Текст книги "А + Д. На повторе (СИ)"

Автор книги: Иоланта Палла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4. Накрыло

Дмитрий

Жара несусветная.

В такую погоду нужно прыгать в яхту и отправляться в долгое и веселое плавание с какой-нибудь привлекательной девушкой, желательно с длинными ногами, которые можно закинуть на плечи и…

– Дмитрий Иванович, – голос Милены, секретаря отца, который нажал на самую больную точку, вывел из грязных фантазий обратно в реальность, где девушка выпучила на меня глаза и явно чего-то ждала, – бумаги подпишите. Мне нужно их отправить…

– Да, сейчас.

Противно так пищит, что дослушивать не хочется, поэтому я молча черкаю закорючки на каждом экземпляре. Она стоит над душой, а я замечаю, что сегодня Милена открыла свои тощие ноги, надев короткую юбку-карандаш, да и пуговки на блузке расстегнула для привлечения моего внимания.

Будь на моем месте Арсен, дружок мой ненаглядный, уже воспользовался бы положением, даже несколько раз сменил бы его, но не я. Эта тощая вобла не в моем вкусе, к тому же понятно, по какой причине девушка так старательно меняет образы и дефилирует передо мной – деньги. Думает, что я богатый папин наследник, и если меня окольцевать, то можно и не работать потом вовсе.

Наивная чукотская барышня.

Усмехаюсь и подаю ей папку с бумагами, снова утыкаясь взглядом в монитор ноута, где выстраиваю схемы нового бизнес-плана. Кручу в голове тысячи вариантов, которые можно воплотить в жизнь, но все кажется бредом после прошлого провала.

Как только дверь за Миленой закрывается, устало откидываюсь на спинку кресла и прикладываю руки ко лбу. Уже несколько дней прошло стой пьянки, а головная боль не проходит. Старею…

Или не могу выкинуть из сознания то, что там верещит, а именно факты о здоровье отца. У старика проблемы с сердцем, поэтому вместо того, чтобы заниматься делами фирмы, он в коем веке выбрал себя и поехал на лечение в Германию. Правда, до меня не доходило, почему Мирон не стал его заместителем на это время…

Пожалел меня, чертяка старый…

Кидаю ручку на стол и скриплю зубами, потому что эта мысль добивает меня. Показывает, насколько я не способен создать что-то свое. Новое. Крутое. Востребованное. То, что будет нужно всем и всегда.

Резко поднимаюсь и подхожу к окну. Идиотская рубашка бесит. Хочется влезть в футболку и шорты. Лето в самом разгаре, и я не хочу прозябать в офисе, словно крыса копаясь в отчетах и сверяя цифры. Море манит и зовет. Приди ко мне, Дима…

Совсем поехал крышей, Дмитрий Иванович!

Отхожу к столу и замираю, потому что в кабинет нагло входит Арсен.

– Привет, трудяга! – Скалится во все зубы и проходит к креслу и падает в него, начиная вертеться, словно он тут хозяин.

– Чего тебе у себя не сидится?

Складываю руки на груди, пока друг присвистывает и крутится в кресле, проверяя его прочность.

– Ты же знаешь, что мой предок добрее твоего. – он усмехается, – да и я попроще. Пока сижу у него, думаю, как прожить день с пользой. Есть идея, но нужен ты.

– Слушай, компания сейчас на мне. Не могу облажаться.

– С каких пор ты стал таким ответственным? Да, брось, Димон. Через час мы собираемся в яхтклубе.

Да, чтоб тебя! Дьявол-искуситель.

– Не могу. Только вечером. У отца проблемы с сердцем. Если накосячу, то…

– Петрович так сильно сдал?

Друг останавливает движение в кресле и мгновенно становится серьезным.

– Вроде того.

– Так пусть Мироша подменит.

Арсен кривляется, а я развожу руки в стороны. Чтобы я попросил брата подменить меня на столь важном посту, да лучше сразу в петлю кинуться. Это все равно, что признать его превосходство. Я не мог.

– Нет. В другой раз.

– Скучный Димка, верни мне моего друга!

Кричит этот идиот, поднимаясь и направляясь к выходу.

– В общем, подгребай. Мы будем ждать. К цыпочкам как раз подкатишь.

Подмигивает и изображает некоторые движения, показывая, что ему лет пятнадцать, а не двадцать четыре. Прожигатель жизни. Я-то хотя бы пытаюсь повзрослеть, а он…

– Дмитрий Иванович, – от писклявого голоса Милены уже начинает подташнивать, – к вам…

– Ускоряйся, Мил. – Кривлюсь, смотря на девушку, которая растягивает каждое слово, раздражая меня еще больше, чем друг.

– К вам посетитель.

– Кто?

– По поводу работы. Хочет переговорить лично.

Готов застонать во весь голос, когда на место секретаря приходит измученная жизнью женщина. Она садится на стул, а я уже должен сказать, что выход остался за спиной. Вместо этого слушаю ее причитания за жизнь и подпираю рукой голову, в которой крутится одна мысль – о яхте и веселье, которое протекает без меня.

Киваю, еле сдерживая тяжелый вздох, в конце концов, немного время скоротаю и посмотрю на еще один пример того, как жить нельзя. В то время, как ее рот открывается, изучаю тело передо мной.

Мягко сказать, оно не первой свежести, а если еще точнее, то ему лет так под пятьдесят. Волосы давно не ласкал парикмахер, поэтому они собраны в пучок на затылке и имеют блеклый пшеничный цвет с седыми прядями в районе висков. Губы тонкой линией рассекают лицо. Нос словно крючок. Брови явно брежневские. Кстати, тоже с седыми волосками. Глаза голубые тусклые, но где-то в глубине пару раз мелькал огонек, когда она вроде про детей своих заикалась.

Про одежду лучше вообще молчать. Дамочка точно не в тренде. Цветастый брючный костюм аля привет бабуле. Пока она расходится в своем рассказе о жизни тяжкой, я практически зеваю, потеряв к женщине всякий интерес. Рассмотрел. Масштаб трагедии оценил, пора и честь знать. Поднимаюсь с улыбкой на лице, как меня учил отец, и говорю заученную речь. Первые разы отказывать людям было очень стремно, а сейчас вошло в привычку произносить текст на автомате, не включая эмоции и чувства.

Какая мне разница, чем она живет, если нам в качестве сотрудника не подходит?

Отворачиваюсь к окну, чтобы не видеть ее огорчения. Человеческое мне пока еще не чуждо, поэтому проще наблюдать за тем, как проезжают машины по дороге и останавливаются перед светофором, чем в полные огорчения глаза. Жду когда дверь захлопнется, после чего поворачиваюсь и падаю обратно в кресло. До конца рабочего дня остается немного, и я погружаюсь в изучение последнего договора со спонсорами.

Буквы и цифры помогают отвлечься от каши в голове, но она напоминает о себе, когда звонит Лара и сообщает, что ждет мою шкуру внизу около входа в компанию. Замечательно! Потираю руки от предвкушения встречи с подругой. Именно подругой, что бы там не думали окружающие. Лариса, дочь Кирилла Осипова, папиного друга. Мы с ней вместе еще с пеленок, если не раньше.

Мамки тоже вздумали сдружиться и мечтали, что когда-то их детки порадуют их совместными внуками. Глупенькие. Ларка была моим братаном в полном смысле этого слова. Своя в доску. Она знала все мои грязные секреты и помогла пять лет назад. Очень помогла.

– Дима-а-ас, – ее улыбка расплывается по милому личику, когда я прыгаю на пассажирское ее внедорожника, – ты в таком виде поедешь на яхту?

Смеется гадина, и я тут же принимаюсь за пуговицы на рубашке.

– Куда спрятала шмотки?

Заглядываю на заднее сиденье, где вижу свою футболку-поло, шорты и легкие кроссы. Издаю блаженный стон, притягивая к себе Ларку.

– Отвяжись! – Толкает меня, смеясь и вытирая щеку, в которую я ее чмокнул по-братски. – Плавки не брала. Будешь купаться в семейниках.

– Ты же знаешь, что у меня их нет. – Подмигиваю, стягивая рубашку, играю мышцами.

– Ничего не меняется, Дим. Пора понять, что я не растекусь по сиденью от твоего тестостерона.

– Жаль.

– Как сказать, Димочка, как сказать. Я вот очень рада, что ты мне друг, потому что парень из тебя так себе.

– Оскорбила и нанесла психологическую травму.

Влезаю в футболку и занимаюсь брюками, пока Лариска выезжает с парковки. Настроение тут же поднимается. С одной лишь оговоркой – пить сегодня категорически запрещено, ведь завтра трудный рабочий день. Огромный минус, если вспомнить, как проходят трезвые вечеринки.

– Кто тебя пригласил?

Спросил, а Лара тут же надавила на педаль газа. Ух, ты! Снова реагирует на Арсена. Бедная сохнет по нему с садика, а он и не замечает. Только вот я думаю, что к лучшему.

– Арсен попросил привезти тебя, потому что его уловки не сработали. – Цедит сквозь зубы, пока ухмыляюсь. – Не скалься, а то придется идти пешком!

– Лар, ты переоцениваешь свою необходимость, – говорю и скольжу взглядом по прохожим. когда она тормозит около светофора, – в конце концов, есть услуги такси в наше… – Глаза падают на больно знакомую фигуру, и я не верю глазам.

– Что такое, Дмитрий Иванович? Слова забыл? – Усмехается Ларка, а я хватаюсь за ручку и выскакиваю из машины чуть ли не на ходу. – Совсем из ума выжил?! – Орет мне в след, а я уже бегу за девушкой, которая никогда не исчезнет из памяти.

– Показалось, Дим, такое бывает. Ты как? – Ларка поглядывает на меня и толкает в плечо, выводя из раздумий.

Яхта, на которой мы отплыли в море, теперь не кажется такой желанной, да и девушки, приглашенные Арсеном, бесят, особенно их смех. Если бы не Лариска, то давно свинтил отсюда, но она упорно хотела остаться, поэтому я сидел на небольшом заостренном участке палубы и смотрел, как яхта своим носом рассекает водную гладь. Красиво, но оценить не мог. На душе стало гадко после того, как потерял из вида девушку, по которой когда-то сходил с ума.

Глупо! Очень глупо было бежать за человеком, которого нет в твоей жизни, а я несся со всех ног за фантомом, растворившемся в толпе словно его и не было вовсе.

– Все отлично, Лар. – Отпиваю воду из бутылки, которую мне принесла подруга, и снова упираюсь взглядом в чертов закат.

– Тогда почему ты не спешишь наброситься на новое мясцо? – Лара присаживается рядом и поглядывает в сторону Арсена, которого окружили девицы.

– Неактуальный вопрос, если учитывать, что ты прекрасно знаешь причину. – Усмехаюсь, а Лариса тяжело вздыхает.

Так проще. Как она. Может наблюдать за человеком, в которого влюблена по уши.

Может злиться на него. Может подойти и поговорить. У меня же такой возможности нет. Единственное, что я могу, падать в воспоминания, как в воду. Вот только выныривать из них каждый раз все сложнее, потому что спасательного круга нет. Своими усилиями держаться на плаву очень сложно, но я научился.

– Короче, Димон, последний раз вывожу тебя из глубокого коматоза. – Ларка забирает бутылку с водой из моих рук и поднимается. – Я за тяжелой артиллерией, и сделай мне одолжение, не испогань вечер окончательно.

Понимаю, что намек кинут в сторону друга, зажимающего писклявую блондинку. Арсен не парился о чувствах других, да и меня мало волновало состояние девушек после нашего с ними тесного общения. Только Лариску было жаль. Она ведь по уши и безответно.

Отворачиваюсь и пялюсь на воду, пока подруга не возвращается с бутылками и жгучей злостью в глазах.

– Вечер обещает быть насыщенным. – Говорю ей с усмешкой, на что получаю одобрительный кивок и бутылку в руки.

– Открывай. Детка хочет веселиться. – С поддельной радостью произносит она и подносит пару бокалов чуть ли не к моему носу.

Выполняю ее "требования" и уже через пару минут вовсю глотаю коктейли сомнительного содержания. Подруга одобряет и смеется так громко, что Арсен порой не обращает внимания на телок вокруг, глядя только на охмелевшую Ларку.

Алкоголь оказывает свое действие. Остаток вечера теряется в темноте и смехе. Последнее, что отпечатывается в памяти, подруга, которая решила искупаться в море.

Просыпаюсь у себя в квартире и, увидев время, спешу на работу. Естественно, опаздываю. Мозг не функционирует, и чтобы окончательно не пасть в лужу в глазах сотрудников, свои я прикрываю темными очками. Прохожу в кабинет и там достаю бутылку воды из маленького холодильника, который предусмотрительно установил папочка. Он даже не представляет, как сильно я его сейчас люблю.

Делаю парочку жадных глотков и отхожу к креслу, в которое буквально падаю с желанием позвонить Ларке и узнать, как вчера закончился вечер. Все ее коктейли убийственные…

– Дмитрий Иванович, доброе утро!

Дерьмо! Кривлюсь от писка Милены, которая влетела в кабинет, словно одержимый позывами в туалет.

– Стучать не учили, Мил?! В чем дело?

– Так время, да и посетитель к вам…

Очередное мям-жум от девчонки, напялившей короткую юбку, жутко раздражает.

– Кто там? Очередная бабка? Милен, ты можешь сама как-то их отшивать. Видишь же кандидатов, млин…

Застонал и поднес бутылку к губам, чтобы утихомирить хотя бы искрящиеся угли внутри.

– Девушка, отойдите. Я сама поговорю.

Слышу сладкий голосок и не верю ушам. Только когда из-за хрупкой спинки Милены выплывает ОНА, вода идет не туда. Поперхнулся, мать твою! И облился! Подскочил и вместо того, чтобы вытирать брюки с рубашкой, уставился на вошедшую девушку, которая вопросительно смотрела на меня.

– С вами все в порядке? – Произнесла она, а я отмер, понимая, что передо мной точно не фантом.

– А… – Голос резко сел, когда попытался заговорить, поэтому пришлось прочистить горло прежде, чем продолжить. – Аня? Это ты?

– С вами точно все в порядке? – Девушка напротив заметно нервничает и поглядывает на меня с плохо скрываемым недоумением.

И я понимаю, почему она это делает.

Да у меня дар речи пропал!

Связки срослись, или еще какая-то хрень произошла с речевым аппаратом, но говорить я не мог, только глазеть на нее во все свои бесстыжие глаза, ну еще тупо глотать слюну, пока изучал ее лицо и тело.

Аня.

Это моя Анютка.

Сидит передо мной и упорно делает вид, что мы не знакомы.

Словно не было отношений. Признаний. Чувств.

Будто я псих. Больной, которому показалось, что у него была пара лет серьезных отношений.

Она снова ерзает на стуле, а я отрываю взгляд от декольте, которое стало еще аппетитнее, чем было в нашу последнюю встречу. Пусть не буфера, до них там далеко, но все не два прыща, как пять лет назад.

Хорошо, что я так и не снял темные очки. Так хотя бы не видно, куда так и норовят нырнуть мои глаза.

– Вам, – произносит Аня, а я наслаждаюсь ее голосом, – вам нужен работник, насколько я поняла?

Что за игра такая? Неужели ее папка так быстро разорился за границей, и она решила прийти туда, где ее точно возьмут? Катастрофа, а не мысль!

– Шутишь, да?

Девушка открывает рот, но тут же его закрывает. Хмурится, а я не понимаю, зачем она продолжает делать вид, что мы не знакомы.

– Как Герман Петрович поживает?

– Хм… – Брови Анюты чуть ли не срастаются, так сильно она хмурится. – А кто такой Герман Петрович? Герой боевика, наверное. Я такие не смотрю, извините.

Усмехаюсь четкому актерскому мастерству. Что же, не хочешь говорить про папку, ладно. Ты и раньше не особо любила о нем беседовать.

– У нас есть место.

– Отлично! – Чуть ли не хлопает в ладоши Аня, а я удивляюсь тому, как быстро меняется ее настроение.

– Мне, – снимаю очки и кладу перед собой на стол, – нужна помощница. Можно сказать, правая рука. Секретарь, записная книжка, мозги – все в одном флаконе.

– Да, без проблем. – Улыбается и смотрит на меня с ожиданием. – Когда приступить к обязанностям?

Полная боевая готовность? Впечатляет, Анютка. Откидываюсь на спинку кресла и пожимаю плечами, изучая ее.

– Сейчас.

– Сейчас? – Пыл бывшей немного стихает. – Может, с завтрашнего дня?

Неловкая улыбка появляется на ее лице, и она ловит мой взгляд. Глаза в глаза. Кажется, что нежная кожа покрывается румянцем, или я уже себе придумываю то, чего нет?

– Ты и правда готова работать у меня? – Спрашиваю в лоб, от чего Аня теряется, но лишь на долю секунды, смешно морща лоб.

– Да, а почему вы спрашиваете…? – Она замирает, вопросительно поднимая брови.

Да ладно?! Серьезно?! Усмехаюсь, скрещивая руки на груди.

– Дмитрий Иванович.

– А почему вы спрашиваете, Дмитрий Иванович?

– Наверное, потому что я строгий начальник. – Строю серьезную моську, а Аня кивает.

– Это ведь хорошо. Когда у компании такой большой штат сотрудников, их нужно держать в ежовых рукавицах.

– Верно, но это и тебя касается.

Нагло улыбаюсь, а девушка отводит глаза. Неужели застеснялась? Это уже интересно.

– Завтра в восемь ты должна быть здесь. – Аня кивает, пока я рассматриваю ее и пытаюсь поймать хоть какую-то деталь, которая выдаст ее с головой.

Ну?! Хватит уже притворяться. Скажи, где была эти пять лет! Только она молча поднимается и с улыбкой произносит:

– Тогда до завтра, Дмитрий Иванович!

Млин, отлично просто…

– До завтра. – Сухо отвечаю и упираюсь взглядом чуть ниже ее поясницы.

Юбка шикарная. Хорошо обтягивает то, чем девушку наградила природа, а я смотрю на ТО самое и улыбаюсь, словно торчок, получивший свою дозу. Аня немного изменилась. В лучшую сторону. Стала женственнее и еще притягательнее, чем была. Единственный вопрос, зачем ей понадобилось притворяться? Мы ведь знакомы, и не просто знакомы, а очень тесно. Пусть наши отцы когда-то были конкурентами, но это не повод делать вид, что она меня не узнала. Я, конечно, изменился сильнее, но не настолько, чтобы…

Или Анютка решила поиграть?

Взрыв мозга!

Прикладываю пальцы к переносице закрываю глаза.

Только вчера я гнался за фантомом, думая, что свихнулся. Слетел с катушек, как пять лет назад, но оказывается…

Бежал я за ней.

Усмехаюсь и смотрю в потолок, не веря в происходящее.

Может, у меня отходняк такой после Ларкиных коктейлей?

Глава 5. Врать плохо

Аня

Домик, в котором мы поселились, можно назвать настоящим убежищем для тех, кто хочет писать книги или полностью отгородиться от людей, то есть совсем не про меня. Я привыкла к активности и работе. Пусть я получала копейки, но сколько удовольствия испытывала, когда люди смеялись и веселились.

Я – человек, дарящий праздник. Профессионал своего дела, который выкладывается по полной программе. Сейчас мне жутко от того, что я слоняюсь по дому и не знаю, чем заняться.

Клининговая компания каждый день присылает работниц, которые вылизывают каждый уголок особняка. Курьер привозит продукты, а готовит из них Мария Степановна. Женщина, нанятая Вадимом. Повар и мое единственное развлечение.

За несколько дней, проведенных в Крыму, я вырвалась на свободу только пару раз, и то… Вадим оборвал мне телефон. Не знаю, чего он так боялся, но я не рискнула сказать ему, что нашла работу. Секретарь – так себе должность. Не думаю, что Скоблев оценит мое рвение к самообеспечению. Можно было, конечно, полностью сесть на его шею, но врожденные амбиции не позволяли этого сделать.

Я бы могла приступить к исполнению обязанностей прямо сегодня, но Вадим позвонил перед тем, как я вошла в кабинет к Дмитрию, и сообщил о том, что приедет раньше. Хочет поужинать вместе. Подарить мне свое ценное время. Мило, бесспорно, но почему-то радости я не испытывала.

Пыталась списать все на смену климата, адаптацию в другом регионе и прочие мелочи, но внутри кошки скребли. Скучала по матери, но в разговоре по телефону не подала вида, что мне скучно и одиноко. Она бы быстро сделала вывод и вернула меня домой.

– Что же ты, Анютка, такая задумчивая? – Мария Степановна вывела меня из размышлений.

Я сидела за столом в кухне и смотрела, как женщина мастерски готовит нам ужин. Сразу сказала, что меня не нужно называть по имени и отчеству. Слишком простой и душевной оказалась Мария Степановна. Таким людям хочется довериться и не думать, что они так внимательны из корыстных целей, как уверяет Вадим. Он категорически против того, чтобы я завязывала дружеские отношения с прислугой. Словно мы в шестнадцатом веке!

– Нашла работу, но сомневаюсь, что Вадим одобрит.

Я и сама себя не одобряю. Оказалось, что клоуны и ведущие не такая уж востребованная профессия на рынке труда. Сейчас таких активистов полно. Куда голову не поверни, везде креативщики и тик-токеры. Того и гляди, что станешь звездой интернета.

– Главное, чтобы тебе нравилось. – Отмечает женщина и вытирает руки полотенцем, пока я разглядываю свои ногти.

– Я не привередливая, Мария Степановна, а вот Вадим… Как бы вам сказать… Не придет в восторг.

– Ничего, Анютка, я думаю, что ты найдешь слова, чтобы объяснить ему свою позицию.

Тяжело вздыхаю, слабо представляя себе этот разговор. Для него секретарь не особо далеко ушел от клоуна. Тот же человек на побегушках. Тяжело вздыхаю и вспоминаю начальника. Молодой парень. О-о-очень привлекательный, но сразу видно, что он бабский угодник. Цепкий взгляд. Явные намеки. Странные подтексты.

Хотя его взгляд определенно способен сбить девушку с ног. Как только он снял очки, по мне будто электрошокер приложили. Голос притягательный. Грудной с легкой хрипотцой. Наверное, оттачивал фразы месяцами.

Пока Мария Степановна накрывает на стол в столовой, я переодеваюсь в платье. Вадим любит, чтобы все было красиво, хоть в тот раз снисходительно отнесся к моему боевому раскрасу.

– Милая, – он приобнимает меня сразу с порога и вручает красивый букет, – выглядишь потрясающе.

Хочет поцеловать, но я уворачиваюсь, и его губы впечатываются в щеку. Как ни крути, а я все еще обижалась на него за пренебрежение, с которым Вадим относится к моему роду деятельности. Видел же, кого выбирал.

– Анют, ты чего?

Звучит так, словно не он мне наседал на мозги и отговаривал от поиска работы.

– Мария Степановна накрыла на стол. Пойдем ужинать.

Скоблев недовольно тянет галстук вниз и идет за мной. Спиной ощущаю этот взгляд. Хмурый и подавляющий хорошее настроение. Вадим умеет ликвидировать позитив.

Прохожу в кухню и ставлю букет в одну из ваз. Благо их здесь полно. На любой вкус. Большие. Маленькие. С узорами и без.

– Мне сказали, что ты ездила в город. Зачем? – Спрашивает Скоблев, когда я возвращаюсь и сажусь напротив него.

– Искала работу.

– Мы ведь договорились.

Скрипит зубами, а я спокойно помещаю салфетку на колени, теряя аппетит. Нужно сообщить ему новость, только как?

– Да, Вадим, мы договорились, что я найду что-то стоящее.

– Удиви меня. – Он оставляет от себя блюдо и помещает руки на стол.

Прищуривается и поднимает брови. Сказать ему о том, что я буду секретарем подобно добровольному сожжению, поэтому я…

– Меня взяли в одну из крупных компаний.

– Правда? Как интересно… И кем же?

– Так… Кх… – Прочищаю горло, ощущая, как горло стягивает жгутом. – Заместителем директора.

Странно, но реакция Скоблева поражает. Он спокойно продолжает трапезничать, а я все еще жду. Шуток. Вопросов. Допроса по полной программе, и не дожидаюсь. Вадим жует, глядя на меня, от чего мои брови ползут вверх к корням волос, но даже это на него не действует.

– Ничего не скажешь?

Жених пожимает плечами, заставляя меня нервничать. Почему он так себя ведет? То ревнует и контролирует, как ненормальный, а то молчит, словно ему все равно.

– Я рад, что ты с первого раза нашла себе достойное место, Аня. – Вадим берет бокал и делает глоток красного, возвращая внимание мне. – Только думаю, что тебе нужно еще поискать варианты, если ты все же решила остаться независимой женщиной. Не стоит бросаться на первую предложенную должность из-за своего безумного рвения остаться собой.

– Говоришь, что рад, но я этого не чувствую.

В горле появляется противный ком, который не удается проглотить, поэтому я беру бокал и жадно пью воду, чтобы избавиться от противного ощущения, которое стягивает горло подобно колючей проволоке.

– А ты и не должна чувствовать, Аня, – Вадим снова берет столовые приборы и с увлеченным видом ковыряется ими в тарелке, ухудшая мое состояние своим равнодушием, – кто-то должен трезво мыслить. Я понимаю, что ты рада своему успеху, но призываю подумать.

– Я уже подумала и приняла предложение.

– Что же, – Вадим шумно выдыхает и пожимает плечами, – тогда попробуй. Работа не муж. Можно и сменить.

Выдавливаю улыбку на его несмешную шутку и упираюсь взглядом в тарелку. Теперь и маленькая ложь во благо кажется сущим пустяком, потому что будущему мужу все равно. Ему плевать, что я визжала от восторга, когда смогла самостоятельно найти хоть какое-то вакантное место в совершенно чужом городе без друзей, знакомых и близких. Я радовалась, да. Пусть позже волнение за его реакцию перебило эмоции напрочь, но я правда была очень рада. Как ребенок реагирует на новую игрушку, так и я с глазами-блюдцами прижимала к груди совмещенные ладошки и тихо повизгивала, когда покинула здание.

Теперь же…

Меня затопило тоской. Смертельной печалькой, от которой хотелось скрыться, потому что грусть – не мое. Я так не привыкла. Я должна с оптимизмом смотреть в будущее, но сейчас, находясь в компании Вадима за шикарно накрытым столом, не могла этого сделать. По этой причине решила откланяться, сославшись на головную боль. Скоблев же снова меня удивил, когда поднялся из-за стола, подошел ко мне, прижал к себе и поцеловал.

Без напора. Скорее, как маленького непослушного ребенка, который так усердно шел к цели, что разбил себе колени. Это еще хуже.

Спать я ложилась в ужасном настроении, настраиваясь на то, что завтра буду бодрой. Обычной Анной, которую так любили коллеги и мать, а не унылой коричневой массой, вышедшей из кишечника.

Ночь, конечно, помогла, а может всему виной отсутствие Вадима утром. Я даже не знала, что именно, но с утра, увидев свое отражение в зеркале, приободрилась и с улыбкой собралась на работу. Возможно, Скоблев прав в том, что горячиться не нужно, а попробовать точно стоит. В конце концов, я знала, что Вадим не слишком распаляется за чужие успехи или падения. Он занят собой и карьерой. Пусть это шаткое оправдание его вчерашнему поведению, но зато жених стойко проявил себя в выражении эмоций. Даже поцеловал. Вот уж достижение. Оторвался от вкусного ужина и поцеловал, не запиливая мозги тем, что хочет стать ближе.

В очередной раз…

Чтобы добраться к офису вовремя, пришлось заранее вызвать такси. Только чем ближе я была к заветной двери, тем сильнее выражалось волнение. Оно мурашками покрывало кожу, пробиралось в каждую микроскопическую клеточку тела и ныряло в сознание с разбега.

Давно я такого не испытывала. Лишь в первые свои выступления перед публикой, а сейчас мне требовалось сыграть роль только перед одним человеком, который ждал меня у себя в кабинете. Девушка, Мила, кажется, проводила меня к нему и прикрыла дверь. Я снова вытаращилась на молодого босса, который как-то странно посмотрел на меня.

На миг подумала, что с одеждой что-то не то, но юбка-карандаш идеально прикрывала бедра и даже часть коленок, блузка была наглухо застегнута и не просвечивала, вот только почему-то у меня создавалось впечатление, что я голая, а Дмитрий меня рассматривает и оценивает.

– Доброе утро! – Оптимистично и с улыбкой говорю, а босс отрывается от своего кресла и медленно идет ко мне, не говоря при этом и слова.

Странное поведение, на которое хочется махнуть, ведь все богатые немного с придурью. Даже Скоблев со своими пунктиками.

– Жарко сегодня, не правда ли?

– Охренеть просто.

Выдает рядом со мной Дмитрий и снова дарит мне тот самый взгляд. Пробирает от него. Это не нормально. Наверное, Вадим прав, и мне стоит прямо сейчас развернуться и уйти, но я по какой-то неведомой мне причине стою на месте, пока босс разглядывает меня. Неприлично разглядывает.

И к чему относится его охренеть? Ко мне? Или все-таки к жаркой погоде?

Порассуждать я не успеваю, потому что Дмитрий притягивает меня к себе. Нагло. Словно я его вещь. Даже Скоблев себе такого не позволял. Знал, что мне не нравится, когда он себя так ведет.

– Да, что ты… Вы! Что вы себе позволяете?!

Широко распахиваю глаза, пытаясь убрать от себя крепкие руки, которые словно сталь окутали мою талию и прижимали к не менее твердому телу.

– Хочешь соблюсти все формальности, Анютка? Хорошо. Я тебе подыграю, но сначала ты мне расскажешь…

Господи?! Что он несет?! Какие формальности?! Голова перестает ясно мыслить, потому что рецепторы откликаются на незнакомый, но приятный аромат парфюма. Он щекочет ноздри, мгновенно проникает в легкие и окутывает их, заставляя задыхаться. Внутри меня поднимается чувство, знакомое с детства. Паника.

– Ничего. Я. Вам. Не буду. Рассказывать. Немедленно отпустите, или я громко закричу.

Не знаю, кого я пытаюсь убедить в этот момент, но мои слова не срабатывают. Босс не слышит. Утыкается мне носом в шею, заставляя охать от такой наглости.

– Кричи. Буду рад снова слышать твой нежный голос.

Ведет носом по коже к уху, обжигая ее. Приходится вцепиться ему в руки, чтобы не упасть. Да, что же это такое происходит?! Тело перестает мне подчиняться. Пока мозг отчаянно вопит уносить ноги, организм перестраивается на чужую волну. На ЕГО волну! А это просто за гранью!

– Я подниму на уши весь офис.

Угроза звучит, как последняя попытка не потерять разум, пока горячие пальцы блуждают по моему телу, заставляя кожу порочно гореть под ними. О, нет…

– Валяй, Анют.

Хрипло так и… Будоражит от… Стоп, Аня! Сто-о-оп! Набираю в легкие воздуха, и…

– Помогите! Помогите, пожалуйста-а-а-а…!