Текст книги "Том 4"

Автор книги: Иосиф Сталин (Джугашвили)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Телефонограмма Петербургскому комитету РСДРП(б) 21 февраля 1918 г

Исполнительной комиссии Петербургского комитета и всем районным комитетам партии большевиков советуем, не теряя ни часа, поднять на ноги всех рабочих, чтобы согласно решения Петербургского Совета, имеющего быть принятым сегодня вечером, организовать десятки тысяч рабочих и двинуть поголовно всю буржуазию под контролем рабочих на рытье окопов под Петербургом. Теперь, когда революция находится в опасности, только в этом спасение революции. Линию окопов дадут военные, готовьте оружие, а главное – организуйтесь и мобилизуйтесь поголовно.

Ленин

Сталин

21 февраля 1918 г.

Печатается впервые

Телеграмма Народному секретариату Украинской Советской Республики 21 февраля 1918 г.[8]8
  Народный секретариат Украинской Советской Республики – первое Советское правительство Украинской Республики – был избран из состава Центрального исполнительного комитета Советов Украины в декабре 1917 года. В апреле 1918 года в связи с оккупацией Украины немецкими войсками Народный секретариат был реорганизован, и его главной задачей стало руководство повстанческой борьбой народных масс против немецких оккупантов и гайдамацких отрядов. – 39.


[Закрыть]

Пять дней назад генерал Гофман заявил нам об истечении срока договора о перемирии,[9]9
  Договор о перемирии между Россией и державами Четверного союза (Германия, Австро-Венгрия, Болгария, Турция) был подписан 2 декабря 1917 года в Брест-Литовске сроком на 28 дней. В связи с затянувшимися переговорами о заключении мирного договора перемирие было продлено. 18 февраля 1918 года немцы перешли в наступление по всему фронту, нарушив соглашение о перемирии. – 39.


[Закрыть] а через день после этого открыл военные действия. На заявления Совнаркома о согласии возобновить мирные переговоры ответ еще не дан. Очевидно, германское правительство не торопится с ответом для того, чтобы ограбить до конца страну и лишь потом открыть переговоры о мире. Взяты немцами Двинск, Ровно, Минск, Вольмар, Гапсаль, двигаются к Питеру и Киеву. Очевидно, цель похода не только захваты, но, главным образом, удушение революции и ее завоеваний.

Совнарком решил организовать отпор от Питера, мобилизовать все рабочее население, а также буржуазию, причем, если последняя не захочет рыть окопов, взять ее силой, под контролем рабочих заставить рыть окопы.

Общее мнение товарищей таково, что вы, киевляне, обязаны, не теряя ни одной минуты, организовать такой же отпор от Киева с запада, мобилизовать все жизнеспособное, выставить артиллерию, рыть окопы, погнать буржуазию под контролем рабочих на окопные работы, объявить осадное положение и действовать по всем правилам строгости. Общее задание – отстоять Петроград и Киев, задержать банды германцев во что бы то ни стало.

Положение более серьезное, чем оно могло бы вам показаться, – для нас нет сомнения, что немецкие банды хотят прогуляться от Питера до Киева и там, только там, в этих столицах, заговорить о мирных переговорах. Я думаю, что договор старой Рады с немцами[10]10
  Имеется в виду договор, заключенный 27 января 1918 года в Брест-Литовске после тайных переговоров представителей Украинской центральной рады с державами Четверного союза. – 40.


[Закрыть] еще не аннулирован вами. Если это так, нам кажется, что вам не следовало бы торопиться с этим.

Еще раз: не теряя ни одной минуты, беритесь за дело без прений и покажите всем, что Советская власть способна защищать себя.

Вся наша надежда на рабочих, ибо демобилизуемая так называемая армия оказалась способной лишь к панике и бегству.

Жду немедленного ответа.

По поручению Совнаркома И. Сталин

Петроград, 21 февраля 1918 г.

Впервые напечатано в книге: Документы о разгроме германских оккупантов на Украине в 1918 году.

Госполитиздат, 1942

Записка по прямому проводу Народному секретариату Украинской Советской Республики 24 февраля 1918 г

По поручению Совета Народных Комиссаров народный комиссар Сталин.

Позавчера, 22 февраля, получили от германского правительства тяжкие, можно сказать зверские, условия мира, причем немцы требуют принятия этих условий в сорок восемь часов. Одновременно немецкие отряды наступают на Ревель и Псков, угрожая Петрограду, а наши войска окончательно отказываются от сопротивления. Известны ли вам эти условия, я не знаю. Мы их передали всюду по радио. Сообщаю главные из них.

“Пункт четвертый. Россия заключает немедленно мир с Украинской Народной Республикой. Украина и Финляндия незамедлительно очищаются от русских войск и Красной гвардии”. “Русские военные суда Черного моря и т. д. должны быть немедленно переведены в русские гавани и оставлены там до всеобщего заключения мира, либо разоружены”. “Торговое мореплавание в Черном и других морях возобновляется, как это было предусмотрено в договоре о перемирии. Очистка от мин начинается немедленно”.

“Пункт третий. Лифляндия и Эстляндия немедленно очищаются от русских войск и Красной гвардии и занимаются германской полицией вплоть до тех пор, пока устройство страны не гарантирует там общественной безопасности и государственного порядка. Все жители, арестованные по политическим основаниям, должны быть немедленно освобождены”.

“Пункт пятый. Россия по мере своих сил сделает все, чтобы немедленно обеспечить Турции планомерное возвращение ей восточных анатолийских провинций, и признает отмену турецкой капитуляции”.

Дальше идут пункты о торговом договоре, в основу которых положен известный вам договор старой Рады с Австро-Венгрией.

Вообще, нужно сказать, условия неимоверно зверские. Нам кажется, что пункт об Украине означает не восстановление власти Винниченко, которая сама по себе не представляет для немцев ценности, а весьма реальный нажим на нас, рассчитанный на то, чтобы мы с вами согласились принять договор старой Рады с Австро-Венгрией, ибо немцам нужен не Винниченко, а обмен фабрикатов на хлеб и на руду.

Настоящее положение в связи с наступлением немцев и бегством наших войск мы оцениваем так: свергнув своих империалистов, мы, благодаря медленному темпу революционного движения на Западе, неустойчивости наших войск и неслыханному хищничеству немецких империалистов, попали временно в лапы чужеземного империализма, против которого мы должны теперь же готовить силы для организации отечественной войны в надежде на развязывание революционных сил на Западе, являющееся, по нашему мнению, неизбежным. Для такой подготовки необходима минимальная передышка, которую мог бы дать даже зверский мир. Делать иллюзии нельзя ни в коем случае. Нужно иметь мужество смотреть в лицо действительности и признать, что мы временно попали в лапы немецкого империализма. Этими соображениями и руководствовался Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов, решивший сегодня в 3 часа ночи заключить мир на зверских условиях и поручивший Совнаркому послать делегацию в Брест, что и сделано сегодня. ЦИК решил, что только при таких условиях можно будет сохранить Советскую власть. А пока готовиться и еще раз готовиться для организации священной войны против немецкого империализма.

Мы все полагаем, что ваш Народный секретариат должен послать свою делегацию в Брест и там заявить о том, что, если авантюра Винниченко не будет поддержана австро-германцами, Народный секретариат не будет возражать против основ договора старой Киевской рады. Такой шаг с вашей стороны, во-первых, подчеркнул бы идейное и политическое братство Советов юга и севера; во-вторых, сохранил бы Советскую власть на Украине, что составляет огромный плюс для всей международной революции. Мы бы очень хотели, чтобы вы поняли нас и согласились с нами по этим кардинальным вопросам несчастного мира.

Я жду немедленного ответа по двум вопросам: пришлете ли вы делегатов сегодня же в Петроград или, еще проще, прямо в Брест для совместных переговоров с немцами, – это первое. Второе: разделяете ли вы наш взгляд о приемлемости винниченковского договора без Винниченко и его шайки? Жду ответа на эти вопросы для того, чтобы приготовить мандат и организовать вашу поездку в Брест.

Нарком И. Сталин

Петроград, 24 февраля 1918 г.

Печатается впервые

Украинский узел

В конце февраля, еще до заключения мира с Германией, Народный секретариат Украинской Советской Республики послал делегацию в Брест с заявлением о том, что он согласен подписать договор с германской коалицией, заключенный бывшей Киевской радой.

Представитель германского командования в Бресте, небезызвестный Гофман, не принял делегацию Народного секретариата, заявив, что не видит надобности в мирных переговорах с последней.

Одновременно с этим германские и австро-венгерские ударники, совместно с гайдамацкими отрядами Петлюры – Винниченко, предприняли нашествие на Советскую Украину.

Не мир, а война против Советской Украины, – таков смысл ответа Гофмана.

По договору, подписанному бывшей Киевской радой, Украина должна отпустить Германии до конца апреля 30 миллионов пудов хлеба. Мы уже не говорим здесь о “свободном вывозе руды”, потребованном Германией.

Народному секретариату Советской Украины, несомненно, известен был этот пункт договора, и он знал на что шел, когда официально выражал согласие подписать винниченковский мир.

Тем не менее, германское правительство, в лице Гофмана, отказалось вступить в мирные переговоры с Народным секретариатом, признанным всеми Советами Украины, городскими и сельскими. Союз с мертвецами, союз со свергнутой и изгнанной Киевской радой оно предпочло мирному договору с признанным украинским народом Народным секретариатом, единственно способным дать “нужное количество” хлеба.

Это значит, что австро-германское нашествие имеет своей целью не только получение хлеба, но и, главным образом, – свержение Советской власти на Украине и восстановление старого буржуазного режима.

Это значит, что немцы не только хотят выкачать из Украины миллионы пудов хлеба, но пытаются еще обесправить украинских рабочих и крестьян, отобрав у них кровью добытую власть и передав ее помещикам и капиталистам.

Империалисты Австрии и Германии несут на своих штыках новое, позорное иго, которое ничуть не лучше старого, татарского, – таков смысл нашествия с Запада.

Это чувствует, по-видимому, украинский народ, лихорадочно готовясь к отпору. Формирование крестьянской Красной Армии, мобилизация рабочей Красной гвардии, ряд удачных стычек с “цивилизованными” насильниками после первых вспышек паники, отобрание Бахмача, Конотопа, Нежина и подход к Киеву, все усиливающийся энтузиазм масс, тысячами идущих на бой с поработителями, – вот чем отвечает народная Украина на нашествие насильников.

Против иноземного ига, идущего с Запада, Советская Украина подымает освободительную отечественную войну, – таков смысл событий, разыгрывающихся на Украине.

Это значит, что каждый пуд хлеба и каждый кусок металла придется брать германцам с бою, в результате отчаянной схватки с украинским народом.

Это значит, что Украина должна быть форменным образом завоевана для того, чтобы получить немцам хлеб и посадить на трон Петлюру – Винниченко.

“Короткий удар”, которым немцы рассчитывали убить сразу двух зайцев (и хлеб получить, и Советскую Украину сломить), имеет все шансы превратиться в затяжную войну иноземных поработителей с двадцатимиллионным народом Украины, у которого хотят отнять хлеб и свободу.

Нужно ли добавить к этому, что украинские рабочие и крестьяне не пожалеют своих сил для героической борьбы с “цивилизованными” насильниками?

Нужно ли еще доказывать, что отечественная война, начатая на Украине, имеет все шансы рассчитывать на всемерную поддержку со стороны всей Советской России?

А что, если война на Украине, приняв затяжной характер, превратится, наконец, в войну всего честного и благородного в России против нового ига с Запада?

А что, если немецкие рабочие и солдаты в ходе такой войны поймут, наконец, что заправилами Германии руководят не цели “обороны немецкого отечества”, а простая ненасытность обожравшегося империалистического зверя, и, поняв это, сделают соответствующие практические выводы?

Не ясно ли из этого, что там, на Украине, завязывается теперь основной узел всей международной современности, – узел рабочей революции, начатой в России, и империалистической контрреволюции, идущей с Запада?

Обожравшийся империалистический зверь, сломивший себе шею на Советской Украине, – не к этому ли ведет теперь неумолимая логика событий?..

“Известия” № 47, 14 марта 1918 г.

Подпись: И. Сталин

О Татаро-Башкирской Советской Республике

Со времени III съезда Советов, провозгласившего федеративный строй Российской Республики, прошло уже два месяца, а окраины, все еще занятые утверждением Советской власти на местах, до сих пор не высказались ясно и определенно о конкретных формах федерирования. Если не считать Украины, зверски терзаемой теперь “цивилизованными” насильниками, да Крыма и Донской области, уже высказавшихся за федеративные связи с Россией, Татаро-Башкирия является, кажется, единственной областью, революционные организации которой определенно начертили план федерирования с Советской Россией. Мы имеем в виду ту метко очерченную общую схему организации Татаро-Башкирской Советской Республики, о которой говорят теперь все и которую разработали влиятельнейшие советские организации татар и башкир.

Идя навстречу желаниям татаро-башкирских революционных масс и исходя из решения III съезда Советов, провозгласившего Россию Федерацией Советских Республик, Народный комиссариат по делам национальностей, в согласии с указанием Совета Народных Комиссаров, выработал нижеследующее положение о Татаро-Башкирской Советской Республике Российской Советской Федерации. Учредительный съезд Советов Татаро-Башкирии, созыв которого не за горами, разработает конкретные формы и детали этого положения. Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров утвердят – мы не имеем основания сомневаться в этом– результаты работ этого съезда.

Нарком И. Сталин

“Правда” № 53, 23 марта 1918 г.

Контрреволюционеры Закавказья под маской социализма

Из всех окраин Российской Федерации Закавказье, кажется, является самым характерным уголком в смысле богатства и разнообразия национального состава. Грузины и русские, армяне и азербайджанские татары, турки и лезгины, осетины и абхазцы, – такова далеко не полная картина национального разнообразия семимиллионного населения Закавказья.

Ни у одной из этих национальных групп нет резко очерченных границ национальной территории, все они живут чересполосно, вперемежку между собой, и не только в городах, но и в деревнях. Этим, собственно, и объясняется, что общая борьба национальных групп Закавказья против центра в России сплошь и рядом заслоняется их ожесточенной борьбой между собой. А это создает весьма “удобную” обстановку для прикрытия классовой борьбы национальными флагами и побрякушками.

Другой, не менее характерной чертой Закавказья является его экономическая отсталость. Если не считать Баку, этот промышленный оазис края, движимый главным образом внешним капиталом, то Закавказье представляет аграрную страну с более или менее развитой торговой жизнью по краям, у берегов морей, и с крепкими еще остатками чисто крепостнического уклада в центре. Тифлисская, Елизаветпольская, Бакинская губернии до сих пор изобилуют крепостническими татарскими беками и феодальными грузинскими князьями, владеющими огромными латифундиями, располагающими специальными вооруженными бандами и держащими в своих руках судьбы татарско-армянско-грузинских крестьян. Этим, собственно, и объясняются те резкие формы аграрных “беспорядков”, в которые нередко выливается там недовольство крестьян. Здесь же следует искать причину слабости и некристаллизованности рабочего движения в Закавказье (если не считать Баку), сплошь и рядом затемняемого аграрными “беспорядками”. Все это создает благоприятную почву для политической коалиции имущих классов и так называемой “социалистической” интеллигенции, в своем большинстве дворянской, против разыгрывающейся теперь в стране рабоче-крестьянской революции.

Февральская революция не внесла существенных изменений в положение трудовых классов края. Солдаты, эти наиболее революционные элементы деревни, были еще на фронте. А рабочие, слабые вообще, как класс, в силу экономической отсталости края, и не окрепшие еще, как организованная единица, пребывали в состоянии упоения добытыми политическими свободами, не собираясь, видимо, идти дальше. Вся власть оставалась в руках имущих классов. Последние цепко держались за власть и выжидали, охотно предоставляя эсеро-меньшевистским стратегам усыплять рабочих и крестьян мудрыми речами о 6ypжуазном характере русской революции, о неосуществимости социалистического переворота и пр.

Октябрьская революция резко изменила положение. Она одним взмахом перевернула все отношения, поставив вопрос о переходе власти в руки трудовых классов. Клич “Вся власть рабочим и крестьянам!” громом прокатился по стране, подняв на ноги угнетенные массы. И когда этот клич, пущенный на севере России, стал претворяться там в жизнь, имущие классы Закавказья воочию увидели, что Октябрьская революция и Советская власть несут им неминуемую смерть. Борьба против Советской власти стала для них, поэтому, вопросом жизни и смерти. А “социалистическая” эсеро-меньшевистская интеллигенция, вкусившая уже от древа познания власти и поставленная теперь перед перспективой потери последней, автоматически очутилась в союзе с имущими классами.

Так создалась антисоветская коалиция в Закавказье.

Закавказский комиссариат с его татарскими беками, вроде Хан-Хойского и Хасмамедова, с одной стороны, и грузинскими дворянскими интеллигентами, вроде Жордания и Гегечкори – с другой, является живым воплощением этой антисоветской коалиции.

Для коалиции классов внутри национальных групп организуются “национальные советы”: грузинский, татарский, армянский. Их вдохновитель – меньшевик Жордания.

Для коалиции имущих слоев всех главных национальностей Закавказья создается Закавказский комиссариат. Его руководитель – меньшевик Гегечкори.

Для объединения “всего населения” края в борьбе против Советской власти организуется так называемый “Закавказский сейм”, состоящий из эсеро-меньшевистско-дашнако-ханских членов Учредительного собрания от Закавказья. Его декорация, то бишь, председатель – меньшевик Чхеидзе.

Тут есть и “социализм”, и “национальное самоопределение”, и еще нечто более реальное, чем эти старые побрякушки, а именно: реальный союз имущих слоев против рабоче-крестьянской власти.

Но побрякушками жить долго не положено. Союз требует “дела”. И “дело” не замедлило выступить на сцену, как только появилась первая реальная опасность. Мы говорим о революционных солдатах, возвращавшихся с турецкого фронта после открытия мирных переговоров. Солдаты эти должны были проехать через Тифлис, столицу антисоветской коалиции. Они могли составить в руках большевиков серьезную угрозу существованию Закавказского комиссариата. Опасность самая реальная. И тут-то, пред лицом этой опасности, отпали все и всякие “социалистические” побрякушки. Контрреволюционный характер коалиции выступает наружу. Комиссариат и “национальные советы” разоружают возвращающиеся с фронта части, подвергая их изменническому обстрелу, и вооружают дикие “национальные” орды. Для большей прочности “дела” и обеспечения себя с севера, Закавказский комиссариат вступает в соглашение с Карауловым и с Калединым, посылает последнему целые вагоны патронов, помогает ему разоружать те части, которые сам не сумел разоружить, и вообще поддерживает его всеми средствами в борьбе с Советской властью. Обезопасить имущие классы Закавказья от покушений со стороны революционных солдат, не гнушаясь никакими средствами, – такова сущность этой низкой “политики”. Натравливание несознательных вооруженных мусульманских отрядов на русских солдат, завлечение последних в заранее устроенные засады, избиение и расстрел, – таковы средства этой “политики”. Высшей иллюстрацией этой позорной “политики” разоружения является расстрел русских солдат, шедших с турецкого фронта против Каледина, у Шамхора, между Елизаветполем и Тифлисом.

Вот что сообщает об этом “Бакинский Рабочий”:[11]11
  “Бакинский Рабочий” – орган бакинской большевистской организации; выходил в 1906 году, в сентябре – октябре 1908 года и с апреля 1917 по август 1918 года. После победы Советской власти в Азербайджане издание газеты возобновилось 25 июля 1920 года сначала под названием “Азербайджанская Беднота”, а затем с 7 ноября 1920 года – под прежним названием. В настоящее время “Бакинский Рабочий” – орган ЦК и БК КП(б) Азербайджана. – 55.


[Закрыть]

“В первой половине января 1918 года на линии железной дороги от Тифлиса до Елизаветполя тысячные банды вооруженных мусульман во главе с членами Елиааветпольского мусульманского национального комитета а при помощи бронированного поезда, посланного Закавказским комиссариатом, произвели ряд насильственных разоружений уезжающих в Россию войсковых частей. Причем, убиты в искалечены тысячи русских солдат, трупами которых усеяна железнодорожная линия. Отобрано у них до 15 000 ружей, до 70 пулеметов и два десятка пушек”.

Таковы факты.

Союз помещиков и буржуазии против революционных солдат Закавказья, действующий под флагом официального меньшевизма, – таков смысл этих фактов.

Мы считаем нужным привести здесь выдержки из статей “Бакинского Рабочего”, освещающие елизаветпольско-шамхорские события.

“Правду о елизаветпольских событиях меньшевики стараются скрыть. Даже газета их вчерашних союзников, тифлисских эсеров, “Знамя Труда” констатирует их попытки “замять дело” и требует открытого обсуждения вопроса в краевом центре. Мы приветствуем это требование эсеров, ибо от того, будут ли официально разоблачены виновники шамхорской трагедии, будет ли пролит полный свет на события 6-12 января или нет, в значительной мере зависит дальнейшая судьба революции в Закавказье.

Мы заявляем, что в числе виновников елизаветпольских событий должен быть назван прежде всего бывший когда-то вождь кавказской социал-демократии, ныне так называемый “отец грузинской нации” – Ной Николаевич Жордания. Это под его председательством президиум краевого центра постановил разоружать проезжающие эшелоны и вооружать за их счет национальные полки. За его подписью была отправлена телеграмма Елизаветпольскому мусульманскому национальному комитету о разоружении эшелонов, скопившихся около Шамхора. Он, Ной Жордания, посылал делегации из Тифлиса с тем же поручением разоружать эшелоны. Это было официально заявлено членом делегации солдатом Крупко па многолюдном заседании Гражданского комитета в Елизаветполе. Ной Жордания и его всегда не по разуму усердный помощник Н. Рамишвили послали бронированный поезд во главе с Абхазава, который раздавал оружие мусульманам и помогал им расстреливать тысячи солдат и разоружать эшелоны.

Ной Жордания оправдывается тем, что он телеграммы не подписывал. Десятки людей, армян и мусульман, утверждают, что телеграмма подписана им и эта телеграмма существует. Жордания говорит, что он, узнав об осложнениях, по телефону говорил с Абхазава, просил не разоружать насильственно эшелоны и пропустить их. Абхазава убит; это заявление не может быть проверено, но мы допускаем, что разговор был…

Если оставить мертвого, на которого, по пословице, все валить можно, есть живые свидетели, опровергающие показания Жордания и подтверждающие как адрес телеграммы, так и подпись Жордания и посылку делегации с поручением разоружить и пр.

Почему Жордания не привлекает их к ответственности, если они говорят неправду? Почему он и его друзья хотят “замять дело”?

Нет, граждане Жордания, Рамишвили и КО, на вас лежит тяжелая ответственность за кровь тысяч солдат, убитых 7-12 января.

Можете ли вы оправдаться в этом тяжком преступлении? Но не о личном оправдании идет у нас речь.

Жордания интересует нас в данном случае не как личность, а как вождь партии, делающей политику в Закавказье, как наиболее авторитетный и ответственный представитель закавказской власти.

Он делал свое преступное дело, во-первых, по постановлению президиума краевого центра и Межнационального совета и, во-вторых, несомненно, с ведома Закавказского комиссариата. Обвинение, которое мы бросаем в лицо Жордания, распространяется на всю партию меньшевиков, на краевой центр, на Закавказский комиссариат, где господа Чхенкели и Гегечкори в тесном и открытом блоке с мусульманскими беками и ханами делают все для того, чтобы погубить революцию. Мы говорим о Жордания и Рамишвили, поскольку их имена связаны с телеграммами, с приказами, отправкой “разбойничьего” бронированного поезда. С них должно быть начато следствие для выяснения истины.

Но есть еще имена, которые должны быть названы, есть еще одно гнездо преступников, которое должно быть сметено. Это гнездо – Мусульманский национальный комитет в Елизаветполе, сплошь состоящий из реакционных беков и ханов, который 7 января вечером, основываясь на телеграмме Жордания, постановил разоружить эшелоны “во что бы то ни стало” и с невероятным бесстыдством и кровожадностью выполнил свое постановление 9-12 января.

Меньшевистская пресса, говоря о елизаветпольских событиях, изображает дело так, будто это было обычное для Закавказья “разбойничье” нападение на железную дорогу. Это бесстыднейшая ложь!

Не разбойники, а тысячи мирного населения мусульман, руководимых официально Мусульманским национальным комитетом, соблазненных богатой добычей, уверенных в том, что это делается по приказанию закавказских властителей, совершали преступное дело у Шамхора и Далляра. Мусульманский национальный комитет открыто стягивал в Елизаветполь тысячи мусульман, вооружал их, сажал в поезда на ст. Елизаветполь в направлял в Шамхор. И когда “победа” была одержана, по словам очевидцев, верхом на пушке, отобранной у “врага”, торжественно въехал в город “эсер” Сафикюрдский, сопровождаемый другими героями из Мусульманского комитета.

О каких же разбойных нападениях “идет речь”?” (“Бакинский Рабочий” №№ 30 и 31.)

Таковы главные герои этой преступной авантюры.

А вот и документы, изобличающие творцов авантюры:

Телеграмма председателя краевого центра С.P., С. и К. депутатов Н. Жордания всем Советам о разоружении эшелонов.

“Всем Советам Закавказья.

Из Тифлиса. № 505, а. Принята 6. 1. 1918 года, отправл. № 56363. Принял Наумов. Счет слов 59. Подана 5-28-24. Циркулярно.

Ввиду того, что воинские части, уходящие в Россию, забирают с собой оружие и в случае неудавшегося перемирия национальные части могут остаться без достаточного вооружения для защиты фронта, краевой центр Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов постановил предложить всем Советам принять меры к отобранию оружия у отходящих частей и о каждом случае доводить до сведения краевого центра.

Председатель Крацентра Жордания”.

Телеграмма ротмистра Абхазава командиру Татарского конного полка Магалову.

“Елизаветполь.

Командиру Тат. конного полка Магалову из Дзегама. № 42. Принята 7.1. 1918 года от Жу № 1857. Принял Вата. Счет слов 30. Подана 7-го 15 ч.

Следуют пять вооруженных эшелонов с орудием, захватили представителей Совета, еду бронированным поездом для отпора. Прошу помощи всякого рода оружием.

Ротмистр Абхазава.

Дс. Шатирашвили.

(“Бакинский Рабочий” № 33.)

Таковы документы.

Так в ходе событий отпали “социалистические” побрякушки, уступив место контрреволюционному, “делу” Закавказского комиссариата. Чхеидзе, Гегечкори, Жордания лишь прикрывают своим партийным знаменем мерзости Закавказского комиссариата. Логика вещей сильнее всякой иной логики.

Разоружая идущих с фронта русских солдат и борясь таким образом, с “внешними” революционерами Закавказский контрреволюционный комиссариат рассчитывал убить сразу двух зайцев: с одной стороны, oн уничтожил серьезную революционную силу, русскую революционную армию, на которую, главным образом опереться большевистский комитет края; с другой стороны, он получал таким образом “необходимое” оружие для вооружения национальных грузинских, армянских, мусульманских полков, составляющих главную опору меньшевистско-контрреволюционного комиссариата. Война против “внешних” революционеров призвана была, таким образом, обеспечить “гражданский мир” внутри Закавказья. И эта коварная политика проводилась господами Гегечкори и Жордания тем решительнее, чем обеспеченнее они чувствовали себя с “тыла”, т. е. со стороны Северного Кавказа, с его Каледиными и Филимоновыми.

Но ход событий опрокинул все расчеты контрреволюционеров Закавказья.

Падение Ростова и Новочеркасска, служивших убежищем Каледина – Корнилова, расшатало в корне “северный тыл”. Окончательное очищение всей Северо-Кавказской линии, вплоть до Баку, свело его к нулю, Волна советской революции, идущей с севера, бесцеремонно вторглась в царство закавказской коалиции, угрожая его существованию.

Столь же “неблагоприятно” сложились обстоятельства в самом Закавказье.

Вернувшиеся с фронта закавказские солдаты разнесли по деревням аграрную революцию. Запылали усадьбы мусульманских и грузинских помещиков. Устои крепостнических остатков подверглись решительному штурму со стороны “обольшевизированных” солдат-крестьян. Очевидно, пустые обещания Закавказского комиссариата о передаче земли крестьянах не могли уже удовлетворить охваченных аграрной вол ной крестьян. От него требовалось дело, но не контрреволюционное, а революционное.

Не отстали и не могли отстать от событий и рабочие. Во-первых, идущая с севера революция и несущая рабочим новые завоевания, естественно, подымал, закавказский пролетариат на новую борьбу. Даже рабочие сонного Тифлиса, опоры меньшевистской контрреволюции, стали отходить от Закавказского комиссариата, высказываясь за Советскую власть. Во-вторых, после торжества Советов на Северном Кавказе, снабжавшем хлебом Тифлис при Каледине – Филимонове, продовольственная нужда не могла не обостриться, что, естественно, вызвало ряд продовольственных “беспорядков”, – революционный Северный Кавказ решительно отказывается кормить контрреволюционный Тифлис. В-третьих, отсутствие денежных знаков (боны их не могут заменить!) расстраивало хозяйственную жизнь и, прежде всего, железнодорожный транспорт, что несомненно усугубило недовольство городских низов. Наконец, революционный пролетарский Баку, с первых же дней Октябрьской революции признавший Советскую власть и неустанно ведущий борьбу с Закавказским комиссариатом, не давал спать закавказскому пролетариату, служа ему заразительным примером и живым маяком, освещающим путь к социализму.

Все это, вместе взятое, не могло не повести к революционизированию всей политической обстановки в Закавказье. Дело дошло, наконец, до того, что даже “надежнейшие” национальные полки стали “разлагаться”, переходя на сторону большевиков.

Перед Закавказским комиссариатом встала дилемма:

Либо с рабочими и крестьянами против помещиков и капиталистов, и тогда – развал коалиции.

Либо решительная борьба против крестьян и рабочего движения для сохранения коалиции с помещиками и капиталистами.

Господа Жордания и Гегечкори избрали второй путь.

Начать с того, что Закавказский комиссариат объявил аграрное движение грузино-татарских крестьян “разбоем” и “хулиганством”, арестовывая и расстреливая “зачинщиков”.

За помещиков против крестьян!

Далее, комиссариат закрыл все большевистские газеты в Тифлисе, а протестующих против этого безобразия рабочих стал арестовывать и расстреливать.

За капиталистов против рабочих!

Наконец, дело дошло до того, что господа Жордания и Гегечкори в целях, очевидно, “отвода грозы” прибегают к потворству армяно-татарской резне, – позор, до которого не падали доселе даже кадеты!

Закавказский комиссариат, Закавказский сейм и “национальные советы” против рабочих и крестьян, – таков смысл этого “нового” курса.

Так закавказские контрреволюционеры борьбу с “внешними” революционерами, борьбу с русскими солдатами, дополнили и развили в борьбу с внутренними революционерами, в борьбу со “своими же собственными” рабочими и крестьянами.