скуку, как в последний вечер.

С завтрашнего дня выхожу на работу. Отпуск кончился, кончилась весёлая лирика, начинается суровая проза. Накопились дела и по работе, да и по комсомольской работе надо кое-чего сделать к новому году.

Ну, а как вы думаете встретить новый 1956 год? Где? У вас будет карнавал, но новый год положено встречать и звоном весёлых бокалов (за новый год обязательно надо).

«Что год грядущий нам готовит?». Хотелось бы и мне быть вместе с вами. Но, как говорят: – «Мечты, мечты, где ваша сладость?».

Желаю тебе в новом году в учёбе и личной жизни успехов, и в сценической деятельности.

Пиши. Буду ждать. Передавай привет всем девочкам. Как вышли на фото ваши авиаторы? Привет Гоге. А к Толе Тарасову я так и не зашел, поросёнок. Увидишь, тоже передавай привет. Привет и вашей хозяйке.

Посылаю фото. Прочтёшь и обязательно порви. Хотел найти хороших новогодних открыток. Но, ни в Москве, ни в Ленинграде не нашел. В Москве было немного времени. Сходил в Третьяковку. А в Ленинграде смотрел кино – «Матрос Чижик». Если не смотрела, то обязательно сходи.

Крепко жму твою мужественную лапку.

Николай Петрович.

11.01.56 г.

ИРА, ЗДРАВСТВУЙ!

Твои письма получил. Благодарю. Откровенно говоря, уже не ждал. Спасибо за хорошие пожелания в новом Году, за фото и за петухов. Пусть они следят за временем, но не будят меня раньше моего будильника.

Пару слов о моём житье-бытье. 30-го смотрели здесь концерт московских артистов. Концерт довольно приличный по нашим глухим местам. От нас до Выборга – 30 км. Пятьдесят минут поездом и 30 минут мотоциклом летом.

Концерт был с участием Тамары Гварцители – исполнительницы цыганских романсов и песен. Были и другие порядочные номера. Конферанс вёл Эмиль Радов – тип в артистических кругах не безызвестный. Исполнил много хороших интермедий, и в том числе и «на катке» (или «лучшее время года»). Но всё – же я с ним не согласен.

Всем зимним прелестям, лыжам и конькам я предпочитаю свой мотоцикл, встречный ветер, дороги и озёра, и даже – клубы пыли за моей спиной.

Новый год встречал в кругу своих друзей – холостяков, а потом танцевали до 4-х часов. Это не был бал-маскарад, но всё-таки было сравнительно весело.

1-го тоже был вечер, танцы и прочее.

Итак, старый год кончился. Интересно, что новый год готовит нам? Ира, спасибо за пожелания в любви. К концу старого подошел без неё. Но будем надеяться, что ещё не всё потеряно, и в новом будет. И, черт побери, если наши сердца не способны биться с повышенным пульсом!

Ты права, что проходят самые дорогие годы, годы молодости, И жаль, что они проходят порой не так, как хотелось бы. Хотелось бы прожить их лучше, интереснее.

Ты права и в том, что нужно брать от жизни всё, что она даёт, брать даже и на время. Ведь, в жизни нет ничего вечного.

Как говориться, не надо жалеть о том, что не досталось, и не стоит отказываться, когда это «всё» даётся в руки.

Согласись, Ира, что мы очень многое оставляем на будущее. Даже мечтаем в будущем о том, что можно иметь в настоящем, и не замечаем того, что уходит, как ты говоришь – «золотые горы».

Приходят новые мечты, и не всегда осуществляются старые, о которых порой приходится жалеть. Будем надеяться, что новый, 1956-ой год подбросит в наши жизни что-нибудь хорошее.

Ты пишешь, что понравилось кино – «Матрос Чижик». Я его тоже смотрел. Хорошо играли все трое: и Чередниченко и Кузнецов, и особенно, пацан. Смотрел в Ленинграде, когда ехал сюда.

Пора, наверное, закругляться. Заехал на второй листок, а писать больше, вроде, не о чем. Писать о работе – тебе вероятно, мало интересно. По комсомольской – хватает по уши. Сейчас приступили к обмену. А с этим делом приходится и другими мероприятиями заниматься.

Поздравляю с днём рождения. Желаю всего, чего ХОТЦА, и всего в большом количестве, а любви обязательно, и побольше.

Привет всем девчонкам, тёте Кате, Гоге и Нэлли, привет всему Орехову, всем кирпичам и заборам, всем достопримечательностям нашего хорошего города. Летом постараюсь быть дома. Обязательно.

Всё. Пока. Жду.

С ПРИВЕТОМ – Николай Петрович.

Забыл в отношении злого и вредного почерка, но в эту сторону у меня тоже не получается, а вообще, иногда бываю и злым и вредным.

10 часов вечера 11.01.56 г.

Писал под звуки музыки. Передавали хороший эстрадный концерт с аргентинскими и мексиканскими мелодиями. Так и хочется поближе к паркету…

10.04.56 г.

ЗДРАВСТВУЙ, ИРА!

Не хочу молчать всё в том же духе, как ты выразилась в своём письме. Извини, что не ответил сразу, т. к. был в командировке в г. Пушкино, и помимо работы, наслаждался прелестями пушкинских мест.

Особенно хороши Екатерининский и Александровский парки с многочисленными прудами, фонтанами, памятниками и беседками. Говорят, что летом здесь рай. Весьма возможно.

Не обижайся, Ира, что не ответил на твоё письмо. Наверное, у меня было тоже такое настроение, с каким ты писала его мне.

Живу без перемен. Жду весну, которая в этот год у нас здорово задерживается, и снег ещё не начинал таять. А как светит Ореховское солнце? Наверное, потекли ручьи?

Что нового? Как твои успехи и чем занимаешься в сей момент? Я думаю направить свои стопы в Орехово с середины июня. Мечта, которую во что бы то ни стало надо сделать реальностью. А пока работаю, хожу в свободные дни в кино (последние фильмы смотрел – «Мексиканец» и «Борьба в долине»). Первый фильм не понравился – скучновато. Второй понравился. Особенно хорошо музыкальное оформление. И ещё раз жду весну.

Вот, пожалуй, и все новости о себе. Да, на днях встретил Ореховского. Очень неожиданная встреча. Зовут его Володя Пименов, лётчик, приехал сюда из Баку. Он тебя знает по самодеятельности (ваше выступление в «Респираторе» ещё во время моего отпуска). А я знаю его ещё с пятого класса. Вместе гоняли коз, и вместе начали бегать за девчонками. Давно, смешно, но всё – же очень интересно вспоминать первые шаги.

Ну и ещё одна новость, не столь значительная и интересная. Мне присвоили звание старшего лейтенанта.

Ну, наверное, мой запас новостей иссяк. Ещё раз извини, и обязательно пиши. Крепко жму твою руку, и с твоего разрешения, целую (хотелось бы крепко).

Николай Петрович.

10 часов вечера. (Наш холостяцкий кубрик).

Письма были интересные. Но это были всего лишь письма.

А мне нужны были сиюминутные приключения.

Когда Николай приехал в очередной отпуск, он в первый же вечер появился в общежитии. Обрадовался, когда увидел меня. Но вскоре кто-то из благожелателей рассказал ему, что за время его отсутствия я успела «прогуляться» замуж. И, придя к нам в красный уголок вечером, на танцы, он ко мне больше не подошел… Ну, и не надо…

Я занималась в художественной самодеятельности. Сумела даже записаться в драматический кружок в центральном доме культуры Орехово – Зуево.

Кстати, там я не раз ходила на спектакли, которые ставили, приехавшие на гастроли московские театры. Однажды, вскоре выхода на экран картины «Свадьба с приданным», весь первый состав артистов приехал с этим же спектаклем на гастроли. Я сидела в зале на первом ряду, и прямо передо мной на сцене играли – Вера Васильева, Пельцер и другие известные актёры.

Интересно, почему я никогда даже не попробовала поступать в какое-нибудь театральное училище? Но, из меня настоящей артистки всё равно никогда не получилось бы. Способности, конечно, были, но я была внутри слишком скованной. Я не могла расслабиться, раскрыться… На сцене меня всегда преследовала мысль – а как я выгляжу со стороны? А, когда входишь в какую-либо роль, разве можно думать ещё о чём-то?

Но, наверное, что Бог ни делает, всё – к лучшему…

Часть 2
«Сходила» замуж

На фотографии – ТОЛЯ ГЕЙБЕР, перед которым я всю свою жизнь считаю себя виноватой

Кроме самодеятельности, я записалась в литературный кружок. Занятия его были как, наверное, во всех других таких же кружках. Кто-то читал свои стихи, или рассказы. Остальные – критиковали. А на следующем занятии – критиковали их. Там я познакомилась с двумя ребятами – Толиком Гейбер и Владиком Бахревским. Владик сочинял сказки и детские стихи.

Толик работал на стройке прорабом, но мечтал быть журналистом, а пока писал фельетоны в местную газету.

После занятий в кружке, они оба провожали меня до общежития. И ухаживали они за мной оба. Нужно было выбирать. Владик был с меня ростом, симпатичный, какой-то весь пухленький. Толя был более спортивного вида, с чёрными кудрями, красивыми глазами, но не красавец. Мне нравилась его рассудительность, эрудиция, скромность. Впрочем, излишняя скромность мне никогда не нравилась. С такими всегда скучно.

Благодаря Толе, я стала вхожа в редакцию местной газеты. Мне, как «внештатному корреспонденту» стали давать маленькие задания. Я брала интервью у каких-то рабочих. Заметочки в двадцать строчек печатали. И я даже получала маленький гонорар.

Постепенно нас с Толей сближали общие интересы. Он меня стал знакомить со своими близкими друзьями. Помню, однажды в выходные, мы пошли в гости к его друзьям. Это были молодожены – муж с женой. Они жили с родителями в домике на окраине города. У них был свой сад. В честь нашего прихода, они накрыли стол в саду. Самое интересное, что они нам демонстрировали – как делать самогон. На столе стояла установка, и из неё, как из самовара капали капли прозрачного, как вода, напитка. Они пробовали его (наверное, был первачок), хвалили. Я попробовала несколько капель, ничего в этом напитке не поняла. Наверное, было ещё рано для таких знаний.

Возвращаться решили ради прогулки пешком. Причём, если повернуть по дороге налево – пойдёшь в город, направо – узкоколейка вела в лес. Мы пошли направо. Я пробовала идти по одному рельсу. Толя поддерживал меня за руку. Потеряв равновесие, я чуть не упала. Он меня поймал в объятия, и мы поцеловались. Для него, видимо, это очень многое означало, а для меня – ровным счётом ничего. Тем не менее, с занятий литературного кружка, он стал провожать меня уже один. И прощаясь, мы уже целовались каждый раз.

У меня затерялась записная книжка, а, может быть, она где-то и валяется. Но отдельные листочки попадаются среди писем.

Когда мы сидели на занятиях литературного кружка, мы переписывались на страничках этой маленькой книжечки.

Но вот попался в руки маленький листочек из неё. Как видно, с отрывочком из нашего диалога:

И. – Ты выбрал?

Т. – Да здравствует эгоизм!

И. – Я делаю то же, но не признаюсь даже себе (какое противоречие!)…

Т. – Не делай этого. Искореняй эгоизм. Борись с ним. Будь он трижды проклят!

И. – Ты тоже противоречишь сам себе.

Т. – В этом смысл моей настоящей жизни.

И. – Плохо.

Т. – Но не особенно.

А вот ещё листочек…

Т. – За какую свободу? Ты просто анархистка. Что касается наших отношений, то я за любовь, а не за дружбу, ясно?

И. – Ты не ответил на вопрос. Толечек! А не пожалеешь? А к чему обязывает любовь?

Любопытно, что на обратной стороне этой странички написана выдержка:

«В русском языке есть великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, и сверх того богатство и сильная в изображении краткость греческого и латинского языка».

ЛОМОНОСОВ.

В общем уже из этих отрывочных фраз наших записочек ясно, что отношения из дружеских грозили перерасти во что-то большее.

Толя, наверное, действительно, влюбился в меня. А для меня это была очередная игра. Хотя он мне нравился, но до любви было так далеко. Да и есть ли любовь, и смогу ли я полюбить по – настоящему? А пока я ценила дружбу… А по отношению к Толе – это былп придуманная любовь, вернее – иллюзия любви, которую мне так хотелось пережить на самом деле. А в придуманной любви, как в пьесе – я выбрала роль и должна была её сыграть.

В этот раз я заигралась. Когда Толя объяснился мне в любви, правильно было бы оборвать наши отношения, как я уже раньше делала не раз. Я даже не знаю почему, я этого не сделала, а, наоборот, поддержала его намерения надеждой на что-то большее.

Почему? Бло много жизненных обстоятельств, в которых мне надоело находиться. Продолжать жить в семье с мачехой не хотелось. А это означало, что нужно было прощаться с Шатурой, чтобы получить независимость и свободу. Хотя что я имела в виду под словом – «свобода», я не задумывалась.

Приближалось время окончания техникума. Если – не Шатура, может быть – Орехово-Зуево? Есть друзья, которые помогут… Я – будущий строитель – по специальности по крайней мере. И Толя Гейбер – работает на стройке. Поможет с работой…

И вот однажды он мне сделал предложение – выйти за него замуж.

Такое у меня уже было, когда Виктор Рябчиков сватался ко мне. Не знаю почему, но у меня где-то проскользнула мысль – «А почему бы и нет?» Скоро окончится учёба. Можно будет никуда не ехать по распределению. Опять же – не нужно жить в Шатуре с мачехой, а можно создать свою семью… И я размечталась.

Совершенно не представляя, что такое собственная семейная жизнь, да ещё и без захлёстывающих тебя чувств?!?! Не имея, пардон, кроме голой жопы, никаких материальных средств, я, как с головой в омут, сказала – ДА…

А сказав – да, я поняла, что заигралась, и ходу назад нет.

Толик пригласил меня к себе домой познакомиться с родителями. Родители его были уже не молодыми.

Папа – полноватый, среднего роста, держал собственную вещевую палаточку, где-то на центральном рынке. Мама – седоватая, вся какая-то светлая и спокойная женщина, домохозяйка. Братишка – Виктор. В отличие от Толи – яркий блондин, младший в семье.

И ещё была сестрёнка – Валя, тоже светленькая. В этом году она кончала институт. В честь меня был накрыт стол, приготовлен вкусный обед.

Меня немного смущала белая скатерть и торжественность обстановки. Все смотрели на меня с любопытством, хотя и старались это скрыть. Потом Толя поднял тост и объявил, что этот момент – наша помолвка…

Я поняла, что назад хода нет… И всё пустила на самотёк.

Следующий шаг – Толя написал письмо моему отцу.

УВАЖАЕМЫЙ ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ!

Простите меня за то, что не посоветовавшись, и даже не познакомившись с Вами, я упросил Вашу дочь пойти на столь серьёзный шаг, но мы любим друг друга. Я убеждён, что Ира будет счастлива со мной.

Я думаю, Вы согласитесь с тем, что настоящая любовь (пусть начавшаяся с некоторыми отклонениями от общепринятых норм житейской этики) заслуживает прощения.

Вам, Владимир Васильевич, вероятно, интересно знать, кто я такой и «чем дышу». С другой стороны, я бы очень хотел познакомиться с Вами.

Поэтому назначьте любое воскресенье, и я приеду.

С ПРИВЕТОМ – Анатолий.

В это время у нашего курса началась преддипломная практика. Как и в предыдущем году, я привезла справку о согласии принятия меня на работу, на стройку, в Шатуру, на период преддипломной практики. Справку мне, естественно, сделал отец. И я, на период практики, в Орехово почти ездить перестала.

Толя звонил каждый день. Дома телефона не было, поэтому вызовы приносили с почты. Он настаивал, чтобы я приехала в Орехово. Я обещала. Тем более, что наступали первомайские праздники.

Но поехала я в Орехово на день победы. Вот точно не помню, но мне кажется почему-то, что мы расписались не то 8-го, не то 9-го мая. Хотя были праздники, и ЗАГС не работал. Ну, в общем всё-таки расписались.

Пришли к Толику домой. Нас опять поздравили, накормили обедом, после которого я извинилась, и сказала, что обязана быть дома, что это временно, а потом, позже, когда кончится практика, я переду в Орехово насовсем.

Я вернулась в Шатуру, а новоиспечённый муж остался у себя дома.

Когда мы расписались, пошли на переговорочный пункт и позвонили отцу, о том, что «оно, т. е. событие свершилось». Перед телефонными кабинками стояла скамейка, на которой сидел мужчина. Он обратился к нам – «Я из вашего разговора правильно понял, вы расписались?» – «Да» – «Вы сделали ошибку. В мае нельзя было принимать таких решений. В лучшем случае, вы скоро разведётесь, в худшем – будете маяться всю жизнь. Поверьте мне. Я всё это прошел на собственном опыте»…

Мы отшутились – «Жизнь покажет!»…

Дальше наступил период писем, и редких встреч. Толе я говорила, что жить вместе с родителями неудобно, что жить с моими – тем более. Нужно снимать комнату, пока не получим своё жильё…

Письма из Шатуры в Орехово-Зуево – «Орехово-Зуево, Кировская 5/15, кв. 7 Гейбер Анатолию».

ТОЛИЧЕК, ЗДРАВСТВУЙ!

Пишу на работе. Какой? Начальник растворного завода на несколько дней, пока заболела К. Н. А вообще – мастер 8-и квартирного дома. Должна произвести все отделочные работы и сдать дом – «ПРОИЗВЕСТИ» – будто бы я сама их буду делать. Но, между прочим, все прорабы и мастера всегда говорят: – «Я построил, я сделал…».

Сегодня ты уже получил моё письмо. Значит, 10-го жду утром с Валей. Вообще, рады были бы видеть всех, если это возможно.

Толя, у меня неприятности с мачехой. Дай мне слово, что даже познакомившись с ней, ты не будешь слушать ни одного её слова. Хорошо? Видишь ли, хоть отец с ней и не живёт, она всё-таки на что-то ещё надеется. А в воскресенье папа отправился с некой Е. Д. и с сотрудниками в лес, на пикник, а вечером в кино. И на основе этого у бывшей мачехи разразился припадок ревности. В потоке изрыгаемых ею проклятий, сверкнули местью слова такие – отцу она выжжет глаза, Бориса посадит, а мне постарается испортить личную жизнь, познакомившись с тобой, и, может быть, с твоей семьёй. Это просто взбалмошная женщина, которой Шатура не верит уже, и знает, что она из себя представляет. Она всё время терроризирует нашу семью и провоцирует.

Толя, я уже просто не представляю – какое это счастье – вырваться из этой обстановки. Ты должен понять, насколько меня трогает дружба вашей семьи и чуткое отношение ко мне.

Пожалуй, я кончу писать, а то могу написать о том, о чём только что думала, что не имея права доставлять тебе хоть и неумышленно, – неприятность (в смысле бывшей мачехи), – можем развестись.

Папа хотел бы, чтобы ты написал фельетон. Тема хорошая – все её похождения, кляузы и т. д. Он бы тебе всё подробно рассказал.

Толя, извини, что написано грязно и небрежно, но приходил главный инженер, пришлось… смазать.

Толя, делаю приписку на почте – ещё раз извини за ужасное письмо, но представь себе растворный завод, и ты извинишь.

Кстати, был суд, который отказал мачехе в комнате в нашей маленькой квартире.

Привет всем, всем, всем…

Целую. Твоя – И. Степанова.

5.06.56 г.

ИРОЧКА, МИЛАЯ, СПАСИБО ЗА ПИСЬМО!

Твои приветы передал, то же самое сделай с моими.

У нас всё нормально. У отца – благополучно. Мама чуть-чуть прихварывает. Валька целыми днями сидит на балконе – учит. Кажется, она теперь больше похожа на жертву, чем её унылый приятель. Не претендуя на амплуа провидца, можно уже предполагать, что мы с тобой на их свадьбе погуляем раньше, чем на своей собственной. Витька сдаёт – осталась география. Молю за него небо, ибо сам он не молится, ни (тем более) учить не умеет. Я здорово скучаю, Ира.

Жизнь проста: гиря, работа, немецкий – гиря. Сегодня официально со всеми справками подал заявление на жил. Площадь. Думаю – дело выгорит. Уже подыскиваю «вигвам», а в августе буду создавать тебе уют.

10 июня в 6 с чем-то сяду в автобус «Орехово – Куравское». Один, так как у Вальки экзамены.

ЛЮБЯЩИЙ ТЕБЯ БЕЗ ЗАЗРЕНИЯ СОВЕСТИ – ТОЛЬКА.

ТЕЛЕГРАММА ОРЕХОВО-ЗУЕВО КИРОВА 5/15 кв 7

ГЕЙБЕР ВАЛЕНТИНЕ ИЗ ШАТУРЫ

8.06.56 г. ПОЗДРАВЛЯЮ ДНЁМ РОЖДЕНИЯ ЖЕЛАЮ СЧАСТЬЯ И СКОРОЙ СВАДЬБЫ

ИРА

10.07.56 г.

МИЛАЯ МОЯ ИДКА!

Жду тебя в субботу – это моё желание, которое я выиграл в шашки. Кроме того, в субботу вечером, или в воскресенье утром уезжает на Алтай Валентина, свет, Давыдовна. Необходимо в семейном кругу отпраздновать. Верно?

Будут, вероятно, обе Юльки, Инка. До сих пор ты сдерживала все свои обещания. Надеюсь, что и то, что ты мне дала на вокзале, станет реальным, так что ждём вас.

В субботу я кончу работать часов в 12 дня. Если ты приедешь пораньше, погуляешь. Сегодня пойду, посмотрю одну комнату в Орехово, у Дома Советов. Разрешал проблему меблировки. Надо перебрать стол и подремонтировать матрац. Всё сделаем в июне. В августе будет комната.

Жму лапку, целую, снова жму лапку, и снова целую.

Твой Толька.

Приготовил тебе чудесный подарок. Приедешь, узнаешь.

Подарком оказалась кофточка – шерстяная, с коротким рукавом, но в те времена очень модная.

Толя сказал, что эту кофточку принёс его отец и предложил Толику подарить её мне.

ТОЛИЧЕК, МИЛЫЙ, ЗДРАВСТВУЙ!

Всё хорошо, что хорошо кончается. Всё кончилось хорошо. И чернила в ручке тоже кончаются. Постараюсь дать коротко информацию о том, как доехала: до 6–15 утра болтали с мамой, вернее, я слушала из её жизни воспоминания. Доехали весело с ребятами, которые у нас на практике здесь.

Папа со вчерашнего дня в Москве. Ждём с гостинцами – мы все сластёны. Значит, он не беспокоился, почему я не приехала. Бабушке я сказала, что была в институте на вечере, посвящённому отъезду Валиного курса на целину. На работу явилась сейчас же, после объяснений дома. Прораб не сделал даже замечания. Работу наладила. Всё хорошо, …что хорошо кончается. Только хочется немного спать.

У Бориса прошел выпускной вечер хорошо. Мы с ним немного поругались. Ничего, образуется.

Теперь насчёт Москвы. Толя, давай рассуждать здраво и трезво.

В субботу едем? Мы, ведь, договорились с Юлей и Геной. Помнишь?

Только обязательно напиши, или позвони папе – как насчёт Москвы решишь – чтобы в случае, если ты будешь работать в воскресенье, мы с Борисом напрасно в Москву, вернее, в Орехово не ехали.

Я без тебя не поеду в Москву. Ясно?

Сегодня идёт дождь. Дома ели клубнику, почти, как у Юли. Как уехала Валя? Когда увидимся, если не поедем в Москву?

Сейчас я уже очень хочу спать. Действует обстановка: дождь и т. д. И ещё, о чём я хотела написать. Толя, ты обижаться в праве, но и я права. Пойми. Это же очень страшно и до ужаса стыдно. Так что, уж, пожалуйста, до сентября не нужно даже вспоминать об этом. Ясно?

Помни, что люблю бесконечно – твоя ИРА.

Я дома уже сказала о том, что свадьбы не будет. Они одобрили. Это значит, что и с нашей стороны будет меньше затрат. А это хорошо, так как мне очень нужно пальто. Кстати, сегодня хожу весь день в модных, тёмно-коричневых, до черноты чулках. Хочешь, в Москву в них поеду?

Ну, что ещё тебе написать? Кажется, у нас с тобой неясных вопросов нет?

Всем знакомым привет, особенно – Гене. Мама пусть не болеет. Папа к вам не поедет – мой папа.

Мне всё время кажется, что я забыла написать что-то очень важное, но что, никак не вспомню.

Ещё два месяца. Как долго. Правда? Плохо, что такая плохая погода – очень скучно. Целую.

Твоя Ира

Дальше в письме – куча всяких маленьких приписок…

А чего ты говоришь неправду? Я тебе посвящала же стихи, помнишь начало:

 
Я думаю о тебе. Доволен?
Пишу для тебя. Прекрасно!
Равноправие, любовь и воля —
– Девиз нашей жизни – Ясно?
 

Скажи Кате, чтобы она взяла у девочек письма для меня и отдала тебе, а ты перешлёшь их мне, или передашь.

Толя! Отдай Владьке книгу. Прочитай фельетон. Напиши мне письмо, и в сентябре не забудь напоить меня пьяной, а то… Кстати – да – я никогда не скажу.

Привезти тебе учебник стенографии?

Ich liebe sehr dich. Warumst du? Oder nein? Verschteist du mich?

Я тебя спрашиваю. А ты молчишь. Эгоист.

Целую – Ира

МИЛАЯ ИРА!

Позвони, где мы встретимся в Шатуре, Орехово или Москве. Откровенно говоря, мне не импонирует возможность провести воскресенье в Москве вместе с Ю. и Г. Ну их к Аллаху!

Я страшно скучаю. Если бы ты испытывала это чувство как я, то от хвалёного эгоизма моей супруги не осталось бы следа.

В Орехово всё сыро и бледно. Не унывай, в конце августа мы будем, наконец, вместе. Это, разумеется самое главное.

Валька едет на целину числа 15-го. Жду твоего звонка от 9 до 4-х вечера каждый день, до субботы. Привет всем родным и знакомым.

Ира, извини за лаконичность – тороплюсь на работу, которой у меня сейчас до дьявола (закрытие нарядов).

КРЕПКО ЦЕЛУЮ ИРУ – Толя

Ира, в субботу жду! Люблю! Больше жизни люблю! Если не приедешь – развод… Всё!

Анатолий.

Если бы было так просто окончить всё разом, что уже сплелось в запутанный клубок отношений – моя роль, моя ложь. искусственное затягивание времени наших встреч и не знание – как поступить дальше? И Толю жалко… Ведь, по сути – я издевалась над его чувствами, которые вызвала по отношению ко мне не специально, но безответственно.

МИЛАЯ МОЯ ИРОЧКА!

Я уж лучше помолчу о любви – хочу сохранить её для тебя цельной и не испачканной красивыми словами. По – моему ты не права, говоря, что не знаешь, как добиться своей цели. Ты знаешь, и уж, конечно, нам с тобой по дороге не только в жизни, но и в учёбе. Будет очень трудно, но, тем не менее, весной 57-го мы вместе будем сдавать на факультет журналистики. И уж наверняка, уж вдвоём-то мы как-нибудь «обманем мир».

Приеду в субботу вечером и отквитаюсь с лихвой за три (всего только три) поцелуя на бумаге.

Вальке фельетон нравится. Мне – нет. Привезу. Скажи Борису: как только стану богатым – подарю ему электрический орган – пусть его музицирует. Но предупреди, что это относится к тем отдалённым временам, когда я перестану носить чужие тенниски.

В отношении запроектированной третьей свадьбы – ничего определённого сказать не могу, разве что, поделюсь с тобой впечатлением: Надя, на первый взгляд – очень обаятельный человек.

То, что бич семейства, Л. П. изменила тактику, надо только приветствовать, вместе с тем, хладнокровно не веря этому.

По-немецки писать любимому человеку, согласись, не возможно, если и по-русски не найдёшь слов. Боюсь, что не дотяну до 10-го тоста на нашей свадьбе. Мы смоемся после третьего, идёт, милая?

Ирочка, эта казнь египетская будет длиться ещё 2,5 месяца, не унывай, ведь вместе мучаемся, это легче.

Привет бабушке твоему отцу – В. В. Поклон Б. В. Целую (можно?) И. В.

Все наши передают приветы. Прими их благосклонно.

Люблю бесконечно Иру, слышишь? Бесконечно!!!

Твой Толька.

ТОЛИЧЕК, МИЛЫЙ ЗДРАВСТВУЙ!

ТОВАРИЩ МУЖ, БУДТЕ БДИТЕЛЬНЫ!

Это письмо – крах всему прошлому. Я решила вот что: при первой возможности – зависит от тебя, перевестись на практику в Орехово. Это – раз.

Второе – прошу тебя достать у кого-нибудь, может быть, через Валю или Владика: – Бернс, перевод Маршака, кажется – «Королева». Просил Вьюшков (руководитель драмкружка) для меня.

Сегодня среда, вечер. Борис поехал, наконец, спускать лодку. Мы: папа, я и Надя идём на эстрадный концерт с участием Ляли чёрной.

Тебя, вероятно, интересует – чем вызвано моё первое решение? Я много думала, и есть не одно за и против. За – мы будем вместе. Против: 1. Затруднение с квартирой; 2. На два месяца раньше перестанем экономить деньги (ведь, сейчас они идут на другое) – это значит, что папа купит мне пальто (обязательно нужно), хорошее, не сейчас, а к сентябрю.

Я не знаю, что ещё, только реально всё-таки – сентябрь.

Это – рассудок…

Но лето! Я сижу всё время дома. Материальных трудностей я не боюсь, и очень скучаю.

Июль – это сердце…

Всё зависит от тебя. А сейчас спешу опустить это письмо, а то ещё немного, и я порву его, ибо рассудок переубедит сердце.

P. S. Утро. Пишу на работе. Рабочих по – прежнему мало. Как видишь, письмо вчера не отослала. Значит, сердце победило ум (если он у меня есть). Утром, только сейчас притаскивала папашу полюбоваться на мой объект. Сегодня он пойдёт к Петрову, и меня: или поставят на хорошую практику, а не на застывший дом, или я буду просто «студентом на практике» в полном смысле этого слова, т. е. не будут писать фиктивных нарядов (нам оплачивают, как рабочим), а просто часа по 2 буду шататься на стройке, а потом загорать, или дома бездельничать.

Но, скорее всего, меня переведут на хорошее место. И уж, почти что точно, что всё-таки приеду к тебе в сентябре.

Я бы была очень рада услышать, что во вторник ты прочитаешь всё-таки свой фельетон, и потом напишешь об оценке, которую даст тебе литобъединение.

P. S. Пишу часом позже. Ходила в производственный отдел подписывать наряды. Видела папу. Он был у главного инженера. Последний вчера меня отругал, а папе сейчас расхвалил. Кому верить? Чему верить? Каким его словам? Оставляют здесь. Дали ещё одного каменщика. Всего ещё только 7 рабочих.

Толичек! Не нужно, не узнавай о практике. Я не уеду отсюда до сентября, т. к. нужно готовиться к фестивалю, выступить в воскресенье, сосватать Надю с папой. Они друг другу нравятся. Она, кажется, согласна на всё. Но папа, хоть и увлечён немного, размышляет: если он уйдёт, бросит квартиру, новая работа, частная комната и т. д. Её он не имеет права увозить на всё такое… Борис поступит в наш техникум. Я уеду из дома. А он один с бабусей. Всегда легче устроится где угодно.

Лодку Борис спустил. Она рассохлась немного на жаре и течёт. Дня через три её прогудронят и можно будет кататься.

Толик, значит, договорились, до сентября. А начало письма – это просто прими, как лишнее доказательство, что я без тебя жить не могу. Вот это любовь, я понимаю, а то, что ты любишь… Я шучу, конечно.

Вчера концерт мне понравился. Но Ляля уж слишком стала стара. Но глаза… огромные, чёрные, горящие, сверкающие белками – цыганские глаза.

Сегодня вечером репетиция.

Значит, приедете в воскресенье – 24-го, на троицу. Да?

Приедете в субботу вечером. Да?

Только напиши точно. Чтобы я вас всех встретила. Толичек! Сделай так, чтобы Валя приехала с жертвой. Честное слово, никто не пожалеет. Я постараюсь. Мы на целый день уедем на лодке. Посоветуй пригласить ещё кого-нибудь. Я могу позвать своих хороших товарищей – Женю Гуреева с аккордеоном, Володю Белова и др. Тогда будет настоящий пикник. Возьмём аккордеон, волейбольный мяч. Или поедем только мы: я, ты, Валя, Василий, Виктор, Борис и Генка. Или организовать ту же самую компанию? Как бы ты хотел?

Кстати, может быть, приедешь в пятницу? Нужно книги разобрать?! Вообще, напиши, чтобы я могла тебя встретить.

Толя! Хочешь поупражняться? Давай писать письма друг другу на немецком языке, переводя, находить ошибки. Это будет очень полезно. Как обычно, всем, всем пламенный привет. Целую.

Твоя Ира.

Знаешь, вчера впереди меня сидела молодая парочка. Может быть, молодожёны. Может быть, просто влюблённые. А рядом со мной, сидел её отец. Я сидела и им завидовала, тем более, что сам он, в смысле – влюблённый, мне очень понравился. Они сидели, ворковали, словно голуби. Отец любовался, видно, ими. И уж концерт, во всяком случае, не существовал для них.

Ну ладно, мы будем разумнее, и, заплатив за билет, всегда будем отдавать должное сцене. Эгоисты… Целую.

Твоя Ира.

Написала всем своим бывшим поклонникам письма, сегодня отошлю…

P. S. Обед. Папа принёс потрясающую новость. Л. П., в смысле – мачеха, везде ходит и говорит одно, что лучше нашей семьи никого нет, что она любит всех нас, готова пожертвовать всем-всем ради нас, что мы не люди, а золото. И это всё после грязных сплетен, интриг, провокаций, суда и т. д… До чего?! Целую.

Твоя Ира.

(Третий раз твоя в одном письме).

P. S. Дописываю на почте. Пиши больше. Как Валя сдала экзамены? Толя! Папа говорит, что если он до осени уедет из Шатуры, то нужно будет, воспользоваться машиной (я, ведь, вещи буду так или иначе перевозить на машине). Можно будет захватить в Орехово и лодку. Я смеялась от души. Вот будет картинка. Не имея велосипеда, мы всё же будем иногда пользоваться собственным «транспортом» – лодкой. Ура!

Толя! Вчера вечером слушала и не дослушала (заснула) – «Свадьбу» Чехова по радио. Там, поздравляя жениха и невесту после каждого тоста кричали – УРА! Это же здорово. После приблизительно, десятого тоста, под громкие крики – УРА! – на свадьбе мы сломаемся и представим гостей самих себе. Все останутся довольны.

Толя! Я почему-то боюсь свадьбы.

Твоя Ира.

Первый раз у меня вырвалась фраза – «Я почему-то боюсь свадьбы»… Я боялась не только свадьбы. Я боялась физического сближения с непонятным для меня определением – «супружеская постель». Кроме поцелуев с мальчиками и потом – с юношами, у меня даже мысль никогда не приходила о чём-то большем. Я не знаю, как так получилось моей бабусе воспитать меня в духе «физической чистоты в интимных вопросах.» Это было внушение на уровне подсознания, наверное. Она смогла передать мне некоторые правила поведения и морали, которым подчинялась всю жизнь. В этих вопросах у меня в мозгах была пустота – белое пятно. Я просто знала, что нельзя допускать близость с мужчиной до официальной регистрации брака., хотя не представляла – что это означает. Я знала, что нельзя иметь до брачных детей. Хотя о будущих детях тоже никогда не задумывалась. Я бросалась словами – Люблю, свадьба и т. д., но за ними ничего не стояло. Может быть, я так легко и врала, потому что продолжая играть придуманную мной же роль, и ничего не видела за произносимыми словами? Я пробовала оттянуть время наших встреч до сентября… А что будет дальше? На что я рассчитывала? А пока я продолжала врать…

ТОЛЯ, МИЛЫЙ, ЗДРАВСТВУЙ!

Скажи, права я была? Ты знаешь, в чём. У меня страшно болит голова все эти вечера, так что ничего не делаю, читаю, сплю, и даже не выпиваю. У меня к тебе просьба: передай Кате записку, а она в свою очередь, пусть передаст в учебную часть ещё одну записку.

Не обижайся, если не приеду в субботу или воскресенье. Нет настроения. Вообще, лучше нам не встречаться до сентября. Так лучше.

Обещают хорошую погоду в скором будущем. Впрочем, может быть, и приеду. Время покажет.

Толичек! Ещё раз спасибо за кофточку. Она мне понравилась. Это я тогда так уж просто… вредный характер, вот и всё.

Привет папе, маме, Валюше, Виктору, Юле и Геннадию. Пиши, как у них? А меня не слушай. Я всего за этот месяц ходила два раза на танцы и раза три в кино, и то с папой. Комнату снимать рано, но узнавать пора, т. к. к сентябрю приедут учащиеся техникумов, тогда будет труднее найти.

Сейчас просто нужно узнать, договориться. Понимаешь? Учти, что комнату лучше всего снимать через кого-нибудь, а потом уже договариваться самому. Ясно? Если можно будет, я бы хотела, чтобы комната была отдельно от хозяев, как у Юли с В., и приблизительно, такая же.

Теперь вот ещё что. Обычно, большинство хозяев сдают комнату со своей обстановкой, ну просто она им не нужна в настоящее время, а убрать её некуда, т. к. в большинстве случаев комнатки сдают старушки, которые уходят жить к своим детям, дабы с целью воспитывать и нянчить внучат. Так вот, если будешь снимать с мебелью комнату, что не желательно (лучше сразу плохое, да своё, чем чужое). Пронадеясь на чужое, со временем, например, получив комнату, мы останемся у разбитого корыта. Ну, во всяком случае, постарайся, чтобы из крупных вещей всё было вынесено, по возможности, а из мелких, чтобы и духу не было, ничего. Ясно? Видимо, комнату снимешь в Зуево.

Теперь, т. к. ты будешь до сентября (числа с 20-го августа) заниматься устройством нашей «хаверы» или «вигвама», как хочешь называй, прими во внимание следующее.

С хозяйкой будешь заключать договор за её и твоей подписью – официальность, благодаря которой мы при любых недоразумениях не окажемся на улице. Договор будешь заключать на год. Вероятно, меньше нам и не придётся жить там.

Знаешь, какой будет комната – не знаю, но не исключена возможность, что придётся побелить, оклеить обоями, и возможно, покрасить полы. Учти, жить нам придётся и не месяц, А год, может быть, и больше. Если в комнате будет подпол, проветришь недельку, пусть будет открыт.

Я пишу на всякий случай. Вдруг, забудешь? Кстати, пишу я исходя из своего маленького опыта и наблюдений. Может быть, в моих указаниях и советах что-нибудь не соответствует житейским правилам, так тебе есть, кому подсказать, спросишь у мамы и отца.

Потом, Толя, как раз к сентябрю, нужно будет купить 2–3 цветка, чтобы не везти отсюда. Покупать нужно многолетние: душистую герань, простую герань, маленькую пальмочку, или фикус, розу. Вероятно, их можно купить в аранжерее, в Орехово, или на рынке. Если ты это сделаешь, то очень обяжешь меня. Тогда мне не придётся покупать цветы самой, экономя на твоих папиросах и завтраках.

Заранее достань сибирского котёнка или кошечку, только воспитанную. Это избавит тебя от присутствия в комнате уличных кошек. С собакой пока подождём.

Толя! Меня интересует ещё одно. Я себе числа 25-го куплю пальто. У меня будет. А у тебя всё есть? Зимнее пальто есть? А то, уж раз решили свадьбу не справлять, так ты приобрёл бы себе всё, что тебе нужно.

Пришла Люся. Пойду в магазин за хлебом. Кстати, опущу письмо, потому кончаю. Привет всем. Целую.

Твоя ИРА.

Напиши письмо обязательно.

ТОЛЯ!

Если мы действительно – не поедем в Москву, что не обязательно, но желательно, т. к. едут Борис, Юля, Гена, я… и ты. То напиши заранее, до воскресенья, тогда я не поеду. А без меня, вероятно, не поедет Борис. Он и так уже, из-за того, чтобы ехать всем вместе, пропустил уже одно воскресенье. Ведь, он должен уже заявление куда-нибудь подать. Привет всем.

Ц. Т. И.

Как тоскливо – прошел ещё только один месяц.

Любящая тебя бесконечно – Твоя Ира.

Толя, конечно, ничего не мог поделать против моего решения – не жить вместе до сентября. А я, хотя и писала «нежные» письма, не собиралась торопить этот момент сближения. А честно, я даже не думала об этом.