Текст книги "'Моссад' - Первые полвека"

Автор книги: Иосиф Дайчман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

На высоком профессиональном уровне была организована ликвидация "второго человека" в ООП, которого обычно называли по пышному самопрозванию Абу Джихад.

Персональное досье.

Халил эль-Вазир, более известный как Абу Джихад ("отец Священной войны"), военный советник Ясира Арафата.

После создания израильского государства семья Вазиров оставила Палестину и поселилась в секторе Газа, которым в то время управлял Египет. В 1954 году в возрасте 19 лет он уже был задержан египетской армией за установку мин на Синайском полуострове. В 1955 году молодой Вазир получил боевое крещение – он участвовал в вооруженном нападении на станцию водоснабжения на израильской стороне. Спустя несколько лет он познакомился с Арафатом и в 1959 году в Кувейте они создали "Фатх", на первых порах небольшую организацию, которая в конце концов взяла под свой контроль всю ООП. Абу Джихад осуществлял общее руководство практически всеми военными операциями ООП. Одна из них72, сравнительно небольшая в собственно военном аспекте, весьма болезненно отозвалась у израильского руководства и стала поводом для масштабной карательной акции. Кроме того, Абу Джихад имел доступ к финансовым операциям ООП – а это были сотни миллионов долларов от "солидарных" богатых нефтью арабских стран.

Малый кабинет в целом дал "Моссаду" и армии "добро" на подготовку операции – убийство палестинского лидера должно было произойти в Тунисе, почти в полутора тысячах миль от Тель-Авива. Против убийства были Шимон Перес и ещё два министра, бывший командующий ВВС Эзер Вайцман и бывший президент Израиля, министр образования Ицхак Навон. Подготовка была поручена двум высшим израильским генералам, начальнику штаба Шомрону и его заместителю Ехуду Бараку.

Резидентура в Тунисе предоставила точные данные о месте проживания Вазира, его доме, даже о системе охраны и оповещения. Затем двое мужчин и одна женщина, которые использовали ливанские паспорта и свободно говорили по-арабски с ливанским произношением, прилетели в Тунис разными рейсами под видом туристов и арендовали два микроавтобуса – "фольксваген" и "пежо-универсал". Связь и руководство операцией осуществлялось с борта "Боинга-707", который пролетал над Средиземным морем в 30 милях от побережья Туниса в рамках пассажирского коридора, известного под названием "Блю-21". Ехуд Барак и Амнон Шахак находились на борту авиалайнера, крылатого штаба, и поддерживали прямую радиотелефонную связь с диверсантами. Спецназ ВМС – "сайерет-13" – обеспечил доставку в Тунис группы армейского спецназа. В ночь на 15 апреля ракетный катер высадил десант из 30 бойцов "Сайерет Маткал". Высадка происходила с резиновых лодок на туристский пляж Руад. На берегу их встретили агенты "Моссада". От места высадки было совсем недалеко до пригорода Сиди Бусаид, в котором Абу Джихад проживал со своей женой, тоже активистом ООП, и двумя детьми: дочерью и малолетним сыном. Около часа ночи 16 апреля в квартале от этой виллы диверсанты вскрыли заранее выявленный агентом "Моссада" телефонный распределительный ящик и вывели из строя телефонный кабель. К дому Вазира подъехал микроавтобус с восемью боевиками, за рулем которого сидела женщина. Разделившись на две группы, они ринулись на штурм виллы. Действовали они очень уверенно и быстро: в течение двух недель отрабатывалось каждое движение на точной копии Вазировской виллы, выстроенной в Израиле – такая подготовка считается необходимой перед любой сложной операцией. Из пистолетов с глушителями спецназовцы убили водителя Вазира и находившегося в подвале палестинского охранника. Другая группа (трое спецназовцев и оперативник-женщина, которая снимала убийство на видеокамеру), взломала дверь, застрелила тунисского охранника и проникла в дом. Абу Джихад все-таки услышал шум, схватил пистолет и начал спускаться по лестнице, ведущей со второго этажа. Выстрелить Вазир не успел – 70 пуль, снайперский автоматный огонь из трех стволов буквально изрешетил его. Больше убивать никого не стали. Жена партизанского лидера, которая называла себя Умм Джихад – "мать Джихада", – вскочила с постели, закричала "Убейте, убейте и меня!" и повернулась лицом к стене, ожидая, что её тоже расстреляют. Но спецназовец приказал её четырнадцатилетней дочери по-арабски: "Позаботься о своей матери" – и с этими словами боевики покинули дом, сели в микроавтобус и на большой скорости скрылись. Тунисские власти обнаружили только покинутые автомашины, следы людей и лодок на пляже в нескольких милях от дома Вазира.

Сразу после операции официальные израильские источники представили американской телевизионной компании "Эй-Би-Си" и газете "Вашингтон пост" довольно полную информацию о том, что сделали "Моссад" и армия. Хотя большинство израильтян одобряли действия разведки и вооруженных сил, но скоро поняли, что смерть Абу Джихада ничего не изменила, скорее наоборот его похороны (хоронили Вазира в Сирии) стали для палестинцев поводом для едва ли не самых грандиозных и неуправляемых протестов в секторе Газа и на Западном берегу. Реакция Израиля была прежней – в тот день солдаты убили 5 человек и несколько десятков ранили; тут же имена убитых и раненых стали повторяться в листовках Объединенного национального руководства как имена мучеников и героев, толпы стали их скандировать и, естественно, начинались новые забастовки, демонстрации и другие формы протеста. Происходило это в период интифады, о которой надо сказать несколько подробнее.

Интифада.

Интифада, по-арабски "восстание", массовое выступление на оккупированных территориях, стало как раз тем, чего "Шин Бет" не должна была допускать. Но почти никто в разведсообществе и в целом в Израиле не мог поверить в массовое восстание палестинцев. Все уже привыкли, что большинство местных жителей в полной мере приняли навязанные им стандарты существования и тем самым обеспечивали себе более или менее нормальную жизнь. Высшие чины армии и разведки не придали этому событию особого значения. Министр обороны Ицхак Рабин не прервал свой визит в Вашингтон. Премьер-министр Шамир и начальник штаба армии генерал Дэн Шомрон отнеслись к выступлениям на оккупированных территориях как к чему-то малозначительному и пообещали, что беспорядки легко могут быть подавлены. Собственно Интифада началась 9 декабря 1987 года как разрозненная цепь действий, которые позже стали координироваться Объединенным национальным руководством через листовки, подпольные радиопередачи из Сирии и через устные инструкции. Поводом к началу выступлений стала маленькая трагедия в секторе Газа 8 декабря, когда водитель израильского грузовика врезался в толпу палестинцев, убив четверых и ранив семерых человек. Полиция со, скажем, не стопроцентными основаниями квалифицировала этот инцидент как ординарное дорожно-транспортное происшествие. Но жители сектора Газа восприняли это как убийство и сигнал к бунту, который зрел два десятилетия. На следующее утро жители вышли на улицы, затем движение протеста перекинулось на Западный берег реки Иордан.

Коллаборационисты стали главным объектом Интифады, но были случаи сведения личных счетов с помощью ножа или пули. Под лозунгом "очищения Палестины", убивали торговцев наркотиками, обычных преступников и проституток. За первые три года восстания было убито более 700 палестинцев и 60 израильтян. И около 300 палестинцев были обвинены в сотрудничестве с "Шин Бет" или израильской армией и "наказаны" в соответствии с обстоятельствами. В отдельные недели больше арабов было убито самими арабами, чем израильтянами. Объединенное национальное руководство призывало жителей Западного берега и сектора Газа не убивать своих соседей, если только они не были приговорены к смерти "судами Интифады". Если коллаборационисты были все-таки, что называется, на виду, то тайных информаторов вроде бы не полагалось засвечивать. Но в маленьких поселениях, где секреты почти невозможно сохранить, информаторов "Шин Бет" нередко знали. Среди более миллиона палестинцев Западного берега и сектора Газа их были всего только пару тысяч – и практически все они были либо убиты, либо прошли через разного рода "воспитательные процедуры" и прекратили сотрудничество с "Шин Бет". Руководитель "Шин Бет" Хармелин, во второй раз призванный на эту должность после долгой отставки, вынужден был сообщить, что осведомительная сеть агентства разваливается.

Совершенно уверенно можно сказать, что службы безопасности, полностью уверенные в своих способностях сохранить порядок, допустили стратегические просчеты.

1. "Шин Бет", на счету которого были несколько случаев убийства арестованных (не считая жертв в ходе боевых операций и вооруженных столкновений), тем не менее выступал против применения смертной казни, считая, что неотвратимость смерти лишь заставит "фидаинов" драться ещё ожесточеннее, причиняя израильтянам ещё большие потери, в то время как в иных условиях они могли бы сдаться. Одним из следствий этой, несомненно правильной позиции, стало то, что тюрьмы переполнились пленными "фидаинами". Многие из них освобождались в результате обмена, в реальности проводившегося, несмотря на официальные правительственные заявления об исключении сделок с террористами. В результате этого к 1985 году на Западном берегу собралось около 600 закаленных политических активистов и боевиков; некоторые попадали в тюрьмы как мелкие преступники – а выходили закоренелыми террористами. После нескольких лет идеологической обработки в тюрьмах "фидаины" на свободе создавали всякого рода группы и кружки, начиная от изучения марксизма и кончая тактикой ведения допросов, изучали тактику противодействия "Шин Бет" под самым носом у этого агентства.

2. В среде палестинцев было несколько тысяч осведомителей во всех слоях, от рабочих до интеллигентов. Но "Шин Бет" сосредоточилась на предотвращении террористических актов. Информаторы получали особенно большие премии за сведения о деятельности групп, ориентирующихся на применение насильственных методов. В результате на оккупированных территориях практически не было серьезных террористических проявлений. Какое-нибудь ординарное покушение на поселенца на Западном берегу, раскрывались "Шин Бет" достаточно быстро благодаря информации, поступавшей от агентов, внедренных в террористические группы, просто купленной "на улице" или полученной в результате жестких допросов десятков "подозреваемых", захваченных в облавах в районе инцидента. Но израильтяне не позаботились о том, чтобы создать реальное влияния (а не только сеть "стукачей") в секторе Газа и на Западном берегу. Была агентурная работа в чуждой среде, но не было предпринято никаких реальных шагов по сближению с палестинскими арабами, вовлечению их в мирное сосуществование. Наоборот, на оккупированных территориях оперативники "Шин Бет" знали, что их ненавидят. Они также знали, что самое худшее, что могут сделать политическому активисту Западного берега, так это прикинуться его другом, например, зайти в его дом и выйти оттуда с улыбкой на лице или приветствовать его на улице. Арест мог сделать молодого активиста героем, а намек на дружбу с ним мог означать его политическую или личную смерть73. Естественно, с оперативниками вообще всячески избегали контактов – что совсем не способствует "влиянию".

3. "Шин Бет" концентрировалась на сборе информации, а не на её анализе. Сообщения об акциях протеста приводили к арестам и допросам, которые давали новую информацию о лицах, которые требовали дальнейшей контрразведывательной разработки. Но общая картина ускользала.

4. Агенты "Шин Бет" в целом верно определяли направления проникновения, в частности в среду религиозных экстремистов, но и здесь были существенные просчеты: "Шин Бет" временами стимулировала фундаменталистские группы, надеясь, что они станут полезной альтернативной ООП. Но во время Интифады мечети тоже выступили против "Шин Бет", призывая коллаборационистов "сдаться и покаяться", а экстремистская религиозная группа "Хамас" за свои действия была вообще запрещена израильтянами. С большими трудностями столкнулась и армия, спешно брошенная на "умиротворение" территорий. Бригадный генерал Гидеон Маханайми в 1985 году сформулировал концепцию, что только лидеры мелких террористических групп могли рассматриваться как законные цели. В небольших организациях, руководимых одним человеком, устранение лидера дает какой-то ощутимый результат. Армейские подразделения не были подготовлены к специфическим действиям против массовых выступлений. Когда палестинцы перешли от изолированных террористических акций с небольшим числом участников к менее насильственным, но более массовым акциям, оказалось, что они могут успешно противостоять военной мощи Израиля. А государство в своем демократическом развитии уже перешло ту стадию, когда на людей, кидающих камни и поджигающих автопокрышки, бросают танки и артиллерию. В стычках между подразделениями израильской армии и повстанцами, вооруженными в основном камнями и бутылками, в первый год Интифады погибло более 300 арабов и примерно столько же в следующем, 1989 году. Десятки убитых и раненых были и в армейских подразделениях. В конце концов высшие руководители признали, что "Шин Бет" и армии не удается подавить восстание – а оно уже, например, заставило госсекретаря США Джорджа Шульца прилететь на Ближний Восток с планами открытия мирных переговоров.

На помощь Шин Бет были призваны все ветви разведсообщества и вскоре было произведено несколько специальных операций за пределами оккупированных территорий с целью уменьшить поддержку палестинцев. Так, стало известно, что лидеры ООП, находящиеся за пределами этих территорий, организуют акт солидарности с восставшими – демонстративное возвращение части изгнанников и вынужденных эмигрантов. Предполагалось, что с парома "Аль-Авада", "Возвращение", некогда носившего название "Сол Прайм" и вывозившего боевиков из Бейрута в Тунис, высадится на побережье Израиля 131 палестинец. Акция была "обречена" на пропагандистский успех – и было решено её сорвать традиционными средствами "Моссада".

Адмони организовал тщательное наблюдение за подготовкой рейса. Пассажиры уже собирались в Афинах, но пока "Аль-Авада" стояла не в Пирее, а в Лимассоле на Кипре. В это плавание отправились, помимо ветеранов палестинского сопротивления, десятки журналистов и телевизионных репортеров, и даже один член кнессета. Это был "страховой полис" ООП, гарантия того, что израильские ВМС не потопят паром. Спецслужбы решили потопить судно ещё до того, как на нем появятся пассажиры.

Шеф "Моссада" представил план премьер-министру Шамиру. Операцию предполагалось провести без жертв, но одновременно разведчики получили санкцию на другую акцию – убийство "Хамди", ответственного представителя ООП, 35-летнего подполковника Мохаммеда Султана Тамими. Хамди был создателем ответвления ООП под названием "Джихад ислами"74 (Исламская священная война), которое должно было привлечь на сторону ООП религиозных мусульман. "Моссад" знал от агента в близком окружении Хамди, что палестинский подполковник намерен 13 февраля 1988 г. вылететь из Афин на Кипр. 14 февраля 1988 г была получена точная информацию о том, что Тамими поедет на машине вместе с Марваном Кайяли, офицером ООП, который готовил "Аль-Аваду" к выходу в море. Третьим в автомобиль сел Мохаммед Хассан Бухеис, известный также как Абу Хассан, ещё один активист департамента оккупированных территорий ООП. С точки зрения "Моссад" – вполне достойная цель. Агенты "Моссада" заложили мощное радиоуправляемое взрывное устройство в зеленый "Фольксваген" Кайяли. Сигнал был послан и "Фольксваген" разнесло на куски. Все трое палестинцев погибли. На следующее утро в порту Лимассол прогремел ещё один взрыв и паром оказался непригодным для плавания. На этот раз жертв не было. Кипрская полиция определила, что водолазы прикрепили магнитную мину к корпусу "Аль-Авады". Это была чистая работа. Взрыв уничтожил все следы, которые могли бы привести к установлению изготовителя мины. Шансов найти подводных диверсантов не было. Шамир и его разведка победили – будущие пассажиры устали ждать и покинули Грецию. Мировая пресса утратила интерес к происшедшему. Но по большому счету на ход Интифады это практически не повлияло – разве что только спровоцировало ООП на ответную операцию, осуществленную боевиками Абу Джихада. В ответ, руководствуясь тою же кризисной логикой, министр обороны Ицхак Рабин предложил шефу "Моссада" Адмони изучить возможность убийства Абу Джихада. Предложение премьера – это приказ, и вскоре Адмони информировал своих коллег, руководителей других разведслужб, что за 30 дней "Моссад" при поддержке вооруженных сил сможет провести точечную акцию по уничтожению Абу Джихада – подробнее об этом уже рассказано выше.

Спецслужбы прибегли к использованию секретных военных отрядов. Было сформировано два армейских подразделения – "Самсон" и "Вишня", – в которые вошли евреи, владевшие арабским языком. В гражданской одежде они направлялись в сектор Газа и на Западный берег, где смешивались с местными палестинцами – а затем при случае хладнокровно расстреливали активистов Интифады. Власти Израиля, естественно, это категорически отрицали. Были случаи, когда "Шин Бет" производила аресты и, возможно, ликвидации, прикрываясь названиями зарубежных телекомпаний, например "Эй-Би-Си", которые пользовались большой симпатией палестинцев. На Западном берегу и в секторе Газа иностранные корреспонденты имели практически свободный доступ в арабские деревни, особенно американцы, которым стремились понравиться как израильтяне, так и палестинцы. "Шин Бет" нередко вели слежку в арабских районах из машин с надписью "Иностранная пресса". В августе 1989 года группа израильских солдат, замаскированная под туристов, с фотокамерами и туристскими рюкзаками, открыла огонь по группе арабов, бросавших в них камни. В сентябре солдаты, переодетые в арабскую одежду, в характерных клетчатых платках ворвались в дом и попытались произвести арест. Хозяин, опознав чужаков, выпрыгнул из окна третьего этажа, получил многочисленные переломы и в состоянии комы был арестован... – но в конечном итоге "победа" над восстанием отодвигалась все дальше и дальше.

Многие традиционные меры не давали ожидаемых результатов. Так, радиопеленгаторы "Амана" установили, что радиостанция "Радио аль-Кудс", оперативно информирующая жителей оккупированных земель и весь мир о ходе Интифады, находится на юге Сирии и действует с очевидного одобрения властей Дамаска в интересах радикальной группировки ООП. Но распространение этой информации дало нулевой эффект. Ничем закончилась и мера, предпринятая "Шин Бет" – изготовление листовок от имени Объединенного национального фронта. Это была попытка организовать "встречный пал" – распространяли дезинформацию относительно времени забастовок и места акций протеста, рекомендовали более "приемлемые" с точки зрения Израиля, ощущающего от Интифады существенный экономический ущерб, формы борьбы. Истинных же производителей листовок и прокламаций, а также печатные станки старательно вылавливали. Стоит ли удивляться, что все больше людей в стране и в мире воспринимали это как абсурд, тем более, что листовки – все более талантливо и квалифицированно написанные, – продолжали регулярно появляться в городах и деревнях. В ноябре 1988 года они призвали палестинцев выйти на улицы в поддержку решения Национального совета Палестины о создании независимого государства. Израиль пошел на то, чтобы отключить электричество на всей территории сектора Газа и на Западном берегу и ввели комендантский час, – и израильские солдаты гонялись по улицам за мальчишками, размахивавшими черно-красно-зелеными палестинскими флагами, взрывавшими петарды, пытавшимися танцевать и петь.

Часть 11. Ветры перемен.

Но не все здесь было так однозначно. Спустя некоторое время Интифада затихла – пришел черед иных стадий борьбы, как с применением дипломатических, так и силовых средств. После соглашений в Шарм-аш-Шейхе вновь появилась надежда на палестинское урегулирование – однако вскоре экраны всего мира запестрели сводками о новой вспышке насилия на Ближнем Востоке. Здесь много было от прошлой интифады – массовые выступления, шествия, демонстрации, очень старательное позирование перед телекамерами, распространение массовой дезинформации, моральное и материальное стимулирование участников беспорядков. Но были и новые черты: за спинами женщин и детей на израильские патрули и блок-посты шли автоматчики и их "калаши" не молчали; соотношение жертв, которое давало некоторым повод для обвинения Израиля в стрельбе по безоружным, связано отнюдь не с этим, а с тем, что подготовленные части стреляют лучше. Новое и то, что в прославленном миролюбием саддамовском Ираке уже готовятся несколько миллионов добровольцев, которые после военной подготовки собираются прийти на помощь "палестинским братьям". Новое и то, что ООП помогают не только деньгами – бюджет организации давно перевалил за миллиард долларов и не только оружием, но и направляют на многострадальную Святую Землю боевиков из Бин-Ладеновского Арабского корпуса, и боснийцев, не насытившихся христианской кровью, и албанцев, которые недавно получили от авиагруппы НАТО поддержку в дивной цели истребления сербов на их истинной земле; кое-кому из добровольцев даже вежливо отказывают – например, небезызвестному русскому читателю Шамилю Басаеву, который рвался перенести опыт боев в Грозном в Иерусалим.

Времена стали заметно изменяться.

По-прежнему в своей борьбе израильтяне не находят достаточно понимания; порой дело доходит до серьезных конфликтов – например, один такой сравнительно недавно произошел в отношениях с Великобританией, хотя, несомненно, действия "Моссад" в нем с узкопрофессиональной точки зрения нельзя назвать безукоризненными.

...Ливанец Али аль-Адхами был убит среди белого дня недалеко от лондонской Слоун-сквер. Его застрелил палестинец Абдель Рахим Мустафа75, майор "Форс-17", элитного подразделения, ведающего охраной высшего руководства ООП и "силовыми" тайными операциями за рубежом. Аль-Адхами, художник-карикатурист издававшейся в Лондоне кувейтской газете "аль-Кабас" и политический деятель, оппозиционный ООП, вызывал раздражение верхушки палестинских радикалов. Представители британской и арабской прессы с самого начала предполагали, что убийство было совершено по приказу Арафата. Скотланд-ярд не сумел задержать убийцу, но в ходе расследования британская полиция вышла на 28-летнего Исмаила Сована, близкого друга Абделя Мустафы, младшего научного сотрудника одного из колледжей в Гулле. При обыске в его квартире обнаружили более 30 кг "Семтекса", пластиковой взрывчатки чехословацкого производства – излюбленного средства террористов, не обнаруживаемого при контроле в аэропортах. Этого количества было достаточно для добрых полусотни крупных терактов и "тянуло" на очень длительное тюремное заключение. Но, кроме того, выяснилось, что взрывчатка принадлежала Мустафе, а сам Сован был не только другом палестинского террориста, но и платным осведомителем израильской разведки.

Персональное досье.

Исмаил Сован, палестинец, уроженец Восточного Иерусалима, учился в Ливане и там был завербован ООП. Во время очередного визита к родственникам в Наблус на Западном берегу израильтяне перевербовали Сована; когда он переехал в Англию, "Моссад" оплачивал его квартиру и выплачивал "содержание" – около тысячи долларов в месяц. Осведомитель того стоил: он встречался и в Европе, и в Ливане со многими заметными представителями ООП, а с майором Абдель Мустафой "подружился" настолько, что хранил для террориста чемодан со взрывчаткой. Работа с двойными агентами – обычная практика разведслужб; но позволить своему "двойнику" хранить взрывчатку, допуская возможность осуществления нового теракта (инициатива ведь принадлежала Мустафе), конечно же, недопустимо. Кроме того, уже после того, как в "Моссаде" узнали об убийстве Адхами, совершенном Мустафой, не изъят взрывчатку и не предупредить МИ-6 было нельзя. Но израильтяне действовали так, как будто Сован мог работать в прежнем режиме. И естественно, что когда Сован оказался в руках британской полиции, он назвал всех оперативников "Моссада", у которых был на связи. Разразился скандал; моссадовцы не только потеряли ценного агента, вошедшего в контакт с высшими структурами ООП, но и разрушили почти все свои давние дружеские связи с британской разведкой. Британский Форин оффис конкретно назвал двух дипломатов сотрудниками "Моссада"; атташе Арьех Регев был выдворен, виза Якова Барада (а его работа была очень важна для борьбы с терроризмом Яаков "работал" с палестинским агентом, Баширом Самарой, который также входил в состав лондонской группы "Форс-17"), находившегося в то время вне Англии, была аннулирована. Вскоре Израиль отозвал ещё троих агентов, работавших под прикрытием израильского посольства.

"Моссад" в истории с Исмаилом Сованом действовал некорректно; возможно, дипломатические акции были вполне обоснованы: уважение к правительству страны-партнера должно проявляться обязательно. А вот серьезная утрата доверия и контакта на уровне спецслужб – опасное упущение. В условиях непрекращающихся вылазок врага за такое платят кровью. 21 декабря того же года террористы взорвали пассажирский авиалайнер рейса 103 авиакомпании "Пан-Америкен эйруэйз" Погибли 259 человек в воздухе и ещё 11 в шотландском местечке Локерби, на которое рухнул "Боинг". По глубокому и обоснованному убеждению израильских спецслужб (в близком окружении одного из лидеров НФОП-ГК действовал агент разведки), диверсия была организована экстремистская палестинская группировка "Национальный фронт освобождения Палестины – Главное Командование" и конкретно Хафезом Далкармони. Кстати, уверенность "Моссад" подкреплялась и фактами: так, в частности, за два месяца до того, 23 октября, при аресте в ФРГ немецкого "отделения" НФОП-ГК было изъято взрывное устройство с барометрическим детонатором, запрятанное в японский магнитофон. Точно такое же устройство уничтожило американский "Боинг". Тогда же, при аресте в Германии, произведенном по "наводке" израильтян, были изъяты записи, из которых следовало, что террористами была запланирована диверсия лайнера испанской авиакомпании "Иберия", который должен был следовать рейсом Мадрид-Тель-Авив. Диверсия была предупреждена, сотни жизней спасены; однако специфика законодательства ФРГ позволила через две недели 16 арестованным террористам выйти на свободу (в тюрьме остался только сам Далкармони и его ближайший помощник) – и через полтора месяца произошел взрыв над Локерби. Некоторые данные были получены 11 декабря в ходе кровопролитного рейда "сайерет" на оперативную базу НФОП-ГК в Ниамее близ Бейрута. Хотя сведений о конкретном рейсе, на который будет совершен теракт, не было, особо жесткие меры безопасности и тщательная слежка за европейскими оперативниками НФОП-ГК, возможно, и предотвратили бы трагедию. Но напряженная ситуация в отношениях между английской и израильской разведкой привела к тому, что сведения от "Моссад" британские спецслужбы проигнорировали. По дезинформации НФОП-ГК англичане стали искать "ливийский след". Правительствами стран, входящих в НАТО, был организован ряд международных акций против Ливии с требованием выдать подозреваемых, и сейчас происходит весьма громоздкая и дорогостоящая процедура суда над подозреваемыми ливийцами. В Израиле убеждены, что если бы два подозреваемых ливийских офицера были бы действительно виновны, Каддафи ни за что бы их не отдал в руки третейского суда. Живых бы не выдал. Впрочем, людям свойственно верить в свою правоту и даже в свои иллюзии.

Времена стали изменяться.

Силовые акции против террористов стали оборачиваться и новыми всплесками насилия, и политическими проблемами. В 1996 году оперативникам "Шин Бет" удалось выследить и ликвидировать опаснейшего террориста из "Хамаса" Ихья Ахаша, мастера-подрывника, который снабжал минами с дистанционным управлением соратников по Движению исламского сопротивления. Ахаш был неплохим конспиратором: его выслеживали около четырех лет. Наконец удалось установить номер его мобильного телефона; спецы из контрразведки симулировали признаки поломки его "трубы", а когда Ахаш, он же Инженер, отнес её в ремонт, заложили в аппарат миниатюрное взрывное устройство. Во время очередного разговора Инженера с "братьями" из Хамас (есть версия, что "братом" был двойной агент, работавший на Шин Бет) прошла команда на подрыв. Ответ террористов последовал через несколько недель. Сначала в Иерусалиме подорвали автобус с шестью десятками пассажиров, затем произошла ещё целая серия террористических акций – в частности, смертники из Хамас взрывали себя прямо на улицах и в общественных местах, унося вместе с собой десятки жизней мирных граждан. Особым "шиком" считалось детоубийство. Шимон Перес не пошел на проведение крупномасштабной военно-полицейской акции против палестинцев – и на этом его премьерская карьера закончилась. Перес проиграл очередные выборы Биньямину Нетаньяху, (младшему брату погибшего в Энтеббе командира отряда "сайерет"), лидеру правых; в годы премьерства Нетаньяху было осуществлено несколько силовых акций против Хамас, которая вообще отрицали возможность каких-либо договоренностей с израильтянами и объявляла своей целью полное уничтожение всех евреев. В числе этих операций было уничтожение преемника Ихья Ахаша, "Инженера-2" Мухи ад-дин Шарифа; его расстреляли, а потом для верности взорвали прямо в автомашине. В числе организационных мер было назначение нового руководителя Шин Бет – им стал отставной адмирал Ами Аялон; считается, что с его приходом "наступательный" стиль работы против Хамас усилился. Несколько десятков террористических акций были предотвращены, в том числе и очередное покушение на Ясира Арафата (Хамас считает лидера ООП предателем арабского дела – Арафат позволяет себе говорить о создании государства, которое будет сосуществовать с Израилем и даже действовать, пусть, мягко говоря, достаточно своеобразно, в этом направлении, – а не требует полного очищения Палестины от "неверных). Следующим премьером после несколько излишне радикального Нетаньяху, который заметно подпортил отношения и с некоторыми партнерами в "дальнем зарубежье", и со странами-соседями и, самое главное, с немалой частью израильского общества, стал отставной генерал Ехуд Барак, тоже отнюдь не "голубь", но несколько более сдержанный политик и, возможно, более тонко реагирующий на внутриполитические и межгосударственные процессы.